CC BY
346
ISSN 2311-875X (Online) ISSN 2073-2872 (Print)
Экономическая безопасность
ОБЕСПЕЧЕНИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ ГОСУДАРСТВ ЕВРАЗИЙСКОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО СОЮЗА В УСЛОВИЯХ КОНКУРЕНЦИИ МОДЕЛЕЙ ИНТЕГРАЦИИ
Станислав Анатольевич ХАПИЛИН
кандидат экономических наук, доцент кафедры международной торговли и таможенного дела, Ростовский государственный экономический университет (РИНХ), Ростов-на-Дону, Российская Федерация [email protected]
Аннотация
Тема. В связи с формированием на евразийском пространстве многочисленных интеграционных проектов, являющихся региональными элементами глобальной стратегии формирования межконтинентальных интеграционных объединений, проблема углубления интеграционных процессов и определения потенциального состава участников Евразийского экономического союза (ЕАЭС) приобретает все большую остроту и актуальность. Цели. Целью исследования является анализ особенностей обеспечения экономической безопасности государств ЕАЭС в условиях активного формирования ведущими государствами глобальных зон свободной торговли.
Методология. В качестве исследовательского инструментария при выполнении работы выступали общенаучные методы: анализ и синтез, детализация и обобщение, исторический, логический и системный подходы.
Результаты. Определены основные проблемные вопросы и направления углубления интеграции в рамках ЕАЭС в условиях формирования альтернативных моделей евразийской интеграции. Выявлены угрозы формирования иных интеграционных образований для ЕАЭС, уточнены подходы к содержанию декларируемых в Договоре о Евразийском экономическом союзе принципов открытости, суверенности, равенства сторон, экономического прагматизма.
Выводы. В условиях конкуренции с альтернативными проектами интеграции на евразийском экономическом пространстве, реализуемыми Европейским союзом, США, КНР, Турцией, построение Евразийского экономического союза на принципах «нового» регионализма и активного участия в мировых интеграционных процессах может привести к эрозии единого экономического пространства, промышленного комплекса, транзитного пространства ЕАЭС. Это определяет необходимость ограничения потенциальных границ Евразийского экономического союза государствами постсоветского пространства, модернизации таможенно-тарифного инструментария регулирования внешнеэкономической деятельности, формирования единого механизма таможенного регулирования, обеспечивающего формирование единого контура экономической безопасности ЕАЭС.
© Издательский дом ФИНАНСЫ и КРЕДИТ, 2015
История статьи:
Принята 22.04.2015 Принята в доработанном виде 23.05.2015 Одобрена 09.06.2015
УДК 339.542 JEL: F52
Ключевые слова:
внешнеэкономическая деятельность, глобализация, Евразийский экономический союз, интеграция, таможенное регулирование
Начало XXI в. характеризуется появлением новых тенденций мирохозяйственного развития и формированием принципиально новой архитектуры мирового экономического пространства. Главными субъектами этого пространства становятся межблоковые, в том числе межконтинентальные интеграционные объединения. Межблоковые трансконтинентальные объединения в последние годы активно создаются Европейским союзом, Европейской ассоциацией свободной торговли, МЕРКОСУР, АСЕАН, НАФТА, Советом по сотрудничеству арабских государств Персидского залива, Южноафриканским таможенным союзом и др.
Активная динамика данного процесса связана со вступлением в конкурентные отношения по поводу формирования интеграционных объединений различных макрорегионов мира наиболее мощных государств и их объединений (ЕС, США и Китая). С 2013 г. между ЕС и США ведутся переговоры об образовании расширенной зоны свободной торговли (Трансатлантическое партнерство). Наряду с всеохватным устранением таможенных тарифов соглашение нацелено на нивелирование различий, касающихся технического регулирования, стандартов безопасности, процедур одобрения, повышения открытости рынков услуг, инвестиций и госзакупок.
Одновременно США продвигается проект создания Транстихоокеанского партнерства (Trans-Pacific Partnership), затрагивающий различные аспекты достижения большей либерализации процессов в международной торговле и других форм международных экономических отношений на тихоокеанском геоэкономическом пространстве. Состав участников данной интеграционной структуры в настоящее время расширился с первоначальных четырех государств Азиатско-Тихоокеанского региона до 13 (Бруней, Новая Зеландия, Сингапур, Чили, Австралия, Вьетнам, Канада, Малайзия, Мексика, Перу, США, Тайвань, Япония).
