CC BY
270
МОРОЗОВ В.И., кандидат юридических наук, доцент, заслуженный юрист Российской Федерации, vik-mor@mail.ru Кафедра правовой подготовки сотрудников органов внутренних дел; Тюменский институт повышения квалификации сотрудников Министерства внутренних дел Российской Федерации, 625049, г. Тюмень, ул. Амурская, 75
MOROZOV V.I., Candidate of Legal Sciences, associate professor, Honored Lawyer of the Russian Federation, vik-mor@mail.ru Chair of legal training of law enforcement officers; Tyumen Advanced Training Institute of the Ministry of the Interior of the Russian Federation, Amurskaya St. 75, Tyumen, 625049, Russian Federation
ГАЛКИН В.В., vova.galkin20@mail.ru Отдел правового обеспечения и работы с обращениями граждан; Управление Федеральной службы судебных приставов по Тюменской области, 625013, г. Тюмень, ул. Пермякова, 5
GALKIN V.V.,
vova.galkin20@mail.ru
Division of legal support
and work with citizens' appeals;
Department of the Federal Bailiffs Service
for the Tyumen region,
Permyakova St. 5, Tyumen,
625013, Russian Federation
О СООТНОШЕНИИ МЕДИЦИНСКОГО, ПАТОПСИХОЛОГИЧЕСКОГО И ЮРИДИЧЕСКОГО КРИТЕРИЕВ НЕВМЕНЯЕМОСТИ
Аннотация. В статье рассматриваются вопросы соотношения критериев невменяемости. Обращено внимание на выявление в правоприменительной практике признаков невменяемости, не вписывающихся в традиционную для теории уголовного права трактовку медицинского и психологического критериев невменяемости. По результатам анализа существующих в уголовном праве позиций и практики применения действующего законодательства авторами статьи предложено включить в понятие невменяемости медицинский, патопсихологический и юридический критерии. Обосновывается необходимость внесения изменений в уголовное и уголовно-процессуальное законодательство, а также дополнения постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 7 апреля 2011 г. N 6 «О практике применения судами принудительных мер медицинского характера» указанием на то, что невменяемые не могут освобождаться от уголовной ответственности на основании статей 75-78 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Ключевые слова: невменяемость; психическое расстройство; юридический критерий невменяемости; медицинский критерий невменяемости; патопсихологический критерий невменяемости; общественно опасное деяние.
Для цитирования: Морозов В.И., Галкин В.В. О соотношении медицинского, патопсихологического и юридического критериев невменяемости // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2020. N 2 (52). С. 56-68.
ON THE CORRELATION OF MEDICAL, PATHOPSYCHOLOGICAL AND LEGAL CRITERIA OF INSANITY
Annotation. The issues concerning the correlation of criteria of insanity are analyzed in the article. Particular attention is paid to the identification of the signs of insanity in law enforcement practice that do not fit into the traditional interpretation of medical and psychological criteria of insanity in the theory of criminal law. Basing on the results of the analysis of the positions existing in criminal law, as well as the practice of applying the current legislation, the authors of the article propose to include medical, pathopsychological and legal criteria into the concept of insanity. The necessity of amending the criminal and criminal procedure legislation, as well as supplementing the resolution of
the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of April 7, 2011, No 6 "On the practice of applying compulsory medical measures by courts", taking into consideration the fact that the insane people cannot be exempted from criminal liability under articles 75-78 of the Criminal Code of the Russian Federation, is substantiated.
Keywords: insanity; mental disorder; legal criterion of insanity; medical criterion of insanity; pathopsychological criterion of insanity; socially dangerous act.
For citation: Morozov V.I., Galkin V.V. On the correlation of medical, pathopsychological and legal criteria of insanity // Legal Science and Law Enforcement Practice. 2020. No. 2 (52). P. 56-68.
Уголовной ответственности и наказанию подлежат лица, в деяниях которых нашли проявление сознания и воли. Отсутствие последних элементов вследствие патологического состояния психики влечет признание таких лиц невменяемыми, а это исключает уголовную ответственность и предоставляет возможность применения принудительных мер медицинского характера.
Согласно информации, опубликованной Федеральной службой государственной статистики, в 2014 году было взято под наблюдение 64,4 тыс. человек с диагнозом «психические расстройства и расстройства поведения», установленным впервые в жизни, в 2015 году - 62,8 тыс.
человек; в 2016 году - 60,1 тыс. человек; в 2017 году - 59,3 тыс. человек; в 2018 году - 59,1 тыс. человек*. Эти данные свидетельствуют о достаточно большом количестве лиц с психическими расстройствами, а также об их потенциальной опасности.
