CC BY
43
YAK 930.26(08) ББК 63.3(2)
ОБЩЕСТВЕННЫЙ ДЕЯТЕЛЬ, РЕВОЛЮиИОНЕР ИЛИ УЧЁНЫЙ -
ОБРАЗ Д.А. КЛЕМЕНиА В СОВЕТСКОЙ И СОВРЕМЕННОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ
THE PUBLIC FIGURE, THE REVOLUTIONARY OR THE SCIENTIST -D.A. KLEMENTS' IMAGE IN SOVIET AND MODERN NATIONAL HISTORIOGRAPHY
Работа выполнена при поддержке гранта РГНФ
«Исследование научной и общественной деятельности Д.А. Клеменца»
№ 13-31-01005
Статья посвящена анализу образа Д.А. Клеменца, сложившемуся в отечественной историографии. Рассматриваются трактовки его жизни и деятельности в дореволюционной, советской и современной науке. В заключении делается вывод о трансформациях этого образа на протяжении столетия, прошедшего со времени кончины Д.А. Клеменца.
The article is devoted to the analysis of D.A. Klements' image that has been formed in the national historiography. Representation of his life and activity in a pre-revolutionary, Soviet and modern sciences are considered. In conclusion this image's transformations during the century after D.A. Klements' death are presented.
Ключевые слова: Д.А. Клеменц, народничество, историография, образ.
Key words: D.A. Klements, populism, historiography, image.
Личность Дмитрия Александровича Клеменца является уникальной для российской общественно-политической и научной мысли второй половины XIX - начала XX вв. Начав свою активную деятельность как один из лидеров революционного народничества, он ушёл в отставку в чине действительного статского советника, последние годы проработав заведующим Этнографического отдела Русского музея императора Александра III, созданного в честь человека, с которым он боролся почти десять лет своей жизни. Попав в ссылку за свои взгляды, он не только не надломился внутренне и нашёл себя в научной и общественной деятельности, но и в дальнейшем открыл путь в науку для многих других ссыльных народников, некоторые из которых стали у истоков советской этнографической школы. Такая неординарная личность не могла не привлечь интереса, поэтому первые работы, в которых так или иначе упоминался Д.А. Клеменц, появились уже при его жизни. Изучение его деятельности достигло расцвета в советский период, интерес сохранился и в современной историографии. Данная статья представляет собой попытку сопоставления образов Дмитрия Александровича Клеменца, сформированных в советской и современной отечественной историографии.
Предварительно следует отметить направления, сформировавшиеся в дореволюционной историографии, которых можно выделить два. Первое, условно обозначаемое как «мемуарное», было представлено соратниками Д.А. Клеменца по революционному движению. Второе, которое можно назвать «аналитическим», представляли люди, знавшие Д.А. Клеменца в период его научной деятельности и акцентирующие внимание именно на эту сторону его жизни.
М.С. ЛИТВИНЧУК, А.Б. ПАНЧЕНКО
M.S. LITVINCHUK, A.B. PANCHENKO
Кончина Дмитрия Александровича вызвала массу откликов в различных изданиях, которые составляют отдельный пласт историографии [1, 3, 6, 11, 14, 21, 22, 23, 26]. Эти статьи были написаны как бывшими соратниками Д.А. Кле-менца по революционной деятельности, так и известными учеными, знакомыми с ним по совместной работе на почве науки. Это и обусловило многообразие оценок его деятельности, а также акцентов, расставляемых авторами.
Значительную роль в изучении научного наследия Д.А. Клеменца сыграл специальный том «Известий Восточно-Сибирского отдела Русского географического общества», посвящённый ему. В статьях авторов этого сборника освещались различные аспекты деятельности Д.А. Клеменца в период сибирской ссылки, его жизни в Томске и Иркутске, а также его роль в организации и деятельности Этнографического отдела Русского музея. При этом публицистическая деятельность этого периода практически не анализировалась, за исключением статьи А.В. Адрианова и И.И. Серебренникова, в которой кратко пересказывались его работы, как в научных, так и общественно-политических изданиях. Не получила освещения и его работа в Минусинском музее и по организации Сибиряковской экспедиции.