В ноябре 2012 г. в рамках VII Восточноазиатского саммита главами 16 стран (АСЕАН+6) было принято решение о начале переговоров по созданию «Всеобъемлющего регионального экономического партнерства» - ВРЭП (Regional Comprehensive Economic Partnership, RCEP). Это сообщество к 2016 г. может объединить страны с суммарным ВВП в размере 21 трлн долл. и товарооборотом свыше 10 трлн долл. Кроме расширения обязательств в сфере тарифов будущее соглашение охватывает такие сферы, как правила происхождения товаров, торговлю услугами, инвестиции, экономическое и техническое сотрудничество, защиту прав интеллектуальной собственности, правила конкуренции, систему разрешения споров, защиту окружающей среды, занятость, государственные закупки.
Данные процессы непосредственно влияют на реализуемый на постсоветском пространстве проект глубокой экономической интеграции в формате Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Ключевой особенностью экономического внешнеполитического контекста формирования данного интеграционного объединения является тот факт, что не только в постсоветских государствах, но и в других странах Европы и Азии формируются собственные, зачастую кардинально отличающиеся от российских представления о принципах, целях, приоритетах и участниках евразийской интеграции, в том числе и не предусматривающие активного участия России в данных процессах. Помимо евразийского проекта Беларуси, Казахстана и России, предусматривающего создание Евразийского экономического союза, дальнейшее расширение состава участников и углубление интеграционных процессов, в настоящее время одновременно реализуются еще четыре глобальных проекта
(модели) евразийской интеграции, являющиеся региональными элементами глобальной стратегии формирования межконтинентальных интеграционных объединений [1, 2]:
1) активно поддерживаемый США проект «Большой Центральной Азии», трансформированный в настоящее время в проект «Новый Шелковый путь». Он предполагает создание в Центральной и Южной Азии регионального энергетического рынка, транспортных коммуникаций, модернизацию механизмов таможенного и пограничного регулирования товаропотоков, интенсификацию взаимодействия в области экономики и культуры;
2) реализуемый Европейским союзом с начала 2000-х гг. проект «Восточное партнерство», предусматривающий частичную интеграцию под патронажем ЕС не являющихся кандидатами на вступление в Евросоюз стран западного пространства СНГ (Беларусь, Украина, Молдова) и Южного Кавказа (Грузия, Армения, Азербайджан). С начала 2010 гг. основным вектором межгосударственного взаимодействия в рамках данного проекта стала разработка соглашений об ассоциации, предполагающих отмену таможенных пошлин во взаимной торговле, а также имплементацию европейской правовой базы в национальное законодательство стран-партнеров;
3) китайский проект «Экономический коридор Шелкового пути», предполагающий усиление координации государств Центрально-Азиатского региона, Китая и России в политической области, в том числе на основе взаимодействия с ЕАЭС и Шанхайской организацией сотрудничества, формирование единой дорожной транспортной сети, минимизацию торговых барьеров, увеличение валютных потоков за счет перехода на расчеты в национальных валютах. Важная роль в данном проекте отводится Казахстану как крупному транзитному узлу евразийского трансконтинентального моста;
4) реализуемый Турцией проект тюркской интеграции «Новый османизм», основанный на констатации этнического родства тюркоязычных народов, их языкового, культурного, исторического, отчасти религиозного и ментального единства и втягивающий в орбиту влияния Турции страны постсоветского пространства - Азербайджан, Казахстан, Туркменистан, Киргизию. Помимо сотрудничества в сфере культуры, туризма и
развития инфраструктуры проект тюркской интеграции наполняется экономическим содержанием за счет решения вопросов, связанных с добычей и экспортом каспийских полезных ископаемых.
Реализация альтернативных российскому интеграционных проектов на евразийском пространстве не исключает определенной сочетаемости российско-белорусско-казахской модели с другими моделями по частным вопросам, но делает труднодостижимой единую модель безопасности и интеграции, существующую в странах ЕС, КНР, США. Это связано как с различным состоянием и глубиной торгово-экономических связей, векторами внешнеэкономической политики, так и прямыми попытками дестабилизации российского интеграционного проекта со стороны США и стран ЕС. В частности, это проявляется в реализуемой США стратегии (сформулированной З. Бжезинским) полного исключения Украины из совместных с Россией интеграционных проектов [3].
