CC BY
349
УДК 82-1(44) ББК 83.3(4Фра)5
ОБРАЗЫ И МОТИВЫ ПРЕОБРАЖЕНИЯ РЕАЛЬНОСТИ В ТВОРЧЕСТВЕ ШАРЛЯ БОДЛЕРА («СТИХОТВОРЕНИЯ В ПРОЗЕ» И «ЦВЕТЫ ЗЛА»)
Т.М. МАКСИМОВА
Ивановский государственный энергетический университет имени В.И. Ленина ул. Рабфаковская, д. 34, г. Иваново, 153003, Российская Федерация E-mail: [email protected]
Рассматриваются основные образы преображения реальности в творчестве Шарля Бодлера на примере поэтического сборника «Цветы зла» (1857 г.) и «Стихотворений в прозе: Парижский сплин» (1869 г.). Анализируются теоретические и литературно-критические работы французских авторов: Т. Готье, С. Бернар, А. Леметра, Ж. Крепе, Л. Остена, и отечественных исследователей: Н.И. Балашова, М.Л. Гаспарова, Г.К. Косикова, М.Л. Нольмана. Проводится сравнительно-сопоставительный анализ образов и мотивов, представленных в «Стихотворениях в прозе» и «Цветах зла». Анализируются образы поэта (лирического героя), времени, женщины. Обозначен один из главных образов творчества Бодлера - образ лирического героя, который играет важную роль в композиционном построении «Стихотворений в прозе», отражает точки зрения поэта. Выявляются мотивы Памяти, Путешествия, Красоты, получающие авторскую интерпретацию в соответствии с эстетическими принципами поэта. Рассматривается мотив соотношения мечты и реальности. Подчеркивается, что образы действительности (времени, женщины) в рассматриваемых произведениях обретают характер метафор. Сложная система образов «Стихотворений в прозе» и «Цветов зла» рассматривается как способ преображения реальности. Обосновывается утверждение о том, что Бодлер видел в воображении великое значение для творчества поэта. Делается вывод о том, что творческое воображение Бодлера преобразует реальность в соответствии с его эстетическими принципами.
Ключевые слова: французская литература, стихотворения в прозе, лирический герой, преображение реальности, эстетическая концепция, метафорический образ времени, образ женщины, мотив путешествия, мотив красоты, мотив памяти, творческое воображение.
THE MAIN IMAGES AND MOTIVES OF REALITY TRANSFORMATION IN CHARLES BAUDELAIRE'S «PETITS POEMES EN PROSE: LE SPLEEN DE PARIS» AND «LES FLEURS DU MAL»
T.M. MAKSIMOVA
Ivanovo State Power Engineering University 34, Rabfakovskaya St, Ivanovo, 153003, Russian Federation E-mail: [email protected]
The paper considers the main images and motives of reality transformation in Charles Baudelaire 's «Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris» (1869) and «Les Fleurs du mal» (1857). It analyses the theoretical works and literary criticism of the following French authors: T. Gautier, S. Bernard, H. Lemaitre, J. Crépet, L. Austin, and of Russian scientists N.I. Balachov, M.L. Gasparov, G.K. Kosikov, M.L. Nolman. It presents a comparative analysis of the main images and motives of
«Petits poèmes en prose» and «Les Fleurs du mal»: the image of time, the image of lyric hero (poet) and the image of woman. The author points out that one of the main motives is the image of lyric hero that plays an important part in the composition of «Petits poèmes en prose» and reflects Ch. Baudelaire 's point of view. The paper also reveals some other motives such as the motive of memory, the motive of beauty and the motive of voyage that are interpreted by the author according to the poet's aesthetic principles. The motive of correlation between reverie and reality is considered in this article. It is pointed out that the images of reality (time, woman) are transformed into metaphors. The complex system of images in «Petits poèmes en prose» and «Les Fleurs du mal» is considered as a way of transformation of reality. It is proved that Baudelaire saw imagination as the main factor of a poet's creative work. This article emphasizes the fact that Baudelaire's imagination transforms the reality according to his aesthetic principles.
Key words: French literature, genre of the prose poem, lyric hero, transformation of reality, aesthetic concept, metaphorical image of time, image of woman, motive of voyage, motive of beauty, motive of memory, creative imagination.
Шарль Бодлер (1821-1867) - один из крупнейших поэтов Франции. Создавая сборник «Стихотворения в прозе: Парижский сплин» («Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris» (1869 г.), Бодлер продолжает жанровую традицию стихотворения в прозе, уже представленную во французской литературе конца XVIII - начала XIX в. По мнению поэта, жанр стихотворения в прозе особенно отвечает потребности в изображении «огромных городов и сплетения в них бесконечных взаимоотношений» (перевод наш. - Т.М.)1.
Жанровой спецификой стихотворений в прозе во Франции занимались писатели и критики-литературоведы, такие как Т. Готье, С. Бернар, А. Леметр, Ж. Крепе, Л. Остен2. В работе «Стихотворения в прозе от Бодлера до наших дней» С. Бернар отмечает, что стихотворение в прозе - особый жанр, в котором органично и в разной комбинации используется потенциал поэзии и прозы3. Он должен отвечать следующим критериям: краткость, единство эффекта, концентрация, напряженность, структурная завершенность4. История возникновения и развития жанра стихотворения в прозе рассматривается в монографии Н. Вен-сан-Мюнья5, в книге под редакцией М.А. Ко и Х. Риффатерра6.
1 См.: Baudelaire Ch. A Arsène Houssaye. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris: Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 161 [1].
2 См.: Готье Т. Шарль Бодлер // Бодлер Ш. Цветы зла / пер. с фр. Эллиса. Мн.: Харвест; М.: АСТ, 2001. С. 7-100; Bernard S. Le Poème en prose de Baudelaire jusqu'à nos jours. Paris: Nizet, 1959. 814 p. [2]; Lemaitre H. Introduction, notes, bibliographie et choix de variants // Baudelaire Ch. Petits Poèmes en prose (Le Spleen de Paris). Paris: Garnier Frères, 1968. 261 p. [3]; Crépet J. Notice, notes et éclaircissements // Baudelaire Ch. Petits poëmes en prose (Le Spleen de Paris). Paris: Louis Couard, 1926. 363 p.; Austin L. L'univers poétique de Baudelaire. Symbolisme et symbolique. Paris: Mercure de France, 1956. 354 p.
3 См.: Bernard S. Le Poème en prose de Baudelaire jusqu'à nos jours. Р. 434.
4 Там же. Р. 439.
