CC BY
234
УДК 81'347.78.034 А. Ю. Олейник
ОБОСНОВАНИЕ ПОЛОЖИТЕЛЬНОЙ ПРИЧИНЫ ПРИЕМОВ ПЕРЕВОДА
В большинстве ситуаций деятельности переводчика передача смысла исходного текста достигается посредством осуществления различных вариаций на уровне языковой формы. Данные вариации именуют межъязыковыми или переводческими трансформациями. Независимо от масштаба и глубины применение трансформаций должно быть обязательно мотивировано переводчиком. Обоснование причин межъязыковых трансформаций и других приемов перевода является одним из важнейших требований, предъявляемых переводчику. Вместе с тем при большом количестве трансформаций и их разнообразии обоснование мотивирующих причин становится сложной задачей, поскольку в своей сущности они являются различиями коммуникативных компетенций участников межъязыковой коммуникации. Более того, в науке о переводе до сих пор не определена причина, которая вызывает необходимость использования другого класса приемов перевода - подстановок. С этой точки зрения необходимо поднять вопрос об определении такой причины, которая не основана на расхождениях коммуникативных компетенций и которая обусловливает любые приемы перевода. Данной причиной является линейно-смысловая форма как высказывания, так и целого текста. На уровне этой формы между разноязычными текстами устанавливается отношение эквивалентности и адекватности в переводе. Линейно-смысловая форма не основана на различиях коммуникативных компетенций и не зависит от них. Она носит исключительно положительный характер, выполняя функцию основного детерминанта перевода, который в первую очередь принимается во внимание переводчиком. Расхождения различных аспектов коммуникативных компетенций носителей исходного и переводного языков являются причинами отрицательного характера. Они оказывают вторичное воздействие на применение трансформаций. Тем не менее, несмотря на различия в природе, между положительной причиной и отрицательными причинами нет противоречия. Данные причины помогают друг другу при решении различных переводческих задач.
Ключевые слова: эквивалентность и адекватность, языковой посредник, субституции, переводческие трансформации, взаимодействие приемов перевода, мотивация, языковая форма, линейно-смысловая форма, высказывание, текст, инвариант, положительная причина приемов перевода, двусторонняя мотивация трансформаций.
А. Yu. Oleynik
Grounding the Positive Reason of Translating Methods
In the most situations of translating activity, it is possible to implement the transference of the source text's sense by using different variations, which take place on the level of the linguistic form. These variations are usually defined as interlanguage or translational transformations. No matter what scope and depth the translational transformations can have, they must have their own reasons. Argumentation of the reasons, which motivate different interlanguage transformations and other methods of translation, is one of the most important demands, which the translator must perform. However, in situations where a large number of various transformations is used, it becomes a very difficult task to ground all their reasons. These reasons, by
ОЛЕЙНИК Андрей Юрьевич - к. филол. н., доц. каф. теории и практики английского языка Московского государственного областного университета.
E-mail: [email protected]
OLEYNIK Andrey Yuryevich - Candidate of Philological Sciences, Associate Professor of the Department of the Theory and Practice of English Language, Moscow State Regional University.
E-mail: [email protected]
their nature, are differentiations between communicative competentions of those partners who are involved in an interlanguage communication act. Moreover, another problem is that the reason, which motivates another class of translating techniques, such as substitutions, has not been yet identified in the translating science. From this point of view, it is necessary to rise up a question of identifying a reason, which does not depend on differentiations between communicative competentions, and, can motivate any translating methods. This reason is a linear-sense form, which unfolds not only in the scale of the utterance, but also in the whole text. On the level of this form, the translator establishes the equivalence and adequacy between the source text and the target text in translation. The linear-sense form has always a positive character. It does not based on differentiations between communicative competentions, and plays the function of the main determinant of translation, which translator firstly takes into attention. The differentiations between various aspects of communicative competentions are negative by their nature. They also have a secondary impact on the use of transformations. Never the less, in spite of differentiations, there are no any opposition between positive reason and negative reasons. These reasons help each other when it is necessary to solve various translation tasks.
Keywords: equivalence and adequacy, interlanguage mediator, substitutions, translational transformations, interaction of translating techniques, motivation, linguistic form, linear-sense form, utterance, text, invariant, positive reason of translating methods, double-aspect motivation of transformations.
Введение
Коммуникативно-функциональная равноценность переводного текста по отношению к тексту оригинала, выражаемая категориями эквивалентности и адекватности, является тем постоянным, неизменным признаком, который служит отличием перевода от других видов языкового посредничества (интерпретации, резюмирования, реферирования, адаптации, переделки и др.), с одной стороны, и оценкой качества его выполнения - с другой. Установление отношения эквивалентности и адекватности между составляющими исходный и переводной текст высказываниями является основным требованием, предъявляемым к переводческой деятельности.
Выполнение данного требования со стороны переводчика как языкового посредника осуществляется путем использования широкого разнообразия приемов перевода. Изучение проблемных аспектов переводческих приемов - важнейшая задача науки о переводе [1]. К настоящему времени в переводоведении выделено огромное количество данных приемов и разработаны их классификации по различным признакам [2-4]. Приемы осуществления деятельности переводчика подразделяют на транслирующие и модифицирующие.
