CC BY
9
мы не только называют действия и отображают понятия о них, но и выражают отношение субъекта речи к обозначаемым действиям, то есть характеризуются субъективной модальностью [4]. Подобные идиоматические сочетания выполняют в языке не столько номинативную, сколько экспрессивно-оценочную функцию. Значение этих соединений слов отличается ярко выраженной коннотативностью. В диалектах современного азербайджанского языка наибольшее распространение получили именно экспрессивно-оценочные глагольные фразеологизмы. Они служат для образной характеристики действия, состояний и процессов, раскрывающих психическое и физическое состояние человека [5].
Библиографический список
Глагольные идиомы-фразеологизмы как по свойственной им индивидуальности, семантике (фразеологического значения), так и по категориальному значению сочетаются с глаголами. Имея грамматическое, абстрактное значение процессуальности, они выражают действия в категориях и формах, присущих глаголам. Свойства глагольности рассматриваемых сочетаний слов формально выражаются в изменениях глагольного компонента. Обладая формами словоизменения, глагол придаёт всему сочетанию категориальное значение процессуальности и служит средством синтагматической связи идиом в составе высказываний.
1. Ураксин Э.Г. Фразеология башкирского языка. Москва, 1975.
2. Баширова М.А. Структура и семантика диалектных фразеологических единиц азербайджанского языка (на материале дербентского диалекта). Автореферат диссертации ... доктора филологических наук. Махачкала, 2006.
3. Баширова М.А. Структура и семантика диалектных фразеологических единиц азербайджанского языка (на материале дербентского диалекта): монография. Махачкала, 2011.
4. Виноградов В.В. Вопросы изучения словосочетания (на материале русского языка). Москва, 1975.
5. Бондаренко В.Т. О соотнесенности фразеологических единиц и частей речи в современном русском языке. Вопросы теории и истории русского языка. Калуга, 1971; Вып. 4.
References
1. Uraksin 'E.G. Frazeologiya bashkirskogo yazyka. Moskva, 1975.
2. Bashirova M.A. Struktura i semantika dialektnyh frazeologicheskih edinic azerbajdzhanskogo yazyka (na materiale derbentskogo dialekta). Avtoreferat dissertacii ... doktora filologicheskih nauk. Mahachkala, 2006.
3. Bashirova M.A. Struktura i semantika dialektnyh frazeologicheskih edinic azerbajdzhanskogo yazyka (na materiale derbentskogo dialekta): monografiya. Mahachkala, 2011.
4. Vinogradov V.V. Voprosy izucheniya slovosochetaniya (na materiale russkogo yazyka). Moskva, 1975.
5. Bondarenko V.T. O sootnesennosti frazeologicheskih edinic i chastej rechi v sovremennom russkom yazyke. Voprosy teorii i istorii russkogo yazyka. Kaluga, 1971; Vyp. 4.
Статья поступила в редакцию 28.04.16
УДК 809.461.28/.29-3
Samedov D.S., Doctor of Sciences (Philology), Professor, Head of Department of Russian Language, Dagestan State University
(Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
Gasanova M.A., Doctor of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Theoretical and Applied Linguistics, Dagestan
State University (Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
ARCHI PAREMIOLOGICAL UNIT WITH A SOMATIC CULTURAL CODE. The article investigates the semantic features of the functioning and symbolic role of somatic lexicon as part of Archi paremiological units. The urgency of the raised problem is explained by the fact that this group of paremiological units has not been a subject of a special study. Meanwhile, it is known that paremiological units, as well as idioms, are a source of not only linguistic, but also linguocultural (ethno-cultural) information important enough to identify and describe the linguistic picture of the world and its fragments. The article highlights an ideographic aspect of how soma-tisms and paremiological units with a somatic culture code. In this regard, the authors study paremiological units focused on a person, indicating various emotional and intellectual, and moral qualities of a person, such as "smart - stupid", "smart - lame", "garrulous, prone to gossip", "hypocritical", "greedy , "insatiable", "open", "friendly", "hardworking", "lazy", "liar", etc. The analysis of human-oriented paremiological units with a solid cultural code shows quite apparent gender of certain paremiological units, and the nature of the image-emotional and intellectual understanding of the world and of the man's place in this world of Archi. In connection with this use the authors define especial somatisms consisting of paremiological units and having a symbolic functions. The attention is drawn to a particular use in the composition characterized paremiological units somatic phraseological units, functioning as constituents of considered proverbs in both the formal and semantic terms. It is noted that the use of somatic phraseological units as part paremio-logical units leads to the expression of different national and cultural connotations.
