CC BY
131Научная статья / Research article
О возможных угрозах безопасности Узбекистана со стороны джихадистских движений Афганистана
З. С. Саримсоков
Российский университет дружбы народов, Москва, Россия e-mail:zohidjon990@gmail. com
Аннотация. После того, как к власти в Афганистане пришло движение «Талибан»1 и США полностью вывели оттуда свои войска, появляется все больше вопросов относительно будущего государств Центральной Азии. В средствах массовой информации выдвигается множество теорий и зловещих сценариев, согласно которым в регион хлынут большие потоки беженцев и наркотиков, население в постоянном страхе от террористических актов, правительства рушатся под ударами исламского радикализма, вдохновленного успехами афганских джихадистов. Конечно, точно предсказать дальнейшие события в Центральной Азии пока невозможно, так как многое будет зависеть от курса, выбранного талибами, и от того, куда в итоге они приведут Афганистан. Статья посвящается последствиям вывода американских войск из Афганистана для стран ЦА. Особое внимание уделяется угрозам религиозного экстремизма, который может возникнуть в Афганистане. Основная цель работы заключается в попытке разобраться, как ситуация в Афганистане может повлиять на Узбекистан, одну из самых политически активных стран региона, реален ли мир в Афганистане и чего ожидать от нового режима. Актуальность работы обусловлена тем, что угроза религиозного радикализма, исходящая из Афганистана, может быстро распространиться по всему региону, чего как раз и опасаются власти Центрально-Азиатских республик. Рассмотрены позиции и интересы таких акторов, как Россия, Турция и, конечно же, Узбекистан. Проведенный анализ позволяет сформировать некое видение развития ситуации в Афганистане, которая пока находится в состоянии неопределенности.
Ключевые слова: внешняя политика, международные отношения, радикализм, движение «Талибан», Центральная Азия.
Для цитирования: Саримсоков З. С. О возможных угрозах безопасности Узбекистана со стороны джихадистских движений Афганистана. Постсоветские исследования. 2022;1(5):39-49.
Possible threats to the security of Uzbekistan from the jihadist movements of
Afghanistan
Zokhidzon S. Sarimsokov
RUDN University, Moscow, Russia e-mail:[email protected]
Abstract. With the rise of the Taliban to power in Afghanistan and the final withdrawal of the U.S., there are growing questions about what now awaits neighboring Central Asian countries. The media and social networks are full of alarming news and images of a future in which the region is drowning in a large flow of refugees and drugs, living under the fear of potential terrorist attacks, and ruling regimes are crumbling under the blows of Islamist radicalism inspired by the Afghan scenario. Of course, it is impossible to predict exactly what will happen in Central Asia, as much will depend on the course taken by the Taliban and where the Taliban will ultimately lead in Afghanistan. The article focuses on the consequences of the withdrawal of U.S. troops from Afghanistan for the countries of Central Asia. Particular attention is paid to the threats of religious extremism that could erupt in Afghanistan. The main purpose of the paper is to try to understand how the situation in
1 Организация, запрещенная в РФ.
Afghanistan may affect Uzbekistan's policy in the region, whether peace in Afghanistan is realistic and what to expect from the new regime. The relevance of the work is due to the fact that the threat of religious radicalism emanating from Afghanistan can quickly spread throughout the region, which is exactly what the regimes in Central Asia are afraid of. The positions and interests of such actors as Russia, Turkey, and, of course, Uzbekistan, one of the most proactive countries in the region, are considered. The analysis allows to formulate a vision of the development of the situation in Afghanistan, which is still in a state of uncertainty.
Keywords: foreign policy, international relations, radicalism, Taliban, Central Asia.
For citation: Zokhidzon S. Sarimsokov Possible threats to the security of Uzbekistan from the jihadist movements of Afghanistan. Postsovetskie issledovaniya = Post-Soviet Studies. 2022; 1(5):39-49. (In Russ.)
События последних месяцев, связанные с приходом к власти в Афганистане террористического движения «Талибан», вызывают серьезную обеспокоенность у руководителей государств Центральной Азии. Об этом говорят и эксперты, профессионально занимающиеся изучением Афганистана, и представители политических элит этих стран. По словам главы Казахстана К-Ж. Токаева: «Ситуация в Афганистане, общее нарастание глобальной
напряженности ставит перед нами задачу перезагрузки оборонно-промышленного комплекса и военной доктрины. Мы должны готовиться к внешним шокам и наихудшему варианту развития событий»1.
Стоит отметить, что ситуация на границе Афганистана со странами Центральной Азии была неспокойной еще задолго до прихода к власти талибов, так как ежегодно только таджикские
пограничники фиксировали примерно 30 столкновений в приграничных районах. Также не стоит забывать, что в ноябре 2019 г. в Таджикистан проникла группа боевиков, совершившая масштабное нападение на погранзаставу, которое с трудом было отражено2. Еще одним примером
нестабильности ситуации служит нападение боевиков на погранвойска Туркменистана в июле 2018 г., в ходе которого погибло более 20 человек3.