В это время целостного образа Д.А. Клеменца ещё не существовало, поскольку большая часть авторов оперировала исключительно личными воспоминаниями, игнорируя те стороны жизни Дмитрия Александровича, с которыми они не были непосредственно знакомы.
В первое послереволюционное десятилетие появляется ряд публикаций о Д.А. Клеменце, в 1925 г. выходят его воспоминания «Из прошлого» с биографическим очерком И.И. Попова [27], в котором была предпринята попытка осветить все аспекты деятельности Дмитрия Александровича Кле-менца, начиная от его участия в революционном движения и заканчивая научно-организационной работой в Этнографическом отделе Русского музея. Существенным недостатком этого исследования было то, что его автор опирался не на документы, а исключительно на личные воспоминания, что приводило к ряду фактических ошибок и ложных трактовок.
Первой попыткой разработки научной биографии Клеменца с марксистских позиций стала книга Ш.М. Левина «Дмитрий Александрович Кле-менц» [19]. Опираясь на значительную источниковую базу, автор реконструировал образ Д.А. Клеменца как выдающегося революционера, внесшего существенный вклад в народническое движение.
В эти же годы в трудах В.И. Николаева, С.П. Швецова, М.А. Кротова затрагивались некоторые аспекты деятельности Клеменца в Сибири, в освещении которых сказывались народнические установки и «культурнический» подход к оценке политической ссылки, согласно которому роль ссыльных в Сибири сводилась исключительно к просветительской работе, тогда как их революционная деятельность практически не освещалась [16, 24, 34].
В дальнейшем интерес к личности Д.А. Клеменца практически угас, чтобы частично возродиться в 1960-е гг. в связи с серией исследований по революционному народничеству и, в частности, деятельности народников в Сибири [7, 8, 20, 30]. Однако самому Дмитрию Александровичу в них было уделено незначительное внимание. Например, в трудах Р.Г. Круссера, посвя-щённых «Сибирской газете» и «Восточному обозрению» [17, 18] - изданиям, в деятельности которых Д.А. Клеменц сыграл значительную роль - ему уделялось всего по нескольку строк, что явно недостаточно для того, чтобы оценить его вклад.
Начиная с рубежа 1950-60-х гг., стали появляться работы, посвящён-ные отдельным аспектам деятельности Д.А. Клеменца. В 1957 г. была опубликована статья С.А. Токарева [31], освещающая деятельность Д.А. Клеменца как географа и археолога, в которой давалась характеристика его экспедициям по Сибири и Центральной Азии. В качестве вывода было высказано утверждение, что Д.А. Клеменц внёс вклад не только в общее «культурное» развитие Сибири, но и в «общерусскую географию и этнографию».
К памятным датам вышли статьи М.А. Дэвлет [13] и А.П. Конакова [15], несколько позже очерк Н. Якушина [35]. Первая из статей была посвящена деятельности Д.А. Клеменца на ниве археологии. Начало увлечения Дмитрия Александровича вопросами сибирской археологии автор связывала со знакомством с Н.М. Мартьяновым в Минусинском музее. Заинтересовавшись местной археологией, он активно включился в собирание и описание коллекций для музея, итогом чего стала книга «Древности Минусинского музея», очень высоко оценённая специалистами. В дальнейшем он принимал участие в археологических экспедициях по Южной Сибири, однако в статье об этом упоминается только мельком, что не позволяет в полной мере дать оценку вкладу Д.А. Клеменца в археологию.
Написанная с привлечением обширных архивных материалов статья А.П. Конакова освещает новые страницы жизни и деятельности Д.А. Клемен-ца как музейного работника. Автор считал, что народники, а среди них и Д.А. Клеменц, рассматривали научную, культурно-просветительскую работу как продолжение революционной деятельности. Однако в такой трактовке становится непонятным, каким образом могло состояться его назначение на пост заведующего Этнографическим отделом в музее, носящем имя императора Александра III. Подробное освещение получила деятельность Д.А. Кле-менца по сбору и регистрации коллекций, организации экспозиций, в том числе и техническая сторона этого дела. А.П. Конаков подчеркнул, что мысли, высказанные Д.А. Клеменцем об организации музейного дела, формировании коллекций, размещении и обработке материалов, не утратили своего значения и по сей день. Несмотря на значительные достоинства статьи, она не отвечает на вопрос о влиянии научных взглядов Д.А. Клеменца на его практическую деятельность.
