CC BY
16
УДК 81.367 МИСИЕВА Л.А.
кандидат филологических наук, доцент, кафедра второго иностранного языка, Дагестанский государственный университет E-mail: 1uizaah_83@mail.ru
UDC 81.367 MISIEVA L.A.
Candidate of Philology, Associate Professor, Department of the second foreign language, Dagestan State University
E-mail: luizaah_83@mail.ru
ОБРАЗ ЖАДНОГО/НЕНАСЫТНОГО ЧЕЛОВЕКА В ЗЕРКАЛЕ АВАРСКИХ ПАРЕМИОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ THE IMAGE OF A GREEDY/ INSATIABLE MAN IN THE AVAR PAROEMIOLOGICAL UNITS
В статье в лингвистическом и лингвокультурологическом аспектах анализируются аварские паремиологи-ческие единицы, формирующие образ жадного/ненасытного человека. Рассмотрены коды культуры, с которыми соотносятся характеризуемые паремиологические образы (в основном имеет место использование телесного и пищевого кодов культуры, что в силу обозначаемого признака жадности/ненасытности человека имеет свое обоснование). Обращается внимание на лексико-семантический состав паремиологических единиц, определяется его роль в формировании образа жадного человека и выражении национально-культурных коннотаций.
Ключевые слова: аварские паремиологические единицы, образ жадного/ненасытного человека, особенности лексического состава, коды культуры, национально-культурные коннотации, гендерные признаки.
The article analyses linguistic and linguocultural characteristics of the Avar gender paroemiological units with the concept "greedy/ insatiable man". The culture codes with characterized paroemiological images are studied (mostly the corporal and food culture codes are used because of the denoting indication of greedy/insatiable man). We pay attention to the lexico-semantic stock of paroemiological units, its role in the formation of image of a greedy man and in expression of national and cultural components.
Key words: The Avar gender paroemiological units, an image ofgreedy/insatiable man, specialfeatures of word stock, the codes of culture, national and cultural components, gender indications.
Аварские паремиологические единицы, в отличие от фразеологических, в лингвистическом и лингвокультурологическом аспектах изучены недостаточно. Образ жадного человека рассмотрен в кандидатской диссертации Н.П.Идрисовой на материале фразеологических единиц аварского языка [4]. Гендерные аварские фразеологические единицы, ориентированные на человека, в сопоставлении с английскими рассматриваются в диссертационной работе Л.А.Мисиевой [7].
Ряд публикаций посвящен анализу различных концептов, выражаемых аварскими паремиологическими единицами. Так. например, в лингвистическом и лингвокультурологическом аспектах рассмотрены паремии, актуализирующие концепты «время» [8; 3], «Родина» [9], «смерть» [10]; в лингвокультурологическом аспекте исследованы аварские компаративные паремиологические единицы [1], рассмотрен вопрос о роли морфолого-синтаксического состава аварских паремиологических единиц как средства формирования паремиологических образов [6]
Из научных работ, имеющих непосредственное отношение к вопросам, поднимаемым в данной статье, следует отметить статью С.Ц.Магадовой, посвященную проблеме отражения образа щедрого и жадного человека в лакских фразеологических единицах [5]. В этой работе, в частности, отмечается, что лексический состав фразе-
ологических единиц, характеризующих жадного и щедрого человека, может иметь национально-культурну ю специфику, связанную с особенностями эмоционально-интеллектуального освоения носителями данного языка окружающей действительности» [5].
Исследование роли лексико-семантического состава паремиологических единиц в формировании образа жадного человека следует считать актуальной проблемой, так как такая проблема имеет не только собственно лингвистическую, но и лингвокультуро-логическую значимость: лексические составляющие паремиологических единиц могут быть наименованиями национально-культурных реалий и носителями национально-специфических коннотаций.
Аварские паремиологические единицы, отражающие образ жадного человека, не являлись предметом специального исследования. В связи с этим в данной статье рассматриваются особенности лексического состава характеризуемых паремий. В статье внимание обращается также на коды культуры, с которыми соотносится фразеологический образ жадного/ненасытного человека, и символы, являющиеся культурными знаками языка.
Материалом для анализа послужили паремиологические единицы, собранные из сборника аварских пословиц и поговорок [2]. Паремиологические единицы в
© Мисиева JI.A. © Misieva L.A.
