CC BY
21
© Клюев, А.С., 2021 УДК 781
DOI: 10.24412/2308-1031-2021-1-129-135
О ТЕТРАСФЕРЕ МУЗЫКАЛЬНОГО ЯЗЫКА
А.С. Клюев1
1 Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена, 191186, Санкт-Петербург, Российская Федерация
Аннотация. В статье предлагается интерпретация музыкального языка в качестве тетра-сферы. Отмечается, что последовательными (в центростремительном движении) сферами музыкального языка являются: музыка как вид искусства; единство родов, жанров и стилей музыкального искусства; музыкальное произведение; звуковая материя музыкального произведения. Рассматривается звуковая материя музыкального произведения. Указывается, что звуковая материя музыкального произведения представлена тремя звуковыми слоями: первый слой определяется ритмом, метром, темпом, тембром, динамикой; второй -интонацией; третий - ладом, тональностью, мелодией и гармонией. При этом перечисленные звуковые слои, в порядке их перечисления, истолковываются как последовательные стадии выявления центра музыкального сочинения и соответственно отдельные элементы, определяющие эти слои, - в качестве последовательных элементов, выявляющих этот центр. Констатируется, что элементом, в конечном счете, проясняющим центр музыкального произведения, является гармония. Автор полагает, что открываемый гармонией центр музыкального произведения есть Дух, Духовная энергия, потому именно Дух оказывается центром музыкального произведения, а вместе с тем и музыкального языка. Ключевые слова: тетрасфера, музыкальный язык, музыка, единство родов, жанров и стилей музыкального искусства, музыкальное произведение, звуковая материя музыкального произведения, звуковые слои музыкального произведения, гармония, Дух. Конфликт интересов. Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов. Для цитирования: Клюев, А.С. О тетрасфере музыкального языка // Вестник музыкальной науки. 2021. Т. 9, № 1. С. 129-135. DOI: 10.24412/2308-1031-2021-1-129-135.
ABOUT THE TETRASPHERE OF MUSICAL LANGUAGE
A.S. Klujev1
1 A.I. Herzen Russian State Pedagogical University, 191186, Saint Petersburg, Russian Federation
Abstract. The article proposes the interpretation of musical language as a tetrasphere. It is noted that the sequential (in centripetal motion) spheres of musical language are: music as an art form; the unity of genera, genres and styles of musical art; a musical work; the sound matter of a musical work. The sound matter of a musical work is considered. It is indicated that the sound matter of a musical work is represented by three sound layers: the first layer is determined by rhythm, meter, tempo, timbre, dynamics; the second - by intonation; the third -by mood, tonality, melody and harmony. In this case, the listed sound layers, in the order of their enumeration, are interpreted as successive stages of identifying the center of a musical composition and, accordingly, the individual elements that define these layers - as successive elements that identify this center. It is stated that the element that ultimately clarifies the center of a musical work is harmony. The author believes that the center of a musical work opened by harmony is Spirit, Spiritual energy. Therefore, according to the author, it is the Spirit that turns out to be the center of a musical work, and at the same time - of a musical language. Keywords: tetrasphere, musical language, music, unity of genera, genres and styles of musical art, musical work, sound matter of a musical work, sound layers of a musical work, harmony, Spirit.
Conflict of interests. The author declares that there is no conflict of interest.
For citation: Klujev, A.S. (2021), "About the tetrasphere of musical language", Journal of
Musical Science, vol. 9, no. 1, pp. 129-135. DOI: 10.24412/2308-1031-2021-1-129-135.
Еще в 1967 г. Ю.Г. Кон предложил четкое определение музыкального языка - это «сумма применяемых в том или ином произведении средств», которые «можно рассматривать с технической стороны (на уровне "грамматики") и со стороны их выразительности (на "семантическом" уровне)» (1967, с. 93).
Представление Ю.Г. Кона о музыкальном языке получило развитие в отечественном музыковедении. Например, В.В. Медушевский полагает, что «музыкальный язык можно определить как исторически развивающуюся систему выразительных средств и грамматик, служащую предпосылкой общения» (1979, с. 35). М.Г. Арановский под музыкальным языком усматривает «"порождающую систему", основанную на стереотипах связей» (1974, с. 106).