Key words: Archi, somatism, somatic culture code, paremiological images, gender, language symbols, somatic idioms.
Д.С. Самедов, д-р филол. наук, проф., зав. каф. русского языка, Дагестанский государственный университет,
г. Махачкала, Е-mail: [email protected]
М.А. Гасанова, д-р филол. наук, доц. каф. теоретической и прикладной лингвистики, Дагестанский государственный
университет, г. Махачкала, E-mail: [email protected]
арчинские паремиологические единицы с телесным кодом культуры
Статья опубликована и издана при финансовой поддержке гранта РГНФ 15-04-00536 «Паремиологическая картина мира малочисленных народов Дагестана».
Статья посвящена исследованию особенностей семантического функционирования и символической роли соматической лексики в составе арчинских паремиологических единиц. Актуальность поднимаемой проблемы объясняется тем, что данная группа паремиологических единиц не являлась предметом специального исследования. Между тем известно, что паремио-логические единицы, как и фразеологизмы, являются источником не только лингвистической, но и лингвокультурологической (этнокультурной) информации, достаточно важной для выявления и описания языковой картины мира и ее фрагментов. В статье затронут идеографический аспект как соматизмов, так и паремиологических единиц с соматическим кодом культуры. В связи с этим, исследуются паремиологические единицы, ориентированные на человека и обозначающие различные эмоционально-интеллектуальные и морально-нравственные качества человека: «умный - неумный», «сообразительный -несообразительный», «болтливый, склонный к сплетням», «лицемерный», «жадный, ненасытный», «открытый, радушный», «трудолюбивый - ленивый», «лживый» и т. д. Анализ паремиологических единиц с телесным кодом культуры, ориентированных на человека, свидетельствует о достаточно очевидном гендерном характере тех или иных паремиологических единиц, а
также об особенностях образно-эмоционального и интеллектуального осмысления окружающего мира и места самого человека в этом мире носителями арчинского языка. В статье определяются особенности переносного употребления соматизмов в составе паремий и их символические функции.
Авторы обращают внимание на особенности употребления в составе характеризуемых паремиологических единиц соматических фразеологизмов, функционирующих в качестве составляющих компонентов рассматриваемых паремий как в формальном, так и семантическом плане. Отмечается, что употребление соматических фразеологизмов в составе паремиологических единиц приводит к выражению различных национально-культурных коннотаций.
Ключевые слова: арчинский язык, соматизмы, телесный код культуры, паремиологические образы, гендерные признаки, языковая символика, соматические фразеологизмы.
Паремиологические единицы арчинского языка как одного из бесписьменных дагестанских языков требуют специального исследования, так как фразеологические и паремиологические единицы являются достаточно важными фрагментами языковой картины мира. Отраженная в паремиологических образах этнокультурная информация свидетельствует об особенностях образного и эмоционально-интеллектуального освоения окружающей действительности носителями арчинского языка. Не проводился и концептуальный анализ арчинских паремиологических образов, а изучение концептов, являющихся как бы «сгустками национально-культурных смыслов» [1, с. 53] выявляет особенности мировосприятия и помогает конструировать национальную языковую картину мира.
Между тем всего несколько научных статей посвящено анализу собственно лингвистических и лингвокультурологических особенностей арчинских паремиологических единиц [2, с. 166 -169; 3, с. 327 - 329; 4, с. 427].