В начале 2021 г. на территориях, подконтрольных «Талибану», действовала ячейка террористической сети «Аль-Каида», возглавляемая шейхом Усамой Махмудом, также имеются сведения, что на афганской территории скрывается тяжелобольной лидер «Аль-Каиды»4 Айман аз-Завахири. По последним данным, с талибами работают не менее 500 боевиков «Аль-Каиды», которые выполняют функции военных специалистов и инструкторов5.
Кроме того, на территории Афганистана действуют запрещенные во многих странах: «Исламская Партия Восточного
Туркестана»6 (лидер Абдул Хак с более 1000 боевиками), «Исламское движение Узбекистана»7 (Джафар Юлдаш с 700 боевиками), «Хатиб имам аль-Бухари» (не менее 100 боевиков), «Джамаат Ансаруллох»8 (до 200 боевиков) [Мендкович Н., 2021]. Эти группировки сосредоточены в северных провинциях, включая Бадахшан, Кундуз и Бадгис, которые преимущественно заселены этническими таджиками и
1 Риски из-за Афганистана: Токаев призвал готовиться к худшему. Подробнее: https://www.vesti.ru/article/2607658
2 Нападение на погранзаставу Ишкобод и версия провокации.
Подробнее: https://stanradar.com/news/full/37130-napadenie-na-pogranzastavu-ishkobod-i-versija-provokatsii.html
3 Никита Мендкович. Афганские контрабандисты превращаются в террористов. Подробнее: https ://regnum. ru/news/polit/2445650. html
4 Организация, запрещенная в РФ.
5Подробнее: https://www.longwarjournal.org/archives/2021/08/talibans-special-forces-outfit-providing-security-at-kabul-airport.php
6 Организация, запрещенная в РФ.
7 Организация, запрещенная в РФ.
8 Организация, запрещенная в РФ.
узбеками. К тому же, по некоторым данным, «Джамаат Ансаруллох» контролирует при талибах контрабанду наркотиков в Таджикистан. После захвата афганского Бадахшана талибы поручили управление пятью пограничными районами члену «Джамаат Ансаруллох», уроженцу Таджикистана М. Шарифову,
разыскиваемому правоохранительными органами на родине1. Напомним, что данная группировка ответственна за многие теракты на территории Таджикистана и вызывает серьезную обеспокоенность у таджикских властей.
Таким образом, можно сделать вывод, что движение «Талибан» не напрасно признано террористической организацией, оно лишает покоя все правительства государств Центральной Азии. В его состав прочно интегрированы, как минимум, 5 международных террористических
организаций, которые активно действуют в странах региона, а через них и в России. Велика вероятность того, что при новом режиме они рассредоточатся в приграничных районах, и по факту начнут контролировать их. Поэтому, можно сказать, что для властей Центрально-Азиатских республик сложилась новая политическая реальность, на которую они так или иначе должны реагировать2.
«Узбекский» взгляд на ситуацию
Ташкент в сложившейся новой политической реальности готов продолжать торгово-экономическое и инвестиционное сотрудничество с Афганистаном, развивать экономические проекты, запланированные еще при прежнем руководстве страны. Несмотря на то, что узбекские власти призывают к широкому представительству всех слоев афганского общества (в том числе этнических меньшинств) в структуре управления страной, стоит признать, что вовлеченность Ташкента в деятельность
1 Кто такие «Джамаат Ансаруллах» и кому талибы поручили охрану части границы с Таджикистаном? Подробнее: https://ms.azattyq.org/a/taИban-tajik-тШ1аШ5-ЬоМег/31385228.Ь1т1
2 Василий Кашин. Афганистан и проблемы региональной безопасности. Подробнее:
https ://russiancouncil. ru/analytics-and-
comments/comments/afgamstan-i-pшЫemy-regionalnoy-bezopasnosti/?sphrase_id=86244084
узбекского меньшинства Афганистана всегда была относительно низкой. После объявления состава временного
правительства 8 сентября 2021 г. МИД Узбекистана выпустило обращение, в котором говорилось о «готовности к развитию конструктивного диалога и практического взаимодействия с новыми государственными органами Афганистана»3.
Основным приоритетом Ташкента в отношениях с Кабулом всегда было стремление к наращиванию торгового баланса с Афганистаном, но сегодня по объективным причинам наблюдается низкая платежная способность у афганцев. На встрече в формате «ШОС - Афганистан» президент Узбекистана Ш. Мирзиёев заявил о необходимости разморозить
государственные активы Афганистана, которые находятся в зарубежных банках. Ш. Мирзиёев полагает, что это может предотвратить исход беженцев из страны. Глава МИД Узбекистана на встрече, организованной по инициативе Госдепа США и МИД ФРГ и состоявшейся 8 сентября 2021 г., акцентировал внимание на необходимости «разработки
постконфликтной стратегии для
Афганистана, рассчитанной на скорейшее восстановление его экономики, вовлечение в региональные интеграционные процессы, реализацию инфраструктурных проектов»4.