5 Vincent-Munnia N. Les Premiers poèmes en prose: généalogie d'un genre dans la première moitié du dix-neuvième siècle français. Paris: Honoré Champion Editeur, 1996. 626 p.
Поэтика «Стихотворений в прозе» представляет интерес и в наши дни. Она исследуется в работах А. Компанена7, С. Бэдуре-Ларрабюрю8.
Теоретическое обоснование жанра стихотворения в прозе, его поэтики представлено в работах отечественных исследователей: Н.И. Балашова, М.Л. Гаспарова, Г.К. Косикова, М.Л. Нольмана и др.9
Обращение Бодлера к жанру стихотворения в прозе оказалось новым этапом в его творчестве. Роль жанра, по мнению поэта, состоит в том, что он представляется новой формой выражения авторской мысли, созданной для передачи авторского настроения. Роль указанного жанра определяется возможностью передать мимолетное субъективное впечатление от ощущения фантастичности реальной жизни, комической и трагической. Бодлер оснащает лирику музыкальностью «без размера и рифмы, достаточно гибкой и послушной, чтобы примениться к лирическим порывам души, к извивам мечты, к содроганиям совести»10, использует черты лиро-эпических и драматических жанров, делает акцент на поиске образа, основывающемся на интимно-личностном восприятии мира.
В сборнике взаимодействуют между собой эпические, лирические и драматические элементы, в силу чего произведение Бодлера соединяет в себе черты очерка («Вдовы», «Старый паяц»), новеллы («Героическая смерть»), анекдота («Собака и флакон»), диалога («Негодный стекольщик»), лирической прозы («Чужестранец», «Приглашение к путешествию»). Здесь проявляется многоплановость тематики, уровней повествования: общественно-социального («Вдовы»); конкретно-бытового («Суп и облака»); интимно-лирического («Призвания», «Anywhere out of the world: Все равно куда! Лишь бы прочь из этого мира!»).
Особое место «Стихотворений в прозе» в творчестве Бодлера обусловливается тем, что они проникнуты своеобразной художественной красотой, передают основные тона настроений поэта, характер его ума, особенности его стиля. Эта вереница небольших, законченных, столь разнородных по содержанию произведений удивительно глубоко и точно отражает основные положения эс-
6 The Prose poem in France. Theory and practice / Ed. by Caws M.A., Riffaterre H. New York: Columbia university press, 1983. 237 p.
7 Compagnon A. Baudelaire L'irréductible. Imprimé en France. Flammarion, 2014. 337 p.
8 Bédouret-Larraburu S., Boneu V. Baudelaire. Le Spleen de Paris. Editions. Atlande, 2014. 314p.
9 См. : Балашов Н.И. Алоизиюс Бертран и рождение стихотворения в прозе // Бертран А. Гаспар из тьмы: Фантазии в манере Рембрандта и Калло / пер. с фр. Е.А. Гунста; примеч. Ю.Н. Стефано-ва. М.: Наука, 1981. С. 235-295; Гаспаров М.Л. Стихотворение в прозе // Литературный энциклопедический словарь / под ред. В.М. Кожевникова и П.А. Николаева. М.: Сов. энциклопедия, 1987. С. 425; Косиков Г.К. Шарль Бодлер между «восторгом жизни» и «ужасом жизни» // Сартр Ж. -П. Бодлер / пер. с фр. Г.К. Косикова. М.: Едиториал УРСС, 2004. С. 139-174; Нольман М.Л. Шарль Бодлер: Судьба. Эстетика. Стиль. М.: Худож. лит., 1979. 316 с.
10 Бодлер Ш. Арсену Гуссе / пер. Эллиса // Шарль Бодлер Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосе-швили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 163 [4].
тетической системы Бодлера, характер и душевные состояния поэта, способствуют выявлению и раскрытию образов и мотивов преображения реальности.
«Стихотворения в прозе» Ш. Бодлера продолжают тематику цикла «Парижские картины», входящего в книгу стихов «Цветы зла» («Les Fleurs du mal») (1857 г.). Поэт исследует психологию человека современного общества. Это не абстрактная фигура, а утонченная душа, болезненно воспринимающая мир.
Учитывая неординарность дарования Бодлера, проявившуюся в эпоху зарождения декаданса, следует отметить его, с одной стороны, романтическую мечтательность, а с другой стороны, поиск чего-то оригинального, карикатурно-гротескового, но одновременно взвинченного, декадентского. Эстетская архаика, вычурный дендизм, «парение в облаках», попытки ощутить близость неба и всматривание в тьму - всё это присуще Бодлеру.
Сложность мировосприятия Бодлера, двойственность характера поэта сказались на образах, темах и мотивах «Стихотворений в прозе». Постоянно удивляет противоречивость его чувств. Поэт одновременно лелеет одиночество и находит удовольствие в толпе людей, гнушается цивилизацией и является певцом большого города, славит и проклинает жизнь, «длит часы бесконечностью ощущений» и ненавидит время, боготворит и презирает женщину, отворачивается от красот природы и очаровывается ими.
Такое многообразие тем и мотивов порождает систему образов-символов, важнейшим элементом которой является образ лирического героя, выражающего мироощущение автора «Стихотворений в прозе». Он предстает перед нами мечтателем, «загадочным человеком», устремленным мыслями к Идеалу, предпочитающим, подобно романтикам, ночное время суток, которое дает выход порывам мятущейся души, и вместе с тем остро переживающим трагедию судьбы художника в современном ему мире (стихотворение в прозе «Старый паяц» («Le Vieux Saltimbanque»).
Лирический герой играет важную роль в композиционном построении сборника «Стихотворения в прозе», являясь единым объединяющим композиционным началом, скрепляющим в целое все произведение. Поэт присутствует в образе вездесущего рассказчика, наблюдающего и повествующего обо всем, о событиях и людях, о собственной душе и чужих душах. Он является участником городских событий («Веревка» («La Corde»)), выражает собственное отношение к ним, становится свидетелем происходящих уличных сцен («Негодный стекольщик» («Le Mauvais Vitrier»), «Пирожок» («Le Gateau»)), чутко реагирует на окружающую жизнь, предается своим фантазиям и мечтам («В час утра» («A une heure du matin»), «Приглашение к путешествию» («L'Invitation au voyage»), «Желание изобразить» («Le Désir de peindre»)).
«Стихотворения в прозе» являют нам смену ракурсов при воспроизведении жизненных явлений, «блуждающую» точку зрения поэта. Его лирический герой - и фланер («Толпы» («Les Foules»), и сочувствующий беднякам прохожий («Глаза бедняков» («Les Yeux des pauvres»)), и поэт - одинокий и задумчивый скиталец, извлекающий упоение из общения со всем миром.
