CC BY
57
УДК 418.2
DOI: 10.23951/1609-624X-2019-7-40-47
ОБ ОСОБЕННОСТЯХ ПЕРЕВОДА ГРЕЧЕСКИХ СЛОЖНЫХ СЛОВ НА НАЧАЛЬНЫХ ЭТАПАХ ЦЕРКОВНОСЛАВЯНСКОЙ КНИЖНОСТИ*
Т. С. Борисова
Афинский национальный университет им. И. Каподистрии, Афины, Греция
Введение. Целью данного исследования является анализ способов перевода греческих сложных слов на церковнославянский язык на ранних этапах истории славянской книжности (конец IX - начало X в.).
Материал и методы. Работа проводилась на материале переводов византийской гимнографии триодного цикла. Четыре переводных гимнографических произведения: Акафист Богоматери, Великий покаянный канон Андрея Критского, Алфавитные стихиры из последования Великого покаянного канона и Антифоны Великой Пятницы - были рассмотрены по церковнославянским рукописным источникам (триодям постным и цветным) ХП-ХШ вв., отражающим ранние славянские переводы, в сопоставлении с их греческими оригиналами.
Результаты и обсуждение. В греческих текстах данных гимнов было выделено 147 лексем сложного состава и рассмотрены варианты их перевода славянскими книжниками с точки зрения их морфемной и синтаксической структуры и семантики. На основе структуры славянские соответствия греческим композитам были разделены на непереведенные грецизмы, словосочетания, однокорневые семантические соответствия, некалькиро-ванные композиты и кальки-композиты. Большинство данных разрядов было разделено далее на структурно-семантические подразряды, основанные на различных способах воспроизведения семантики греческого сложного слова. В процентном отношении самый незначительный разряд составили грецизмы. Активно используемое славянскими книжниками калькирование составляет менее половины от общего числа славянских соответствий. Отмечается вариантность в славянских переводах греческих лексем и корневых морфем, при этом одна и та же морфема в составе разных композитов могла переводиться отдельным словом, корнем или аффиксом.
Заключение. На основании полученных результатов делается вывод об использовании славянскими книжниками на ранних этапах развития языка калькирования в качестве одного из способов передачи семантики сложного греческого слова, а также об отсутствии у них осознанного стремления к копированию структуры слов исходного языка и установлению однозначных лексических, морфологических и структурных соответствий между исходным и принимающим языком.
Ключевые слова: церковнославянский язык, сложные слова, калькирование, гимнография, триодь постная и цветная.
Введение
Особая роль церковнославянского языка как «языка-кальки с греческого» [1, с. 151] и языка-посредника при переносе греческих языковых и культурных структур на славянскую почву [2, с. 189201] способствовала исследовательскому интересу к таким языковым явлениям, как заимствование словообразовательных моделей, проявившееся, в частности, при калькировании сложных слов. Для греческого языка такие слова, состоявшие из двух или трех корней, были не просто украшением речи, но средством языкового отражения сложных «сочленений» греческой философской мысли. Языковая и культурная адаптация этого иноязычного наследия потребовала создания соответствующих структур в принимающем языке. По словам С. С. Аверинцева, «православные книжники... исключительно широко перенимали словообразова-
тельные модели - хитроумие характерных для греческого языка двукорневых и многокорневых образований... Красота целой грозди слов, сцепляющихся в единое слово, - очень греческая вещь; и она-то была принята к сердцу русским народом, и притом на века» [3, с. 83]. Церковнославянские словообразовательные кальки-композиты привлекали внимание исследователей давно, литература по ним весьма обширна [4, с. 186-272; 5, с. 170178; 6, с. 540-553; 7, с. 114-123]. Однако начальные этапы данного процесса продолжают оставаться малоизученными, что приводит к ситуации, когда языковые характеристики «зрелого» церковнославянского языка ХШ-ХГУ вв. автоматически переносятся и на его архаичные стадии и воспринимаются как имманентные свойства данного языка. Помимо этого, для исследований по историческому словообразованию ранее практически не
* This project has received funding from the European Research Council (ERC) under the European Union's Horizon 2020 research and innovation programme (grant agreement no. 818791)
Работа получила финансирование Европейского исследовательского совета (ERC) в рамках программы Европейского союза по исследованиям и инновациям «Горизонт 2020» (номер гранта 818791).
привлекался гимнографический материал, несмотря на его богатство словами сложной структуры. Поэтому в рамках данной работы была поставлена задача выявить основные способы перевода сложных слов греческого языка в первых (допреслав-ских) переводах византийской гимнографии на церковнославянский язык.
Материал и методы
Настоящее исследование проводилось на материале следующих четырех гимнографических текстов, входящих в состав богослужебных сборников триоди постной и цветной: Акафиста Богоматери; Великого покаянного канона Андрея Критского; Алфавитных стихир из последования Великого покаянного канона; Антифон Великой Пятницы. Выбор текстов был определен не только распространенностью в них рассматриваемого языкового явления, но и его активным использованием в поэтической структуре текстов. Следует отметить, что именно поэтическая природа гимнографии и особая эстетическая составляющая ее языка делают данный материал особенно интересным для сравнительно языкового исследования. Поэтика же византийских гимнов, в значительной степени построенная на морфемных повторах [8, с. 138-148], требовала и от переводчика, стремящегося передать не только содержательную, но и поэтическую составляющую текста, особого внимания к морфемной структуре слова.