Об использовании приемов транслирующего характера, которые именуются подстановками или субституциями, можно говорить в тех случаях, когда между исходным текстом (ИТ) и переводным текстом (ПТ) установлено отношение эквивалентности как по смыслу, так и на уровне способов лексико-грамматического выражения. Чаще всего эти приемы используются в различных видах специального перевода, однако, учитывая всю ценность субституций, мы вынуждены признать, что перевод в силу различий коммуникативных компетенций носителей ИЯ и ПЯ не может быть реализован исключительно за счет их применения и в большинстве ситуаций переводчик вынужден прибегать к использованию модифицирующих приемов [5].
Результат применения данных приемов очевиден, когда неизменное (или относительно неизменное) смысловое содержание исходного текста выражено в тексте перевода языковыми формами, которые в той или иной степени отличаются от форм ИЯ по своему значению. Такие приемы именуют переводческими (межъязыковыми) трансформациями, которые являются наиболее эффективными и, можно сказать, универсальными приемами перевода. Природа трансформаций не только внутренне сложна, но и чрезвычайно разнообразна. В последнее время в переводоведении изучается вопрос о масштабе и глубине трансформаций, об определении критериев оценки языковой вариативности в процессе перевода, влиянии данной вариативности на точность передачи смыслового содержания исходного текста в зависимости от влияния детерминирующих факторов и условий его реализации [6].
Обращает на себя внимание то обстоятельство, что наряду с изучением природы и сущности переводческих трансформаций в науке о переводе детально изучаются причины, обусловливающие их применение. Учеными-переводоведами сформулировано положение, согласно которому используемые при переводе модифицирующие приемы должны быть обязательно мотивированными [7].
Принцип мотивированности переводческих приемов (особенно трансформаций) имеет большое значение не только для теории, но и для практики перевода, поскольку является эффективным средством в борьбе против переводческих вольностей. В соответствии с этим принципом переводчик должен уметь обосновать мотивы изменений, осуществляемых на различных уровнях языковой формы. Если переводчик не может дать объяснение причины принятого им решения на применение той или иной трансформации, то такой вариант перевода отклоняется, а вместо него принимается другой, который в семантико-структурном отношении является более близким к ИТ.
Целью настоящего исследования является определение и обоснование такой причины переводческих приемов, которая должна в первую очередь приниматься во внимание переводчиком и быть независимой от различий коммуникативных компетенций носителей ИЯ и ПЯ как лингвистического, так и экстралингвистического характера.
Для достижения поставленной цели требуется решить комплекс следующих взаимосвязанных задач:
1) изучить сложившиеся подходы к изучению мотивационной стороны переводческих приемов, в частности, переводческих трансформаций;
2) доказать, что изучаемые в науке о переводе причины межъязыковых трансформаций носят «отрицательный» характер;
3) определить параметры формы, которая служит постоянным репрезентантом смысла в текстовом пространстве и выполняет функцию «положительной» причины используемых при переводе приемов независимо от их природы, выполняемых функций, масштаба, глубины, комбинаций;
4) показать ситуации обусловленности различных переводческих приемов причинами «положительного» и «отрицательного» характера.
Исследование проводится на материале русско-английского и англо-русского перевода. К анализу привлекаются материалы переводов русскоязычных текстов на английский язык и английских текстов на русский язык, выполненные как профессиональными переводчиками, так и автором.
Подходы к изучению мотивационной стороны переводческих приемов в науке о переводе
Еще основоположники лингвистического направления в переводоведении говорили о том, что всевозможные отступления от текста оригинала на структурно-семантическом уровне (в виде трансформаций) осуществляются переводчиком не по его собственному желанию, а под воздействием конкретных причин. По мнению первых лингвистов-переводоведов, основной причиной использования различных лексических, грамматических и стилистических трансформаций являются расхождения систем контактирующих при переводе языков, которые создают немало препятствий на пути к достижению переводческой адекватности [8]. Следует признать, что первые подходы отличались некоторой «узостью» и недостаточно внимания уделяли изучению причин нормативного, узуального, прагматического, текстового характера, которые также оказывают немаловажное влияние не только на использование модифицирующих приемов, но и на осуществление переводческой деятельности в целом.
Данные причины стали объектом систематического исследования на последующих этапах развития переводоведения, когда начал формироваться «широкий» подход к изучению деятельности переводчика. Сторонники нового подхода придерживаются иного взгляда на изучение мотивационной стороны осуществляемых в процессе перевода трансформаций, подразделяя их причины на лингвистические и экстралингвистические [9]. К первым
относят различия контактирующих при переводе языков на уровне их систем, норм, узусов. Ко вторым (экстралингвистическим) относят расхождения у носителей данных языков запасов коммуникативно релевантной информации, включая и культурно-историческую информацию о текущих событиях жизни страны, а также несовпадение устойчивых привычек относительно восприятия текстов. Следует добавить, что такая типология отличается своей четкостью и логичностью. В дальнейшем на ее основе были созданы подробные классификации причин, обусловливающих необходимость применения приемов-трансформаций.
