CC BY
7
Научная специальность: 5.1.4
Объяснения в уголовном процессе Республики Беларусь: проблемы и пути их решения
Сергей Валентинович Шпак,
Управление Следственного комитета Республики Беларусь по Гомельской области, Гомель, Беларусь, siarheishpak@mail.ru
Аннотация. В статье обозначены проблемные вопросы получения и использования объяснений в уголовном процессе, сформулированные на основе анализа уголовно-процессуального законодательства Республики Беларусь, судебной практики и научной литературы по рассматриваемому вопросу. Исследуются проблемы, связанные с нормативным закреплением процедуры получения объяснений в ходе досудебного уголовного производства, их использованием в процессе доказывания, ответственностью за уклонение от дачи объяснений и дачу заведомо ложных объяснений. Представлены альтернативные варианты решения рассматриваемой проблематики, в том числе в ситуациях, когда последующее участие опрошенного лица в уголовном процессе является невозможным. Обоснованы предложения по совершенствованию уголовно-процессуальных норм и проанализированы преимущества соответствующего изменения законодательства.
Ключевые слова: объяснение, доказательство, источник доказательств, допустимость доказательств, допрос свидетеля, допрос потерпевшего, допрос подозреваемого, допрос эксперта
Для цитирования: Шпак С.В. Объяснения в уголовном процессе Республики Беларусь: проблемы и пути их решения // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2024. N 1 (67). С. 78-86.
Explanations in criminal proceedings of the Republic of Belarus: problems and their solutions
Sergey V. Shpak,
Gomel Region Department of the Investigative Committee of the Republic of Belarus, Gomel, Belarus, siarheishpak@mail.ru
Abstract. The article indicates problematic issues of obtaining and using explanations in criminal proceedings, formulated on the basis of analysis of the criminal procedural legislation of the Republic of Belarus, judicial practice and scientific literature on the issue under consideration. The problems related to: normative consolidation of the procedure for obtaining explanations during pre-trial criminal proceedings, their use in the process of proof, responsibility for refusal to provide explanations and for giving deliberately false explanations, are examined. Some alternative solutions to the problem under consideration, particularly in situations when subsequent participation of the interrogated person in criminal proceedings is impossible, are proposed. Proposals for improving criminal procedural norms are substantiated and advantages of the appropriate amendment to the legislation are analyzed.
Keywords: explanation, evidence, source of evidence, admissibility of evidence, interrogation of a witness, interrogation of a victim, interrogation of a suspect, interrogation of an expert
For citation: Shpak S.V. Explanations in criminal proceedings of the Republic of Belarus: problems and their solutions // Legal Science and Law Enforcement Practice. 2024. No. 1 (67). Р. 78-86.
© Шпак С.В., 2024
Введение
Получение в соответствии с ч. 2 ст. 173 Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь* (далее - УПК) объяснений при проведении проверок в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законодательством, в сравнении с другими следственными и иными процессуальными действиями, которые могут проводиться до возбуждения уголовного дела, в настоящее время не имеет надлежащей регламентации. Спорным является и вопрос об отнесении данных процессуальных документов к источникам доказательств.
Рассматриваемая проблематика является дискуссионной в научных кругах, а также неоднозначно решается в судеб-но-следственной практике. Ряд авторов утверждает, что использовать объяснения в качестве источника доказательств невозможно, в том числе в силу отсутствия закрепленной уголовно-правовой процедуры их получения [1; 2; 3; 4; 5]. Некоторые ученые высказывают противоположную точку зрения [6; 7; 8; 9; 10; 11]. При этом последними, в частности В.М. Быковым, выдвигаются предложения, в том числе о возможности причисления объяснений к такому предусмотренному УПК источнику получения доказательств, как «иные документы» [12, с. 54-55]. Российскими учеными и практиками предлагается даже «преобразовывать» объяснение в «иной документ» путем его осмотра и приобщения к материалам уголовного дела в качестве вещественного доказательства [13, с. 155].
Недостаточная регламентация института получения объяснений в уголовном процессе находится в прямой причинной связи с фактическим отнесением объяснений к категории квазидоказательств, несмотря на их значительный доказательственный потенциал.