В основном материал для исследования был собран из подготовленного к изданию Д.С. Самедовым и РА. Магдиловой сборника арчинских пословиц и поговорок, словаря-справочника «Образ человека в зеркале дагестанской фразеологии» [5, с. 41 - 88], а также из опубликованных в сборнике научных работ арчинских пословиц и поговорок [6, с. 68 - 116]. Частично использован материал словаря дагестанских фразеологических единиц, отражающих образ человека [7], Словаря арчинского языка, созданного при поддержке программы по документации малых языков (The Hans Rausing Endangered Languages Projects) [8], Краткого словаря агульско-арчинских фразеологических соответствий [9] и статьи, посвященной исследованию лексического состава арчинских соматических фразеологических единиц [10].
Материал анализа свидетельствует о том, что в ряде арчинских паремиологических единиц с телесным кодом культуры актуализируются интеллектуальные способности человека, смекалка, сообразительность. В связи с этим в таких паремиях в качестве ключевого компонента, прежде всего, используется слово карт1и «голова (мужская)», подчеркивается, что именно голова является вместилищем ума:
Карт1и ирхвнит1онч1иш, ахъурчес г1азаб и «Голова если не работает [=не думает], ногам трудно бывает». А1къу1л кура бикирт1у, карт1ила бикир «Ум в руках не бывает, в голове бывает». Жигьиллуммун черххин бич1 бикир, халаттуммун кар-т1илин бич1 бикир «У молодого сила тела [=физическая сила] бывает, у старого сила головы [=ум] бывает».
Отсутствие ума в голове сравнивается с погасшим (бесполезным) светильником: А1къул бит1уттут карт1и - оц1 к1ат-тут чарах «Голова без ума - светильник с погасшим огнём.
Второе слово о1нт «голова (женская)» в составе фразеологических и реже паремиологических единиц обычно используется переносно в значении «глава, руководитель», что свидетельствует о признаках матриархата: о1нткул ас «быть руководящим в каком-либо деле» (букв. «главенство делать»), о1нтлит элълъас «возвеличивать кого-либо; сделать главным» (букв. «на голову поставить»). О1нткул ас гьаллълъа а1къ1ул эбттенч1иш «Руководить [букв. «главенство делать»] легче, если есть ум» Алогизм при этом заключается в том, что данное слово о1нт «голова» в составе фразеологических единиц чаще актуализирует отсутствие ума женщины: ач1ат1уттут о1нт «пустая голова», о1нтла нац1 ит1у «в голове ничего [=ума] нет», о1нт ирххвинт1у «голова не работает», о1нт-о1ч ит1у «о бестолковой женщине» (букв. «головы-хвоста не имеет»: соматизмы о1нт «голова» и о1ч «хвост» в данном случае символизируют начало и конец какого либо дела, для которого требуются смекалка, сообразительность, умение вести себя в данной ситуации).
Недвусмысленно мужской ум компаративно актуализируется как превосходящий женский: Мисирттен о1нт иттур лъ-оннолкелав, арсин карт1и итту бошор хвали «Чем женщина,
имеющая золотую голову, лучше мужчина, имеющий серебряную голову». Хемен о1нт ссала, л1елемен карт1и и1къв «У женщин голова легкая [=мало ума], у мужчин голова тяжелая [=много ума]».
Слова мац «язык», ссоб «рот» в составе арчинских паремий часто символизируют болтливость, склонность женщин к сплетням, что свидетельствует о гендерном характере таких паремиологических единиц, выражающих негативные коннотации:
Мацли ик1ен лиар «Язык все портит (=Виной всему [злой] язык). Акъу1ллухур мац гьарак бекес бекерт1у «Язык впереди ума не должен быть». Имц1 арттубу мац, загьру берцарттубу мац «И мед делает язык, и яд делает язык». Имц1ин мацли адам диттат1у и1хсар «Медовый [=сладкий] язык быстро человека обманывает (в смысле «Сладкие речи обманчивы»). Къа-1бгъдуб мацлит ч1атту къа1бгъдут икир «На грязном языке и слово грязное бывает». Мацли хали диммус бар «Язык [сплетни] семью разрушают». Мацли бала барчар «Язык беду приносит». Ссоб ххо1ннур лълъанна нокьаш барки бе1хъе1с бар «В доме злоязычной жены благополучия не бывает». Мацлин ща1би муас балаттут «Рану от языка [злого] лечить трудно». Мац эбт1ни-на борцирт1у «Язык не привяжешь» Мацли адам ливу ар, муву ар «Язык человека и портит, и красит». Мацли лълъваку ар, ахху ар «Язык [человека] и приближает, и отдаляет» Мацлис лълъе-румк1ул элълъас керт1у.«На язык замок повесить невозможно». Мацлиттик хъаннут ссобли бос керт1у «Все, что пришло на язык, ртом нельзя говорить» Мацлис, гвачили бана, даххаза ачас керт1у «Язык, как собаку, на цепи держать невозможно».
