CC BY
402
УДК 346.62
С.С. Татаринова* ОБЩИЕ ТЕНДЕНЦИИ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ЗАЩИТЫ КОНКУРЕНЦИИ В ЕВРОПЕЙСКОМ СОЮЗЕ
В статье освещаются ключевые тенденции правового регулирования защиты конкуренции в Европейском Союзе; приводится анализ основных нормативно-правовых актов в данной сфере; поднимается проблема соотношения национального законодательства государств — членов Евросоюза и законодательства самого Евросоюза. Выделяются особенности развития законодательства о защите конкуренции в рамках интеграционного процесса.
Ключевые слова: антимонопольное регулирование, законодательство о защите конкуренции, законодательство Европейского Союза, гармонизация законодательства, интеграционный процесс.
Правовое регулирование отношений по защите конкуренции в Европе сложилось и осуществляется уже давно. Первым нормативным актом в этой сфере стала Парижская конвенция 1883 года по охране промышленной собственности [1]. К данной конвенции присоединились более двухсот стран, и вплоть до сегодняшнего дня она считается одним из основополагающих международных соглашений, регулирующих конкурентные отношения.
В Парижской конвенции содержится декларативная норма, предписывающая странам-участни-цам противодействовать недобросовестной конкуренции. Данное положение было позднее уточнено, и в Парижской конвенции после Гаагской конференции 1925 года появились п. 2 ст. Ю-Ыб, дающий определение недобросовестной конкуренции, а также п. 3 ст. Ю-Ыб, в котором приводится перечень актов недобросовестной конкуренции. С данной статьей корреспондирует ст. 10^ег Конвенции, в которой содержатся положения о том, что страны Союза обязаны обеспечить в отношении всех его участников законные средства для эффективного пресечения действий, относящихся к недобросовестной конкуренции [2, с. 162].
К началу XX века многие страны Европы начинают формировать собственное национальное законодательство о защите конкуренции. Законы о защите конкуренции появляются в Бельгии, Финляндии, Испании, Люксембурге и Португалии. При этом в качестве базиса таких законов зачастую брались основополагающие нормы Парижской конвенции.
Существенные изменения в сфере европейского законодательства и законодательства о защите конкуренции начинают происходить с созданием
Европейского Союза (далее — ЕС). В рамках ЕС государства-участники проводят единую экономическую политику, что подразумевает также единую систему антимонопольного регулирования.
Основополагающие антимонопольные нормы содержатся в договорах об учреждении Европейского объединения угля и стали (далее — ЕОУС) (ст. 60—66) и Европейского экономического сообщества (далее — ЕЭС) (ст. 85—90). Помимо этого, имеется значительный массив источников, носящих производный (вторичное законодательство) характер, а именно: административные и судебные акты, принятые Советом ЕС, Комиссией ЕС и Судом ЕС. Административные акты трех видов (регламент, директива и решение), утвержденные Комиссией ЕС и Советом ЕС, адресуются как странам Евросоюза, так и субъектам национального права этих государств — физическим и юридическим лицам. Кроме того, предусмотрены акты, не имеющие обязательного характера, — рекомендации, заключения и резолюции. Регламенты — акты общего применения, которые должны непосредственно применяться в государствах-членах; директивы — акты, имеющие обязательный характер лишь в отношении достижения искомого результата, а формы и методы их исполнения, в отличие от регламентов, оставлены на усмотрение национальных властей; решения — индивидуальные акты, касающиеся определенных субъектов [3, с. 93].
Решения Суда ЕС играют важную роль как источники антимонопольного законодательства ЕС, поскольку ими должны руководствоваться национальные суды при рассмотрении соответствующих дел. В доктрине подчеркивается, что решение Суда ЕС имеет основополагающее значение,
* © Татаринова С.С., 2013
Татаринова Светлана Сергеевна (svetl.tatarinova@gmail.com), кафедра гражданского процессуального и предпринимательского права Самарского государственного университета, 443011, Российская Федерация, г. Самара, ул. Акад. Павлова, 1.
