CC BY
64
УДК 37:808.5 ББК 74
DOI 10.24412/2414-3995-2021-4-283-287
NIION: 2015-0066-4/21-056 MOSURED: 77/27-011-2021-04-255
© Варнаева А.Е., 2021
Научная специальность 13.00.01 - общая педагогика, история педагогики и образования
О ВРОЖДЕННОМ ХАРАКТЕРЕ ЯЗЫКОВОЙ СПОСОБНОСТИ
Анна Евгеньевна Варнаева,
заведующая кафедрой теории и методики начального образования, кандидат филологических наук, доцент Смоленский государственный университет (214000, Смоленск, ул. Пржевальского, д. 4)
Е-таП: anna6772@mail.ru
Аннотация. Статья посвящена рассмотрению одной из составляющих языка в широком смысле слова - языковой способности. При определении ее природы автор придерживается позиции, впервые предложенной В. фон Гумбольдтом: языковая способность имеет врожденный характер, но реализовать ее человек может только в обществе. Для подтверждения врожденной предрасположенности ребенка к овладению родным языком приводятся многочисленные факты и свидетельства. К ним относятся особенности его голосового развития в период раннего речевого онтогенеза, способность к имитации, к выведению правил грамматики на основе слышимых образцов речи взрослых, аналитические и синтезирующие операции обработки воспринимаемого словесного материала и др. Понимание природы языковой способности обеспечивает грамотную организацию процесса речевого развития ребенка.
Ключевые слова: язык (в узком смысле слова), инвентарь, грамматика, речь, языковая способность, врожденная предрасположенность к усвоению языка, речевой онтогенез, гуление, лепет, имитация, генерализация, детское словотворчество
ON THE OCCASION OF INHERENT CHARACTER OF LINGUISTIC ABILITY
Anna E. Varnayeva,
Head of the Department of Theory and Methodology of Primary Education, Candidate of Philological Sciences, Associate Professor Smolensk State University (214000, Smolensk, ul. Przeval'skogo, d. 4)
Abstract. The article is devoted to examining one of language parts - linguistic ability. Determining its character the author follows the position which was offered for the first time by V. fon Gumboldt: linguistic ability has inherent character, but the man can realize it only being in society. There are a number of facts and illustrations to confirm child's inherent predisposition to mastering mother tongue. They are the following: peculiarities of his voice development in the period of early speech ontogenesis, ability to imitation and conclusion of grammar rules on the base of hearing the models of adults' speech, analytical and synthesized operations of treatment perceptible word material and so on. Understanding the character of linguistic ability ensures competent organization the process of child's speech development.
Keywords: tongue, inventory, grammar, speech, linguistic ability, inherent predisposition to linguistic mastering, speech ontogenesis, booming, babbling, imitation, generalization, child's creation of words
Для цитирования: Варнаева А.Е. О врожденном характере языковой способности. Вестник экономической безопасности. 2021;(4):283-7.
Общепризнанным в современной лингвистике является выделение в языке, понимаемом в широком смысле слова, трех его составляющих: языка (в узком смысле слова), речи и языковой способности.
Язык (в узком смысле слова) - это то, что мы получаем готовым, сами не создаем. Он включает в себя систему единиц (инвентарь) и систему правил построения более сложных единиц из более простых, например, правила (модели) построения словосочетаний и предложений (грамматику). Эта система языка хранится в сознании его носителей, имеет идеальный, абстрактный характер, представ-
ляет собой общественное явление, объединяя всю нацию и фиксируя ее опыт.
Чтобы этот механизм привести в действие, чтобы осуществилось общение посредством языка, необходимы определенные усилия собеседников. Им нужно из готовой системы языка выбрать такие слова и модели словосочетаний и предложений, которые позволили бы выразить и передать друг другу свои мысли и чувства. Данные модели следует заполнить выбранными словами и созданные высказывания произнести или записать для их восприятия и осмысления партнером по общению. Это использование языка говорящими, про-
изводство ими высказываний называют речью. В отличие от языка, речь имеет материальный, конкретный характер, представляет собой индивидуальное явление, отражая опыт каждого отдельного человека.
Языковая способность - это способность человека к языку, а именно: это способность к овладению языком, к созданию и восприятию высказываний. Такого понимания данного термина, представленного в более или менее развернутом виде, придерживаются ведущие лингвисты, психолингвисты и психологи. Так, А.А. Леонтьев толкует его следующим образом: «Языковые способности - это способности к освоению языка, понимаемые как совокупность психологических и физиологических условий, обеспечивающих усвоение, производство, воспроизводство и адекватное восприятие и понимание языковых знаков членами языкового коллектива» [3, с. 63].
Чаще встречаются более краткие определения рассматриваемого термина: «Языковой способностью ... называется способность человека к порождению и восприятию речевых произведений» [2, с. 80]; «Общая языковая способность - способность осваивать речевые умения на основе взаимодействия с другими людьми в процессе социализации» [5, с. 222].
