CC BY
65УДК 94(470.41):27"1681"
И. К. Загидуллин
Об указе царя Федора Алексеевича «Об отписке у мурз и татар поместий и вотчин, и о выгодах, какие принявшим христианскую веру предоставляются» от 16 мая 1681 года
В статье предпринята попытка определения места указа царя Федора Алексеевича «Об отписке у мурз и татар поместий и вотчин, и о выгодах, какие принявшим христианскую веру предоставляются» от 16 мая 1681 года в законодательной практике самодержавия середины XVI - первой четверти XVIII в. по христианизации нерусских народов Среднего Поволжья, истоки, пути реализации и его результаты в отношении служилого и ясачного населения края.
Ключевые слова: царь Федор Алексеевич, царский указ от 16 мая 1681 года, политика христианизации, ясачные новокрещены, служилые новокрещены.
Место царского указа от 16 мая 1681 года в системе реализации политики христианизации в Среднем Поволжье второй половины XVI - XVII вв. Вслед за «наказной памятью», данной Иваном IV в 1555 г. первому казанскому архиепископу Гурию (ААЭ, т.1, с. 259-261), и грамотой царя Федора Ивановича, адресованной казанским воеводам князьям И.М. Воротынскому, А.Н. Вяземскому и дьякам И.Осокину и П.Карпову от 18 июля 1593 г. и последовавшей в качестве ответа на жалобу-ходатайство казанского митрополита Гер-могена (История Татарии, с.147-150), именной указ царя Федора Алексеевича «Об отписке у мурз и татар поместий и вотчин, и о выгодах, какие принявшим христианскую веру предоставляются» от 16 мая 1681 г. (ПСЗ-1, т.2, №867, с.312-313) стал третьей комплексной программой московского правительства по реализации христианизации нерусских народов Среднего Поволжья. Причем, если в 1555 г. географические рамки миссионерской деятельности архиепископа Гурия охватывали территорию бывшего Казанского ханства и приоритет отдавался крещению «татар» - представителей местной привилегированной прослойки, а царская грамота от 18 июля 1593 г. ориентировала власти на принятие мер по удержанию, прежде всего, новокрещен в лоне православной церкви, то указ от 16 мая 1681 г. распространялся на все Поволжье и Приуралье. Если «наказная па-
мять» 1555 г. предписывала первому казанскому архиепископу крестить мусульман путем увещевания и облегчения участи провинившихся или осужденных за преступления неофитов (Загидуллин, 1997, с.260-263), а царская грамота 1593 г. разрешала применение широких административных мер вплоть до наказания и заключения в тюрьму провинившихся новокрещен за их отказ от соблюдения обрядов церкви или игнорирование наставления православного духовенства (Загидуллин, 2016, с.156-158), то указ от 16 мая 1681 г. был «слож-носоставным»: с одной стороны, он предусматривал налоговые облегчения и денежное вознаграждение за принятие крещения в зависимости от социального статуса новокрещеных, с другой - предписывал применение к различным группам неправославного населения мер принуждения и угроз. Причем и «пряник», и «кнут» должны были применяться, с учетом не только социального статуса, но в некоторых случаях этнического происхождения и конфессиональной принадлежности неофитов.
Несмотря на декларирование жестоких мер наказания, царская грамота Федора Ивановича от 18 июля 1593 г. специально не ориентировала военных властей Казанского края на крещение мусульман или последователей традиционных верований. На этом фоне указ царя Федора Алексеевича от 16 мая 1681 г. имеет наступательный характер и, по сути, является логическим продолжением «наказной памяти» Ивана IV 1555 г. в новой общественно-политической и эт-нодемографической обстановке, сложившейся спустя 125 лет в Волго-Уральском регионе. К этому времени на всей территории Московского государства уже были законодательно запрещены мусульманская миссионерская проповедь и вовлечение в ислам русских, что признавалось тягчайшим преступлением: обвиненный в таком преступлении мусульманин («басурман»), согласно Соборному уложению 1649 г., подвергался сожжению «огнем безо всякого милосердия» (Тихомиров, Епифанов, с.291). Отныне помимо представителей бывшей элиты - мурз и служилых татар - в орбите миссионерской проповеди церкви и правительства официально находилось и ясачное население, которому были обещаны существенные материальные преференции в виде освобождения от налогов, что призвано было качественно изменить конфессиональную топографию Волго-Уральского региона.
Указ царя Федора Алексеевича от 16 мая 1681 г. довольно сложен для восприятия. В нем присутствуют несколько сюжетных линий. Начнем анализ с конца текста законодательного акта. Государь призывает ясачную мордву креститься и получить искомую шестилетнюю льготу от всех налогов, в противном случае угрожает передать их мурзам и служилым татарам в качестве зависимых людей, что означало ухудшение их социально-экономического положения и закрепление навечно в положении крепостных крестьян. Тем самым государь как бы не оставляет для ясачной мордвы другой альтернативы как быть крещеными и получить в придачу льготу от налогов и сохранить прежний статус, или же быть приписанными в крепостное состояние к «жестоким» эксплуататорам - татарским помещикам. Угроза передать в крепостное состояние ясачную мордву в случае отказа от крещения - это, безусловно, новое слово во внутриполитическом курсе правительства. Теперь речь идет о тотальном принудительном крещении мордвы во всех регионах расселения. Итак, по замыслу русского правительства, среди последователей традиционных верований мордва должна была стать первой полностью окрещенной этнической группой. Для реализации этого плана имелись веские основания.
Правительство было хорошо осведомлено об успешной миссионерской деятельности Рязанского и Муромского архиепископа Ми-саила (1651-1656 гг.), после смерти которого крещение местного населения потеряло прежнюю динамику. Как известно, на основании указа царя Алексея Михайловича и поручения патриарха Никона архиепископ Мисаил в сопровождении отряда служилых людей и духовных лиц совершил трехкратный объезд Шацкого, Тамбовского и Кадомского уездов. В 1654 г. архиепископ окрестил в Шацком и Тамбовском уездах более 4 тыс. человек (осталось только 2000 не-крещеных)1. Психологическое давление отряда служилых людей и настойчивые действия архиепископа Мисаила вкупе с его методом массового крещения позволили повторить успех и во время миссио-
1 Вот что рассказал архиепископ о своей миссионерской поездке в Шацкий и Тамбовский уезды в 1654 г. и методе массового крещения Антиохийскому патриарху Макарию: «летом... окрестил из них 4400 человек, что было совершено так: он велел раздеться мужчинам и поставить их в реке в штанах, а женщин в рубашках, налил масла, по прочтении молитвы крещения всех их погрузил вместе, и они просветились и восприняли веру с большой любовью» (Путешествие, 1896, с.198).
нерской поездки 1655 г. В ряде селений он крестил всех жителей «без остатка с женами и детьми». Во время третьей экспедиции (1656 г.), татарские и мордовские крестьяне, собравшись группой из 500 человек у с.Канабеево - поселения, где в прошлом году архиерей собственноручно окрестил всех жителей, напали на отряд миссионера с оружием в руках и смертельно ранили Мисаила стрелой. Во время следствия по факту убийства архиепископа возможная расправа властей так сильно напугала нападавших татар и мордву, что многие обвиняемые крестились (Доброклонский, 1889, с.3).
Значительные успехи в крещении в своих вотчинах мордовских крестьян демонстрировал темниковский Пурдышевский монастырь, который 3 февраля 1621 г. был жалован несудимой и уставной грамотой (Документы, 1940, с.260- 264). Наконец, выделение в 1682 г. из Рязанской епархии Тамбовской и Воронежской епархий также было призвано способствовать успеху христианского просвещения мордвы (Доброклонский, 1889, с.3).
Совершенно иной посыл присутствует в указе в отношении других «иноземцев»2, которым государь обещает за крещение милость в виде шестилетней льготы от всех налогов. По мнению Д.М. Макарова, внимание властей к форсированию крещения ясачных людей объяснялось тем, что «в рассматриваемое время Поволжье стало одним из центров «раскола», и правительство опасалось распространения «раскола» среди еще не крестившихся народов Поволжья» (Макаров, 1981, с.95-96). На наш взгляд, к этому времени у близкого окружения царя Федора Алексеевича существовал четкий план массового крещения ясачного населения.
Начальная, основная, часть указа от 16 мая 1681 г. адресована татарским помещикам, которые владели крестьянами и бобылями хри-
2 Согласно А.Каппелеру, в ХУ1-ХУН вв. в Московском государстве при обозначении нерусских и нехристианских народов широко применялся термин «иноземцы», «исходящий из критерия пространства и охватывающий людей из чужих земель». И лишь с середины XVII в. распространяется новое коллективное понятие «иноверцы», которое уже в XVIII веке вытесняет понятие «иноземцы» в обозначении народов Волго-Уральского региона (Каппелер, 2012, с.32). Эволюция понятий, идентифицирующих «чужих» - не православных народов региона - с «иноземцев» на «иноверцев» является отражением процесса изменения отношения в общественном сознании русского общества к новым подданным Московского государства.
