CC BY
294
АРХИТЕКТУРА И ГРАДОСТРОИТЕЛЬСТВО. РЕКОНСТРУКЦИЯ И РЕСТАВРАЦИЯ
УДК 72.03
Е.Р. Возняк
СПбГАСУ
ОБЛОМЫ И ПРОФИЛИ ФАСАДОВ ЗДАНИЙ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА XVIII в.
На примере Санкт-Петербурга рассмотрено построение архитектурных обломов в XVIII в., описаны примеры их построения в каждый отдельный стилевой период. Показаны существенные отличия рисования русских обломов от рекомендаций классических трактатов эпохи Возрождения и учебных аналогов. На основе проведенного анализа определены характерные особенности и датирующие элементы каждого стилевого периода архитектуры Санкт-Петербурга XVIII в., а также уникальный почерк работавших в эту эпоху архитекторов.
Ключевые слова: исторические здания, классическая архитектура, профили, архитектурный ордер, архитектурные обломы, Санкт-Петербург, барокко
Архитектура исторических зданий базируется на классической теории, преподававшейся в учебных заведениях Европы и России в XVII—XIX вв. и основанной на изучении античных памятников Древней Греции и Рима, труде римского архитектора Витрувия «Десять книг об архитектуре» (единственной сохранившейся античной работе об архитектуре) и трактатах эпохи Возрождения. Основоположниками теории классицизма были архитекторы Возрождения Л.Б. Альберти, С. Серлио, Дж. Виньола, А. Палладио и В. Скамоцци.
Н.-Ф. Блондель, один из основателей французской Академии архитектуры, в XVII в. написал обширный трехтомный труд «Курс архитектуры» [1], содержащий анализ трактата Витрувия и трудов эпохи Возрождения. На «Курсе архитектуры» Блонделя основывалось обучение во всех европейских академиях архитектуры, в т.ч. и в санкт-петербургской. Среди множества публиковавшихся впоследствии в области теории архитектуры трудов есть работы с аналогичным названием (например С.А. Aviler «Cours d'architecture», 1738) [2]. Эти труды, во многом схожие по структуре и основным положениям, содержат общетеоретические комментарии и характеристики стилевых архитектурных элементов конкретных периодов и стран. В России в начале XVIII в. популярностью пользовались работы немецкого теоретика Л. Штурма [3], в эпоху раннего классицизма — Ж.-Ф. Блонделя (внука Н.-Ф. Блонделя) [4] и Ж.-Ф. Нефоржа [5], в эпоху строгого классицизма — М.-А. Ложье [6].
Развитие классической теории архитектуры продолжалось вплоть до первой трети XX в., в т.ч. и в России. Так, в Санкт-Петербурге в 1903 г. была опубликована «Теория архитектурных форм» Н. Султанова, а в 1937 г. — «Теория классических архитектурных форм» И.Б. Михаловского. В начале XX в. классическая теория была подвергнута критике, признана в корне неверной и забы-
© Возняк Е.Р, 2015
13
та. Небольшой курс ордеров, изредка все же преподающийся в архитектурных институтах, не дает о ней необходимых сведений, и разрыв между архитекторами прошлого и настоящего все более увеличивается. Между тем, невозможно изучать архитектуру прошлого, не зная основополагающих теорий ее построения.
Изучение архитектурной науки согласно классической теории начиналось с построения простейших элементов — обломов. Затем рассматривалось построение ордеров, аркад, колоннад и портиков, после чего переходили к построению архитектурных деталей фасадов (окон, дверей, горизонтальных и вертикальных членений и т.п.), и только потом — к построению фасада и композиции здания в целом. Такой порядок кардинально отличается от сегодняшнего подхода к обучению архитектурной науке, основанного на теории функционализма, согласно которому начинать построение зданий нужно именно с композиции, функции и решения общих объемов.
Не подвергая сомнению современные подходы к архитектурному проектированию, отметим принципиальную важность деталей (обломов и профилей) для архитекторов минувших эпох. Выбирая при построении обломов и ордеров конкретный образец великих теоретиков прошлого или давая самостоятельную трактовку его элементам, архитекторы XVII—XIX вв. поступали глубоко обдуманно, выражая таким образом свою творческую и философскую позицию. Следует также отметить, что общее отрицательное отношение к теории классицизма послужило причиной того, что архитектурные детали зданий XVIII—XIX вв. (в частности, санкт-петербургских) подробно не исследовались и не описывались. В настоящее время интерес к изучению архитектурных теорий и форм возрождается как в России, так и в Европе [7].
