CC BY
89
УДК 82
ББК 82.3 (2 Рус)
Краюшкина Татьяна Владимировна
кандидат филологических наук г. Владивосток Krayushkina Tatiana Vladimirovna
Candidate of Philology Vladivostok
Обращения и наименования как средства выражения эмоций (на материале русских народных волшебных сказок Сибири и Дальнего Востока)
Addresses and Names as a Means of Expressing Emotions (the Material of Russian Folk Fairy Tales Siberia and the Far East)
Статья посвящена важнейшим из речевых средств выражения эмоций. Анализ производится на материале двух крупнейших российских регионов. Исследуются типы и функции обращений и наименований с позиции персонажей. Персонажи классифицируются с двух позиций: они используют или им предназначены обращения и наименования.
Article is devoted to the most important of verbal expression of emotions. Analysis is performed on the material of the two largest Russian regions. Study the types and functions of messages and names from the position of the characters. Characters are classified from two perspectives: they use them or provide treatment and names.
Ключевые слова: волшебная сказка, русский фольклор, эмоции.
Key words: FairyTale, Russian Folklore, Emotions.
Русские народные волшебные сказки - уникальный жанр, отражающий как мифологические представления славян, так и данные о существующих формах отношений, в том числе и межличностных, между русскими. Отношения, выражающиеся посредством эмоций - одна из них. В сказках Сибири и Дальнего Востока встречаются две группы средств выражения эмоций. Первая включает в себя разные типы действий: жесты, мимику, изменения внешнего вида, плач, смех, движения души и сердца. А вторая связана с речевыми формами: междометиями, диалогами о причинах возникновения эмоций, призыванием имени Божьего, нецензурными выражениями. Но самые распространенные из них -обращения и наименования. Поскольку мотив эмоций - один из популярных в русских народных волшебных сказках, то на материале сказочных текстов двух крупнейших российских регионов была сделана выборка. Анализу подверглись 138 эмоциональных единиц.
Положительные обращения выполняют несколько функций. Во-первых, они встречаются в приветствии. Персонаж входит в дом другого персонажа и здоровается с ним или, напротив, здоровается хозяин дома. Встреча и приветствие может происходить и вне помещения, тогда первым здоровается и употребляет в своей речи обращение тот персонаж, который подходит к другому персонажу. Герой отправился искать работу, приходит к старику: «Здравствуй, дедушка!» [6, 94] (306 Ночные пляски) [5]. Тот отвечает, калькируя его приветствие: «Здравствуй, <...>, молодой человек» [6, 97] (306 Ночные пляски). (Т.е. оба персонажа в обращении используют такие признаки, как половую и возрастную принадлежность). Иногда встречается отклонение от равнозначного калькирования. В ответ на приветствие «Здравствуй, дедушка!» [6, 95] (306 Ночные пляски) старший брат героя слышит: «Здравствуй, добрый молодец! Куда, добрый молодец, пошел?» [6, 94] (306 Ночные пляски). Кроме того, не всякое обращение при приветствии вызывает ответное обращение. Обращения еще служат для привлечения внимания (когда персонаж собирается сообщить нечто важное), сопутствуют благодарности, предложению выполнить некое действие, попытке вызвать расположение, просьбе, хвалебной речи или вопросу.
Положительные обращения составляют пять групп. Чаще всего используются обращения, указывающие на наличие реально существующих родственных отношений или на попытку персонажа таким образом указать на свою принадлежность к адресату. Эти обращения одновременно указывают и на статус персонажей. Иногда они окрашены дополнительными значениями. Он, как правило, соответствует действительности или намеренно повышается, когда персонаж хочет вызвать расположение к себе. Герой заходит в лесную избушку. Старуха сразу же грозится его съесть. Он ей сообщает, что состоит в родстве с Вороном Вороновичем. Старуха пугается: «Ты, батюшка, не сказывай Ворону Вороновичу, а то он мне задаст» [6, 112] (329 Елена (Алена) Премудрая). Персонажи низкого социального статуса называют батюшкой царя. Чаще всего обращения этой группы указывают на статус отца (батюшка (10 раз), царь-батюшка (1 раз), батюшка-царь (2 раза), тятя (3 раза), папенька (1 раз),
тятька (1 раз)) или матери (родная матушка, честна вдова Афимья Ляксанд-ровна (4 раза), матушка, матушка (2 раза), по одному разу матушка ты мой родная, матушка родимая, матушка, мамочка). Интересно, что персонаж, которого называют отцом, может не только им не быть обращающемуся персонажу, но даже не годиться по возрасту в отцы (быть младше). Так, батюшкой называет старик собственного сына, а также старуха молодого парня. Персонажи, которые именуются матерями, действительно являются родной или (реже) приемной матерью тому, кто к ним обращается.