стианского вероисповедания. Указ гласил: «Низовыхъ городовъ3 у мурзъ и у татаръ, и у мурзинскихъ, и татарскихъ женъ, и у вдовъ, и у недорослей, и у девокъ ихъ и поместья съ крестьяны и съ бобыли отписать на Себя, Великаго Государя, для того, что ведомо ему, Великому Государю, учинилось Мурзы и Татарове в поместьяхъ своихъ и вотчинахъ крестьяномъ чинятъ многие налоги и обиды и принужда-ютъ ихъ къ своей басурманской веры и чинятъ осквернение и отпис-нымъ крестьяномъ всякие изделья делать на себя и Мурзъ и Татаръ ни в чем не слушать податей не платить. А буде на помещиковъ и вотчинниковъ всякие издельи делати и подати платили и те издельи делать и подати платить на Великаго Государя, а Мурзамъ и Тата-ромъ сказать, что испомещены они будутъ, а вместо взятых поместий и вотчинъ по рассмотренью иноверцами Темниковской и Кадомской мордвою, и о том Великаго Государя указъ будетъ впредь. А будетъ которые Мурзы и Татарове в Православную Христианскую веру креститься; и техъ крестить; и отписнымъ крестьяномъ за ними быть по-прежнему» (ПСЗ-1, т.2, №867, с.312-313).
В качестве единственной альтернативы для сохранения своих поместий и вотчин, в которых имелись крестьяне и бобыли, исповедующие христианскую веру, для мурз и служилых татар указывалось крещение. В таком случае за ними сохранялись и отписанные крестьяне, и выдавалось вознаграждение. В случае же отказа от крещения, гласил указ, что они будут испомещены вместо изъятых поместий темниковской и кадомской мордвой, о чем последуют специальный указ государя.
Согласно указу от 16 мая 1681 г., денежное вознаграждение предусматривалось лишь членам семей татарской титулованной
3 В данном указе требует уточнения термин «низовые города», который в данном случае имеет двойное значение - с одной стороны, идентифицирует сами города, с другой - регион распространения самого указа, ибо нерусское население, как правило, проживало в сельской местности. Д.И. Багалей в «Очерках из истории колонизации степной окраины Московского государства» относит к низовым окраинным городам следующие: Терки, Астрахань, Царицын, Самара, Казань, Тетюши, Курмыш, Алаторь, Касимов, Кадома и Темников (Багалей, 1887, с.52). М.Н. Тихомиров, П.П. Епифанов под низовыми городами подразумевают «города, находившиеся по среднему и нижнему течению Волги (Казань, Астрахань и др.)» (Тихомиров, Епифанов, 1961, с.325). Профессор И.П. Ермолаев относит к низовым территориям уезды, расположенные в Волжском бассейне ниже Нижнего Новгорода и Приуралье (Ермолаев, 2012, с. 22).
знати - мурзам (по 10 руб.), их женам (по 5 руб.), их детям (по 2,5 руб.) и нетитулованным служилым татарам - главам семейств (по 5 руб.), их женам (2,5 руб.), их детям (половину суммы, причитающейся матерям). Важно отметить, что основная масса мурз и служилых людей не имела крепостных крестьян. Поэтому смело можно утверждать, что вышеперечисленные денежные суммы предназначались именно для этой категории служилых татар.
Широкие географические рамки христианизации, очерченные указом от 16 мая 1681 г., немедленно выявили издержки в церков-но-православном строительстве на окраине. Как известно, в районе «низовых городов» в 1668 г. была образована самостоятельная Вятская епархия, а спустя несколько лет, в 1672 г., учреждена Нижегородская епархия (Нижний Новгород, Алатырь, Курмыш, Ядринск с уездами), куда вошла небольшая часть Казанской епархии. Без специального христианского попечения оставалось огромное пространство Приуралья. В этой связи закономерным представляется объявление царским указом от 27 ноября 1681 г. об учреждении новой епархии в Приуралье (Акманов, 2011, с.108), руководство которой совместно с военными властями должно было претворять в жизнь предписания указа от 16 мая 1681 г. - крестить местную элиту и ясачное население.
«Истоки» указа от 16 мая 1681 г. Тема мотиваций и причин появления данного указа требует специального рассмотрения внутриполитического курса правительства Федора Алексеевича и отношения самого государя к мусульманам. Если принять во внимание предыдущую законодательную практику царя Федора Алексеевича в сфере христианизации, то следует признать, что в плане предоставления льгот и наград новокрещеным и использования мер принуждения указ от 16 мая 1681 г. является новой, более четко регламентированной редакцией некоторых ранее принятых законодательных актов.
Начнем с предусмотренных данным указом льгот и привилегий для новокрещеных. Несмотря на острый недостаток источников по данной теме, сегодня правомерно говорить о существовании, по крайней мере, двух законодательных актов, регламентировавших размеры материального стимулирования для лиц, принявших крещение. Самое интересное - районы их распространения выходят за рамки центральных уездов Московского государства и предполага-
ют одаривание и неофитов служилых, и неофитов из числа тяглого населения. Контуры первого указа четко улавливаются в письме «холопа» Ивашки Власова4 от 1681 г., адресованном царю Федору Алексеевичу. Во исполнение его, царского, указа о вознаграждении крестившихся иноземцев - «давать ... великого государя жалованье по три рубли денегъ, да по сукну» (здесь и далее выделено нами. - И.З.) - Ивашка Власов начал активно заниматься новой для себя деятельностью. Он сообщает об успехах по крещению иноземцев «Мугалского рода»: в 1681 г. - 10 человек, в 1682 г. - 20 человек мужского и женского пола. Однако эти новокрещеные не смогли получить ни денежного вознаграждения, ни сукна. Следовательно, неофиты были обмануты, обманщиком оказался и сам челобитчик, что негативно отразилось бы на его репутации и дальнейшей деятельности по крещению иноверцев. По этой причине Ивашка Власов обращается к царю с вопросом: «Откуды твое великого государя жалованье денги и сукна взять, того в твоем великого государя указе не написано» (ДАИ, т^Ш, №89, с.312). Его второй вопрос: «острогов ясачных людей, которые станут ко мне холопу твоему приходить, крестить велеть ли, и ясак с них снимать ли?» свидетельствует о том, что челобитчик был знаком с содержанием указа от 16 мая 1681 г. Активная «миссионерско-проповедническая деятельность» Ивашки Власова, начиная лишь с 1680 г., свидетельствует: 1) о денежном вознаграждении в размере трех рублей и одаривании сукном ясачного новокрещена; 2) об издании этого указа в конце 1670-х гг. - 1680 г., потому что нельзя исключить, что Ивашка Власов начал заниматься крещением лишь после назначения на новую должность в остроге; 3) о выделении казенных средств на крещение нерусского населения в регионах, как основного поощрения в деле христианского просвещения, выдвинули представителей царской власти в лице воевод, которые были подотчетны за исполь-
4 Ивашка Власов пишет о «Селенгинскихъ и Баргузинскихъ и Иркутскихъ и иныхъ остроговъ», о «Нерчинскихъ, и Якуцкихъ, и Илимскихъ и Балаган-скихъ, и Братцких ясашныхъ людей, Братцкого и Тунгусскаго родов, которые приходят ко мне холопу твоему для крещенья». Очевидно, челобитчик, который повелевает крестить, является воеводой в одной из крепостей Иркутского края, собственно в архиве иркутского губернского правления и был обнаружен этот документ. Здесь для нас важным является сообщение о денежном вознаграждении неофитов.
зование казенных денег, составляли списки новокрещеных, на авангард христианизации. В российских реалиях воевода становился, не только военным начальником, руководителем местной администрации, но и «миссионером», «миссионерско-проповедническая деятельность» которого заключалась: в оглашении указа, созыве в острог неофитов, приглашении священника для крещения и раздаче денежных средств после крещения. В случае с Ивашкой Власовым последнее условие не было соблюдено из-за отсутствия указания в царском указе источника расходов на эти цели.
Следует отметить, что в этот период, в связи подотчетностью воеводы за использование средств, выделяемых на крещение, он олицетворял успех данной государственной кампании. Это объясняется, прежде всего, тем, что в его руках были сосредоточены все рычаги власти в регионе. «Интересы и церковные, и гражданские обязывали воеводу быть пособником духовной власти в деле насаждения христианства среди окружающих инородцев» (Никольский, 2007, с.148). Раскрывая политическое содержание христианизации самодержавной власти в отношении нерусских народов, Н.В. Никольский отметил, что «Способствуя обращению иноверцев к христианству, воевода через это получал двоякую выгоду - личную и общественную. Со времени принятия новой религии инородец терял право делать то, что дозволялось его языческою религиею: обижать, грабить и убивать русских колонистов. Путем приобщения к христианской культуре вверенных ему нехристиан, воевода водворял порядок, приобретал себе союзников, которые поддерживали его и общерусские интересы» (Там же, с.148).
