CC BY
113
Полученные результаты указывают на то, что у современной молодежи ориентация на творчество в будущей профессиональной деятельности - независимо от ее специфики и содержания - четко выражена. Ожидание творческих элементов в профессии, усмотрения творческих начал в будущей профессиональной деятельности обусловливают отношение к профессии, влияют на ее выбор и удовлетворенность ею. Станет или не станет профессиональная деятельность творческой - во многом зависит от самой личности. А потому формирование творческого отношения к различным видам профессиональной деятельности, стимулирование потребности в творчестве и развитии способностей к профессиональному творчеству есть необходимое звено системы профессионального обучения.
По последнему 12 вопросу, где учащимся предлагалось отметить другие факторы привлекательности профессии, студенты отвечали, что в будущей профессии их привлекает работа с детьми, общение и возможность их обучать. Студентам отделения физического воспитания будущая профессия позволяет поддерживать себя в хорошей физической форме, а также позволяет расширить перспективы профессионального роста.
Таким образом, формирование студентов педагогических учебных заведений требует такого отношения к профессии, при котором профессиональный труд рассматривается не только как средство решения материальных проблем, но и как основная жизненная ценность, как средство социальной самореализации. Значимость профессиональной направленности для становления личности велика, именно она определяет психологический склад личности и обусловливает его индивидуальное и типическое своеобразие, от ее сформированное™ зависит реализация способностей человека.
1. Катаева Л.И. К вопросу о сущности профессионального самоопределения личности в пространстве становления нового российского общества / Катаева Л.И., Полозова Т.А. // Мир психологии. 2005. № 1. С. 147-156.
2. Масловская Т.С. Формирование профессиональной мотивации / Т.С. Масловская // Мир образования - образование в мире. 2007. № 2. С. 130-136.
3. Приказ Минобрнауки России от 5 ноября 2009 г. № 530 об утверждении ФГОС СПО для специальности 050144 «Дошкольное образование».
4. Приказ Минобрнауки России от 5 ноября 2009 г. № 528 об утверждении ФГОС СПО для специальности 050141 «Физическая культура».
5. Приказ Минобрнауки России от 5 ноября 2009 г. № 512 об утверждении ФГОС СПО для специальности 050146 «Преподавание в начальных классах».
6. Пряжников Н.С. Мотивация трудовой деятельности: учебное пособие. М. Акаемия. 2008.
7. Родина О. Н. Изучение мотивации выбора профессии «педагог»: методический аспект // Вестник Московского университета. Психология. 2006. № 3. С. 70-77.
8. Тлемисова А. Д. Особенности формирования профессиональной мотивации студентов в процессе обучения / А. Д. Тлемисова // Психология обучения. 2010. № 1. С. 88-94.
КУКЕЕВ Д.Г
ОБ ИСТОЧНИКОВЕДЧЕСКОЙ БАЗЕ ЗАРУБЕЖНЫХ РАБОТ В КНР
ПО ИСТОРИИ ОЙРАТОВ1
Волжские калмыки точно также, как и их ойратские соплеменники в Азии (Монголия, КНР), имеют общую и неразделенную средневековую историю, которая в современный период находит свое отражение в исторических работах представителей всех ойратских общностей. Однако, при реконструкции событий тех лет и выдвижении новых взглядов, используя средневековые ойратские источники, как рядовым читателям, так и специалистам по истории ойратов приходится обращаться к материалам, происхождение которых имеет
1 Работа выполнена при финансовой поддержке проекта РГНФ № 12-34-01343 «Книга в культуре калмыков: от рукописной сутры до современной книги».
прямое отношение к соседям ойратских племен. Речь идет о русскоязычных источниках или произведениях китайской традиционной историографии, к которым могут обратиться не все желающие, ввиду необходимости знать данные языки. Здесь нам хотелось бы отметить наличие той базы, к которой, возможно, обращаются как специалисты, так и широкий круг любителей истории при публикации новых книг по истории ойратов в КНР. Авторы работ по истории ойратов в КНР имеют возможность активно пользоваться научными трудами на монгольском (на «худум-бичг» и «тодо-бичг») и китайском языках. Также становится известным, что в КНР идет процесс укрепления источниковой базы в исторической науке, который, в свою очередь, и восполняет неясные моменты необходимыми сведениями по истории ойратов из разноязычных источников. Мы же попробуем отметить наличие иноязычных материалов, переведенных на китайский язык, что поможет читателю составить себе представление о применяемой там источниковой базе, что в свою очередь может способствовать сравнению состояния источниковой базы российского ойратоведения с ойратоведением КНР.
