CC BY
6
УДК 930.1
ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ ДИАЛОГ ЗАПАДА И РОССИИ КАК ФАКТОР МОДЕРНИЗАЦИИ РОССИЙСКОГО СЕЛА В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ XX В.
© 2022 А. В. Третьяков1, Г. А. Салтык2
1 доктор исторических наук, профессор, профессор кафедры истории России
e-mail: dr tretiyakov@mail.ru
2доктор исторических наук, профессор e-mail: galinasaltyk@yandex.ru
Курский государственный университет
В статье рассматривается образовательное взаимодействие Запада и Востока как фактор, стимулировавший непрерывную и устойчивую модернизацию российского села в конце XIX - начале XX в. Авторы показали, что опыт зарубежных государств в сфере аграрного образования, адаптированный к пореформенной России, позволил создать эффективную систему и сеть сельскохозяйственных учебных заведений и внешкольного сельскохозяйственного просвещения, которые активно стимулировали модернизационные процессы в сельскохозяйственной жизни населения.
Ключевые слова: диалог, сельскохозяйственное образование, модернизация, российское село, сельскохозяйственная жизнь.
EDUCATIONAL DIALOGUE BETWEEN THE WEST AND RUSSIA AS A FACTOR OF MODERNIZATION OF THE RUSSIAN VILLAGE IN THE LATE XIX - EARLY XX CENTURIES
© 2022 A. V. Tretyakov1, G. A. Saltyk2
1 Doctor of Historical Sciences, Professor, Professor of the Department of Russian History
e-mail: dr_tretiyakov @ mail. ru
2 Doctor of Historical Sciences, Professor
e-mail: galinasaltyk@yandex.ru
Kursk State University
The article deals with the problem of educational interaction between the West and the East as a factor that stimulated the continuous and sustainable modernization of the Russian countryside in the late XIX - early XX centuries. The author has shown that the experience of foreign countries in the field of agricultural education, adapted to post-reform Russia, made it possible to create an effective system and network of agricultural educational institutions and extracurricular agricultural education in the empire, which in the post-reform period actively stimulated modernization processes in the agricultural life of the population.
Keywords: dialogue, agricultural education, modernization, Russian village, agricultural life.
В условиях современных геополитических противоречий и вызовов, сопровождающихся холодными войнами и локальными военными конфликтами, особое значение приобретает поиск точек соприкосновения, которые будут
стимулировать формирование национально-государственной идентичности и развитие механизмов взаимовыгодного непрерывного межгосударственного сотрудничества во всех сферах жизнеобеспечения населения. «Более двух тысяч лет, - отмечает И.Л. Морозов, - большая часть человечества в общих чертах развивалась в социально-экономическом параметре, определенном Западной цивилизацией. Данный вектор имел свои достоинства и недостатки, нёс человечеству как социальный прогресс, так и мировые войны, геноцид» [3, с. 35].
Литература, относящаяся к различным этапам исторического развития государств, показывает, что в системе межгосударственного и межцивилизационного диалога системообразующей основой является совокупность образовательной деятельности. Приоритет этой сферы бесспорен. Вместе с тем в различных сферах жизнедеятельности он имеет свои исторические особенности. К числу таких сложных сфер во всём мире относится профессиональное сельскохозяйственное образование, определяемое противоречивостью собственно сельскохозяйственного образования, аграрной сферы хозяйствования, организацией сельскохозяйственной жизни и ментальностью сельских жителей.
Складыванию системы образовательного взаимодействия Запада и России способствовали реформы 60-70-х гг. XIX в. в Российской империи, стимулировавшие упрочение рыночных отношений в сельском хозяйстве. В новых условиях хозяйствования потребность в повышении производственной эффективности и конкурентоспособности продукции требовала непрерывного и устойчивого технического переоснащения аграрной сферы, совершенствования агро- и агрикультуры.