По нашему мнению, корректировка законодательства, регулирующего вопросы получения объяснений и показаний участников уголовного процесса, может оказать существенное положительное вли-
* Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь от 16 июля 1999 г. N 295-З: ред. от 20 июля 2022 г. Доступ из инф.-правовой системы «ЭТАЛОН».
яние как на процесс доказывания при расследовании уголовных дел, так и в целом на оптимизацию процедуры предварительного следствия, что определяет актуальность настоящей статьи.
Основная часть
В соответствии с ч. 2 ст. 173 УПК до возбуждения уголовного дела могут быть получены объяснения, образцы для сравнительного исследования, истребованы дополнительные документы, назначена проверка финансово-хозяйственной деятельности в случаях, предусмотренных законодательными актами, произведены осмотр места происшествия, помещения или иного законного владения, не являющегося жилищем, компьютерной информации, трупа, местности, предметов, документов, освидетельствование, задержание и личный обыск при задержании, проведены экспертизы, а также может быть проведено извлечение трупа из места захоронения (эксгумация).
Согласно ч. 2 ст. 88 УПК источниками доказательств являются показания подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, в том числе их звуко- и видеозапись; заключения эксперта; вещественные доказательства; протоколы следственных действий, звуко- или видеозаписи хода судебных заседаний, протоколы судебных заседаний, материалы оперативно-розыскной деятельности, иные документы и другие носители информации, полученные в порядке, предусмотренном УПК.
Вместе с тем порядок получения объяснений фигурантов проверок, проводимых в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством Республики Беларусь, нормативно не определен. Более того, в УПК не содержится информация о том, каким образом осуществляется вызов для получения объяснений, в какой форме (письменной или устной) они должны быть получены, какими должны быть их содержание и процессуальный статус лиц, у которых получаются объяснения.
Отсутствуют также законные инструменты доставления граждан, как правило, не обладающих никаким процессуальным статусом в ходе доследственных проверок (за исключением случая задержания подозреваемого в порядке, предусмотренном ч. 2 ст. 108 УПК), в правоохранительные
органы против их воли для получения у них объяснений. Более того, в законодательстве Республики Беларусь не закреплено право следователя и сотрудника органа дознания требовать явки лица в соответствующий государственный орган для дачи объяснений, ответственность за неявку по вызовам не предусмотрена.
Минимальное нормативное закрепление порядка получения объяснений участников уголовного процесса в Республике Беларусь имеется лишь применительно к институту адвокатуры. В частности, защитник в целях защиты прав подозреваемого, обвиняемого может опрашивать любых физических лиц, которые располагают сведениями, касающимися обстоятельств уголовного дела, оправдывающих подозреваемого, обвиняемого, а также смягчающих их ответственность. При этом защитник вправе опрашивать физических лиц независимо от их процессуального положения, а также от того, допрашивались ли они ранее органом, ведущим уголовный процесс. Результаты опроса оформляются в соответствии с Методическими рекомендациями по участию адвокатов в доказывании по уголовным делам в порядке ч. 3 ст. 103 УПК Республики Беларусь, утвержденными постановлением Президиума Белорусской республиканской коллегии адвокатов от 29 октября 2004 г. N 43.
Все вышеуказанные обстоятельства обусловливают неоднозначность оценки допустимости объяснений в качестве источника доказательств в уголовном производстве. Данный вопрос является резонным, учитывая, что в соответствии с действующим законодательством допустимыми признаются доказательства, полученные органом, ведущим уголовный процесс, только в установленном УПК порядке и исключительно из предусмотренных законом источников.
Суды, как правило, игнорируют наличие в материалах уголовных дел объяснений, полученных в ходе доследственных проверок, предшествующих возбуждению рассматриваемых уголовных дел. В судебных решениях данные документы в подавляющем большинстве случаев не упоминаются и, соответственно, не получают никакой оценки.