Подробная статья Н. Якушина посвящена сибирскому периоду жизни Д.А. Клеменца, значительное место в ней уделялось и его революционной деятельности, а также последующему Петербургскому периоду. В значительной мере эта работа носила описательный, а не аналитический характер, что несколько снижает её научную ценность. В то же время в ней достаточно подробно очерчены основные вехи его жизни в Сибири, начиная от Минусинской ссылки и заканчивая Турфанской экспедицией, совершенной Д.А. Клеменцем уже в бытность сотрудником Музея археологии и этнографии Академии наук.
Наиболее значительными работами советского периода стали две монографии, опубликованные практически одновременно С.И. Гольдфарбом [9] и В.И. Фёдоровой [33]. Первая из них посвящена общественной, организационной и научной деятельности Д.А. Клеменца в период его проживания в Сибири. В первой главе он характеризуется как активный сотрудник сибирской прессы, деятель сибирской науки и организатор многих исследований в Сибири. Вторая глава посвящена взглядам Дмитрия Александровича на социально-экономическое и общественно-политическое развитие Сибири в конце XIX - начале XX вв. К несомненным достоинствам этой монографии следует отнести стремление рассматривать взгляды и деятельность Д.А. Кле-менца в широком историко-культурном контексте, связывать её с позицией прочих ссыльных в Сибири. Это позволило лучше понять мотивы его деятельности, а также нарисовать широкую картину общественной мысли в Сибири 1880-1900-х гг. Кроме того, автором привлечён широкий круг источников, в том числе и неопубликованных, а также установлено авторство Д.А. Кле-менца у некоторых статей в сибирской прессе.
Однако, несмотря на эти достоинства, работа С.И. Гольдфарба не свободна и от некоторых недостатков. Во-первых, сибирский период жизни Д.А. Клеменца рассматривается изолированно от предшествующей революционной деятельности и более поздней работы в Санкт-Петербурге. Из-за этого невозможно в полной мере понять эволюцию его взглядов, оценить причины его перехода от активной революционной деятельности к не менее активной научной. Во-вторых, из-за того, что работа построена по проблемному
принципу, в ней достаточно часто сбивается хронология, из-за чего вместо характеристики эволюции взглядов Д.А. Клеменца присутствует механическое сочетание разновременных фактов. Вся деятельность Д.А. Клеменца оценивается через призму соответствия её марксистским установкам, из-за чего общая характеристика её звучит таким образом: «Груз мелкобуржуазной идеологии, отдалённость от центров революционной борьбы, идейный кризис народнического движения, а также некоторое "запаздывание" в процессах, которые происходили в Сибири, не позволили Д.А. Клеменцу в период ссылки определить своё место в активной революционной борьбе. Однако его культурно-просветительская, научная, журналистская деятельность шла в русле демократической борьбы русского общества. Можно утверждать, что в условиях правительственной реакции деятельность людей типа Д.А. Клеменца революционизировала общество, создавала определённое умонастроение. По существу, Д.А. Клеменц - представитель революционной демократии» [9, с. 157].
Монография В.И. Фёдоровой охватывает всю активную деятельность Д.А. Клеменца, начиная от его революционной молодости и до последних дней жизни. Первая глава посвящена его участию в народническом движении и содержит как хронологическое повествование о его нелегальной деятельности, так и характеристику его мировоззрения. Во второй главе описывается его жизнь в Сибири и Санкт-Петербурге, даётся характеристика научных взглядов Д.А. Клеменца, а также описывается его отношение к социально-экономическому развитию Сибири в конце XIX - начале XX вв. Автором также привлекается значительное количество неопубликованных материалов, а приложенная к монографии библиография известных работ Д.А. Клеменца обладает самостоятельной ценностью.
Благодаря проблемно-хронологическому принципу построения книги, эволюцию взглядов Д.А. Клеменца можно проследить достаточно отчётливо, однако следует отметить, что далеко не все факты нашли отражение на страницах книги, а только те, что укладываются в изначально заданную схему, согласно которой Дмитрий Александрович на протяжении всей жизни был сторонником революционного направления народничества. Из-за этого практически проигнорированной оказалась деятельность Д.А. Клеменца по устройству Этнографического отдела Русского музея, подразумевавшая сотрудничество с представителями императорской семьи. Точно также из сферы внимания автора выпала работа Д.А. Клеменца в Музее антропологии и этнографии, тогда как эпизодическое сотрудничество с центральными периодическими изданиями преподносилось как активное участие в революционной деятельности даже после возвращения в Санкт-Петербург.