Обращения сынок (2 раза), по одному разу сыночек, сын мой возлюбленный, мой сын возлюбленный направлены в адрес родных сыновей. Братец, братка, братец дорогой, братец мой дорогой, братцы любимые, братцы родимые предназначены родным братьям или же группе персонажей того же самого статуса, что и герой, который использует это обращение (Илья - к другим богатырям). Обращения бабушка (17 раз), дедушка (15) и тетушка (1 раз) использованы в адрес положительных персонажей (помощницы, дарителя, ВЖ+), не состоящих в родстве с говорящими. И только одно из обращений указывает на наличие не родственных, а свойственных отношений (милой мой муж (1 раз)).
Вторая группа подчеркивает ценность того персонажа, к которому обращаются: мой любезный (3 раза), моя любезная (3 раза), милая моя (2 раза), по одному разу дорогие мои, мой сын, друг любезный, дорогой, душечка. Третья группа сообщает о принадлежности к человеческому роду (иногда совместно с дополнительным признаком). Это обращения мил человек (4 раза) и добрый человек (1 раз). Обращения по имени (уменьшительно-ласкательной формы) встретились 15 раз: Ванюшка (14 раз) и Сонечка (1 раз) (четвертая группа). В пятую группу объединены все прочие положительные обращения. Они отражают половозрастные характеристики персонажей, социальный статус, местожительство: добрый молодец (6 раз), по одному разу добрый русский богатырь, бедняжка молодчик паренек, молодцы ребятушки, мужички-черниговцы.
Отрицательные (и примыкающие к ним) обращения в русских народных волшебных сказках Сибири и Дальнего Востока употребляются реже, чем положительные. Возникают отрицательные обращения чаще как реакция на действия оппонента. Братья, победив в схватке антагониста, упрекают его: «Что, что, старый хрен, попустился, так крепко хвалился <... >» [2, 84] (519 Слепой и безногий). Реже отрицательные обращения появляются в ответной речи. Герой сообщает царю, что его дочь сбежала. Царь не верит: «Убирайся, мерзавец, наверно, мою дочь в карты проиграл» [2, 207] (560 Волшебное кольцо).
Отрицательные обращения показывают превосходство персонажа, их употребляющего в своей речи, над тем, кому они предназначены. Данный тип обращений указывает на присутствие у адресата глупости (дурак (один раз)), отрицательных моральных качеств (по одному разу: негодяйка, подлец, вор-нахальник), старости (старая (дважды)), а кроме того, отказывают в наличии зрелости взрослому персонажу (детинушка (дважды), детина (единожды)). Некоторые обращения содержат в себе указание сразу на два из этих признаков: например, отказ в зрелости и отказ присутствии ума (чадо несмышленое (трижды)). Если обращения, указывающие на старость и отказ в принадлежности человеческому роду направлены в адрес персонажей-людей (старый черт (дважды), старый пес, сука старая (по одному разу)), то сообщение о проклятии и отказ в принадлежности человеческому роду - в адрес персонажей, имеющих иную природу (дважды герой называет змея-антагониста змеей проклятой). Встречаются и удвоения в обращениях (когда речь идет о старости (старый старик) или о глупости (дурочка неразумная).
Еще одним важным средством выражения эмоций в русских народных волшебных сказках Сибири и Дальнего Востока являются наименования и са-монаименования. Наименования преобладают над самонаименованиями, отрицательные наименования - над положительными. Излюбленное из отрицательных наименований - дурак (10 раз). Так именуют положительных персонажей (в основном, героя) другие персонажи (как положительные, так и отрицательные). Чаще других это наименование получает такой тип героя как дурак. Так
его именуют царь, братья, неопределенный персонаж. Используется это наименовании в ситуации, когда говорящий сомневается в способности того, кого именует, сделать что-либо. Например, царь спрашивает дочь, не привез ли ее муж чудесных животных. Та отрицает. Царь комментирует ее ответ: «Где же ето сделать дураку?» [3, 211] (530 Сивко-Бурко и 530А Свинка золотая щетинка).
Следующее по частотности употребления наименование - такой-сякой (7 раз). Его и используют своей речи, и получают как положительные, так и отрицательные персонажи. Разбойники окружили Илью, он смело отвечает им. Главарь приказывает: «<...> он такой-сякой, <...>, рубите ему голову» [4, 49] (650С* Илья Муромец). Положительные персонажи называют героя таким-сяким за то, что тот не следует их советам (помощница ругает героя, когда говорит ей, что отдал одежду лебеди: «<...> ты такой-сякой, непутевый пошто советов не слушаешься?» [1, 136] (313А, В, С Чудесное бегство)).