В произведении поэт постигает мир, пропуская его через свои ощущения: слух, зрение, осязание, вкус, обоняние (стихотворения в прозе «Негодный стекольщик», «Шутник» («Un plaisant»), «Двойственная комната» («La Chambre double»), «Старый паяц»). При этом можно говорить о соединении разных модусов восприятия через различные чувства, т.е. о реализации приема синестезии, отраженном в сборнике, с помощью которого происходит преобразование природы через его субъективное видение.
В конечном итоге присутствие лирического начала в сборнике «Стихотворения в прозе» задает его рамочную конструкцию.
Поздний романтик Бодлер (как, впрочем, впоследствии декаденты и символисты) видит необходимость в дополнении несовершенного бытия картинами природы, сотворенными воображением художника. Желание уйти от реальности, стремление преобразовать повседневное существование, создавая при помощи воображения «искусственный рай», - вот о чем мечтает Бодлер. Отправляясь на поиске нового, поэт заменяет жизнь искусством, чтобы на время смириться с реальной действительностью.
Лирический герой стихотворения в прозе («Чужестранец» («L'Étranger»)) -«загадочный человек», устремлен мыслью к чудесным облакам, проплывающим мимо. Он признается, что любит лишь облака: « - Что же, однако, любишь ты, необычайный чужестранец?» « - Я люблю облака... облака, проплывающие мимо... чудесные облака!» [5, с. 164]11.
Созерцание облаков погружает лирического героя в сладостные грезы (стихотворение в прозе «Суп и облака» («La Soupe et les nuages»)). Бодлер вполне в духе Гофмана использует романтическую иронию, сопоставляя поэзию и жизнь. Яркий контраст поэту необходим, чтобы показать столкновение идеала и действительности. Созерцая облака, лирический герой мысленно переносится в пространство мечтаний, отличное от окружающей его действительности.
Создавая образ возлюбленной героя, «маленького чудовища с зелеными глазами»12, которой не дано возвыситься, уйти от реальности жизни, поэт противопоставляет её лирическому герою: «Моя маленькая дурочка, моя милая возлюбленная подавала мне обед, а я созерцал в открытое окно столовой плавучие замки, которые Бог сооружает из паров - эти волшебные строения из неосязаемого. И я говорил себе, созерцая: "Все эти призрачные видения почти так
11 « - En! qu'aimes-tu donc, extraordinaire étranger? - J'aime les nuages... les nuages qui passent... là-bas... les merveilleux nuages!» (См.: Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris L' Etranger // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 162). См. также: Максимова Т.М. «Цветы зла» и «Стихотворения в прозе»: проблема преемственности и развития образов и мотивов в творчестве Шарля Бодлера // Соловьёвские исследования. 2016. Вып. 1 (49). С. 188-208 [6].
12 «la petite folle monstrueuse aux yeux verts» (см.: Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris La Soupe et les nuage // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 205).
же прекрасны, как глаза моей прекрасной возлюбленной, милого маленького чудовища с зелеными глазами"» [7, а 231]13.
Драматизм миниатюры заключен в её кульминации. От неспособности понять, чем занимается ее возлюбленный, девушке ничего больше не остается, как прибегнуть к удару кулака, который способен вернуть героя в реальную действительность: «Но вдруг я получил яростный удар кулаком в спину и услышал хриплый и чарующий голос, истерический и словно осипший от водки, голос моей милой маленькой возлюбленной: "Скоро ли вы приметесь за суп, грязная скотина... торговец облаками?"» [7, ^ 231]14 Комическое здесь достигается соединением высокого, идеального, романтического с обыденным, вульгарным.
Изображение в стихотворениях Бодлера часто дается как воспоминание и мечта. Поэт обращается к видениям, предстающим не столько его глазам, сколько внутреннему взору. В отличие от поэтов прошлого, которые придавали воспоминаниям рациональную форму, воспоминания у Бодлера вырываются из его души, перемешаны с сиюминутными восприятиями, чувственными ассоциациями. Уход от ужасной действительности осуществляется при помощи творческого воображения поэта, которое создает отличные от реальной действительности пространства.
Мотив о соотношении мечты и реальности находит продолжение и в стихотворении в прозе «Двойственная комната». Основной мотив стихотворения -противопоставление ограниченности и несовершенства современного мира миру идеальному и воображаемому. В этом прослеживается связь его с романтическими образцами и существенное от них отличие.
В противовес реальному миру с его городской «сутолокой и грохотом» (стихотворение в прозе «Шутник»), в «Двойственной комнате» царит упоительная гармония, раскрывается условная атмосфера, которая создается нежными тонами и полутонами, чарующими ароматами и звуками. Созданию воображаемой благоприятной атмосферы способствует прием синестезии - взаимосвязь запаха, цвета и звука. И только неторопливое и медлительное вчувствование позволяет полностью раствориться в создаваемой атмосфере стихотворения и отрешиться от реального мира:
13 «Ma petite folle bien-aimée me donnait à dîner, et par la fenêtre ouverte de la salle à manger je contemplais les mouvantes architectures que Dieu fait avec les vapeurs, les merveilleuses constructions de l'impalpable. Et je me disais, à travers ma contemplation: « - Toutes ces fantasmagories sont presque aussi belles que vastes les yeux de ma belle bien-aimée, la petite folle monstrueuse aux yeux verts» (cm.: Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris La Soupe et les nuage // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 205).
14 «Et tout à coup je reçus un violent coup de poing dans le dos, et j'entendis une voix rauque et charmante, une voix hystérique et comme enrouée par l'eau-de-vie, la voix de ma chère petite bien-aimée, qui disait: « - Allez-vous bientôt manger votre soupe, sacré bougre de marchand de nuages?» (cm.: Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris La Soupe et les nuage // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 205).
«Комната, похожая на мечту, комната на самом деле одухотворенная, где недвижная атмосфера едва окрашена розовым и голубым. В ней душа погружается в волны лени, напоенные ароматом сожалений и желаний. - Это что-то сумеречное, голубоватое и розоватое; греза сладострастия в момент затмения. <...> Ткани говорят на немом языке, как цветы, как небеса, как заходящие солнца. <.> Бесконечно тонкий запах, из самых изысканных, с примесью легкой сырости, плавает в этой атмосфере, где дремлющий дух убаюкивается тепличными ощущениями ...» [8, с. 167]15.