В предыдущих трудах автором уже высказывалось мнение о том, что изучение работ западной и японской историографии по истории Джунгарского ханства в исторической науке КНР сводится к работе, в которой можно отметить два направления: переводы на китайский язык наиболее важных трудов по джунгарской тематике с различных языков и разработка китайскими историками отдельных вопросов в рамках концепции «великого единения» («да тун») [Кукеев, 2011; Кукеев, 2012].
В данной статье автор хотел бы рассмотреть первое направление и отметить особенность переведенных на китайский язык трудов японской, российской, казахстанской историографии, в которых затрагивается история не только Джунгарского ханства, но и ойратов вообще. Так, например, в японской историографии довольно активно выдвигаются новые гипотезы и реконструируются те события, которые имеют прямое отношение к истории ойратов. По ссылкам в работах китайских историков выясняется, что существует ряд работ японских исследователей, которые внесли определенный вклад в изучение истории ойратов. Интерес к последней кочевой империи центральноазиатских степей XVIII века - Джунгарскому ханству не перестает привлекать к себе их внимание и по сей день. В современной китайской историографии довольно часто упоминаются исследования японского историка 30-х гг. XX в£П Ш ^Вада Сэй (на китайском языке прочтение его имени и фамилии звучит как Хэ Тяньцин). Его теоретические идеи нашли отражение в его исследовательских трудах [Wada Sei, 1959; Хэ Тяньцин, 1984], которые впоследствии были поддержаны японскими и китайскими учеными. Можно предполагать, что теоретические аспекты и взгляды этого ученого значительно повлияли на японское монголоведение, поскольку последователи Вада Сэй в лице Хидехиро Окада (на китайском языке его имя звучит как Ган-тянь Ин-хун) и Дзюнко Мияваки Ш й Й № (на
китайском языке прочтение ее имени и фамилии звучит как Гунсе Чуньцзы), которые применяют результаты его научной деятельности и склонны видеть в Джунгарском ханстве XVII - XVIII вв. не ханство, а «хунтайджийство», что в своей основе предполагает отсутствие у джунгаров «государственности», а лишь наличие у них брачно-союзных отношений между правителями ойратских племен [Miyawaki, 1982]. Отметим, что активное использование термина «княжество» («хунтайджийство») у попавшихся нам работах представителей востоковедной исторической науки Японии по отношению к Джунгарии взамен принятому в западном и российском востоковедении «ханство» является определенной особенностью в японском ойратоведении.
Исследованиям истории приграничных народов и территорий в КНР, куда относятся и ойраты, уделяется значительное внимание. Одним из знаковых событий является то, что в Хух-Хото был издан труд современной японской исследовательницы Й Й1№ Дзюнко Мияваки “МЙЙШ&ЙИ - Й‘^ t («Цзуйхой
ды юму диго - чжуньгээр ды синван») «Последняя кочевая империя - взлет и падение джунгаров» [Гунсе Чуньцзы, 2005], переведенный с японского на китайский язык, что и представляет собой новое веяние в современной китайской историографии по ойратам, которая уже не пытается ограничиваться только источниковой базой цинской историографии и трудами китайских историков по истории ойратов.
В «Сведениях и материалах по монголоведению» за 1985 г. “ Шй^ЙЙЙІиШ ”(«Мэнгусюэ цзыляо юй циньбао») (Вып. 3 и 4) имеется переведенная на китайский язык статья японского монголоведа Ханэда Акира^З Ш Ш (китайское произношение Юй Тяньмин) «1 6 Ш17ЙЙЙ ЙЙМ »
(«Шилюй чжи шици шицзиды чжуньгээрши: вэйлутэ ды циюань») «История джунгаров XVI - XVII вв. и расцвет ойратов» [Мэнгусюэ цзыляо, 1987, с. 169]. В этом же сборнике вып. 2. также за 1985 г. находится статья другого японского ученого Вакамацу Хироси й [(китайское произношение
Жосун Куань) « 1 7 Щ; !Й Ф Й Й Й Й Ш Й Ш Й Й ІЙЙЖЙ» («Шици шицзи чжунъе ды Каэрмэйкэ цзу юй Дун Туэрцисыдань») («Калмыки и Восточный Туркестан в середине XVII века») [Мэнгусюэ цзыляо, 1987, с. 170]. По-видимому, китайский перевод японского исследователя внес определенный вклад на
видение хода исторических событий как на синьцзянского историка Ш. Норбо (который согласен с мнением Вакамацу Хироси, что хойтский Султан-тайша из ойратского источника «Биографии Зая-пандиты» - это фигурирующий в персоязычном источнике «Хронике Чураса» ойратский Ильдэнг-тайши [Ш. Норбо, 1999], так и писателя Дорджина Надая [Найдай, 2010], также считающим, что в XVII в. домен хойтских князей располагался на территории совр. Баинголэн-Монгольской автономной области Синьцзян-Уйгурского Автономного района КНР.