Динамика лиц, в отношении которых рассматривается вопрос о невменяемости, остается неизменной. В соответствии с информацией Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации (см. табл.) ежегодно около 1 % поступающих в суд уголовных дел в отношении 1 % лиц связаны с применением принудительных мер медицинского характера к невменяемым**.
Таблица
Данные о рассмотрении уголовных дел в судах первой инстанции
Наименование показателя 2016 год 2017 год 2018 год 2019 год
Общее количество уголовных дел, находившихся на рассмотрении 954 255 915 781 884 143 820 414
Количество рассмотренных уголовных дел с применением к невменяемым принудительных мер медицинского характера 8697 8359 8384 8047
Общее количество лиц, в отношении которых осуществлялось производство по уголовному делу 1 041 762 991 777 956 631 887 471
Количество признанных невменяемыми лиц, к которым применены принудительные меры медицинского характера 9073 8655 8607 8326
В связи с этим важной гарантией обеспечения права лиц с психическими аномалиями на адекватное применение к ним уголовно-правовых мер воздействия является определение состояния невменяемости, уяснение ее критериев и их соотношения между собой. Решение этих вопросов напрямую влияет на наличие или отсутствие оснований для привлечения лица к уголовной ответственности, применения принудительных мер медицинского характера.
Критерии невменяемости устанавливаются исходя из законодательного определения, которое содержится в ч. 1 ст. 21 УК РФ.
* Федеральная служба государственной статистики: официальный сайт. URL: https://gks.ru
** Судебный департамент при Верховном Суде Российской Федерации: официальный сайт. URL: https://cdep.ru
Обобщение правоприменительной практики*, а также позиций, изложенных в теории уголовного права [1, с. 44, 62; 2, с. 58-59; 3, с. 207-208; 4, с. 98-99; 5, с. 133; 6, с. 125], показывает, что в большинстве случаев состояние невменяемости определяется одновременным наличием двух критериев - медицинского и психологического, отождествляемого с юридическим. Исходя из логики суждений сторонников такого подхода, наличие болезненного расстройства психической деятельности является медицинским критерием, который наряду с юридическим (невозможность осознавать значение своих действий или руководить ими) определяет состояние невменяемости лица.
Однако решение вопроса о соотношении критериев и их влиянии на определение невменяемости в рамках этого подхода не отличается единообразием. Например, одна часть судей допускает наличие медицинского критерия невменяемости при отсутствии юридического**, другая -придерживается позиции, согласно которой психическое расстройство не является медицинским критерием невменяемости при отсутствии юридического***. Иными словами, медицинский критерий невменяемости может быть констатирован только при наличии юридического критерия.
Такой взгляд на соотношение медицинского и юридического критериев не может быть оправдан, поскольку каждый
* См., например, постановления Спасского районного суда Республики Татарстан от 24 мая 2018 г. по делу N 1-24/2018; Крас-носелькупского районного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 20 нояб. 2014 г. по делу N 1-22/2014 // Судебные и нормативные акты Российской Федерации: сайт. 1т1_: http://sudact.ru
** Приговор Железнодорожного районного суда г. Симферополя Республики Крым от 26 февр. 2016 г. по делу N 1-17/2016 // Там же.
*** См., например, приговоры Орловского районного суда Ростовской области от 31 янв.
2017 г. по делу N 1-6/2017; Таганрогского городского суда Ростовской области от 22 авг. 2017 г. по делу N 1-388/2017; Железнодорожного районного суда г. Ростова-на-Дону от 22 июня
2018 г. по делу N 1-313/2018; Пролетарского районного суда Ростовской области от 12 апр.
2019 г. по делу N 1-52/2019 // Там же.
из них имеет самостоятельное значение и не зависит от наличия другого. На практике данный подход, нивелируя особенности каждого из критериев, исключает возможность оценки поведения человека в системной взаимосвязи всех критериев невменяемости, установление наличия признаков других уголовно-правовых институтов, смежных с невменяемостью (например, невиновного причинения вреда).
Отсутствие одного из критериев не устраняет другие критерии невменяемости, а исключает возможность признания лица невменяемым, так как основанием для признания невменяемости является наличие совокупности всех критериев.