Новое инклюзивное правительство талибов также говорит о своих намерениях продолжать развитие сотрудничества с узбекскими властями по торгово-экономическим направлениям. Здесь можно вспомнить слова пресс-секретаря правительства талибов З. Моджахеда, который 3 сентября 2021 г. направил поздравительное послание по случаю Дня независимости Республики Узбекистан, в котором выразил надежду на «продолжение традиционного взаимовыгодного
3 Заявление официального представителя МИД Республики Узбекистан. Подробнее: https://mfa.uz/ru/press/news/2021/zayavlenie-oficialnogo-predstavitelya-mid-respubliki-uzbekistan— 30261
4 О министерской встрече по Афганистану. Подробнее: https://mfa.uz/ru/press/news/2021/o-ministerskoy-vstreche-po-afganistanu—30268
сотрудничества с Узбекистаном в условиях мира и спокойствия, а также в духе дружбы и добрососедских отношений»1.
Также заметим, что Ташкент продолжает взаимодействовать по гуманитарной линии с Кабулом, результатом чего является созданный благоприятный образ страны у местного населения. Например, 14 сентября 2021 г. в город Хайратон прибыл железнодорожный состав с гуманитарной помощью от узбекских властей с продуктами питания, товарами первой необходимости, медикаментами, одеждой и обувью.
Следующим событием, ставшим важным шагом на пути восстановления наработанных связей между
предпринимателями двух стран, стала рабочая встреча представителей приграничных органов управления Узбекистана и Афганистана - губернатора провинции Балх и хокима Сурхандарьинской области, состоявшаяся 27 сентября 2021 г. в г. Термез2. Судя по заявлению МИД Узбекистана, опубликованному на сайте министерства, сразу после встречи с представителями афганской стороны «по обсуждаемым вопросам достигнута договоренность о принятии ряда мер, направленных на решение проблем с транзитом и доставкой грузов в Афганистан в связи с тяжелой гуманитарной ситуацией в этой стране»3.
Оглядываясь назад, на первый срок президентства Ш. Мирзиёева, и оценивая его внешнеполитический курс, можно отметить его старания по налаживанию взаимовыгодных связей со всеми участниками международных отношений. Поэтому не удивительно, что Узбекистан использует в отношении Афганистана весьма прагматичный подход, который опирается на торгово-экономические интересы. В существующих реалиях открываются
широкие возможности для узбекского бизнеса, умеющего маневрировать и прекрасно ориентирующегося в афганской специфике. Следует упомянуть, что ранее узбеки методично выстраивали
экономические цепочки с Афганистаном, которые выдерживали любые политические кризисы и в перспективе оказывали положительное влияние на развитие приграничных территорий. Что касается нынешнего правительства Узбекистана, нужно отметить, что с его сдержанным и прагматичным внешнеполитическим курсом страна может превратиться в ключевого партнера почти всех главных акторов мировой политики в Центральной Азии. Но прежде узбекским властям нужно решить две важные задачи:
а) обеспечить безопасность страны в новых реалиях;
б) решить дилемму:
- как взаимодействовать с США, чтобы при этом не обидеть Россию и Китай;
- как взаимодействовать с США, не впуская их в страну.
а) Вопросы безопасности в новых реалиях
Для стран ЦА вопросы безопасности, в основном, связаны с деятельностью двух наиболее опасных террористических группировок глобального уровня - ИГИЛ4 и «Аль-Каидой» [Казанцев 2013]. В связи с этим появление некоторых ячеек ИГИЛ в Афганистане и активизацию «Аль-Каиды» стоит рассмотреть более подробно, особенно с точки зрения их деятельности на севере Афганистана, в приграничных провинциях, где большинство населения составляют этнические таджики и узбеки. Также проникновение радикальных группировок на территории стран ЦА является одним из ключевых факторов, оказывающим влияние на региональную политику мировых держав
1 Поздравительное послание от пресс-секретаря Исламского Эмирата Афганистан Забихуллах Муджахеда. Подробнее: https://mfa.uz/ru/press/news/2021/pozdravitelnoe-poslame-ot-press-sekretarya-islamskogo-emirata-afganistan-zabihulla-mudzhaheda—30238
2 Хоким Сурхандарьи и губернатор Балха встретились
в Термезе. Подробнее:
https://www.gazeta.uz/ru/2021/09/27/balkh/
3 Пресс-релиз Министерства иностранных дел Республики Узбекистан. Подробнее: https://mfa.uz/ru/press/news/2021/press-reliz-ministerstva-inostrannyh-del-respubliki-uzbekistan— 30408
4 Организация, запрещенная в РФ.
и на политику национальной безопасности стран региона [Князев 2004].