целях сохранения внутреннего образа и демонстрации соответствующих национально-специфических коннотаций в основном даются в буквальных переводах. В необходимых случаях в квадратных скобках даются комментарии.
Прежде всего, следует отметить, что характеризуемые аварские паремиологические единицы через ключевой компонент чехь «живот» соотносятся с телесным кодом культуры. Использование данного компонента, сопровождаемого различными определительными компонентами, приводит к формированию образа ненасытного (=жадного) человека, о чем свидетельствуют приводимые ниже примеры, в которых негативная оценка обозначаемого качества и коннотации усиливаются причастными компонентами в роли предикатов, употребленными вместо финитных глагольных форм. В предикативно характеризующей функции употребляются и прилагательные:
Чехъ г1орц1аниги, бер г!орц1уларев [прич.] «Хоть живот сыт, глаза голодные». Чехъ г1орц1арав |прич.| - бер бакъарав [прич.], рукъ бечедав [прил.] — рак! миеттав [прил.] «С сытым животом, но с голодными глазами, с богатым домом, но с бедным сердцем» (букв. «Живот [у которого] сытый - глаза [у которого] голодные, дом [у которого] богатый - сердце [у которого] бедное»). Чохьол гурони мац! лъаларев [прич.] чадил гурони бицунарев [прич.] «Только язык живота знающий/понимающий (=знает), только о хлебе рассказывающий (=рассказывает)». Чехь бакъарав [прич.], рукъ миеттав «Живот у которого голодный, дом у которого бедный». Бер бакъарав [прич.], чехь бакъарав [прич,],чияр х1арччида сахаватав «Глаза у которого голодные. живот у которого голодный, у чужого подноса [с едой] проворный».
Как свидетельствует часть приведенных примеров, в формировании образа ненасытного человека одновременно принимают участие два соматизма - чехъ «живот» и бер «глаз». При этом признак жадности через предикативно характеризующие определительные компоненты усиливается подчеркиванием именно ненасытности глаз: бер г1орц1уларев «ненасытный» (букв, «глаза у которого ненасытные»), бер бакъарав «ненасытный» (букв, «глаза у которого голодные») и т.д. Интересно и то, что в усилительной функции употреблена форма единственного числа бер «глаз» вместо формы берал «глаза». Такое явление особенно характерно для паре-миологических единиц разных (в том числе дагестанских) языков.
Несколько паремиологических образов построено на телесной метафоре, создаваемой парным употреблением соматизмов чехъ «живот» имугъ «спина»:
Мугъ сверунги чехъ бугев «Даже на спине (букв, «вокруг спины») живот имеющий» (образ усиливается количественной характеристикой). Жищаго квани, чехъ унтулев, чияца квани, мугъ унтулев «Сам ест [если] -живот болит, другой ест [если] - спина болит» (актуализируется образ «ни себе, ни другим»).
Некоторые из рассматриваемых паремиологи-
ческих образов строятся на основе противительно-уступительных смысловых отношений,
характеризуемых логическим противоречием: [хотя] живот насытился, глаза не насытились; [хотя] живот насытился, глаза голодные и т.д.: ср. также: Бикъун [деепр.], бер г1орц1ич1ев [прич.], кванан [деепр.], чехъ г1орц1ич1ев [прич.] «Украв (=хотя украл), глаз не насытился. поев (=хотя поел), живот не насытился».
Уступительно-противительные отношения могут быть выражены употреблением соответствующей формы уступительного наклонения глагола: Чехъ г!ор-ц1аниги [уступ.накл.], бер г1орц!уларев [прич.] «Хоть живот насытился, [но] глаза голодные». Логическое противоречие, обозначаемое частями паремиологических единиц, приводит к образно-ассоциативному усилению качества ненасытности негативно характеризуемого лица.
Отдельные паремиологические единицы, отражающие образ жадного/ ненасытного человека, структурно и семантически организуются употреблением противопоставлений антонимического характера, что приводит к расширению коннотативных возможностей языковых средств в новых синтаксических условиях. Антонимические противопоставления могут носить и контекстуальный характер:
Чехъ бакъарав, рукъ миеттав «Живот у которого голодный, дом у которого бедный». Жиндирабго чехъалъ кварав, чияраб бералъ кварав «Своё животом съел, чужое глазами съел». Жинцаго квани, чехъ унтулев, чияца квани, мугъ унтулев «Если сам съест - живот болит, другой съест - спина болит» (в значении «ни себе, ни другим»). Кванай къарияв, х1алт1и х!алакъ-ав «Еда у которого жирная [=много ест], работа у которого худая [мало работает]. Къарияб жинцаго куней, х1алакъаб росасе къолей «Жирное (=хорошее) сама ест, худое (=плохое) мужу отдает».