Так, по оценкам исследователей, проект создания «Экономического коридора Шелкового пути» носит преимущественно геополитический характер. Это подтверждается отсутствием в рамках данного проекта реальных центров экономического и технологического роста, которые могли бы стать движущей силой интеграции, наличием политических препятствий в торговле между странами, включенными в проект (в частности, Пакистаном и Афганистаном, Узбекистаном, Таджикистаном и Киргизией) [4].
Геополитиче ский проект КНР «Новый Шелковый путь» также в значительной степени конкурирует с проектом создания Евразийского экономического союза, поскольку предполагает создание альтернативных Транссибу и Северному морскому пути евразийских железнодорожных (через страны Центральной Азии) и морских (через глубоководные порты Крыма, что в настоящее время осложнено включением республики в состав России) транзитных коммуникаций.
Идея интеграции тюркских народов на базе этноконфессионального единства, несмотря на наличие существенных ограничений как географического, так и экономического и религиозного характера, несет в себе угрозы эскалации экстремизма, «исламизации» и соответствующей дестабилизации социально-экономического положения стран евразийского экономического пространства.
Интеграция стран Восточной Европы, в том числе стран СНГ, с Европейским союзом в рамках проекта «Восточное партнерство» предполагает существенную трансформацию правовой и технологической основы функционирования экономики в соответствии с нормами и регламентами ЕС, что влечет дивергенцию их хозяйственных механизмов, в том числе внешнеэкономических комплексов, с российским. С экономической точки зрения, соглашения об ассоциации нацеливают на образование «глубокой и всеобъемлющей зоны свободной торговли», предполагающей не только отмену ограничений в торговле между странами, но и приведение законодательства стран - участников партнерства в полное соответствие с нормами ЕС в части внешнеторгового и антимонопольного регулирования, инвестиционного сотрудничества и ряда других сфер.
Включение в орбиту ЕС наиболее значимых среди стран СНГ торговых партнеров России и образование с ними зоны свободной торговли несет в себе наибольшие риски для проекта создания Евразийского экономического союза. Анализ содержательной части программы «Восточное партнерство» свидетельствует о его антироссийском характере. Энергетические проекты в рамках данной программы носят характер альтернативных по отношению к реализуемым и планируемым российским проектам, что мотивируется необходимостью обеспечения энергетической безопасности Европы и предотвращения угрозы возможного энергетического давления на страны ЕС со стороны России [5]. Аналогичным для ЕАЭС аспектом европейского проекта является продвижение транспортного проекта ТРАСЕКА, предусматривающего формирование транспортного коридора, связывающего страны ЕС с Центральной Азией через Южный Кавказ, Турцию, Болгарию и Румынию1. Реализация проекта «Восточное партнерство», предполагающего в его транспортной составляющей формирование транспортных коридоров в обход России, создает очевидные угрозы и существенно снижает транзитный потенциал Евразийского экономического союза.
Нал ич ие ко нку р и р у ю щ и х пр о е кто в интеграции осложняется отсутствием у России общерегиональной стратегии сотрудничества со странами Центральной Азии (формирование
1 Кузьмина Е.М. Экономические позиции Европейского союза в Центральной Азии на фоне кризиса в ЕС // Белорусский экономический журнал. 2014. № 3. С. 6-8.
стратегического партнерства с Казахстаном в рамках ЕАЭС и в перспективе - с Киргизией и Таджикистаном, ограничение взаимодействия с Узбекистаном и Туркменистаном узким форматом двухстороннего сотрудничества). Кроме того, имеет место недостаточная привлекательность российской экономики для большинства стран Восточной Европы, Центральной и Южной Азии, а также углубление российско-украинского кризиса, в контексте которого сформирована геостратегическая антироссийская коалиция из ключевых участников альтернативных интеграционных проектов.
В этих условиях ключевым становится вопрос о выборе модели дальнейшего углубления интеграционных инициатив и взаимодействия государств - членов ЕАЭС с участниками альтернативных проектов евразийской интеграции, а также содержательной характеристики ключевых принципов интеграции, определенных Договором о Евразийском экономическом союзе - суверенности, открытости, экономического прагматизма.