Статья ^ Вакамацу Хироси № « Р$| Ш ШМ—А » («Халахула ды ишэн») «Продолжительность
жизни «Хара-Хулы» в издании ША АШ АЙ !“• «Справочных материалов по изучению истории
монголов» («Мэнгуши яньцзю цанькао цзыляо»), (вып. 5, 1975 г.) уже своим названием вызывает интерес. Еще И.Я. Златкиным отмечалось, что источники сообщают очень мало сведений о перемещениях, происходивших в те годы в юго-восточной группировке ойратов. Можно только уверенно утверждать, что в 20 - 30-х годах XVI в. непрерывно росли сила и влияние цоросского дома, возглавлявшегося Хара-Хулой [Златкин, 1964, с. 119]. И.Я. Златкин отмечал это, исходя из сведений русских архивных материалов, и указывал, что для реконструкции исторических событий, происходивших в юго-восточной группировке ойратов, которую представлял цоросский Хара-Хула, необходимо обращаться к восточным источникам, что по-видимому и предпринял в своей работе японский ученый.
Тот же автор появляется в том же сборнике (Вып. 3 и 4) с работой « Ш Щ fol 0 WM А Й Щ> («Чжуньгээр ванго ды синчэн гочэн») «Процесс формирования Джунгарского княжества». Здесь стоит отметить то, что принятое словосочетание «Джунгарское ханство» не используется, а именуется, как мы видим «Джунгарское княжество» («Чжуньгээр ванго») в китайском переводе. Если верить китайскому изданию, то использование термина «Джунгарское княжество» использует и упомянутый выше Ханэда Акира. Так, в издании «Ш А А№АА АЙАкСправочные материалы по изучению истории монголов» («Мэнгуши яньцзю цанькао цзыляо»), (Вып. 58, 1975) имеется статья ^ Щ Щ Ханэда Акиры “ ШЩ foA 0 АА^ Ш А “ («Чжуньгээр ванго юй Бухалажэнь») «Джунгарское княжество и бухарцы» [Мэнгусюэ цзыляо, 1987, с. 170].
Сборник «Мэнгусюэ цзыляо юй циньбао» ‘ША АЙАА “ за 1985 № 3 и 4 знаменателен и
статьей ША А№Дзюнко Мияваки “ Щ fo ААША А Ш# ‘ - АША# ШЩ «Гэ-эр-дань ицянь ды вэйлатэ - Жо-сун шо цзай пипин» («Еще раз к критике Вакамацу Хироси - ойраты до-Галдановского [периода]»).
Опубликована в переводе на китайский язык и статья А РтЦ Сагучи Тору (китайское произношение Цзо Коутоу) « ШЩ fo АМА ШШ М їЦ» («Чжуньгээр бу лиши хэ шэхуэй цзинцзи гайшу») «Обзор
истории и общественной экономики джунгаров» в АА ААА («Минцзуши ивэньцзи») «Сборник переводов национальных историй». Пер. У Юаньмин [Мэнгусюэ цзыляо, 1987, с. 171].
Отметим, что о деятельности японских исследователей российское калмыковедение и ойратоведение знакомо лишь за редким исключением [Кычанов, 1999].