Кроме того, героя именуют сопляком или соплей (5 раз). Это наименование звучит в следующих ситуациях. Во-первых, когда царь понимает, что дочь выбрала в мужья себе дурака. Во-вторых, сестры царевны видят героя в образе богатыря. В-третьих, когда возникает сомнение в способности героя выполнить задание (защитить царевну от змея. В-четвертых, царевна зовет отца убедиться в том, кто выполнял все подвиги; в это время герой заснул в образе богатыря. Четырежды использовано в русских народных волшебных сказках обращение невежа. Герой приходит во дворец антагониста. Царевна слышит шаги, но еще не видит его: «Какая там невежа пришла <...>?» [3, 63] (301А, В Три подземных царства, 300А Бой на калиновом мосту и 3021 Смерть Кащея в яйце). Проклятыми в сказках именуются исключительно антагонисты, принадлежащие иному миру (трижды). Герой видит, как антагонист похищает царевну, обращается к братьям: «Поймам проклятого Идолишша <... > и отобьем красавицу <... >» [3, 54] (301А, В Три подземных царства, 300А Бой на калиновом мосту и 3021 Смерть Кащея в яйце). Герой после боя возвращается к царевне. Она говорит ему, будто думала, что он погиб. На это герой отвечает: «<...> пусть
помрет Идола проклятая!» [3, 65] (301 А, В Три подземных царства, 300А Бой на калиновом мосту и 302і Смерть Кащея в яйце). Интересно следующее: так именует антагониста не только герой, но и группа персонажей, принадлежащих антагонисту.
По два раза используются наименования мерзавец, болван, дикий, указание на принадлежность к нечисти. Мерзавцами именует царь своих зятьев. Двух старших, когда выясняется, что они присвоили себе чужие заслуги. Младшего, когда тот появляется на свадьбе и убивает антагониста: «— Держите, ловите этого мерзавца!» [3, 79] (301А, В Три подземных царства, 300А Бой на калиновом мосту и 3021 Смерть Кащея в яйце). Болваном называет героя группа персонажей за то, что он вместо того, чтобы защищать царевну от змея, тратит свою силу иначе - таскает тяжелые деревья. Дикими именует герой группу (а затем еще пару) богатырей, стоящих на заставе. На принадлежность к нечисти указывает наименование, которое используют в своей речи персонажи, обращаясь к персонажам женского пола. Старуха просит старшего брата героя перенести ее через речку. В ответ слышит отказ: «Много вас тут старых чертей. А мне нужно самому перейти» [6, 93] (306 Ночные пляски). Генерал всю ночь молол муку. Ругает невесту героя за это: «Вот чертова пирожница, <...> как же я теперь избавлюсь от этих жерновов, ведь замучили они меня» [1, 148] (313А, В, С Чудесное бегство). По одному разу встречаются такие наименования, как паскуды, лентяи, никудышный, подлец, изменник, сучка, г., бесстыдная. Паскудами, лентяями, никудышным.
Положительные наименования большей частью звучат в адрес героя (как правило, после выполнения им трудных задач). Наименование молодец встречается пять раз. Герой угадывает свою невесту среди других девушек. Антагонист хвалит его: «Да, <...>, молодец!» [1, 168] (313А, С Чудесное бегство). Наименование может звучать и просто когда герой в обличье богатыря проезжает мимо свояков. Молодой юнош звучит в устах царя. Он удивляется, как герой выжил после ночи в церкви, где лежит царевна-мертвец, пожирающая людей.
По сути, это наименование указывает на сомнение царя в способности героя выполнить эту задачу.
Указание на хитрость тоже является положительным наименованием. Хитрость у русских - это еще и особые знания, умения. Хитрым героя дважды называет антагонистка, от которой тот прятался. О хитрости героя говорит и дарительница после того, как он подменил волшебную свечу на простую. Интересно, что роль положительных наименований выполняют и категории родственных и свойственных отношений, используемые в уменьшительноласкательной форме, причем обязательно указание на принадлежность персонажа тому, кто о нем говорит (употребляется местоимение мой): папочка мой, моя, любезный мой зятюшка.
