CC BY
0
РЕДАКТОРСКАЯ СТАТЬЯ EDITORIAL
Вестник Челябинского государственного университета. 2023. № 8 (478). С. 7-9. ISSN 1994-2796 (print). ISSN 2782-4829 (online)
Bulletin of Chelyabinsk State University. 2023;(8(478):7-9. ISSN 1994-2796 (print). ISSN 2782-4829 (online) Редакторская статья УДК 316.752
doi: 10.47475/1994-2796-2023-478-8-7-9
О ЦЕНАХ И ЦЕННОСТИ Дмитрий Александрович Плетнёв
Челябинский государственный университет, Челябинск, Россия, pletnev@csu.ru, ORCID 0000-0002-6494-572X
Для цитирования: Плетнёв Д. А. О ценах и ценности // Вестник Челябинского государственного университета. 2023. № 8 (478). С. 7-9. doi: 10.47475/1994-2796-2023-478-8-7-9.
Editorial article
ON PRICES AND VALUE Dmitri A. Pletnev
Chelyabinsk State University, Chelyabinsk, Russia, pletnev@csu.ru, ORCID 0000-0002-6494-572X
For citation: Pletnev DA. On prices and value. Bulletin of Chelyabinsk State University. 2023;(8(478):7-9. (In Russ.). doi: 10.47475/1994-2796-2023-478-8-7-9.
Есть известный афоризм: люди придумали время и деньги, и теперь и того, и другого им постоянно не хватает. «Экономическое бытие» современного человека наполнено этими двумя понятиями: деньгами измеряется труд, деньгами измеряется еда, одежда, возможности жить и отдыхать, и даже любовь. Время человека тоже превращается в особый товар, предоставляемый другим: рабочее время оплачивается, время отдыха имеет «альтернативные издержки», или упущенную выгоду, измеряемую опять же деньгами. О деньгах давайте и поговорим.
Ведущие ученые XVШ-XX вв. вели глубокий спор о природе стоимости, и этот спор до сих пор не окончен. Однако обывателю и даже студенту-экономисту всё предельно ясно: цена определяется соотношением спроса и предложения, или, иными словами, заинтересованности в товаре и издержками его производства. Больше интерес или выше издержки — цена растет. Всё просто. Но тут на сцену выходят монополия и государство. Первая может, имея стратегические интересы, к примеру, опускать цену при росте спроса. Второе может как прямо устанавливать тарифы,
© Плетнёв Д. А., 2023.
защищая одну из сторон рынка (как правило, покупателя), так и вводить косвенные налоги, регулируя предложение или относительно легко наполняя бюджет. Всё механически просто: есть фактор, есть результат. И маркетологи не стоят в стороне от процесса. Увеличиваем спрос, увеличивая ценность для потребителя, а после распределяем полученную прибыль. Ну да это всё известно читателю и без лишнего напоминания. В конечном счете любому потребителю ясно: чем ниже цена — тем лучше.
Однако если мы будем рассматривать экономику не как механизм, а как эволюционирующий организм, изменения в котором протекают необратимо (так предлагает нам современная системная теория), то кажущаяся простота уступает место завораживающей сложности.
Давайте взглянем лишь на несколько примеров ценообразования с такой точки зрения. Первый — медийная и даже мемная тема цен на бензин. Как автолюбителю, мне, как и многим, может не нравиться внезапный 3-5-10-процентный рост цен на заправках, но... Давайте взглянем на этот процесс немного шире. Наши мегаполисы утром и вечером наполняются потоком частных
Плетнёв Д. А.
авто, заполненных едва ли на половину, ползущих сначала на работу, а после — домой. Тонны топлива тратятся в пробках. При выборе альтернатив — общественный транспорт / личное авто — приоритет на стороне комфорта. Значит, запас прочности у тех, кто повышает цену топлива, есть. Аналогично и скоростной режим: как много машин на трассе выдерживают экономичные 80-90 км/ч? А как быстро проносятся мимо экономных те, кто сжигает в полтора раза больше топлива на 100 км, чем могли бы? А еще есть и проблема загрязнения окружающей среды: воздух наполняется выхлопными газами, само производство автомобилей — весьма неэкологичный процесс... Что является для нас ценностью? Чистый воздух, энергия движения пешком или личный комфорт и, простите, геморрой от постоянного сидения: в авто, в офисе, дома? Это позволяет взглянуть на цену на бензин по-новому: это не цена движения, а цена будущего. Как конкретного человека, так и всей цивилизации. Не ценности меняют цены, а цена может постепенно менять ценности. И рост цен на бензин (мы помним, что он может быть и по причине увеличения налоговой нагрузки) — уже не проблема, а благо. А за это следует быть благодарным.