В судебно-следственной практике выделяется также эмоционально-волевой критерий, когда дефект сознания или воли обусловлен воздействиями эмоций. Такая позиция прослеживается на примере постановления Президиума Самарского областного суда от 26 апреля 2019 г. по делу N 44У-116/2019, в котором он на основании заключения экспертизы установил у лица эмоционально-волевой дефект, лишивший возможности руководить своими действиями при осознании их фактического характера и общественной опасности, назвав его эмоционально-волевым критерием невменяемости****.
В теории уголовного права вопрос о включении эмоционального критерия невменяемости не является новым. В науке отмечается, что дефекты эмоциональной сферы не имеют самостоятельного значения и сопровождаются расстройством интеллекта и (или) воли [4, с. 106; 6, с. 127].
Анализ заключений комиссий экспертов, подготовленных в ходе производства по уголовным делам, показывает, что нередко перед экспертами ставятся не относящиеся к их компетенции вопросы о вменяемости лица (они указывают это в анализируемых документах). Например, при отказе отвечать на вопрос, поставленный в рамках психолого-психиатрической экспертизы о вменяемости (невменяемости) лица, обращается внимание на то, что он касается юридического критерия
**** Постановление Президиума Самарского областного суда от 26 апр. 2019 г. по делу N 44У-116/2019 // Там же.
(ст. 21 УК РФ) и решается судебными органами*. Подчеркивается, что судебно-пси-хиатрический эксперт может дать лишь заключение о наличии психического расстройства, его глубине и о наличии психологического критерия**.
Нередко в заключениях по результатам проведения экспертиз указывается на то, что нельзя дать ответ на вопрос о возможности лица осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими в момент проведения экспертизы, поскольку такая формулировка соответствует характеристике невменяемости и не учитывает связи психического состояния с временем совершения общественно опасного деяния. В частности, согласно постановлению Тушинского районного суда г. Москвы от 29 ноября 2013 г. по делу N 1-299/2013, по показаниям одного из экспертов невозможно ответить на вопрос, может ли Б. в настоящее время осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и (или) руководить ими, поскольку данный вопрос относится к юридическому критерию невменяемости в соответствии со ст. 21 УК РФ. В связи с этим он может применяться только относительно периода совершения Б. инкриминируемых деяний***.
Не допуская отождествления невменяемости с психическим состоянием лица, в правоприменительной практике именно от экспертов исходит инициатива о необходимости отделения правовых признаков невменяемости от медицинского и психологического критериев. Юридические признаки невменяемости сводятся либо к констатации невменяемости органом пра-
* См., например, приговоры Кобяйского районного суда Республики Саха (Якутия) от 10 авг. 2015 г. по делу N 1-27/2015; Якутского городского суда Республики Саха (Якутия) от 5 февр. 2014 г. по делу N 1-21/2014 // Судебные и нормативные акты Российской Федерации: сайт. URL: http://sudact.ru
** Приговор Биробиджанского районного суда Еврейской автономной области от 8 мая 2013 г. по делу N 1-11/2013 // Там же.
*** Постановление Тушинского районного суда г. Москвы от 29 нояб. 2013 г. по делу N 1-299/2013 // Там же.
воприменения (определяя ее в качестве самостоятельного юридического критерия невменяемости), либо к совпадению медицинского и психологического критериев на момент совершения лицом общественно опасного деяния. Несмотря на то, что данные признаки не одинаковы, их объединяет правовая составляющая, при помощи которой нозологические формы трансформируются в состояние невменяемости. В то же время выделенные ими признаки носят общий и несистемный характер, не позволяют провести четкое разграничение критериев и вследствие этого роли правоприменительных органов и экспертов в определении их наличия (или отсутствия) в процессе установления невменяемости (вменяемости) лица.
Изложенное выше показывает, что подход, связанный с рассмотрением невменяемости посредством выделения медицинского и психологического критериев, не в полной мере позволяет определить правильное соотношение правовых, патопсихологических и медицинских составляющих в рассматриваемом вопросе. В ряде случаев это приводит к решению вопроса о невменяемости не юристами, а экспертами, что прямо противоречит как закону, так и сущности невменяемости как правовой категории.
Исключая рассмотрение невменяемости как психического состояния лица, некоторые авторы, например А.В. Рагулина [7, с. 38], С.В. Шевелева [8, с. 112], выделяют темпоральный (временной) признак как самостоятельный критерий невменяемости наряду с медицинским и психологическим. Этот критерий характеризует временное совпадение факта совершения общественно опасного деяния лицом с его патопсихологическим состоянием.