Обратимся к начальному этапу классического изучения архитектурной науки — построению обломов. Обломы — это простейшие элементы, из которых состоят архитектурные профили фасадов исторических зданий (профили в русской литературе XVIII—XIX вв. называли также гзимсами). Согласно теории архитектурных ордеров существуют две основные традиции рисования очертаний обломов — римская и греческая. Римские обломы строятся по циркулю и линейке, их формы зафиксированы в трудах теоретиков эпохи Возрождения Дж. Виньолы, А. Палладио и др. Н.-Ф. Блондель в своем «Курсе архитектуры» приводит именно римские ордера. Греческие обломы существенно отличаются от римских профилей своим рисованным характером: например, криволинейный облом эхин в римской традиции рисуется как четверть окружности, а в греческой приобретает вид сложной кривой.
Ордера и детали фасадов большинства исторических европейских зданий XVII — нач. XX вв. построены на основе римских обломов. Однако, если в архитектуру здания включались древнегреческие ордера, то могли применяться и греческие профили. Данное положение теоретическое, поэтому возникают вопросы: из каких профилей и обломов реально состоят исторические здания Санкт-Петербурга? Действительно ли они точно следуют классической западноевропейской теории?
Анализ профилей и обломов зданий Санкт-Петербурга и пригородов показывает, что реальность сложнее и многообразнее. Каждый стилевой пери-
од имеет свои особенности рисования обломов, очертания которых менялись вместе с общим изменением архитектурного стиля. Знание этих особенностей не только интересно с точки зрения истории архитектуры, но и важно для датировки элементов фасадов при реставрации зданий.
Изучение обломов ХУШ в. осложняется их плохой сохранностью. Профили, выполненные из известкового раствора, много раз перетягивались, а подлинные штукатурные тяги не сохранились. Каменные обломы, дошедшие до нашего времени, встречаются достаточно редко и, как правило, в плохом состоянии. Авторских чертежей ХУШ в., на которых можно рассмотреть изображения мелких деталей, — единицы. Тем не менее все это нельзя считать основанием для отказа от изучения обломов. В штукатурных деталях при ремонте часто бережно сохранялись авторские очертания. Каменные элементы и чертежи, несмотря на их плохую сохранность и редкость, все же можно найти.
Проведенный автором анализ, основанный на рассмотрении большого количества материала и отделении явно недостоверного, дал возможность определить и обобщить наиболее характерные черты прорисовки профилей стилевых архитектурных периодов ХУШ в., а также сделать определенные выводы.
Обломы петровского барокко (первые тридцать лет после основания Санкт-Петербурга) носят черты переходного периода, когда изучение западноевропейской архитектуры только начиналось. Среди них встречаются и грубые упрощения, где сложные классические профили сводятся до примитивных полок, и сложные гзимсы, нарисованные получившими западноевропейское образование архитекторами. Чертежи подмастерьев, не получивших классического образования, контрастируют с высокопрофессиональными фасадами Ж.-Б. Леблона, профили которого близки по очертаниям к гравюрам Ж.-Ф. Блонделя [4] (зданий, построенных по чертежам Ж.-Б. Леблона не сохранилось). Наиболее совершенные из обломов той эпохи, дошедших до нас, можно увидеть на павильоне «Эрмитаж» в Петергофе (1721—1725 гг., арх. И. Браунштейн). Остальные профили, например, дворца «Монплезир» в Петергофе (1714—1723 гг., арх. А. Шлютер, И. Браунштейн, Ж.-Б. Леблон, Н. Микетти) или Летнего дворца Петра I (1710—1713 гг., арх. Дж. Трезини) в Летнем саду гораздо проще. Тем не менее относительно сложные профили немца И. Браунштейна (рис. 1, а—в) и более простые тяги итальянца Дж. Трезини имеют общие черты (рис. 1, г).
а б в г
Рис. 1. Обломы петровского барокко: а, б — капитель и база дворца «Монплезир» (1714—1723 гг., арх. А. Шлютер, И. Браунштейн, Ж.-Б. Леблон, Н. Микетти); в — карниз павильона «Эрмитаж» в Петергофе (1721—1725 гг., арх. И. Браунштейн); г — наличник Летнего дворца Петра I (1710—1713 гг., арх. Дж. Трезини)
Обломы этого периода крупные, лаконичные и четкие. По структуре в основном правильные римские. Искаженные обломы (подобно каблучку на базе дворца «Монплезир», рис. 1, б) встречаются достаточно редко. В целом каблучков и гуськов относительно мало, предпочтение отдавалось валикам и эхинам. По стилистике эти гзимсы скорее приближаются к работам немецкого теоретика XVII в. Л. Штурма, чем к итальянским образцам эпохи Возрождения Дж. Виньолы или А. Палладио. Трактат Л. Штурма [2] был популярен в России в первой половине XVIII в. и рекомендовался к изучению и подражанию.