Любопытное понимание музыкального языка предлагает В.Г. Лукьянов. По мысли автора, музыкальный язык, во-первых, «представляет собой как бы некоторое множество языков (той или иной социально-исторической среды, того или иного композитора)»; во-вторых, «не имеет резко выраженных границ для распространения, хотя и функционирует в рамках данной музыкальной культуры»; в-третьих, его «невозможно "перевести" на какой-либо другой язык»; в-четвертых, «элементы музыкального языка не являются устойчивыми знаковыми образованиями, подобно словам в разговорном языке, ком-
позитор в процессе творчества создает их каждый раз заново»; наконец, в-пятых, «музыкальный язык не имеет устойчивого лексического состава ("словаря элементов" с фиксированными значениями)» (Лукьянов В., 1978, с. 41)1.
Таким образом, можно констатировать, что в отечественном музыковедении сложилось устойчивое представление о музыкальном языке как совокупности средств музыки.
В целом разделяя данный подход, мы хотели бы предложить свою трактовку музыкального языка. В нашей версии, музыкальный язык представляет собой тетрасфе-ру (от греч. тетра-, в сложных словах - четыре и афй'ра - шар). При этом последовательными (в центростремительном движении) сферами музыкального языка являются: музыка как вид искусства; единство родов, жанров и стилей музыкального искусства; музыкальное произведение; звуковая материя музыкального произведения.
Проясним эти сферы (в указанной динамике).
Первая сфера: музыка как вид искусства. Известно, музыка - единый организм. О единстве музыки писали многие теоретики и практики музыкального искусства. С исключительной отчетливостью такой взгляд на музыкальное искусство выразил известный русский композитор и пианист Н.К. Метнер. В предисловии к своей книге «Музы и мода. Защита основ музыкального искусства» Метнер подчеркивал:
«Я хочу говорить о музыке, как... о некой стране, нашей родине, определяющей нашу музыкантскую национальность, то есть музыкальность; о... музыке, как о некой единой лире, управляющей нашим воображением» (1978, с. 5)2.
Вторая сфера: единство родов, жанров и стилей музыкального искусства. В российской науке о музыке существуют различные определения родов, жанров и стилей музыкального искусства. Однако, несмотря на имеющиеся различные теоретические интерпретации рода, жанра и стиля музыки в отечественном музыковедении, реально, на практике, все эти явления оказываются неразрывно взаимосвязанными, что предопределяет переход рода в жанр, стиль; жанра - в род, стиль и т.д. внутри единого музыкального языка. Например, Фортепианную прелюдию Ф. Шопена из цикла 24 прелюдий можно считать одним из ведущих жанров в творчестве композитора, особенностью его индивидуального стиля, а также стиля исторического (романтизма), понимать как образ профессиональной музыки первой половины XIX в. и т.д. Опера М. Мусоргского «Борис Годунов» одновременно и оперный жанр, и своеобразный род оперной музыки (историческая драма), и выражение характерных особенностей стилей различных уровней: индивидуального (композитора), группового (творческого объединения «Могучая кучка») и пр.3
Третья сфера: музыкальное произведение. Предпосылкой взаимосвязи рода, жанра и стиля внутри музыкального языка является музыкальное произведение. На это указывают отечественные музыковеды.
Так, о сведении рода и жанра к музыкальному произведению пишет О.В. Соколов, рассматривая музыкальное произведение как итог сложных отношений родов и жанров. Жанр, по мнению ученого, является «отношением родов. музыкальное произведение... отношением жанров» (Соколов О., 1977, с. 58).
О выходе музыкального стиля на музыкальное произведение свидетельствует Е.В. Назайкинский. Как он считает, у музыкального стиля «есть и своя форма, и свое содержание... последнее есть отражение авторского характера, темперамента, манеры, проявляющееся более или менее устойчиво в произведениях самого различного плана, с самой различной программой, музыкальной фабулой» (Назайкинский Е., 1982, с. 52-53)4.
Четвертая сфера: звуковая материя музыкального произведения. К сожалению, звуковая материя музыкального произведения не получила должного осмысления в российском музыковедении. По наблюдению Ю.Н. Рагса, «конкретное звучание (музыкального произведения. - А.К.) фактически не интересует музыковедов. Они подходят к музыкальному произведению с точки зрения теории музыки; таким образом, своими "умственными действиями" они как бы отгораживаются от (его реального существования. - А.К.)» (1999, с. 92).