Впервые в мировой лингвистике понятие языковой способности употребил и определил основоположник общего языкознания Вильгельм фон Гумбольдт.
На природу языковой способности существует две основные точки зрения: «согласно одной из них, языковая способность заложена биологически и развивается по мере развития ребенка, . и напротив, согласно другой, - языковая способность есть социальное по сути образование, формирующееся в процессе развития деятельности общения» [4, с. 617]. Если биологическая точка зрения характерна для американской психолингвистики, то отечественная наука придерживается в основном социальной точки зрения [4, с. 617].
Решение данного вопроса, а именно, определение того, в какой мере способность к языку и речи обусловлена наследственно, а в какой она является результатом социальных воздействий, является важным и для понимания рассматриваемого явления, и
для организации речевой работы, прежде всего с детьми, имеющими речевые нарушения.
Нам представляется, что в данном случае лучше говорить не о биологической или социальной природе языковой способности, а о ее врожденном или приобретенном характере. И здесь мы придерживаемся позиции, впервые предложенной В. фон Гумбольдтом, в соответствии с которой языковая способность имеет врожденный характер, она «изначально присуща человеку» [1, с. 156], но реализовать ее он может, находясь в обществе, общаясь с другими людьми.
Только врожденной предрасположенностью к усвоению языка можно объяснить, как малыш, не умеющий выполнять элементарные практические действия, не имеющий опыта интеллектуальной деятельности, неосознанно, без особых усилий, практически самостоятельно, за очень короткий промежуток времени (3-4 года) овладевает сложнейшей системой языка. «Распознавание фонологических и морфологических оппозиций, построение фразы - все это происходит в период, предшествующий осознанным действиям, о чем свидетельствует невозможность вспомнить, как происходит процесс обучения в первые 2-3 года» [5, с. 218]. Поэтому овладение ребенком своим родным языка представляет безусловное чудо.
Исследования детской речи, многочисленные экспериментальные данные последних десятилетий подтверждают врожденный характер языковой способности. Приведем некоторые из ярких свидетельств этого.
Прежде всего необходимо отметить наличие в мозге человека специальных зон (зона Брока и зона Вернике), которые отвечают за порождение и восприятие речи, что свидетельствует о предрасположенности человека к звуковой коммуникации.
Убедительным проявлением врожденной предрасположенности к усвоению ребенком языка являются особенности его голосового развития в период раннего речевого онтогенеза (до 9-10 месяцев). Данный дословесный этап единообразен у детей всего мира, что говорит о независимости его протекания от социума. Он включает в себя три основные стадии: крик, гуление и лепет. Эти предречевые реакции представляют собой некодифицированную звуковую экспрессивную речь.
Стадия крика длится первые два месяца жизни. «Первые голосовые экспрессии новорожденного - реакции крика - имеют две стороны: внешнюю (голосовые проявления) и внутреннюю (детские аффекты, эмоции). И это характерная черта любого речевого проявления. Речь человека на протяжении всей его жизни по своей сути представляет собой выражение психического (эмоции, желания, мысли) с помощью голоса или другого движения. Поэтому первый детский крик следует считать психофизиологическим зародышем будущей речи, содержащим в себе ее главное качество - внешнее звуковое выражение внутреннего психического состояния» [6, с. 5]. Определяя эту способность ребенка выражать внешне свое внутреннее состояние (в форме крика, а позднее - гуления и лепета), один из ведущих психолингвистов Т.Н. Ушакова вводит понятие интенционально-экспрес-сивного механизма, который имеет врожденный характер.
Стадия гуления (2-3 месяца - 4-5 месяцев) есть у всех детей, как слышащих, так и глухих от рождения. Гуление по своим фонетическим характеристикам одинаково у всех детей народов мира, то есть на данном этапе речевого развития дети, принадлежащие к разным языкам, начинают произносить одинаковые звуки вне зависимости от языка окружающих их людей. Преобладают гласные звуки, а также смычные согласные [г], [к], [н].
Гуление постепенно переходит в лепет (4-5 месяцев - 9-10 месяцев), представляющий собой цепочки одинаковых слогов: ба-ба-ба, ма-ма-ма, бобо, дя-дя, де-да и др. Лепет так же универсален, как и гуление, в каком бы языковом окружении ни находился ребенок: двенадцать наиболее распространенных в языках мира согласных составляют 95% согласных в лепетной речи будущего носителя любого языка.
Интересно, что во время гуления и на ранней стадии лепета малыш произносит звуки, которые есть во всех мировых языках. Однако к 6-7 месяцам в лепете уже хорошо представлены фонетические особенности языка, на котором говорят окружающие ребенка взрослые. К концу первого года жизни он утрачивает способность различать и произносить любые звуки и его лепет включает только звуки, существенные для языка окружения.