В «Двойственной комнате» все подчинено созданию благоприятной атмосферы, мира мечты. Этому способствуют соответствующие лексические единицы, употребленные автором для воссоздания воображаемой картины: «une reverie» («мечта»); «un rêve de volupté pendant une eclipse» («греза сладострастия в момент затмения»); «les meubles ont l'air de rêver» («мебель как бы грезит»); «ici, tout a la suffisante clarté et la délicieuse obscurité de l'harmonie» («все обладает здесь достаточной ясностью и упоительной сумрачностью гармонии»); «l'Idole, la souveraine des rêves» («идол, властительница грез»); «o béatitude!» («о блаженство»); «c'est l'Éternité qui règne, une éternité de délices!» («сама вечность царит теперь, вечность наслаждений»); «la chambre paradisiaque, l'idole, la souveraine des rêves, la Sylphide» («райская комната, идол, властительница грез, Сильфида»).
Неожиданно ощущение «вечности наслаждений» исчезает. Резкий звук вновь возвращает поэта в реальность городской жизни с ее вечными проблемами. Вместо комнаты, похожей на мечту, он созерцает конуру - своё собственное жилище («обитель вечной скуки»): «О ужас! я вспоминаю! <...> Вот нелепая, пыльная, искалеченная мебель, потухший, холодный камин со следами плевков; . рукописи, исчерканные помарками или неоконченные; календарь, где карандаш отметил зловещие сроки! <...> Исчезла вечность и время вновь царит, ...» [8, c. 168]16.
Это «благоухание иного мира», так благотворно повлиявшее на состояние лирического героя, могло быть порождено только миазмами реальной жизни, как унылый городской пейзаж по контрасту вызывает искусственный пей-
15 «Une chambre qui ressemble à une reverie, une chambre véritablement spirituelle, où l'atmosphère stagnante est légèrement teintée de rose et de bleu. L'âme y prend un bain de paresse, aromatisé par le regret et le désir. - C'est quelque chose de crépusculaire, de bleuâtre et de rosâtre; un rêve de volupté pendant une éclipse. <...> Les étoffes parlent une langue muette, comme les fleurs, comme les ceils, comme les soleils couchants. <.. > Une senteur infinitésimale du choix le plus exquis, à laquelle se mêle une très-légère humidité, nage dans cette atmosphère, où l'esprit sommeillant est bercé par des sensations de serre chaude» (cm. : Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris La Chambre double // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 163-164).
16 «Horreur! je me souviens! <.. > Voici les meubles sots, poudreux, écorués; la cheminée sans flame et sans braise, souillée de crachats <...> les manuscrits, raturés ou incomplets; l'almanach où le crayon a marqué les dates sinistres! <.. > Oh! oui! le Temps a reparu; le Temps règne en souverain maintenant» (cm.: Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris La Chambre double // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 164).
заж из «металла, мрамора и воды» (стихотворение «Парижский сон» («Rêve parisien») из «Цветов зла»). Поэтому мечту можно сохранить лишь ценою максимального удаления от жизни.
Необходимо отметить, что в «Стихотворениях в прозе» поэтом ставится проблема вечного. Ощущение быстротечности жизни постоянно волнует Бодлера. Он писал в дневнике («Гигиена»): «Нас ежеминутно гнетут идея и ощущение времени» [9, с. 423]17.
Специфика образа времени в «Стихотворениях в прозе» заключается в том, что он имеет отношение к двум сферам: к реальной действительности и к процессу мышления. С одной стороны, в произведении Бодлера показано определенное историческое время, предполагающее и конкретное социальное пространство. С другой стороны, время для него - метафорический образ. Поэт проклинает время, «стегающее нас без остановки и передышки» («Ну, тащись, скотина! Обливайся потом, жалкий раб») («Двойственная комната», [8, с. 169]18. «Мир <...> подвержен, подобно нам, - утверждает Бодлер, - ужасному закону Времени и его бесчисленного потомства, Дней, Часов, Минут и Секунд» (стихотворение в прозе «Дары Фей» («Les Dons des fées») [10, с. 190]19. Время Бодлер представляет метафорическим образом - «гнусным стариком», который «властно правит с его дьявольской свитой: Воспоминаний, Сожалений, Судорог, Томлений, Страхов, Кошмаров, Гнева и Неврозов»20.
Человека постоянно гнетет мысль о том, что время царит над всей его жизнью. Поэтому «убивать это чудовище (время. - Т.М.)», - говорит Бодлер, -не есть ли это самое обычное и самое законное занятие каждого?» (стихотворение в прозе «Галантный стрелок» («Le Gallant tireur») [11, с. 230-231]21. Человек может провести жизнь в праздном состоянии, занимая себя чем-нибудь от
17 «À chaque minute nous sommes écrasés par l'idée et la sensation du temps» (См.: Baudelaire Ch. Journaux Intimes. Hygiène // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 401.
18 «Et hue donc! bourrique ! Sue donc, esclave !» (см.: Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris La Chambre double // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 165).
19 «le monde <.. > soumis comme nous à la terrible loi du Temps et de son infinie postérité, les Jours, les Heures, les Minutes, les Secondes» !» (см.: Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris Les Dons des Fées // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 179).
20 Le Temps règne en souverain maintenant; et avec le hideux vieillard est revenue tout son démoniaque cortège de Souvenirs, de Regrets, de Spasmes, de Peurs, d'Angoisses, de Cauchemars, de Colères et de Névroses (см.: Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris La Chambre double // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 164; Бодлер Ш. Двойственная комната / пер. А. Ревича // Шарль Бодлер Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 168).
21 «tuer le Temps. Tuer ce monstre-là, n'est-ce pas l'occupation la plus ordinaire et la plus légitime de chacun?» (см.: Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris Le Galant Tireur // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 204).
нечего делать, растрачивая свои силы и тем самым поддаваясь влиянию времени. В метафорическом словосочетании «убить Время» («tuer le Temps») просматривается двойственное прочтение проблемы: либо человек убивает время, либо оно его.
Как избавиться от страшного груза Времени? Бодлер пытается найти ответ на такой вопрос: «Всегда надо быть пьяным. В этом все, это единственная задача. Чтобы не чувствовать ужасной тяжести Времени, которая сокрушает ваши печали и пригибает вас к земле, надо опьяняться без устали. Но чем же? Вином, поэзией или добродетелью, чем угодно. Но опьяняйтесь» (стихотворение в прозе «Опьяняйтесь» («Enivrez-vous»))22.
В «Стихотворениях в прозе» Бодлером проводится мысль о том, что человек, поддаваясь влиянию времени, попадает во власть порока, дела и поступки людей низменны и корыстны, во всем он видит стремление к обогащению, полное отсутствие желания следовать вечным ценностям (и лишь немногим одиночкам свойственно приближаться к мечте), повсюду царят мелочность взглядов и интересов, которые ограничиваются только рамками одного дня. В стихотворениях «Цветов зла» отмечены манящие силки Дьявола, в которые попадается человечество.