Историки КНР привлекают также работы, изданные в свое время на русском языке, причем знакомы они с ними не понаслышке, а непосредственно работают с переведенными на китайский язык трудами таких исследователей как:
1. Н.Н. Пальмов (СмЙМ А А Па-ли-мо-фу «А АША АА ШЙ WM А МА» «Ка-эр-мэй-
кэ цзу цзай Эго цзин-нэй шици ды лиши гайкуан» («Очерк истории калмыцкого народа за время его пребывания в пределах России»). Пер. Сюй Шумин, Сюй Бин. Урумчи: «Синьцзян жэньмин чубаньшэ», 1986 (Есть такой же перевод на монгольский язык на «тодо-бичг», изданный в Урумчи: «Синьцзян жэньмин чубаньшэ» в 1993 г.);
2. Б.Я. Владимирцов (См. А ASA foAA Б.Я. Фо-ла-ци-ми-эр-цзо-фу « ШААААУ А А» «Мэнгу шэхуэй чжиду ши» (Китайский перевод дословно дает следующее название «История общественного строя монголов», хотя в оригинале он именуется как «Общественный строй монголов»). Пер. Лю Жунцзюнь. Пекин: «Чжунго шэхуэй кэсюэ чубаньшэ», 1980;
3. И.Я Златкин (См.А • А ШШ # А И-Я. Цзы-ла-тэ-цзинь « Ш Щfo А 0 А » «Чжунь-гэ-эр ханьго ши». («История Джунгарского ханства») Пер. Ма Маньли. Пекин: «Шан-у инь-шу-гуань», 1980;
4. Н.Н. Бантыш-Каменский (См. АА Ш -АА А-А Ни-гу-ла Бань-ти-ши Ка-мянь-сы-ци. «^АМ 0А ААМ ?Ш» «Эчжун лянго вайцзяо вэньсянь хуэйбянь (1619-1672 нянь)» («Дипломатическое собрание дел между Российским и Китайским государствами с 1619 по 1792-й год»). Пер. Исследовательский отдел русского языка китайского народного университета. Пекин: «Шан-у инь-шу-гуань», 1982;
5. Н.П. Шастина (См. Н. АШф$рН. Ша-сы-цзи-на «ЕЕЩШШШШААА » «Шици шицзи Э-Мэн тунши гуанси» («Русско-монгольские посольские отношения XVII в.»). Пер.: факультет зарубежных языков Пекинского педагогического университета. Пекин: «Шан-у инь-шу-гуань», 1977;
6. В. Бартольд (См. • Е йАШ Вэй Лянь Батоэрдэ “А^^ЖЕ.Е—Ш“ «Чжунъ-я туцзюэши шиэр цзян» (Двенадцать лекций по истории турецких народов Средней Азии). Пер. Ло Чжипин. Пекин: «Чжунго шэхуэй кэсюэ чубаньшэ», 1984) [Монгол судлалын 2002, с 148];
7. Ш. Бира (СмА • АЖ Ша. Би-ла ‘ШАЕАЕ: Е НЩШ - ЕЕ ЩШ“ «Мэнгу шисюэши шисань шицзи чжи шици шицзи» («Монгольская историография (XIII - XVII вв.»). Пер. Лянь Хунфа. Хух-Хото: «Нэй мэнгу цзяоюй чубаньшэ», 1988;
6. И. Унковский (См.М ЙА Ш Ш И. Вэнь-кэ-фу-сы-цзиЕ Д ЩШШ Ш ЙАА Ш ЙЯЖ Й Е“ «Шиба шицзи Эго Паобин да-вэй Синьцзян вэньцзяньлу» (Посольство к зюнгарскому хунтайджи Цэван-Рабдану капитана от артиллерии Ивана Унковского). Пер. Сун Цысы. Харбин: «Хэйлунцзян цзяоюй чубаньшэ», 1999. В названии китайского перевода почему-то дается следующее наименование «Описание виденного и слышанного о Синьцзяне российским артиллерийским капитаном XVIII в.». По видимому, такое наименование более легче воспринимается исследователями КНР по причине частого использования в историографии известного в КНР цинского источника «Сиюй вэньцзяньлу» («Описание виденного и слышанного о Западном крае»), автором которого являлся маньчжурский чиновник Чунь Юань по данной теме и которое неоднократно переписывалось и издавалось в XIX и XX вв. под различными наименованиями: «Сиюй цзи» («Записки о западном крае»), «Синьцзян вайфань цзилюэ» («Описание новой линии и внешних стран»), «Сиюй цзунчжи» («Общее обозрение Западного края»). [Чернышев 1990, с. 8; Думан 1936, с. 32, 33]. Таким образом, можно заметить некоторое влияние традиционной китайской историографии на современные переводы, сделанные в КНР.