Историография и источники отмечают, что активное использование в хозяйственно-производственной сфере России ввезённых из-за границы и отечественного производства сельскохозяйственных машин, прочего усовершенствованного оборудования, а также агрономических технологий, заимствованных в странах Европы, относится к концу XIX - началу XX в. Если в 1890 г. ввоз и производство сельскохозяйственной техники оценивались в 5 млн руб., в 1892 г. уже в 9,1 млн руб., в 1906 - 38 млн руб., то в 1912 г. - 131,1 млн руб. Мы видим, что «за период с 1870 по 1912 год ежегодное потребление выросло в 57 раз, а с 1890 по 1912 год - в 26 раз» [12, с. 27].
В целях пропаганды и популяризации, а также использования имевшегося передового зарубежного и отечественного опыта оснащения аграрного хозяйства техникой, 12 января 1865 г. Высочайше было утверждено Положение о сельскохозяйственном музее Министерства государственных имуществ в С.-Петербурге. В соответствии с Положением целью музея было: «распространять в России, помощью выставленных... образцов, улучшенные земледельческие машины и орудия»; предоставить возможность «русским механикам и мастеровым изучать устройство сельскохозяйственных машин, снимать с них чертежи и получать для подражания образцы.» [8, с. 45]. Для постоянного развития и укрепления материальной оснащённости музея законодатель устанавливал, что экспонаты, нужные музею, из-за границы выписываются бесплатно и проходят упрощённый таможенный досмотр, а музей в определённые дни для посетителей работает бесплатно [Там же, с. 46-47].
В условиях технического переоснащения сельского хозяйства, развития технологии его организации, совершенствования организационно-правовых основ деятельности передовая русская общественность со второй половины XIX в. стала активно обсуждать проблемы и искать способы повышения эффективности аграрного сектора. Важно отметить, что среди обилия факторов, повышающих эффективность
этой деятельности, общественность и часть правившей бюрократии называли сельскохозяйственное образование. «Вопрос о сельскохозяйственном образовании начал особенно интересовать русское общество, - писал профессор И.А. Стебут, -с 1861 года, когда освобождение крестьян от крепостной зависимости, изменив условия русского хозяйства, яснее обнаружило необходимость специального знания для успешного ведения хозяйства» [7, с. 542].
Крестьянская реформа стимулировала дворянство и крестьянство к участию в развитии новых отраслей, что, в свою очередь, вызывало необходимость подготовки специальных кадров в профессиональных учебных заведениях. К примеру, Н.В. Верещагин, будучи офицером императорского флота, вопросы организации сельского хозяйства в качестве вольного слушателя изучал в Санкт-Петербургском университете. Надо заметить, что тяга к молочному хозяйству и сыроварению привела мичмана к оставлению военной службы. Выйдя в отставку в 1861 г., Н.В. Верещагин занялся молочным хозяйством и сыроварением.
Естественно, что молочное хозяйство как отрасль нуждалось в осмыслении и организации в новых условиях, сыроварение в России было практически совсем новым делом. Для полноценной деятельности в данном направлении следовало изучать имевшийся заграничный опыт. В этих целях Н.В. Верещагин уезжает на восемь месяцев в Швейцарию. Здесь в пригороде Женевы он, за свою плату, устроился на сыроварню учеником, а также работал подмастерьем у специалистов. В последующие годы, уже став признанным специалистом в этом деле, Н.В. Верещагин изучал способы и методы организации сыроварения в Германии, Дании и Англии [2, с. 161].
Занимаясь организацией молочного хозяйства и сыроварения в России, Н.В. Верещагин пришел к пониманию того, что устойчивость развития новой отрасли хозяйства можно обеспечить стабильной подготовкой кадров. Опираясь на закон от 27 августа 1869 г. «О порядке открытия ремесленных и других подобных им училищ» [5], поддержку тверского земства, а также своего земляка и друга Д.И. Менделеева, он учреждает в 1871 г. Едимоновскую школу молочного хозяйства. Она была устроена в имении барона Н.Н. Корфа, специально арендованном для организации учебной деятельности. Новым в организации учебной работы было то, что в школу на обучение принимались лица обоего пола в возрасте не моложе 17 лет [6, с. 65].