Между тем воеводы других регионов имели доступ к источнику вознаграждения новокрещен и, одаривая крестившихся, успешно осуществляли свою «миссионерско-проповедническую деятельность». О некоторых пунктах указа по материальному стимулированию новокрещен, полное содержание которых для современных исследователей остается неизвестным, сообщается в челобитной группы новокрещен из «разных городов», адресованной в 1682 г. государю Петру Алексеевичу: «А которые наши братья крестились в прошлых 187 (1679 г. - И.З.) и во 188 (1680 г. - И.З.) и во 189 (1681 г. - И.З.) и в нынешнем во 190 (1682 г. - И.З.) годах, и они были пожалованы «полным денежным жалованьем. Сверх их поместий отданы поместья отцовские и дядины и братины и родст-
венников их» (История Татарии, 1937, с.177-178). Из этого следует, что реализация данного указа о вознаграждении новокрещен активно осуществлялась в регионах расселения челобитчиков не позднее 1679 г.
На наш взгляд, другая часть закона, упомянутой в челобитной новокрещен из «разных городов» 1682 г. об изъятии у некрещеных помещиков-мусульман, владеющих крестьянами православного вероисповедания, поместий и передаче изъятой земельной недвижимости, в случае крещения, их родственникам, касается другого указа - указа 1675-1676 г., ориентированного на крещение романских и ярославских мурз, речь о котором пойдет далее.
Второй законодательный акт, непосредственно предшествовавший именному указу от 16 мая 1681 г., - грамота царя Федора Алексеевича, адресованная ядринскому воеводе Лариону Григорьевичу Ефимьеву, от 15 февраля 1681 г. В грамоте указывалось: «Яд-ринского уезду и иныхъ городовъ и уездовъ мурзы Татаровя и Мордва и иныхъ веръ иноверцы многие крестятца въ православную христианскую веру Греческого закона, а нашего великого государева жалованья, за недоборы денежной казны, за крещение имъ въ городахъ не дано, а инымъ дано несполна противъ указныхъ статей; и о томъ жалованье новокрещены намъ, великому государю, бьютъ челомъ, а денежную казну собрать вскоре не мочно. И мы, великий государь, пожаловали Ядринского уезду и иных городовъ и уездовъ мурзъ и Татаръ и Мордву и Черемису и всякихъ розныхъ веръ иноземцовъ, которые сами доброволно похотятъ креститца въ православную християнскую веру Греческого закона, и ихъ крестить безволокитно; а для того крещения, вместо нашего великого государя жалованья, имъ, новокрещеномъ мурзамъ и Татаромъ и всякимъ служивого чину людемъ, въ нашей великого государя службе давать лготы на шесть летъ, а ясашнымъ людемъ въ ясакъ и во всехъ всякихъ податяхъ въ плотяже лготы на шесть летъ же; а нашего великого государя денежного жалованья и соболей и су-конъ за крещение не давать» (ДАИ, т.УШ, №89, с.310-311). После получения данной грамоты ядринский воевода должен был призывать татар, мордву и черемис и иных иноверцев своего уезда и иных городов и уездов к крещению и «милость» им оказывать. О количестве новых неофитов воевода обязан был докладывать лично царю и «роспись в тетрадях подать в Приказе Казанского дворца бояри-
ну... князю Ивану Борисовичу Репнину съ товарыщи» (Там же, с. 311).
Таким образом, по итогам анализа трех источников можно сделать следующие выводы. 1) Этот неизвестный указ царя Федора Алексеевича был издан не позднее 1679 г. и распространялся на Верхнее и Нижнее Поволжье. (Рассмотрение или доказательство распространения этого указа в Сибирский регион не входит в задачу нашего исследования. - И.З); 2) предполагал дифференцированное вознаграждение за крещение, с учетом социального происхождения неофита: для мурз - денежное вознаграждение («полное жалованье») и «соболя», для нетитулованных служилых татар - денежное вознаграждение (и, возможно, подарки); впервые для ясачных новокрещен из числа тяглого, ясачного населения было установлено денежное вознаграждение в сумме 3 рублей и куска сукна. Однако планы правительства были сорваны издержками, связанными с несвоевременным поступлением налогов от населения; бюджетный дефицит государства превратился в непреодолимое препятствие для успешного продолжения политики христианизации. Думается, в появлении такой неприглядной финансовой ситуации немаловажную роль сыграли военные расходы, связанные с войной Московского государства с Османской империей 1676-1681 гг.
Можно уверенно утверждать, что при патриархе Иоакиме (1673-1690 гг.) с 1675/76 г. Федор Алексеевич активизировал политику христианизации иноверцев (Беляков, 2015а, с.67). Более того, с 1678 г. государь нацелился на крещение многонационального ясачного населения края, подходя к решению поставленной перед собой задачи комплексно, включая в орбиту совместных интересов правительства и церкви заботу о материальном положении новокрещеных с тем, чтобы иноверцы могли воочию убедиться в выгодности принятия православия и о попечении государства об их благополучии. В рассматриваемый период единственным правительственным мероприятием, разрешающим провести тотальную ревизию материального благосостояния, производственно-бытовых отношений российских подданных различных вероисповеданий, и позволявших через земельную политику в определенной степени влиять на межконфессиональную ситуацию в местности, являлись систематически проводимые переписи населения. Как совершенно справедливо отмечает известный исследователь писцовых книг Казанского края
второй половины XVI - XVII вв. Д.Г. Мустафина, этот комплекс источников «содержит закодированную в количественных показателях богатую палитру социально-экономических параметров общества на конкретный момент. Достаточно напомнить, что мы часто говорим об основных направлениях политики правительства, забывая упомянуть о ее результатах, получается, что фактически не считаем нужным аргументировать свои слова и наблюдения. Тогда как эти сами основания для заключений о направлениях политики и их результативности бесстрастно отражены в писцовых материалах» (Мустафина, 2014, с.88).
Изменение принципа обложения вызвало проведение в 16771679 гг. валовой переписи дворов податного населения. Стольник М.С. Супонев и Д.И. Кошелев, стольник Б.Мякинин описывали дворы тяглого населения в Казанском уезде (Там же, с.95). По случаю проведения в Казанском уезде переписи дворов тяглого населения, Федор Алексеевич издал указ от 23 марта 1678 г., в котором был заложен комплекс мер по социальной защите ясачных новокрещен, с одной стороны, и изоляции их от мусульман и последователей традиционных верований, с другой. На основании поданных прошений новокрещеных в высшие инстанции, представитель правительства Д.И. Кошелев, командированный для проведения переписи в Казанский уезд, должен был «по их челобитью... разыскать же, и рассматривать накрепко, и разведывать о том со всякою осторожностью» (Айтплатов, 1967, с. 132, 135).
Согласно государеву указу от 23 марта 1678 г., при производстве переписи Дмитрий Иванович Кошелев должен был придерживаться следующих правил:
- если новокрещеные находились на кабальном положении на службе в хозяйствах «всех новокрещенов у тех людей (независимо их сословия и вероисповедания - И. З. ) велено взять и посадить их дворы на ясаки, хто где живал и дать им в тягле льготы на год, или как пристойно, смотря по их житьям, и по угодьям, и по своему рассмотрению»;
- если же в «прежних» хозяйствах новокрещен живут «сродичи их некрещеные, и тех из дворов велено вывести и землею и их всякими угоде владеть им не велеть, а жить своею братьею, кому где пристойно»;
- если же у новокрещеных «прежних» дворов и земельных наделов нет, им «велено отвести вновь под дворы и на пашню земли и всяких угодьев против их брать, и иных таких же в тех же местях, ис которых они крещены, или в которых местех пристойно, и потому ж дать в тягле льготы по рассмотренью»;
- если новокрещеные вдовы, сироты, «безродные люди», находившиеся на кабальном служении, после их освобождения, не имеют возможности завести своего хозяйства и родных у них нет, и «отдать их для прокормления некому», то «переписав, велено отдать с расписками в пригородах земских старостам на посады, а в селах старостам и крестьянам и велеть их кормить и беречь до государеву указу, да о том писать в Казань к стольнику и воеводе к Михаилу Львовичу Плещееву, и тем людям роспись прислать за своею рукою»;
- если крестьяне живут в хозяйствах служилых новокрещен «и за мурзы и за татары» в кабальной, а не в крепостнической зависимости, то их велено переписать, «взять и посадить на ясаки» (Там же, с.136).