Проблемные вопросы изучения мотивационной стороны приемов перевода
Проанализировав основные подходы к изучению мотивационной стороны переводческих приемов, можно говорить о том, что данная проблематика действительно подвергалась и в настоящее время подвергается углубленному исследованию. Тем не менее есть основания полагать, что и в этой области переводоведения сохранился целый ряд нерешенных вопросов, создающих трудности не только для теории перевода, но и для переводческой практики, а также при подготовке переводчиков и преподавателей иностранных языков. Сказанное представляется возможным подтвердить следующими положениями.
Во-первых, в достаточно большом числе ситуаций для переводчика представляется трудной задачей давать объяснения на каждую используемую трансформацию. Несмотря на необходимость обоснования причин модифицирующих приемов, следует признать, что длительные рассуждения относительно того, чем обусловлена каждая конкретная трансформация, существенно замедляют процесс осуществления перевода и фактически делает его нерентабельным. На наш взгляд, все дело в том, что на практике в чистом виде межъязыковые трансформации встречаются крайне редко. Как правило, они взаимодействуют друг с другом, образуя сложные, комплексные преобразования. В таких случаях трансформации затрагивают не один, а сразу несколько языковых уровней: морфологический, синтаксический, лексический. Несмотря на большое количество и разнообразие, изучаемые в переводоведении причины ни в коей мере не должны игнорироваться, однако переводчику важно знать о существовании такой причины, которая должна быть в первую очередь учтена им при использовании модифицирующих приемов независимо от их потенциального количества или разнообразия.
Во-вторых, что касается причин, обусловливающих использование в процессе перевода трансформаций, то они носят «отрицательный» характер. Изучаемые в переводоведческой науке причины межъязыковых трансформаций по своей природе являются: различиями ИЯ и ПЯ на уровне их систем, норм, узусов; различиями стилистической особенности текстов оригинала и перевода; расхождениями культур; несовпадениями запасов фоновых знаний коммуникантов; специфики их восприятия и интерпретации текстов. Эти различия именуют лингвоэтническим барьером [10], который создает препятствия для осуществления эффективной межъязыковой и межкультурной коммуникации посредством перевода. Игнорирование факторов лингвоэтнического барьера, безусловно, приводит к негативным последствиям, поэтому, чтобы нейтрализовать их в данной конкретной ситуации перевода, приходится осуществлять различные трансформации, а иногда вносить разъяснения, примечания и комментарии. Несмотря на «отрицательный» характер побудительных причин, важно учитывать то, что каждая так называемая «негативная» причина выполняет функцию «контроля» для языкового посредника, которая не позволяет осуществлять вольные отклонения от ИТ. С этой точки зрения переводчик должен знать, почему он принимает решение на осуществление той или иной межъязыковой трансформации, мотивированной различиями коммуникативных компетенций носителей контактирующих при переводе языков, но, несмотря на это, в пере-водоведении необходимо определить причину, которая носит «положительный» характер, то есть является независимой от лингвистических и экстралингвистических различий.
В-третьих, остается открытым вопрос о мотивации подстановок/субституций, которые также используются при переводе, однако в отличие от трансформаций и других модифицирующих приемов не связаны с изменениями способов языкового выражения смысла. И хотя
подстановки принято рассматривать как простейшие и ближайшие в семантико-структур-ном отношении варианты перехода от ИТ к ПТ, осуществляемые по объективно существующими между системами ИЯ и ПЯ параллелям [10], ещё нет оснований полагать, что данные приемы используются переводчиком вообще без каких-либо причин. Исходя из этого, мы констатируем тот факт, что в теории перевода не определена причина, обусловливающая необходимость использования и подстановок, и межъязыковых трансформаций.
Текстовый смысл как причина использования переводческих приемов и его постоянная репрезентативная форма
На наш взгляд, есть основания полагать, что причина, носящая «положительный» характер (не основанная на расхождениях коммуникативных компетенций носителей ИЯ и ПЯ), которая способна мотивировать как транслирующие, так и модифицирующие приемы, и которую всегда может принимать во внимание переводчик, действительно существует. Таковой является смысл. Именно смысл текста признан большинством ученых как инвариант перевода [2, 7, 9] и на его основе разработаны различные категории соответствия разноязычных текстов (верности, точности, эквивалентности, адекватности).
Бесспорным является тот факт, что смысловое содержание представляет собой ту неизменную сущность, которая в процессе перевода должна оставаться неизменной, несмотря на различные вариации способов ее лексико-грамматического выражения. Тем не менее важно обратить внимание на то, что смысловому инварианту свойственны черты внутренней упорядоченности, которые выражаются в том или ином порядке его коммуникативно-выразительной направленности [11]. К принципам «формальной» репрезентации смысла (как в тексте оригинала, так и перевода) относятся законы его линейного развертывания в плане перехода от темы к реме не только в масштабе отдельного высказывания, но и в масштабе более широкого текстового построения - СФЕ (от одного высказывания к другому) - посредством все тех же тема-рематических переходов. На этом основании можно полагать, что формой, устойчиво репрезентирующей смысл в тексте, является линейная форма высказывания, которая представлена порядком его тема-рематического развертывания. Органичная взаимосвязь линейной формы и смыслового содержания характеризуется как выразительная. Это означает, что в процессе порождения высказывания линейная форма своей динамикой повторяет динамику развертывания смысла. По своей природе данная форма является выразительной: служит выражением смысловой функции высказывания. При этом смысл не просто соотнесен с линейной формой, а является её важным управляющим фактором. С этой точки зрения как высказывание, так и СФЕ представляет собой динамическое образование, в котором наблюдается выразительное развертывание смыслового содержания, осуществляется последовательное его развитие.