Определение модели, границ и состава участников евразийской интеграции является предметом широкой научной дискуссии. Сторонники развития евразийской интеграции по модели «нового» регионализма» отстаивают принципы открытости на базе геополитического и цивилизационного полицентризма, «континентального» характера евразийской интеграции, «ступенчатого» алгоритма построения взаимодействия «ядра» интеграции с его действующими и потенциальными участниками. Е.Ю. Винокуров и А.М. Либман, А.Ю. Кнобель рассматривают евразийскую интеграцию в рамках модели «нового» регионализма как процесс взаимодействия пяти макрорегионов: Европы, Северной и Центральной Евразии, Восточной Азии, Южной Азии и Западной Азии [6, 7]. А.Н. Спартак полагает, что единственно возможным в масштабах Содружества независимых государств может быть проект «мягкой» интеграции, предполагающий создание многосторонней зоны свободной торговли с элементами, содержащимися в современных РТС об экономической интеграции [8]. Аналогичного мнения придерживаются А.А. Балакина и Л.С. Косикова, которые считают, что опыт Европейского союза, являясь уникальным, а не универсальным, свидетельствует об ограниченной эффективности построения интеграционного объединения по модели «традиционного» регионализма, аргументируя свою позицию текущим валютным, долговым, экономическим кризисом в еврозоне
[9, 10]. По мнению С.А. Кулика, С.В. Чернышева, И.Ю. Юргенса, Евразийский экономический союз должен ориентироваться на открытый регионализм, на понимание необходимости интеграции с партнерами как на Западе, так и на Востоке [11].
Ведущие ученые-практики С.Ю. Глазьев, В.А. Гошин, А.Ю. Бельянинов, Т.Д. Тулешов, Т.М. Сулейменов, В.И. Якунин [12-15], принимающие непосредственное участие в реализации евразийского интеграционного проекта, отстаивают необходимость углубления евразийской экономической интеграции на базе модели «традиционного» регионализма, на основе сформированного таможенного союза. По их мнению, такая модель предоставляет значительно большие возможности для формирования единого экономического и транзитного пространства ЕАЭС, единой внешнеэкономической политики. Данные концептуальные представления непосредственно связаны с более узким, чем у сторонников модели «нового» регионализма, пониманием принципов открытости, экономического прагматизма -текущее состояние интеграционного процесса рассматривается как этап на пути дальнейшей интеграции, выходящей за пределы исключительно экономических вопросов.
Выбор базовой модели реализации интеграционного проекта имеет ключевое значение для Евразийского экономического союза, поскольку при сохранении формальных критериев «традиционной» модели интеграции может быть подорван потенциал для углубления интеграции (данная ситуация характерна для Андского Сообщества, КАРИКОМ, ЭКОЦАС) [16, с. 109-115]) или трансформация «глубокой интеграции» в направлении формирования расширенной зоны свободной торговли (что характерно для АСЕАН).
Формирование интеграционных объединений СНГ - ЕврАзЭС - Таможенный союз - Евразийский экономический союз изначально осуществлялось с перспективной выхода на высокие уровни взаимодействия, выходящие за рамки зоны свободной торговли. Это связано с не имеющим мировых аналогов реинтеграционным характером данных объединений, основанным на высокой взаимосвязанности хозяйственных комплексов, энергетической, транспортной инфраструктуры интегрирующихся государств и стремлением во сстановить разорванные со циально-гуманитарные и культурные связи. Данный аспект изначально минимизирует возможность построения эффективного интеграционного
объединения по модели «новой» интеграции в связи с ограниченностью формата зоны свободной торговли для восстановления кооперационных связей, в первую очередь в сфере производства продукции с высокой добавленной стоимостью.
По оценкам Российской академии наук, общий рост совокупного ВВП стран Евразийского экономического союза к 2030 г. превысит 2,5%, суммарный эффект от интеграционных связей для России оценивается более чем в 630 млрд долл. [17, с. 7-8]. При этом расчеты, проведенные на базе вычислительной модели общего равновесия, свидетельствуют о крайне незначительной выгоде от участия России в альтернативных глобальных интеграционных проектах (см. таблицу).
Наиболее уязвимые отрасли экономики в каждом сценарии, представленном в таблице, различаются, однако расчеты свидетельствуют о высоком риске для российских отраслей экономики с высокой степенью переработки (автомобильной промышленности, производства электрооборудования, станкостроения). Выигрывают от интеграции отрасли экономики с продукцией низкой степени переработки (добыча минералов, продукты их переработки, металлургия).