Началось с того, что осенью 2014 г. на пакистанской и афганской территории появились отдельные военизированные группировки сторонников ИГИЛ. По некоторым сведениям, одними из первых носителей радикально-экстремисткой
идеологии в Афганистане, вероятнее всего, были иностранные боевики, завербованные из числа молодых людей в республиках постсоветского пространства, где мусульмане являются большинством. Также стоит обратить внимание на то, что важную роль в формировании и становлении более радикальных группировок в Афганистане и Пакистане сыграли формирования,
отколовшиеся от движения «Талибан» [Звягельская, Казанцев, Нессар, Панарин, 2017].
Массовое проникновение в Афганистан связанных с ИГИЛ отрядов боевиков и смена ориентации части талибов стали результатом проведения масштабной операции
пакистанской армии под названием «Зарб-е-Азб»1, в результате которой большое количество членов пакистанского «Талибана» и других террористических группировок были вытеснены из
пакистанских провинций Вазиристан и Белуджистан в Афганистан. Эти «пакистанские талибы» в массовом порядке стали присягать на верность главе ИГ аль-Багдади. В совместном докладе российских и таджикских экспертов международного дискуссионного клуба Валдай говорится о том, что «в Афганистане часто можно услышать и прочитать, что весной-летом 2014 г. между пакистанской разведкой (КГ) и представителями ЦРУ, а затем между и руководством афганских и пакистанских талибов было заключено секретное соглашение о передислокации боевиков [Казанцев 2019]. В рамках этого соглашения «выдавливаемым» с территории Пакистана вооруженным группам якобы оставляют коридор для отхода в Афганистан; их даже стимулируют переходить в северовосточные, северные и западные провинции
1 В пакистанской "зоне племен" уничтожены 16 тысяч
боевиков. Подробнее: https://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/1287120
страны» [Искандаров, Искандаров, Сафранчук 2016].
В целом, если взглянуть глубже, то можно заметить, что за очень короткий период ИГ сумело утвердиться в Афганистане и превратиться в одного из важных местных игроков. Например, представитель МИД Афганистана М. Балх [Мирваиз 2016] отметил, что «ИГ-Хорасан» отличается от других радикально-террористических структур, включая движение «Талибан» и «Аль-Каиду», по следующим характеристикам:
- большей воинственностью;
- умением обеспечивать свою экономическую самостоятельность (в основном за счет средств от наркотрафика);
- вербовкой преимущественно образованной молодежи;
- большей прагматичностью;
-созданием более эффективной и
децентрализованной террористической сети;
-более активным использованием Интернета в своей деятельности.
Вдобавок ко всему, один из высокопоставленных чиновников заявил, что переброска формирований
боевиков осуществлялась вертолётами, которые не имели опознавательных знаков, что говорит о секретности данной операции. Также в январе 2016 г. в одном из районов восточной провинции, находящейся под контролем боевиков, совершили посадку 4 неопознанных вертолёта. Данного рода операции привели к постепенному усилению боевых группировок и к окончательной победе талибов летом этого года. Как раз после захвата власти в Афганистане талибами, летом 2021 г., министр обороны России С. Шойгу в одном из своих интервью на тему обеспечения безопасности Таджикистана заявил о «довольно серьезной организованности передвижений ИГИЛ»2.
Заметим, что процесс проникновения структур ИГ в Афганистан не был случайным или стихийным. По этой причине невозможно игнорировать фактор «ИГ-Хорасан» как ключевую угрозу безопасности в регионе. Как отмечает эксперт РСМД А.
2 Россия поможет Таджикистану в случае угрозы безопасности. Подробнее:
https://ria.ru/20210728/pomosch-1743224455.html
Казанцев, «переход из «Талибана» в ряды ИГ был особенно характерен для ряда групп иностранных боевиков, в том числе связанных с постсоветскими странами» [Казанцев 2021]. Основанная на волне подъема религиозного радикализма в 90-е годы [Cornell 2006], а ныне считающаяся частью «Аль-Каиды» группировка «Исламское движение Узбекистана» в августе 2015 г. распространила видеоролик, в котором некоторые её представители заявляли о своем вхождении в ряды ИГ. Также заметим, что данная организация считается ответственной за многие террористические акты на территории Центрально-Азиатских стран, которые происходили за последние 30 лет.
После поражения в Сирии и Ираке, наблюдается рост интереса ИГ к Афганистану и Центральной Азии. По сути, с ростом нестабильности в Афганистане у ИГ появился шанс получить новую территориальную базу, почти уже утерянную им на Ближнем Востоке. Данный факт вызывает серьезную обеспокоенность у стран региона, прежде всего Узбекистана и Таджикистана, так как именно они имеют самые протяженные, следовательно, достаточно уязвимые границы с Афганистаном. Тенденция к усилению хаоса на севере Афганистана, ранее отличающегося сравнительной
стабильностью, подтверждается
сообщениями о периодической
смене разными антиправительственными отрядами белых флагов талибов на черные флаги ИГ и наоборот. Напомним, что северные провинции Афганистана в основном заселены этническими узбеками и таджиками. Именно по этой причине, в знак поддержки таджикского населения, власти Таджикистана не признали инклюзивное правительство талибов, а власти Узбекистана стараются оказать помощь узбекскому населению.