Вместе с тем общепризнано: звуковая материя музыкального сочинения представлена в виде звуковых слоев5. Мы предлагаем свою версию звуковых слоев музыкального произведения.
На наш взгляд, таких слоев три: первый - определяемый посредством ритма, метра, темпа, тембра, динамики;
второй - определяемый посредством интонации;
третий - распознаваемый с помощью лада, тональности, мелодии, гармонии.
Мы полагаем, что перечисленные звуковые слои, в порядке их перечисления, - последовательные стадии выявления центра музыкального произведения. В соответствии с этим отдельные элементы, фиксирующие указанные слои: ритм, метр, темп, тембр, динамика, интонация, лад, тональность, мелодия и гармония, - последовательные элементы, выявляющие этот центр. В итоге, именно гармония высвечивает центр музыкального произведения6.
Согласно нашему представлению, этот центр есть Дух, Духовная энергия.
Нашу позицию подтверждает исследовательская интуиция Ю.Н. Холопова. По его мнению, гармония выражает целостную систему музыкального сочинения, в которой имеется центр, обозначенный теоретиком как «центральный элемент системы (ЦЭС)». Ученый провозглашает: «Гармония... устанавливается в развертывании. Это развертывание в своем ядре представляет рост и цветение некоего зародышевого
ядра, своего рода "кодона" (единицы генетического кода в составе зародышевой клетки биологического организма). В логической системе звуковысотной структуры музыки такая первоструктура-зародыш гармонического организма выполняет роль первоэлемента, который носит название "центральный элемент системы" (ЦЭС)» (Холопов Ю., 2008, с. 93-94). Как полагает Холопов, центральным элементом системы (ЦЭС) выступает число7. Что это за число Холопов разъясняет, ссылаясь на работу А.Ф. Лосева «Музыка как предмет логики».
Как пишет Холопов, Лосев в этой работе подчеркивает, что музыка осуществляется во времени. Однако «время, будучи. наиболее обобщенной категорией, предполагает и столь же предельную обобщенную категорию недлящегося. Таковой. выступает число» (Холопов Ю., 2008, с. 25). Но у Лосева, приверженца античной теории, число выступает «сущностью всего», «первичной моделью творения мира» (1992, с. 506), то есть - Творящим Духом. А раз так, то, собственно, на Дух указывает Холопов, говоря о центральном элементе системы (ЦЭС).
Таким образом, действительно, именно Дух является центром музыкального произведения, а значит, -и музыкального языка8.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 В последние годы в фарватере идей Ю.Г. Кона появились работы о музыкальном языке Г.Р. Тураевой, Н.А. Брылевой, Т.В. Лазутиной, И.М. Нуриевой и др.
2 Своеобразно этой темы касается
А.К. Буцкой. По его мнению, восприятие
различных звуковых образований в музыке
позволяет «войти сразу внутрь музыкаль-
ного искусства» (Буцкой А., 1925, с. 60). И еще: «Музыку можно определить как искусство движений, перевоплощенных в особого рода звуковые и временные отношения» (Буцкой А., 1925, с. 72).
3 Сравним: «Жанры и стили, - подчеркивает В.В. Медушевский, - тесно связаны. Можно говорить о стилевых срезах длитель-
но развивающихся жанров (прелюдии Шопена и Скрябина. демонстрируют этот тип взаимодействия). С другой стороны, система жанров определенной эпохи выступает как один из ее общих стилевых показателей. И для индивидуального стиля выбор жанров далеко не безразличен. Стиль. Римско-го-Корсакова невозможно представить без опер. а Прокофьева или Стравинского - без жанрового многообразия» (1979, с. 36).
4 В свете высказанных суждений нельзя не отметить правомерность замечания И.А. Барсовой о том, что «целостным смыслом в музыке обладают, в конечном счете, лишь завершенные произведения» (1986, с. 105).
5 О звуковых слоях музыкального произведения (по-разному их выстраивая) уже
ЛИТЕРАТУРА
Арановский М.Г. Мышление, язык, семантика // Проблемы музыкального мышления: Сб. ст. М.: Музыка, 1974. С. 90-128.