Видимо, при проведении подворных переписей взаимосвязь льготного земельного обустройства, налогового обложения и крещения для непривилегированных слоев населения, ясачных крестьян была в порядке вещей. В царском указе особо подчеркивается, что «... новокрещеном во всяких делах велено держать ласку и привет и береженье большое, чтоб видя то, их братья некрещеные от прелестных своих вер обратились в православную веру» (Там же). Указ раскрывает стремление правительства материально поддержать и оказать реальную помощь новокрещеным, оказавшихся в тяжелой экономической ситуации или попавшим в экономическую зависимость татар-мусульман. Новокрещеным, ставшим батраками в хозяйстве нерусских, указывалось выделить наделы, а оставшихся по разным причинам без земельных наделов - обеспечить условиями для ведения земледельческого производства и предоставить льготы «в тягле». Представителей других социально незащищенных групп новокрещен в лице вдов, сирот, «безродных людей» рекомендовалось отдать на временное, до получения ими материального попечения от казанского воеводы, содержание местным посадским или сельским обществам. И, наконец, в случае выявления факта совместного проживания новокрещена в своем доме с родственниками прежней религиозной традиции, предписывалось не давать им совместно владеть землей с
новокрещеным и последних выселять к мусульманам. Эти моменты, с одной стороны, напоминают отдельные пункты грамоты царя Федора Ивановича, адресованной казанским воеводам князьям И.М. Воротынскому, А.Н. Вяземскому и дьякам И.Осокину и П.Карпову от 18 июля 1593 г., с другой - свидетельствуют о действии его положений в последней четверти XVII в.
С точки зрения материального содействия правомерно рассматривать и следующее предписание в указе царя Федора Алексеевича: «И которые (некрещеные. - И.З) крестится похотят и их велено принимать, и как крещены будут, и их по тому ж устроить» (Там же). Определение размеров льгот и уступок новокрещеному находилось в компетенции чиновника, проводившего подворную перепись, который, в свою очередь, руководствовался, надо полагать, соответствующими предписаниями. Для улучшения своего благосостояния обедневшему «инородцу» не было более удобного случая, как принять крещение во время проведения переписи.
Как видно из указа царя Федора Алексеевича (1676-1682) от 23 марта 1678 г., попечение о социально-общественном статусе новокрещеных являлось важной чертой земельной политики власти. Представление земельных угодий, освобождение от налогов на определенный срок, особое «ласковое» отношение, на наш взгляд, это традиционные рычаги, используемые правительством в деле крещения и христианизации. А передачу на попечение и «кормление» сельским и посадским обществам новокрещеных сирот, вдов, «безродных людей», не имеющих своего хозяйства, следует признать новым явлением в политике христианизации, хотя нельзя исключить применение этих мер уже в первой половине столетия. В связи с «программным» характером запланированных мер по социальной защите новокрещен, правомерно предположить, что в свое время, польстивших на материальные подачки и льготы, православную веру приняла неблагополучная в социально-экономическом плане группа ясачного населения, которая, однако, растеряв предоставленные правительством преимущества, вскоре превратилась в батраков.
Итак, из текста царской грамоты от 15 февраля 1681 г., видно, что вследствие неполных налоговых поступлений в бюджет государства для ясачных новокрещен вместо вознаграждения в 3 рубля и одаривания сукном правительство ввело впервые шестилетнее освобождение от всех налогов, и, не выплатив служилым татарам
обещанного денежного жалованья и подарков, поменяло систему и их материального поощрения шестилетней льготой от службы.
На первый взгляд, исходя из текста указа, кажется, что правительство решило поставить во главу угла реализации политики христианизации принцип совпадения желания с имеющимися возможностями. Трудно сказать, которая из льгот - прежняя или вновь введенная царской грамотой от 15 февраля 1681 г. - была выгоднее для мурз и служилых татар. Можно предположить, что служилые не приняли шестилетнюю льготу за крещение, потому что она лишь отсрочивала, а не избавляла навсегда от тяжелой воинской службы (Макаров, 2000, с. 116-117).
Однако сопоставление размера ясака и прежней денежной льготы для тяглого населения за крещение позволет утверждать, что в документе речь шла лишь об отсутствии у правительства наличных денег на вознаграждение неофитов. В конце XVII в. в уездах Чувашии с одного ясака собирали ясачных, недельных, лесных, перевозных, ямских и полоняничных денег около 1 руб. (Макаров, 2000, с.117-118). По мнению Д.М. Макарова, шестилетняя льгота от налогов, в случае массового крещения ясачных людей, должна была серьезно ослабить поступления в казну, и самое главное - нововведение являлось невыгодным для государства и давало крестьянам большее преференций, чем прежняя льгота в 3 рубля и одаривание сукном. Такое решение, несомненно, было принято правительством с учетом возможных негативных финансовых последствий и численности неофитов, ранее крестившихся с целью получения денег. Если государство пошло на невыгодные для себя финансовые условия ради сохранения прежней политики христианизации, то это означало одно из двух: одержимость царя Федора Алексеевича идеей крещения ясачного населения - мусульман и последователей традиционных верований - или расчет государства на малочисленность неофитов, которые, соблазнившись возможностью получить казенные льготы, сменят вероисповедание. В последнем случае шестилетняя льгота от налогов имела бы большее пропагандистское, нежели практическое значение. Мы солидарны с мнением чувашского историка Д.М.Макарова о том, что в грамоте от 15 февраля 1681 г. «главную заботу правительства составляло крещение ясачных людей Поволжья, массовое крещение их решало основную задачу религиозной политики самодержавия в нерусских регионах государ-
ства» (Там же, с.117). Следует лишь добавить, что эта задача сохраняла прежнюю актуальность в царском указе от 16 мая 1681 г.
Как оказалось, правительство активно искало наиболее эффективные формы экономического воздействия на неофитов. Буквально через четыре месяца после принятия грамоты от 15 февраля государь пересмотрел приоритеты в вопросе награждения служилых новокрещен. Проанализировав установленные грамотой от 15 февраля 1681 г. правила, царь Федор Алексеевич указом от 16 мая 1681 г. ввел для мурз и служилых татар новые, индивидуальные, расценки за крещение, инициируя и материально поощряя активную жизненную позицию каждого члена семьи мурзы или служилого татарина по этому важному для государства вопросу. Очевидно, сделав приоритетной идею непременного окрещения татарской аристократической элиты, государство, несмотря на финансовые затруднения - дефицит наличных денег, подсчитало целесообразным вновь ввести денежное вознаграждение служилым новокрещеным. По части преференций для ясачных неофитов царь Федор Алексеевич пролонгировал положение грамоты от 15 февраля 1681 г., придав ему всеобщий характер.
Рассмотрим истоки указа от 16 мая 1681 г., касающиеся принуждения мурз и служилых татар к крещению, и, в случае отказа, изъятия поместий у тех из них, кто имел крепостных крестьян и бобылей православного вероисповедания. По справедливому замечанию А.В. Белякова, издав указ от 16 мая 1681 г. об отписке у мурз и татар низовых городов поместий и вотчин, правительство попыталось повторить вполне удавшийся эксперимент с крещением романовских и ярославских служилых татар (Беляков, 2015а, с. 67-68; Беляков, 2015, с.13). Репрессивные меры, изложенные в указе от 16 мая 1681 г., восходят к именному указу царя Федора Алексеевича «Об оставлении вотчин и поместий, отобранных у татар и других иноверцев, за теми, кому они отданы и о приискании новокрещеным из выморочных вотчин» 1675/1676 г. (ПСЗ-1, т.1, № 616, с.1029), который распространялся, по мнению А. В. Белякова, не только на романовских и ярославских татарских помещиков, а, возможно, на татарских помещиков всего Верхнего Поволжья (Беляков, 2015, с.67-68). В данном указе был зафиксирован порядок вознаграждения новокрещен поместьями и вотчинами «инородцев», отобранными у некрещеных татарских помещиков. Причем последние даже
в случае крещения не могли возвратить свои наделы, уже переданные новокрещеным или русским помещикам. В тот момент этой группе «запоздалых новокрещен» рекомендовалось выделять земельные угодья «из выморочных поместий». Иначе для части нео-фитов-новокрещен акт крещения фактически потерял бы смысл.
Итак, именной указ от 16 мая 1681 г. являлся логическим продолжением законодательной практики правительства царя Федора Алексеевича по христианизации служилых татар и ясачного населения. Часть репрессивных мер, заложенных в указе от 1675-1676 гг. и применявшихся ранее к некоторым группам мурз и служилых татар центральных уездов, указом от 16 мая 1681 г. была распространена на Волго-Уральский регион. Изданный в конце 1670-х гг. царский указ о награждении ясачных неофитов деньгами в сумме 3 рублей и одаривания сукном был заменен для тяглого населения Волго-Уральского региона льготой от всех налогов на целых шесть лет.