Во многом это связано с тем, что именно на этапе лепета малыш стремится копировать речь взрослых. «Поэтому некоторые специалисты рекомендуют родителям постоянно разговаривать с ним, даже если они знают, что он пока ничего не может сказать, и уверены, что он еще ничего не понимает. Общение происходит независимо от уровня владения речью, и оно очень важно для эмоционального комфорта» [5, с. 227]. В связи этим следует заметить, что стадия лепета наступает только у слышащих детей, только под воздействием реакции взрослых на гуление. У глухонемых есть ранний лепет, который, не получая подкрепления, постепенно затухает.
Итак, изучение особенностей раннего речевого онтогенеза позволило ученым сделать вывод о том, что в этот период «решающую роль играет саморазвитие комплекса заложенных при рождении реакций младенца» [6, с. 5].
Еще одним проявлением врожденной языковой способности является готовность ребенка к общению, к обучению во взаимодействии с окружающим миром.
Это обучение включает, в том числе, и копирование речи взрослых, о котором упоминалось выше. Сама способность к подражанию человеческой речи также является генетически заложенной. Приблизительно с одного месяца у малыша на бессознательном уровне начинает работать имитативный комплекс, побуждающий его подражать сначала мимическим, а немного позже - голосовым проявлениям поведения окружающих людей. «Особый вид имитации, играющей важную роль в усвоении ребенком языка, - это ... имитация языковых фактов самим ребенком» [7, с. 27]. Она проявляется в повторении им сразу или через какое-то время слова, части фразы или целой фразы взрослого. Подражательная деятельность детей происходит в естественной обстановке и никак целенаправленно не координируется взрослыми. Она особенно усиливается в период от усвоения первых слов (9-10 месяцев) до перехода к многословным высказываниям (на втором году жизни). При этом дети крайне избирательны в выборе языкового материала для имитации: они «повторяют из воспринимаемой ими речи взрослых именно то, что находится в данный момент в процессе усвоения» [7, с. 27].
В возрасте 9-10 месяцев лепетные слоговые сочетания получают предметную отнесенность. Например, ребенок говорит: Мама, и это относится именно к маме. Способность к обозначению предметов, признаков, действий окружающего мира словами, то есть к знаковой деятельности, является еще одним проявлением врожденной предрасположенности ребенка к усвоению языка.
В период с 1 года до 3-5 лет для речевого развития детей характерна яркая врожденная закономерность, называемая генерализацией (сверхгенерализацией). Она заключается в распространении новой языковой формы (единицы) на выражение содержания, которое требует иных языковых форм.
Например, усвоив выражение прямого объекта в Вин. падеже у имен существительных женского рода окончанием -у (читай книгу), ребенок распространяет это окончание и на существительные мужского и среднего рода: дай хлебу, хочу колесу.
Генерализация проявляется и в том, что ребенок распространяет слово на выражение содержания, которое должно передаваться другими словами. Так, ребенок в 1,3 года может назвать все, что надевают на ноги, идя на прогулку, одним словом -туфи (туфли). Как видим, значение данного слова толкуется слишком широко. Наличие такой широкой семантики у детских слов объясняется особенностями их мышления: еще не сформированным познавательным процессом обобщения.
Особенностью первых слов любого ребенка является и то, что они называют целую ситуацию. Это так называемые слова-фразы. Например, Би-би! в разных контекстах может значить: Вижу машину! Хочу в машину! Хочу машинку! Посмотрите, какая машина!
Таким образом, содержание первых слов ребенка еще не совпадает со значениями, которыми их наделяет взрослый.
Нельзя не отметить и еще одну яркую врожденную способность ребенка на основе слышимых образцов речи взрослых выводить правила образования языковых единиц - правила грамматики, которые лингвисты называют глубинными структурами. Эта способность малыша является поистине уникальным даром, так как позволяет ему, воспринимая линейно разворачивающуюся речь, получая на основе нее фрагментарные, неполные данные о язы-
ке, самостоятельно, неосознанно выводить и усваивать правила построения (модели) слов, их форм, словосочетаний и предложений. При этом данные правила, естественно, в явном виде для ребенка никто не формулировал, да и сами родители имеют о них довольно смутное представление. Так малыш на основе восприятия речи окружающих его людей и врожденной способности к ее освоению формирует системное, пока еще неосознанное знание языка.
Указанную способность подтверждает так называемый ваг-тест. Ребенку показывают изображение контура, который похож на птичку, и говорят: Это ваг. Потом показывают изображение с двумя такими контурами и говорят: А вот их двое. На картинке два ... И любой четырехлетний ребенок без затруднений говорит: Вага, как два дома, сапога, мальчика. То есть в данном случае правило образования формы множественного числа усвоено.
