CC BY
106
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
И. А. Насонова, А. А. Гилева
доктор юридических наук, профессор
О СУЩНОСТИ ПОНЯТИЯ «ЗАЩИТА», ИСПОЛЬЗУЕМОГО В РОССИЙСКИХ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ НОРМАХ
ABOUT THE ESSENCE OF THE CONCEPT OF «PROTECTION» USED IN RUSSIAN CRIMINAL PROCEDURE NORMS
В статье исследуется понятие «защита». Раскрываются различные аспекты его применения в тексте Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Проводится сравнение уголовно-процессуальных норм Российской Федерации и стран ближнего зарубежья в части регламентации защиты прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства. Авторами предлагаются некоторые изменения существующих норм, затрагивающих вопросы уголовно-процессуальной защиты.
The article explores the concept of «protection». Various aspects of its application in the text of the Criminal procedure code of the Russian Federation are revealed. The author compares the criminal procedure norms of the Russian Federation and neighboring countries in terms of regulating the protection of the rights and legitimate interests of participants in criminal proceedings. The authors propose some changes to the existing rules that affect the issues of criminal procedural protection.
Защита прав и законных интересов личности является «одним из государственных приоритетов в установлении порядка уголовного судопроизводства» [1]. Недаром указанный вид деятельности наряду с другими относится к назначению уголовного судопроизводства. Причем защита прав потерпевшего ставится законодателем на первое место в системе положений, раскрывающих назначение уголовного судопроизводства (ч. 1 ст. 6 УПК РФ). Тем самым проде-
монстрировано намерение государства с особой тщательностью защищать права и законные интересы указанного участника.
Для достижения обозначенной цели существуют различные уголовно-процессуальные механизмы. Потерпевшему предоставлена возможность защищать свои интересы лично; с помощью своего представителя, которым чаще всего выступает адвокат; с помощью законного представителя, если потерпевший является несо-
вершеннолетним. Примечательно, что защите интересов потерпевшего способствует также деятельность многих участников уголовного судопроизводства, наделенных властными полномочиями. Среди них: следователь, дознаватель, руководитель следственного органа, начальник органа дознания, начальник подразделения дознания, прокурор. Указанные участники, стоя на страже публичных интересов, неминуемо охраняют и интересы потерпевшего, которые зачастую совпадают с публичными интересами. Охранительная деятельность властных субъектов по отношению к потерпевшему выражается не только в обеспечении прав данного участника уголовного судопроизводства, но и во всей обвинительной деятельности указанных участников, включающей в том числе собирание обвинительных доказательств, поддержание прокурором обвинения в суде и т.д. Такой эффект объясняется тем, что потерпевший в российском уголовном процессе выполняет ту же уголовно -процессуальную функцию, что и следователь, дознаватель, руководитель следственного органа, начальник органа дознания, начальник подразделения дознания, прокурор. Речь идет об уголовно-процессуальной функции обвинения. Наряду с потерпевшим указанную функцию выполняют еще два участника, заинтересованных в исходе дела: частный обвинитель и гражданский истец. Охранительная деятельность властных субъектов для указанных лиц имеет то же значение, что и для потерпевшего. Обусловлено это тем, что и частный обвинитель, и гражданский истец близки к потерпевшему по своему процессуальному положению как никакие другие участники уголовного судопроизводства. Так, согласно ч. 1 ст. 43 УПК РФ, частный обвинитель — это лицо, подавшее заявление в суд по уголовному делу частного обвинения в порядке, установленном статьей 318 УПК РФ, и поддерживающее обвинение в суде. То есть по сути частный обвинитель тот же потерпевший, но только по определенной категории дел, а именно по делам частного обвинения. Гражданский истец, являясь лицом, которому преступлением причинен вред преступлением, совпадает в большинстве случаев с потерпевшим.
Границы охранительной деятельности властных субъектов по отношению к заинтересованным участникам уголовного судопроизводства значительно уже. В их пределах осуществляется, главным образом, деятельность по обеспечению прав и законных интересов обвиняемого, подозреваемого, гражданского ответчика.