Но если сами обломы петровского барокко классические и правильные, то составленные из них профили выполнялись часто с большими нарушениями и отклонениями от канонов. Например, простейший составной элемент — астрагал на фасаде дворца «Монплезир» — выполнен в трех вариантах, и все три не соответствуют классическому римскому облому Виньолы, Палладио и Блонделя. В этот период не встречаются и сложные элементы такие, как зубцы, модульоны, кронштейны. Все это приводит к тому, что в периоде петровского барокко нет ни одного ордерного элемента, точно соответствующего правилам теоретиков Возрождения.
Наличники в этот период имеют простое очертание в виде широкого пояса, иногда обрамленного по краю каблучком, как, например, окна Летнего дворца на рис. 1, г. Здесь окна обрамлены каблучком, отступающим от проема окна и как бы создающим наличник с характерными для петровского барокко «ушками».
Обращают на себя внимание повторяющиеся элементы — под каким-либо сильно выступающим обломом (эхином или полкой) стоит валик с полочкой (см. рис. 1, в), над которым образуется резкая тень. Такую тонкую резкую тень над валиком можно увидеть и в карнизах, и в архитравах. Эта мелкая деталь служит предвестником существенных изменений, произошедших с обломами в барочный период.
В период аннинского барокко (1730-е — нач. 1740-х гг.) профили делались штукатурные или из мягкого известняка (на цоколе). Эти обломы много раз перетягивались и ремонтировались, но ясно видно, что характер гзимсов несомненно изменился (рис. 2). Ушли в прошлое лаконичные тяги с крупными элементами. Теперь профили носят более мелкий и дробный характер. Формы становятся мягче. Каблучки теперь наблюдаются чаще, чем выкружки и четвертные валики. В тягах встречаются две-три полки подряд. Это повторение нарушает классическое правило профилирования, требующее непременного чередования элементов по форме и размеру.
К этому времени в Санкт-Петербурге научились строить сложные элементы, такие, как аттические базы (см. рис. 2, в), ионические капители с гирляндами и даже коринфские капители. Но кронштейнов и модульонов в карнизах по-прежнему не ставят. На церкви Св. праведных Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы (1731—1734 гг., арх. М.Г. Земцов) стоят упрощенные зубцы, далекие от классического рисунка (см. рис. 2, а). В антаблементах присутствуют неглубокие раскреповки, подчеркивающие барочный характер профилей.
а б в г
Рис. 2. Профили аннинского барокко: а — антаблемент церкви Св. праведных Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы (1731—1734 гг., арх. М.Г. Земцов); б — архивольт Иоанновских ворот Петропавловской крепости (1738—1740 гг., арх. Б.К. фон Миних); в — база храма Св. великомученика и целителя Пантелеймона, современное состояние (1735—1739 гг., арх. И.К. Коробов); г — антаблемент храма Трех Святителей (1740—1760 гг., арх. Дж. Трезини)
Характерным элементом аннинского барокко является особый составной облом — валик между двух полочек. Его ставили под большим выступающим обломом (см. рис. 2, г), где при этом образовывалась глубокая узкая тень.
В эпоху елизаветинского барокко происходит дальнейший отход от классических канонов. Появляются элементы, существенно отличающиеся от римских и греческих обломов. Архитекторы Санкт-Петербурга этого периода (Ф.Б. Растрелли, С.И. Чевакинский, М.Д. Расторгуев и др.) стремились достичь максимального декоративного эффекта при максимальной простоте изготовления. Поэтому все профили этого времени — цельнотянутые, без вставных элементов (кронштейнов, зубцов, модульонов). Карнизы и тяги — сложные, с большим числом обломов. Чтобы избежать слияния обломов на фасаде в единую массу, применяли особые обломы, дающие глубокие тени.
Четвертной валик и выкружку в это время чаще всего заменяли овальным или круглым обломом с глубоким западом над верхним профилем (рис. 3, а — в). Барочный каблучок также получил зигзагообразное очертание с теневой канавкой сверху (рис. 3, г — е). Сверху каблучок подкручивался и делалась западающая полочка. Такие рельефные профили хорошо читались на белых тягах фасадов. Очертания русской барочной выкружки скорее перекликаются с греческим эхином, чем с римским обломом. Барочные выкружка и каблучок повсеместно встречаются в карнизах и горизонтальных тягах. Они могут располагаться и в самом неожиданном месте — в завершении сандрика окна (рис. 4, в). В классическом варианте здесь расположили бы полку и каблучок.