Вполне в духе марксистской методологии сформулирован и вывод: «Мировоззрение Клеменца лишь в элементах отразило характерные сдвиги социально-политической обстановки в стране. И сам народник сознавал несоответствие своих взглядов новым требованиям эпохи. Это была драма многих представителей народничества. Основные этапы жизни и деятельности Кле-менца связаны определённым единством. Таким связующим фактором являлась социальная позиция Клеменца, народника-демократа, носителя лучших традиций освободительного движения 70-х годов XIX века» [33, с. 149].
В результате в советской историографии сложился определённый образ Д.А. Клеменца как активного революционера, продолжавшего вести свою борьбу с самодержавием и его порядками даже находясь в ссылке и позже, занимая ответственные посты в различных научных учреждениях. То, что Д.А. Клеменц не был марксистом, некоторым образом ставилось ему в вину, хотя авторы и стремились представить его как «подсознательного марксиста», стремящегося преодолеть недостатки народнической идеологии. Даже те авторы, которые освещали только научную деятельность Д.А. Клеменца (как археолога или музейного работника) не могли обойти стороной его революционного прошлого. В первую очередь революционер и только потом ученый - вот устойчивый образ Д.А. Клеменца в этот период.
В постсоветский период внимание исследователей к революционному народничеству пошло на спад, а вместе с ним и интерес к личности Д.А. Кле-менца. За последние двадцать лет вышло несколько работ, в которых эпизодически упоминалась деятельность Д.А. Клеменца [2, 4, 5, 10, 25, 32] как организатора Сибиряковской экспедиции, правителя дел Восточно-Сибирского отдела географического общества, человека, стоявшего у истоков Этнографического отдела Русского музея. В юбилейном сборнике, посвящённому Б.О. Пилсудскому была опубликована статья А.М. Решетова [28], посвящён-ная связям Д.А. Клеменца с польскими этнографами в Сибири.
К 150-летию со дня рождения Дмитрия Александровича Клеменца вышли статья И.В. Дубова в «Этнографическом обозрении» [12], а также сборник «Пигмалион музейного дела в России», посвящённые его деятельности как сотрудника различных музеев. В отличие от работ советского периода, в них акцент делался не на верность Д.А. Клеменца революционным традициям, а на все многообразие его деятельности, в том числе и во взаимодействии с высшими чинами имперской администрации. Например, И.В. Дубовым было отмечено, что разрабатывая программу Этнографического отдела Русского музея, Д.А. Клеменц вынужден был сделать значительный упор на представление славянских народов, поскольку «К этому необходимому исключению Д.А. Клеменца вынуждали славистские настроения, имевшие место в России того времени. Это был явный компромисс с политиками, определявшими судьбу национального музея России» [12, с. 115]. Здесь Дмитрий Александрович предстаёт как тонкий политик, учитывающий конъюнктуру современности, способный к компромиссу.
Статья А.М. Решетова [29] интересна тем, что проливает свет на эпизод жизни Д.А. Клеменца, который прежде выпадал из сферы внимания исследователей - его сотрудничество с Музеем антропологии и этнографии. Автором отмечается вся сложность взаимоотношений между директором Музея В.В. Радловым и Д.А. Клеменца, которые прошли путь от полного взаимопонимания и плодотворного сотрудничества до резкого разрыва и почти полного прекращения общения.
Образ Д.А. Клеменца в современной отечественной историографии не является целостным в силу отсутствия обобщающих работ, написанных с использованием новых методологических подходов. По большей части авторы игнорируют революционное прошлое Дмитрия Александровича, представляя его как активного музейного работника, сотрудника Музея антропологии и этнографии и заведующего Этнографическим отделом Русского музея. Перед нами предстаёт участник многих экспедиций по сбору музейных коллекций, навыки которого сформировались под влиянием работы в Минусинском музее. Здесь Д.А. Клеменц - ученый и только потом революционер, причём его народнические взгляды практически не оказывают влияния на научные.