Греческие оригиналы гимнов по церковным и научным изданиям [9, с. 29-30; 10, с. 1339-1385; 11, с. 256-258, 373-377] рассматривались в сопоставлении с церковнославянским рукописным материалом, из последнего на основании проведенного ранее текстологического анализа были выделены списки или фрагменты списков, соответствующие ранним (допреславским) славянским переводам [12, с. 70-74, 128-132, 164-168; 13, с. 8082]. Необходимо отметить, что ранние славянские переводы, сохранившиеся в рукописях, отстоявших на несколько веков от времени их создания, дошли до нас в сильно контаминированном виде, в большинстве случаев в компиляциях с более поздними преславскими редакциями. Восстановление текста перевода в его исходном виде является более или менее гипотетическим, в связи с этим полученные нами данные имеют исключительно статистическое значение, не исключающее неточностей в воспроизведении каждого конкретного языкового факта, неизменно сопровождающих реконструкции. Необходимо, помимо этого, отметить и факт существования, по крайней мере, двух допре-славских переводов (редакций) гимнографических текстов, связанных, по-видимому, с глаголической и кириллической традициями соответственно [12,
с. 202]. Данные переводы, дошедшие до нас в разном объеме, могли в дальнейшем компилироваться как в пределах одного сборника, так и конкретного гимнографического текста. С существованием различных ранних редакций отчасти связано отмеченное ниже наличие вариантов перевода одной и той же лексемы в одном контексте в списках, относящихся к древнейшим традициям. Для исследования привлекались следующие церковнославянские списки:
Триодь постная (Битольская), болгарская, XII в., архив Болгарской академии наук (БАН), София, шифр 38 - далее Битол.
Триодь постная и цветная, сербская, XIII в., Российская национальная библиотека, Санкт-Петербург, шифр Еп1. 68 - далее Серб.
Триодь постная и цветная (Шафариковская), болгарская, конец XII - начало XIII в., Российская национальная библиотека, Санкт-Петербург, шифр F.n.I.74 - далее Шафар.
Триодь постная и цветная (Загребская), XIII в., Загребский архив, Скопия, шифр IV d 107 - далее Загреб.
Триодь постная и цветная, XII-XIII вв., Российский государственный архив древних актов, Москва, фонд 381, № 137.
Триодь постная (два листа), болгарская, XIII в., Государственный исторический музей, Москва, собрание Щукина, шифр 338.
Указанные ранее гимны рассматривались в данных списках полностью или частично в зависимости от наличия и степени сохранности текста, а также от текстологических пластов конкретного списка, выявленных при предшествующем текстологическом анализе. Для сопоставительного анализа привлекались только те фрагменты списков, которые соответствуют ранним (допреславским) редакциям. Целью исследования было восстановление системы славянских соответствий греческим сложным словам в синхронном срезе на ранних этапах истории славянской письменности (конец IX - начало X в.). Диахронный лингвотекстологи-ческий анализ развития данной системы по более поздним редакциям будет предметом последующих работ.
В отличие от большинства предшествующих исследований, анализировавших композиты славянских текстов и уже затем искавших их греческие соответствия [4, с. 186-272; 6, с. 540-553; 7, с. 114-123], исходной точкой для сопоставительного анализа стал не церковнославянский, но греческий языковой материал - сложные слова, употребленные в рассмотренных греческих текстах. Иными словами, нашей задачей было выявить основные способы перевода греческих слов сложной структуры в ранних славянских переводах и уже на
основе этого определить, какое место среди них занимает словообразовательное калькирование.
Для контекстов использовали следующую систему условных обозначений:
Акафист Богоматери (Ак) (номер икоса в принятой в греческой традиции сквозной нумерации от 1 до 24 (П - проимий));
Великий покаянный канон Андрея Критского (ВК) (номер песни: номер ирмоса (только для песен 2 и 3 с двумя ирмосами): номер тропаря (не считая ирмоса), Т - троичен, Б - богородичен);
Алфавитные стихиры Великого канона (АС) (номер стихиры);
Антифоны Великой Пятницы (Ан) (номер антифона: номер тропаря (Б - богородичен)).
Результаты и обсуждение
Анализ греческих оригиналов рассматриваемых гимнов выявил в их текстах 147 лексических единиц, которые мы квалифицируем как сложные слова. Следует отметить, что граница между при-ставочно-суффиксальными дериватами и сложными словами в греческом словообразовании неоднозначна и исторически изменчива: если в системе новогреческого языка слова с первой частью не только такой как еи-, пау-, но и архп- и 0ео- относятся многими исследователями к приставочным дериватам либо «псевдокомпозитам» [14, с. 57-74; 15, с. 99- 113], то для древнегреческого языка, когда данные морфемы еще не десеманти-зировались и не потеряли независимого употребления, они могут квалифицироваться как корни в составе сложных слов. При выборе подхода к определению границ сложных слов в греческом языке мы также исходили из соображений целесообразности при рассмотрении судьбы переводов этих слов в церковнославянском языке: иными словами, фактор стабильного перевода определенной греческой морфемы корневой церковнославянской морфемой принимался во внимание для определения статуса данной морфемы в древнегреческом языке.