вероятно, большее, чем решения судов стран ЕС. В Римском договоре 1957 г., учредившем «Общий рынок», имеются пробелы, и в своей практической деятельности Суд должен путем толкования дополнять его положения и разрабатывать общие принципы права сообществ [4, р. 14].
Среди самых известных нормативных актов вторичного законодательства ЕС о монополиях можно выделить следующие регламенты: Регламент № 17 1962 года по применению ст. 85 и ст. 86; Регламент № 27 1962 года по применению Регламента № 17; Регламент № 19/65 1965 года о применении ст. 85 (3) к некоторым категориям договоров и согласованным действиям; Регламент № 417/85 1984 года о договорах о специализации; Регламент № 418/85 1984 года о договорах о научно-техническом сотрудничестве; Регламент № 4087/88 1988 года о договорах о передаче франшизы; Регламент № 240/96 1996 года о применении ст. 85 (3) к некоторым категориям договоров о передаче технологий. Следует отметить, что нормативные постановления органов Евросоюза применяются в странах ЕС непосредственно, минуя стадию их трансформации во внутренние акты в законодательных органах [5, с. 13].
Со временем изменение экономических реалий выявило необходимость изменения законодательства о защите конкуренции. Очевидно, что нормы, содержащиеся в Парижской конвенции, требовали дополнения. Попытки расширить перечень актов недобросовестной конкуренции и ужесточить нормы о защите конкуренции в целом предпринимались неоднократно. В частности, Парижская конвенция подвергалась пересмотру и изменению не один раз. Тем не менее стало очевидно, что все это не удовлетворяет требованиям сформировавшейся практики. Парижская конвенция актуальна как нормативный акт, заложивший основы правового регулирования защиты конкуренции. Совершенствование же механизма защиты конкурентных отношений оказалось успешнее вести путем принятия дополнительных нормативно-правовых актов, детализирующих базовые нормы Парижской конвенции.
Здесь следует оговориться, что Парижская конвенция относит недобросовестную конкуренцию к промышленной собственности. В связи с этим дополнительные нормы, регулирующие некоторые аспекты защиты конкуренции, содержатся в Соглашении о торговых аспектах прав интеллектуальной собственности (далее — ТРИПС) 1994 года. Кроме того, ст. 10-Ыз Парижской конвенции была точнее раскрыта в рамках Модельного кодекса Всемирной организации по интеллектуальной собственности (далее — ВОИС).
В отличие от Российской Федерации, в праве Евросоюза принята и законодательно закреплена позиция, согласно которой недобросовестная кон-
куренция относится к интеллектуальной собственности, в связи с чем подпадает под правовое регулирование не только антимонопольного законодательства, но и законодательства об интеллектуальной собственности [6].
Таким образом, для европейского антимонопольного законодательства характерна проблема его взаимодействия с законодательством в области промышленной собственности. Речь идет о конфликте антимонопольного права с патентной монополией (исключительным правом на изобретение и другие объекты промышленной собственности). В праве большинства государств это противоречие преодолевается путем узаконивания так называемых легальных монополий, в число которых входит и патентная.
На практике указанная проблема возникает при включении ограничительных условий в патентные лицензионные договоры и в договоры об уступке (продаже) различных объектов промышленной собственности, ноу-хау. Зачастую ограничительная торговая практика регламентируется отдельными подзаконными нормативными актами, в которых определяется характер (законный или противоправный) тех или иных ограничительных условий.
Следует отметить, что в патентных законах подавляющего большинства промышленно развитых стран предусмотрена регламентация злоупотреблений патентной монополией со стороны патентообладателей. Самым распространенным из злоупотреблений является неиспользование запатентованных изобретений, что в определенных случаях тормозит развитие научно-технического прогресса и препятствует доступу на соответствующие рынки потенциальных конкурентов. Для предотвращения подобного рода по сути монополистической практики предусмотрен институт принудительного лицензирования: предоставление заинтересованным лицам принудительной лицензии на использование запатентованного изобретения, которое без уважительных причин не использовалось патентообладателем или управомоченным им лицом в течение установленного законом срока [5, с. 9—10].