7. Ш.Б. Чимитдоржиев (См. Д ЕШ^А ЕЖЕ Ш.Б. Ци-ми-дэ-дао-эр-цзи-е-фу
“ Ж 1 8 Щ Ш Е Ж Й А М А Й А” «Лунь шиба шицзи вэйлатэжэнь ды дацянь си» («О перекочевках ойратов (калмыков) в XVII-XVIII вв. «Торгутский побег» 1771 г.»). Пер. А-ла-тань О-ци-эра в “ЩДА “
«Сибэй миньцзу яньцзю» («Исследования национальностей северо-запада (КНР)») N° 1, 1993 [Вэнь Хуа (Суила) 2002, с. 224]. Китайское название дословно звучит как «О великом переселении ойратов в XVIII в.», хотя, насколько известно в российском монголоведении, у этого историка нет работы с таким названием. А из имеющихся трудов сходной является статья «О перекочевках ойратов (калмыков) в XVII-XVIII вв. «Торгутский побег» 1771 г.» в сборнике статей «Исследования по истории и культуре Монголии» - Новосибирск, 1989. Хочется отметить, что события 1771 г., связанные с уходом волжских калмыков с Волги в Центральную Азию, именуются по-разному. Например, американский исследователь калмыков М. Ходарковский именует их как «Великий исход» («Exodus») [Khodarkovsky 1992]. У некоторых исследователей российского монголоведения, как Ш.Б. Чимитдорджиев, мы видим название «торгутский побег», у Е.В. Дорджиевой - «исход» [Дорджиева 2002], а в историографии КНР эти события называются “ АЙ” («дун гуй» - «возвращение на восток» [Хуан 1983]. Стоит отметить, что иероглиф «гуй» (й ) - термин с богатым моральным и политическим резонансом и подразумевает в мировосприятии китайской цивилизации возвращение к правильному «Пути» тех народов, которые либо жили в невежестве, или в мятеже против истинного правителя. Например, этот термин часто появляется в географических названиях на границе, например, как и при цинском переименовании монгольского городка «Хух-Хото» (Голубой Город) в «Гуйхуа-чэн» ( ЙД. Ш - Город возвращения и преображения).[РеМие, 2004, р. 467].
8. В издании “ Ш A ЕЙЙ АЕЕ й ” «Справочных материалов по изучению истории монголов» («Мэнгуши яньцзю цанькао цзыляо») (вып. 18) за 1965 г. имеется статья И.Я. Златкина на китайском языке “ Д 175 8А Ш АМЙШІЕЕі , Е ЖЙЕШМЯ А “ («1754 чжи 1758 нянь мэнгуды фаньцзефан юньдун, вэйлатэ ханьгоды фуме») «Освободительное движение монголов в 1754-1758 гг. против Цинов и разгром Джунгарского ханства». Пер. Ци Шижун. [Мэнгусюэ цзыляо, 1987, с. 169].
9. В “ Щ ДЕД Дй ” «Материалах по истории Северо-Запада» («Сибэй лиши цзыляо») за 1980 г. находится статья Гуревича Б.П. и Моисеева В.А. на китайском языке “ 17Е18ЙШЛнААШЙ{ЙШЙ
ШЙААА А.ФШМЕ («Шици чжи шиба шицзи Цинчао Чжунго хэ Эго юй Чжуньгээр
ханьго сянху гуанси цзи Чжунгоды лишисюэ») «Взаимоотношения Цинского Китая и России с Джунгарским ханством в XVII - XVIII вв. и китайская историография». Пер. Цяо Си-и.
10. В издании “ Ш A ЕЕААЕЙй ’’«Справочных материалов по изучению истории монголов» («Мэнгуши яньцзю цанькао цзыляо») за 1975 г. (вып. 18) имеется статья “ ДАЙАЙ“ Кузнецова В.С.
на китайском языке “ ^ Щ ФДЯЖФ^ Я Й ” («Цинчао Чжунго чжэнфу чжуньгээр ды лиши
люэшу») «Из истории завоевания Цинским Китаем Джунгарии». Пер. Ян Гайчжоу
11. В “ ЯА Ф ЯЯШ («Минцзуши ивэньцзи») «Сборнике переводов национальных историй» за 1983 г. (вып. 11) находится статья ШШ ЯФ (Цзы-ла-тэ-цзинь) И.Я. Златкина на китайском языке “ АЯЯАЯЯ^ЙЙШ Д ё Ш Ш Я ” («Югуань Амуэрсана ды Эго данъань цзыляо») «Архивные материалы об Амурсане» [Мэнгусюэ цзыляо, 1987, с. 175].
12. М.И. Гольман ЯЯІЙ Гэ-ли-мань. “1640 Я ШЯЯШ. Я ЙЯЙЙШЯ Я Я Я ё Я “ «1640 нянь Мэнгу-Вэйлатэ Эвэнь ивэнь хэ чаобэнь» («Русские переводы и списки монголо-ойратских законов 1640 г.»). Пер. Ли Пэй-цзюань в “ЯімА ЯЯЯ” («Журнал синьцзянского университета») «Синьцзян дасюэ сюэбао». № 2 1983.