а б в г д е
Рис. 3. Сравнение криволинейных обломов: а — греческий эхин; б — римский четвертной вал; в — русская барочная выкружка; г — греческий каблучок; д — римский каблучок; е — русский барочный каблучок
а б в г
Рис. 4. Профили елизаветинского барокко: а — фрагмент авторского чертежа Ф.Б. Растрелли «Окно корпуса Монплезира»; б, в — ионический барочный карниз и сандрик окна Екатерининского дворца в Царском Селе (1752—1757 гг., арх. Ф.Б. Растрелли); г — Строгановский дворец (1752—1754 гг., арх. Ф.Б. Растрелли)
Сложные обломы этого периода, такие, как астрагал и полочка с каблучком, также делаются с подсечкой (см. рис. 4), имеющей очень характерные элементы. Обычный римский астрагал делался только на шейке капители, чтобы окончательно не трансформировать ордер.
Криволинейные обломы с верхней подсечкой можно считать важнейшим датирующим элементом елизаветинского барокко. Европейское рисование барочных обломов существенно отличается от русских образцов. Русские барочные обломы не похожи на профили Дж. Виньолы и А. Палладио. Не имеют они аналогов и у теоретиков итальянской барочной архитектуры XVII в., например Андреа дель Поццо (1642—1709) [19] и Гварино Гварини (1624—1683) [20]. Сравнение петербургских профилей с гзимсами Л. Штурма [2] показывает, что немецкий архитектор рисовал гораздо суше и ближе к римским образцам. Примерные аналоги русских барочных обломов можно найти во французской архитектуре. Так, кривые валы можно увидеть в «Курсе архитектуры» Ж.-Ш. Давилье (один из вариантов издания редактировал Ж.-Б. Леблон в 1710 г.). Особые рисованные обломы с подсекающими кривыми характерны для некоторых профилей Версальского дворца. Однако обломы европейского барокко носят более гибкий, рисованный характер и существенно отличаются от барочных обломов елизаветинского стиля — более простых геометрически, но еще дальше отошедших от классических форм по общим очертаниям. Эти элементы (см. рис. 3, в, е) можно считать достаточно самостоятельными и характерными именно для русского барокко.
Для елизаветинского барокко характерно также украшение зданий обильной лепниной и изысканными капителями. При этом сами обломы никогда не профилировали рельефом, они всегда гладкие, и только резкие полоски горизонтальных теней и глубокие вертикальные раскреповки членят барочные тяги.
Еще одна отличительная черта той эпохи — особое рисование сложных карнизов (см. рис. 4, а, б). В поддерживающей их части не делали таких обязательных элементов ордера, как зубцы, модульоны и кронштейны. Вместо зубцов ставили большую полку. По отсутствию зубцов в поддерживающей части карниза можно сразу отличить профиль елизаветинского барокко XVIII в. от профилей эклектичного барокко XIX в., где согласно классической традиции присутствуют зубцы в карнизах.
Архитектурные профили раннего классицизма (1760—1770 гг.) отличаются переходным характером: среди них встречаются как барочные, так и
классические формы. Один и тот же архитектор мог в начале периода придерживаться форм елизаветинского барокко, а чуть позднее перейти к правильным римским профилям. Интересно, например, сравнение профилей Ж.-Б. Валлена-Деламота на фасадах Гостиного двора (1761—1785 гг.) и Малого Эрмитажа (1764—1755 гг.). На фасаде Гостиного двора (рис. 5, а) видны профили русского барокко. Ж.-Б. Валлен-Деламот, специально приглашенный для обучения русских архитекторов классическим европейским канонам, здесь вынужден был смириться с гзимсами, выполненными местными мастерами: на профилях Гостиного двора видны барочные валики с подсечками. Однако при постройке Малого Эрмитажа (рис. 5, б) французский архитектор настоял на классическом рисовании обломов и подобные валики уже не использовались.
а б в
Рис. 5. Профили раннего классицизма: а — антаблемент Большого Гостиного двора, Садовая линия (1761—1785 гг., арх. Ж.-Б. Валлен-Деламот); б — антаблемент Малого Эрмитажа., арх. Ж.-Б. Валлен-Деламот); в — сандрик окна Мраморного дворца (1768—1785 гг., арх. А. Ринальди)
А. Ринальди предпочитал барочные профили. Он делал их не только на своих ранних постройках, таких как Китайский дворец (1762—1768 гг.), имевший еще вполне барочный вид. Барочные подсечки имеются и на его поздних произведениях, например, на Мраморном дворце (1768—1785 гг.), для которого характерны вполне классические формы.
