CC BY
48
ОБОСНОВАНИЕ ИЗМЕНЕНИЯ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЫ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА В ФИЛОСОФСКО-ПРАВОВЫХ ДОКТРИНАХ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX - НАЧАЛА XX в.
ЖИЛЬЦОВ Николай Александрович, КОРЖИКОВ Олег Николаевич, ЧЕРДАКОВ Олег Иванович
Аннотация. В статье рассматривается тема обоснования трансформации правовой системы Российской империи в философско-правовых доктринах известных мыслителей второй половины XIX - начала XX в.
Annotation. This article deals with the topic of justification for the transformation of the legal system of the Russian Empire in philosophical and legal doctrines of famous thinkers of the second half of the XIX and early XX centuries.
Ключевые слова: политико-правовые учения, теоретико-правовые доктрины, законность, правовая система, российское правосудие, оппозиционно настроенные политические движения, либеральное, анархическое и социалистическое течения.
Keywords: political and legal doctrine, theoretical and legal doctrine, legality, legal system, justice, opposition political movements, Liberal, anarchist and socialist currents.
В оценке политико-правовой ситуации, сложившейся в стране, общественная мысль Российского государства второй половины XIX в. характеризовалась множеством диаметрально противоположных теоретико-правовых доктрин, начиная от либерально-демократических, радикально-анархических до социалистических. Особое место в этой разноголосице суждений занимали идеи нигилистического содержания. Неуважение к закону пустило настолько глубокие корни, что сформировалась своеобразная нигилистическая концепция. Игнорирование норм права было заурядным явлением, воспринимаемым общественным сознанием как само собою разумеющееся. К.Д. Кавелин в этой связи отмечал: «Чувство законности и справедливости, к сожалению, развито в нас чрезвычайно слабо, так слабо, что иной раз думается, не лишены ли мы вовсе органа, производящего в людях эти добродетели?»1. В.Ф. Одоевский, обращаясь к современникам, писал: «В большей части из нас утвердилась мысль, что закона собственно не существует, а есть только сила, присвоенная разным степеням государственной иерархии». По его сло-
1 Кавелин К.Д. Чего желательно для России: нового свода законов или уложения? // Собрание сочинений К.Д. Кавелина. СПб., 1900. Т. 4 : Этнография и правоведение. С. 23-24.
вам «в обществе сложилось убеждение, что силе можно противодействовать хитростью. Это безверие в святость, неизменность закона в низших классах выражается тысячью грубых поговорок, в высших - еще более прискорбным явлением»2. В.Ф. Одоевский высказал суждение, что нигилистическое отношение русского народа к праву и законности сложилось из-за многовекового крепостничества.
Критика правоохранительной системы была еще более жесткой. Сенатор К.Н. Лебедев в 1847 г. писал: «Человек, столкнувшийся с российским правосудием, может заболеть и помешаться, так оно отвратительно дурно»3.
Характеризуя действительность, сложившуюся под влиянием правового нигилизма, А.В. Никитенко в 1855 г. в своем дневнике отмечал: «...у нас нет главного, без чего бывает сожитие не гражданственность, а именно: духа общественности, законности и честности, обеспечивающих прочность взаимных отношений и договоров». Исправить ситуацию может «дух законности». Выделяя причины, способствовавшие падению правовой культуры
2 Одоевский В.Ф. Гражданские заветы князя В.Ф. Одоевского // Русский архив. 1895. Кн. 2, № 5. С. 46.
3 Лебедев К.Н. Записки // Русский архив. 1910. N° 10.
С. 241.
в обществе, он констатировал: «Воровство, поверхностность, ложь и неуважение законности - вот наши главные общественные раны»4.
Неприятие сложившейся политико-правовой системы Российского государства, недоверие к правоохранительным органам стимулировали появление в стране оппозиционно настроенных политических движений и партий. Наибольшее распространение и популярность получили либеральное, анархическое и социалистическое течения. Каждое из названных политических направлений отличалось своеобразным восприятием объективной политической реальности и решением политических проблем соответствующими методами и средствами.