Для государств - участников евразийской интеграции характерен высокий уровень комплементарности хозяйственных комплексов. «Ядро» постсоветского пространства сохраняет определенный уровень целостности и идентичности, обусловленный трехвековым существованием Российской империи и СССР и позволяющий обеспечить конвергенцию хозяйственных комплексов и формирование единого экономического пространства [18]. Экономики же стран ЕАЭС по-прежнему дополняют друг друга, а многочисленные кооперационные связи образуют целостные воспроизводственные контуры с полным производственным циклом. Это позволяет в рамках евразийской интеграции избежать конкуренции хозяйственных комплексов и обеспечить
комплексную таможенно-тарифную и нетарифную защиту единого промышленного комплекса ЕАЭС. Данный аспект обеспечивает возможность нахождения консенсуса по широкому спектру вопросов экономического регулирования, политики развития и взаимодействия с третьими странами. Рассмотрение принципа открытости в данном контексте позволяет, признавая целесообразность построения взаимовыгодных экономических отношений с государствами Центральной и Восточной Европы, а также Центральной и Юго-Восточной Азии, четко определить рамки расширения Евразийского экономического союза, ограничив его республиками бывшего СССР, и исключить возможность построения «континентальной» евразийской интеграции в соответствии с моделью «нового» регионализма с государствами, находящимися за пределами постсоветского пространства.
Особую значимость содержательное наполнение принципов экономического прагматизма и суверенности приобретает в связи с существенной дестабилизацией социально-экономического положения России вследствие введения зарубежными государствами санкций в отношении российской экономики и ответными односторонними, без согласования с Белоруссией и Казахстаном, ответными санкциями в сфере осуществления внешнеэкономических операций с продукцией агропромышленного комплекса. В условиях отсутствия внутренних таможенных барьеров в рамках Евразийского экономического союза реализация введенных санкций связана с необходимостью обеспечения введенных Россией санкций по всей внешней границе Таможенного союза таможенными органами Белоруссии и Казахстана. В этих условиях очевидно, что принцип экономического прагматизма в узком его понимании, характерном для модели «нового» регионализма, препятствует дальнейшему углублению интеграции и реализации заявленных целей создания Евразийского экономического союза.
Экономический потенциал участия России в глобальных зонах свободной торговли, % ВВП
_ _ „ Со странами ЕАЭС Без стран ЕАЭС
Условия образования зоны свободной —-1-—-—-1-—-
Краткосрочная Долгосрочная Краткосрочная Долгосрочная
торговли перспектива перспектива перспектива перспектива
При участии во Всеобъемлющем региональном 0,49 1,24 -0,01 0,05 экономическом партнерстве
При участи в Транстихоокеанском партнерстве 0,17 0,41 0 -0,01
При участии в Трансатлантическом партнерстве 0,81 1,98 0 0,01
Источник: Кузнецов Д. Последствия для стран Евразийского экономического союза от участия в различных зонах свободной торговли URL: http://iep.ru/files/Gaidarovskij_Forum2015/kuznetsov-15.01.15.pdf.
Реализация сепаратных мер защиты увеличивает вероятность эрозии общего экономического пространства ЕАЭС.
В этой связи на современном этапе развития Евразийского экономического союза особое значение приобретают целенаправленные усилия государства по нормативному, организационному, экономическому, информационному развитию единого механизма таможенного регулирования ВЭД, обеспечивающему внешний контур экономической и национальной безопасности государств-членов ЕАЭС. Данный механизм включает: унификацию базовых параметров таможенно-тарифного регулирования внешнеэкономической деятельности, активное развитие современных технологий таможенного декларирования и таможенного контроля товаров, организацию эффективного информационного обмена между контролирующими органами стран-участников ЕАЭС, унификацию стратегии развития транзитного потенциала Евразийского экономического пространства, включающей вопросы создания единой транспортной, таможенно-логистической сети, развития инфраструктуры международных транспортных коридоров2.
На основании изложенного можно сделать ряд принципиальных выводов.
1. Проект создания Евразийского экономического союза осуществляется в условиях конкуренции с альтернативными проектами интеграции на евразийском экономическом пространстве.
2Хапилин С.А. Обеспечение национальных интересов России в условиях глобализации // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2015. № 3. С. 43-48.