Рассмотренные греческие композиты отличаются по своей структуре: они могли состоять из двух (например, xеlQ6yQaфоv) или трех корней (например, еиокюфиЛЛод, тсоЛuеuотсЛayxvоg), могли осложняться словообразовательными суффиксами (например, п^и^птод), а также префиксами, распространявшими как первый (например, атс£|р6уа|аод), так и второй корень (например, аитепаууеЛтод).
Рассматривая способы передачи данных композитов на ранних этапах славянской письменности и принимая во внимание как структурный, так и семантический фактор, можно разделить их на следующие категории:
- использование непереведенного грецизма;
- перевод греческого сложного слова церковнославянским словосочетанием [4, с. 187];
- перевод греческого сложного слова церковнославянским однокорневым семантическим соответствием [4, с.187];
- перевод греческого сложного слова церковнославянским некалькированным композитом;
- перевод греческого сложного слова церковнославянской калькой.
Поскольку объектом данного исследования были сложные слова греческого языка, мы специально не рассматривали случаи передачи однокорневой греческой лексемы церковнославянским композитом [4, с. 188], достаточно часто встречавшиеся в рассмотренном материале (например, Х^р1д -Благодать ВК (7:10), |ао1Хе£а - прэлюБодэяыие ВК (7:4)). Выделяемые также Р. М. Цейтлин случаи передачи греческих несложных слов славянскими словосочетаниями, а также греческих словосочетаний славянскими композитами [4, с. 188] в рассмотренном материале отмечены не были.
Необходимо отметить также, что одна и та же греческая лексема даже на рассматриваемых ранних этапах церковнославянской письменности могла иметь разные варианты церковнославянского перевода и, следовательно, рассматриваться ниже в разных категориях. В частности, греческий композит фьЛ^брыпод мог переводиться либо калькой члокэколювьць, либо некалькированным композитом милосрьдъ, либо однокорневым дериватом ми-лостивъ. Данная вариантность могла происходить как из разных переводов, выполненных разными людьми в различных индивидуальных техниках, так и из одного источника, выступая проявлением несимметричности языковых систем, когда для одной и той же лексемы переводчик должен был в различных контекстах подбирать разные славянские соответствия. Помимо случаев перевода одной греческой лексемы разными славянскими, в рассмотренном материале нередки и противоположные случаи, когда для различных греческих лексем славянский книжник находит один и тот же славянский перевод. В частности, два различных слова с первой частью еи- (еифрооиип - еико-0|Ла) переводились славянским красота, три различных греческих композита - наименования Богоматери (©еотбкод - в£оy£Vvf]TOQ -©еокиг]тор) переводились одинаково - Богородица.
Кроме того, необходимо отметить, что для девяти из 147 греческих композитов не удалось на основе рассмотренного материала установить славянские соответствия. Для шести из них (аибабаа, ррефоируы, 5о£оАоу&, еи^^аа, 9е6vu|J.фоg, ор9о56£,ыд, п^ое^од) это связано с отсутствием в древнем славянском переводе определенных фрагментов (тропарей или стихов)
греческих гимнов. В трех остальных случаях церковнославянский перевод либо был сделан с ошибкой, либо с незафиксированного в литературе варианта греческого оригинала, не являющегося композитом: ¡¡¡аадШ^од Ак (20) неичтеньнъ (вероятно, восходит к греческому ауадШ^птод); тс^арютод Ак (15) неи^дреченно (вероятно, восходит к греческому адд^тыд); поЛиддитод Ак (21) неизгланьнъ (вероятно, восходит к греческому адд^тод). Случаи ошибочного перевода одного из корней греческого композита анализируются ниже.
Рассмотрим подробнее каждую из вышеприведенных категорий. Ссылки на рукописи приводятся ниже только в случаях наличия вариантов в переводе анализируемых лексем в ранних славянских списках.
Использование непереведенного грецизма (2 лексемы): данный способ передачи греческого композита использовался крайне редко и был отмечен нами только в двух случаях: и^р^рх^ ВК (4:6), (4:7), (4:9), (4:10) патриарх и о|аооиаюд ВК (7:Т) «>моисии. Относительно второго случая, отмеченного только в Загреб. в одном из двух контекстов, необходимо сказать, что даже на начальных этапах заимствование уже вытеснялось из языка синонимичной калькой единосжщныи. Кроме того, в рассмотренном материале встретился один церковнославянский композит, один из корней которого является греческим заимствованием:
тдюитсосттатод - триупостасныи, который будет рассмотрен ниже в соответствующей категории.