Претворение в жизнь указа от 16 мая 1681 г. Указ от 16 мая 1681 г. претворялся в жизнь с использованием мощи государственной машины. Грамоты о царском указе поступили в каждый город, мурзы и служилые татары чуть ли не поименно были уведомлены о тех льготах, которые дарует им русский государь, и о тех лишениях, которые ожидает их в случае непослушания государеву слову (Соловьев, 1997, с.237). С целью оказания психологического воздействия на татарских помещиков власти пошли на новые меры, о чем, в частности, свидетельствует царская «память» от 19 февраля 1682 г., адресованная курмышским подъячему и приставу «с товарыщи». Царь Федор Алексеевич предписал им «наспех, днем и ночью, неоплошно» объездить все мусульманские населенные пункты в Кур-мышском уезде, для оперативного исполнения подводы брать во всех деревнях и селениях, «собрать при себе» мурз, служилых татар, мурзинских жен, вдов, недорослей и девиц, и всем довести текст его, государева, предписания: «чтобъ они упрямство свое отложили, и во святую благочестивую христианскую веру Греческаго закона крестились, и восприявъ святое крещение, и челомъ государю и о поместьяхъ своихъ и о вотчинахъ в городехъ, за руками, приносили до 25 числа нынешняго 190 году; а которые по нынешнему великому государя указу, до того указного сроку христиан-ския благочестивые веры Греческаго закона крещения не воспри-мутъ. И о техъ своихъ предместьях и о вотчинахъ челобитенъ не
подадутъ, и за то те ихъ поместья и вотчины и всякия угодья розданы буду темъ мурзамъ и Татаромъ, которые напередъ крестились и которыя ныне февраля до 25 числа крестятся; а техъ Курмышскихъ мурзъ и Татаръ, мурзинскихъ и Татарскихъ женъ, вдовъ, и недорослей, и девокъ, и иныхъ городовъ мурзъ же и Татаръ, Курмышскихъ помещиковъ и вотчинниковъ... въ прошломъ во 189 году поместья и вотчины ихъ были отписаны, крестились и ныне крещены будутъ и которые креститься не похотятъ, и темъ всемъ учинивъ имянъ ихъ роспись и изъ сказокъ перечневую выписку, прислать къ великому государю къ Москве марта къ 1 числу нынешняго 190 году» (ДАИ, т/УШ, №90, с.311-312).
Трудно сказать, насколько эта угроза-наставление возымела действие, однако очевидно, что она «заложила мину» в отношениях между родственниками новокрещеными и некрещеными мурзами и татарами. Следует отметить, что перспектива завладеть поместьями близких и дальних родственников-мусульман существенно расширяла социальную базу неофитов, прежде всего, за счет лиц, не имеющих крестьян православного вероисповедания.
Указ от 16 мая 1681 г. сыграл ключевую роль и в изъятии поместий и вотчин у татарских помещиков, которые решили остаться верными религиозным традициям предков, и в крещении части мурз и служилых татар, имевших крепостных крестьян православного вероисповедания. Всеобщий характер указа стал символизировать для некоторых мурз некую точку невозврата и способствовал формированию качественно нового представления о будущей своей жизни, в которой нет смысла дальнейшему сопротивлению внутриполитическому курсу правительства. Не случайно крещение приобрело массовый характер в центральных районах России. Челобитная новокрещеных князей и служилых татар из 10 человек, большинство которых именуют себя «князьями» (следовательно, прошения подали татарские помещики центральных уездов России. - И.З.), принявших православную веру в 1681 и 1682 гг., была адресована в 1582 г. государю Федору Алексеевичу5. Они сообщали, что, по цар-
5 Челобитная подана от имени десяти новокрещен: князя Андрея Мосто-фина, князя Алешки Девлет Килдеева, князя Дмитрия Девлет Килдеева, князя Алексея да князя Ивана Мостафиных, князей Семена и Ивана Алмашевых, детей Мостофиных, князя Александра Мамателеева, сына Мустофина, Роди-
скому указу «отписаны на... государя, поместья родственников наших и вотчины и крестьяне мурз и татар». Новокрещеные просили у царя отписанные поместья некрестившихся родственников, с которыми они жили в одних поместьях и вотчинах, и домах, и владели крестьянами сообща, отдать им, новокрещеным (История Татарии, 1937, с.176-177). В случае удовлетворения ходатайства этой группе новокрещен удалось бы сохранить в своем распоряжении земельные угодья своих близких родственников.
Попытки ходатайствующих заполучить задним числом отписанные поместья своих родных свидетельствуют о том, что единственной возможностью сохранить поместья в руках рода (нэсел) была приписка всей недвижимости новокрещеному - представителю этого рода. Таким образом, крещение отдельных представителей родов мурз и служилых татар также было обусловлено (или предполагало) «адаптацей» к новым требованиям властей, желанием сохранить за родом всей земельной недвижимости, унаследованной от отцов и дедов и жалованной царем.
Нововведение обозначило разное социальное поведение татарских помещиков в регионах. Указ от 16 мая 1681 г. еще более усугубил положение той группы романовских и ярославских мурз, которые, несмотря на потерю поместий, отстаивали свое право на исповедание мусульманской религии. Своим указом от 24 мая 1681 г. (ПСЗ-1, т.2, №870, с.315) царь Федор Алексеевич повелел: не выполнивших указ от 16 мая и оказавшихся без земли мурз и служилых татар с семьями и «людьми их басурманской веры» выслать из Москвы в Углич и разместить на постоялых дворах за счет новокрещен, получивших их наделы. Государство, предвидя у ссыльных серьезные затруднения экономического характера, в случае отсутствия другого источника дохода, сохраняло для них «шанс» возвращения в прежнее состояние путем смены вероисповедения. В случае изъявления желания принять православие правительство гарантировало им возврат земельных угодий. Однако вскоре по указу «О неповороте крестившимся мурзам и татарам поместий их, отданных новокрещеным, и о даче им выморочных поместий» от 26 марта 1683 г. все случаи возвращения в предыдущие годы наделов прежним владельцам - служилым татарам объявлялись недействи-
вона Уварова сына Мустафина и Семена Ивлиева сына Шахеева, Якова Васильева сына Шехаева (История Татарии, 1937, с.176-177).
тельными, и они должны были быть возвращены христианам и новокрещеным. Даже после крещения мурзы и служилые татары теперь не могли рассчитывать на возвращение старых поместий и вотчин, им было указано выделить им земли «из новокрещенских выморочных поместий». В указе особо оговаривается запрет передачи поместий и вотчин умерших новокрещеных их некрещеным родственникам или «чужеродцам», и горовится о передаче их только «женам и детям новокрещеных» и «русским людям». Обе стороны - и государство, и сами новокрещены - понимали, что в основе крещения лежали экономическое принуждение первого и стремление вторых сохранить свое материальное благополучие. Поэтому «великие государи», правомерно предвидя возвращение новокрещен в ислам, предупреждали, что в случае снятия ими с себя креста и по розыску таких лиц поступать с ними по государеву указу и Соборному уложению 1649 г.
Рассмотренная нами челобитная группы новокрещеных мурз и служилых татар «разных городов» 1682 г., адресованная государю Петру Алексеевичу, раскрывает одну из трагических сторон жизни мусульман того времени. Часть мурз и служилых татар крестилась не сразу, а лишь после того, когда властями были изъяты их поместья и вотчины, в результате некоторая часть из них, оказавшись без средств существования или в затрудненном материальном положении, решалась на акт крещения. Они выражали недовольство по поводу того, что в отличие от знакомых, которые крестились в 1679 - 1682 гг., им выдали лишь «денежное жалованье малое: всего по десять рублей», и они не были пожалованы «поместьями и вотчинами», и просили возвратить им после крещения поместья, отписанные на государя или на их ранее крещеных родственников (История Татарии, 1937, с.177-178).
Некоторые итоги по реализации государева указа от 16 мая 1681 г. позволяет подвести сведения Сената о численности оставшихся в распоряжении татарских помещиков дворов православных крепостных крестьян за 1710 год. При этом следует отметить, что к этому времени после издания указа 16 мая 1681 г. и его приостановки по части изъятия крепостных крестьян летом 1682 г. прошло уже почти 40 лет, следовательно, увеличились численность и татарских помещиков, и зависимого населения, правда, без изменений осталось количество деревень.
Таблица 1
Количество мурз, служилых татар, имеющих православных крепостных, по данным 1710 года (Ислаев, 2001, с.32).
Уезды Кол-во мурз Кол-во сл. татар Кол-во деревень Кол-во дворов Примечания
Казанский 8 10 5 48
Свияжский 3 3 3 57
Симбирский 11 1 4 41 4 двора
Пензенский 46 2 11 76
Саранский 20 2 12 39 4 солд. двора
Всего 88 23 35 261 8
Согласно сведениям Сената, к 1710 г. в Казанском, Свияжском, Симбирском, Пензенском и Саранском уездах оставалось еще 88 мурз и 23 служилых татар, которые владели 260 дворами крепостных крестьян православного вероисповедания, расселенных в 35 деревнях. Следовательно, действие указа от 16 мая 1681 г., имевшее кратковременный характер, не позволило самодержавной власти полностью лишить татарских помещиков крестьян православного вероисповедания.