Вопрос обеспечения безопасности является краеугольным камнем для Таджикистана и Узбекистана при выстраивании региональной политики. До недавних времен поддержанием
правопорядка, хоть и с переменным успехом,
в регионе занимались американские и натовские войска. Но с их уходом из Афганистана получается, что «кипящий котел неприятностей» остался без присмотра и теперь уже невозможно предсказать, как себя поведут бандформирования и радикальные группировки. В связи с этим Таджикистан и Узбекистан, имея, в сущности, одинаковую проблему, по логике должны были выработать общую тактику, но в действительности оказалось совсем наоборот, эти две страны выбрали два разных подхода:
1) Таджикистан не признал инклюзивное правительство, в котором не представлены все этнические группы (в основном, таджики) и опирается на поддержку России и ОДКБ;
2) Узбекистан продолжает сотрудничество и переговоры с талибами в надежде на их лояльность.
б) США в поисках союзников
Если взглянуть на нынешнюю ситуацию в Центральной Азии с ретроспективной точки зрения, то можно сделать вывод о том, что вариант с американским присутствием выглядел довольно естественно -американские военные базировались в регионе с 2001 по 2014 гг. Но нужно посмотреть правде в глаза и признать, что с тех пор многое изменилось. Самым важным изменением, произошедшим с момента ввода американских войск в Афганистан в 2001 году, можно считать резкое ухудшение отношений США с двумя главными внешними партнерами Центральной Азии -Россией и Китаем, которые 20 лет назад вели политику «солидарности», но сейчас явно были бы не рады возвращению американцев в регион. В связи с этим Вашингтону придется постараться, чтоб доказать странам региона, что сотрудничество с ним компенсирует неизбежную негативную реакцию двух влиятельных соседей. Сделать это будет непросто, так как за последние пятнадцать лет в Центральной Азии окончательно засомневались в
действенности региональной политики США и разуверились, что они смогут стать противовесом России и Китаю в регионе. К тому же стоит упомянуть, что прошли те
времена, когда молодые, ставшие недавно суверенными страны Центральной Азии высоко ценили любое американское внимание и боролись за него, а США достаточно активно занимались
продвижением принципов демократии и рыночной экономики в регионе. Сейчас одним из немногих вопросов, по которым Вашингтон продолжает активное
сотрудничество с центральноазиатскими государствами, остается Афганистан.
Американские войска покинули Афганистан, но Вашингтон намерен и дальше вести борьбу с религиозным радикализмом в любом проявлении, в частности, с талибами. Но это вряд ли будет возможно без дислокации военных баз США в соседних с Афганистаном странах. Заметим, что Афганистан граничит с шестью государствами - Ираном, Пакистаном, Китаем, Таджикистаном, Узбекистаном и Туркменией, но ни в одной из указанных стран сейчас нет американских баз. Да и вообще ни одну из этих стран, имеющих общую границу с Афганистаном, нельзя назвать союзницей США. К тому же, как отмечает директор московского центра Карнеги Д. Тренин, размещение военных подразделений США за пределами западного мира создает две проблемы: первая -разрушение геополитического статуса-кво в регионе, где дислоцируется военная мощь США, а вторая - хаос, который возникает после вывода их войск1. В силу определенных причин и обстоятельств, Иран и Китай выпадают из этого небольшого списка. Пакистан, хоть и является «опорой» для движения «Талибан», теперь слишком зависит от Китая, чтобы допустить вариант с американской военной базой на своей территории. Что касается Туркменистана, то вряд ли эта страна откажется от своего изоляционистского курса во внешней политике. Так что вариантов остается не так много: Таджикистан и Узбекистан. Некоторые американские СМИ
1 Дмитрий Тренин. Афганистан после США. Что ждет Россию и Центральную Азию. Подробнее:
https ://russiancouncil. ru/analytics-and-
comments/comments/afgamstan-posle-ssha-chto-zMet-rossiyu-i-tsentralnuyu-aziyu/
подтверждают, что именно эти две страны Пентагон рассматривает как потенциальных кандидатов на размещение новых баз в Центральной Азии. Это вполне осуществимо, так как в недавнем прошлом у США уже были базы в регионе, но, по мнению эксперта московского центра Карнеги Тимура Умарова2, на данном этапе развития событий многое будет зависеть от двух главных факторов:
- во-первых, от масштабов потенциального военного присутствия американцев;
- во-вторых, от того, насколько это будет выгодно принимающим странам с финансовой и политической точки зрения. Точнее, от того, перевесит ли эта выгода неизбежные потери, которые понесут страны из-за недовольства Москвы и Пекина.