Предпринятые до 90-х годов попытки гармонизации законодательства о защите конкуренции в странах Евросоюза не привели к желаемому результату. К середине 90-х годов ряд государств Евросоюза имел собственные законы о защите конкуренции, другие же руководствовались лишь общими положениями принятых международных соглашений.
Кроме всего прочего, не следует забывать о присоединении к Евросоюзу новых стран из Восточной Европы (в том числе Польши, Венгрии, Чехословакии), что привнесло дополнительные сложности для Евросоюза [7, с. 42].
Практически сразу после принятия Римского договора возникло понимание о необходимости гармонизации конкурентного законодательства стран Евросоюза. Однако попытки привести законодательство о защите конкуренции в различных государствах к единой форме, проводившиеся с опорой на основные положения Парижской конвенции, столкнулись с рядом трудностей. К примеру, вступление в Евросоюз Великобритании и Ирландии с принятой в них системой общего права сделало невозможной идею выработки единообразного национального акта, регулирующего конкурентные отношения, для каждой из стран-членов Евросоюза. В связи с этим гармонизация законодательства о защите конкуренции стран-участниц ЕС проводилась поэтапно, посредством принятия директив в различных сферах, так или иначе затрагивающих вопросы конкуренции.
Первой сферой, которая подверглась изменению, была избрана область правового регулирования рекламы. В 1984 году была принята Директива 84/450/ЕЭС о сравнительной и вводящей в заблуждение рекламе. Общим положением для всех стран-членов является ст. 1, в которой содержатся основные цели Директивы, базирующейся на «интегрированной модели». Данное положение означает, что Директива не проводит дифференциацию интересов потребителей и хозяйствующих субъектов. Однако судебная практика столкнулась с определенными сложностями в толковании понятия «введение в заблуждение» и понятия «среднего покупателя». В отдельных европейских странах сложились свои особенности в правоприменительной и судебной практике, не позволяющие установить единые критерии, которые могли бы применяться Судом ЕС. При толковании понятия «сравнительная реклама» законодатель исходит не из определения каких-либо минимальных стандартов, запрещающих данный вид рекламы, а скорее, из установления допустимости подобной рекламы. В частности, немецкая и английская судебная практика в части «сравнительной рекламы» также продемонстрировала различные подходы. Основные противоречия лежали в плоскости субъективного толкования предпочтений одного товара другому товару: каким образом провести границу и определить рекламное сообщение, направленное не только на сравнение товаров, но на принижение качества сходного товара (см., например, дело Britisch Airways v. Ryanair; Toschiba — Entscheidung, GRUR Int. 2002, 50). Помимо Директивы о сравнительной рекламе, в Евросоюзе были приняты еще несколько Директив, относящихся к регулированию рекламы на рынках медиауслуг. Так, Директива 89/552/ ЕЭС о телевидении и последующая Директива 97/36/ЕС рас-
пространяют свое действие на телевизионную рекламу (в частности, посредством телемагазинов и спонсорства) [7, с. 43—44].