Самонаименования персонажей русских народных волшебных сказок большей частью негативно окрашены. Как правило, их используют в своей речи положительные персонажи (герой, героиня), когда понимают, что не смогли выполнить какое-то действие (сберечь яйцо, где находится смерть Кащея; раньше времени открыл коробочку, из которой сразу же исчезла находившаяся там невеста; подумал о том, как сын, превращенный в голубя, снова примет обличье человека; отдал сына неизвестному; послушалась русалку и набрала сли-тышей и угля вместо золота; не дождалась героя). Они указывают на отсутствие ума: персонаж именует себя дураком (пять раз), неучем (два раза), глупым/глупой (два раза), дурной (один раз). Встречается и самонаименование, которое, напротив, отрицает у героя наличие глупости. Старик предлагает герою поменять гусли на костыль. Тот отвечает ему: «Вот дурака нашел!» [3, 195] (327В Мальчик с пальчик у ведьмы, 465А Красавица жена (Гусли-самогуды) и 560 Волшебное кольцо). Антагонист, используя самонаименование, пытается вызвать жалость к себе. Запертый в кладовых, он говорит герою: «Не знаю за что я, дряхлый человек, так мучаюсь» [1, 69] (4001 Муж ищет исчезнувшую или похищенную жену (жена ищет мужа) и 3021 Смерть Кащея в яйце). Встречается в волшебной сказке и скрытое самонаименование (положительное). Герой принимает образ старика, рассказывает о себе в третьем лице, что он вылез из
ямы, где его бросили братья: «Бедный, он как-то вылез» [3, 75] (301А, В Три подземных царства, 300А Бой на калиновом мосту и 3021 Смерть Кащея в яйце).
Итак, положительные и отрицательные обращения и наименования чаще всего встречаются в речи героя и помощницы, а также направлены в адрес героя, царевны и антагониста больше, чем в адрес других типов персонажей. Если группировать персонажей по половому признаку, то обнаруживается, что персонажи-мужчины прибегают и к положительным, и к отрицательным обращениям, а также к наименованиям чаще персонажей-женщин, направление имеет примерно такое же соотношение. Отрицательные персонажи гораздо реже используют те и другие типы обращений, чем положительные персонажи, почти все они направлены положительные обращения в адрес положительных персонажей. Наименования и самонаименования как средства выражения эмоций имеют ряд особенностей. Наименования относятся как ко второму лицу (ему и предназначено наименование), так и к третьему лицу (этот персонаж непременно дорог тому, кому о нем говорят). Самонаименования имеют своим адресатом самого высказывающегося. Именования большей частью используются в диалогах, следовательно, имеют направление. Отрицательные наименования и самонаименования преобладают над положительными. Обращения и наименования персонажей связаны с такими категориями, как ум или его отсутствие, личностными характеристиками, родственными и свойственными отношениями.
Библиографический список
1. Русские волшебные сказки Сибири [Текст]/ сост. Р.П. Матвеева. Новосибирск, 1981. - 334 с.
2. Русские волшебные сказки Тункинской долины [Текст]/ сост. Р.П. Матвеева. Улан-Удэ, 2001. - 292 с.
3. Русские сказки Сибири и Дальнего Востока : волшебные и о животных [Текст]/ сост. Р.П. Матвеева, Т.Г. Леонова. Новосибирск, 1993. - 352 с.
4. Сказки Васюганья (Методические рекомендации для студентов пединститута) [Текст]/ сост. М.Н. Мельников. Новосибирск, 1983. - 61 с.
5. В статье используется классификация сюжетов по «Сравнительному указателю сюжетов. Восточнославянской сказки» (сост. Л.Г. Бараг, И.П. Березовский, К.П. Кабашников,
Н.В. Новиков. Л., 1979. - 437 с.).
6. Чичаева, Е.И. Сказы и сказки [Текст]/ записал и подготовил к печати А. Гуревич. Красноярск, 1954. - 136 с.
Bibliography
1. Russian fairy tales Siberia [Text]/ comp. R.P. Matveeva. Novosibirsk, 1981. - 334 pp.
2. Russian fairy tales Tunkinskoy Valley [Text]/ comp. R.P. Matveeva. Ulan-Ude, 2001. -292 pp.
3. Russian tales of Siberia and the Far East: the magic and animal [Text]/ comp. R.P. Matveeva, T.G. Leonova. Novosibirsk, 1993. - 352.
4. Tales Vasyugan (see Guidelines for students of teacher's college) [Text]/ comp. M.N. Melnikov. Novosibirsk, 1983. - 61 pp.
5. The article uses the classification of subjects on "Comparative index of subjects. Slavic fairy tale"(sost. L.G. Baraguey d', I.P. Berezovsky, K.P. Kabashnikov, N.V. Novikov. Leningrad, 1979. - 437 pp.).
6. Chichaeva, E.I. Tales and stories [Text]/ recorded and prepared for publication by A. Gurevich. Krasnoyarsk, 1954. - 136 pp.