Восстание в Приуралье 1681-1684 г. - ответная реакция населения на указ от 16 мая 1881 г. Оглашение указа от 16 мая 1681 г. не оставило у населения Волго-Уральского региона иллюзий относительно конечной цели религиозной политики московского правительства. Следует отметить, что помимо религиозного вопроса в каждом регионе имелась масса проблем. Одна из них - невыполнение властями своих обещаний, в том числе данных властями после восстания 1662-1664 гг. (Устюгов, 1947, с.106-107), которые также усиливали протестные настроения мусульман и последователей традиционных верований (Акманов, 1978, с.44). В такой напряженной ситуации указ от 16 мая 1681 гг., содержание которого передавалось из уст в уста, спровоцировал восстание мусульманского населения. В этой связи совершенно однозначно - в контексте разворачивающейся политики христианизации служилых татар и ясачных людей - было воспринято мусульманами известие об учреждении по указу от 27 ноября 1681 г. в Приуралье новой епархии во
главе с епископом, который был призван претворять в жизнь царский указ от 16 мая 1681 г. (Акманов, 2011, с.108).
Со времени начала миссионерской деятельности архиепископом Гурием в Казанском крае прошло 125 лет, и в Среднем Поволжье проживало уже пятое поколение служилого и ясачного населения - российских подданных, которые выражали свой протест против экономического и этноконфессионального гнета правительства посредством вооруженных выступлений или скрытого неповиновения, что не позволяло самодержавию добиваться заметных результатов в деле крещения, в результате в Казанском крае наблюдалась устойчивая приверженность основной массы мусульман и последователей традиционных верований своим религиозным традициям. В Приуралье же до этого времени власть не вмешивалась во внутри-общинную жизнь местного населения.
Практика взаимоотношений новой власти с подданными в Казанском крае за прошедшее столетие подсказывала населению При-уралья, что претворение в жизнь нового указа и деятельность руководства вновь учреждаемой епархии будут развиваться по накатанному сценарию военно-феодальной колонизации Среднего Поволжья: усиление русской колонизации, строительство новых русских крепостей и монастырей, активизация христианизации, следовательно - грубое вмешательство во внутриобщинную и семейную жизнь людей, разрушение прежнего уклада бытовой и религиозно-обрядовой жизни, трансформация межэтнических связей и контактов под бдительным оком воеводской власти.
Руководителями восстания выступили мусульманские духовные лица - абызы, которые сыграли главную роль в идеологической обработке населения. Очевидно, подразумевая тяжкую участь мордвы, которую правительство поставило перед выбором: быть крещенными или закабаленными, приписанными к крепостному состоянию, среди мусульман и последователей традиционных верований распространились слухи о том, что власти будут в городах насильственно крестить жителей или отдадут не исполнивших волю правителей в кабалу. Как видно, борьба с христианизацией имела многостороннюю мотивацию: религиозный вопрос для повстанцев был тесно переплетен с социальным вопросом и увязывался с сохранением прежнего статуса. Нельзя исключить, что руководители восстания внесли свою лепту в вольное интерпретирование указа от
16 мая 1681 г., называя его началом тотального принудительного крещения народов Поволжья и Приуралья. Однако следует признать, что в их словах была доля истины.
Несмотря на недостаток источников, в целом можно определить основные вехи восстания 1681 - 1684 гг. Оперативному доведению до населения содержания указа способствовали местные воеводы и члены воеводских канцелярий. Уже в мае 1861 г. в деревнях жители обсуждали на собраниях глубоко потрясшую их новость о предстоящем крещении. Повстанцы соседних дорог, установив между собой связь, пытались координировать антиправительственные выступления. В частности, в Зауралье выехали мусульмане Ногайской дороги: в конце июля - начале августа 1681 г. власти были поставлены перед фактом: восстали жители Ногайской и Сибирской дорог в европейской части Приуралья.
Массовый характер восстание приобрело в начале апреля 1682 г., когда под руководством мусульманского религиозного деятеля Сеита восставшие стали нападать на закамские крепости. В мае отряды повстанцев появились возле Уфы. Массовости восстания в немалой степени способствовали выезды отдельных личностей, в основном это были абызы - местные муллы, которые призывали бороться за свои религиозные права 6.
Уже в мае воеводы Казани и Уфы обратились в Москву за военной помощью. Согласно сообщению очевидцев, в конце мая «уфин-ский город осаде от мордвы, черемис и башкирцев и многое время к Уфе приступают..., а казанские пригороды повоевали 7 пригородов...» (Цит. по: Акманов, 1978, с.45). «Севернее закамских крепостей восставшие подошли к самой р. Каме, запылали монастыри, церкви, помещичьи и дворцовые села, основанные на башкирских землях... борьба шла и за Камой в пределах Енейской волости», - отметил уфимский историк И.Г. Акманов, специально изучавший эти события (Там же, с.45). В мае одним из центров восстания стала Осинская дорога, здесь главный удар был направлен на Кунгур, который осадили мордва, башкиры и татары, было также совершено
6 Например, в мае 1682 г. около дворцового села Каракулево был пойман «подговорчик абыз Илметайка, который был от вора Сеит Сафирка (главный идеолог и руководитель восстания. - И.З.) подговаривать казанского и уфимского уезду всех свою братью в измене» (Цит. по: Акманов, 1928, с.45).
нападение на крепость Самара. В июне повстанцы хозяйничали в Казанском, Уфимском, Кунгурском и Верхотурском уездах.
Узнав о причинах опасений повстанцев, правительство стало предпринимать меры, чтобы успокоить население. Тревожное известие о восстании в Волго-Уральском регионе вынудило правительственные круги смягчить прессинг на мурз и ясачное население: «20 мая 1682 г. в Кадом послали грамоту, в которой утверждалось, что «которые мурзы, тотары, мордва, чуваши и черемисы не похотят креститься, их оставят в покое» (Беляков, 2015а, с. 69).
В то же время правительство намеревалось продолжить курс царя Федора Алексеева на крещение иноверцев и подавить восстание. Для поддержки православных воинов в борьбе с мусульманами, «великие государи» и Софья Алексеевна 11 июня 1682 г. направили в Казань, помимо войсковых частей, «образы и знамения пресвятой Богородицы». Эти действия свидетельствуют о стремлении разыграть карту противопоставления православного населения иноверцам, которые восстали, отказываясь от предписания царей креститься. Однако надежды правительства на скорейший разгром повстанцев оказались несбыточными, а увещевания и уговоры воевод не возымели на них действия.
Цари Иван и Петр Алексеевичи были вынуждены обратиться к повстанцам со специальной грамотой от 8 июля 1682 г. Государи упрекали башкир, чуваш7 и черемис в том, что они поддались ложным слухам, «будто вас басурманов велено в городах крестить в православную веру в неволю», и призвали повстанцев прекратить восстание, за что обещали монаршую милость. Цари заявили, что указа о насильственном крещении «иноземцев» не было и не будет: «... а что вменяют воры вам всем башкирцам и чюваше и черемисе ложно, что будто было бусурманов велено крестить неволею и тем вас приводить на всякие злые дела. А вам всем чинят великое оскорбление и смуту. И вы бы все ведали и своей братье сказывали всем, что такого нашего великих государей указу о крещении, что крестить неволею, не бывало и ныне нет и вам бы о том ни о чем не сумневатца» (Акманов, 1978, с.48) По сути, государи публично отказались от провозглашенной царем Федором Алексеевичем политики массового крещения мусульман и последователей традицион-
7 Речь идет, прежде всего, о ясачных чувашах.
84
ных верований (Акманов, 2011а, с.115). Своей упорной борьбой и воинской доблестью повстанцы заставили самодержавную власть временно воздержаться от осуществления своей стратегической цели по крещению нерусских народов Среднего Поволжья и учреждению православной епархии в Приуралье и перенести эти планы на более благоприятное для себя время.
Грамота «великих государей» от 8 июля 1682 г. внесла раскол в ряды повстанцев: доверенные четырех дорог повезли челобитье в Москву, просили прощения и обещали вернуть пленных, согласились дать аманаты. Другая группа во главе с мусульманским религиозным деятелем Сеитом вошла в союз с калмыками и в конце июля - августе 1682 г. развернула военные действия на Казанской (в районе рек Ия и Сунь), Осинской и Ногайской дорогах, возобновила нападения на закамские крепости. Повстанцы продолжали борьбу и после ухода в сентябре из района восстания основных сил калмыков во главе с Аюка тайшой. К этому времени восстание охватило Зауралье. В октябре 1682 г. правительство было вынуждено обещать повстанцам более не посягать на башкирские земли, сняло с должности ненавистного населению уфимского воеводу. Однако в 1683 г. восстание возобновилось с новой силой, потому что нерусское население не верило обещаниям ни русских воевод, ни правительства. В мае 1683 г. на Ногайской дороге повстанцы напали на Соловарный город, расположенный в среднем течении р.Белой, сожгли Вознесенский монастырь, на Казанской дороге напали на за-камские крепости, особенно жестокие бои шли за Билярск. Против восставших двинулись войсковые части во главе с казанским воеводой князем Ю.С. Урусовым, на места боевых действий из разных городов были направлены рейтары, солдаты, а также яицкие казаки. В июне 1683 г. около закамских крепостей, в частности возле Мен-зелинска, произошел ряд боев, приведших к свертыванию повстанцами активных действий; восстание перешло в Зауралье, где правительственные силы были более уязвимы. Однако в 1684 г. восстание вновь возобновилось, решающее сражение состоялось около села Богородское у р.Уфа, после этого в регионе постепенно наступило общественное спокойствие (Там же, с.115-117).