Другая интересная особенность рисования архитектурных элементов раннего классицизма — некоторое обобщение форм. Отдельные элементы обобщаются и сливаются в широкие с небольшим выступом пояса, плинты или блоки. Упрощения характерны для пьедестальных форм — карнизы и цоколи пьедесталов рисуют как большие пояса. Кронштейны окон могут выполняться в виде слегка выступающих блоков (см. рис. 5, в).
Ж.-Б. Валлен-Деламот ввел в русскую строительную практику модульоны, зубцы и кронштейны. Эти сложные обломы постепенно появляются на фасадах его зданий, а также построек А.Ф. Кокоринова и Ю.М. Фельтена — сначала в упрощенной форме, а затем во все более точной деталировке.
На некоторых обломах появляется классический рельеф: И.Е. Старов первым сделал профилирование иониками на дорической капители входного портала Князь-Владимирского собора (1766—1789 гг.). Ему же принадлежит первая точная цитата ордера Дж. Виньолы на фасаде Троицкого собора Александро-Невской лавры (1776—1790 гг.).
12/2015
Для всех элементов периода раннего классицизма (наличников, рельефов, отдельных обломов) характерен невысокий профиль и меньший, по сравнению с елизаветинским барокко, выступ. Рельефы становятся незначительно выступающими барельефами, а валики обломов уменьшаются в размере.
Строгий классицизм — время правильных римских классических обломов и окончательного отказа от барочных профилей. Впрочем, иногда они появляются в мелких деталях: так, на фасаде Академии наук (1783—1789 гг., арх. Д. Кваренги), этого образца классицизма, при внимательном рассмотрении можно увидеть барочный каблучок на наличниках дверей (рис. 6, а). Он сохранился, несмотря на многие перетягивания. В этом раннем проекте Д. Кваренги строительные мастера работали по старой традиции, однако впоследствии архитектор уже не допускал подобного отклонения. Д. Кваренги и Н.А. Львов делали правильные римские обломы, словно сошедшие со страниц классических трактатов (рис. 6, б). Идеальный ордер, основанный на римском наследии, они видели именно в творчестве А. Палладио, к которому сдержанность и лаконичность их профилей приближалась больше, чем к изящным и тонким обломам Дж. Виньолы.
а б в
Рис. 6. Профили строгого классицизма: а — наличник двери Академии наук (1783— 1789 гг., арх. Д. Кваренги); б — Главпочтамт (1782—1789 гг., арх. Н.А. Львов); в — Камеронова галерея в Царском Селе (1784—1787 гг., арх. Ч. Камерон)
Греческие ордера и обломы привез в Россию Ч. Камерон. Камеронова галерея (1784—1787 гг.) и Холодные бани в Царском селе (1780—1785 гг.) имеют греческие профили (см. рис. 6, в). Однако греческие ордера русских зданий конца XVIII в. всегда рисовали с добавлением римских обломов (например, павильон «Храм Дружбы» Ч. Камерона в Павловском парке, построенный в 1781—1784 гг.).
Замыкает XVIII в. творчество В. Бренна, главным творением которого является Михайловский замок (1797—1801 гг.). В этот краткий период (1796— 1801 гг.), иногда называемый павловским классицизмом, употреблялись раскреповки и некоторые барочные элементы, но самих барочных профилей не применяли.
Имперский военный стиль требовал ясно выраженных форм, поэтому обломы В. Бренна — классические римские, четкие и лаконичные, с характерным отсутствием мелких деталей. Иногда, впрочем, можно увидеть чуть более глубокую подсечку загибающего каблучка, однако она сделана скорее для яс-
ности форм, чем для отсылки к барочной традиции. Профили без порезок, на поясах иногда встречается орнамент (например, меандр). Особенно выделяются наличники на Михайловском замке: глубина и четкость обломов делают их почти неоклассическими. Зубцы, кронштейны и модульоны В. Бренна использует часто и разнообразно.
