CC BY
35
ГОСУДАРСТВЕННОЕ И РЕГИОНАЛЬНОЕ
УПРАВЛЕНИЕ
Мокин
Константин Сергеевич
Доктор социологических наук, профессор кафедры государственного управления и права (Высшая школа государственного управления) Балаковского филиала РАНХиГС
Konstantin S. Mokin
Doctor of Sociological Sciences, Professor at the Department of Legal Foundations of Public Administration (Graduate school of Public Administration) of Balakovo branch of RANEPA
e-mail: [email protected] Барышная
Наталия Александровна Доктор
социологических наук, кандидат политических наук, профессор кафедры государственного управления и права (Высшая школа государственного управления) Балаковского филиала РАНХиГС
Natalia A. Baryshnaia
Candidate of Political Sciences, Doctor of Sociological Sciences, Professor at the Department of Legal Foundations of the Public Administration (Graduate school of Public Administration) of Balakovo branch of RANEPA
e-mail: [email protected] УДК 331
Общественные организации как социальный ресурс интеграции мигрантов в Саратовской области*
Public organizations as a social resource for the integration of migrants in the Saratov region
На основе проводимой в регионе этнологической экспертизы рассмотрены основные тенденции в структуре общественного восприятия миграции под влиянием геополитических факторов. Раскрываются факторы, отражающие изменение структуры миграционных потоков в регионе. В рамках проведенного исследования проводится анализ деятельности органов местной и региональной власти по регулированию миграционных процессов на территории области. Оценивается роль общественных (публичных) структур в процессе адаптации и натурализации инокультурных мигрантов, которые могут быть эффективно использованы для адаптации и интеграции мигрантов, обеспечивая более эффективное предоставление социальных сервисов для мигрантов.
Ключевые слова и словосочетания: миграция, общественные (негосударственные) организация, миграция, адаптация, интеграция, натурализация, Саратовская область.
Public organizations as a social resource for the integration of migrants in Saratov region. The main trends for the public perception of migration based on the geopolitical factors are examined in alignment with regional ethnologic expertise. Factors reflecting the change of the structure of migration flows within the region are revealed. Analysis of the local and regional authorities work on migration regulation is enabled. The role of public organizations in adaptation and naturalization of migrants belonging to foreign culture is assessed in alignment with effective provision of social services for the migrants.
Keywords: migration, public (non-governmental) organizations, migration, adaptation, integration, naturalization, Saratov region.
*Статья выполнена в рамках исследования, проведенного по гранту Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов для проекта Сети этномониторинга (18-1-002116)
Опираясь на результаты серии общероссийских и международных исследований [1,2], можно с достаточной долей уверенности сказать, что демографическая характеристика современной России определена уровнем развития городских агломераций. Именно современные города и в первую очередь, мегаполисы, являются «точками притяжения» миграционных перемещений. Это касается как межрегиональной, внутристрановой миграции, так и внешней миграции. Города представляют собой наиболее перспективные рынки труда, более широкие стратегические возможности трудоустройства, реализации человеческого капитала. Реальный спрос на труд как капитал в городах на порядки выше, чем в сельских поселениях, где емкость рынка труда ограничена и стоимость работ на порядок ниже, чем в городе, поскольку ориентирована на низкоквалифицированный труд. В Саратовской области более 80% мигрантов ориентированы на занятость и проживание в крупных городах региона (Саратов, Энгельс, Балаково, Балашов, Маркс), где осуществляются крупные инвестиционные и строительные проекты.
В настоящее время население Саратовской области составляет 2 миллиона 462 тысячи человек, при этом городское население - 1864,5 тысяч человек (75,7%), сельское/деревенское население составляет 598,5 тысяч человек (24,3%). При этом коэффициент естественной депопуляции достигает 1,7 [3].
Не менее важным аспектом является тенденция сохранения вектора внутрирегиональных миграционных перемещений «село-город», что приводит к вымыванию населения сельских поселений в сторону относительно крупных городов. Как пример можно указать, что в 5 городах региона: Саратов (844 тыс. чел.), Энгельс (244 тыс. чел.), Балаково (192 тыс. чел.), Балашов (78 тыс. чел.), Вольск(64 тыс. чел.) проживают 60% всего населения Саратовской области [3].