Сопоставляя эти два образа, можно говорить о том, что и тот, и другой страдают некоторой однобокостью. В первом случае мы видим революционера и борца с режимом, занимающегося наукой или от безысходности, или ради просвещения масс и подготовки их к восприятию новых учений. Во втором случае - это активный труженик науки, революционное прошлого которого не имеет никакого значения в его теперешней деятельности. Эти два образа практически не пересекаются, поскольку находятся как бы в параллельных реальностях. То, что было актуальным в советское время: революционная активность, близость марксизму, острая публицистика - не имеют существенного значения сейчас, когда важным оказывается изучение контекстов, новая биографическая история и история идей. Примирить эти два образа возможно через проведение последовательного анализа всех сторон деятельности Д.А. Клеменца, через изучение её контекста, всей совокупности дискурсов России пореформенного периода. В этом случае мы можем создать целостную интеллектуальную биографию в контексте эпохи.
Литература
1. Адрианов, А. Д. Клеменц [Текст] / А. Адрианов // Сибирская жизнь. - 1914. -№№ 13, 14, 17, 18, 22, 23.
2. Андреев, В.М. К вопросу об эволюции взглядов ссыльных народников в Восточной Сибири [Текст] / В.М. Андреев // Сибирская ссылка (XIX-XX вв.) : сб. науч. ст. - Иркутск, 2003. - Вып. 2 (14). - С. 106-125.
3. Анучин, Д. Памяти Дм. Ал. Клеменца [Текст] / Д. Анучин // Русские ведомости. - 1914. - № 7.
4. Астахова, И.С. Археологические исследования Якутской (Сибиряковской) экспедиции 1894-1896 годов [Текст] / И.С. Астахова // Исторический ежегодник. - Новосибирск : Рипэл, 2008. - С. 30-39.
5. Баранов, Д.А. К истории классификаций в Этнографическом отделе Русского музея («великорусы», «русские», «инородцы») [Текст] / Д.А. Баранов // Музей. Традиции. Этничность. - 2012. - № 1. - С. 28-37.
6. Белоконский, И. Д.А. Клеменц [Текст] / И. Белоконский // Утро. - 1914. -№ 21933.
7. Вахрушев, И.С. Очерки истории русской демократической печати 18731886 гг. [Текст] / И.С. Вахрушев. - Саратов : Изд-во Саратовского Университета, 1980. - 233 с.
8. Вахрушев, И.С. Д.А. Клеменц - революционный публицист и просветитель [Текст] / И.С. Вахрушев, Л.П. Рощевская // Очерки истории революционного движения в России в 60-80 гг. XIX в. - Киров : ГПИ, 1979. - С. 3-20.
9. Гольдфарб, С.И. Д.А. Клеменц - революционер, ученый, публицист [Текст] / С.И. Гольдфарб. - Иркутск : Изд-во Иркут. ун-та, 1986. - 176 с.
10. Грусман, В.М. Этнографический отдел Русского музея и концепция национального музея [Текст] / В.М. Грусман, В.А. Дмитриев // Музей. Традиции. Этничность. - 2012. - № 1. - С. 10-27.
11. Дейч, Л. Один из последних семидесятников [Текст] / Л. Дейч // Голос минувшего. - 1914. - № 6.
12. Дубов, И.В. У истоков Российского этнографического музея (К 150-летию со дня рождения Дмитрия Александровича Клеменца) [Текст] / И.В. Дубов // Этнографическое обозрение. - 1998. - № 6. - С. 112-121.
13. Дэвлет, М.А. Д.А. Клеменц как археолог [Текст] / М.А. Дэвлет // Советская археология. - 1963. - № 4. - С. 3-9.
14. Ковалик, С. К биографии Д.А. Клеменца [Текст] / С. Ковалик // Русская мысль. - 1914. - № 6.
15. Конаков, А.П. Д.А. Клеменц - основатель этнографического отдела Русского музея [Текст] / А.П. Конаков // Труды Института этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. - М. : Наука, 1968. - Т. 94. - С. 45-61.
16. Кротов, М.А. Якутская ссылка 70-80-х гг. [Текст] / М.А. Кротов. - М. : Изд-во Всесоюз. общ-ва политкаторжан и ссыльнопоселенцев, 1926. - 244 с.