Перевод греческого сложного слова церковнославянским словосочетанием. Всего в рассмотренных текстах был отмечен 31 случай такого перевода, со следующими структурными подгруппами:
2а. Перевод описательной фразой без сохранения главным словом части речи переводимого композита (10 единиц):
ОуеЕлкакод АС (10) не памть зълымь; адхекакод АС (21) начльникъ зълоо; беобдо^од Ак (8) вожии п©ть; ^еуаЛе^подод ВК (4:9) вельми имовитъ (Загреб.); о^орааСЛеюд ВК (4: Т) едино царьство (Серб.); поЛифбоууод Ак (17) великое вэщание; поЛифытод Ак (21) мъногъ свэтъ; т£XVоЛ6yод Ак (17) учение слова; фlЛ^5оvод ВК (2:14) (2:20) по^отьми писана (Загреб.); фьЛоиЛод ВК (2:17) вще люве^но.
2б. Перевод с сохранением главным словом части речи переводимого композита и его распространением зависимым прилагательным, местоимением-прилагательным либо наречием (8 единиц):
ае^ыод ВК (3:2:6) присыо живъ; айт£ÍSыЛоv ВК (4:26) самое капище; 5|.каюкд1тпд ВК (4:1) (4:24) (8:13) праведны сждии; какоиду1а ВК (2:2:2) зъло дэло; Mnтропdр9£Vоg ВК (5:Б) дэвь-
ствьная мати; пaтр69£оg ВК (7:4) отьць вожии (Загреб.); поЛиа^адт^тод ВК (2:2:2) зэло грешьныи; пдытбпЛаатод АС (21) прэжде съ^ьданныи.
2в. Перевод с сохранением главным словом части речи переводимого композита и его распространением зависимым существительным или местоимением-существительным (13 единиц):
aп£lр6ya^оg Ан (1:Б) неискоосьныи вракоо; аитепаууеЛтод Ак (17) влаговэстити вьс (ошибка переводчика); ^5ипа9е1а ВК (7:11) наслаждение страстеи (Загреб.); беоЛоуы ВК (9:22) вога т нари-цати; 9nЛu|J.avía ВК (4:12) жены неистовьство; кАе^1уа^од Ак (6) оокрадьшии вракъ; коа|аоу£у£а1д ВК (9:2) рождение мира; Л|.9окто^ ВК (2:2:2) камениемь повити (Загреб.); vu|J.фостт6Лоg Ак (19) жени^омъ «дэяние; 6п1а9офа^д ВК (3:2:4) вспть лицемь; па1бопо1Ы ВК (4:10) детотворець высть (Загреб.); патдаЛо1ад ВК (3:2:4) ^виице отьца; патдобеод ВК (7:4) вог^ отьць (Битол.).
Перевод греческого сложного слова церковнославянским однокорневым семантическим соответствием (53 лексемы).
3 а. Перевод с передачей значения одного из греческих корней словообразовательным аффиксом церковнославянского языка (11 лексем):
атсе^оубдыд ВК (3:2:Б) ве^мжжьне; £катоvтарxnд ВК (9:13) сътьникъ; vо|J.о9£тnд Ан (12:3) законьникъ; пava6фыд ВК (4:10) прэмждрэ; тсаvu|J.vnтоg Ак (24) прэпэтыи; пЛаатоuрy6д ВК (1:17) (2:7) (3:7) творьць; поЛиеистпЛаух^од ВК (9:22) прэмилостивъ; поЛиктг]|аыгу ВК (4:15) прэвогатыи; пд^тоатат^д Ак (1) прэдъстатель; ф1Л6аофод Ак (17) прэмждрыи; ипедауабод АС (21) прэвлаженыи.
3б. Перевод однокорневой церковнославянской лексемы приблизительно передающей семантики греческого композита и не сводимой к семантике ни одного из корней (20 лексем):
Оут15|.код АС (5) соопостатъ; аибабеса ВК (3:2:11) прэ^орьство; аu9аíр£тод ВК (2:2:8) джшевьныи; £и6ок(а Ак (5) нетлэние; £и9^(а Ак (5) и^овильно; £икоар.(а ВК (2:19) красота; £иЛарыд Ак (23) говэжщии; £ифод1а Ак (5) говь^ы; £uфроайvn Ак (9) красота; £иы>х£а Ак (21) веселие; Сыудафы Ак (21) въ«>вражлти; 9nЛu|J.avía ВК (4:12) влждъ (Серб.); |а£-уаЛфподод ВК (4:9) разоомьнъ; V£Ouдyы Ак (1) к>в-навлати; (Серб.); па1боПо1Ы ВК (4:10) породити (Серб.); пдоСыудафы ВК (9:13) про«вра^ити (Битол.); фьЛОуЭдыпод ВК (1:12) (1:13) Ан (2:Б) мило-стивъ; фlЛr]Sоvод ВК (2:2:6) скврьныи; фlАr]Sоvод ВК (6:6) по^отьныи (Загреб.); фLАí5оvод ВК (7:8) скоть-
скыи.