С первых строк стихотворения «Вступление» («Au Lecteur»), бросая вызов самообольщениям, Бодлер приглашает всякого, кто возьмет в руки его книгу, честно узнать себя в ее нелицеприятном зеркале:
Безумье, скаредность, и алчность, и разврат
И душу нам гнетут, и тело разъедают;
Нас угрызения, как пытка, услаждают,
Как насекомые, и жалят и язвят.
Упорен в нас порок, раскаянье - притворно;
За все сторицею себе воздать спеша,
Опять путем греха, смеясь, скользит душа,
Слезами трусости омыв свой путь позорный [13. c. 19]23.
В стихотворении поэтом обозначен один из страшных пороков - Скука. Она является атрибутом повседневного мира, убивающего воображение. Во
22 Бодлер Ш. Парижский сплин. Опьяняйтесь / пер. В. Ходасевича // Шарль Бодлер Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 220 [12]
23 La sotise, l'erreur, le péché, la lésine, Occupent nos esprits et travaillent nos corps, Et nous alimentons nos aimables remords, Comme les mendiants nourrissent leur vermine. Nos péchés sont têtus, nos repentirs sont lâches; Nous nous faisons payer grassement nos aveux,
Et nous rentrons gaiement dans le chemin bourbeux, Croyant par de vils pleurs laver toutes nos taches. <.. >
См.: Baudelaire Ch. Les Fleur du Mal. Au Lecteur // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 3.
«Вступлении» поэт представляет Скуку в образе «утонченного чудовища», внутренняя противоречивость которого отражается оксюморонным словосочетанием («monstre délicat»):
То - Скука! - Облаком своей houka одета, Она, тоскуя, ждет, чтоб эшафот возник. Скажи, читатель-лжец, мой брат и мой двойник, Ты знал чудовище утонченное это? [13, c. 20]24
Для лирического героя Бодлера Скука (Ennui) - многозначное понятие, в котором соединены и уныние, и романтическая тоска, и «мировая скорбь», и болезненный упадок духа, сплин.
Игорные дома и притоны развращают душу и тело человечества. Все то, что еще оставалось человечным и стремилось к высшему и совершенному, теряется и распадается под натиском влекущей и манящей власти порока, развращающих страстей, бесплодного прожигания жизни.
Ночью пробуждаются затаившиеся днем силы зла и порока. В каждом человеке, по мнению Бодлера, уживаются две противоположности: одна из них -стремление к Богу, желание высшего, другая - стремление к низменному, радость падения, торжество слепой страсти. Силы зла и порока берут верх. Человек подобно хищному зверю утоляет скрытые желания и бушующие страсти. В стихотворении «Вечерние сумерки» («Le Crepuscule du soir») ночной город оказывается во власти злых сил, превращается в «распутный грязный город» («la cité de fange») [14, c. 98]25.
Творческую личность раздражает соприкосновение с реальной жизнью. Внешнее реальное пространство «Стихотворений в прозе» противопоставлено внутреннему пространству творческой самореализации. Одиночество позволяет освободиться из-под власти внешней среды и выйти во внутреннее пространство личности. И поэтому побег из мира - это попытка ухода в иное измерение жизни, попытка преодолеть власть природы, попытка обрести идеальное за пределами реального мира.
24 <. > C'est l'Ennui! - l'oeil chargé d'un pleur involontaire, Il rêve d'échafauds en fumant son houka.
Tu le connais, lecteur, ce monstre délicat, - Hypocrite lecteur, - mon semblable, - mon frère!
Cm.: Baudelaire Ch. Les Fleur du Mal. Au Lecteur // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 4.
25 <. > À travers les lueurs que tourmente le vent La Prostitution s'allume dans les rues;
Comme une fourmilière elle ouvre ses issues;
Partout elle se fraye un occulte chemin,
Ainsi que l'ennemi qui tente un coup de main;
Elle remue au sein de la cité de fange
Comme un ver qui dérobe à l'Homme ce qu'il mange.
Cm.: Baudelaire Ch. Les Fleurs du Mal. Le Crepuscule du soir // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 70.
Необходимо отметить, что лирический герой Бодлера отдает предпочтение вечернему времени суток (ночи). Ночь в понимании Бодлера является символом свободы. Она представляет неограниченные возможности, для того чтобы дать выход мятущейся душе, ищущей отличных от реальной действительности пространств, видений, снов. В стихотворении в прозе «Вечерний сумрак» («Le Crépuscule du soir») отношение поэта к ночи просматривается в следующем отрывке: «О ночь! о прохлаждающий мрак! вы знаменуете для меня внутреннее празднество, вы - избавление от щемящей тоски! В одиночестве равнин, в каменном лабиринте столицы мерцание звезд, вспышки фонарей - вы фейерверк богини Свободы!» [15, c. 195]26.
Необходимо отметить, что у Бодлера время трактуется широко: это и секунда, час, которые неразрывно связаны с быстрым темпом жизни, нагнетанием отрицательной энергии, кошмаров и страхов. И вместе с тем время превращается в вечность, приобретает безграничные просторы и сливается с бесконечностью, когда Бодлер обращается к памяти, его единственному убежищу. Память - это не только воспоминание и не только мечта. Она не только ориентир во времени и пространстве, но и путь в бесконечность.
Принципиально важным как для мировосприятия, так и для эстетико-философского осмысления творчества Ш. Бодлера является мотив «блуждания, внутреннего путешествия, соответствующий стремлению обмануть время и убежать от самого себя в воспоминания и мечты (стихотворение в прозе «Приглашение к путешествию»), в фантасмагорические видения (стихотворение в прозе «Anywhere out of the world: Все равно куда! Лишь бы прочь из этого мира!»
В стихотворении в прозе «Зеркало» («Le Miroir») творческая личность наделена неограниченными возможностями. Поэт не копирует природу. Он предпочитает созерцать Природу лишь отраженной в зеркале своего воображения. Он преобразует природное начало искусством, искусственностью и важную роль отводит воображению поэта, с помощью которого можно создать новый мир, на время забыть превратности повседневной жизни.