Таким образом, принцип смыслового инварианта как критерий оценки отношения смыслового соответствия (эквивалентности и адекватности) в переводе дополняется принципом так называемого «формального» инварианта, опирающегося на необходимость воспроизведения в тексте перевода законов развертывания линейно-смысловой формы текста оригинала.
Линейно-смысловая форма не исчерпывается рамками одного отдельно взятого высказывания. Представленный линейной формой смысл получает дальнейшее развертывание в последующих, формирующих структуру СФЕ высказываниях. На уровне сверхфразового единства процесс развертывания линейно-смысловой формы осуществляется последовательно, от одного высказывания к другому: от первого ко второму, от второго к последующему и т. д. до конечного пункта развертывания СФЕ [12]. При этом важно иметь в виду, что линейное развертывание смысла в высказывании представляет собой открытый процесс, который не всегда может быть последовательным в плане расположения более или менее «весомых» смысловых компонентов. В одних случаях движение мысли осуществляется от менее весомых компонентов (от темы) к более весомым (к реме), в других, напротив, наиболее «ценная» информация располагается ближе к началу или середине высказывания, а менее
«ценная» - в конце. Расположение компонентов линейно-смысловой формы (тематического и рематического элементов) обуславливается волей коммуниканта, порождающего текст.
Именно на уровне линейно-смысловой формы отдельно взятое высказывание включается в логику текстовой композиции и является её важнейшим конструктивным элементом. Композиция как исходного, так и переводного текста раскрывает себя выразительно, как последовательность сменяющих друг друга высказываний [12]. Цель перевода заключается в том, чтобы не просто преодолеть различия коммуникативных компетенций носителей ИЯ и ПЯ (во многих концепциях лингвопереводоведения эти различия рассматриваются в качестве детерминантов перевода), а с максимальной точностью передать параметры линейно-смысловой формы, исходным образом заданной в тексте оригинала. Это говорит о том, что смысл во взаимосвязи с линейной формой является детерминирующим фактором деятельности переводчика, который занимает центральное место среди множества ее других детерминантов.
Рассмотрим в следующем примере ситуацию перевода фрагмента русскоязычного текста на английский язык. Данный фрагмент представляет собой интерес тем, что здесь в целях повторения в ПТ линейно-смысловой формы текста оригинала переводчик использует большое количество трансформаций, которые отличаются друг от друга не только по своей природе, но и по глубине отклонения от языкового выражения ИТ. Используемые трансформации настолько тесно переплетаются друг с другом, что с трудом поддаются описанию. С этой точки зрения, учитывая их многочисленность и разнообразие, мы не ставим перед собой задачу подробно проанализировать природу каждой из них. На данном этапе мы больше заинтересованы в том, чтобы показать, как при большом количестве разноплановых межъязыковых трансформаций репрезентирующая смысл форма не утрачивает свойственные ей черты линейного развертывания. При этом мы пока не ставим вопрос об анализе их «отрицательных» причин.
(1). Душевной щедрости Есенина позавидует любой поэт. (2). Предельная открытость перед людьми, безрассудность, с какой он расточал себя, «разбрасывая обеими пригоршнями сокровища своей души» (А. Толстой), ставили его в положение полной незащищенности [13, c. 2].
(1). Any poet would envy Yesenin's ardent soul, which «gave out its fabulous treasures with both generous hands», to use Alexei Nikolayevich Tolstoy's expression. (2). Open-hearted to the utmost, he rashly spent his gift and stamina to stay helpless and unprotected [13, c. 2].
Из приведенного примера видно, что при воспроизведении порядка развертывания линейно-смысловой формы исходного высказывания № (1) «'Душевной 2щедрости 3Есени-на 4позавидует 5любой 6поэт» переводчик осуществляет перестановку слов, в результате которой они выстраиваются в переводном высказывании в следующем порядке: «6Any 5poet 4would envy 3Yesenin's 2ardent 'soul». Наряду с перестановкой используются замены прилагательного '«Душевной» существительным '«soul» и существительного 2«щедрости» прилагательным 2«ardent». По глубине отклонения от ИТ трансформации являются неглубокими, поскольку затрагивают только грамматический уровень языковой формы.
Вместе с тем передача линейно-смысловой формы исходного высказывания № 2 достигается путем применения большего количества модифицирующих приемов. В отличие от вышерассмотренных они являются более глубокими и многоуровневыми.