В некоторых ситуациях, когда объяснения фигурируют в приговорах, они оцениваются судами по-разному. Например, вывод о виновности во взяточничестве заместителя начальника управления принудительного исполнения Главного управления юстиции Гомельского облисполкома М. Суд Центрального района г. Гомеля в приговоре от 2 октября 2017 г. обосновал, помимо прочего, указанием на объяснение взяткодателя К., в котором последний описывал факт подкупа М.*
Приговором Суда Железнодорожного района г. Гомеля от 7 июня 2018 г. Б., директор филиала ОАО «Г.», осужден за получение взятки от индивидуального предпринимателя Н., а последний - за дачу указанной взятки. В обоснование виновности названных лиц суд аналогично сослался на данные Н. 11 января 2018 г. объяснения, согласно которым последний признавал систематически имевшие место факты передачи незаконных материальных вознаграждений названному должностному лицу. Упомянутые объяснения Н. имели важное доказательственное значение, поскольку впоследствии, будучи неоднократно допрошенным в качестве подозреваемого по уголовному делу, взяткодатель отрицал факт совершения преступления.
Однако апелляционным определением апелляционной коллегии по уголовным делам Гомельского областного суда от 8 августа 2018 г. вышеуказанный приговор изменен. Из его описательно-мотивировочной части без какой-либо мотивации исключена ссылка на объяснение Н. от 11 января 2018 г. как на доказательство**.
В следственных подразделениях сложилась практика проведения психологом опросов несовершеннолетних потерпевших по материалам проверок и уголовным делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы. При этом имели место факты, когда потерпевшие по уголовному делу в силу малолетнего возраста не допрашивались.
* Уголовное дело N 1-160/2017 // Архив Суда Центрального района г. Гомеля за 2017 г.
** Уголовное дело N 22-1085/2018 // Архив Суда Железнодорожного района г. Гомеля за 2018 г.
В подобных случаях при рассмотрении уголовных дел в суде оглашаются объяснения малолетних потерпевших, просматривается видеозапись опроса, после чего дается оценка данным объяснениям [14, с. 309]. Это обусловлено тем, что по делам названной категории следователю, с одной стороны, необходимо обеспечить полное, объективное и всестороннее расследование по уголовному делу, с другой - минимизировать, а по возможности вовсе загладить последствия, повлекшие причинение преступлением вреда психическому здоровью ребенка, вовлеченного в уголовный процесс [15, с. 77].
Вышеуказанная практика представляется обоснованной и подлежащей дальнейшему распространению, поскольку проведение допроса в качестве потерпевшего несовершеннолетнего, который подвергался сексуальному насилию и у которого ранее были получены объяснения об обстоятельствах совершенных в отношении его противоправных действий, лишь усугубляет характер причиненного ребенку морального вреда, заставляя его в очередной раз мысленно возвращаться к пережитой негативной ситуации. Представляется, что контакт правоохранительного органа с несовершеннолетним, а тем более малолетним потерпевшим по делам обозначенной категории, сопряженный с получением от него сведений об обстоятельствах совершения преступления, должен быть единичным (единственным) в ходе предварительного следствия (в случаях отсутствия острого дефицита доказательственной информации, обусловливающего необходимость проведения дополнительных следственных действий, таких как очная ставка).
Отсутствие на законодательном уровне закрепления статуса и порядка получения объяснений фигурантов проверок, правовая неопределенность в вопросе о соотношении объяснений и протоколов получения показаний участников уголовного процесса (протоколов допроса свидетелей, потерпевших, подозреваемых, обвиняемых, экспертов) приводят к тому, что в настоящее время на практике объяснение используется, как правило, лишь в качестве инструмента, на основании которого орган уголовного преследования
устанавливает наличие либо отсутствие признаков преступления.
Вместе с тем бесспорно то, что наиболее точной и полной является информация, предоставляемая, например, очевидцами преступления, полученная у них сразу же после совершения уголовно наказуемого деяния (в том числе непосредственно на месте происшествия) или в течение короткого промежутка времени после его совершения. Именно такие сведения в большинстве случаев находят отражение в объяснениях. В ситуации промедления в получении указанной доказательственной информации от участников уголовного процесса невозможно исключить умышленное или неумышленное искажение ими фактических данных в силу объективных (забывание) или субъективных причин (в результате незаконного воздействия на свидетелей со стороны виновного лица или третьих лиц).
При принятии решений о возбуждении уголовных дел по материалам проверок сотрудники органов, осуществляющих дознание и предварительное следствие, вынуждены проводить повторную фиксацию в форме показаний ранее предоставленной участниками уголовного процесса информации, имеющей значение для уголовного дела, отраженной в объяснениях, полученных в порядке ч. 2 ст. 173 УПК, с составлением соответствующих протоколов.