По сравнению с соседями Узбекистан имеет некоторые преимущества перед другими странами региона, так как в намного меньшей степени зависит от России и Китая и ведёт активную многовекторную политику, заигрывая со всеми активными участниками на политической арене. В настоящее время Узбекистан не входит в ОДКБ (хоть и когда-то входил) и не имеет на своей территории иностранных военных баз. С приходом к власти Шавката Мирзиёева отношения Узбекистана с Россией заметно улучшились, но если на начальном этапе это выглядело как сближение в рамках общего курса на большую открытость и налаживание внешних связей в самых разных направлениях, то теперь уже идут разговоры о возможном участии Узбекистана в региональных интеграционных проектах, инициатива и лидерство в которых принадлежат России.
В Узбекистане раньше была военная база США. В 2001 г. президент И. Каримов передал американцам в аренду аэродром Карши-Ханабад3. Но уже в мае 2005 г. узбекские власти потребовали вывода американских войск из-за того, что
2 Тимур Умаров. В поисках базы. Вернутся ли американские военные в Центральную Азию? Подробнее: https://carnegie.ru/commentary/84579
3 Ю.Соколов. США будут бить Россию через Узбекистан. Это хороший ход. Подробнее: https://www.gazeta.ru/army/2021/10/26/14137207.shtml
Вашингтон резко осудил подавление протестов в Андижане. Кроме того, с 2014 по 2017 гг. в Ташкенте располагался офис связи НАТО в Центральной Азии1.
С приходом к власти Ш. Мирзиёева в 2016 г., военные связи Узбекистана и США вновь активизировались. В 2018 году Мирзиёев побывал с визитом в Вашингтоне, где подписал первый в истории отношений план сотрудничества с США в военной сфере2. С тех пор количество совместных узбекско-американских военных учений увеличилось, а узбекские офицеры получили возможность проходить курсы повышения квалификации в США и странах НАТО3. США также поощряют активную позицию Узбекистана по Афганистану, благодаря которой Ташкент старается стать лидером в регионе. Об этом говорит и тот факт, что в мае 2020 г. Вашингтон вместе с Ташкентом и Кабулом провели первый трехсторонний диалог, а в апреле 2021 г. госсекретарь Блинкен поблагодарил главу узбекского МИД А. Камилова за содействие в процессе интеграции Афганистана в Центрально-Азиатское экономическое пространство4.
Также стоит обратить особое внимание, что именно Узбекистан инициировал новый формат в афганском урегулировании. В 2018 г. в Ташкенте состоялась конференция «Мирный процесс, сотрудничество в сфере безопасности и региональное
взаимодействие», в которой приняли участие представители более 20 стран и организаций, по итогам которой была принята «Ташкентская декларация»5. А в июле 2021 г. Узбекистан повторил подобный формат, но уже под новым названием - «Центральная и Южная Азия: региональная взаимосвязанность. Вызовы и
возможности»6.
Несмотря на всю активность властей
1 Офис НАТО в Узбекистане закрылся. Подробнее: https://regnum.ru/news/2259882.html
2 Екатерина Игумнова. Новая эра, или как Шавкат Мирзиеев слетал за океан и с чем вернулся из США. Подробнее: https://uz.sputniknews.ru/20180518/kak-shavkat-mirziyoev-sletal-v-ssha-8248261.html
3 Там же.
4 Телефонный разговор Государственного секретаря
Блинкена с министром иностранных дел Узбекистана
Камиловым. Подробнее:
Узбекистана вокруг афганской проблемы и их попытки извлечь политические дивиденды, можно с уверенностью сказать, что в вопросе размещения американских военных баз они неизбежно столкнутся с противодействием Москвы и Пекина. Москва уже активно критикует некоторые шаги Ташкента, заявляя, что они навязаны США. Например, в одном из своих интервью глава российского МИД С. Лавров сказал: «Многочисленные инициативы вокруг афганского урегулирования, вокруг Индо-Тихоокеанского региона предполагают переориентацию Центральной Азии с нынешнего направления на Юг - помогать восстанавливать Афганистан и
одновременно ослаблять связи с Российской Федерацией»7.
Говоря о гипотетической возможности появления американских военных баз в Узбекистане, не стоит забывать и о том, что узбекское общество вряд ли будет в восторге от любого иностранного военного присутствия в стране. Слухи о возможном размещении там российской военной базы, вызванные визитом министра обороны РФ С. Шойгу, привели к такому общественному резонансу, что узбекским властям пришлось выступить с официальным опровержением. Если общество так резко реагирует на возможное появление российской военной базы, нетрудно догадаться, что с американской базой будет еще сложнее, так как по результатам опросов выявлено, что политика США в регионе в узбекском обществе менее популярна, чем российская. В результате либерализации общественно-политической жизни в последние годы узбекские власти уже не могут игнорировать общественное мнение, как это было раньше при И. Каримове. Власти в Узбекистане сейчас намного внимательнее относятся к
https://uz.usembassy.gov/ru/secretary-blinkens-call-with-uzbekistan-foreign-minister-kamilov-ru/ 5 Подробнее: https://uza.uz/ru/posts/deklaratsiya-tashkentskoy-konferentsii-po-afganistanu-mirnyy-28-03-2018
6Подробнее: https://uz.sputniknews.ru/20210717/strany-
tsa-i-ssha-podveli-itogi-mejdunarodnoy-konferentsii-v-
tashkente-19721374.html
7 Специальный выпуск. Большая игра. Подробнее: https://www.youtube.com/watch?v=ZAJZRsvyvQo
гласу народа, чем это было до Мирзиёева.