Первое, что обращает на себя внимание, - это перемещение второй половины высказывания № 2 ИТ «разбрасывая обеими пригоршнями сокровища своей души (А. Толстой)» к началу переводного высказывания № 1: «Any poet would envy Yesenin's ardent soul, which «gave out its fabulous treasures with both generous hands», to use Alexei Nikolayevich Tolstoy's expression». Вполне очевидно, что по своему масштабу данная перестановка существенно превосходит ту, которая использовалась при переводе первого высказывания. Одновременно с перестановкой переводчик применяет комплекс других трансформаций: замену деепричастия «разбрасывая» глаголом «gave out»; добавление слов «generous» и «fabulous»; опущение «своей души; экспликацию элемента «А. Толстой» посредством введения слов, отсутствующих в оригинале
«to use Alexei Nikolayevich Tolstoy's expression». Здесь мы видим «вмешательство» переводчика в смысловое содержание и линейную форму, которые подвергаются незначительным изменениям. Тем не менее используемыми трансформациями языковой посредник не искажает смысл оригинала, а достигает его адекватной трансляции в тексте перевода.
Далее переводчик вновь прибегает к масштабной перестановке: крупную часть высказывания № 2 ИТ «Предельная открытость перед людьми, безрассудность...» (в ПТ она выражена как «Open-heartedto the utmost...») он перемещает в постпозицию к части «Gave out its fabulous treasures» (которая в тексте оригинала выражена «.разбрасывая обеими пригоршнями сокровища своей души»). Интересно обратить внимание и на использование приема членения высказывания.
Помимо рассмотренных приемов здесь используются и другие трансформации. Так, элемент «предельная открытость» преобразуется в «open-hearted to the utmost», другие элементы: «перед людьми, безрассудность» - подвергаются опущению. После этого переводчик осуществляет еще более сложное, комплексное преобразование, дать оценку которому крайне сложно: «с какой он расточал себя... ставили его в положение полной незащищенности» - «he rashly spent his gift and stamina to stay helpless and unprotected».
Таким образом, мы видим, что, несмотря на большое количество используемых приемов модифицирующего характера: грамматических замен, перестановок, экспликаций, добавлений, опущений, членения и объединения, которые к тому же различаются по своему масштабу и глубине, переводчик достигает адекватности при выражении смыслового содержания ИТ в ПТ. Более того, при анализе данного примера мы ставили задачу не столько провести описание природы осуществляемых трансформаций, сколько показать тот факт, что даже при самых сложных и комплексных модификационных приемах репрезентирующая текстовый смысл форма обладает линейным характером. Переводчик при реализации своей деятельности может осуществлять самые разнообразные трансформации, масштаб и глубина которых также могут быть весьма различными, однако данное обстоятельство отнюдь не противоречит характеру формы постоянно репрезентирующей смысл в пространстве текста. Смысл при любых трансформациях не утрачивает характерные ему свойства линейности и его развертывание в процессе выражения осуществляется от одного высказывания к другому. Как можно более точное воспроизведение параметров линейно-смысловой формы является основной задачей, предъявляемой к переводу.
Обусловленность осуществляемых при переводе приемов причинами «положительного» и «отрицательного» характера
Абсолютно все переводческие приемы - подстановки, лексические и грамматические замены, перестановки, добавления, экспликации, опущения, компрессии, логические трансформации, замены-переосмысления и др. - полностью подчинены линейно-смысловой форме в том плане, что обусловлены необходимостью более точной ее трансляции. Помимо своего «положительного» характера линейно-смысловая форма текста представляет собой тот мотив, который в первую очередь должен быть принят во внимание переводчиком. Этот мотив одинаково проявляет себя в любом виде и типе перевода, что придает ему универсальный характер.
Мы придерживаемся точки зрения, согласно которой при переводе с одного языка на другой помимо достижения тождества между ИТ и ПТ на уровне линейно-смысловой формы важно стремиться к соблюдению соответствия и на уровне выражающих ее языковых средств при том условии, что семантико-структурное соответствие не переходит в разряд буквального перевода. Выполнение этой задачи становится возможным благодаря умелому использованию субституций, которые мотивированы исключительно необходимостью передачи смыслового содержания текста оригинала во взаимосвязи с его линейно развертывающейся формой. Вместе с тем частое использование данных приемов является ограниченным в силу языковых различий и в подавляющем большинстве ситуаций языковой
посредник вынужден прибегать к использованию приемов модифицирующего характера -трансформаций.
Мотивация модифицирующих переводческих приемов носит двусторонний характер: сверху, со стороны линейно-смысловой формы они мотивированы «положительной» причиной; снизу, со стороны языковой формы (способов семантико-структурного выражения смысла) - «отрицательными» причинами. Несмотря на то, что «положительная» причина и причины «отрицательного» характера находятся в оппозиции по отношению друг к другу, между ними не наблюдаются противоречия. Напротив, они во многом дополняют и помогают друг другу, позволяя контролировать действия переводчика, принимать взвешенные и обоснованные решения по осуществлению тех или иных операций.
В следующем примере мы проанализируем ситуацию перевода с английского языка на русский, где трансформации эффективно взаимодействуют с подстановками. Трансформации мотивированы как «положительной» причиной, так и «отрицательными» причинами. Модифицирующие приемы выделены курсивом и пронумерованы, ремы высказываний ИЯ и ПЯ подчеркнуты.
.. .I think that the President 1)was very 2)clear about the nature of this mission [14].