Как показывает практическая деятельность, в таких ситуациях допросы часто носят исключительно формальный характер, заключающийся в механическом переносе ранее полученных от фигурантов сведений из объяснений в протоколы допроса, а вызов участников уголовного процесса в соответствующий правоохранительный орган обусловлен только необходимостью подписания ими указанных процессуальных документов.
Очевидным является тот факт, что в рассматриваемых ситуациях новые данные, влияющие на всесторонность, полноту и объективность исследования обстоятельств уголовного дела, не получаются. Органом уголовного преследования в описанных случаях выполняется сугубо дублирующая функция, целесообразность осуществления которой вызывает обоснованные сомнения ввиду фактического
повторения ранее установленных обстоятельств. Это, в свою очередь, вызывает закономерное негодование со стороны участников уголовного процесса, чем, по нашему мнению, дискредитируются должностные лица соответствующих государственных органов, подрываются престиж, авторитет этих органов и доверие к ним, а у граждан складывается ложное впечатление о формализме в работе правоохранительных структур.
Очень часто пострадавшие и очевидцы преступления не понимают, зачем им приходить к следователю и вновь все рассказывать, поскольку они уже ранее изложили эту информацию в отобранном у них объяснении, что порождает ситуации, когда пострадавшие и очевидцы преступления отказываются приходить на допрос. Единственной реакцией следователя может быть привод данного лица. Вероятнее всего, лицо, однажды оказавшись в подобной ситуации, больше не будет рассчитывать на помощь правоохранительных органов [16, с. 32].
Помимо этого, подобная практика оказывает крайне негативное влияние на реализацию одной из основных задач Следственного комитета Республики Беларусь - обеспечение оперативного расследования преступлений и привлечение виновных лиц к уголовной ответственности. Это же обусловливает нерациональное использование временных и материальных ресурсов, способствует «растягиванию» уголовного процесса, в том числе за счет помещения в материалы уголовного дела дублирующих друг друга документов.
Необходимость изменения существующего положения, в силу которого объяснения, полученные в ходе доследственных проверок, требуют последующей «трансформации» в протокол допроса для придания им доказательственного значения, становится очевидной, когда имеют место ситуации, при которых осуществить допрос лица, ранее давшего объяснения, невозможно или затруднительно. В частности, А.М. Косенко к таким случаям относит: смерть опрошенного лица или его временное тяжелое заболевание, удостоверенное медицинским заключением, препятствующее его участию в уголовном судопроизводстве; отказ опрошенного лица,
являющегося иностранным гражданином, явиться по вызову следователя на допрос; неустановление места нахождения опрошенного лица, несмотря на принятые меры; отсутствие реальной возможности участия опрошенного лица в уголовном деле, хотя место его нахождения известно [17, с. 76].
Кроме того, как справедливо считает Г.С. Иванов, если объяснения и показания участника уголовного процесса существенно разнятся, то необходимо выяснение причин такого несовпадения, а значит, вполне логично говорить о сопоставлении одного доказательства с другим. В связи с этим, по мнению названного автора, доказательственная ценность объяснений сохраняется и после возбуждения уголовного дела [18, с. 66].
Решением части рассматриваемых проблем, связанных с получением объяснений в уголовном процессе, могло бы стать закрепление в УПК доказательственного значения объяснений участников уголовного процесса и их показаний, полученных в ходе опроса, что исключило бы необходимость проведения допроса как минимум в качестве потерпевших и свидетелей по уголовным делам тех лиц, у которых ранее были получены объяснения.
Следует согласиться с мнением В.Ю. Стельмаха о том, что различия между получением объяснений и допросом имеют формально-юридический характер и обусловлены особенностями нормативной регламентации, а не содержанием [19, с. 148].
Равенство данных источников доказательств и целесообразность рассматриваемого предложения подтверждены многолетней успешной практикой применения ускоренного производства по уголовным делам о преступлениях, не представляющих большой общественной опасности, и менее тяжких преступлениях, порядок которого предусмотрен главой 47 УПК. При реализации названной формы уголовного преследования лица, совершившего преступление (до внесения изменений и дополнений в УПК в соответствии с Законом Республики Беларусь от 9 января 2019 г. N 171-З*), у данного лица, а также у очевидцев совершения преступления и других лиц получались объяснения, а
Доступ из инф.-правовой системы «ЭТАЛОН».