Здесь важно отметить, что, несмотря на декларируемые органами власти позитивные достижения в области демографии, остаются серьезные проблемы воспроизводства экономически активного населения, особенно на региональном уровне. Фактическое отсутствие квалифицированной рабочей силы - экономически активного населения - не позволяет в полном объеме использовать экономический потенциал региона, что, в свою очередь, стимулирует привлечение трудовых мигрантов как из других регионов России, так и из стран бывшего СНГ.
При этом Саратовская область остается одним из основных пунктов транзитного миграционного трафика с достаточно низкой собственной миграционной привлекательностью.
Только за десять месяцев 2018 года транзитом Саратовскую область проехали более 1,1 миллиона иностранных граждан. В 2017 году - 286 тысяч человек, что в четыре раза меньше. На миграционный учет в регионе встали 66 тысяч человек. Это +4% к январю-августу 2017 года. Из них: выдано 4,2 тысяч разрешений на временное проживание (+20%) и свыше 2 тысяч документов с видом на жительство [3].
По «Программе переселения соотечественников» за 8 лет в Саратовскую область приехали более 20 тысяч человек. Было выдано 6900 патентов иностранцам на право трудовой деятельности. Административному выдворению из России были подвергнуты 629 иностранцев, нарушивших закон на территории Саратовской области [3]. Количество граждан, прибывающих в Саратовскую область, продолжает расти. Суммарный рост нельзя назвать значительным, но сильно увеличился транзитный поток мигрантов через регион.
В настоящее время можно очертить характерные черты структуры миграционных потоков в регионе. Так, убывают из региона лица 28-45 лет, имеющие средне-специальное или высшее образование и практический опыт работы. В потоке выбывших доминируют мужчины (55-57%), женщины (45-43%). А прибывают в регион лица 32-48 лет, в основном мужчины (75-80%), значительная часть прибывших (более 70%) не владеющие, либо очень плохо владеющие русским языком, имеющие неполное среднее или среднее (по российским стандартам) образование.
Структура прибывающих потоков: трудоспособных - 73,2%, моложе трудоспособного возраста - 15,5%, старше - 11,3%. Приезжают, в основном, из Украины, Казахстана, Узбекистана, Таджикистана, Армении и Азербайджана. Необходимо отметить, что в основном - это лица, прибывшие на заработки, либо вставшие на учет в регионе, но следующие транзитом в центральные области России.
При этом наблюдается высокий объем миграционного оттока из Саратовской области в другие регионы. Миграционные устремления жителей региона достаточно четко выражены. Основным детерминирующим фактором выезда из региона является экономическая целесообразность переезда в другие регионы России. Так, 14% опрошенных заявили о своем желании уехать в другой регион на длительный срок или на постоянное проживание. Безусловным лидером в выборе территории будущего проживания выступает г. Москва и Московская область, на втором месте стоит г. С.-Петербург и на третьем - южное направление (Краснодар, Ростов-на-Дону, Крым и т.д.). Главным аспектом миграционной активности (миграционной
привлекательности) являются значительный уровень доходов в этих городах (территориях), условия и качество жизни. Основными выталкивающими факторами для местного населения являются высокий риск потери работы, сокращение реального сектора экономики, где занята основная часть населения, снижение уровня заработной платы при значительном росте стоимости услуг, товаров и цен на продовольственные и промышленные товары.
В 2018 году прогнозируется увеличение транзитных перемещений через регион с целью пересечения государственной границы. Увеличение потока связано с тем, что недавно был ужесточен контроль на границах с Украиной - в Белгородской и Брянской областях. Поэтому поток мигрантов, стремящихся продлить сроки пребывания на территории России, а значит с повторным пресечением государственной границы, развернулся в сторону Саратовской области, так как контрольный пункт «Озинки» является для них наиболее удобным и близким. Те, кто за 90 суток законного нахождения на территории страны не успел оформить документы, чтобы продлить срок своего пребывания, делают следующее: доезжают до сотрудников погранслужб, регистрируются и возвращаются назад в Россию.