Даже если допустить, что в регионе все-таки появится американский военный контингент, это никак не повлияет на баланс сил, сложившийся за последнее десятилетие. Причиной тому отсутствие реальных интересов и долгосрочного проекта, которые сделали бы для США политику в Центральной Азии также важной и актуальной, как для Москвы или Пекина. А у Москвы и Пекина, наоборот, нет другого выбора, кроме как активно следить за региональными процессами и вести намного более активную политику, так как от этого зависит их собственная безопасность.
Как утверждает Т. Умаров, ни для одной из трех стран Центральной Азии, где теоретически мог бы разместиться военный контингент США, потенциальные выгоды не перевешивают потенциальные риски1. Поэтому есть большая вероятность того, что на прямое предложение Вашингтона никто не согласится. С одной стороны, это означает, что для стран региона Вашингтон и те блага, которые он обещает, больше не интересны. Но, с другой стороны, данная ситуация может открыть путь другим союзникам США, таким как Турция, для усиления своего влияния в регионе не только в политическом, но и в военном плане. В турецких СМИ часто можно встретить заявления политиков о том, что Турция способна взять на себя роль «жандарма» в регионе и обеспечить его безопасность. Но что бы там ни было, в итоге Вашингтону придется искать другие способы решения данной задачи. Например, перевести воинские части на Ближний Восток и
использовать авианосец для
2
патрулирования .
Заключение
Узбекистан, безусловно, заинтересован в скорейшем разрешении кризиса и установлении мира в Афганистане, и пытается внести свой вклад в этот процесс, о чем свидетельствует проведение там двух международных конференций -
«Международная конференция по Афганистану» в 2018 г. и «Конференция по
1 Тимур Умаров. В поисках базы. Вернутся ли американские военные в Центральную Азию? Подробнее: https://carnegie.ru/commentary/84579
взаимосвязанности Центральной и Южной Азии» в 2021 г., на которых афганский вопрос был одним из ключевых. Судя по всему, власти Узбекистана рассматривают талибов как реальную политическую силу, которая будет доминировать в Афганистане в долгосрочной перспективе, и стремится выработать свою позицию в отношении новой кабульской администрации так, чтоб она отвечала национальным интересам не только самого Узбекистана, но и всех стран региона. Как видим, в узбекской позиции совмещен прагматизм и надежда.
Прагматизм узбекской позиции заключается в том, что движение «Талибан» воспринимается не просто как неотъемлемая часть афганского внутриполитического процесса, как это было раньше, но, после бегства президента страны А. Гани, талибы уже стали основной политической силой, с которой нужно будет иметь дело всем странам. Об этом заявляют
высокопоставленные чиновники в Узбекистане, например, первый заместитель главы МИД Узбекистана сказал, что они рассматривают «Талибан» как неоспоримый факт, который рано или поздно придется признать. Пока что у него нет серьезных конкурентов на политической арене и противников на военном поприще.
Что касается надежд, которые вселяет политика Узбекистана, то они связаны, главным образом, с надеждой на то, что талибы, в итоге, превратятся в формальную политическую силу и смогут найти точки соприкосновения с другими афганскими политическими силами, а потом уже в результате переговоров сформировать коалиционное правительство, учитывающее интересы всех слоев афганского общества. Это возможно только при условии исключения «Талибана» из списка террористических организаций ООН, и, следовательно, всех остальных стран. Если подобное произойдет и коалиционное правительство действительно будет сформировано и признано всем мировым сообществом, то это могло бы открыть путь к полноценному включению Афганистана в
2 Там же.
региональные торгово-экономические связи, процесса восстановления страны.
что, в свою очередь, сподвигло бы к началу
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Абрамов А.В., Федорченко С.Н., Курылев К.П. Сетевая природа международного терроризма и возможности консолидации российского общества // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2017. Т. 17. № 4. С. 738-748.
Ахмедов Х.Т.У. Участие Узбекистана в развитии военно-политической интеграции и обеспечении региональной безопасности в центральноазиатском регионе // Постсоветские исследования. 2019. Т. 2. № 4. С. 1180-1186.
Бактыбаева А.Н. Терроризм в СНГ: узбекский джихадизм. Исламское движение Узбекистана // Постсоветские исследования. 2020. Т. 3. № 4. С. 304-314.