Они реализуются Европейским союзом («Восточное партнерство»), США (проект «Новый Шелковый путь»), КНР (проект создания «Экономического коридора Шелкового пути»), Турцией (проект тюркской интеграции «Новый османизм») и характеризуются включением в сферу их интересов государств - членов ЕАЭС и потенциальных участников ЕАЭС и не предусматривают активного участия России в данных процессах.
2. Чрезмерная ориентация на принципы «нового» регионализма и активное участие в мировых интеграционных процессах может способствовать эрозии единого экономического пространства, промышленного комплекса, транзитного пространства ЕАЭС. Это предполагает необходимость ограничения потенциальных границ Евразийского экономического союза государствами постсоветского пространства в сочетании с использованием модели «нового» регионализма во взаимодействии с другими странами постсоветского пространства
3. Необходимость четкого определения путей и форматов взаимодействия с участниками альтернативных проектов евразийской интеграции в целях избежания конфликтов и деструктивной конкуренции, недопущения «геополитических разломов» ЕАЭС предполагает углубление интеграции в рамках ЕАЭС на базе модернизации таможенного инструментария регулирования внешнеэкономической деятельности, формирования единого механизма таможенного регулирования, обеспечивающего формирование единого контура экономической безопасности и единой институциональной структуры ЕАЭС.
Список литературы
1. Дадабаева З.А., Кузьмина Е.М. Процессы регионализации в Центральной Азии: проблемы и противоречия. М.: Институт экономики РАН, 2014. 55 с.
2. Турция: новые реалии во внутренней политике и участие в региональных геополитических процессах / под ред. В.А. Аваткова, С.Б. Дружиловского, А.В. Федорченко. М.: МГИМО-Университет, 2014. 252 с.
3. Бжезинский З. Великая шахматная доска. М.: Международные отношения, 2009. С. 99-109.
4. Вардомский Л.Б., Пылин А.Г., Соколова Т.В. Страны Южного Кавказа: особенности развития и регионального взаимодействия. М.: Институт экономики РАН, 2014. С. 55-65.
5. Косикова Л.С. Восточное партнерство Евросоюза со странами СНГ и интересы России // Россия и современный мир. 2012. № 1. С. 171-190.
6. ВинокуровЕ.Ю., Либман А.М. Евразийская континентальная интеграция. СПб: Центр интеграционных исследований Евразийского банка развития, 2012. С. 12-29.
7. Кнобель А.Ю. Мировой опыт торгово-экономического сотрудничества крупных интеграционных
объединений и территориально удаленных экономик // Евразийская экономическая интеграция. 2013. № 2. С. 7-20.
8. Спартак А.Н. Евразийская экономическая интеграция - состоявшийся и открытый для широкого международного сотрудничества интеграционный проект // Международная экономика. 2013. № 1. С. 55-64.
9. Балакина А.А. Регионализация: история, современные тенденции и перспективы: материалы XI Международной конференции молодых ученых «Социально-экономические проблемы развития региональных территориальных систем и механизмы повышения их конкурентоспособности». Екатеринбург: ИЭ УрО РАН, 2013. С. 23-28.
10. Косикова Л.С. Экономическая политика России в СНГ: эволюция подходов, результаты, проблемы. М.: Институт экономики РАН, 2010. 90 с.
11. Винокуров Е.Ю., Кулик С.А., Спартак А.Н. и др. Конфликт двух интеграций. М.: Экон-Информ, 2015. С. 210-218.
12. Тулешов Т.Д. Евразийская интеграция. Построение будущего. М.: Изд-во Вольного экономического общества России, 2013. 244 с.
13. Гошин В.А. Таможенное законодательство Таможенного союза: современное состояние и основные направления совершенствования // Евразийская интеграция: экономика, право, политика. 2013. № 13. С. 26-29.
14. Сулейменов Т.М. Евразийская экономическая интеграция - важнейший фактор устойчивого развития государств // Труды Вольного экономического общества. 2015. № 1. С. 225-237.
15. ОсиповГ.В., Садовничий В.А., Якунин В.И. Интегральная евразийская инфраструктурная система как приоритет национального развития страны. М.: ИСПИ РАН, 2013. 62 с.