Адаптация и интеграция инокультурных мигрантов протекает в весьма сложных отношениях с принимающим населением. Несмотря на доминирующий в регионе дискурс, где мигранты представлены едва ли не угрозой существующему социальному, культурному и экономическому укладу жизнедеятельности местного населения, респонденты отмечают нейтрально-сдержанное отношение к мигрантам.
Важно также заметить, что в обыденном понимании жителей региона «видимый» мигрант - это, в первую очередь, фенотипически отличный человек, говорящий на другом языке, и его поведение отличается от общепринятых канонов и социальных норм общения. Гражданство (наличие паспорта, знание языка) часто не является ключевым маркером «своего». Азербайджанец, приехавший в страну в период распада СССР и проживший в городе более 25 лет, имеющий высшее образование, но фенотипично отличный от общей массы - все равно - «мигрант». Казах, к облику которых все привыкли в приграничном районе, чаще считается «своим».
Основной причиной фобий и страхов является «бытовой культурный диссонанс», определяемый нами как несоответствие культурных норм и повседневных практик поведения, особенно в публичных местах и местах «социального напряжения» (рынки, базары и т.д.). При этом, оценивая «видимость» мигрантов в публичной сфере, респонденты выделяют такие сферы, как торговля, малый и средний бизнес (автомастерские, павильоны по ремонту одежды, граверные и ювелирные мастерские, содержание торговых и складских помещений, сельское (фермерское) хозяйство и т.д.). Гораздо меньше выходцы из других стран представлены в политике, образовании, культуре, масс-медиа.
Характерной чертой, навязанной, в основном, медийным дискурсом, является представленность мигрантов в криминогенной сфере. На наш взгляд, данные ответы являются проекцией отдельных фактов, изложенных в прессе и ТВ (чаще всего - федерального и регионального уровней), а также мнение «сарафанного радио» (слухи, сплетни, «соседские интерпретации») на обобщенное представление о «неких» миграционных сообществах, чем реальное соотнесение личного опыта общения и фактического участия «знакомых-мигрантов» в криминале. Можно сделать вывод, что восприятие мигрантов строится чаще всего на существующем дискурсе, артикулируемом федеральными, региональными и местными СМИ.
Тем не менее, несмотря на существующий негатив в отношении мигрантов, более половины опрошенных отдают себе отчет в необходимости привлечения новых рабочих рук и соответственно положительно-нейтрально относятся к возможности трудоустройства мигрантов в регионе. Здесь важно отметить, что мигранты воспринимаются местным населением как лица, имеющие низкую профессиональную подготовку, но с достаточно высоким уровнем трудолюбия и высокой степенью готовности к поиску работы (новых мест работы) и соответственно с высоким уровнем готовности к дальнейшим миграционным перемещениям ради более высокого заработка (готовность прейти на новое место, переехать в другой населенный пункт, другой город, другую область).
В настоящее время декларативная политика в отношении мигрантов, создание разного рода программ поддержки и фактическая политика инклюзии, «социального гражданства» имеют разнонаправленные векторы. На наш взгляд, в первую очередь необходимо осознание того, что поток инокультурных мигрантов в Россию и в Саратовскую область, в частности, не является гомогенным по своим интеграционным установкам. Расслоение среды мигрантов происходит по признаку «волн» миграции и по реализуемому сценарию приспособления к новым условиям. Наиболее «проблематичным» является слой мигрантов, процесс приспособления которых законсервировался на начальной, прагматической стадии. Он не имеет и, скорее
всего, не может иметь определенного этнического оттенка, в нем представлены все этнические группы миграционного потока в Саратовскую область. Ядром этого слоя являются временные трудовые мигранты, не ориентированные на оседлость в Саратовской области.
В современной России в отношении мигрантов, реализации миграционной политики научным сообществом артикулируются две конкретные социальные проблемы, без систематического решения которых трудно сохранять бесконфликтное многокультурное общество.