Таким образом, охрана интересов потерпевшего, частного обвинителя и гражданского истца
во всех смыслах является приоритетной для лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство. Она осуществляется путем реализации функции обвинения как соответствующими властными субъектами, так и потерпевшими, частным обвинителем, гражданским истцом, их представителями, а также законными представителями.
Несмотря на то, что перечисленные участники уголовного судопроизводства являются носителями функции обвинения, они относятся к участникам, осуществляющим защитную деятельность. Правда, эта деятельность является составной частью защиты в широком смысле слова. Такая защита включает не только защиту законных интересов потерпевшего, которой посвящено немало работ [2, 3]. Она также охватывает защиту подозреваемого, обвиняемого, гражданского ответчика (то есть защиту в узком смысле слова), а также защиту лица, запрашиваемого к выдаче [4], свидетелей, переводчиков [5, 6], заявителей в стадии возбуждения уголовного дела, родственников участников уголовного судопроизводства, нуждающихся в применении мер безопасности [7], и даже защиту должностных лиц, ведущих процесс [8]. К данному выводу позволяет прийти анализ ряда процессуальных норм (ч. 1 ст. 6, ч. 3 ст. 11, ст. 141, ч. 11 ст. 182, ч. 5 ст. 189, ч. 6 ст. 192 УПК РФ).
Как видим, понятие «защита» не только в научных работах, но и в Уголовно-процессуальном кодексе РФ используется не в одном смысле.
Во-первых, защита — это уголовно-процессуальная функция, выполняемая участниками со стороны защиты (например, ч. 2 ст. 15, ч. 3 ст. 47, ч. 7 ст. 49 УПК РФ и др.).
Во-вторых, защита — одно из проявлений назначения уголовного судопроизводства, реализуемых не только в деятельности участников со стороны защиты, но и в деятельности других лиц (ч. 1 ст. 6 УПК РФ).
В-третьих, рассматриваемое понятие применяется в значении защиты прав и законных интересов потерпевшего (ч. 4 ст. 20, ч. 2 ст. 45 УПК РФ); защиты интересов несовершеннолетних, лиц, признанных недееспособными либо ограниченно дееспособными (ч. 3 ст. 44 УПК РФ).
В-четвертых, в УПК РФ упоминается защита интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, государственных и муниципальных унитарных предприятий (ч. 3 ст. 44 УПК РФ).
В-пятых, законодатель говорит о государственной защите, предполагающей осуществление мер безопасности в отношении участников уголовного судопроизводства и их родственников (п. 9 ч. 1 ст. 39, ч. 8 ст. 208 УПК РФ). Причем
конкретизация понятия «государственная защита» наблюдается не только в УПК РФ, но и в Федеральном законе от 20 августа 2004 г. № 119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства».
В-шестых, защита в уголовно-процессуальных нормах понимается как сторона, выступающая в суде присяжных антиподом государственного обвинителя (п. 4 ч. 3 ст. 340 УПК РФ).
Сказанное подтверждает правомерность использования в научных исследованиях понятия «защита» в узком и широком смыслах. Кстати, похожий подход применяется и в зарубежном законодательстве. Для этого проанализируем нормы, содержащиеся в Уголовно-процессуальных кодексах стран, правовая система которых близка аналогичной системе Российской Федерации. Речь идет о странах ближнего зарубежья. Показательными в связи с этим являются уголовно-процессуальные нормы, регламентирующие вопросы защиты, закрепленные в УПК Республики Беларусь и в УПК Республики Казахстан. Так, в УПК Республики Беларусь предусмотрено не только осуществление защиты как уголовно-процессуальной функции (п. 9 ст. 6 УПК Республики Беларусь). В ст. 7 УПК Республики Беларусь можно обнаружить широкое понимание защиты, которое используется для раскрытия задачи уголовного процесса. В частности, закреплено, что задачами уголовного процесса являются защита личности, ее прав и свобод, интересов общества и государства. В пользу признания белорусским законодателем защиты в широком смысле слова свидетельствует и название одной из групп участников уголовного процесса. Речь идет об участниках уголовного процесса, защищающих свои или представляемые права и интересы. Примечательно, что согласно УПК Республики Беларусь к данной группе относятся не только участники со стороны защиты, выполняющие уголовно-процессуальную функцию защиты (обвиняемый, законные представители, представители умершего обвиняемого, защитник, гражданский ответчик и его представители (п. 41 ст. 6 УПК Республики Беларусь [9])), но и участники, выполняющие функцию обвинения (потерпевший, частный обвинитель, гражданский истец, их представители и законные представители (глава 6 УПК РФ)).