Следующим этапом гармонизации европейского законодательства против недобросовестной конкуренции стала разработка Директивы Европарламента и Совета Европы 2005/29/ЕС против недобросовестной коммерческой деятельности. Необходимость принятия подобного документа была продиктована следующими причинами. В отдельных положениях Директивы о сравнительной и вводящей в заблуждение рекламе наблюдались существенные расхождения норм, направленных на пресечение рекламы, вводящей в заблуждение, со стороны различных европейских стран, что вызывало ситуацию правовой неопределенности. Национальные законодатели встречали на своем пути также и препятствия правового характера, когда речь шла о международной коммерческой деятельности (рекламе товаров в разных европейских странах). Новая Директива имеет своей целью создание в странах Европейского союза единого правового механизма, направленного на предотвращение недобросовестной коммерческой деятельности. Речь идет о различных видах подобной деятельности: это и реклама, вводящая в заблуждение, и сравнительная реклама, и реклама конкретной группы товаров (например, реклама пива), это и реклама на телевидении, в Интернете и с помощью других медийных средств. Разработка общих правовых рамок для вышеперечисленных видов рекламной деятельности, как полагают, европейские специалисты, позволит существенно поднять уровень защиты потребителей и воспрепятствовать недобросовестной конкуренции. Отметим, что область действия Директивы носит ограниченный характер. Например, из ст. 1 Директивы следует, что в сфере ее действия находится только та коммерческая деятельность, которая может ущемить интересы потребителей. Согласно п. 1 ст. 3 Директивы, в сферу регулирования подпадает только та недобросовестная коммерческая деятельность, которая может возникать в рамках правоотношений между предпринимателями и потребителями. В отличие от Директивы 84/450/ЕЭС о сравнительной рекламе, новой Директивой не охватываются все отношения потребитель-предприниматель, а только особые правоотношения, возникающие в рамках таких видов коммерческой деятельности, которые непосредственно оказывают или могут оказать влияние на экономическое поведение потребителей. Как отмечалось выше, к области применения Директивы относится телевизионное вещание, коммерческая деятельность, направленная на продвижение товара на рынке посредством медийных средств. Обратим внимание, что данной Директивой не регулируются вопросы договорного права, а так-
же аспекты, касающиеся безопасности и здоровья (ст. 3, абз. 2, 3). Что касается соотношения Директивы и национального законодательства стран-участниц Европейского Союза, то страны не обязаны вносить изменения в национальные законодательства [7, с. 44—45].
Директива 2005/29/ЕС содержит перечень видов запрещенной коммерческой деятельности, подпадающих под понятие недобросовестной. Перечень, приведенный в Директиве, содержит 31 позицию, и если действия субъекта предпринимательской деятельности прямо подпадают хотя бы под одну из них, то такая деятельность считается неправомерной.
Если же деятельность субъекта предпринимательской деятельности не указана напрямую в перечне Директивы в качестве запрещенной, но тем не менее нарушает права потребителя, вводя последнего в заблуждение или являясь агрессивной, то в этом случае правоприменителю следует обратиться к генеральной оговорке. При этом необходимо будет оценить, осуществлялась ли данная деятельность добропорядочно, со всей тщательностью и разумностью (см. также ст. 10-Ыб Парижской конвенции).
Директива 2005/29/ЕС предполагает, что страны-члены обязаны обеспечивать интересы потребителей и посредством единых действенных правовых мер бороться с недобросовестной коммерческой Деятельностью, тем самым достигая цели Директивы (см. абз. 1 ст. 11 Директивы). Следует также отметить, что Директива ЕС является комплексным нормативным актом и содержит весь комплекс гражданско-правовой ответственности, а также меры административной и уголовной ответственности.
Как отмечает В.В. Пирогова, дальнейшая гармонизация должна осуществляться в направлении совместной работы в сфере защиты интересов потребителей. Представляется, что национальным законодателям предстоит внести отдельные изменения в правовые механизмы, обеспечивающие пресечение недобросовестной коммерческой деятельности. Известно, что гражданско-правовыми средствами в борьбе с недобросовестной конкуренцией располагает лишь ряд европейских государств. К их числу относят Германию, Австрию, Нидерланды и Люксембург. В таких странах, как Великобритания, Ирландия, Мальта и Кипр, где к настоящему времени не существовало специального регулирования против недобросовестной конкуренции, предстоят существенные изменения. По-видимому, рядом стран будет воспринята генеральная оговорка о «добрых нравах» в качестве универсального правового инструмента [7, с. 46].