Имеет место логически мотивируемая соотносительность некоторых фразеологических образов ненасытного/жадного человека с пищевым кодом культуры:
Т1абк1иниб хинк1 бук1аго, харбиде вуссунарев «Пока есть хин калы на подносе, о беседе забывает» (в усилительной функции для обозначения множественности использована форма единственного числа хинк1 [вместо хинк1ал «хинкалы»]). Хъабиниб рахъ бук1аго, гъуд кодоса биччач1ев «Пока в крынке есть молоко, ложку из рук не выпускает».
Косвенно паремиологические образы жадного человека соотносятся с пищевым кодом культуры и через компоненты кваназе «есть», х1арччи «поднос для еды», беч1ч1изе «доить» [молоко], бер «глаза», чехъ «живот» и т.д.:
Жиндирабго чехъалъ кварав, чияраб бералъ кварав «Свое животом ест, чужое глазами» (=съев свое, норовит съесть и чужое). Кванай къарияв, х1алт1и х1а-лакъав «Еда у которого жирная [=ест хорошо], работа у которого худая [=работает плохо]. Бер бакъарав, чехъ бакъарав, чияр х1арччида сахаватав «Глаза [у которого] ненасытные, живот [у которого] ненасытный, у
чужого подноса [с едой] проворный». Хеараб г1ака беч!ч1арай «Подохшую корову подоившая» (паремио-логический образ построен на основе принципа алогизма, что приводит к усилению национально-культурной коннотации).
На принципе алогизма, небывальщины построены отдельные паремиологические образы, соотносительные и с зоомрфным кодом культуры. Достаточно часто такие паремиологические единицы характеризуются национально-культурными коннотациями, о чем свидетельствуют следующие паремиологические единицы:
Падада жо теларилан хвараб г!ака беч1ч1арай [прич.] — буке. «Чтобы напрасно не оставлять [=чтобы получить выгоду], подохшую корову подоила». Хайир бук1ине хоноги к!к1варав [прич.], к1к1араги беч!ч1а-рав [прич.] «Чтобы польза была, яйцо сбрил и комара подоил».
Признак жадности в отдельных паремиологических образах ассоциативно пересекается с отсутствием достоинства, с никчемностью человека, с его низкими морально-нравственными качествами (чаще так характеризуются лица мужского пола, что говорит о значимости тендерного признака). Актуализация негативных образов лиц мужского пола мотивируется мен-тальностью носителей аварского языка, которые то, что прощают женщинам, не прощают мужчинам и соответствующие образы создают использованием языковых форм со значением осуждения. Отнесенность обозначаемого негативного качества к лицам мужского пола обычно обозначается употреблением в составе причастного предикативного компонента показателя -в первого [мужского] класса:
Боц1ухъ г 1 умру бичарав, чадихъ намус бичарав
«Ради богатства жизнь продавший [=продал], ради хлеба достоинство щошшщий [=продал]». Чехь сабаблъун бет 1 ер хварав «Из-за живота [ненасытного] голову -достоинство] потерявший [=потерял]». Чадихъ гьаи бичарав, чохъоца рехарав «За хлеб себя продавший [продал], из-за живота отвергнутый [окружающими]».
В таких паремиологических единицах выделенные причастные предикатные компоненты, соотносительные в русских переводах с глаголами, выражают негативные коннотации, связанные, прежде всего, с отрицательной оценкой лиц мужского пола.
Проведенный анализ аварских паремиологических единиц, отражающих образ жадного/ненасытного человека, позволяет обобщенно отметить следующее.
Большинство анализируемых паремиологических единиц соотносится с телесным и пищевым кодами культуры, поддерживаемыми непосредственно или косвенно соответствующими лексическими составляющими. Функцию предикативно или определительно характеризующих компонентов выполняют в основном причастия и прилагательные, в составе которых тендерный признак актуализируется употреблением соответствующего показателя лица.
Категоричность негативных оценок и национально-культурных коннотаций поддерживается уступительно-противительными отношениями, употреблением противопоставлений антонимического характера и принципом алогизма (небывальщины), которым характеризуется обозначаемая ситуация. В ряде случаев многослойная модально-семантическая база аварских паремиологических единиц, отражающих образ жадного/ненасытного человека, определяется особенностями их лексико-семантического состава.