...Я думаю, что Президент очень 2)ясно 3)высказался о характере этой миссии [перевод автора].
Как показывает пример, разноязычные высказывания являются эквивалентными по смысловому содержанию и линейной форме: рема высказывания на ПЯ тождественна реме высказывания на ИЯ. На пути к установлению эквивалентности по линейно-смысловой форме (в частности, в аспекте ремы) переводчик сталкивается с расхождением языковых норм, которое не позволяет осуществить перевод посредством использования подстановок. Полученный в результате их применения вариант (Президент был очень ясен о характере этой миссии) не будет соответствовать нормам русского языка, поэтому единственным правильным путем преодоления данного различия является осуществление трансформаций.
Исходя из этого, переводчик применяет следующие приемы: опущение глагола ''(was), замена прилагательного 2)(«clear») наречием 2)(«ясно»), добавление глагола 3)(«высказался»), который вводится вместо опущенного («was») и трактуется как грамматическая компенсация. Добавленный глагол 3)(«высказался») в результате перестановки перемещается в постпозицию к наречию («ясно»). Остальное содержание высказывания переведено при помощи подстановок. Осуществляемые трансформации являются неглубокими, поскольку связаны лишь с незначительными изменениями способов языкового выражения смысла, который остается инвариантным.
Таким образом, все используемые модифицирующие приемы отнюдь не являются самоцелью или произволом. Они строго мотивированы «положительной» причиной - необходимостью воспроизведения линейно-смысловой формы ИТ в ПТ (достижения эквивалентности и адекватности перевода), а также «отрицательной» причиной - необходимостью преодоления нормативных различий ИЯ и ПЯ.
Мы проанализировали ситуацию преодоления переводческих трудностей, вызванных лингвистическими различиями коммуникативных компетенций носителей ИЯ и ПЯ. Между тем в процессе перевода (говоря шире, опосредованной межъязыковой коммуникации) приходится сталкиваться с трудностями, обусловленными экстралингвистическими различиями. Важно иметь в виду то, что именно эти различия создают для языкового посредника наибольшие трудности [15-16].
Преодоление экстралингвистических различий осуществляется посредством широкого разнообразия так называемых глубоких или «радикальных» приемов-трансформаций, которые по своему масштабу и глубине существенно превышают приемы, направленные на нейтрализацию несовпадений ИЯ и ПЯ лингвистического характера. «Радикальными» трансформациями являются: перемещения крупных частей текстового содержания, замены-перевыражения, масштабные добавления, экспликации, компрессии, разъяснения,
комментарии внутри текста и т. п. Такого рода приемы связаны не только с изменениями лексико-грамматической организации высказывания, но и с его линейно-смысловой формой.
Разумеется, глубокие и «радикальные» преобразования также должны быть обязательно мотивированными. Поскольку данные преобразования связаны с изменениями смысла, языковой посредник обязательно должен уделять особое внимание обоснованию их мотивирующих причин.
На наш взгляд, подобно другим трансформациям, обладающим меньшей степенью глубины, они также обусловлены необходимостью трансляции линейно-смысловой формы и нейтрализацией экстралингвистических различий коммуникативных компетенций, о чем свидетельствует приведенный ниже пример.
(1). Про матушку нечего сказать, женщина старая, Щетьи-Минеи читает, 2)со старухами сидит, и что Сенька-брат 3)порешит, так тому и быть [17, с. 34].
(1). Of course, my mother couldn't do anything - lshe's too old - and whatever brother Senka 2says is law for her! [17, c. 35].
Передача смыслового содержания и его линейно развертывающейся формы осуществляется посредством целого комплекса разноплановых приемов модифицирующего характера. Наиболее сложными, глубокими и масштабными являются опущения элементов 1)(Четьи-Минеи читает), 2)(со старухами сидит) и комплексная лексико-грамматическая замена выражения 3)(says is law for her!). В результате трансформаций происходит изменение смысла в аспекте ремы, в результате которого объем ремы высказывания ПТ уступает объему ремы высказывания ИТ. Более того, происходит ее смещение на элемент she's too old, языковое выражение которого также подвергается изменениям: замене существительного «женщина» местоимением «she», добавлению наречия «too».
Первичной, «положительной» причиной модифицирующих приемов является трансляция линейно-смысловой формы оригинала, однако на пути к выражению коммуникативного эффекта в ПТ языковой посредник сталкивается с реалией «Четьи-минеи», которой нет соответствия в ПЯ. Это вторичная причина трансформаций, носящая «отрицательный» характер. Реалии являются неотъемлемым компонентом прагматического уровня перевода. На данном уровне перевод по большей части детерминирован такими факторами, как временная дистанция, расхождения культур, национальных колоритов, различия социально-психологических характеристик носителей ИЯ и ПЯ, несовпадения запасов их фоновых знаний и др. Понятно, что в силу указанных факторов использовать в данном контексте приемы калькирования, транслитерации или подбора аналога не представляется возможным: смысл будет непонятным иноязычному получателю, а коммуникативный эффект не достигнутым. Наиболее эффективным способом преодоления подобных различий является применение приемов, связанных со смысловыми модификациями [5, 9], поэтому действия языкового посредника применительно к этой ситуации являются оправданными.