В заключение отметим, что нормативно-правовое регулирование защиты конкуренции в Европе прошло долгий и весьма сложный период
становления. Базовые принципы защиты конкуренции были сформулированы еще в Парижской конвенции 1883 года. Однако нормы конвенции лишь провозглашают принцип свободы конкуренции на товарном рынке, не детализируя многие значимые аспекты правового регулирования защиты конкуренции, оставляя их в поле действия национального законодательства. Здесь при этом возникают сложности, связанные с тем, что в правовой доктрине и практике каждого государства-члена Евросоюза с течением времени сложились свои методы антимонопольного регулирования, зачастую существенно отличающиеся друг от друга. Помимо этого, во многих государствах Европы до сегодняшнего дня так и не было создано национального нормативного акта, регулирующего вопросы защиты конкуренции. Тем самым процесс приведения антимонопольного регулирования на территории всего Евросоюза к единому пониманию представляется достаточно сложным. Попытки единообразить антимонопольную практику в го-сударствах-участниках Евросоюза предпринимались неоднократно, однако большинство из них не увенчались успехом.
Наиболее эффективным методом формирования единой европейской антимонопольной политики стало принятие директив Евросоюза в различных сферах экономической деятельности, так или иначе затрагивающих проблемы правового регулирования защиты конкуренции.
Одним из ключевых событий в развитии антимонопольного законодательства Евросоюза стала разработка и принятие Директивы Европарламента и Совета Европы 2005/29/ЕС против недобросовестной коммерческой деятельности, которая вступила в силу и действует с 2006 года. Указанная Директива достаточно полно и многоаспектно регламентирует защиту конкуренции, содержит общие положения по регулированию конкурентной сферы, а также, что немаловажно, приводит перечень действий, признаваемых недобросовестной конкуренцией, позволяя тем самым судам различных европейских государств выработать единообразные подходы к решению антимонопольных споров.
Не стоит тем не менее пренебрегать и сформулированными в Парижской конвенции базисными нормами, заложившими фундамент правового регулирования защиты конкуренции на основе права интеллектуальной собственности. Подобный подход в силу особенностей развития права Российской Федерации не был воспринят в российской правовой доктрине защиты конкуренции. Однако, учитывая усиливающие интеграционные процессы и расширяющиеся связи России с зарубежными странами в сфере экономики, необходимо взаимодействие в том числе и по вопросам защиты конкуренции. При этом разность систем
антимонопольного регулирования может поражать множество практических проблем при реализации норм о защите конкуренции на транснациональном уровне. В этой связи необходимым представляется координация деятельности Российской Федерации и европейского сообщества в области правовой защиты конкуренции и, прежде всего, выработка единообразных подходов регулирования антимонопольной практики.
Библиографический список
1. По охране промышленной собственности: конвенция от 20 марта 1883 г. (в редакции 1967 г.). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
2. Боденхаузен Г. Парижская Конвенция по охране промышленной собственности. Комментарий. М.:
Прогресс, 1977. 377 с.
3. Аметистов Э.М. Современные тенденции развитая права европейских сообществ // Советское государство и право. 1985. № 7. С. 87—96.
4. Lassier J., Franceschelli R. Droit europeen de la concurrence. Paris, 1966. 944 p.
5. Антимонопольное законодательство зарубежных стран / В.И. Еременко. М.: ВНИИПИ, 1997. 179 с.
6. Татаринова С.С. Сравнительная характеристика правового регулирования конкуренции в Российской Федерации и зарубежных странах // Основы экономики, управления и права. 2012. №° 2 (2). С. 126—129.
7. Пирогова В.В. Европейское законодательство против недобросовестной конкуренции: от Парижской конвенции до новой европейской Директивы // Законодательство и экономика. 2006. №° 4 (264). С. 41—46.
S.S. Tatarinova * GENERAL TENDENCIES OF LEGAL REGULATION OF PROTECTION OF COMPETITION IN THE EUROPEAN UNION
The article highlights the key tendencies of legal regulation of protection of competition in the European Union. The analysis of essential legal acts in this sphere is presented. The problem of correlation of national legislation of EU-members and legislation of the EU itself is viewed. The peculiarities of development of legislation on protection of competition in the aspect of integration process are emphasized.
Key words: antimonopoly regulation, legislation on protection of competition, legislation of the European Union, harmonization of legislation, integration process.
* Tatarinova Svetlana Sergeevna (svetl.tatarinova@gmail.com), the Dept. of Civil Procedural and Enterpreneurial Law, Samara State University, Samara, 443011, Russian Federation.