В УПК Республики Казахстан применяется аналогичный подход в применении категории «защита». Традиционное понимание защиты в качестве уголовно-процессуальной функции представлено в п. 17 ст. 7 УПК Республики Казахстан. Широкое понимание защиты присутствует в ст. 8 УПК Республики Казахстан, раскрывающей задачи уголовного процесса. Среди них — задача защиты лиц, общества и государства от уголовных правонарушений.
Глава 9 УПК Республики Казахстан [10] закрепляет систему участников уголовного про-
цесса, защищающих свои или представляемые права и интересы (обвиняемого, его защитника, законных представителей, потерпевшего, частного обвинителя, гражданского истца, гражданского ответчика, их представителей). Как видно, группа участников, закрепленная в главе 9 УПК Республики Казахстан, охватывает, как тех, кто выполняет функцию защиты, так и тех, кто выполняет функцию обвинения.
Аналогичный подход сохраняется и в УПК Республики Таджикистан [11], и в УПК Туркменистана [12], и в УПК Республики Узбекистан [13]. Во всех перечисленных уголовно-процессуальных кодексах выделяется группа участников, объединяющая лиц с разной уголовно-процессуальной функцией. Называется она либо «Участники уголовного процесса, защищающие свои или представляемые права и интересы», либо «Лица, отстаивающие в уголовном процессе свои интересы. Защитники и представители» (глава 5 УПК Республики Узбекистан).
Что касается российского законодателя, то он не пошел на объединение в одной группе участников лиц, выполняющих противоположные уголовно-процессуальные функции. УПК РФ разграничил участников со стороны защиты (гл. 7 УПК РФ) и участников со стороны обвинения (гл. 6 УПК РФ). По такому же пути пошли и УПК Азербайджанской Республики [14], УПК Украины [15], УПК Республики Молдова [16]. При этом в тексте указанных нормативных актов дает о себе знать в тех или иных формах и широкое понимание защиты. Прежде всего оно касается задач уголовного процесса, к выполнению которых должны стремиться все государственные органы и должностные лица. Практически во всех уголовно-процессуальных кодексах говорится о защите личности.
Полагаем, что такая трактовка не вполне точна, поскольку на самом деле защиту прав и законных интересов участника уголовного процесса осуществляет либо сам этот участник, либо его защитник, представитель, законный представитель. Что касается государственных органов и должностных лиц, то они осуществляют главным образом обеспечительную деятельность. Последняя выражается в обеспечении прав и законных интересов участников, заинтересованных в исходе дела. И лишь в единственном случае государственные органы и должностные лица выступают как субъекты защиты, применяя в пределах своей компетенции меры безопасности в отношении лиц, вовлеченных в орбиту уголовно-процессуальных отношений. Речь идет о государственной защите. Но даже в этом случае защитная деятельность властных субъектов максимально сближается с их обеспечительной деятельностью.
Учитывая данные обстоятельства, предлагаем закрепить в назначении уголовного судо-
производства не защиту прав личности, а охрану ее прав — понятие более широкое, чем защита и обеспечение. Соответственно, статью 11 УПК РФ переименовать в «Обеспечение прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве», поскольку действия, выполняемые в ее пределах, носят обеспечительный характер.
Указанная коррекция не упразднит широкое понимание защиты прав личности, воспринятое УПК РФ. Закрепленные в уголовно-процессуальных нормах возможности защиты прав участников со стороны обвинения должны сохраниться. Они должны существовать наряду с защитой, понимаемой в уголовном процессе традиционно в качестве уголовно-процессуальной функции.
ЛИТЕРАТУРА
1. Гладышева О. В. Теоретические основы обеспечения законных интересов личности в уголовном судопроизводстве : монография / под науч. ред. проф. В. А. Семенцова. — М. : Юрли-тинформ, 2012. — С. 115.
2. Евлоев Р. М. Процессуальные гарантии защиты прав и законных интересов лиц, потерпевших от преступлений: стадия предварительного расследования : дис. ... канд. юрид. наук. — СПб., 2005. — 210 с.