Естественно, что в новых рыночных условиях хозяйствования, а также развития низших сельскохозяйственных школ по инициативе, как правило, частных лиц в России стал формироваться интеллектуально-общественный и организационно-хозяйственный потенциал, выступавший за развитие сельскохозяйственного образования. В силу того что в России отсутствовал должный опыт сельскохозяйственной образовательной деятельности, научная общественность выступала за развитие международного взаимодействия в данном вопросе. Этот вопрос постоянно и как правило в дискуссионной форме обсуждался на страницах периодической печати, на съездах сельских хозяев, на всероссийских выставках сельских хозяев, на собраниях и беседах С.-Петербургского и Московского общества сельских хозяев. На этих и других форумах всегда в дискуссиях затрагивались вопросы использования в пореформенной России накопленного за границей опыта организации аграрного хозяйствования и развития образования.
Российские учёные, прежде всего сторонники технической модернизации в аграрной сфере и развития профессионального образования, стали активно и целенаправленно изучать опыт организации сельскохозяйственного образования в зарубежных странах. Важно подчеркнуть, что они стремились выявить опыт
организации аграрных школ, типы которых будут максимально полезны для российской историко-культурной и природно-климатической среды. В частности, профессор И.А. Стебут, как и другие ученые и ревнители развития профессионального образования, внимательно и активно изучал опыт сельскохозяйственного обучения в Англии, Германии, Франции. В Англии, по мнению И.А. Стебута, до открытия Чиренчестерской академии в 1845 г. аграрные знания распространялись путём организации сельскохозяйственных обществ, учителей «сельского хозяйства (Артур Юнг и др.), и домашние фермы английских землевладельцев, при исторически сложившемся в Англии уважении к сельской жизни, стали превращаться в образцовые хозяйства, в школы сельского хозяйства, глядя на которые могли учиться фермеры-арендаторы и соседние землевладельцы» [7, с. 544].
В Германии И.А. Стебут также видел распространение различных форм сельскохозяйственного обучения. Вместе с тем особый упор профессор делал на изучении деятельности учебных заведений. Выступая с докладом о развитии образования 15 ноября 1866 г., в Санкт-Петербургском собрании сельских хозяев, князь А.И Васильчиков говорил, что «самая лучшая система организации есть устройство сельскохозяйственных училищ, по образцу Пруссии, в частных имениях» [14, с. 80]. Такой подход определялся тем, что передовые частные хозяйства были оснащены современным зарубежно - российским сельхозинвентарём и техникой. Кроме того, они развивались на базе новых агротехнологий. При этом князь А.И. Васильчиков, И.А. Стебут и другие радетели развития образования видели сложности с подбором частных имений для организации сельскохозяйственных школ в России. Дело в том, что их было мало.
Надо отметить, что в российском обществе второй половины XIX в. наметилось и стало активно развиваться понимание важности распространения сельскохозяйственного образования. Однако отсутствовало единство относительно способов, форм и методов развития сельскохозяйственного образования. Изучение опыта распространения сельскохозяйственных знаний в государствах Европы позволило учёным, практикам и российской общественности придти к пониманию необходимости учреждения специальных сельскохозяйственных школ. При этом большинство считало, что частным лицам самостоятельно за свой счёт весьма трудно учреждать и содержать учебные заведения любых типов. Поэтому большинство участников дискуссий и сторонников организации профессиональных школ поддерживала идеи государственного участия в развитии низшего сельскохозяйственного образования. При этом всячески поощрялась частновладельческая образовательная инициатива.
Учитывая опыт организации сельскохозяйственного образования в Европе и пореформенной России с её особенностями, в ходе многоплановых дискуссий на различных съездах, в периодической печати российская общественность и прогрессивные сельские хозяева смогли выработать единую позицию. Сторонники развития образования согласились с тем, что наибольшего эффекта в деле развития сельскохозяйственного образования можно добиться путём объединения усилий частных лиц, государств, обществ и земств, особенно в вопросах формирования учебно-материальной базы и обеспечения учебных заведений педагогическими кадрами.