Достаточно продуктивно в арчинских паремиях, как и во фразеологических единицах, используется слово ик1в «сердце». Более того, фразеологические единицы с данным соматизмом выступают в качестве составляющих компонентов паремиоло-гических единиц:
Ик1в укконч1иш, набхъ арл1ир «Если сердце горит [= переживает], слезы приходят [идут]». Ик1в къуремаш набхъ лаб-хан «Где горе (букв. «сердце высохло»), там много слез». Ик1в къуренч1иш, черхху букъкъар «Сердце когда высыхает, и тело высыхает (в смысле «Горе старит человека»). Ик1в къо1т1ут-ту гьалмахду гьалмахду т1о. «Кто сердцем не делится, тот не друг». Ик1в ит1ума кьанкулу икирт1у «К кому сердце не лежит, там и любви не бывает».
Приведённые и некоторые другие паремиологические единицы с ключевым компонентом ик1в «сердце» свидетельствуют о том, что такие образы, чаще употребляемые в женской речи, актуализируют эмоциональные состояния человека:
Ик1в ол1нина аккус-аскерт1у «Сердце, вынув, показать невозможно» (в смысле «все, что сердце переживает, трудно показать»). Ик1в ххвар(а)-эттенч1иш, черхху ххвара-бекер «Сердце если радуется, и тело радуется». Ик1мин дард ща1бен ац1ц1и келав бала «Муки сердца тяжелее боли от раны». Черххин ща-1би мукес балат1у, ик1мин ща1би мукес бала «Рану тела лечить нетрудно, рану сердца [переживания] лечить трудно».
Имеет место противопоставление ключевых смысловых компонентов ик1в «сердце» и ссоб/мац «рот/язык» в качестве демонстрации несоответствия внутренней сущности человека и его внешнего (мнимого) поведения: Ик1в - ссалан, ссоб - имц-1ц1ин «Сердце - лисы, язык (букв. «рот») - медовый». Определительный компонент ссалан «лисы» символизирует хитрость, коварство человека при его лицемерно-сладком языке. Ик1мит ос, мацлит ос «Одно в сердце, другое на языке (о лицемерном человеке)»
В отдельных паремиологических единицах одновременно используются два соматизма - ик1в «сердце» (символизирует желания человека) и лур «глаза» (символизирует то, что замечает человек): Ик1мис кьаннут лурчес диттат1у аккур «То, что нравится сердцу, глаза быстро видят». Ик1мис кьант1уттут лурчессу аккурт1у «Чего сердце не хочет, и глаза не видят [= не замечают]».
При всем том, что паремии с компонентом ик1в «сердце» рекомендуют не делать того, что не нравится сердцу (ик1мис кьант1уттут арги «не делай того, чего сердце не желает»), паремиологические образы отражают морально-нравственные запреты на то, чего не следует делать:
Ик1мис эконнут гьекьана ас керт1у «Нельзя делать все, что вздумается (букв. «в сердце впадает»)». Ик1миссу черххиссу кьаненнут ас керт1у «Все, что сердце и тело желают, делать нельзя». Ик1мис ихтияр л1онч1иш, черххи кьаннут ар «Если сердцу дать свободу, тело делает все, что хочется». Луллис ак-коннутту ик1мис кьаненнутту ас керт1у «Все, что глаз видит и сердце хочет, нельзя делать».