необходимость их последующего допроса (за исключением допроса в качестве обвиняемого) отсутствовала, что, по сути, подтверждает доводы об одинаковом значении протоколов допроса и объяснений участников уголовного процесса в доказывании и необходимости наделения последних статусом самостоятельного источника доказательств.
Некоторые авторы склонны признавать объяснения (ссылаясь, помимо прочего, на их малоинформативность) источником доказательств лишь для принятия решения о возбуждении уголовного дела. Например, В.Ю. Толстолуцкий и В.Н. Нарядчиков утверждают, что «грамотные правоприменители, получая объяснения, опрашивают очевидцев поверхностно, только о юридически значимых фактах, имеющих значение в установлении наличия или отсутствия признаков преступления» [20]. Как показывает следственная практика, подобные случаи действительно имеют место. Однако закрепление на законодательном уровне доказательственного значения объяснений участников уголовного процесса и их показаний в таких ситуациях позволит правоприменителю не производить после возбуждения уголовного дела допрос его фигуранта «с нуля», а при возникновении необходимости ограничиться лишь дополнительным выяснением неустановленных ранее данных, имеющих значение для дела, что будет способствовать экономии времени и ресурсов.
Закрепление данного равенства должно было бы выражаться в дополнении объяснениями предусмотренного ст. 88 УПК перечня источников доказательств, а также установлении четкой уголовно-процессуальной регламентации порядка получения данного доказательства.
Описанный механизм позволяет решить вопрос о допустимости объяснений, полученных в ходе доследственных проверок, в качестве доказательств в уголовном процессе, способствует процессуальной и материальной экономии при уголовном производстве. Вместе с тем он не устраняет всех негативных факторов, связанных с использованием в уголовном процессе объяснений. Например, в настоящее время законодательством не установлена ответственность за дачу заведомо ложного объ-
яснения при проведении проверок в порядке, предусмотренном ст. 173 УПК. Данное обстоятельство, учитывая значимость правоотношений, регулируемых уголовно-процессуальным законодательством, видится необоснованным, принимая во внимание факт наличия ответственности за заведомо ложное объяснение по делу об административном правонарушении (ст. 25.4 Кодекса Республики Беларусь об административных правонарушениях*), то есть при менее значимом деликте.
Рассматриваемый вариант оптимизации уголовно-процессуального законодательства не решает и вопрос о невозможности применения мер принуждения в отношении лиц, уклоняющихся от явки в орган, ведущий уголовный процесс, для дачи объяснений.
Конкретный механизм реализации предлагаемых новелл (во многом по аналогии с регламентацией порядка получения показаний участников уголовного процесса при их допросе) очевиден, однако подобный подход будет являться скорее полумерой в решении всей рассматриваемой проблематики.
Более логичным, по нашему мнению, является изменение определенного ч. 2 ст. 173 УПК перечня процессуальных действий, которые могут быть выполнены до возбуждения уголовного дела, с включением в данный перечень таких следственных действий, как допрос потерпевшего, свидетеля и эксперта.
Представляется целесообразным дополнение ст.ст. 50, 60 и 61 УПК положениями о распространении правового статуса соответственно потерпевшего, свидетеля и эксперта при их допросе на стадию дослед-ственной проверки. Реализация указанного предложения возможна по аналогии с механизмом, закрепленным в ч. 5 ст. 229 УПК, применительно к правам участников уголовного процесса при назначении и проведении экспертиз до возбуждения уголовного дела.
При этом потребуют корректировки дефиниции понятий «потерпевший»,
* Кодекс Республики Беларусь об административных правонарушениях от 6 янв. 2021 г. N 91-З: ред. от 17 июля 2023 г. Доступ из инф.-правовой системы «ЭТАЛОН».
«свидетель» и «эксперт». Например, ч. 1 ст. 60 УПК после слов «какие-либо обстоятельства по» необходимо дополнить словосочетанием «материалам проверки или». По аналогии с этим следует изменить закрепленное в ч. 1 ст. 61 УПК определение понятия «эксперт».