Результаты всех дискуссий и обсуждений, а также обобщение западноевропейского опыта применительно к российской действительности получили публичное выражение в имперском законодательстве. В конце XIX - начале XX в. в России было издано три профильных закона, регулировавших, а в большей степени регламентировавших процесс развития сельскохозяйственного образования. В 1883 г.
стало действовать Нормальное Положение о низших сельскохозяйственных школах [4], в 1897 г. - Положение о сельскохозяйственных ремесленных учебных мастерских [9], в 1904 г. - Положение о сельскохозяйственном образовании [10].
Прогрессивность данного законодательства заключалась в том, что оно определило сельскохозяйственные учебные заведения как основное звено подготовки аграрных кадров для российской провинции. Законодатель принципиально решил вопросы целей, типологии и проблемы финансирования учебных заведений. В Нормальном Положении устанавливалось, что «низшие сельскохозяйственные школы имеют целью распространение в народе основных познаний по сельскому хозяйству и необходимым для него ремёслам, преимущественно путём практических занятий». Эти школы могли быть «а) общие, предназначенные для обучения сельскому хозяйству вообще и б) специальные, открываемые для распространения знаний, относящихся до отдельных отраслей сельского хозяйства (как, напр., по садоводству, огородничеству, пчеловодству, виноделию и т.п.). Те и другие учебные заведения разделяются, соответственно объёму учебного их курса, на школы первого и второго разряда» [4, с. 492].
Опираясь на опыт зарубежных стран, законодатель разрешал учреждать в стране школы земствам, обществам, частным лицам, «при том с пособием или без пособия от правительства». При этом устанавливалось, что денежные средства сельскохозяйственных школ могут состоять из пособий, выделяемых казной, из оборотного капитала школы, ведущей хозяйство на своей земле, из доходов от хозяйства школы, «из пожертвований, делаемых земством, обществами и частными лицами на надобности сих учебных заведений» [Там же].
В результате образовательного взаимодействия Запада и России в конце XIX-начале XX в. в Российской империи определились основные направления политики в сфере развития сельскохозяйственного образования. С учётом зарубежного опыта были определены не только типы, но и система сельскохозяйственного образования. «Сельскохозяйственные учебные заведения, - устанавливало Положение 1904 г., -разделяются на высшие, средние и низшие» [10, с. 545].
В соответствии с государственным законодательством в России стала активно развиваться сеть учебных заведений. Если к 15 декабря 1895 г. в стране действовали 2 сельскохозяйственных вуза, 9 средних и 75 низших учебных заведений, в том числе три женские сельскохозяйственные школы [6, с. 81-86], то в 1914 г. в империи работали 9 вузов, 18 средних сельскохозяйственных училищ и 314 низших сельхозшкол различных типов [11, Приложение.с. 3]. Кроме того, в 1916 г. в России действовали 72 сельские ремесленные учебные мастерские Министерства торговли и промышленности [13, с. 185].
Естественно, что для всей Российской империи такого количества низших сельскохозяйственных школ всех типов было недостаточно. Поэтому прогрессивная общественность искала новые пути развития сельскохозяйственного образования и просвещения в крестьянской среде. Российская агрономическая общественность при поддержке Департамента земледелия изучала опыт организации внешкольного сельскохозяйственного образования в зарубежных странах.
Зарубежный опыт показал, что наиболее эффективным и относительно дешёвым способом распространения сельскохозяйственного знания являются сельскохозяйственные чтения для нижних чинов. Первые попытки обучения нижних чинов сельскому хозяйству в Германии были предприняты в XVIII в. Тогда К. Вюртембергский повелел обучать своих гвардейских егерей «лесоводству и сельскому хозяйству». Но систематические чтения для низших чинов начались с 14 января 1907 г., когда в Баварии впервые были открыты специальные
сельскохозяйственные курсы для солдат. Лекции на курсах два раза в неделю читал директор сельскохозяйственной школы, расположенной в Аугсбурге [1, с. 10].