Среди перечисленных политических движений самым толерантным по отношению к самодержавию можно считать либерально настроенную партию. Квинтэссенция либеральной мысли выражалась в стремлении создать в России институт конституционной монархии. Либералы обосновывали необходимость широких правовых реформ, формирования правового государства, юридического закрепления прав личности. Несмотря на то, что царская Россия позже других стран встала на путь капиталистической модернизации государства, развитие политико-правовой либеральной мысли соответствовало западноевропейскому уровню. Исследователи отмечают, что в конце XIX - начале XX в. в российском правоведении сложилось множество различных школ и направлений, которые характеризовались большим количеством диаметрально противоположных суждений. Несмотря на сложные отношения с действовавшей властью либералы доказали необходимость формирования гражданского общества. Они настаивали на сохранении таких его основ, как частная собственность, товарно-денежные отношения, формальное равенство субъектов права. Характерной тактической особенностью либералов можно считать стремление к эволюционному изменению общества, в отличие от социалистов, выступавших за радикальное, революционное переустройство всего государственно-правового режима и институтов власти.
Из большого количества либеральных философско-правовых концепций второй по-
4 Антология судебного реформаторства в России / под
ред. С.А. Новицкой. М., 1996. С. 37.
ловины XIX в. можно выделить теоретически обоснованные воззрения Б.Н. Чичерина. Он сформулировал концепцию естественного права и утверждал, что человек свободен «по природе», свобода понималась двойственно: как внутренняя свобода (свобода воли - ведение этики) и как внешняя свобода (подлежащая ограничению общим законом в праве). Право-принудительное определение эмпирических условий человеческой жизни есть, прежде всего, фиксация того, что требуется экономическими отношениями. Юридический порядок выражает формальную сторону внешней свободы человека, в которую вкладывается конкретно-историческое социокультурное содержание. Регулятором внешней свободы является справедливость как основа действующего законодательства. Справедливость в своем основании имеет отношения собственности.
Эту позицию Б.Н. Чичерина можно квалифицировать как неоестественную правовую концепцию, оказавшую заметное влияние на философско-правовые взгляды С.Н. Булгакова, И.А. Ильина, П.И. Новгородцева, Е.Н. Трубецкого, Н.А. Бердяева и др.
Теория конституционализма Б.Н. Чичерина существенно расходилась с действовавшими порядками самодержавной России, о которых он отзывался критически. Автор считал, что для поступательного движения России вперед необходимо, чтобы произвольная власть была заменена властью, ограниченной законом и обставленной независимыми учреждениями. Задача права, по мысли Б.Н. Чичерина, - «не уничтожить разнообразие, но сдерживать его в должных пределах, мешая естественному неравенству перейти в неравенство юридическое, мешая свободе одного посягать на свободу других». В центре концепции философа и правоведа стояла личность со своими правами и свободами. Вслед за Г.В.Ф. Гегелем Б.Н. Чичерин отмечал, что логическим переходом от личного права к общественному является семья, а церковь и гражданское общество составляют второй компонент.
Институт гражданского общества Б.Н. Чичерин воспринимал как совокупность частных целей, ни по объему, ни по содержанию не совпадающих с государством. Он считал, что государство управляет совокупными интересами народа, а область личной деятельности человека лежит вне государства. Отсюда возник вывод о том, что государство может ока-
зывать на гражданское общество лишь косвенное влияние. Общество, как утверждал мыслитель, несмотря на отсутствие организованного единства, несравненно устойчивее государства. Частный быт, охватывая человека всецело, определяет его привычки, нравы, образ действий; изменить ход жизни гораздо труднее, нежели изменить политический порядок.
Необходимо отметить, что высшей формой развития государства философ считал конституционную монархию. По его мнению, монарх представлял начало власти, народ и его представители - начало свободы, аристократическое собрание - постоянство закона. Названные составляющие гармонично вплетались в общую организацию государства, что в свою очередь позволяло добиться общей цели при установлении приемлемого общественного порядка.
Воззрения Б.Н. Чичерина не бесспорны, в его представлениях о российской государственно-правовой системе, власти и правоохранительных органах заметно влияние западных традиций. Однако для того времени выводы и предложения, сделанные философом и правоведом, были поистине новаторскими. С определенной долей уверенности можно предположить, что взгляды Б.Н. Чичерина оказали позитивное влияние на развитие реформаторских идей конца XIX - начала XX в.
Как отмечают историки и правоведы, в последней четверти XIX в. либеральное течение раскололось на несколько направлений, каждое из которых выражалось характерными суждениями о государстве, власти и праве. Наиболее интересные воззрения представлены в фи-лософско-правовых трактатах М.М. Ковалевского, С.А. Муромцева и П.И. Новгородцева.
В частности, М.М. Ковалевский считал право не орудием эксплуатации, а средством обеспечения «общественной солидарности». Он воспринимал правовую действительность как условие создания «замиренной среды», из которой устранена борьба и установлен мир, взаимозависимость и общность интересов5. Через социальную гармонию он пытался прийти к формированию либерально-демократического государства. Работы философа и правоведа оказали влияние на современников. В них автор раскрыл возможности для установления
5 Ковалевский М.М. Сравнительно-историческое правоведение и его отношение к социологии. Методы сравнительного изучения права. СПб., 1899. С. 9.