Мысль о превосходстве воображаемого над природным нашла отражение в стихотворении в прозе «Тирс» («Le Thyrse»), посвященном Ф. Листу, творчество которого Бодлер высоко чтил. В начале стихотворения Бодлер дает определение слова «тирс». Поэт пишет: «Что такое тирс? В моральном и поэтическом смысле это - священная эмблема в руках жрецов и жриц, славящая божество, которого они истолкователи и служители. Но физически это - не более как палка, простая палка, увитый хмелем шест, или жердь, оплетенная виноградной лозою, сухая,
26 « Ô nuit! ô rafraichissantes ténèbres! vous êtes pour moi le signal d'une fête intérieure, vous êtes la délivrance d'une angoisse! Dans la solitude des plaines, dans les labyrinthes pierreux d'une capitale, scintillement des étoiles, explosion des lanternes, vous êtes le feu d'artifice de la déesse Liberté!» (cm.: Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris Le Crépuscule du soir // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 182).
жесткая и прямая. Вокруг этой палки, в прихотливых извивах, играют и резвятся стебли и цветы, стебли - изгибаясь и убегая, цветы - склоняясь» [16, а 219]27
В следующем предложении, с нашей точки зрения, речь идёт о превосходстве воображаемого над природным. Бодлер, обращаясь к Ф. Листу, пишет: «Жезл - это Ваша воля, прямая и твердая и непоколебимая; цветы - это Ваша фантазия, обвивающаяся вокруг воли; это - женское начало, исполняющее вокруг мужского свои восхитительные пируэты ...>» [16, ^ 219]28.
Отметим, что творчество Бодлера завершалось в эпоху, которой были свойственны поиски новых эстетических систем. Особый интерес появляется у поэта к барокко.
С точки зрения А. Леметра29, в строках стихотворения «Тирс» прослеживается аналогия взаимоотношений барокко и классицизма: «Не кажется ли, что изогнутые и спиральные линии словно ластятся к прямой и пляшут вокруг нее в немом обожании?» [16, ^ 219]30 Представленные в стихотворении изогнутые и спиральные линии - элементы барокко, в то время как прямая линия представляет собой элемент классицизма.
Придерживаясь мысли о богатстве воображения, поэт отводит особую роль арабеске-орнаменту, узору криволинейных очертаний, которая имеет символический смысл. Она построена по принципу ритмического повтора геометрических и растительных мотивов. Смысл прямой линии и арабески в «Тирсе» определяется Бодлером абстрактными отношениями: «Прямая линия и линия арабески - замысел и выражение, непреклонность воли, извилистость слова, единство цели, разнообразие средств, всемогущая и нераздельная амальгама гениальности» [16, c. 219]31.
27 «Qu'est-ce qu'un thyrse? selon le sens moral et poétique, c'est un emblème sacerdotal dans la main des prêtres et des prêtresses célébrant la divinité dont ils sont les interprètes et les serviteurs. Mais physiquement ce n'est qu'un bâton, un pur bâton, perche à houblon, tuteur de vigne, sec, dur et droit. Autour de ce bâton, dans des méandres capricieux, se jouent et folâtrent des tiges et des fleurs, celles-ci sinueuses et fuyardes, celles-là penchées comme des cloches ou des coupes renversées» (cM.:Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris Le Thyrse // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 196).
28 «Le baton, c'est votre volonté, droite, ferme et inébranlable; les fleurs, c'est la promenade de votre fantaisie autour de votre volonté; c'est l'élément féminin exécutant autour du mâle ses prestigieuses pirouettes» (cm.: Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris Le Thyrse // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 196-197).
29 Cm.: Lemaitre H. Introduction, notes, bibliographie et choix de variants // Baudelaire Ch. Petits Poèmes en prose (Le Spleen de Paris). C. 163.
30 « Ne dirait-on pas que la ligne courbe et la spirale font leur cour à la ligne droite et dansent autour dans une muette adoration?» (cm.: Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris Le Thyrse // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 196.)
31 «Ligne droite et ligne arabesque, intention et expression, roideur de la volonté, sinuosité du verbe, unité du but, variété des moyens, amalgame tout-puissant et indivisible du génie» (cm. : Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris Le Thyrse // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 197)
По поводу арабесок Бодлер в «Фейерверках» («Fusées») заметил следующее: «Арабески - самые спиритуалистические из рисунков. <...> Арабески -самые идеальные из рисунков» [17, c. 408]32. В стихотворении в прозе «Тирс» могущество воображаемого преобладает над природным.
Дальнейшее преобразование действительности реализуется Бодлером в искусстве, с помощью которого поэт постигает Прекрасное. Фанчулле, герой из стихотворения в прозе «Героическая смерть» («Une Mort héroïque»), утверждает: «Упоение Искусством более всякого другого способно завесить ужасы бездны» [18, c. 205]33.
Здесь передано поэтом упоение, опьянение искусством. В творчестве преобразуется не только сама реальность, но и актер. В созданной воображением поэта реальности создается благодатная почва для творчества, для раскрытия актерских способностей: «Фанчулле являлся в этот вечер совершеннейшим воплощением идеи, которую невозможно было не признать живой, возможной, реальной. Этот шут приходил и уходил, смеялся, плакал, корчился, с немеркнущим сиянием вокруг головы, невидимым для всех, кроме меня, сиянием, в котором сочетались в странном единстве лучи Искусства и слава Мученичества. При помощи какого-то совсем особого дара Фанчулле вносил божественное и сверхъестественное даже в свои самые безумные шутовства» [18, c. 205]34.
Лирический герой поставлен перед необходимостью решать проблемы вечного и временного. Стремясь вырваться из оков скуки повседневной жизни, он противопоставляет действительности силу творческой фантазии, которая создает Прекрасное, одним из воплощений которого оказывается образ женщины.
Одно из центральных мест как в поэтическом, так и в прозаическом творчестве Бодлера занимает образ женщины. В её изображении поэт глубок и оригинален35. Мы видим, что Бодлеру не чужда идеализация женщины. Часто у поэта женский образ появляется как греза и чаще всего сам является источником грез. С ним связаны воспоминания о далеких путешествиях и чудесных
32 «Le dessin arabesque est le plus spiritualiste des dessins. <...> Le dessin arabesque est le plus idéal de tous» (cm.: Baudelaire Ch. Journaux Intimes. Fusées // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 391).
33 «L'ivresse de l'Art est plus apte que toute autre à voiler les terreurs du gouffre» (cM.:Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris Une Mort héroïque // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 188).
34 «Fancioulle fut, ce soir-là, une parfaite idéalisation, qu'il était impossible de ne has supposer vivante, possible, réelle. Ce bouffon allait, venait, riait, pleurait, se convulsait, avec une indestructible auréole de la tête, invisible pour tous, mais visible pour moi, et où se mêlaient, dans un étrange amalgame, les rayons de l'art et la gloire du martyre. Fancioulle introduisait, par je ne sais quelle grâce spéciale, le divin et le surnaturel, jusque dans les plus extravagantes bouffonneries» (cm.: Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris Une Mort héroïque // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 188).