В Бельгии первые сельскохозяйственные чтения для низших чинов были организованы в 1884 г. В этом году в гарнизонах четырех крепостей преподавалось садоводство и плодоводство. Начиная с 1891 г. в программу обучения было включено земледелие и животноводство, а в соответствии с циркуляром от 25 июля 1897 г. в программу вводились «элементарные курсы агрономии». Такие курсы проводились для всех желающих ежегодно в период с ноября по март 2 раза в неделю по одному часу [1, с. 8].
Во Франции также велись сельскохозяйственные чтения для нижних чинов. Первоначально их вели подготовленные в сельскохозяйственном отношении офицеры, а затем, по соглашению Военного министерства и Департамента сельскохозяйственных учителей, занятия стали проводить специалисты Департамента. К 1910 г. во Франции был создан Комитет «для устройства и деятельной поддержки сел.-хоз. курсов для солдат». В Дании аналогичные курсы стали проводиться с 1902 г., в Австро-Венгрии - с 1908 г. [1, с. 9].
Опираясь на опыт зарубежных государств, в России меры по распространению сельскохозяйственных знаний среди низших чинов армии стали разрабатывать с 1893 г. Первые же практические курсы по садоводству были организованы в 1895-1896 гг. среди нижних чинов пехотных полков, расквартированных в Пскове. В последующие годы сельскохозяйственные курсы для нижних чинов проводились силами преподавателей сельскохозяйственных школ и земледельческих училищ, которые находились рядом с войсковыми частями. Кроме того, в их работе активно участвовали заинтересованные в этом деле офицеры различных полков [1, с. 12-13].
В России активно использовались в этих целях возможности Императорского сельскохозяйственного музея. В соответствии с циркуляром Великого князя Николая Николаевича начальникам воинских частей вменялось в обязанность «посылать команды нижних чинов в Императорский Сел.-Хоз. Музей как для осмотра его, так и для слушания лекций». Команды нижних чинов в музей на лекции сопровождались полковыми офицерами. В период с 7 января по 2 апреля 1909 г. в музее для нижних чинов было проведено 47 сельскохозяйственных чтений [1, с. 15].
Из вышеизложенного материала следует, что реализация реформ 60-70 гг. XIX в. не только ускоряла процесс вхождения российского села в рыночные отношения, но и стимулировала формирование условий обеспечения устойчивого социально-экономического развития страны. Новые условия и способы хозяйствования требовали от государства и сельских хозяев не только повышения производительности труда, повышения качества продукции, но и в целом совершенствования культуры сельскохозяйственной жизни. В аграрном секторе производственная деятельность и обыденная жизнь людей всегда тесно взаимообусловлены и практически неразрывны, поэтому модернизация производства всегда оказывала прямое влияние на образ жизни сельского населения.
Всероссийский процесс модернизации аграрной сферы во второй половине XIX - начале XX в. осуществлялся при активном, даже, можно сказать, достаточно традиционном, использовании зарубежного опыта. Взаимодействие Запада и России в это время в вопросах образования позволило российским властям и прогрессивной общественности на основе обобщения всех имевшихся практик сотрудничества понять модернизационную сущность сельскохозяйственного образования. В новых условиях жизнедеятельности образование системно обеспечивало непрерывный процесс обновления производственно-хозяйственной и обыденной жизни сельского населения, а также способствовало адаптации людей к новым жизненным реалиям.
Опыт западных стран, вступивших на рыночные рельсы хозяйствования раньше, показал России, что наиболее эффективной и стабильной формой подготовки сельскохозяйственных кадров массовых профессий являются стационарные сельскохозяйственные школы для обучения крестьянской молодёжи, а также что различные формы внешкольного сельскохозяйственного образования и просвещения играют важную роль в повышении культурно-образовательного уровня сельских жителей, особенно в условиях недостатка общеобразовательных и профессиональных учебных заведений.