3в. Перевод однокоренной лексемой, передающей семантику только одной из составляющих греческого композита (23 лексемы).
аите^оиоюд ВК (2:13) кольыыи; уеыруеы АС
(3) дэлати; упуеит|д АС (3) земенъ; еикарпод Ак
(4) плодовитъ; еиоер^д ВК (1:21) клагъ; еиоер^д Ак (23) кэрьыыи (Серб.); СыопЛаооы ВК (1:10) създати; ^6итса9е1а ВК (7:11) сласть (Битол.); коиротрбфод Ак (19) кръмо; киофореы Ак (13) ыосити; Л|.9окто^ ВК (2:2:2) оокити (Серб.); vоu-9еты Ак (19) ыастакити; пЛаотоируеы АС (3) -съзьдати; лavdyюg Ак (15) свтыи; лavd|J.Ы|J.оg АС (22) ыепорочьыыи; пдоСыудафы ВК (9:13) про-писати (Загреб.); тсрытот6к1.а ВК (4:11) прькэыьст-во; оыфQOV£Ы ДР (9:16) мждрити с; оыфроо^п ВК (5:8) Ак (9) мждрость; ВК (5:5) Ак (6) мждръ; фьЛерпМод ВК (9:10) постыыьыыи (Серб.); фитоиду6д Ак (5) дэлатель; хреыЛитпд Ак (22) рэшитель.
Перевод греческого сложного слова церковнославянским некалькированным композитом (8 лексем). В группу включены и лексемы, отличие которых от греческого соответствия касается только одной части. Несмотря на незначительные размеры данной группы в количественном плане, в нее входят такие важнейшие для православного мировоззрения понятия, как милосердие [6, с. 543-544; 16, с. 161-170].
а9Лоф6род Ак (7) страстотрьпьць; быбека Ан (7:1) кжанадесте/дванадесте; еuотсЛayхví^ ВК (2:5) (8:10) АС (4) (24) милосрьдие; еиопЛаух^6д ВК (1:1) (1:16) (1:17) (1:18) (1:22) (1:Т) (2:4) (3:4) (7:1) (7:2) (8:18) (8:20) (9:21) АС (13) милосрьдъ; 9еоЛоуы ВК (4:Т) славословити; тQldкоvтa Ан (3:4) тридесте; ф1Аоу9рыпод Ан (3:1) (5:2) (8:2) (13:2) (15:1) ВК (2:27) (4:1) милосрьдъ; ф|Ааруир1а ВК (8:6) златолюкие.
Перевод греческого сложного слова церковнославянской калькой (58 лексических единиц).
5 а. Перевод с сохранением порядка частей греческого композита (50 лексем):
ауЛа6картсод Ак (13) свэтоплодьныи; а1^дрроид ВК (9:14) АС (11) кръвоточивыи; 5uоavdpaтоg Ак (1) дъвов^одьныи (ошибка переводчика); 6ио9еырптод Ак (1) дъвовидимыи (ошибка переводчика); SuотсaQaSект6v Ак (2) неоодокьпритьно; еиаууеЛ^ы ВК (9:15) клаговэст-вовати; еиедуётпд АС (7) (9) (15) Ан (8:2) клагодэ-тель; еиЛоупр^од Ак (9) клагословленыи; еиЛоу£а ВК (3:2:5) клагословэние; еиЛоуы ВК (7:Б) клагосло-вити; е^орш ВК (6:10) докрозаконие; еитср£тсе1а ВК (2:11) докролэпие; еио£ре1а ВК (3:2:12) влаго-вэрие; еиоер^д Ак (23) клаговэрныи (Битол.); еиокюфиЛАод Ак (13) докролиствьныи; еихарюты ВК (9:16) клагодарити; еихарют^дю Ак (П) благодарение; еиы5(а Ак (21) влагоо^ание; Сы>пф6род ВК (4:22) жизнодавьныи; Сыюпоюд ВК (6:9) животворщии; ©еоyеvv]тоQ ВК (2:2:Б) (7:Б) (9:Б) когородица; 9ео56ход ВК (3:1:Б) Ак (5) когопри-
тныи; ©еоки]тор ВК (3:2:Б) когородица; 9е6Лпптод Ак (15) когозачельнъ; 9еоЛоу(а ВК (6:8) когословие; 9еоо£ре1а Ан (4:2) клагочестие; ©еот6код ВК (1:Б) (2:1:Б) Ак (П) когородица; 9ео-типытод ВК (2:19) клагокжразныи; 9еоuфavтоg ВК (2:12) коготканьныи; 9еофavеía ВК (5:10) вого-видэние; 9еоф6род Ак (10) когоносьнъ; какоируод Ан (8:2) злодэи; кадбюууыотпд Ан (2:1) срьдце-вэдьць; |аакр69и|аод Ан (6:3) длъготрьпэливъ; |аакдо9и|аы Ан (7:1) длъготрьпети; vо|J.о9£тng ВК (4:27) заюжодавьцъ; 6|аорао(Аеюд ВК (4:Т) к^пноцарьств^^щии (Загреб.); 6|аооиоюд ВК (9:Т) единосжщьныи; тсavтоSuva|J.оg АС (9) вьсемощьнъ; поЛи9риЛптод Ак (3) мъногословоощии; тсоЛи9рг|иптод Ак (3) многоплачьныи; поЛип^од ВК (4:8) мъногоразоомьнъ; поЛитекуод ВК (4:8) мъногочдьнъ; тсрыт6ктютод ВК (2:11) прьвоздан-ныи; трюитс6отатод ВК (9:Т) триупостасныи; и^оЛоуы ВК (4:Т) славословити; и^уодод ВК (4:24) высокорэчивь (Загреб.)/велерэчивь (Серб.); ф|,-Локтгцаыту ВК (2:17) люкоимэнныи; фыто56ход Ак (21) свэтоприемьныи; хеLQ6yQaфоv ВК (9:18) Ак (22) ржкописание.