Слово кул «рука» символизирует работу, труд человека: Куллин михчил барттур гьекьана ит1у «Нет ничего лучше, чем мастерство руки». Кул ирхвненч1иш, хос гье1рхъа1р «Если рука работает, богатство идет [прибавляется]». Кулли кул сона, ари арт1у «Рукой руку держа, не работают». Куллин михчил бохо-т1онч1иш, ахъуренниб гье1рхъа1с кваршар «Если руки мастерства нет, ноги хотя бы должны бегать». О1ржут кул хъо1кдут куллиттик кваршарги ба «Правая [работающая] рука в левой руке пусть не нуждается». Ос кулли лъот арчар, оссут кулли хат барчар «Одной рукой обнимает, другой рукой [лицо] царапает». Гьибаттур лълъаннан кул орцирт1у «У хорошей жены рука не отдыхает». Черх би, кул ит1у «Тело есть, руки (=дела) нет (ср. в рус. Велик телом, да мал делом)». Ссоб ирхуннут бана, кулу ирхвмус кваршар «Как рот работает, так и руки должны работать» и др.
Соматизмы кул «рука» и гоннор «пальцы» символизируют и отрицательные качества человека: двуличие, лицемерие, отсутствие твердости характера, жадность, возможность подкупить человека лицемерными ласками [=поглаживанием рукой]: Ос кулли лъот арчар, оссут кулли хат барчар «Одной рукой обнимает, другой рукой [лицо] царапает». Куллин гонноруярхулт1у «Пальцы руки и то разные». Ос куллин гоннору ххо1ро «Одной руки, и то пальцы разные».
С другой стороны, рука и пальцы образно воспринимаются как нечто целое, как дети одной семьи: если плохо одному члену семьи, то плохо и другим: Гон абт1онч1иш, кул ац1ас эрхир «Палец если порежешь, рука болит» (в смысле «Если одному родственнику плохо, то и другим плохо»). Гон абт1умхур би бар-л1ир «Палец когда порежешь, кровь выходит» (в смысле «Обида бывает общей для всех близких родственников»).
В ряде паремиологических единиц с компонентами-соматиз-мами актуализируется морально-нравственная сторона человека. Ключевые смысловые компоненты таких паремий обозначаются в понятиях «нечистый на руку», «завистливый, жадный», «благодарный-неблагодарный» и т. д.:
Кул къа1бгъдуммун ик1у къа1бкъ Кто нечист на руку, нечист и сердцем». Уттат1уттут кура имат, бишиннутмиттик сов-ккарги «Своё в руках имея, на чужое не смотри». Кул ол1нили баргьонч1иш, кул эркъур «Если рукой гладя заботиться, руку откусит» (в смысле «Переусердствовать в заботах о ком-либо не следует»). Кул ол1ненч1иш, гатулову хабармул артир «Если погладить рукой, и кошка мурлычет». Гату кул ол1ниттумму-рак бо1рхъи1р «Кошка идет к тому, кто ее ласкает (букв. «рукой гладит») в знач. «Человек падок на сладкие речи, лицемерную заботу других людей» (слово гату «кошка» в ряде арчинских фразеологических и паремиологических единиц символизирует лицемерие, отсутствие твердых моральных принципов: ср. га-тулин э1мт1и «лицемерные, неискренние слезы» (букв. «кошкин плач»), гатулин луммус «мнимая стеснительность» (букв. «кошки стеснительность») и др.).
Компоненты лур «глаза», ху1рху1 «живот», лаги «живот/ желудок» в отдельных паремиологических единицах символизируют ненасытность, прожорливость, жадность: Лур бикъа1т-туммус хос а1хкерт1у «У кого глаза голодные, тому богатства не хватает». Абц1от1уттуб ху1рху1 би1къкъа1мат берххур «Ненасытный живот голодным остается». Хабаллилаги ац1от1у «Разговорами сыт не будешь» (букв. «живот не наполнишь»). Би-шиннуб хабалли ху1рху1 абц1от1у «Чужими разговорами [=де-лами] сыт не будешь» (букв. «живот не наполнишь»). Лахиттуб хабалли лаги арц1ирт1у «От длинного разговора [от пустословия] живот сытым не будет». Лур бикъа1ттуммус хос а1хкерт1у «Глаза у кого голодные, богатства не хватает». Лур би1къа1т-тут адам хосли арц1арт1у «Жадный (букв. «глаза у кого голодные») человек богатством сытым не бывает».