3. Колдин С. В. Защита прав и законных интересов потерпевшего по Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. — Саратов, 2004. — 25 с.
4. Насонов А. А. Особенности правовой регламентации прав лица, запрашиваемого к выдаче // Вестник Воронежского института МВД России. — 2016. — № 1. — С. 209—214.
5. Епихин А. Ю. Защита законных прав и интересов свидетеля в уголовном процессе : дис. ... канд. юрид. наук. — М., 1995. — 212 с.
6. Насонова И. А. О значении защиты прав участников уголовного процесса и проблемах преподавания учебного курса «Обеспечение прав личности в уголовном процессе» // Итоги работы Воронежского института МВД России в 1 семестре 2008/2009 учебного года и задачи по внедрению блочно-модульной технологии обучения : материалы учебно-методического сбора руководящего, профессорско-преподавательского и начальствующего состава 12—13 февраля 2009 года. — Воронеж, 2009. — С. 112—115.
7. Зайцев О. А. Государственная защита участников уголовного процесса. — М. : Экзамен, 2003. — 510 с.
8. Шадрин В. С. Обеспечение прав личности при расследовании преступлений. — Волгоград, 1997. — С. 4.
9. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь от 16.07.1999 № 295-З (ред. от 17.07.2020) // Ведомости Национального собрания Республики Беларусь. — 1999. — № 28-29. — Ст. 433.
10. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан от 04.07.2014 № 231-У (ред. от 07.07.2020) // Казахстанская правда. — 2014. — № 133 (27754).
11. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Таджикистан от 03.12.2009 (ред. от 04.07.2020) // Ахбори Маджлиси Оли Республики Таджикистан. — 2009. — № 12. — Ст. 816.
12. Уголовно-процессуальный кодекс Туркменистана от 18.04.2009 № 28-1У (ред. 30.11.2019) // Ведомости Меджлиса Туркменистана. — 2009. — № 2. — Ст. 29.
13. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Узбекистан от 22.09.1994 № 2013-XII (ред. 14.05.2020) // Ведомости Верховного Совета Республики Узбекистан. — 1995. — № 12. — Ст. 269.
14. Уголовно-процессуальный кодекс Азербайджанской Республики от 14.07.2000 № 907 (ред. 29.11.2019) // Сборник законодательных актов Азербайджанской Республики. — 2000. — № 8. — Ст. 585.
15. Уголовно-процессуальный кодекс Украины от 13.04.2012 № 4651-VI (ред. от 17.06.2020) // Голос Украины. — 2012. — № 90-91.
16. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Молдова от 14.03.2003 № 122-ХУ (ред. от 06.02.2020) // Официальный монитор Республики Молдова. — 2003. — № 104-110/447.
REFERENCES
1. Gladyisheva O. V. Teoreticheskie osnovyi obespecheniya zakonnyih interesov lichnosti v ugolovnom sudoproizvodstve : monografiya / pod much. red. prof. V. A. Sementsova. — M. : Yurlit-inform, 2012. — S. 115.
2. Evloev R. M. Protsessualnyie garantii zaschityi prav i zakonnyih interesov lits, poterpevshih ot prestupleniy: stadiya predvaritelnogo rassledovaniya : dis. ... kand. yurid. nauk. — SPb., 2005. — 210 s.
3. Koldin S. V. Zaschita prav i zakonnyih in-teresov poterpevshego po Ugolovno-protsessualnomu kodeksu Rossiyskoy Federatsii : avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. — Saratov, 2004. — 25 s.
4. Nasonov A. A. Osobennosti pravovoy re-glamentatsii prav litsa, zaprashivaemogo k vyidache // Vestnik Voronezhskogo instituta MVD Rossii. — 2016. — # 1. — S. 209—214.
5. Epihin A. Yu. Zaschita zakonnyih prav i in-teresov svidetelya v ugolovnom protsesse : dis. ... kand. yurid. nauk. — M., 1995. — 212 s.