Итак, ослабление «кулачной проповеди» в политике христианизации правительства в 1680-е гг. следует оценивать в контексте вы-
шеописанных событий - борьбы правительства с башкиро-татарским восстанием.
Другим ключевым фактором, заставившим Софью Алексеевну пересмотреть указ от 16 мая 1681 г., стало стрелецкое восстание в Москве. Поэтому накануне выезда из столицы, 19 мая 1682 г., она разослала в города письма с просьбой побуждать ратных людей к «скорейшему походу без всяких оговорок в полном вооружении явиться в Троицкий монастырь» (Устрялов, 1858, с.89). Видимо, в этот период экстрима мурзы и служилые татары играли определенную роль в происходивших событиях, и сохранение силы указа от 16 мая 1681 г. отнюдь не способствовало установлению доверительных отношений между правительством и мусульманами. Профессор Н.Фирсов по этому поводу писал: 29 мая 1682 г., спустя три дня после утверждения в качестве правительницы Софьи Алексеевны, было разрешено оставить половину поместий и вотчин за помещиками, отписав в пользу государя остальную часть (Фирсов, 1866, с.114; ПСЗ-1, т.2, №923, с.403). Вскоре Софья Алексеевна от имени «великих государей» 13 июля 1682 г. объявила о возвращении отнятых у мурз и служилых татар и вторую половину вотчин и поместий при условии, если они в своих хозяйствах «ко крестьянам никаких налогов и православной христианской вере тесноты не причинили» (ПСЗ-1, т.2, №944, с.456). Следует подчеркнуть, что эти уточнения касались лишь пострадавших и в экономическом отношении ущемленных за свою приверженность вере отцов и дедов мурз и служилых татар: крещение не имело обратной силы. Тем не менее, «почувствовав слабину властей, часть новокрещенов отказалась от христианства. По региону прокатилась волна обвинений в ложном крещении и «скидывании креста»» (Беляков, 2015, с. 168).
Правительство оставалось верным своему стратегическому курсу по христианизации иноверцев. В период восстания, с учетом того, что под воздействием указа от 16 мая 1681 г. массово крестились мурзы и служилые татары центральных уездов, где царило спокойствие, правительство пересмотрело свои уступки. Именным указом от 26 апреля 1683 г. было объявлено, что «которые татарские и иных иноверцев поместья и вотчины взяты по указу... царя и великого князя Феодора Алексеевича., и розданы русским людем и новокрещеным за крещение..., и тем поместьям и вотчинам быть за теми людьми по дачам. А прежде помещикам бусурманам тех по-
местий не отдавать». Тем самым правительство внесло очень важное уточнение в «отхотные» указы от 29 мая и 13 июля 1682 г., обеспечив невозврат ранее отписанных крепостных крестьян и бобылей прежним хозяевам. Очевидно, что мурзы и служилые татары должны были получать новые земельные угодья без крепостных людей. Более того, второй пункт указа от 26 апреля 1683 г. полностью перечеркнул «отхотные» указы от 29 мая и 13 июля 1682 г.: «а которые поместья и вотчины из дач, по челобитью прежних помещиков басурманов, у русских людей и новокрещенов поворочены до сего ... указу отданы по прежним помещиком иноверцев в прошлом во 190 и во 191 годех (1682 и 1683 гг. - И.З.), и те поместья и вотчины у них, иноверцов, взять и отдать, по прежнему указу, русским людем и новокрещом» (ПСЗ-1, т.2, №1009, с.644-645; Макаров, 2000, с.125). Однако следует отметить, что указы от 29 мая и 13 июля 1682 г., несмотря на их корректировку данным законодательным актом, сделали самое главное - они отменили практику изъятия поместий и вотчин у мурз и служилых татар, имеющих крепостных крестьян и бобылей православного вероисповедания, и передачу в будущем изъятой недвижимости новокрещеным. Так был достигнут компромисс между правительством и служилой татарской корпорацией.
Итак, грамота государей от 8 июля 1682 г. стала важной победой повстанцев, которые, будучи уверенными в справедливости своего права исповедовать веру предков, защитили свои права с оружием в руках. Несомненным успехом повстанцев также следует признать временный отказ правительства от идеи учреждения в Уфе новой епархии. Также под воздействием восстания народов Волго-Уральского региона, подведомственного Казанскому приказу, указом от 20 октября 1682 г. было наложено «вето» на раздачу мордовских, черемисских, чувашских оброчных и ясачных и татарских «подкидных земель» в поместья «детям боярским и всяких русских чинов». Однако ранее переданные земли не подлежали возврату (ПСЗ-1, т.2, №959, с.471-472).
Движущей силой восстания 1681-1684 гг. было многонациональное ясачное население Волго-Уральского региона. Именно оно было напугано планами правительства по христианизации и озлоблено на российскую власть и отстояло право на сохранение прежнего религиозного уклада.
Таким образом, указ от 16 мая 1681 г. был направлен на христианизацию аристократической элиты татар, а шестилетняя льгота от налогов и повинностей должна была способствовать крещению ясачного населения. Вторая половина мая 1681 г. - первая половина 1682 г. стали временем наиболее активного претворения в жизнь данного законодательного акта, затем, под воздействием восстания нерусских народов, его реализация была парализована, а в центральных регионах власти были вынуждены ослабить хватку и действовать осмотрительно, предписав администрации не давить на служилых и ясачных иноверцев с целью крещения. По сути, грамота царей Ивана и Петра Алексеевичей от 8 июля 1682 г., которой было объявлено об отсутствии указа о крещении иноверцев в период восстания, была равнозначна отмене тех пунктов указа от 16 мая 1681 г., касающихся ясачного населения. По крайней мере, именно в таком смысле грамота была воспринята повстанцами четырех дорог Приуралья. В период восстания под воздействием слухов о крещении и не желая быть наказанными своим ближайшим окружением, вероятно, лишь единицы осмеливались открыто заявить о намерении креститься. Тем не менее, шестилетняя льгота для ясачных новокрещен не была официально отменена в установленном порядке и продолжала действовать.
Несомненно, часть крестьян воспользовалась появившейся возможностью облегчить свое социально-экономическое положение. Д.М. Макаров, изучив сборник С.Мельникова «Акты исторические и юридические и древния царския грамоты Казанской и других со-седственных губерний», выявил факты действия этих льгот среди ясачных новокрещен. Эти документы (челобитья новокрещен) относятся к 1692 и 1693 гг.: к этому времени действие шестилетней льготы от налогов еще не закончилось, следовательно, ясачные люди получили эти льготы за смену вероисповедания не позднее 1686 г. (Мельников, 1859, с.121-123, 148; Макаров, 2000, с.129). Однако эта льгота в тогдашней общественно-политической обстановке не сыграла роль побудителя к массовому крещению ясачных иноверцев, на что рассчитывало правительство.
Петр Великий в своей законодательной практике учел опыт христианизации начала 1680-х гг. Главный урок, который вынес государь-преобразователь России - это осуществление дифференцированной политики крещения. Его указ «О крещении в Казанской
и Азовской губерниях магометан, у которых в поместьях и вотчинах находятся крестьяне православной веры» от 3 ноября 1713 г. дал татарским помещикам полгода на крещение, в противном случае их зависимые люди изымались в пользу государя. Как и в 1681 г., был применен психологический прессинг на служилых татар с намерением сломать их волю и неповиновение государю: буквально через три недели, 27 ноября 1713 г., появился указ, предписывавший: «деревни, которые за басурманами, сказать, что ежели не крестятся все, отнять и чтоб в том долгова сроку не давать». Лишь указом от 12 июля 1715 г. была прекращена практика изъятия поместий у татарских помещиков (Ногманов, 2005, с.95-96). В отношении ясачного населения лишь указом «О льготах новокреще-нам от всяких поборов и податей на три года» от 1 сентября 1720 г. (Там же, с. 95) император счел целесообразным возродить практику предоставления ясачному населению льгот за крещение 1681 г. Таким образом, указ от 16 мая 1681 г. является апогеем законодательной политики христианизации правительства царя Федора Алексеевича; вслед за «наказной памятью» царя Ивана IV 1555 г., он стал новой комплексной программой по крещению служилых и ясачных иноверцев, претворение в жизнь которой легло на Романовых в первой и второй трети XVIII в.
Источники и литература
1. Айтплатов Г.Н. Новый архивный документ о ясачном обложении и ясачной политики царизма в Марийском крае в XVII веке // История, археология, этнография мари: Труды Марийского НИИ языка, литературы и истории. Вып.22. - Йошкар-Ола, 1967. С.130-147.