Первая проблема - это незнание и неумение муниципальных органов власти предпринимать своевременные, адекватные и эффективные действия по адаптации и интеграции мигрантов, а также непонимание управленцами того факта, что успех интеграции, кроме прочего, зависит от встречных шагов со стороны местного населения. Также это и неумение местных органов власти заблаговременно распознавать и предупреждать общественные конфликты и неумение для этих целей использовать ресурсы гражданского общества.
С другой стороны, имеется проблема, касающаяся деятельности общественных организаций. В ряде регионов НКО научились, «кто как мог», помогать мигрантам в трудоустройстве, поиске жилья, в изучении языка. Но они не умеют находить общественную поддержку своей деятельности, не умеют подобрать правильные аргументы, чтобы найти понимание со стороны местных властей. Тем самым интеграционные усилия НКО фактически становятся равными нулю или даже обостряют общественное напряжение.
Можно отметить, что в настоящее время в системе поддержки по адаптации и интеграции мигрантов действуют структуры, представленные следующими сегментами:
• Государственные сервисы.
• НКО как форма реализации этнокультурных и социально-экономических притязаний мигрантов.
• Бизнес-структуры как реальная форма воплощения практик натурализации мигрантов (работа, документы, жилье).
Государственные сервисы представлены, в основном, Многофункциональными центрами предоставления государственных и муниципальных услуг, Центрами занятости и т.д. Однако их реальная ценность в системе адаптации и интеграции мигрантов вызывает серьезные сомнения, хотябы по причине глубокого недоверия мигрантов к самой системе предоставления публичных услуг.
В отношении некоммерческих организаций можно отметить следующее. На данный момент в Саратовской области всего зарегистрировано 110 региональных НКО, из них: 31 региональная национально-культурная организация [4]. Однако на уровне муниципальных образований действуют незарегистрированные в Министерстве юстиции Саратовской области национально-культурные сообщества, имеющие статус юридических лиц на уровне города, района, поселения, а также действуют де-факто национально-культурные общины, оформленные как структурные подразделения отделов культур местных администраций, в частности, «приписанные» к разного рода культурным центрам, филармониям, фольклорным центрам.
Таким образом, действующий сегмент НКО в системе регионального управления можно оценить как:
а) официальные, ориентированные на сотрудничество с органами власти, собственное социальное позиционирование, извлечение выгоды (гранты, иные формы стимулирования и т.д.);
б) неофициальные, оформленные в виде социальных сетей (материальной, социальной и т.д.) поддержки. Часто аффилированы с бизнес-структурами, имеющими «этнический» контекст (формирование «теневых структур» найма и работы мигрантов, способов социального контроля, способов «переправки» денег в страну (территорию исхода) и т.д.).
При этом необходимо четко различать различные подходы к пониманию использования инструментов негосударственных структур в системе интеграции и адаптации мигрантов. На наш взгляд, можно провести различия между официальной позицией, декларируемой органами государственной власти и местного самоуправления, и позицией, артикулируемой «снизу» лидерами общин, выражающими групповые требования и претензии.
В частности, официальная позиция выглядит так, что НКО - безусловный элемент публичной деятельности на уровне муниципальных образований. При этом, в ряде случаев, социальный, экономический и, отчасти, политический статус «общин» превышает реальные возможности политической и экономической мобилизации официальных структур. Именно поэтому в ряде случаев (социальные конфликты, выборы, референдумы и т.д.) официальные структуры обращаются к НКО, полагаясь на их возможности мобилизации и артикуляции (в том числе, через СМИ и Интернет) «нужных» позиций.
Обратной стороной, «неофициально-официальной», можно назвать позицию «лидеров этнокультурных общин». С их точки зрения, НКО - это форма реализации существующих и политически артикулируемых
этнокультурных притязаний к региональным и государственным структурам. Как правило, это требования создания «национальных школ», «курсов языка» и т.д., основанных на законодательной платформе о национально-культурной автономии, предусматривающих определенные привилегии. Однако, например, в отношении этнокультурного образования это часто выходит за пределы возможностей муниципальных образований в силу ограниченности бюджета и, главное, в отсутствии преподавателей и учебно-методических материалов.