Выводы. Каждый стилевой период развития архитектуры Санкт-Петербурга XVIII в. имеет свои характерные особенности рисования обломов. Историческая ситуация и индивидуальный путь развития Санкт-Петербурга вносили в классические традиции построения архитектурных форм существенные изменения:
периоду петровского барокко свойственны профили с преобладанием четвертных обломов в духе Л. Штурма;
елизаветинскому барокко присущи уникальные обломы с верхней подсечкой, меняющей характер профиля в целом;
для раннего классицизма характерны и барочные, и классические обломы в духе Дж. Виньолы;
строгий классицизм использовал обломы в духе А. Палладио и ввел греческие обломы;
павловский классицизм применял римские профиля, но с барочными раскреповками.
Таким образом, за XVIII в. архитектура Санкт-Петербурга прошла длительный путь развития и изменения традиции рисования простейших архитектурных форм.
Библиографический список
1. Blondel F. Cours d'architecture. Paris, 1675—1683. Режим доступа: http://www.e-rara.ch.
2. Aviler С.А. Cours d'architecture: qui comprend les ordres de Vignole. Paris : N. Langlois, 1710. Режим доступа: http: //architectura.cesr.univ-tours.fr.
3. Sturm L.C. Vollständige Anweisung Regierungs- Land- und Rath-Häuser, wie auch Kauff-Häuser und Börsen starck, bequem und zierlich anzugeben. Augspurg, 1718. ETH-Bibliothek Zurich.
4. Blondel J.-F. Cours d'Architecture ou traite de la decoration, distribution et construction de batimens. Paris. Vol. 9. Pp. 1771—1777. Режим доступа: http://www.e-rara.ch.
5. Neufforge J.-F. Recueil Elementaire d'Architecture. Paris, 1757. Vol. 1—8.
6. Laugier M.-A. Essay on Architecture. Paris, 1755. ETH-Bibliothek Zurich. Режим доступа: http://www.e-rara.ch.
7. Bernd E. Architectural Theory. Taschen, 2011. 848 р.
8. Евсина Н.А. Архитектурная теория в России XVIII в. М. : Наука, 1975. 262 с.
9. Семенцов С.В. Этапы формирования пространственной среды Санкт-Петербурга // Вестник гражданских инженеров. 2006. № 2 (7). С. 15—20.
10. Швидковский Д.О., Ревзина Ю.Е. Когда родилась классическая архитектура и есть ли у нее будущее? // Дом Бурганова. Пространство культуры. 2014. № 2. С. 15—32.
11. Виньола Дж.Б.да. Правило пяти ордеров архитектуры / пер. А.И. Венедиктова ; коммент. Г.Н. Емельянова. М. : Изд-во Всесоюзной академии архитектуры, 1938. 168 с. (Классики теории архитектуры)
12. Палладио А. Четыре книги по архитектуре / пер. с итал. И.В. Жолтовского ; под ред. А.Г. Габричевского. Факс. изд. М. : Стройиздат, 1989. 352 с.
13. Барабанова О.А. Джакомо Кваренги и Клод-Николя Леду // Известия Уральского федерального университета. Серия 2: Гуманитарные науки. 2006. Т. 47. № 12. С. 119—130.
14. Кетова К.С. Историографический обзор и анализ степени изученности биографии графа Ф.Б. Растрелли // Журнал научных публикаций аспирантов и докторантов. 2011. № 4 (58). С. 40—43.
15. Швидковский Д.О. Пути развития российской архитектуры // Пространство и Время. 2013. № 1 (11). С. 103—116.
16. Швидковский Д.О. Екатерина II и Павел I: Политические отношения в архитектуре // Исторический журнал: научные исследования. 2011. № 6. С. 84—94.
17. Лебедева Г.С. Архитектурная теория Витрувия // Искусствознание. 2009. № 3—4. С. 5—34.
18. Милюгина Е.Г. Н.А. Львов — издатель «Русского Палладия» // Известия Уральского государственного университета. Серия 2. Гуманитарные науки. 2009. № 1/2 (63). С. 256—265.
19. Pozzo A. Perspectiva pictorum atque architectorum. Augsburg, 1709. Режим доступа: http://digi.ub.uni-heidelberg.de/diglit/pozzo1709bd2.
20. Guarini G. Architettura civile del padre D. Guarino Guarini. Torino, 1737. ETH-Bibliothek Zürich.
21. Возняк Е.Р. Основы теории архитектурных форм исторических зданий. СПб. : Коло, 2015. 191 с.
22. Плужников В.И. Распространение западного декора в петровском зодчестве // Древнерусское искусство. Зарубежные связи / под ред. Г.В. Попова. М., 1975. С. 362—370.
23. УхналевА.Е. Особенности стилистической ситуации в архитектуре Петербурга первой четверти XVIII века // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. 2011. Вып. 140. С. 136—148.