16. Литвинюк А. Теоретические основы развития интеграционных концепций трансграничного сотрудничества // Весщ Нацыянальнай акадэмп навук Беларусь Серыя гумаштарных навук. 2014. № 3.С. 109-115.
17. ИвантерВ.В., Геец В.М. Оценка народнохозяйственных последствий создания Единого экономического пространства и присоединения к нему Украины // Проблемы прогнозирования. 2012. № 3. С. 7-8.
18. Глазьев С.Ю., Чушкин В.И., Ткачук С.П. Европейский союз и Евразийское экономическое сообщество: сходство и различие процессов интеграционного строительства. М.: ВИКОР МЕДИА, 2013. 240 с.
ISSN 2311-875X (Online) ISSN 2073-2872 (Print)
Economic Security
ENSURING THE ECONOMIC SECURITY OF THE EURASIAN ECONOMIC UNION IN A COMPETITIVE ENVIRONMENT OF INTEGRATION MODELS
Stanislav A. KHAPILIN
Rostov State University of Economics, Rostov-on-Don, Russian Federation
Abstract
Importance Whereas the Eurasian region generates numerous integration projects, being regional components of the global strategy for setting up intercontinental integration associations, it is more and more practicable to intensify integration processes and determine the would-be members of the Eurasian Economic Union.
Objectives The research analyzes the specifics of ensuring the economic security of the EEU States assuming that the leading countries form global zones of free trade. Methods The research employs such general scientific methods as analysis and synthesis, specification and generalization, historical, logic and systems approaches. Results I determined the main difficulties in, and areas for intensifying integration within the EEU, while alternative models of Eurasian integration are being formed. I found threats of forming other integration organizations for the EEU, specified approaches to the content of the principles of openness, sovereignty, equality and economic pragmatism as declared in the EEU Agreement. Conclusions and Relevance Considering the competition with alternative integration projects in the Eurasian Economic Area, which are implemented by the European Union, USA, People's Republic of China, Turkey, the Eurasian Economic Union, if set up on the principles of new regionalism and active involvement into global integration processes, may erode the single economic space, industrial complex, transit area of the EEU. It necessitates limiting the potential membership of the Eurasian Economic Union with the States of the former USSR, modernizing the customs rules and tariffs to regulate foreign trade, forming the single customs regulation mechanism that would outline the single understanding of the EEU economic security.
© Publishing house FINANCE and CREDIT, 2015
References
1. Dadabaeva Z.A., Kuz'mina E.M. Protsessy regionalizatsii v Tsentral'noi Azii: problemy i protivorechiya [Regionalization processes in Central Asia: problems and contradictions]. Moscow, Institute of Economics of RAS Publ., 2014, 55 p.
2. Turtsiya: novye realii vo vnutrennei politike i uchastie v regional'nykh geopoliticheskikh protsessakh [Turkey: new realities in the domestic policy and regional geopolitical processes]. Moscow, MGIMO-University Publ., 2014, 252 p.
3. Brzezinski Z. Velikaya shakhmatnaya doska [The Grand Chessboard: American Primacy and Its Geostrategic Imperatives]. Moscow, Mezhdunarodnye otnosheniya Publ., 2009, pp. 99-109.
4. Vardomskii L.B., Pylin A.G., Sokolova T.V. Strany Yuzhnogo Kavkaza: osobennosti razvitiya i regional 'nogo vzaimodeistviya [Countries of the South Caucasus: specifics of development and regional cooperation]. Moscow, Institute of Economics of RAS Publ., 2014, pp. 55-65.
5. Kosikova L.S. Vostochnoe partnerstvo Evrosoyuza so stranami SNG i interesy Rossii [Eastern partnership of the EU with the CIS, and Russia's interests]. Rossiya i sovremennyi mir = Russia and Modern World, 2012, no. 1, pp. 171-190.
6. Vinokurov E.Yu., Libman A.M. Evraziiskaya kontinental 'naya integratsiya [Eurasian continental integration]. St. Petersburg, Integration Research Center of Eurasian Development Bank Publ., 2012, pp. 12-29.
7. Knobel' A.Yu. Mirovoi opyt torgovo-ekonomicheskogo sotrudnichestva krupnykh integratsionnykh ob"edinenii i territorial'no udalennykh ekonomik [Global experience in trade and economic cooperation
Article history:
Received 22 April 2015 Received in revised form 23 May 2015 Accepted 9 June 2015
JEL classification: F52
Keywords: foreign trade, globalization, Eurasian Economic Union, integration, customs regulation
of large integration associations and geographically distant economies]. Evraziiskaya ekonomicheskaya integratsiya = Eurasian Economic Integration, 2013, no. 2, pp. 7-20.