Лексический компонент лур «глаза» употребляется в группе паремий, связанных с моральными ценностями. Ключевое смыс-
ловое содержание таких паремиологических единиц заключено в образе «можно верить только своим глазам»:
Луллис аккут1ав вих-керги «Не увидев [своими] глазами, не верь». Луллис аккут1ав варги «Пока [собственные] глаза не увидели, не говори [=не суди другого, не наговаривай]». Лурчес аккуттутмит вихква, ойомчес коттутмит вихкверги «Увиденному глазами верь, услышанному ушами не верь». Лур иттуммус аккухъи «Глаза имеющий увидит». Лур саккассерши овтттиб и «Глаза для того, чтобы смотреть/видеть» (в смысле «верь увиденному только своими глазами»). Аккут1умат бот-туммунлур бецебтитихъи «У того, кто, не увидев [собственными глазами], сказал, глаз ослепнет».
Компонент лур «глаза» может символизировать также эмоциональные состояния человека, его переживания: Э1ммус кьаннуммун бесдуб луллешу набхъ арл1ир «У желающего плакать и из незрячего глаза слезы идут».
Как уже отмечалось выше, имеет место употребление в составе паремиологических единиц фразеологизмов с компонен-тами-соматизмами. В этом качестве, помимо названных выше, употребляются также фразеологизмы с компонентами кьонт1о-лум «ногти», ахъур «ноги», нодо «лоб»: ср. кьонт1олум экъкъ-ас «сожалеть» (букв. кусать ногти»): Аргьут1умхур, кьонт1о-лум экъкъас кваршар «Когда не думаешь, ногти приходится кусать» (в смысле «чтобы ногти не кусать [=не сожалеть], надо думать»); ахъур керт1у «пользы нет» (букв. «ноги не растут»): Бишиннуб а1къу1ллиттиш ахъур керт1у «От чужого ума пользы нет» (букв. «ноги не растут»); Квач1етлин ахъур икир-т1у «У вранья ног не бывает» [=далеко не идет]». Квач1етлин ахъур кут1аттиб икир «У лжи ноги короткие бывают». Ахъур ит1утттут ч1ат бот1ав хали «Безосновательные (букв. «ног не имеющие») слова лучше не произносить»); ахъурчай де1къ абчас «стараться делать что-либо» (букв. «ногами дорогу прокладывать»): Ве1рхъас кьант1уттуммун ахъурчай де1къ барчарт1у «Кто не любит ходить, у того ноги дорогу не прокладывают»; нодо цац-ас «лоб колючим сделать» (=«выражать недовольство»), нодо кьокьас «сморщить [=нахмурить] лоб», нодо гьа1рта-ас «лоб широким [открытым] сделать» (в знач. «проявить гостеприимство, открытость»): Нодо кьокьуттур лълъоннол димак ххе1летту ве1т1у «Туда, где жена с нахмуренным лбом, гость не заглянет» Нодо цацмак ххе1летту вар-л1ирт1у «Там, где нахмуренный (букв. «колючий») лоб, гость не заходит». Нодо гьа1рта-овенч1иш, бикъу гьа1рта-кер «Если лоб шире сделать [=проявить открытость], и место шире станет [никому тесно не будет, всем будет уютно]»; ахъ ссала-кес «бежать быстро» (букв. «нога легкой стать»): Кьинч1арттум-мун ахъ ссала «У труса ноги легкие (=быстрые)»; Кьинч1арт-туммун ахъ ссала «У труса нога легкие (=быстрые)»; ац1арт-тут сот «нечто сильно беспокоящее» (букв. «больной зуб»): Ац1ц1арттут сот ол1инни лаппа «Больной зуб удали (букв. «вытащив брось») и т.д.