Предложение о возможности проведения допроса потерпевшего, свидетеля и эксперта до возбуждения уголовного дела, по нашему мнению, не повлечет негативных последствий для данной категории участников уголовного процесса, а, напротив, позволит распространить предусмотренные для них законодательством многочисленные права и гарантии на стадию доследственной проверки, что гарантирует еще большую защиту их законных интересов. Не усматривается каких-либо неблагоприятных последствий при проведении процессуальных действий указанной категории на стадии доследственной проверки и при принятии по ее итогам решений, отличных от возбуждения уголовного дела.
По аналогичным основаниям и аналогичным способом предлагается допустить проведение на стадии доследствен-ной проверки допроса подозреваемого в случае задержания его в порядке, предусмотренном ч. 2 ст. 108 УПК, до возбуждения уголовного дела. Необходимость этого обусловлена нелогичностью получения объяснений у лица, уже пребывающего в статусе подозреваемого. Предоставление уголовно-процессуальным законодательством описанной возможности также будет служить гарантией наиболее полной реализации прав подозреваемого, и прежде всего права на защиту. Например, это позволит решить дискуссионный вопрос о необходимости присутствия защитника при получении объяснений у задержанного в указанном порядке подозреваемого (действующая редакция УПК не содержит императивной нормы о необходимости предоставления фигуранту проверки защитника в подобных ситуациях).
Предложенная оптимизация УПК будет способствовать распространению ответственности за заведомо ложные показания свидетеля и потерпевшего, отказ либо уклонение с их стороны от дачи показаний, которые предусмотрены ст.ст. 401, 402 Уголовного кодекса Респу-
блики Беларусь* (далее - УК), на стадию доследственной проверки, что, полагаем, станет для участников уголовного процесса стимулом к правдивому изложению обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. Установление такой ответственности потребует корректировки диспозиций названных статей УК, которые в настоящее время ограничивают возможность совершения вышеуказанных преступлений стадиями производства предварительного следствия или дознания, а также рассмотрения уголовных дел в суде. Одновременно с этим аналогичным образом может быть решен вопрос относительно ответственности за умышленное разглашение данных доследственной проверки по аналогии с нормой, содержащейся в ст. 407 УК.
Несомненно, рассматриваемое нами предложение повлечет необходимость существенного изменения нормативно-правовой базы, регламентирующей порядок проведения проверок в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством. Вместе с тем такие корректировки законодательства необходимы, принимая во внимание весьма значительный объем решаемых проблем правоприменения и характер процессуальной и иной экономии, которые они повлекут в случае практической реализации.
Заключение
Подводя итог, предлагается дополнить предусмотренный ч. 2 ст. 173 УПК перечень процессуальных действий, которые могут быть выполнены до возбуждения уголовного дела, такими следственными действиями, как допрос свидетеля, потерпевшего, эксперта и подозреваемого (в случае задержания его в порядке, предусмотренном ч. 2 ст. 108 УПК). Это позволит решить вопросы:
1) о допустимости объяснений, полученных в ходе проведения доследствен-ных проверок, в качестве источника доказательств в уголовном процессе;
2) об ответственности за дачу заведомо ложных объяснений фигурантами проверок, проводимых в порядке, установ-
* Уголовный кодекс Республики Беларусь от 9 июля 1999 г. N 275-З: ред. от 14 марта 2023 г. Доступ из инф.-правовой системы «ЭТАЛОН».
ленном ст. 173 УПК, а также за умышленное разглашение ими данных, полученных в ходе таких проверок.
Такой подход позволит реализовать следующее: нивелировать негативное восприятие участниками уголовного процесса необходимости явки в подразделение Следственного комитета Республики Беларусь или орган дознания для того, чтобы фактически облечь в процессуальную форму протокола допроса объяснения, данные ими в ходе проведения дослед-ственной проверки; обеспечить процессуальную экономию (материальные ресурсы, временные затраты сотрудников право-
применительных органов, процессуальные издержки, перечисленные в пп. 1-3.1 ч. 1 ст. 162 УПК); обеспечить на стадии дослед-ственной проверки возможность принудительного доставления лиц, не явившихся без уважительных причин по вызову в орган уголовного преследования; гарантировать максимальную возможность реализации участниками уголовного процесса предоставленных им прав на стадии до-следственной проверки; обеспечить значительное ускорение уголовного процесса как на стадии досудебного уголовного производства, так и при рассмотрении уголовных дел по существу в судах.