13. М.И. Гольман Я ЯЙ Ма И Гэ-эр-мань “ ШАЙЙШ Я . ФНЙ Я ЕфЩ Я Ф Я” «Сифан ды мэнгуши яньцзю - шисань шицзи - эрши шицзи чжунъэ» (Изучение истории Монголии на Западе. XIII - сер. XX вв.). Пер. Лян Хунфа. Хух-хот: «Нэймэнгу цзяоюй чубаньшэ», 1992. [Монгол судлалын 2002 с. 108]. Здесь хочется отметить различное написание и произношение одного человека различными иероглифами. В одном случае он Гэ-ли-мань, а в другом Гэ-эр-мань.
Переводческая деятельность не ограничивается статьями и монографиями, но переводятся и целые сборники документов. Примером является:
1. “ ф Ф Щ ЯШ Ф ФЖ (1608-1683)” «Шици шицзи Э-Чжун гуанси (1608-1683)» («Русско-китайские отношения XVII в. (1608-1683)». Пер. факультет иностранных языков Ун-та Сямэн и факультет русского языка Хэйлунцзянского университета. Харбин: «Шан-у инь-шу-гуань», 1978.
Англоязычные труды также переведены на китайский язык:
1. H.H. Howorth “ (Хо -во -с ы ) “ШЯФ” («Мэнгу ши») («History of the Mongols. From 9th to the 19th century»). Интересно отметить влияние трансформированной на китайский лад английской фамилии «Ховорс», которая, как видно выше, звучит «Ховосы», и, в свою очередь, в переводе на монгольский язык письма «тодо-бичг» Ховорс (Howorth) дается как «Ходас» [Мо Улан 1999, с. 10]2.
2. John F. Baddeley “ ЕШЯ “Ш Д Ш Я ФД” Ба-дэ-ли «Эго, Мэнгу, Чжунго» («Russia, Mongolia, China») Пер. У Чичжэ, У Юган. Пекин: «Шан-у инь-шу-гуань», 1980. в 2-х т. В монгольском варианте автор звучит как «Бадари» [Мо Улан 1999, с. 9]3.
Помимо этого также переведены труды об ойратах с французского:
1. Maurice Courant Я'(Мо-ли-сы Гу-лан «Шици шицзи хэ шиба шицзи ды чжунъя сия» в «Вэйлатэ лиши и вэньцзи» 14 том.
2. Paul Pelliot ёФ Я (Бо-си-хэ) “ Ф Я ШЯФФЙ ” «Ка-эр-мэй-кэ ши пиньчжу» («Notes critiques d’histoire kalmouke»). Пер. Гэн Шэн. Изд-во: Чжунхуа шуцзю чубаньшэ, 1994. Здесь отметим, что с содержанием труда этого выдающегося китаиста и монголоведа, которого Б.Я. Владимирцов считал своим учителем, знакомы российские калмыковеды лишь за редким исключением [Санчиров 1990]. Как видим, фамилия, которая произносится как «Пелльо», трансформируется в «Босихэ» и из китайского «Босихэ» передается на написанный на монгольском языке письменности «тодо-бичг» как «Бошиха» [Мо Улан 1999, с. 10]4.
А также и с немецкого языка:
1. Pallas P.S. tt Ш Ш (Па-ла-сы) “ Ш Яй^АФЯ Ш ” «Мэнгу минцзу шиляоцзи» («Sammlungen historischer nachrichten uber die mongoliseoon volkerschften» 1779.). Пер. Шао Цзяньдун, Люй Иншэн в книге “ Ф 'Я ФЯЯЯФШ Я ” «Нэйлу ячжоу вэйлутэ лиши цзыляо» («Исторические материалы
об ойратах Внутренней Азии»). Куньмин: «Юньнань жэньмин чубаньшэ», 2002.
С датского
1. Henning Haslund-Christensen. ЯФ •Ф Я Я. (Хоунин Хашилунь) “Ш Я ЙЙ АЯЯ ” «Мэнгу ды
жэнь хэ шэнь» (Men and Gods in Mongolia (Zayagan). Пер. Сюй Сяосян. Урумчи: «Синьцзян жэньмин чубаньшэ», 1999.
2 По тексту у Улан: S (Судул»ани Їрэ бГтээл-ийн тйрйл) 4. Ходас (Howorth)-MMK зокоо»сан «МоJ»ол-йин тПки» (НигэдЇгээр боть). Лондон, 1876 - 1878 он. Отметим, что на монгольский переведено лишь название, а не сам труд.