5б. Перевод без сохранения порядка частей греческого композита (8 лексем):
апе1р6уа^од Ак (П) краконеискосьныи; ф1Аа5еЛф1а Ан (4:3) кратолюкие; ф|Ла|аартг]|ао-vоg ВК (4:12) (4:16) грэ^олюкьцъ (Загреб.)/грэ^олю-кивыи (Серб.); ф1А^у9рытсод Ан (14:1) чловэколю-кьцъ; ф1Ааруир1а Ан (2:2) (4:1) срекролюкие; фьЛё-рП^од ВК (9:12) постынелюкьнъ (Битол.)/ постынолюкьцъ (Загреб.); фlА^5оvоg ВК (2:14) (2:20) (6:6) сластолюкьныи (Серб.); ф1Л69еод (8:12) коголюкьцъ; ф|Ло£^ы ВК (3:2:8) страньнолюкити (Загреб.)/гостелюкити (Серб.).
Заключение
Проанализированный лексический материал показал, что даже на начальных этапах церковнославянской книжности для передачи сложных и в семантическом, и в структурном плане греческих композитов славянские переводчики определенно отдают предпочтение не лексическому заимствованию, но поиску славянского соответствия или словотворчеству (калькированию). В большинстве своем созданные ими сложные слова вошли в дальнейшем не только в церковнославянский, но и в русский язык, существенно обогатив его. Однако сравнительно низкий (в сопоставлении с последующими редакциями) процент калькирования при передаче греческих композитов (менее 50 %) указывает на стремление книжников воспроизвести при переводе не структуру, но семантику греческого слова - копирование структуры в таком случае вызвано также исключительно семантическими основаниями. Рассмотренный материал свидетель-
ствует о том, что в задачи переводчика не входил кого-; -Лоу-: слова слово и нарицати, корень слов-),
поиск однозначных славяно-греческих как лекси- корнем или префиксом (nav-: корень вьсе-, при-
ческих, так и морфемных эквивалентов. В частно- ставка прэ-), корнем либо суффиксом (еру-: корень
сти, один и тот же греческий композит в зависимо- дэл-, суффикс -ьц-), а также различными корнями
сти от контекста мог переводиться как словосоче- (eü: клаго- и докро-, о^о-: един- и коопьн-). танием, так и словом (àneipoya^oç- ыеиск^сьыыи Таким образом, на ранних этапах истории цер-
крако^, врак^ыеиск^сьыыи), как однокорневым сла- ковнославянского языка калькирование структуры
вянским соответствием, так и калькой. В частно- греческого сложного слова являлось не целью пере-
сти, греческое фlЛr]ôоvоç передается четырьмя вода, но лишь одним - наряду с другими - способом
славянскими вариантами - скврьныи, по^отьныи, передачи семантики греческих композитов славян-
скотьскыи, сластолюкьныи - лишь один из которых скими языковыми средствами, а переводчик не
воспроизводит структуру греческого слова, однако, стремился установить однозначные лексические,
с изменением порядка корней. Один и тот же гре- морфологические и структурные соответствия меж-
ческий корень мог переводиться отдельным сло- ду двумя языками, не избегая вариантности в пере-
вом, деривативной морфемой либо заимствоваться даче как определенных языковых единиц, так и язы-
(см. варианты перевода слов с корнем àQX- na- ковых моделей (структур) исходного языка в языке
TQiàQXnÇ - патриархъ, £KaxovxdQXn^ - сътьникъ, принимающем. Осознанное стремление книжников
àQX^KaKOÇ - начльникъ зълоо), отдельным словом, к структурной эквивалентности перевода, таким
корнем либо префиксом (прыто-: слово прэжде, образом, проявится на более поздних этапах разви-
корень прьв-, приставка прэд-; поЛи-: слова мъногъ тия церковнославянского языка и станет предметом
и великыи, корень мъного-, приставка прэ-;), словом последующего исследования переводов греческих
или корнем (9ео-: слова когъ и кожии, приставка композитов в диахронном аспекте.
Список литературы
1. Панин Л. Г. Греческий язык в истории русского языка // Человек в культуре Античности, Средних веков и Возрождения: сборник научных трудов в честь юбилея Н. В. Ревякиной. Иваново: Изд-во ИГУ, 2006. С. 143-155.