Сельскохозяйственные учебные заведения, при всей неравномерности развития сети их размещения, несовершенстве типологии в сельской местности пореформенной России, становились не только центрами профессионального обучения и образования, но и центрами культурно-просветительской и организационно-воспитательной работы во всех сферах сельскохозяйственной жизни и быта. В условиях нехватки общеобразовательных школ они становились центрами распространения грамотности среди различных категорий населения сельской местности и особенно в крестьянской среде.
Сельскохозяйственные учебные заведения, а также внешкольное сельскохозяйственное обучение в пореформенной России в условиях углубления рыночных преобразований и неразвитости сельской инфраструктуры в России второй половины XIX - начала XX в. стали системообразующим фактором непрерывных и достаточно устойчивых модернизационных преобразований всей сельскохозяйственной жизни.
Библиографический список
1. Елагин, П. Н. Опыт производства сельско-хозяйственных чтений для нижних чинов войсковых частей, расположенных в С.-Петербурге и его окрестностях, в Николаевском военном госпитале и Петергофском местном военном лазарете. 19071911 гг. / П. Н. Елагин. - Санкт-Петербург, 1911. - 58 с.
2. Кострова, Д. О. Николай Васильевич Верещагин -предприниматель, кооператор, учёный / Д. О. Кострова, Т. Н. Вахнина // Проблемы развития общества:
право, экономика, технологии: материалы научно-практической конференции,
22 апреля 2016 года. - Курск, 2016. - С. 158-167.
3. Морозов, И. Л. Патриотизм и межкультурный диалог как парадигма будущего
для России и всего мира / И. Л. Морозов // РоШВоок. - 2018. - № 1. - С. 34-47.
4. Нормальное Положение о низших сельскохозяйственных школах. Закон. Высочайше утверждённое 27 декабря 1883 года // ПСЗРИ. - Собрание третье. - Том 3. 1883. - Санкт-Петербург, 1886. - С. 491-494.
5. О порядке открытия ремесленных и других подобных им училищ Закон. Высочайше утверждён 27 августа 4869 года // ПСЗРИ. - Собрание второе. - Том XLIV. Отделение первое. 1869. - Санкт-Петербург, 1873. - С. 44-47.
6. Сельскохозяйственные учебные заведения, подведомственные Департаменту Земледелия, в конце 1895 года. Санкт-Петербург, 1896. 103 с.
7. Стебут, И. А. Сельскохозяйственное знание и сельскохозяйственное образование // Стебут И.А. Избранные сочинения. Том II. - Москва: Изд-во Сельскохозяйственной литературы, 1957. - С. 539-582.
8. Положение о Сельско-Хозяйственном Музее Министерства Государственных Имущест в С.-Петербурге. Высочайше утверждено 12 января 1865 года // Полное собрание законов Российской империи. Собрание второе. Том XL. Отделение первое.
1865. - Санкт-Петербург: Типография II Отд. Собственной Е,И.В. Канцелярии, 1867. -С. 44-47.
9. Положение о сельскохозяйственных ремесленных учебных мастерских. Закон. Высочайше утвержденное 10 марта 1897 г. // ПСЗРИ. Собрание третье. Том VII. 1897. -Санкт-Петербург, 1900. - С. 109-111.
10. Положение о сельскохозяйственном образовании. Закон. Высочайше утвержденное 26 мая 1904 года // ПСЗРИ. Собрание третье. Том XXIV. 1904. - Санкт-Петербург, 1907. - С. 544-553.
11. Положение о сельскохозяйственном образовании, Высочайше утверждённое 26 мая 1904 г. и его применение. Изд. 3-е, перераб. / Составитель И.И. Мещерский. -Пг., 1916. 175 с. - Приложения. 179 с.
12. Третьяков, А. В. Низшая сельскохозяйственная школа пореформенной России: факторы развития / А. В. Третьяков. - Курск, 1997. - 128 с.
13. Третьяков, А. В. Низшая сельскохозяйственная школа России в конце XIX -начале XX века / А. В. Третьяков. - Курск, 1998. - 200 с.
14. Труды комиссии по составлению проекта (Положения о Низших сельскохозяйственных школах). - Санкт-Петербург, 1879. - 180 с.