в царской России новых политической и правовой систем, основанных на демократических принципах по образу буржуазных государств.
С.А. Муромцев полагал, что исходной точкой и центром права является не законодательство, а само общество. По его мнению, юридические нормы составляют могущественный фактор правового порядка, и притом фактор непосредственный, он никогда не бывает абсолютным. В понимании ученого юридические нормы лишь наряду с другими факторами оказывают влияние на образование правопорядка
6
и могут расходиться с ним по направлениям .
По мнению С.А. Муромцева, справедливость - это «присущая в данное время, в данной общественной среде совокупность субъективных представлений о наиболее совершен-
7
ном правовом порядке» .
Необходимо отметить, что в правоохранительной модели Российского государства С.А. Муромцев главную роль отводил судебному институту, при этом он наделял его правом арбитра. Автор, в частности, писал: «Суд должен превратиться в арбитра между законом и конкретным правоотношением, он будет в соответствии с господствующей справедливостью проверять степень современности, жизненности того или иного закона, т. е. приводить стабильный и негибкий закон в соответствие с изменчивыми запросами жизни, с живым правопорядком, где источником правотворчества судей является справедливость»8.
Положительной составляющей теории С.А. Муромцева является то, что она защищала право как систему правоотношений, возникающих на основе конкретных интересов людей внутри гражданского общества.
П.И. Новгородцев воспринимал право через призму крушения традиционного либерализма, не признававшего равенства за исключением формально-юридического. Он предлагал трансформировать идею свободы в идеи равенства и справедливости. Автор концепции отмечал, что содержание естественного права меняется от эпохи к эпохе, при этом подтверждал, что абсолютная основа естественного права раскрывается в моральной идее личности, а ее естественно-правовой идеал служит
6 Муромцев С.А. Определение и основное разделение права. М., 1879. С. 150.
7 Там же. С. 154.
8 Муромцев С. Очерки общей теории гражданского права. М., 1877. С. 223.
средством и критерием в организации правопорядка и политических институтов9. В качестве специфического признака права П.И. Новгородцев выделял возможность физического принуждения. «Право, - писал он, - всегда стремится к точным определениям и всегда связано с возможностью принуждения». Представляя собой наиболее настоятельные и элементарные требования жизни, право должно быть «принудительной мерой, осуществляемой всеми одинаково»10. «Беря на себя охрану права, власть снабжает его той силой организованного принуждения, которая составляет одну из основных черт его отличия от нравственности. Право не может быть предоставлено в своем осуществлении свободному усмотрению частных лиц. Оно должно находиться под охраной общественных органов, которые, формулируя его положения в виде общеобязательных норм, следят за их исполнением и карают за их нарушение. Угрозы, содержащиеся в законах, прямое побуждение к осуществлению юридических норм, наказание за их неисполнение - таков аппарат внешних средств, в которых выражается принудительный характер права и с помощью которых поддерживается его обязательное значение»11.
Правовое государство, как считал П.И. Новгородцев, имеет «задачу простую и ясную» -достижение равенства и свободы, которые являются «основами справедливой жизни». Трудность решения этой задачи заключалась в том, что государство, возлагавшее на себя «благородную миссию общественного служения, встречается с необходимостью реформ, которые лишь частично осуществимы немедленно» и которые «необозримы в своем дальнейшем развитии и осложнении»12.
Основные постулаты философско-право-вой концепции П.И. Новгородцева строились на неприятии радикальных действий. Отсюда его антипатия к марксизму, который он считал несостоятельным как с научной, так и с практической точки зрения. В своей книге «Об общественном идеале» философ показывал, что марксистская доктрина основана на разрушении самой идеи государственности. По его мнению, социализм Маркса - это смесь абсо-
9 Новгородцев П.И. Право и нравственность // Правоведение. 1995. № 4-5. С. 109.
10 Там же. С. 108.
11 Там же.
12 Там же.
лютного коллективизма, рационалистического утопизма и экономического материализма13. Он отмечал несовместимость идей марксистского социализма с реальным положением дел в обществе.
Таким образом, анализ политико-правовых взглядов народников, анархистов и социалистов привел П.И. Новгородцева к весьма неутешительному выводу о том, что в России влияние социалистических и анархических идей, глубоко проникших во все миросозерцание общества, привело к отрыву народа от религиозных начал, гибельной борьбе революционеров с властью, разрушению государства.