Список источников
1. Белоусов А.В. Процессуальное закрепление доказательств при расследовании преступлений. Москва: Юрлитинформ, 2001. 122 с.
2. Шалумов М.С. Использование материалов, собранных до возбуждения уголовного дела, в качестве доказательств // Уголовный процесс. 2005. N 3. С. 28-32.
3. Панокин А.М. Порядок рассмотрения сообщения о преступлении в уголовном процессе. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
4. Доля Е.А. Правовое значение результатов гласных оперативно-розыскных мероприятий для уголовного дела и реформы уголовного процесса // Законность. 2011. N 4. С. 16-22.
5. Овсянников И.В. Рассмотрение сообщения о преступлении. Процессуальные и криминалистические проблемы: науч.-практ. пособие. Москва: Юрлитинформ, 2010. 85 с.
6. Балакшин В.С. Объяснение как доказательство в уголовном и административном судопроизводстве // Российский юридический журнал. 2012. N 5. С. 124-126.
7. Григорьев А.И. Допустимость объяснений в качестве доказательств по уголовному делу // Российский юридический журнал. 2013. N 5. С. 145-148.
8. Савич М.В. Процессуальные и организационно-тактические аспекты получения объяснения на стадии возбуждения уголовного дела // Вестник Академии МВД Республики Беларусь. 2020. N 2. С. 83-88.
9. Данильчик Д.Е. Объяснение как источник доказательств: за или против? // Уголовный процесс и криминалистика: история и современность: криминалистические чтения памяти заслуж. деят. науки Респ. Беларусь, д-ра юрид. наук, проф. Н.И. Порубова: материалы междунар. науч.-практ. конф., Минск, 3 дек. 2015 г.: в 2 ч. Ч. 1 / Акад. МВД Респ. Беларусь; редкол.: И.В. Данько (отв. ред.) [и др.]. Минск: Акад. МВД Респ. Беларусь, 2015. С. 105-112.
10. Колесникова О.В. Получение объяснений при производстве по материалам // Вестник Академии МВД Республики Беларусь. 2009. N 2. С. 33-37.
11. Кукреш Л.И., Асаёнок Б.В. Проблемы использования объяснений в качестве источника доказательств в уголовном процессе // Юстиция Беларуси. 2015. N 8. С. 31-34.
12. Быков В.М. Проблемы стадии возбуждения уголовного дела // Журнал российского права. 2006. N 7. С. 52-66.
13. Мамедов О.Я. Объяснение в системе доказательств по уголовному делу // Проблемы в российском законодательстве. 2016. N 2. С. 154-156.
14. Трофименко А.М. Процессуальный контроль за расследованием уголовных дел о преступлениях против половой неприкосновенности или половой свободы с участием несовершеннолетних потерпевших и свидетелей // Основные направления совершенствования системы национальной безопасности: тез. докл. II междунар. науч.-практ. конф., Минск, 18 нояб. 2022 г.: / редкол. С.Я. Аземша (пред.) [и др.]. Минск: СтройМе-диаПроект, 2022. С. 308-315.
15. Аземша С.Я. О целесообразности и особенностях участия несовершеннолетних потерпевших в очной ставке // Предварительное расследование. 2018. N 2. С. 77-81.
16. Ковтун Ю.А. Обеспечение безопасности: проблемы теории и практики // Вестник Белгородского юридического института МВД России. 2010. N 1. С. 32-33.
17. Косенко А.М. О процессуальной форме получения объяснений // Уголовная юстиция. 2019. N 13. С. 75-78.
18. Иванов Г.С. Доказательственное значение объяснений в современном уголовном процессе России // Отечественная юриспруденция. 2016. N 6. С. 66-68.
19. Стельмах В.Ю. Объяснения в уголовном судопроизводстве: правовая природа, процессуальный порядок получения, доказательственное значение // Вестник Удмуртского университета. 2016. Т. 26. Вып. 5. С. 148-157.