Общественные организации, представляющие интересы мигрантов, как правило, оформлены в виде национально-культурных ассоциаций. При этом они, как выше указывалось, обладают значительным уровнем доверия и со стороны мигрантов и местного населения. Подобные структуры выступают проводниками между локальными сообществами, способны аккумулировать финансовые, организационные и технологические ресурсы (им)мобилизации. По результатам проведенного экспертного анализа у общественных организации, по мнению 80% экспертов, «такие возможности существуют» и лишь 3% экспертов отметили, что «такие возможности отсутствуют».
Характерно, что, по мнению экспертов, позиции, которые наиболее близки к целям и задачам НКО - это обучение русскому языку, основам законодательства, содействие в поиске жилья и трудоустройстве.
По сути, некоммерческим структурам (НКО), аффилированным с этнокультурным сообществами, предоставляются (часто негласно - административно и юридически) полномочия по адаптации и интеграции мигрантов и членов их семей в локальные сообщества. Здесь важно отметить, что в результате опроса, априори, эксперты позиционировали значительную часть общественных организаций как де-юре оформленные представительства этнокультурных общин, которые и «должны этим заниматься».
Статус НКО позволяет реализовывать как образовательные, так и социально значимые проекты и программы. Примером может выступать ряд организаций в Саратовской области, которые проводят бесплатные курсы языка, изучения основ культуры, предоставляют волонтерское сопровождение и, при возможности, организуют поиск жилья, работы, досуг как самим мигрантам, так и членам их семей, чаще, детям.
Результаты экспертного анализа показали, что, в основном, при адаптации ключевым вопросом деятельности НКО является обучение мигрантов основам законодательства, истории, культуры (27%) и русскому языку (24%). Далее по значимости стоит предоставление мигрантам услуг в многофункциональных центрах - 18%, а также в поиске жилья и трудоустройства. Анализ отдельных случаев показывает, что, например, сотрудники НКО в целях поддержки используют свои персональные данные для оказания медицинских услуг детям мигрантов.
Важным элементом формирования социальных сетей поддержки внутри мигрантского сообщества является создание интернет-сообществ, где мигранты обмениваются «точками доступа» и «условиями доступа» к тем или иным социальным сервисам и структурам. В первую очередь, это касается системы «разрешительных услуг» - получения гражданства, социальных пособий, условий школьного обучения и т.д. Сюда же можно отнести сопровождение сервисов «серых» услуг, где не требуется полновесная легализация/натурализация мигрантов - такси, черновая работа на рынках, уборка придомовых территорий и т.д.
В условиях интеграции как этапа натурализации, с точки зрения экспертного анализа, НКО также отводится роль проводника и источника информирования мигрантов основам законодательства, истории, культуры (28%) и русскому языку (28%). Но, при этом на первостепенное место выводится проведение совместных мероприятий в области культуры и досуга (19%) с дальнейшим формированием у местных жителей навыков межкультурного общения (12%).
Как ключевой вывод, можно отметить, что в настоящее время НКО способны выступить как полновесный организационный и социальный ресурс, который может быть эффективно использован для адаптации и интеграции мигрантов, обеспечения более эффективного предоставления социальных сервисов (поиск жилья, трудоустройство, оказания медицинских консультаций, лингвистическое сопровождение и т.д.).
Библиографический список
1. По данным ВЦИОМ https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=527
2. Мокин К.С., Марцев Ю.П. //Общественное восприятие миграции и мигрантов в Саратовской области под влиянием геополитических факторов / Вестник Поволжского управления // 2018. Том 18. № 1, с. 47-55. http://vestnik.pags.ru/vestnik/archive/Tom18N1/Mokin,Martsev.pdf
3. Данные Росстата по Саратовской области http:// http://srtv.gks.ru.
4. Данные Правительства Саратовской области:// https://saratov.gov.ru/region/society/national-associations.