В отличие от либералов и анархистов, социалисты, взращенные на идеях К. Маркса и Ф. Энгельса, воспринимали самодержавную российскую власть и правоохранительную систему как феодальный пережиток. В рамках теории социалистической революции государство воспринималось в виде организованного насилия сильнейшей, экономически господствующей элиты, которая при его помощи приобретала новые средства для подчинения и эксплуатации угнетенного класса. С марксистской точки зрения, государство представляло собой орудие эксплуатации наемных рабочих капиталистами14. По мнению марксистов, пролетарская революция даст всеобщее избавление от эксплуататоров и способствует гармонии в обществе. Поэтому пролетариату отводилась специфическая роль. Однако мало кто понимал, на чем основывались принципиальные выводы коммунистических проповедников. Можно согласится с С.Н. Булгаковым, разглядевшим в марксистском учении связь с иудаизмом.
Из философии С.Н. Булгакова следует, что социализм К. Маркса есть рационалистическое (переведенное с языка космологии и теологии на язык политической экономии) переложение иудейского хилиазма, и поэтому все действующие лица этой эсхатологической драмы получили экономическое истолкование. Избранный народ, носитель мессианской идеи заменился «пролетариатом». Избранность пролетариата, его особая революционная миссия порождались уже не внутренним самоопределением как необходимым условием мессианского избрания, но внешним фактом принад-
13 Там же. С. 515.
14 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 171-172.
лежности к пролетариату, положением в производственном процессе и признаком сословности. В какой-то степени аналогия С.Н. Булгакова уместна, так как учение К. Маркса было адресовано необразованным пролетарским массам.
В марксизме нет описания системы государственной власти социалистического общества, не определено, из каких компонентов она складывается, по какому принципу должна формироваться, кто будет представлять пролетариат во властных структурах. Это позволяет предположить, что перспектива создания пролетарского государства для «классиков» была относительно далекой, поэтому все тонкости формирования нового общества ими не разрабатывались.
Основываясь на фундаментальных выводах об антагонизме эксплуататоров и эксплуатируемых, К. Маркс и Ф. Энгельс пришли к заключению об особой исторической миссии пролетариата. Причем оценка роли пролетарских масс в управлении государством была необъективной. Они видели в пролетариате «наиболее подготовленный класс - гегемон», способный встать во главе всех масс в революции, а затем управлять государством.
На роль созидательного класса, имеющего навыки в управлении государством, пролетариат не годился, ибо не был к этому подготовлен. Даже в европейском буржуазном обществе, не говоря об отсталой полуфеодальной России, пролетариат представлял собой малограмотную, слабо организованную массу. Отождествление пролетариата с «классом-гегемоном» можно считать аллегорией, так как в количественном отношении пролетариат насчитывал одну четвертую от всего населения царской России конца XIX в.15 В то же время класс - это образ собирательный и управленческие функции исполнять не способен. Следовательно, от его имени должны править чиновники, которым делегируются властные полномочия. При успешной революции место в госаппарате могла занять новая «пролетарская бюрократия» со всеми соответствующими функциями и институтами власти. При этом народ от управления государством удалялся. В конечном итоге так называемая «власть гегемона» неизбежно трансформировалась бы в обычную бюрократическую власть.
15 Пайпс Р. Коммунизм. М., 2002. С. 35.
В последнее время в отечественном правоведении часто появляются материалы, в которых марксизм подвергается жесткой критике, а его основные постулаты признаются ошибочными, оторванными от реальной практики. Некоторые суждения действительно относятся к разряду безжизненных теоретических конструкций, например, утверждение о том, что «только пролетариат представляет собой действительно революционный класс»16 и, следовательно, именно он может и должен прибегнуть к революционному насилию для «ниспровержения всего существующего общественного строя»17, государство не будет «отменено»,
18 тт
оно «отомрет» . Но имеются и такие выводы, на которые нельзя не обращать внимания, в противном случае могут повториться известные события октября 1917 г. В частности, тезисы о том, что «государство есть машина для подавления одного класса другим»19, «государство - орган, стоящий над обществом»20, «государство - это организация имущего класса для защиты от неимущего»21.