2. Верещагин Е. М. Из истории возникновения первого литературного языка славян. Переводческая техника Кирилла и Мефодия. М.: Изд-во МГУ, 1971. 255 с.
3. Аверинцев С. С. Крещение Руси и путь русской культуры // Символ. 1988. № 20. С. 81-91.
4. Цейтлин Р. М. Лексика старославянского языка. М.: Наука, 1977. 336 с.
5. Новак М. О. О славяно-греческих параллелях composita в тексте Апостола // История русского языка: словообразование и формообразование. Казань: Унипресс, 1997. С. 170-178.
6. Чернышева М. И. Семантика словообразовательных моделей с начальными благо- и бого-. (Новые данные) // Славянское языкознание.
XIV Международный съезд славистов. Охрид, 10-16 сентября 2008 г. Доклады российской делегации. М., 2008. С. 540-553.
7. Соломоновская А. Л. Composita в церковнославянском переводе трактата Псевдо-Дионисия Ареопагита «О небесной иерархии» // Сибирский филологический журнал. 2012. № 4. С. 114-123.
8. Црвенковска Э. Jазыкот и стилот на Триодот. Ско^е, 2006. 302 с.
9. Trypanis C. A. Fourteen Early Byzantine Cantica. Vienna, 1968. 171 с.
10. Migne G. P. Patrologiae Cursus Graecae. Paris, 1860. Vol. 97.
11. TpiröSiov KaxavuKHKOv. 'Ev Bsvsxia, 1867. 455 c.
12. Борисова Т. C. Текстология церковнославянских переводов византийских гимнографических текстов по спискам Триоди постной XII-
XV веков. Новосибирск: Изд-во НГУ, 2016. 280 c.
13. Borisova T. The Great and Holy Friday Antiphons in the Early Ecclesiastical Slavonic Tradition: Comparative Analysis of the Troparia Composition // Fragmenta Hellinoslavica. Thessaloniki, 2018. Vol. 5. P. 57-82.
14. Ralli A. Compounding versus Derivation // Cross-Disciplinary Issues in Compounding. 2010. P. 57-74.
15. AvaoTamâôn- Xu|£wviôn A. To |0рфща geo- aiqv eAAqviKq // rAùaanç xâpiv. tiihtikôç tô|joç Г. Мпа|шмштп. A9r|va: EAAnviKà Граната, 2008. P. 99-113.
16. Аверинцев С. С. EYXПЛAXNIA // Историко-филологические исследования: сборник статей памяти академика Н. И. Конрада. М., 1974. С. 161-170.
Борисова Татьяна Станиславовна, кандидат филологических наук, PhD, доцент, Афинский национальный университет им. И. Каподистрии (Зографу, 15784, Афины, Греция). E-mail: [email protected], [email protected]
Материал поступил в редакцию 22.03.2019.
DOI: 10.23951/1609-624X-2019-7-40-47
ON THE FEATURES OF THE TRANSLATION OF GREEK COMPLEX WORDS IN THE INITIAL STAGES OF THE CHURCH SLAVONIC LITERATURE
T. S. Borisova
National and Kapodistrian University of Athens, Athens, Greece
Introduction. Though the Church Slavonic composites have been thoroughly studied, many problems concerning the origin of this linguistic phenomenon in the early stages of Church Slavonic literature still remain open.
Aim and Objectives. The purpose of this study is to analyze the methods of translating of Greek composites to the Church Slavonic language in the early stages of the history of Slavic literature (the end of the 9th - the beginning of the 10th centuries).
Material and Methods. The investigation was performed on the base of the Slavonic translations of the Byzantine hymnography of the Triodion cycle. We studied comparatively with their Greek texts four Slavonic translated hymns: the Akathistos Hymn, the Great Canon of Repentance by St. Andrew of Crete, the Alphabetical Shichera from the Great Canon service and the Antiphons of the Great and Holy Friday by the Church Slavonic manuscripts (Lenten Triodion and Pentecostarion) of the 12th - 13th centuries.
Results and discussion. In the Greek texts of these hymns we found 147 composites and analyzed the options for their translation by Slavic scribes in terms of their morphemic and syntactic structure and semantics. Based on the structure, Slavic correspondences to Greek composites were divided into untranslated borrowings, phrases, single-root semantic correspondences, original composites and calque-composites. Most of these categories were further divided into structural and semantic subcategories, with the different ways of reproducing of the semantics of the Greek composites. In percentage terms, the most insignificant category was borrowings. The calque technique actively used by Slavic scribes, however, covers less than a half of the total number of Slavic correspondences. We observed a considerable variation in the Slavic translations of Greek lexemes and root morphemes, while the same morpheme as a part of different composites could be translated as a single word, root or affix.
Conclusion. The status of the calque in the early stages of the history of the Church Slavonic language was just one of the methods of conveying the semantics of a Greek composite, without a conscious intention of the scribes neither to copy the structure of the Greek words nor to establish invariant lexical, morphological and structural correspondences between the source and the target language.