2. Акманов И.Г. Башкирские восстания XVII - первой трети XVIII в.: учебное пособие к спецкурсу «Классовые и национально-освободительные движения в России в конце XVII - первой трети XVIII в.». - Уфа: Башкирский гос. ун-т, 1978. 78 с.
3. Акманов И. Г. Налоги и повинности башкир. Религия и управление // История Башкирского народа в семи томах. Т.Ш. - Уфа: Гилем, 2011. С.106-110.
4. Акманов И.Г. Восстание 1681-1684 гг. // История Башкирского народа в семи томах. Т.Ш. - Уфа: Гилем, 2011а. С.115-118.
5. Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею Императорской Академии наук. - СПб.: Типогр. II Отд. Собств. Е.И.В. Канцелярии, 1836. Т. 1. 1294-1598. 548 с.
6. Багалей Д.И. Очерки из истории колонизации степной окраины Московского государства. - М.: Универ. типогр., 1887. 614 с.
7. Беляков А.В. Крещение мусульман и проблема их интеграции в России ХУ1-ХУ11 вв. // Национальная политика России в контексте современных вызовов: идеи, практики, перспективы. Сборник трудов по итогам работы научно-исследовательских секций «Конгресса народов России -2015». - Нижний Новгород, 2015а. С.56-74.
8. Беляков А.В. Конфессиональная политика России конца XVII в. // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2015. № 3 (61). С.13-14.
9. Доброклонский А. Руководство по истории русской церкви. Вып. 3. - М.: Университетская типография, 1889. 307 с.
10. Документы и материалы по истории Мордовской АССР. Т.1. / Отв. ред. Б. Д. Греков, В .И. Лебедев. - Саранск: МНИИЯЛИ, 1940. 436 с.
11. Дополнения к актам историческим, собранные и изданные археографической комиссией. Т.УШ.
12. Ермолаев И.П. Создание Приказа Казанского дворца как модели управления полиэтничным регионом. // Окраины Московского государства и Российской Империи: инновационные подходы в изучении Имперской истории России. - Казань, 2012. С.19-34.
13. Загидуллин И.К. «Наказная память» царя Ивана IV архиепископу Гурию как исторический источник // Казанское востоковедение: традиции, современность, перспективы: Тезисы и краткое содержание докладов международной научной конференции, 10-11 октября 1996 года. - Казань, 1997. С.260-263.
14. Загидуллин И. К. Социальные аспекты христианского просвещения новокрещен в Казанском крае во второй половине XVI - начале XVII вв. // СТТГ. 2016. №8. С.146-166.
15. История Татарии в материалах и документах. - М.: Государственное социально-экономическое издательство, 1937. 503 с.
16. Каппелер А. Как классифицировали русские источники XVI - середины XIX вв. этно-религиозные группы Волго-Уральского региона // Исповеди в зеркале: Межконфессиональные отношения в центре Евразии (на примере Волго-Уральского региона XVШ-XXI вв.). - Нижний Новгород: Изд-во НГЛУ, 2012. С.13-39.
17. Макаров Д.М. Самодержавие и христианизация народов Поволжья во второй половине XVI - XVII вв.: Учебное пособие. - Чебоксары, 1981. 102 с.
18. Макаров Д.М. Самодержавие и христианизация народов Среднего Поволжья (Х'^-Х'УШ вв.): Монография. - Чебоксары: Чувашский гос. ун-т, 2000. 280 с.
19. Мустафина Д.А. Писцовые книги как источник по истории народов Среднего Поволжья второй половины XVI - XVII вв. // Исторические
судьбы народов Поволжья и Приуралья. Сб. статей. Вып. 4. Материалы Всероссийской научной конференции «Исторические судьбы народов Поволжья и Приуралья (XVI - начало ХУНТ вв.)» и Круглого стола «Понятия «чюваш» и «ясачная чюваша» в письменных источниках XVI-XVIII вв. как этническая и социальная страты» (г. Казань, 6 декабря 2013 г.), проведенного в рамках данной конференции. - Казань: Институт истории им. Ш.Марджани АН РТ; Изд-во «Яз», 2014. С.85-98.
20. Никольский Н.В. Христианство среди чуваш Среднего Поволжья в XVI-XVIII веках // Никольский Н.В. Собрание сочинений. В 4 т. Т. II / Сост., автор предисловия, комментариев и примечаний Г. А. Николаев. -Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2007. С.126-356.
21. Ногманов А.И. Самодержавие и татары. Очерки истории законодательной политики второй половины XVI - XVIII веков. - Казань: Татар. кн. изд-во, 2005. 215 с.
22. Тихомиров М.Н., Епифанов П.П. Соборное уложение 1649 г. Учеб. пособие для высшей школы. - М.: Изд-во Московского ун-та, 1961. 444 с.
23. Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в половине Х^! века, описанное его сыном архидиаконом Павлом Алеппским. Перевод с араб. Г.Муркоса. - М.: Университет. типогр., 1896. 166+208 с.
24. ПСЗ-1. Т.2. №867. С.312-313.
25. ПСЗ-1. Т.2. №870. С.315.
26. ПСЗ-1. Т.2. №923. С.403.
27. ПСЗ-1. Т.2. №944. С.456.
28. ПСЗ-1. Т.2 №959. С.471-472.
29. ПСЗ-1. Т.1. № 616. С.1029.
30. Соловьев С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. 7. Т. 13-14. История России с древнейших времен. / Отв. ред. Н.А. Иванов / - М.: Голос, Колокол-Пресс, 1997. 752 с.
31. Устрялов Н. История царствования Петра Великого. - Т.1. Господство царевны Софии. - СПб.: Типогр. II отделения Е.И.В. канцелярии, 1858. 340, 4 с.
32. Устюгов Н.В. Башкирское восстание 1662-1664 гг. // Исторические записки. 1947. Т.24. С.30-110.
33. Фирсов Н.А. Положение инородцев Северо-Восточной России в Московском государстве. - Казань: Университетская типография, 1866. 261 с.
Список сокращений
ААЭ - Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею Императорской Академии наук. -СПб.: Типогр. II Отд. Собств. Е.И.В. Канцелярии, 1836. Т. 1. 1294-1598. 548 с.
ДАИ - Дополнения к актам историческим, собранные и изданные археографической комиссией. T.VIII.
СТТГ - Средневековые тюрко-татарские государства
И. К. ЗаЫдуллин
Патша Федор Алексеевичныц «Мирза haM йомышлы татарларньщ Жир биламаларен haM вотчиналарын тартып алу haM
христиан динен кабул итканнарга бирела торган естенлеклар» турындагы 1681 елгы 16 май указы хакында
Мэкалэдэ патша Федор Алексеевичныц «Мирза h9M йомышлы татарларньщ жир билэмэлэрен 11эм вотчиналарын тартып алу hэм христиан динен кабул иткэннэргэ бирелэ торган естенлеклэр» турында 1681 ел 16 май указыныц Урта Идел буенда яшэгэн рус булмаган халыкларга карата XVI гасырныц уртасы - XVIII йезнец беренче чирегендэ самодержавиенец чу-кындыру сэясэте елкэсендэ канун чыгару практикасында тоткан урынын ачыклау омтылышы ясала. Бу указныц сэбэплэре, алшартлары, йомышлы hэм ясаклы татарлар арасында аны тормышка ашыруныц нэтижэлэре бэян ителэ.
Ачкыч сузлэр: патша Федор Алексеевич, патшаныц 1681 ел 16 май указы, христианлаштыру сэясэте, ясаклы яца чукынганнар, йомышлы яца чукынганнар, Урта Идел буе.
I.K. Zagidullin
About Decree of the tsar Fedor Alekseevich «About confiscation from the Murzas and Tatars their estates and ancestral lands, and about benefits which are provided to those who have accepted Christian belief»
of May 16, 1681
In the article is made an attempt to determine the place of the decree of the tsar Fedor Alekseevich «About confiscation from the Murzas and Tatars their estates and ancestral lands, and about benefits which are provided to those who have accepted Christian belief» of May 16, 1681 in legislative practice of autocracy of the middle of the XVI - first quarter of the 18th centuries on the сhristianization of the non-russian people of Central Volga region, sources, ways of realization and its results concerning the service and 'yasachny' population of the region.
Keywords: tsar Fedor Alekseevich, Decree of May 16, 1681, politics of christianization, 'yasachny' newly baptized, military newly baptized.
Загидуллин Ильдус Котдусович - доктор исторических наук, заведующий отделом новой истории Института истории им. Ш.Марджани АН РТ (г.Казань); e-mail: zagik63@mail.ru
Заhидуллин Илдус Котдус улы - тарих фэннэре докторы, ТР ФА Ш.Мэржани исемендэге Тарих институты яца тарих бYлeгeнeн медире (Казан шэhэрe).
Zagidullin Ildus Kotdusovich - Doctor of Historical Sciences, Head of the Department of modern history, Sh.Marjani Institute of History of AS RT (Kazan).