8. Spartak A.N. Evraziiskaya ekonomicheskaya integratsiya - sostoyavshiisya i otkrytyi dlya shirokogo mezhdunarodnogo sotrudnichestva integratsionnyi proekt [Eurasian economic integration is an integration project implemented and open for broad international cooperation]. Mezhdunarodnaya ekonomika = International Economics, 2013, no. 1, pp. 55-64.
9. Balakina A.A. [Regionalization: history, current trends and prospects]. Sotsial'no-ekonomicheskie problemy razvitiya regional 'nykh territorial 'nykh sistem i mekhanizmypovysheniya ikh konkurentosposobnosti: materialy XIMezhdunarodnoi konferentsii molodykh uchenykh [Proc. 11th Int. Sci. Conf. Socio-Economic Problems of Development of Regional Territorial Systems and Mechanisms to Enhance Their Competitiveness]. Yekaterinburg, Institute of Economics of Ural Branch of RAS Publ., 2013, pp. 23-28.
10. Kosikova L.S. Ekonomicheskaya politika Rossii v SNG: evolyutsiya podkhodov, rezul'taty, problemy [Economic policy of Russia in the CIS: evolution of approaches, results, problems]. Moscow, Institute of Economics of RAS Publ., 2010, 90 p.
11. Vinokurov E.Yu., Kulik S.A., Spartak A.N. et al. Konflikt dvukh integratsii [Conflict of two integration processes]. Moscow, Ekon-Inform Publ., 2015, pp. 210-218.
12. Tuleshov T.D. Evraziiskaya integratsiya. Postroenie budushchego [Eurasian integration. Building the future]. Moscow, Free Economic Society of Russia Publ., 2013, 244 p.
13. Goshin V.A. Tamozhennoe zakonodatel'stvo Tamozhennogo soyuza: sovremennoe sostoyanie i osnovnye napravleniya sovershenstvovaniya [The customs legislation of the Customs Union: the current status and basic areas for improvement]. Evraziiskaya integratsiya: ekonomika, pravo, politika = Eurasian Integration: Economics, Law, Politics, 2013, no. 13, pp. 26-29.
14. Suleimenov T.M. Evraziiskaya ekonomicheskaya integratsiya - vazhneishii faktor ustoichivogo razvitiya gosudarstv [Eurasian Economic integration is the most important factor for sustainable development of States]. Trudy Vol'nogo ekonomicheskogo obshchestva = Scientific Works of the Free Economic Society of Russia, 2015, no. 1, pp. 225-237.
15. Osipov G.V., Sadovnichii V.A., Yakunin V.I. Integral'naya evraziiskaya infrastrukturnaya sistema kak prioritet natsional 'nogo razvitiya strany [Integral Eurasian infrastructure system as a priority of the national development]. Moscow, ISPR of RAS Publ., 2013, 62 p.
16. Litvinyuk A. Teoreticheskie osnovy razvitiya integratsionnykh kontseptsii transgranichnogo sotrudnichestva [Theoretical basis of developing the integration concepts of cross-border cooperation]. Be^i Ha^imanbHau aкaдэмii HaeyK Eenapyci. Cepwn гумaнiтaрнwх HaeyK, 2014, no. 3, pp. 109-115.
17. Ivanter V.V., Geets V.M. Otsenka narodnokhozyaistvennykh posledstvii sozdaniya Edinogo ekonomicheskogo prostranstva i prisoedineniya k nemu Ukrainy [Evaluating the economic impact of the Single Economic Space and the accession of Ukraine]. Problemyprognozirovaniya = Problems of Forecasting, 2012, no. 3,
18. Glaz'ev S.Yu., Chushkin V.I., Tkachuk S.P. Evropeiskii soyuz i Evraziiskoe ekonomicheskoe soobshchestvo: skhodstvo i razlichie protsessov integratsionnogo stroitel 'stva [The European Union and the Eurasian Economic Community: similarity and difference of integration processes]. Moscow, VIKOR MEDIA Publ., 2013, 240 p.
pp. 7-8.