Keywords: Church Slavonic language, composites, calque, hymnography, Lenten Triodion, Pentecostarion.
References
1. Panin L. G. Grecheskiy yazyk v istorii russkogo yazyka [Greek Language in the history of Russian Language]. Chelovek v kul'ture Antichnosti, Srednikh vekovi Vozrozhdeniya. Sbornik nauchnykh trudov v chest'yubileya N. V. Revyakinoy [Man in the culture of Antiquity, Middle Ages and Renaissance. Collection of papers in honor of N. V. Revyakina]. Ivanovo, ISU Publ., 2006. Pp. 143-155 (in Russian).
2. Vereshchagin E. M. Iz istorii vozniknoveniya pervogo literaturnogo yazyka slavyan. Perevodcheskaya tekhnika Kirilla i Mefodiya [From the history of the origin of the first literature language of Slavs. Translation technique of Cyril and Methodius]. Moscow, MSU Publ., 1971. 255 p. (in Russian).
3. Averintsev S. S. Kreshcheniye Rusiiput'russkoykul'tury[Baptism of Russia and the way of Russian culture]. Simvol, 1988, no. 20, pp. 81-91 (in Russian).
4. Tseytlin R. M. Leksika staroslavyanskogo yazyka [Vocabulary of Church Slavonic language]. Moscow, Nauka Publ., 1977. 336 p (in Russian).
5. Novak M. O. O slavyano-grecheskikh parallelyakh composite v tekste Apostola [About the Greek-Slavonic parallel composite in the text of Apostol]. Istoriya russkogo yazyka: Slovoobrazovaniye i formoobrazovaniye [History of the Russian Language: word formation and declension]. Kazan, Unipress Publ., 1997. Pp. 170-178 (in Russian).
6. Chernysheva M. I. Semantika slovoobrazovatel'nykh modeley s nachal'nymi blago- i bogo- (Novyye dannyye) [Semantics of word formation models starting with Blago- and Bogo- (New data)]. Slavyanskoyeyazykoznaniye. 14 Mezhdunarodnyys"yezdslavistov. Okhrid, 10-16 sentyabrya 2008 g. Doklady rossiyskoy delegatsii [Slavic Linguistics. 14th International Congress on Slavistics. Okhrid, 10-16 September, 2008. Russian delegation lectures]. Moscow, 2008. Pp. 540-553 (in Russian).
7. Solomonovskaya A. L. Composita v tserkovnoslavyanskom perevode traktata Psevdo-Dionisiya Areopagita "O nebesnoy ierarkhii" [Composite in the Church Slavonic translation of the treatise by Pseudo-Dionysius Areopagit "On the Heavenly Hierarchy"]. Sibirskiy filologicheskiy zhurnal -Siberian Journal of Philology, 2012, no. 4, pp. 114-123 (in Russian).
8. Crvenkovska E. Ja3bKom u cmunom Ha Tpuodom [Language and Style of Triodion]. Skopje, 2006. 302 p. (in Macedonian).
9. Trypanis C. A. Fourteen Early Byzantine Cantica. Vienna, 1968. 171 p.
10. Migne G. P. Patrologiae Cursus Graecae. Paris, 1860. Vol. 97.
11. Tpiti)5iovKcuovuKJiKdv [Lenten Triodion]. Venice, 1867. 455 p (in Greek).
12. Borisova T. S. Tekstologiya tserkovnoslavyanskikh perevodov vizantiyskikh gimnograficheskikh tekstovpo spiskamTriodipostnoyXII-XV vekov [Textology of Church Slavonic Translations of Byzantine Hymnography from the Lenten Triodion of 12-15th Centuries]. Novosibirsk, NSU Publ., 2016. 280 p. (in Russian).
13. Borisova T. The Great and Holy Friday Antiphons in the Early Ecclesiastical Slavonic Tradition: Comparative Analysis of the Troparia Composition. Fragmenta Hellinoslavica. Vol. 5. Thessaloniki, 2018. Pp. 57-82.
14. Ralli A. Compounding versus Derivation. Cross-Disciplinary Issues in Compounding. 2010. Pp. 57-74.
15. Avaoïaaiàôn- Xu|£U)ví6n A. To |óp9n|Ja 0£o- aiqv eAAqviKq [The morpheme theo- in Greek]. rÁwoor¡g xápiv. Tir¡riKógróyogr. Mnaimiviúrri [In honor of G. Babiniotis]. Athens, Ellinika Grammata Publ., 2008. Pp. 99-113.
16. Averintsev S. S. EYinAAXNIA [EYSPLAXNIA]. Istoriko-filologicheskiye issledovaniya. Sbornik statey pamyati akademika N. I. Konrada [History and philology researches. In memory of academician N. I. Konrad]. Moscow, 1974. Pp. 161-170 (in Russian).
Borisova T. S., National and Kapodistrian University of Athens (Zografou, 15784, Athens, Greece). E-mail: borisova@slavstud. uoa.gr, [email protected]