Можно согласиться с доводами О.И. Чер-дакова, высказавшего суждения о том, что К. Маркс заблуждался, когда утверждал, что «пролетариат - класс наемных работников, лишенный собственности, наиболее сознательный, а потому способный управлять государством». Он доказал, что революционное изменение статуса пролетариата уже предполагало передачу ему средств производства, и это кардинально меняло его сущность как класса. Из неимущих слоев в результате экспроприации собственности рабочие массы формально превращались в собственников, а это, как известно, выходило за рамки теории, так как собственник не мог быть пролетарием и, следовательно, исполнять роль гегемона в государстве, что в принципе противоречило самой идее о пролетарском руководстве22. В условиях царской России низложение установленного правопорядка и царской власти революционным способом определяло перспективу
16 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 4. С. 459.
17 Там же.
18 Там же. Т. 20. С. 292.
19 Там же. Т. 23. С. 208.
20 Там же. Т. 24. С. 22.
21 Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. М., 1989. С. 119.
22 Чердаков О.И. Формирование правоохранительной системы Советского государства в 1917-1936 гг. (историко-правовое
исследование). Саратов, 2001. С. 33.
хаоса и террора. Поэтому марксисты-социалисты представляли опасность не только для действовавшей власти, но и для всей прогрессивной интеллигенции и зажиточной части крестьянства.
В то же время в марксистской критике функционирования правоохранительной системы самодержавия просматриваются рациональные выводы. Характеризуя задачи общества и государства, К. Маркс писал: «...в каждом правонарушителе нужно видеть человека, живую частицу государства, в которой бьется кровь его сердца, солдата, который должен защищать Родину, члена общины, исполняющего общественные функции, главу семьи, существование которого священно, и, наконец, самое главное - гражданина государства. Государство (подчеркивал К. Маркс) не может легкомысленно отстранять одного из своих членов от всех этих функций, ибо государство отсекает от себя свои живые частицы всякий раз,
23
когда делает из гражданина преступника» .
Все теоретические выкладки основоположников коммунистической идеи сводились к антагонистическому неприятию царской власти и действовавшей правовой системы. В большинстве случаев аргументация К. Маркса и Ф. Энгельса базировалась на анализе функционирования европейских государственно-правовых режимов. Реализация марксистской теории
в Российском государстве имела определенные специфические нюансы, связанные с существованием малочисленного пролетарского класса и достаточно сильного влияния идей абсолютизма.
Перспектива построения в России коммунистического государства с определенной государственно-правовой системой рассматривалась не только теоретиками марксизма, но и их политическими оппонентами. Среди ярых идеологических противников можно назвать лидера анархизма М.А. Бакунина24. Критикуя социалистические теории, он высказал суждение о неизбежном перерождении коммунистической власти в бюрократические структуры, далекие от рабочего класса25.
Подводя итог, можно констатировать, что философско-правовые доктрины второй половины XIX - начала XX в. отражали настроения общества, которое неоднозначно оценивало перспективы развития российской самодержавной правовой системы. Появление в стране оппозиционно настроенных политических движений и партий, а вместе с ними и различных социально-философских концептов свидетельствовало о крайней степени разбалансировки государственного управления и показывало векторы возможного движения от самодержавного к либеральному государственно-правовому режиму.
Библиографический список
1. Антология судебного реформаторства в России / под ред. С.А. Новицкой. - М., 1996.
2. Бакунин, М.А. Избранные философские сочинения и письма. - М., 1987.
3. Кавелин, К.Д. Чего желательно для России: нового свода законов или уложения? // Собрание сочинений К.Д. Кавелина. - СПб., 1900. - Т. 4 : Этнография и правоведение.
4. Ковалевский, М.М. Сравнительно-историческое правоведение и его отношение к социологии. Методы сравнительного изучения права. - СПб., 1899.
5. Лебедев, К.Н. Записки // Русский архив. - 1910. - № 10.
6. Маркс, К. Соч. / К. Маркс, Ф. Энгельс. - Т. 1, 4, 20, 21, 23, 24.
7. Муромцев, С. Очерки общей теории гражданского права. - М., 1877.
8. Муромцев, С.А. Определение и основное разделение права. - М., 1879.
9. Новгородцев, П.И. Право и нравственность // Правоведение. - 1995. - № 4-5.
10. Одоевский, В.Ф. Гражданские заветы князя В.Ф. Одоевского // Русский архив. - 1895. -Кн. 2 , № 5.
11. Пайпс, Р. Коммунизм. - М., 2002.
12. Чердаков, О.И. Формирование правоохранительной системы Советского государства в 191 7-1936 гг. (историко-правовое исследование). - Саратов, 2001.
13. Энгельс, Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. - М., 1989.
23 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1. С. 132.
24 Бакунин М.А. Избранные философские сочинения
и письма. М., 1987. С. 258-274.
25 Там же.