Проведённый выше анализ арчинских паремиологических единиц с телесным кодом культуры позволят обобщенно отметить следующее.
Характеризуемые паремиологические образы гендерного характера актуализируют комплекс как положительных, так и отрицательных качеств человека: интеллектуальные и эмоциональные состояния, ленивость-трудолюбие, морально-нравственные качества (завистливость, жадность, лицемерие, склонность к сплетням (у лиц женского пола) и т. д.
В формировании рассматриваемых паремиологических образов, соотносительные с телесным кодом культуры, определенную роль играют фразеологизмы с компонентами-соматизмами, выступающие в качестве составляющих паремиологических образов.
Ряд паремиологических образов отличается гендерной детерминированностью (ср. паремиологические единицы с компонентами карт1и «голова (мужская)» и о1нт «голова (женская)»), что определяется как лексическим составом па-ремиологических единиц, так и особенностями фрагментов арчинской языковой картины мира. Многие паремиологические единицы такого характера имеют национально-культурные коннотации.
Ряд соматизмов, подвергшихся в языковом сознании носителей языка соответствующей образно-ассоциативной интерпретации и ставших культурными знаками языка, в характеризуемых арчинских гендерных паремиологических образах выполняют символические функции, связанные с актуализацией как положительных, так и негативных качеств человека.
Библиографический список
1. Маслова В.А. Лингвокультурология. Москва, 2004.
2. Магдилова РА. Арчинские и аварские паремиологические единицы императивной семантики. Вестник Дагестанского государственного университета. Махачкала, 2014; Выпуск 3. Филологические науки: 166 - 169.
3. Самедов Д.С., Гасанова М.А. Арчинские паремиологические единицы с национально-культурными компонентами. Мир науки, культуры, образования. 2015; 6: 327 - 329.
4. Самедов Д.С., Гасанова М.А. Арчинские паремиологические единицы с зооморфным кодом культуры. Современные проблемы науки и образования. 2015; 2. Available at: www.science-education.ru
5. Самедов Д.С., Самедов М.Д. Образ человека в зеркале дагестанской фразеологии (краткий словарь фразеологических единиц). Махачкала, 2011: 41 - 88.
6. Самедов Д.С., Магдилова Р.А. Арчинские пословицы и поговорки. Вопросы языков и фольклора малочисленных народов Дагестана. Махачкала, 2003; Вып. I.: 68 - 116.
7. Самедов Д.С., Самедов М.Д. Образ человека в зеркале дагестанских фразеологических единиц. Махачкала, 2011.
8. Чумакина М.Э., Браун Д., Квиллиам Х., Корбетт Г.Г. Словарь арчинского языка (арчинско-англо-русский). Махачкала, 2007.
9. Гасанова С.Н., Самедов Д.С. Краткий словарь агульско-арчинских фразеологических соответствий. Махачкала, 2009.
10. Самедов Д.С., Магдилова Р.А. Лексический состав соматических ФЕ с компонентами рука, нога, голова, сердце в арчинском и русском языках. Общая и дагестанская фразеология: исследования и материалы. Махачкала, 1990.
References
1. Maslova V.A. Lingvokul'turologiya. Moskva, 2004.
2. Magdilova R.A. Archinskie i avarskie paremiologicheskie edinicy imperativnoj semantiki. Vestnik Dagestanskogo gosudarstvennogo universiteta. Mahachkala, 2014; Vypusk 3. Filologicheskie nauki: 166 - 169.
3. Samedov D.S., Gasanova M.A. Archinskie paremiologicheskie edinicy s nacional'no-kul'turnymi komponentami. Mir nauki, kul'tury, obrazovaniya. 2015; 6: 327 - 329.