Барсова И.А. Специфика языка музыки в создании художественной картины мира // Художественное творчество: Вопросы комплексного изучения. 1984: Художественная картина мира: Перекресток искусств: 20 лет содружества наук в познании творчества. Л.: Наука, 1986. С. 99-116.
Буцкой А.К. Непосредственные данные музыки. Опыт введения в музыку. Харьков: ГИЗ Украины, 1925. 135 с.
Клюев А.С. Онтология музыки. 2-е изд., испр. и перераб. СПб.: ИД Петрополис, 2010а. 125 с.
Клюев А.С. Философия музыки. 2-е изд., испр. и перераб. СПб.: Астерион, 2010б. 227 с.
Клюев А.С. Музыка: Путь к Абсолюту. СПб.: Алетейя, 2015. 92 с.
Клюев А.С. Сумма музыки. СПб.: Але-тейя, 2017. 608 с.
Кон Ю.Г. К вопросу о понятии «музыкальный язык» // От Люлли до наших дней: К шестидесятилетию со дня рождения заслуженного деятеля искусств РСФСР д-ра искусствоведения, проф. Л.А. Мазеля: Сб. ст. М.: Музыка, 1967. С. 93-104.
Лосев А.Ф. История античной эстетики: Итоги тысячелетнего развития: В 2 кн. Кн. 1. М.: Искусство, 1992. 656 с.
Лукьянов В.Г. Критика основных направлений современной буржуазной философии музыки. Л.: Музыка, 1978. 62 с.
Лыжов Г.И. К теории звуковысот-ной структуры музыки. Хроника трудов
писали Е.В. Назайкинский, Г.А. Орлов; Н. Гартман и другие ученые.
6 Такая ситуация в первую очередь характерна для музыкальных произведений, принадлежащих классико-романтической музыке, или гомофонному периоду XVII-XIX вв.
7 Точку зрения Холопова удостоверяет Г.И. Лыжов - автор обзора работ ученого о гармонии: «холоповская теория. в своих исходных посылках отвлекается от любого конкретного звуковысотного материала. Это теория временного развертывания всякого материала, исходя из его свойств или, если угодно, наука о звуковысотном становлении. числа» (2008, с. 193).
8 Подробнее материал статьи изложен в наших работах (Клюев А., 2010а, б; 2015; 2017).
REFERENCES
Aranovskii, M.G. (1974), "Thinking, language, semantics", Problemy muzykal'nogo myshleniya [Problems of musical thinking], Muzyka, Moscow, pp. 90-128. (in Russ.)
Barsova, I.A. (1986), "The specifics of the language of music in creating an artistic picture of the world", Khudozhestvennoe tvorchestvo: Voprosy kompleksnogo izucheniya.
1984: Khudozhestvennaya kartina mira: Perekriostok iskusstv: 20 let sodruzhestva nauk v poznanii tvorchestva [Artistic creation: Issues of comprehensive study. 1984: Art picture of the world: Crossroads of arts: 20 years of the Commonwealth of Sciences in the knowledge of creativity], Nauka, Leningrad, pp. 99-116. (in Russ.)
Buzkoi, A.K. (1925), Neposredstvennye dannye muzyki. Opyt vvedeniya v muzyku [The direct data of music. Introduction to music experience], GIZ Ukrainy, Khar'kov, 135 p. (in Russ.)
Kholopov, Yu.N. (2008), Vvedenie v muzykal'nuyu formu [Introduction to musical form], 2nd ed., Izd-vo MGK im. P.I. Chaikovskogo, Moscow, 432 p. (in Russ.)
Klujev, A.S. (2010a), Ontologiya muzyki [Ontology of music], 2nd ed., ID Petropolis, Saint Petersburg, 125 p. (in Russ.)
Klujev, A.S. (2010b), Filosofiya muzyki [Philosophy of music], 2nd ed., Asterion, Saint Petersburg, 227 p. (in Russ.)
Klujev, A.S. (2015), Muzyka: put' k Absolyutu [Music: the path to the Absolute], Aleteiya, Saint Petersburg, 92 p. (in Russ.)
Klujev, A.S. (2017), Summa muzyki [Sum of music], Aleteiya, Saint Petersburg, 608 p. (in Russ.)