24. Ухналев А.Е. Метаморфозы «петровского барокко». Судьба «больших» стилей в архитектуре первоначального Петербурга // Искусствознание. 2011. № 1—2. С. 228—247.
Поступила в редакцию в октябре 2015 г.
Об авторе: Возняк Екатерина Рюриковна — кандидат архитектуры, доцент, доцент кафедры архитектурно-градостроительного наследия, Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет (СПбГАСУ), 190005, г. Санкт-Петербург, ул. 2-я Красноармейская, д. 4, [email protected].
Для цитирования: Возняк Е.Р. Обломы и профили фасадов зданий Санкт-Петербурга XVIII в. // Вестник МГСУ 2015. № 12. С. 13—24.
E.R. Voznyak
MOULDS AND PROFILES OF THE BUILDING FACADES OF ST. PETERSBURG
OF THE 18TH CENTURY
In the article the author underlines the importance of details (moulds and profiles) for the architects of previous times. The architects of the 17th—19th centuries expressed their creative and filosofic position choosing some concrete example of the great theorists of the past when constructing moulds and orders. We should note that the negative attitude to Classicism theory reasoned in the lack of investigations of the architectural details of the buildings of the 18th—19th centuries, in particular the ones in Saint Peters-
burg. At the present moment the interest to studying the architectural theories and forms is reappearing both in Russia and in Europe.
The article considers the architectural moulds of the eighteenth century buildings of St. Petersburg, examples of their construction in each stylistic period. The analysis shows the significant differences of the Russian moulds drawings from the recommendations of classical treatises of the Renaissance and educational counterparts. The author offers the basic analysis of the characteristic features and data elements for each stylistic period in the architecture of St. Petersburg of the 18th century, as well as a unique handwriting of the architects who worked in that era.
Key words: historic buildings, classic architecture, profiles, architectural order, architectural moldings, Saint Petersburg, baroque
References
1. Blondel F. Cours d'architecture. Paris, 1675—1683. Available at: http://www.e-rara.ch.
2. Aviler S.A. Cours d'architecture: qui comprend les ordres de Vignole. Paris, N. Lan-glois, 1710. Available at: http: //architectura.cesr.univ-tours.fr.
3. Sturm L.C. Vollständige Anweisung Regierungs- Land- und Rath-Häuser, wie auch Kauff-Häuser und Börsen starck, bequem und zierlich anzugeben. Augspurg, 1718, ETH-Bibliothek Zurich. DOI: http://dx.doi.org/10.3931/e-rara-11321.
4. Blondel J.-F. Cours d'Architecture ou traite de la decoration, distribution et construction de batimens. Paris, vol. 9, pp. 1771—1777. Available at: http://www.e-rara.ch.
5. Neufforge J.-F. Recueil Elementaire d'Architecture. Paris, 1757. Vol. 1—8.
6. Laugier M.-A. Essay on Architecture. Paris, 1755, ETH-Bibliothek Zurich. Available at: http://www.e-rara.ch.
7. Bernd E. Architectural Theory. Taschen, 2011, 848 p.
8. Evsina N.A. Arkhitekturnaya teoriya v RossiiXVIII v. [Architectural Theory in Russia of the 18th Century]. Moscow, Nauka Publ., 1975, 262 p. (In Russian)
9. Sementsov S.V. Etapy formirovaniya prostranstvennoy sredy Sankt-Peterburga [Stages of Space Environment Formation in Saint Peterburg]. Vestnik grazhdanskikh inzhenerov [Proceedings of Civil Engineers]. 2006, no. 2, pp. 15—20. (In Russian)
10. Shvidkovskiy D.O., Revzina Yu.E. Kogda rodilas' klassicheskaya arkhitektura i est' li u nee budushchee? [When the Classical Architecture was Born and What Kind of Future Doest it Have?]. Dom Burganova. Prostranstvo kul'tury [The House of Burganov. Cultural Space]. 2014, no. 2, pp. 15—32. (In Russian)
11. Vin'ola Dzh. Pravilo pyati orderov arkhitektury : sbornik [The Rool of Five Orders in the Architecture]. Translated from Italian. Moscow, Vsesoyuznaya akademiya arkhitektury Publ., 1938, 168 p. (Klassiki teorii arkhitektury [Classics of Architectural Theory]) (In Russian)