Библиографический список
1. Абдуразакова З.Г. Лингвокультурологическая характеристика аварских компаративных паремиологических единиц// Вестник Дагестанского государственного университета. Выпуск 3. Филологические науки. Махачкала, 2014.
2. Антонов 3. Аварские пословицы и поговорки. Махачкала, 1972 (на ав.яз.).
3. Апиханова Л.Г. Особенности лексико-грамматического состава аварских паремиологических единиц темпоральной семантики// Вестник Дагестанского государственного университета. Выпуск 3. Филологические науки. Махачкала, 2014. С.217-222.
4. Идрисова Н.П. Фразеологические единицы со значением качественной характеристики человека в аварском и английском языках: Автореферат ...дис. канд.фил.наук. Махачкала, 2006.
5. Магадова С.Ц. К вопросу о фразеологических образах «щедрый» - «скупой/жадный, ненасытный» в ласком языке (лингвокультурологическая характеристика)//Вопросы русского и сопоставительного языкознания. Вып. VI. Махачкала, 2012. С.47-50.
6. Магомедова А.Н. Морфолого-синтаксический состав аварских паремиологических образов как средство формирования паремиологических образов// Вестник Дагестанского государственного университета. Выпуск 3. Филологические науки. Махачкала, 2012. С.13-17.
7. Мисиева Л А. Тендерная фразеология аварского языка в сопоставлении с английской: Автореферат дис... .канд.филол.наук. Махачкала, 2008.
8. СамедовД.С., Апиханова Л.Г. Наименования времен года в аварских паремиологических единицах, выражающих концепт «время»// Вестник Дагестанского государственного университета. Выпуск 3. Филологические науки. Махачкала, 2012. С.51-53.
9. СамедовД.С., Маголшдова А.Н. Концепт «Родина» в русских и аварских паремиологических единицах/ЛЗопросы русского и сопоставительного языкознания. Выпуск VI. Махачкала, 2012. С.30-36.
10. СамедовД.С., Магомедова А.Н. Концепт «смерть» в русской и в аварской языковых картинах мира (на материале русских и аварских паремиологических единиц)//Вопросы русского и сопоставительного языкознания. Выпуск VI. Махачкала, 2012. С.122-124.
References
1. Abdurazakova Z.G. Linguocultural characteristics of Avar comparative paroemiological units//Bulletin of Dagestan State University. 3d edition. Philological sciences, Makhachkala, 2014.
2. Alihanov Z. Avar proverbs and sayings. Makhachkala, 1972 (in Avar language).
3. Alihanova L. G. Peculiarities of lexical and grammatical stock of Avar paroemiological units of temporal semantics, // Bulletin of Dagestan State University. 3d edition. Philological sciences. Makhachkala, 2014. Pp. 217-222.
4. Idrisova N.P. Phraseological units with qualitative characteristics of a man in Avar and English languages: Candidate thesis in Philology: Makhachkala, 2006.
5. Magadova S.C. To the question of phraseological images "generous" - "ungenerous/greedy, insatiable" in the Lakh language (linguocultural characteristics)//Problems of Russian and comparative linguistics. Edition VI. Makhachkala, 2012. Pp.47-50.
6. Magomedova A.N. Morphological and syntactical stock of Avar paroemiological images as the means of forming paroemiological images. //Bulletin of Dagestan State University. 3d edition. Philological sciences. Makhachkala, 2012. Pp.13-17.
7. Misieva L.A. Gender phraseology of the Avar language in comparison with English: Candidate thesis in Philology. Makhachkala, 2008.
8. Samedov D.S., Alihanova L.G. Names of seasons in Avar paroemiological units expressing the concept "time" // Bulletin of Dagestan State University. 3d edition. Philological sciences. Makhachkala, 2012. Pp.51-53.
9. Samedov D.S., Magomedova A.N. Concept "Motherland" in Russian and Avar paroemiological units// Problems of Russian and comparative linguistics. Edition VI. Makhachkala, 2012. Pp. 30-36.
10. Samedov D.S., Magomedova A.N. Concept "death" in Russian and Avar language world pictures (on the material of Russian and Avar paroemiological units)// Problems of Russian and comparative linguistics. Edition VI. Makhachkala, 2012. Pp.122-124.