4. Samedov D.S., Gasanova M.A. Archinskie paremiologicheskie edinicy s zoomorfnym kodom kul'tury. Sovremennye problemy nauki i obrazovaniya. 2015; 2. Available at: www.science-education.ru
5. Samedov D.S., Samedov M.D. Obraz cheloveka v zerkale dagestanskoj frazeologii (kratkij slovar' frazeologicheskih edinic). Mahachkala, 2011: 41 - 88.
6. Samedov D.S., Magdilova R.A. Archinskie poslovicy i pogovorki. Voprosyyazykovifol'klora malochislennyh narodovDagestana. Mahachkala, 2003; Vyp. I.: 68 - 116.
7. Samedov D.S., Samedov M.D. Obraz cheloveka v zerkale dagestanskih frazeologicheskih edinic. Mahachkala, 2011.
8. Chumakina M.'E., Braun D., Kvilliam H., Korbett G.G. Slovar' archinskogo yazyka (archinsko-anglo-russkij). Mahachkala, 2007.
9. Gasanova S.N., Samedov D.S. Kratkij slovar' agul'sko-archinskih frazeologicheskih sootvetstvij. Mahachkala, 2009.
10. Samedov D.S., Magdilova R.A. Leksicheskij sostav somaticheskih FE s komponentami ruka, noga, golova, serdce v archinskom i russkom yazykah. Obschaya i dagestanskaya frazeologiya: issledovaniya i materialy. Mahachkala, 1990.
Статья поступила в редакцию 12.05.16
УДК 811.512.144
Huseynova M.B., Cand. of Sciences (Philology), senior lecture, Department of Dagestan Languages, Dagestan State
Pedagogical University (Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
Ilyasov M.V., Cand. of Sciences (Philology), senior lecture, Department of Dagestan Languages, Dagestan State Pedagogical
University (Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
WORK ON SKILLS OF ORAL AND WRITTEN SPEECH OF STUDENTS AT KUMYK SCHOOLS. In the article with regard to material of the Kumyk literary language the teaching methods with pupils at Kumyk schools to improve skills of oral and written speech are considered. The subject of the research is topical for the Kumyk linguistics, for dialects of this language have a great influence both on oral and written speech. The authors conclude that the main techniques of teaching expressive reading are: showing samples of reading by teachers or mastering of spelling; choral or individual reading by students and doing a subsequent analysis; readers' theater with the preceding analysis of the contents of a text to be read; recording and listening to best essays or speeches of students. The use of these techniques increases the interest of students in performing expressive reading, therefore such work enhances a cultural level of speech.
Key words: oral speech, written language, spelling rules, verb, expressive reading.
М.Б. Гусейнова, канд. филол. наук, доц. каф. дагестанских языков, Дагестанский государственный педагогический
университет, г. Махачкала, E-mail: [email protected]
М.В. Ильясов, канд. филол. наук, доц. каф. дагестанских языков, Дагестанский государственный педагогический
университет, г. Махачкала, E-mail: [email protected]
работа над культурой устной и письменной речи учащихся кумыкской школы
В статье на материале кумыкского литературного языка рассматриваются методы работы с учащимися кумыкской школы над культурой устной и письменной речи. Тема актуальна для кумыкского языкознания, так как большое влияние на устную и письменную речь учащихся имеют диалекты данного языка. Авторы приходят к выводу, что основными приёмами обучения выразительному чтению являются: показ образца чтения учителем или мастером художественного слова записи; хоровое или индивидуальное чтение учащимися с последующим анализом; чтение по ролям с предшествующим анализом содержания читаемого; запись и прослушивание лучших сочинений или выступлений учащихся. Использование всех этих приемов повышает интерес школьников к выразительному чтению, тем самым повышая уровень культурной речи.
Ключевые слова: устная речь, письменная речь, орфоэпия, глагол, выразительное чтение.
Работа над культурой устной речи предполагает, прежде всего, проведение специальных упражнений, направленными на овладение учащимися правил орфоэпии; обучение выразительному чтению и ознакомление с фонетическими закономерностя-
ми русского языка как средством художественной выразительности речи [1].
Воспитание культуры устной речи составляет одно из направлений в общей системе работы по развитию речи. Осу-