35 Cm.: Lemaitre H. Introduction, notes, bibliographie et choix de variants // Baudelaire Ch. Petits Poèmes en prose (Le Spleen de Paris). Paris: Garnier Frères, 1968. 261 p. [3].
странах (стихотворение в прозе «Полмира в волосах»; стихотворения из «Цветов зла»: «Экзотический аромат» («Parfum exotique»), «Волосы» («La Chevelure»), «Приглашение на путешествие»). В бодлеровской женщине слились самые противоположные черты. В «Цветах зла» создаваемый поэтом образ женщины контрастен. Она может быть не только нежной, страстной, но и «странным божеством»36, «распутной Мегерой»37 и холодной красавицей (стихотворение «Когда она идет, роняя блеск огней» («Avec ses vêtements ondoyants et nacres»)).
Многогранность создается трансформацией реального образа воображением поэта. Автор достигает этого с помощью метафоры. Так, в стихотворениях женщина предстает «танцующей змеей» («Le Serpent qui danse»), «породистой лошадью» (стихотворение в прозе «Un Cheval de race»), «кошкой («Le Chat»), «прекрасным кораблем» («Le Beau navire»).
В «Стихотворениях в прозе» Бодлером продолжается начатая ранее в «Цветах зла» тема женщины. Им создается воображаемый и фантастический образ любимой женщины, наделенный могуществом и властью (стихотворение в прозе «Желание изобразить»): «Но она скорее заставляет думать о луне, которая несомненно отметила ее своим роковым и грозным влиянием; не о белой луне идиллии, похожей на холодную новобрачную, но о луне зловещей и пьянящей, повисшей в глубине бурной ночи и беспорядочно настигаемой бегущими толпами туч; не о мирной и скромной луне, посещающей сон непорочных людей, но о луне, свергнутой с неба, побежденной и мятежной, которую фесса-лийские колдуньи заставляли плясать по ужаснувшейся траве!» [19, c. 222]38.
Поэтом представлен в олицетворенном образе луны противоречивый образ женщины (стихотворение в прозе «Благодеяния Луны» («Les Bienfaits de la lune»). Женщина-дьяволица наделена холодностью, равнодушием, сатанинской силой и могуществом и одержима мыслью увлечь в свою страну, желанием подчинить себе других: « ... и весь этот свет, живой и трепещущий, думал и говорил: «Ты вечно будешь под властью моего поцелуя. Ты будешь прекрасна моей красотой. Ты будешь любить то, что я люблю и что меня любит: воду, облака, молчание и ночь; море, необъятное и зеленое; воду, лишенную образа и многообразную; страну, где тебя нет; возлюбленного, которого ты не узнаешь; чудовищные цветы; ароматы, заставляющие бредить; кошек, томно замираю-
36 «Bizarre déité» (cm.: Baudelaire Ch. Les Fleurs du Mal Sed non satiata // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris: Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 21).
37 «Mégère libertine» (cm.: Baudelaire Ch. Les Fleurs du Mal Sed non satiata // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 21).
38 «Mais elle fait plus volontiers penser à la lune, qui sans doute l'a marquée de sa redoutable influence; non pas la lune blanche des idylles, qui ressemble à une froide mariée, mais la lune sinistre et enivrante, suspendue au fond d'une nuit orageuse et bousculée par les nuées qui courent; non pas la lune paisible et discrète visitant le sommeil des hommes purs, mais la lune arrachée du ciel, vaincue et révoltée, que les Sorcières thessaliennes contraignent durement à danser sur l'herbe terrifiée!» (cm.: Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris Le Désir de peindre // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris: Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 199).
щих на рояле, стонущих, как женщины, хрипло и нежно! И тебя будут любить мои любовники, тебе будут поклоняться мои поклонники. Ты будешь царицею людей с зелеными глазами, которым я, как и тебе, сдавила горло в моих ласках ночью; царицею тех, кто любит море, необъятное, бурное и зеленое море; воду, лишенную образа и многообразную; страну, где их нет; женщину, которой они не знают, зловещие цветы, подобные кадильницам неведомого культа; ароматы, расслабляющие волю, и зверей, сладострастных и диких, - эмблемы их безумия» [20, c. 223-224]39.
О двойственности образа женщины, представленного Бодлером, пишет А. Леметр40. Он утверждает, что использованные определения «чудовищные цветы» и «зловещие цветы, подобные кадильницам неведомого культа» полностью отражают суть изображаемого образа женщины.
Воображением Бодлер трансформирует реальность, познает Прекрасное.
В «Стихотворениях в прозе» Шарля Бодлера широко отражено многообразие воображения. Своеобразие тем и мотивов, через которые оно раскрыто, позволяет нам утверждать, что Бодлер видел в воображении великое значение для творчества поэта. Творческим воображением Бодлер стремится воссоздать мир красоты вопреки разрушительной силе времени и реальной действительности, показывая превосходство воображаемого над природным.
Список литературы
1. Baudelaire Ch. A Arsène Houssaye. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris: Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 161.
2. Bernard S. Le Poème en prose de Baudelaire jusqu'à nos jours. Paris: Nizet, 1959. 814 p.
3. 16. Lemaitre H. Introduction, notes, bibliographie et choix de variants // Baudelaire Ch. Petits Poèmes en prose (Le Spleen de Paris). Paris: Garnier Frères, 1968. 261 p.
4. Бодлер Ш. Арсену Гуссе / пер. Эллиса // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 163-164.
39 «... dans l'expansion de sa joie, la Lune remplissait toute la chambre, comme une atmosphère phosphorique, comme un poison lumineux; et toute cette lumière vivante pensait et disait: «Tu subiras éternellement l'influence de mon baiser. Tu seras belle à ma manière. Tu aimeras ce que j'aime et ce qui m'aime: l'eau, les nuages, le silence et la nuit; la mer immense et verte; l'eau informe et multiforme; le lieu où tu ne seras pas; l'amant que tu ne connaîtras pas; les fleurs monstrueuses; les parfums qui font délirer; les chats qui se pâment sur les pianos et qui gémissent comme les femmes, d'une voix rauque et douce! Et tu seras aimée de mes amants, courtisée par mes courtisans. Tu seras la reine des hommes aux yeux verts dont j'ai serré aussi la gorge dans mes caresses nocturnes; de ceux-là qui aiment la mer, la mer immense, tumultueuse et verte, l'eau informe et multiforme, le lieu où ils ne sont pas, la femme qu'ils ne connaissent pas, les fleurs sinistres qui ressemblent aux encensoirs d'une religion inconnue, les parfums qui troublent la volonté, et les animaux sauvages et voluptueux qui sont les emblèmes de leur folie <.. > » (Cm.: Baudelaire Ch. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris Les Bienfaits de la Lune // Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes / Bouquins Collection dirigée par G. Schoeller. Paris : Editions R. Laffont, S.A., 1996. P. 199-200)
40 Lemaitre H. Lemaitre H. Introduction, notes, bibliographie et choix de variants // Baudelaire Ch. Petits Poèmes en prose (Le Spleen de Paris). Paris: Garnier Frères, 1968. P. 180 [3]
5. Бодлер Ш. Чужестранец / пер. В. Ходасевича // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / пре-дисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 164.