3 По тексту у Улан: B (Бусуд ЇзЇг бичигин сурбул—и зЇйил) 3. Бадари (Baddeley)^HK найируулун зокоо—и. У Чичжи, У Йу Ганг орчуулу»сан «Орос, МоJ»ол, Думдаду Улус». 1981 он, Бээ—ин). На монгольский язык переведено лишь название, а не сам труд.
4 По тексту у Улан: S (Судул»ани Їрэ бГтээл-ийн тйрйл) 5. Бошиха зокоо—и, Ми Чжи Шэнг орчуулу»сан «Халимаг-ийн тПки чухулту тайилбури», «МоJ»ол-йин тПкийин судулул-йин лавлалту матэрийал» (Шинээр найируулугсэн сэдкГГл). Необходимо отметить, что на монгольский язык также переведено лишь название труда, а не сама работа.
Не обходятся стороной и труды представителей азиатских стран, как:
1.Чулууны Далай ШІ&-ЙШ (Чу-лунь Да-лай) “ Ш^Ш Щ%” «Мэнгуго ды вэйлатэ яньцзю»
(«Ойратоведение в Монголии») в научном журнале “® Л й Ш Щ % ” «Сибэй миньцзу яньцзю» («Исследования национальностей северо-запада (КНР)») № 1, 1995.[Вэнь Хуа (Суила) 2002, с. 29].
В последнем десятилетии ведутся переводы трудов казахстанских коллег:
1. К. Хафизова^ Ш Ш-^ ШШ (Кэ-ла-ла Ха-фэй-цзо-ва) “ + И -+АЙІЙ Ф Ш -Ф Ф Ф: Ж Ш “
«Шисы-шицзюй шицзи Чжунго цзай Чжун-ян Я-си-я ды вайцзяо». («Китайская дипломатия в Центральной Азии. XIV-XIX века.»). Пер. Ян Шу, Ван Шанда. Ланьчжоу: «Ланьчжоу дасюэ чубаньшэ», 2002.
Отсюда можно заметить, что современное ойратоведение в России требует от исследователя знания иностранных языков - английского, китайского, японского, французского и монгольского, чтобы более объективно и результативно отразить свои научные достижения в современном монголоведении. В более выгодном положении оказываются коллеги из КНР, которым для знакомства и изучения необходимой литературы не обязательно знания зарубежных языков ввиду наличия нужных им переведенных материалов.
Что касается научных интересов любителей и специалистов по истории ойратов, то следует отметить, что перед исследователем должна ставиться необходимость более углубленного изучения не только трудов современной историографии по истории ойратов, но и источников (которые по истории ойратов также характеризуются и огромным количеством, и озадачивающей полиязычностью).
Проделанная нами попытка проанализировать переводческую деятельность современной историографии по истории ойратов в КНР лишь частично отражает как достигнутые ею успехи (растущее количество переводов), так и особенности влияния на труды, написанные на монгольском языке (лексические особенности передачи с китайского на монгольский), и показывает, что деятельность китайских коллег активно развивается на прочной источниковедческой базе, позволяющей заниматься исследованиями по истории ойратов не только специалистам, не владеющим иностранными языками, но также и широкому кругу любителей истории. В перспективе вполне актуальным и уместным было бы издание обобщающего труда, в котором бы нашли свое отражение достижения мирового ойратоведения, касающиеся не только истории, но и труды по филологии и религии ойратов, вышедшие в свет в России, Монголии, КНР, Японии, Казахстане, США и других странах. 1
1. Вэнь Хуа (Суила). Вэйлатэ-симэнгу вэньхуа бяньцянь. (Культурные изменения западных монголов - ойратов). Пекин. Миньцзу чубаньшэ. 2002.
2. Гунсе Чуньцзы. Цзуйхоу ды юму диго (Последняя кочевая империя). Хух-Хото: Нэймэнгу жэньмин чубаньшэ. 2005.
3. Дао Найдай. Туэрхутэ юаньлю (Происхождение торгутов). Урумчи: Синьцзян жэньмин чубаньшэ. 2010 (на кит. яз).
4. До. Найдай. Торії ууд тобчиянУнэн сусукту ха Ьучин торйууд-ун эмунэ аймаг чжичи тэгш-тэй холбогдаху эртэ эдугэ-йин тэжэ-йин тухай тэмдэглэл. (Происхождение торгутов: исторические записи о «старых» торгутах южной дороги (ведения)Улэн-суцзукту и об их отношениях). "Урумчи: Шин—иянг-гун арад-ун кэблэл-ун хорийа. 2000 (на монг. яз «худум-бичг»).