6. Nasonova I. A. O znachenii zaschityi prav uchastnikov ugolovnogo protsessa i problemah prepodavaniya uchebnogo kursa «Obespechenie prav lichnosti v ugolovnom protsesse» // Itogi rabotyi Vo-ronezhskogo instituta MVD Rossii v 1 semestre 2008/2009 uchebnogo goda i zadachi po vnedreniyu blochno-modulnoy tehnologii obucheniya : materi-alyi uchebno-metodicheskogo sbora rukovodyaschego, professorsko-prepodavatelskogo i nachalstvuyusche-go sostava 12-13 fevralya 2009 goda. — Voronezh, 2009. — S. 112—115.
7. Zaytsev O. A. Gosudarstvennaya zaschita uchastnikov ugolovnogo protsessa. — M. : Ekza-men, 2003. — 510 s.
8. Shadrin V. S. Obespechenie prav lichnosti pri rassledovanii prestupleniy. — Volgograd, 1997. — S. 4.
9. Ugolovno-protsessualnyiy kodeks Respu-bliki Belarus ot 16.07.1999 # 295-Z (red. ot 17.07.2020) // Vedomosti Natsionalnogo sobraniya Respubliki Belarus. — 1999. — # 28-29. — St. 433.
10. Ugolovno-protsessualnyiy kodeks Respubliki Kazahstan ot 04.07.2014 # 231-V (red. ot 07.07.2020) // Kazahstanskaya pravda. — 2014. — # 133 (27754).
11. Ugolovno-protsessualnyiy kodeks Respubliki Tadzhikistan ot 03.12.2009 (red. ot 04.07.2020) // Ahbori Madzhlisi Oli Respubliki Tadzhikistan. — 2009. — # 12. — St. 816.
12. Ugolovno-protsessualnyiy kodeks Turkmenistana ot 18.04.2009 # 28-IV (red. 30.11.2019) // Vedomosti Medzhlisa Turkmenistana. — 2009.
— # 2. — St. 29.
13. Ugolovno-protsessualnyiy kodeks Respu-bliki Uzbekistan ot 22.09.1994 # 2013-XII (red. 14.05.2020) // Vedomosti Verhovnogo Soveta Respubliki Uzbekistan. — 1995. — # 12. — St. 269.
14. Ugolovno-protsessualnyiy kodeks Azer-baydzhanskoy Respubliki ot 14.07.2000 # 907-IQ (red. 29.11.2019) // Sbornik zakonodatelnyih aktov Azer-baydzhanskoy Respubliki. — 2000. — # 8. — St. 585.
15. Ugolovno-protsessualnyiy kodeks Ukrainyi ot 13.04.2012 # 4651-VI (red. ot 17.06.2020) // Golos Ukrainyi. — 2012. — # 90-91.
16. Ugolovno-protsessualnyiy kodeks Respubliki Moldova ot 14.03.2003 # 122-XV (red. ot 06.02.2020) // Ofitsialnyiy monitor Respubliki Moldova. — 2003.
— # 104-110/447.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Насонова Ирина Александровна. Профессор кафедры уголовного процесса. Доктор юридических наук, профессор.
Воронежский институт МВД России. E-mail: [email protected]
Россия, 394065, Воронеж, проспект Патриотов, 53. Тел. (473) 200-53-46.
Гилева Анна Александровна. Адъюнкт. Воронежский институт МВД России. E-mail: [email protected]
Россия, 394065, Воронеж, проспект Патриотов, 53. Тел. (473) 200-53-47.
Nasonova Irina Aleksandrovna. Professor of the chair of Criminal Proceeding. Doctor of Law, Professor. Voronezh Institute of the Ministry of the Interior of Russia. E-mail: [email protected]
Work address: Russia, 394065, Voronezh, Prospect Patriotov, 53. Tel. (473) 200-53-46.
Gileva Anna Alexandrovna. Post-graduate cadet. Voronezh Institute of the Ministry of the Interior of Russia. E-mail: [email protected]
Work address: Russia, 394065, Voronezh, Prospect Patriotov, 53. Tel. (473) 200-53-47.
Ключевые слова: защита; субъекты защиты; участники со стороны защиты; участники со стороны обвинения; государственная защита; уголовно-процессуальная функция; охранительная деятельность.
Key words: protection; subjects of protection; participants on the part of the defense; participants on the part of the prosecution; state protection; criminal procedure function; protective activity.
УДК 343.1