Ю.Н. Холопова о гармонии // Идеи Ю.Н. Холопова в XXI веке. К 75-летию со дня рождения. М.: Музиздат, 2008. С. 164198.
Медушевский В.В. Музыкальный стиль как семиотический объект // Советская музыка. 1979. № 3. С. 30-39.
Метнер Н.К. Музы и мода. Защита основ музыкального искусства (Париж, 1935). Paris: YMCA-PRESS, 1978. 156 с.
Назайкинский Е.В. О роли музыкознания в современной культуре // Советская музыка. 1982. № 5. С. 51-54.
Рагс Ю.Н. Эстетика снизу и эстетика сверху - квантитативные пути сближения: Исследование. М.: Научный мир, 1999. 248 с.
Соколов О.В. К проблеме типологии музыкальных жанров // Проблемы музыки XX века. Горький: Волго-Вят. кн. изд-во, 1977. С. 12-58.
Холопов Ю.Н. Введение в музыкальную форму. 2-е изд., испр. М.: Изд-во МГК им. П.И. Чайковского, 2008. 432 с.
Kon, Yu.G. (1967), "To the question of the concept of 'musical language'", Ot Lyulli do nashikh dnei: K shestidesyatiletiyu so dnya rozhdeniya zasluzhennogo deyatelya iskusstv RSFSR d-ra iskusstvovedeniya, prof. L.A. Mazelya [From Lully to the present day: To the sixtieth anniversary of the birth of the honored artist of the RSFSR, dr. art history, prof. L.A. Mazel], Muzyka, Moscow, pp. 93104. (in Russ.)
Losev, A.F. (1992), Istoriya antichnoi estetiki: Itogi tysyacheletnego razvitiya: V 2 kn. [History of ancient aesthetics: Results of the millennial development: In 2 books], Book 1, Iskusstvo, Moscow, 656 p. (in Russ.)
Luk'yanov, V.G. (1978), Kritika osnovnych napravlenii sovremennoi burzhuaznoi filosofii muzyki [Criticism of the main directions of modern bourgeois philosophy of music], Muzyka, Leningrad, 62 p. (in Russ.)
Lyzhov, G.I. (2008), "On the theory of the sound-pitch structure of music. Chronicle of Yu.N. Kholopov's works on harmony", Idei Yu.N. Kholopova v XXI veke. K 75-letiyu so dnya rozhdeniya [Ideas Yu.N. Kholopov in the twenty-first century. To the 75th anniversary of his birth], Muzizdat, Moscow, pp. 164-198. (in Russ.)
Medushevskii, V.V. (1979), "Musical style as a semiotic object", Sovetskaya muzyka [Soviet music], no. 3, pp. 30-39. (in Russ.)
Metner, N.K. (1978), Muzy i moda. Zashchita osnov muzykal'nogo iskusstva (Parizh, 1935) [The Muse and the fashion. Protection of the basics of musical art (Paris, 1935)], YMCA-PRESS, Paris, 156 p. (in Russ.)
Nazaikinskii, E.V. (1982), "On the role of musicology in modern culture", Sovetskaya muzyka [Soviet music], no. 5, pp. 51-54. (in Russ.)
Rags, Yu.N. (1999), Estetika snizu i estetika sverkhu - kvantitativnye puti sblizheniya: Issledovanie [Aesthetics from below and aesthetics from above - quantitative ways of rapprochement: A study], Nauchnyi mir, Moscow, 248 p. (in Russ.)
Sokolov, O.V. (1977), "On the problem of typology of musical genres", Problemy muzyki XX veka [Problems of music of the XX century], Volgo-Vyat. kn. izd-vo, Gorky, pp. 12-58. (in Russ.)
Сведения об авторе
Клюев Александр Сергеевич, доктор философских наук, профессор, профессор кафедры музыкального воспитания и образования Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена (Санкт-Петербург) E-mail: aklujev@mail.ru
Author information
Alexander S. Klujev, D. Sc. (Philosophy), Full Professor, Professor at the Department of Musical Upbringing and Education of the A.I. Herzen Russian State Pedagogical University (Saint Petersburg) E-mail: aklujev@mail.ru
Поступила в редакцию 26.12.2020 После доработки 18.02.2021 Принята к публикации 24.02.2021
Received 26.12.2020 Revised 18.02.2021 Accepted for publication 24.02.2021