Второй пример — цена образования. Точнее — высшего образования. Основной «заказчик» этой то ли услуги, то ли неуслуги в России — государство. Государство же определяет и цену образования (как для себя как заказчика, так и, в значительной степени, для заказчиков — частных лиц), и его содержание, и условия (законодательство, ФГОСы). За тридцать лет истории современной образовательной системы государство активно использовало свои права, не забывая следить за тем, чтобы остальные участники процесса добросовестно исполняли обязанности (по баллам ЕГЭ поступивших, по трудоустройству выпускников, по средней зарплате сотрудников, по доходам от НИР и даже по доле иностранных студентов). За это время «популяция» вузов сократилась, число выделяемых государством бюджетных мест приблизилось к числу выпускников школ, а вопрос цены высшего образования (для сохранившегося платного образования) свелся к ситуативно разрешаемой триемме: достаточное финансирование вузов (нижняя граница цены равна бюджетному обеспечению подготовки студента) — социальная защищенность студентов (запрет или жесткие ограничения роста стоимости обучения у студентов-контрактников) — спрос на конкретную программу (в сто-
личных вузах цена обучения в 2-3 раза выше, чем в «обычных», региональных). Что имеем в итоге: те, кто имеет хороший результат ЕГЭ (или готов учиться на непопулярных программах), поступают на «бюджет», те, кто готов платить полтора миллиона рублей и больше за четырехлетнее обучение, — поступают в федеральный вуз или иной «флагман», а остальные выбирают, где подешевле и попроще. И на рынке с очевидно дифференцированным товаром (услугой) там, где за образование платит «клиент», а не государство, царит ценовая конкуренция. Она по определению губительна для участников, приводит к снижению качества процесса, ухудшению «производственной базы» и неблагоприятному отбору среди работников вузов. На здоровых рынках такого типа потребители выбирают по качественным характеристикам, а не по цене, и благодаря этому процветают все — и производители, и их клиенты. Давайте проведем мысленный эксперимент: увеличим стоимость подушевого финансирования до внебюджетной стоимости в МГУ—ВШЭ— РАНХиГС. Это же как раз цена «качественного образования». И дадим на каждую укрупненную группу специальностей государственного вуза столько бюджетных мест, чтобы возможно было организовать нормальный учебный процесс (ведь сегодня нередки ситуации, когда на УГС выделяется 5-10 «бюджетных» мест на вуз. О каком качестве в таком случае можно говорить? И так — пять лет, полноценный образовательный цикл. Государство же хочет качественного высшего образования? Ну так тогда за это нужно соответствующим образом и заплатить. И спросить после за качество подготовки. И так, повысив «государственную» цену высшего образования, мы с очевидностью сумеем добиться любой нужной нам минимальной цены для «контрактников», без потери качества (да и «контрактники» будут готовы платить за качественное образование больше, чем сегодня). Государство посылает сигнал, говоря: «для нас ценно высшее образование». И все вопросы с его доступностью, качеством и недобросовестным демпингом решаются сами собой. Секрет успеха — не в недопущении роста цен, а в добровольном повышении цены и, как следствие, ценности блага — образования.
И третий — цена недвижимости. Одно из заблуждений человека — измерение качества своей жизни соотношением материального благополучия себя и предыдущего поколения. Мы хотим более вместительное, комфортное или престижное авто, квартиру побольше и в хоро-
8
ОтгЬп А. РкЫву
О ценах и ценности
шем районе, новейший смартфон. И для нашей экономики это хорошо, это ее источник движения. Начиная от добывающей промышленности и до микроэлектроники — всё развивается, потому что на конечный продукт кто-то предъявит спрос. Но если говорить о жилье, то есть ли предел потребности? Двадцать, тридцать, пятьдесят метров на человека? Сколько будет достаточно? Есть ли точка пресыщения? Если посмотреть назад, на тридцать-пятьдесят лет, и сравнить с сегодняшним днем, то напрашивается ответ, что нет. Наш «прожиточный минимум» (давайте говорить о нем не как о минимальном доходе, чтобы не бедствовать, а как о доходе, минимально достаточном, чтобы не возникало ощущения снижения качества жизни, сравните с фразой: «мне на жизнь надо.»), в сравнении с нашими родителями, увеличился кратно. Площадь жилья, бытовая техника, автомобили — окажись мы с нашим нынешним имуществом лет на тридцать в прошлом, мы прослыли бы богачами. Но стали мы ощутимо счастливее, чем наши родители? Вопрос без ответа.
Чем престижнее приобретаемое благо, тем спрос будет выше, в том числе за счет кредитов, в ущерб своей покупательной способности в дру-
гих областях и в будущем. А рост спроса означает рост цены. Ценность комфорта и ощущения себя лучше других приводит к росту цены квадратного метра, и мы ошибочно отождествляем ценность и цену.
К чему все эти довольно простые рассуждения? Закончу еще одной расхожей фразой: заказчик обычно хочет быстро, недорого и качественно. Но реально может выбрать не более двух опций из этих трех. В погоне за доступностью бензина, образования или жилья мы становимся всё дальше от того, что действительно важно. Экономика может быть другой — основанной не на цене и рынках, а на том, что действительно важно: свободное время для семьи и друзей, самореализация, хобби. Цена может стать не предметом торга, а способом поддержать других. Мы платим за образование больше, потому что хотим, чтобы оно было качественнее. Мы не покупаем новое жилье не потому, что оно дорожает, а потому что нам достаточно того, что есть. Мы платим за литр бензина больше и пользуемся, где возможно, общественным транспортом. Мы видим настоящую ценность благ и не пытаемся обмануть себя. Такой может стать экономика здорового человека завтрашнего дня.
Информация об авторе
Д. А. Плетнёв — кандидат экономических наук, доцент кафедры экономики отраслей и рынков Института экономики отраслей, бизнеса и администрирования.
Information about the author
D. A. Pletnev — Candidate of Economic Sciences, Associate Professor of the Department of Economics of the Institute of Economics of Industry, Business and Administration.
Статья поступила в редакцию 15.08.2023; одобрена после рецензирования 22.08.2023; принята к публикации 28.08.2023.
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
The article was submitted 15.08.2023; approved after reviewing 22.08.2023; accepted for publication 28.08.2023.
The author declares no conflicts of interests.
On prices and value
9