12. Palladio A. Chetyre knigi ob arkhitekture [Four Books on Architecture]. Translated from Italian. by I.V. Zholtovskiy. Reprint. Moscow, Stroyizdat Publ., 1989, 352 p. (In Russian)
13. Barabanova O.A. Dzhakomo Kvarengi i Klod-Nikolya Ledu [Giacomo Quarenghi and Claude-Nicolas Ledoux]. Izvestiya Ural'skogo federal'nogo universiteta. Seriya 2: Gumanitar-nye nauki [News of the Ural Federal University. Series 2. Humanities]. 2006, vol. 47, no. 12, pp. 119—130. (In Russian)
14. Ketova K.S. Istoriograficheskiy obzor i analiz stepeni izuchennosti biografii grafa F.B. Rastrelli [Historiographical Review and Analysis of Exploration Degree of Count F.B. Rastrelli Biography]. Zhurnal nauchnykh publikatsiy aspirantovi doktorantov [Journal of Scientific Publications of Postgraduate and Doctoral Srudents]. 2011, no. 4 (58), pp. 40—43. (In Russian)
15. Shvidkovskiy D.O. Puti razvitiya rossiyskoy arkhitektury [Ways of Russian Architectural Development]. Prostranstvo i Vremya [Space and Time]. 2013, no. 1 (11), pp. 103—116. (In Russian)
16. Shvidkovskiy D.O. Ekaterina II i Pavel I : Politicheskie otnosheniya v arkhitekture [Katherine II and Paul I : Political Relations in Architecture]. Istoricheskiy zhurnal: nauch-nye issledovaniya [Historical Journal: Scientific Investigations]. 2011, no. 6, pp. 84—94. (In Russian)
17. Lebedeva G.S. Arkhitekturnaya teoriya Vitruviya [Architectural Theory of Vitruvius]. Iskusstvoznanie [Art Criticism]. 2009, no. 3—4, pp. 5—34. (In Russian)
18. Milyugina E.G. N.A. L'vov — izdatel' «Russkogo Palladiya» [Lvov is a Publisher of "Russian Palladium"]. Izvestiya Ural'skogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 2. Gu-manitarnye nauki [News of Ural State University. Series 2. Humanities]. 2009, no. 1/2 (63), pp. 256—265. (In Russian)
19. Pozzo A. Perspectiva pictorum atque architectorum. Augsburg, 1709. Available at: http://digi.ub.uni-heidelberg.de/diglit/pozzo1709bd2.
20. Guarini G. Architettura civile del padre D. Guarino Guarini. Torino, 1737, ETH-Biblio-thek Zürich. DOI: http://dx.doi.org/10.3931/e-rara-31.
21. Voznyak E.R. Osnovy teorii arkhitekturnykh form istoricheskikh zdaniy [Theory Foundations of the Architectural Forms of Historical Buildings]. Saint Petersburg, Kolo Publ., 2015, 191 p. (In Russian)
22. Pluzhnikov V.I. Rasprostranenie zapadnogo dekora v petrovskom zodchestve [Distribution of the Western Décor in Peter the Great Architecture]. Drevnerusskoe iskusstvo. Zarubezhnye svyazi [Old Russian Art. Foreign Connections]. Moscow, 1975, pp. 362—370. (In Russian)
23. Ukhnalev A.E. Osobennosti stilisticheskoy situatsii v arkhitekture Peterburga pervoy chetverti XVIII veka [Features of the Stylistic Situation in the Architecture of St. Petersburg of the First Quarter of the 18th Century]. Izvestiya Rossiyskogo gosudarstvennogo peda-gogicheskogo universiteta im. A.I. Gertsena [Scientific Journal of Herzen University]. 2011, no. 140, pp. 136—148. (In Russian)
24. Ukhnalev A.E. Metamorfozy «petrovskogo barokko». Sud'ba «bol'shikh» stiley v arkhitekture pervonachal'nogo Peterburga [Metamorphoses of "Peter the Great Baroque". The Destiny of "Great" Styles in the Architecture of the Original Saint Petersburg]. Iskusstvoz-nanie [Art Studies]. 2011, no. 1—2, pp. 228—247. (In Russian)
About the author: Voznyak Ekaterina Ryurikovna — Candidate of Architecture, Associate Professor, Department of Architectural and Town-Planning Heritage, Saint-Petersburg State University of Architecture and Civil Engineering (SPSUACE), 4 2-ya Krasno-armeyskaya str., Saint Petersburg, 190005, Russian Federation; [email protected].
For citation: Voznyak E.R. Oblomy i profili fasadov zdaniy Sankt-Peterburga XVIII v. [Moulds and Profiles of the Building Facades of St. Petersburg of the 18th Century]. Vest-nik MGSU [Proceedings of Moscow State University of Civil Engineering]. 2015, no. 12, pp. 13—24. (In Russian)