В связи с этим возникает вопрос: каким образом можно совместить требование к переводу, заключающееся в установлении максимально возможного тождества на смысловом уровне ИТ и ПТ, когда нередко возникают ситуации (особенно в художественном переводе), в которых перевод не в состоянии преодолеть культурно-этнический барьер в такой мере, чтобы для носителей ИЯ и ПЯ были созданы равные лингво-этнические предпосылки восприятия и интерпретации сообщения в его различных вариантах? Мы разделяем точку зрения о том, что преодоление возникшего противоречия является возможным, если трактовать переводи-мость не как абсолютную, а как динамическую [9], вероятностную закономерность, согласно которой коммуникативно-эквивалентный перевод возможен в подавляющем большинстве случаев, но не всегда [18]. Важно различать переводимость на уровне отдельных фрагментов текста и переводимость на уровне текста в целом. Принципиальная переводимость, допускающая смысловые потери при переводе, исходит из того, что эти потери касаются менее весомых компонентов содержания, и предполагает обязательное сохранение наиболее существенных элементов, иными словами, функциональных доминант.
Заключение
В заключение проведенного исследования необходимо отметить, что мотивация подстановок/субституций как транслирующих переводческих приемов всегда носит односторонний характер. Данные приемы обусловлены исключительно необходимостью передачи линейно-смысловой формы ИТ в ПТ - причиной «положительного» характера. Положительный характер линейно-смысловой формы заключается в том, что она не основана на несовпадениях различных аспектов коммуникативных компетенций носителей ИЯ и ПЯ и является полностью независимой от них.
В отличие от подстановок мотивация переводческих трансформаций как модифицирующих приемов перевода является достаточно сложной и многоаспектной: с одной стороны, применение трансформаций обусловлено «положительной» причиной - необходимостью трансляции линейно-смысловой формы. Данная причина всегда является первичной, поскольку она в первую очередь принимается во внимание переводчиком как языковым посредником. В своей сущности линейно-смысловая форма является универсальной: она выступает в качестве причины не только для всех переводческих приемов, но и выполняет функцию «положительного» детерминанта переводческой деятельности в целом. С другой стороны, использование межъязыковых трансформаций обусловлено необходимостью нейтрализации в данном, конкретном акте коммуникации различий компетенций носителей ИЯ и ПЯ. Данные различия представляют собой «отрицательные» причины, которые оказывают вторичное воздействие на применение трансформаций. Несмотря на «отрицательный» характер, эти причины выполняют функцию «противовеса» при осуществлении трансформаций высокой степени глубины и служат «контролем» для языкового посредника, не позволяя допускать смысловые вольности.
Л и т е р а т у р а
1. Олейник А. Ю. Теоретические и практические вопросы подготовки переводчиков в языковом вузе // Одиннадцатый международный симпозиум МАПРЯЛ 2014. Доклады и сообщения. - Велико-Тырново: ИВИС, 2014. - С. 312-316.
2. Ordudari M. Translation procedures, strategies and methods // Translation journal. URL: http://transla-tionjournal.net/journal/41culture.htm (дата обращения: 12.01.2016).
3. Гочев Г. Обязательные и факультативные трансформации в структуре русско-болгарского словаря переводчика // Руски ]език као инословенски. - Каига III. - Београд: Славистичко друштво Србще, 2011. - С. 133-143.
4. Влахов С. И., Флорин С. П. Непереводимое в переводе. - Изд. 5-е. - М.: Р. Валент, 2012. - 408 с.
5. Gasek B. Interferencja leksykalno-semantyczna w procesie przekladu- Wroclaw: Wydawnictwo Ubiver-sytetu Wroclawskiego, 2012. - 202 s.
6. Олейник А. Ю. Определение степени вариативности в переводе // Educacja dla Przyszlosci. tom X. Wydawnictwo wyzszej szkoly finansow i zarzadzania w Bialystoku. - Bialystok, 2014. - C. - 267-275.
7. Рецкер Я. И. Теория перевода и переводческая практика: очерки лингвистической теории перевода. - М.: Р. Валент, 2012. - 237 с.
8. Алимов В. В. Теория перевода: пособие для лингвистов-переводчиков. - М.: Ленанд, 2012. - 237 с.
9. Швейцер А. Д. Теория перевода: статус, проблемы, аспекты. - 2-е изд. - М.: ЛКИ, 2009. - 215 с.
10. Дзенс Н. И. Теория перевода и переводческая практика: с немецкого языка на русский и с русского на немецкий. - СПб.: Anthology, 2012. - 559 с.
11. Олейник А. Ю. О соотношении аспектов тождества и различия в переводе // Пространства и метасферы языка. Материалы III Межвузовской научной конференции (26 июня 2009 г. Военный Университет). - М.: ЗАО «Книга и бизнес», 2009. - С. 351-361.
12. Олейник А. Ю. Принципы организации текстового смысла и разработка стратегии его анализа на этапе понимания // Актуальные проблемы преподавания русского языка как иностранного. Материалы III Международной научно-практической конференции (19-20 февраля 2014 г). - М.: МГИМО Университет, 2014. - С. 337-342.