Булкин В.В., Моисеенко К.С. Терроризм в Центральной Азии (Таджикистан, Узбекистан, Туркменистан) // Постсоветские исследования. 2020. Т. 3. № 6. С. 479-486.
Звягельская И.Д., Казанцев А. А., Нессар О., Панарин И.Н. Угроза международного терроризма и религиозного экстремизма государствам - членам ОДКБ на центральноазиатском и афганском направлениях. Москва: МГИМО, Аналитическая ассоциация ОДКБ, 2017.
Искандаров А., Искандаров К., Сафранчук И. Новый этап кризиса в Афганистане и безопасность Таджикистана. Доклад международного дискуссионного клуба «Валдай», Август 2016.
Казанцев А.А. Кризис в Афганистане: проблемы безопасности России и стран Центральной Азии. Москва, 2021.
Казанцев А.А. Международные сети джихадизма: Центральная Азия, Кавказ, Ближний Восток и Афганистан,. Москва. МГИМО-Университет, 2019.
Казанцев А.А. Сценарии и тенденции эволюции ситуации в центральноазиатском регионе коллективной безопасности ОДКБ после 2014 года. Аналитические доклады ИМИ МГИМО. Выпуск 2, Июль 2013.
Князев А. А. Афганский кризис и безопасность Центральной Азии (XIX — начало XXI в.). — Душанбе: Дониш, 2004.
Мирваиз Балх. Доклад о ситуации в Афганистане, прочитан в ICWA, Нью-Дели, 2016.
Мендкович Н. Талибан и военная угроза Центральной Азии. Москва, 2021.
Cornell S.E. The Narcotics Threat in Greater Central Asia: From Crime-Terror Nexus to State Infiltration // Central Asia-Caucasus Institute, Silk Road Studies Program, China and Eurasia Forum Quarterly, 2006, Vol. 4, No. 1. P. 36-67.
REFERENCES
Abramov A.V., Fedorchenko S.N., Kurylev K.P. Setevaya priroda mezhdunarodnogo terrorizma i vozmozhnosti konsolidacii rossijskogo obshchestva // Vestnik Rossijskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Mezhdunarodnye otnosheniya. 2017. T. 17. № 4. S. 738-748.
Ahmedov H.T.U. Uchastie Uzbekistana v razvitii voenno-politicheskoj integracii i obespechenii regional'noj bezopasnosti v central'noaziatskom regione // Postsovetskie issledovaniya. 2019. T. 2. № 4. S. 1180-1186.
Baktybaeva A.N. Terrorizm v SNG: uzbekskij dzhihadizm. Islamskoe dvizhenie Uzbekistana // Postsovetskie issledovaniya. 2020. T. 3. № 4. S. 304-314.
Bulkin V.V., Moiseenko K.S. Terrorizm v Central'noj Azii (Tadzhikistan, Uzbekistan, Turkmenistan) // Postsovetskie issledovaniya. 2020. T. 3. № 6. S. 479-486.
Iskandarov A., Iskandarov K., Safranchuk I. Novyj etap krizisa v Afganistane i bezopasnost' Tadzhikistana. Doklad mezhdunarodnogo diskussionnogo kluba «Valdaj», Avgust 2016.
Kazancev A.A. Krizis v Afganistane: problemy bezopasnosti Rossii i stran Central'noj Azii. Moskva, 2021.
Kazancev A.A. Mezhdunarodnye seti dzhihadizma: Central'naya Aziya, Kavkaz, Blizhnij Vostok i Afganistan,. Moskva. MGIMO-Universitet, 2019.
Kazancev A.A. Scenarii i tendencii evolyucii situacii v central'noaziatskom regione kollektivnoj bezopasnosti ODKB posle 2014 goda. Analiticheskie doklady IMI MGIMO. Vypusk 2, Iyul' 2013.
KnyazevA.A. Afganskij krizis i bezopasnost' Central'noj Azii (XIX — nachalo XXI v.). — Dushanbe: Donish, 2004.
Mendkovich N. Taliban i voennaya ugroza Central'noj Azii. Moskva, 2021. Mirvaiz Balh. Doklad o situacii v Afganistane, prochitan v ICWA, N'yu-Deli, 2016. Zvyagel'skaya I.D., Kazancev A. A., Nessar O., Panarin I.N. Ugroza mezhdunarodnogo terrorizma i religioznogo ekstremizma gosudarstvam - chlenam ODKB na central'noaziatskom i afganskom napravleniyah. Moskva: MGIMO, Analiticheskaya associaciya ODKB, 2017.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ / INFORMATION ABOUT THE AUTHOR Саримсоков Зохиджон Сайфуллоевич Zokhidzon S. Sarimsokov Master of
- Магистр в области международных International Relations, RUDN University (e-отношений, РУДН (e-mail: mail: [email protected]).
zohidj on990@gmail .com).