20. Толстолуцкий В.Ю., Нарядчиков В.Н. Специфика объяснения как проверочного действия на стадии возбуждения уголовного дела // Культура и образование: информационный журнал вузов культуры и искусств. 2014. N 6. URL: http://vestnik-rzi.ru/2014/06/2017 (дата обращения: 1 дек. 2022 г.).
References
1. Belousov A.V. Procedural preservation of evidence in criminal investigation. Moscow, Yurlitinform Publ., 2001. 122 p. (In Russ.).
2. Shalumov M.S. Use of materials collected before the initiation of a criminal case as evidence. Criminal process, 2005, no. 3, pp. 28-32. (In Russ.).
3. Panokin A.M. The procedure for considering a report of a crime in criminal proceedings. Access from the reference legal system "ConsultantPlus". (In Russ.).
4. Dolya E.A Legal significance of the results of public operational investigative measures for a criminal case and reform of the criminal process. Legality, 2011, no. 4, pp. 16-22. (In Russ.).
5. Ovsyannikov I.V. Reviewing a crime report. Procedural and forensic problems. Moscow, Yurlitinform Publ., 2010. 85 p. (In Russ.).
6. Balakshin V.S. Explanation as evidence in criminal and administrative proceedings. Russian Legal Journal, 2012, no. 5, pp. 124-126. (In Russ.).
7. Grigor'ev A.I. Admissibility of explanations as evidence in a criminal case. Russian Legal Journal, 2013, no. 5, pp. 145-148. (In Russ.).
8. Savich M.V. Procedural and organizational-tactical aspects of obtaining an explanation at the stage of initiating a criminal case. Bulletin of the Academy of the Ministry of Internal Affairs of the Republic of Belarus, 2020, no. 2, pp. 83-88. (In Russ.).
9. Danil'chik D.E. Explanation as a source of evidence: for or against? Criminal procedure and criminology: history and modernity. In 2 parts. Part 1. Minsk, Academy of the Ministry of Internal Affairs of the Republic of Belarus,
2015. Pp. 105-112. (In Russ.).
10. Kolesnikova O.V. Obtaining explanations during production based on materials. Bulletin of the Academy of the Ministry of Internal Affairs of the Republic of Belarus, 2009, no. 2, pp. 33-37. (In Russ.).
11. Kukresh L.I., Asaenok B.V. Problems of using explanations as a source of evidence in criminal proceedings. Justice of Belarus, 2015, no. 8, pp. 31-34. (In Russ.).
12. Bykov V.M. Problems of the stage of initiating a criminal case. Journal of Russian Law, 2006, no. 7, pp. 52-66. (In Russ.).
13. Mamedov O.Ya. Explanation in the system of evidence in a criminal case. Problems in Russian legislation,
2016, no. 2, pp. 154-156. (In Russ.).
14. Trofimenko A.M. Procedural control over the investigation of criminal cases of crimes against sexual integrity or sexual freedom with the participation of minor victims and witnesses. Main directions for improving the national security system. Minsk, StroyMediaProekt Publ., 2022. Pp. 308-315. (In Russ.).
15. Azemsha S.Ya. On the expediency and features of the participation of minor victims in confrontation. Preliminary investigation, 2018, no. 2, pp. 77-81. (In Russ.).
16. Kovtun Yu.A. Ensuring security: problems of theory and practice. Bulletin of the Belgorod Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2010, no. 1, pp. 32-33. (In Russ.).
17. Kosenko A.M. On the procedural form of obtaining explanations. Criminal justice, 2019, no. 13, pp. 75-78. (In Russ.).
18. Ivanov G.S. Evidentiary value of explanations in modern criminal proceedings in Russia. Domestic jurisprudence, 2016, no. 6, pp. 66-68. (In Russ.).
19. Stel'makh V.Yu. Explanations in criminal proceedings: legal nature, procedural order of receipt, evidentiary value. Bulletin of the Udmurt University, 2016, vol. 26, issue 5, pp. 148-157. (In Russ.).
20. Tolstolutskiy V.Yu., Naryadchikov V.N. Specificity of explanation as a verification action at the stage of initiating a criminal case. Culture and Education: information magazine of universities of culture and arts, 2014, no. 6. Available at: http://vestnik-rzi.ru/2014/06/2017 (Accessed December 1, 2022). (In Russ.).