5. Дорджиева Е.В. Исход калмыков в Китай в 1771 г. Ростов-на-Дону. Северо-кавказский научный центр. 2002.
6. Думан Л.И. Аграрная политика цинского (маньчжурского) правительства в Синьцзяне в конце XVIII века. М.-Л. 1936.
7. Златкин И.Я. История Джунгарского ханства. М. Наука. 1964.
8. Кукеев Д.Г. К вопросу о новых тенденциях в современной китайской историографии по Джунгарскому ханству // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. 2011 № 2. С. 7.
9. Кукеев Д.Г. О некоторых современных направлениях историографии истории Джунгарского ханства // Письменные памятники Востока. 2012. № 2 (17). С. 210-217.
10. Кычанов Е.И. Повествование об ойратском Галдане Бошокту-хане. 2-е изд., исправленное и дополненное. Элиста. 1999.
11. Мо. Улан.вердин tyy^h судлал: арвн дуііар зууни. (Исследования по истории ойратов XVII в.) Пер. Ч. Бату.ур умчи: Шин—анг-йин ардын кеблелийин хора, 1999 (на монг. яз. «тодо-бичг»).
12. Монгол судлалын олон улсын ном зуй. International bibliography on Mongol studies. III. Хятад. Улаанбатаар. 2002.
13. Мэнгусюэ луньвэнь цзыляо соинь (1949 - 1985) (Указатель статей по монголоведению (1945 - 1985). Хух-Хото. Нэймэнгу дасюэ чубаньшэ. 1987.
14. Санчиров В.П. «Илэтхэл шастир» как источник по истории ойратов. М. «Наука». 1990.
15. Чернышев А.И. Общественное и государственное развитие ойратов в XVIII в. М. «Наука». 1990.
16. Ш. Норбо. Зая-Пандита (Материалы к биографии). Элиста. Калмыцкое книжное издательство. 1999. С. 248.
17. Хуан Ювэй. Туэрхутэ дунгуй цзуго (Возвращение торгутов на родину) // «Чжунсюэ лиши» (История синологии). 1983 N° 5. С. 19.
18. Хэ Тяньцин. Миндай мэнгу ши луньцзи (Очерки по истории Монголии во времена династии Мин). Пекин: шанъу иньшугуань. 1984.
19. Miyawaki Junko, The Nomadic Kingship based on marital alliances: The case of the 17th -18th Century Oyirad // Proceedings of 35th Permanent International Altaistic Confenrence. Taipei, 1982. pp. 361 - 370.
20. Khodarkovsky Michael. Where Two Worlds Met. The Russia State and The Kalmyk Nomads in the 17th and 18th Centuries. Ithaca, 1992.
21. Perdue P. C. China Marches West: the Qing conquest of Central Eurasia. London: The Belknap press of Harvard University press. 2005.
22. Wada Sei. Studies on the History of the Far East (Mongolia) by Dr. Wada Sei. Tokyo: Toyo bunko. 1959.
ОЧИРОВА Л.С.
О ПОЛИТИЧЕСКОМ САМОСОЗНАНИИ МОЛОДЕЖИ КАЛМЫКИИ
Аннотация: Статья посвящена актуальной на сегодня теме политического и гражданского самосознания молодежи. Основные выводы статьи сделаны на основе результатов социологического мониторинга социально-экономической и социально-политической ситуации в Республике Калмыкия.
Ключевые слова: политическое самосознание, гражданская позиция, электоральная активность, политические ожидания и предпочтения, молодежь республики.
Современное гражданское общество невозможно построить, не формируя гражданское самосознание у граждан России в целом и у молодежи, в частности. Компонентами гражданского самосознания у современной молодежи выступают и политическая активность, и правовая и экономическая грамотность, и экологическое самосознание. Изучение политического самосознания молодежи в настоящее время актуально как никогда.
Данный аспект проблематики разрабатывался в рамках мониторинга социально-экономической и социально-политической ситуации в Республике Калмыкия. В апреле и октябре 2011 г. и феврале 2013 г. Институтом комплексных исследований аридных территорий были проведены масштабные массовые социологические исследования по всей республике, в ходе которых, наряду с количественными методами, применялись и качественные. Одним из таких методов был метод фокус-группы [1].
Основными задачами исследования были следующие:
ь Выявление гражданской позиции респондентов (мотивы позитивного и негативного отношения активного и пассивного отношения к выборам).
ь Выявление политических предпочтений респондентов.
ь Выявление ожиданий граждан от выборов.
ь Выявление отношения граждан к партии власти (причины доверия/недоверия).