6. Максимова Т.М. «Цветы зла» и «Стихотворения в прозе»: проблема преемственности и развития образов и мотивов в творчестве Шарля Бодлера // Соловьёвские исследования. 2016. Вып. 1(49) С. 188-208.
7. Бодлер Ш. Суп и облака / пер. В. Ходасевича // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / пре-дисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 231.
8. Бодлер Ш. Двойственная комната / пер. А. Ревича // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / пре-дисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 167-169.
9. Бодлер Ш. Дневники. Гигиена / пер. Е. Баевской // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 422-429.
10. Бодлер Ш. Дары Фей / пер. В. Ходасевича // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 190-192.
11. Бодлер Ш. Галантный стрелок / пер. В. Ходасевича // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 230-231.
12. Бодлер Ш. Опьяняйтесь / пер. В. Ходасевича // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 220.
13. Бодлер Ш. Цветы зла. Вступление / пер. Эллиса // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 19-20.
14. Бодлер Ш. Цветы зла. Вечерние сумерки / пер. И. Анненского // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 98-99.
15. Бодлер Ш. Вечерний сумрак / пер. В. Ходасевича // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 195-197.
16. Бодлер Ш. Тирс / пер. В. Ходасевича // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 218-219.
17. Бодлер Ш. Дневники. Фейерверки / пер. Е. Баевской // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 405-422.
18. Бодлер Ш. Героическая смерть / пер. В. Ходасевича // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 203-207.
19. Бодлер Ш. Желание изобразить / пер. В. Ходасевича // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 222-223.
20. Бодлер Ш. Благодеяния Луны / пер. В. Ходасевича // Шарль Бодлер. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве: пер. с фр. / предисл. Г. Мосешвили; сост. О. Дорофеева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997. С. 223-224.
References
1. Baudelaire, Ch. A Arsène Houssaye. Petits poèmes en prose: Le Spleen de Paris. Baudelaire Ch. Oeuvres Complètes. Paris: Editions R. Laffont, S.A., 1996, p. 161.
2. Bernard, S. Le Poème en prose de Baudelaire jusqu'à nos jours. Paris: Nizet, 1959. 814 p.
3. Lemaitre, H. Introduction, notes, bibliographie et choix de variants // Baudelaire Ch. Petits Poèmes en prose (Le Spleen de Paris). Paris: Garnier Frères, 1968. 261 p.
4. Bodler, Sh. Arsenu Guse [To Arsène Houssaye], in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizh-skiy splin. Iskusstvennyy ray. Esse. Dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, pp. 163-164.
5. Bodler, Sh. Chuzhestranets [The Stranger], in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizhskiy splin. Iskusstvennyy ray. Esse. Dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, p. 164.
6. Maksimova, T.M. «Tsvety zla» i «Stikhotvoreniya v proze»: problema preemstvennosti i razvitiya obrazov i motivov v tvorchestve Sharlya Bodlera ["The Flowers of Evil" and "Little Poems in Prose": the problem of continuity and development of images and motives in Charles Baudelaire's works], in Solov'evskie issledovaniya, 2016, issue 1(49), pp. 188-208.
7. Bodler, Sh. Sup i oblaka [The Soup and the Clouds], in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizhskiy splin. Iskusstvennyy ray. Esse, dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, p. 231.
8. Bodler, Sh. Dvoystvennaya komnata [The Double Room], in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizhskiy splin. Iskusstvennyy ray. Esse, dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, pp. 167-169.
9. Bodler, Sh. Dnevniki. Gigiena [Diaries. Hygiene], in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizhskiy splin. Iskusstvennyy ray. Esse, dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, pp. 422-429.
10. Bodler, Sh. Dary Fey [The Fairies' Gifts], in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizhskiy splin. Iskusstvennyy ray. Esse, dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, pp. 190-192.
11. Bodler, Sh. Galantnyy strelok [The Gallant Marksman], in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizhskiy splin. Iskusstvennyy ray. Esse, dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, pp. 230-231.
12. Bodler, Sh. Op'yanyaytes' [Get Drunk], in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizhskiy splin. Iskusstvennyy ray. Esse, dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, p. 220.
13. Bodler, Sh. TSvety zla. Vstuplenie [The Flowers of Evil. Introduction], in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizhskiy splin. Iskusstvennyy ray. Esse, dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, pp. 19-20.
14. Bodler, Sh. TSvety zla. Vechernie sumerki [The Flowers of Evil. Evening Twilight], in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizhskiy splin. Iskusstvennyy ray. Esse, dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, pp. 98-99.
15. Bodler, Sh. Vecherniy sumrak [Evening Twilight, in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizhskiy splin. Iskusstvennyy ray. Esse, dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, pp. 195-197.
16. Bodler, Sh. Tirs [The Thyrsus], in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizhskiy splin. Is-kusstvennyy ray. Esse, dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, pp. 218-219.
17. Bodler, Sh. Dnevniki. Feyerverki [Diaries. Fireworks Display], in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizhskiy splin. Iskusstvennyy ray. Esse, dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, pp. 405-422.
18. Bodler, Sh. Geroicheskaya smert' [A Heroic Death], in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizhskiy splin. Iskusstvennyy ray. Esse, dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, pp. 203-207.
19. Bodler, Sh. ZHelanie izobrazit' [The Desire to Paint], in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizhskiy splin. Iskusstvennyy ray. Esse, dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, pp. 222-223.
20. Bodler, Sh. Blagodeyaniya Luny [The Gifts of the Moon], in Bodler, Sh. Tsvety zla. Oblomki. Parizhskiy splin. Iskusstvennyy ray. Esse, dnevniki. Stat'i ob iskusstve [The Flowers of Evil. Debris. Paris Spleen. Artificial Paradise. Essay. Diaries. Articles about Art]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 1997, pp. 223-224.