13. Смола О. Всю душу выплещу... Стихи Сергея Есенина. - М.: Изд-во Скорпион, 1997. - С. 8-10.
14. Recent events in Georgia. Secretary Condoleezza Rice: Travel to France and Georgia, August 13-17, 2008. Public remarks. Washington, DC August 13, 2008: URL: http://2001-2009.state.gov/secretary/ rm/2008/08/108194.htm (дата обращения: 28.09.2015).
15. Демецька В. В. Передладацька теорш адаптаци в переклада Автореф. дисс. ... д-ра фшол. наук.
- Кшв, 2008. - 28 с.
16. Гасек Б. Прагматические аспекты русско-польского перевода // Вестник Кемеровского государственного университета. Серия «Филология». - Кемерово: КемГУ, 2012. - № 3. - С. 115-118.
17. Достоевский Ф. М. Идиот. Роман. - СПб.: «Азбука», 2014. - 637 с.
18. Латышев Л. К. Проблема эквивалентности перевода: Автореф. дисс. ... д-ра. филол. наук. - М., 1984. - 42 с.
R e f e r e n c e s
1. Oleinik A. Iu. Teoreticheskie i prakticheskie voprosy podgotovki perevodchikov v iazykovom vuze // Odinnadtsatyi mezhdunarodnyi simpozium MAPRIaL 2014. Doklady i soobshcheniia. - Veliko-Tyrnovo: IVIS, 2014. - S. 312-316.
2. Ordudari M. Translation procedures, strategies and methods // Translation journal. URL: http://transla-tionjournal.net/journal/41culture.htm (data obrashcheniia: 12.01.2016).
3. Gochev G. Obiazatel'nye i fakul'tativnye transformatsii v strukture russko-bolgarskogo slovaria perevodchika // Ruski jezik kao inoslovenski. - Kaiga III. - Beograd: Slavistichko drushtvo Srbije, 2011.
- S. 133-143.
4. Vlakhov S. I., Florin S. P. Neperevodimoe v perevode. - Izd. 5-e. - M.: R. Valent, 2012. - 408 s.
5. Gasek B. Interferencja leksykalno-semantyczna w procesie przekladu- Wroclaw: Wydawnictwo Ubiver-sytetu Wroclawskiego, 2012. - 202 s.
6. Oleinik A. Iu. Opredelenie stepeni variativnosti v perevode // Educacja dla Przyszlosci. tom X. Wydawnictwo wyzszej szkoly finansow i zarzadzania w Bialystoku. - Bialystok, 2014. - C. - 267-275.
7. Retsker Ia. I. Teoriia perevoda i perevodcheskaia praktika: ocherki lingvisticheskoi teorii perevoda.
- M.: R. Valent, 2012. - 237 s.
8. Alimov V. V. Teoriia perevoda: posobie dlia lingvistov-perevodchikov. - M.: Lenand, 2012. - 237 s.
9. Shveitser A. D. Teoriia perevoda: status, problemy, aspekty. - 2-e izd. - M.: LKI, 2009. - 215 s.
10. Dzens N. I. Teoriia perevoda i perevodcheskaia praktika: s nemetskogo iazyka na russkii i s russkogo na nemetskii. - SPb.: Anthology, 2012. - 559 s.
11. Oleinik A. Iu. O sootnoshenii aspektov tozhdestva i razlichiia v perevode // Prostranstva i metasfery iazyka. Materialy III Mezhvuzovskoi nauchnoi konferentsii (26 iiunia 2009 g. Voennyi Universitet). - M.: ZAO «Kniga i biznes», 2009. - S. 351-361.
12. Oleinik A. Iu. Printsipy organizatsii tekstovogo smysla i razrabotka strategii ego analiza na etape poni-maniia // Aktual'nye problemy prepodavaniia russkogo iazyka kak inostrannogo. Materialy III Mezhdunarod-noi nauchno-prakticheskoi konferentsii (19-20 fevralia 2014 g). - M.: MGIMO Universitet, 2014. - S. 337-342.
13. Smola O. Vsiu dushu vypleshchu. Stikhi Sergeia Esenina. - M.: Izd-vo Skorpion, 1997. - S. 8-10.
14. Recent events in Georgia. Secretary Condoleezza Rice: Travel to France and Georgia, August 13-17, 2008. Public remarks. Washington, DC August 13, 2008: URL: http://2001-2009.state.gov/secretary/ rm/2008/08/108194.htm (data obrashcheniia: 28.09.2015).
15. Demets'ka V. V. Peredladats'ka teoriia adaptatsii v perekladi: Avtoref. diss. ... d-ra filol. nauk. - Kiiv, 2008. - 28 s.
16. Gasek B. Pragmaticheskie aspekty russko-pol'skogo perevoda // Vestnik Kemerovskogo gosudarstven-nogo universiteta. Seriia «Filologiia». - Kemerovo: KemGU, 2012. - № 3. - S. 115-118.
17. Dostoevskii F. M. Idiot. Roman. - SPb.: «Azbuka», 2014. - 637 s.
18. Latyshev L. K. Problema ekvivalentnosti perevoda: Avtoref. diss. ... d-ra. filol. nauk. - M., 1984. - 42 s.
^■Hir^ir