17. Круссер, Р.Г. Политическая ссылка и «Восточное обозрение» 80 - начала 90-х годов XIX в. [Текст] / Р.Г. Круссер // Из истории общественно-политической жизни Сибири / под ред. Л.И. Боженко. - Томск : Изд-во ТГУ, 1981. - С. 3-17.
18. Круссер, Р.Г. Политическая ссылка и «Сибирская газета» [Текст] / Р.Г. Круссер // Сибирские огни. - 1969. - № 3. - С. 142-151.
19. Левин, Ш.М. Дмитрий Александрович Клеменц. Очерк революционной деятельности [Текст] / Ш.М. Левин. - М. : Издательство политкаторжан, 1929. -128 с.
20. Левин, Ш.М. Очерки по истории русской общественной мысли. Вторая половина XIX - начало XX века [Текст] / Ш.М. Левин. - Л. : Наука, 1974. - 442 с.
21. Могилянский, Н. Памяти Д.А. Клеменца [Текст] / Н. Могилянский // Материалы по этнографии России. - СПб., 1914. - Т. 2. - С. I-VII.
22. Морозов, Н. Из воспоминаний о друге [Текст] / Н. Морозов // Речь. - 1914. -№ 11.
23. Мякотин, В. Памяти Д.А. Клеменца [Текст] / В. Мякотин // Русское богатство. - 1914. - № 2. - С. 341-344.
24. Николаев, В.И. Сибирская ссылка и изучение местного края [Текст] / В.И. Николаев // Каторга и ссылка. - 1927. - № 5. - С. 86-116.
25. Пименова, И.А. Организация и деятельность Восточно-Сибирского отдела Русского географического общества: 1851-1918 гг. [Текст] : дис. ... канд. ист. наук / И.А. Пименова. - Улан-Удэ, 2007. - 197 с.
26. Попов, И.И. Д.А. Клеменц [Текст] / И.И. Попов // Голос минувшего. - 1914. -№ 2.
27. Попов, И.И. Д.А. Клеменц. Его жизнь и деятельность [Текст] / И.И. Попов // Клеменц Д.А. Из прошлого. Воспоминания. - Л. : Колос, 1925. - С. 7-63.
28. Решетов, А.М. Д.А. Клеменц и его связи с польскими этнографами [Текст] / А.М. Решетов // Bronislaw Pilsudski and Futabatei Shimei - an excellent Charter in the History of Polish-Japanese Relations / 3 JBPC proceedings. Linguistic and Oriental Studies from Poznan. Monograph Supplement, 7. Poznan, 2001. -С. 401-411.
29. Решетов, А.М. Д.А. Клеменц и Музей антропологии и этнографии Императорской Академии наук [Текст] / А.М. Решетов // Пигмалион музейного дела в России (К 150-летию со дня рождения Д.А. Клеменца). - СПб. : Издательство «Лань», 1998. - С. 59-94.
30. Твардовская, В.А. Социалистическая мысль в России на рубеже 18701880-х гг. [Текст] / В.А. Твардовская. - М. : Наука, 1969. - 241 с.
31. Токарев, С.А. Дмитрий Александрович Клеменц (1848-1914) [Текст] / С.А. Токарев // Отечественные экономико-географы XVIII-XX вв. - М. : Государственное учебно-педагогическое издательство Министерства Просвещения РСФСР, 1957. - С. 244-251.
32. Троев, П.С. Ссыльные народники в Якутии:Влияние на культурную жизнь края, 60-90-е гг. XIX в. : дис. ... д-ра ист. наук [Текст] / П.С. Троев. - Якутск, 2002. - 327 с.
33. Фёдорова, В.И. Революционный народник, ученый и просветитель Д.А. Клеменц [Текст] / В.И. Фёдорова. - Красноярск : Изд-во Краснояр. ун-та, 1988. -176 с.
34. Швецов, С.П. Культурное значение политической ссылки в Западной Сибири [Текст] / С.П. Швецов // Каторга и ссылка. - 1927. - № 3. - С. 57-88.
35. Якушин, Н. Неутомимый исследователь Сибири [Текст] / Н. Якушин // Сибирские огни. - 1975. - № 4. - С. 169-184.