Рассматриваемый феномен в последние годы получил экспериментальное подтверждение. Ученые интернациональной группы, работающей в рамках одного из самых перспективных направлений нейролингвистики - нейровизуализации, -«исследовали электромагнитную активность мозга детей при прослушивании отдельных слов и фраз и обнаружили, что на бессмысленные фразы мозг реагирует так же, как на содержательные [5, с. 221]. Это говорит о том, что «мозг ребенка «интересует» грамматика фраз, даже если они не имеют для него никакого содержания» [5, с. 221].
К еще одним закономерностям речевого онтогенеза, имеющим врожденный характер, относятся аналитизм и синтезирование как процессы преобразования ребенком воспринимаемого речевого материала. Их позволило обнаружить исследование детского словотворчества (возрастной период от двух до семи лет) - уникального явления, характерного для всех детей мира. Оригинальные детские слова обнаруживают «тотальное проявление аналитических, дробящих процессов» [6, с. 18]. Так, многие неологизмы детей представляют собой новое соединение элементов (заметим, по словообразовательным моделям, существующим в языке), которые до этого должны были быть выделены, то есть этому предшествовал аналитический этап. Например, прикрышиться («сесть на крышу») - слово
образовано по модели, по которой построены слова приземлиться, прилуниться, на основе выделенного корневого элемента крыш-(а). Слово забыватель («тот, кто все забывает») образовано от забыва-(ть) при помощи частотного в языке и выделенного ребенком суффикса - тель- по аналогии с учитель, читатель.
Наряду с аналитическими процессами, детское словотворчество представляет другой вид преобразований словесного материала взрослых - синтезирование, объединение выделенных языковых элементов.
«Описанные аналитические и синтезирующие процессы протекают в когнитивной сфере ребенка автоматически, неосознанно и, по-видимому, являются результатом действия врожденной программы» [6, с. 19].
Рассмотренные способности малыша на основе речи взрослых выводить и усваивать правила грамматики, осуществлять аналитические и синтезирующие операции обработки ее лексического состава, наряду с имитированием, являются различными проявлениями отмеченной выше врожденной готовности ребенка к самообучению во взаимодействии с окружающими его людьми.
Еще одной заложенной уже при рождении малыша способностью является способность членить речевой поток окружающих на значимые элементы. Конечно, здесь ориентиром выступают паузы между фразами, словесное, синтагматическое и фразовое (логическое) ударение. Но этого недостаточно. Чтобы убедиться в данном факте, нужно попытаться сегментировать речь на незнакомом иностранном языке. Это очень сложная для выполнения задача. А ребенок с ней легко и успешно справляется.
На основе проведенных экспериментальных исследований ученые объяснили этот феномен следующим образом: «дети бессознательно ориентируются на частотность появления в речи неких последовательностей звуков, проводя границы там, где заканчиваются привычные комбинации» [5, с. 229].
Нельзя не отметить, что и сама способность к восприятию человеческой речи также имеет врожденный характер. Новые экспериментальные данные свидетельствуют о том, что уже во внутриутробном периоде существования младенца он
реагирует на человеческую речь, которая звучит вокруг. Доступными для него являются просодические элементы речи: интонация и ударение, хотя сами слова различимы плохо. «В силу столь раннего воздействия речевой акустики на органы слуха плода слуховая система новорожденного при его появлении на свет в определенной степени сформирована под действующий вокруг язык. Это проявляется в том, что новорожденный имеет предпочтение в отношении того языка, который является для него родным» [6, с. 7].
Есть и другие свидетельства врожденной предрасположенности человека к овладению и владению родным языком, но представляется, что рассмотренных фактов достаточно для безусловного подтверждения наличия «врожденной программы речевого развития» [6, с. 19], врожденного характера языковой способности.
Ребенок усваивает язык неосознанно, интуитивно, но это нисколько не снижает огромной ценности этой деятельности для его речевого развития и становления его как личности.
Литература
1. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию / пер. с нем. яз. под ред. проф. Г.В. Рамишви-ли. М.: Прогресс, 1984. 397 с.
2. Красных В.В. Основы психолингвистики. Лекционный курс. 2-е изд., доп. М.: Гнозис, 2012. 333 с.
3. Леонтьев А.А. Основы психолингвистики: учебник для студ. высш. учеб. заведений. 5-е изд., стер. М.: Смысл; Изд. центр «Академия», 2008. 288 с.
4. Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. 685 с.
5. Пищальникова В.А., Сонин А.Г. Общее языкознание. Часть 1: учебник для студ. высш. учеб. заведений. 2-е изд., испр. и доп. М.: Р. Валент, 2019. 480 с.
6. Ушакова Т.Н. Принципы развития ранней детской речи // Дефектология. 2004. № 5. С. 4-16.
7. Цейтлин С.Н. Язык и ребенок. Лингвистика детской речи: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2000. 172 с.