Указанный критерий отражает юридическую составляющую невменяемости, но нельзя сказать, что она им исчерпывается, поскольку в таком случае не решен вопрос об общественной опасности деяния невменяемого лица, о месте и соотношении юридического аспекта с другими критериями невменяемости. При этом именно общественно опасное деяние через темпоральный признак связывается с медицинским и психологическим критериями.
Имеют место и взгляды на выделение юридического критерия невменяемости как самостоятельного, включающего и темпоральный признак. Одним из первых эту точку зрения высказал Ю.С. Богомяг-ков, считающий, что юридический критерий содержит такие признаки, как совершение психически больным лицом объективно противоправного общественно опасного деяния; совпадение во времени совершения общественно опасного деяния и патологического состояния психики лица [9, с. 106-107].
Между тем, указывая на совершение деяния именно психически больным лицом, такой подход предполагает неразрывную связь деяния с медицинским и психологическим критериями (после установления которых лицо может быть признано невменяемым). Однако признак общественной опасности деяния обладает самостоятельным значением, его отсутствие исключает невменяемость без определения других ее критериев.
В современной теории уголовного права данное мнение получило поддержку, но с различными подходами к определению его содержания. Например, В.Б. Первомайский и В.В. Лень относят к юридическому критерию факт совершения лицом деяния [10, с. 71; 11, с. 116-117]. Т.М. Приходько, помимо этих признаков, включает наличие доказательств совершения деяния лицом, которому оно инкриминируется [12, с. 102]; А.А. Васильев -отсутствие вины в совершении деяния и невозможность лица быть ответственным за совершенное общественно опасное деяние [13, с. 122].
Однако вряд ли можно согласиться с включением в юридический критерий невменяемости такого признака, как отсутствие вины в совершении деяния, поскольку констатация факта невменяемости лица, совершившего общественно опасное деяние, автоматически ведет к отсутствию умысла и неосторожности, устраняет необходимость их установления. Спорным является и выделение в юридическом критерии невменяемости признака, указывающего на невозможность лица быть ответственным за совершенное общественно опасное деяние, поскольку это относится к последствиям признания лица невменяе-
мым, а не к критерию невменяемости. Наличие доказательств совершения деяния лицом, которому оно инкриминируется, влияет на определение невменяемости, но относится к уголовно-процессуальной деятельности субъектов доказывания, а не к критериям невменяемости.
По мнению О.А. Буркиной, содержание юридического критерия образует «одновременность совершения общественно опасного деяния и состояния невменяемости...», и он «...устанавливается лицом, производящим дознание, следователем, прокурором или судом», тогда как психологический и медицинский устанавливаются врачами-психиатрами [14, с. 26].
Положительным в этом подходе является разграничение критериев по субъектному составу их определения, а спорным представляется фактическое исключение автором из понятия «состояние невменяемости» общественно опасного деяния. Исходя из позиции автора, состояние невменяемости отождествляется с медицинским и психологическим критериями, что вряд ли будет верно, так как с точки зрения этимологии и в соответствии с ч. 1 ст. 21 УК РФ «невменяемость» и «состояние невменяемости» - тождественные понятия и их разграничение может повлечь за собой делегирование вопроса определения состояния невменяемости от юристов к экспертам, проводящим психолого-психиатрическую экспертизу.
Содержание юридического критерия невменяемости как в теории, так и в правоприменительной практике представлено в усеченном виде и не отличается системностью. В связи с этим на его основе нельзя сделать окончательный вывод о невменяемости лица, в то время как именно в рамках рассматриваемого критерия разграничиваются медицинские, психологические и правовые составляющие невменяемости, в результате сопоставления и установления соотношения которых делается вывод о невменяемости лица. Указанное свидетельствует о необходимости пересмотра количества и содержания критериев невменяемости, определения их соотношения. На наш взгляд, это важно не только для дальнейшего развития доктрины уголовного права, но и для правоприменительной деятельности в целях обеспечения соблю-
дения прав и законных интересов лиц с болезненным состоянием психики.
Представляется, что характеристика невменяемости с позиций медицинского, психологического и юридического критериев является более перспективной, так как в ней обращается внимание на правовые свойства невменяемости, а роль органов уголовной юстиции не сводится к согласию с экспертным заключением.
Медицинский критерий невменяемости представляет собой описанные в законе формы патологических (болезненных) состояний психики. В связи с этим вряд ли будет правильно определять данный критерий как обобщенный перечень психических расстройств, виды болезненного состояния психики, психическое расстройство, нередко используемые в литературе [1, с. 44], поскольку в законе речь идет не о психических болезнях и расстройствах, а о формах нарушений психической деятельности, в которых эти болезни проявляются.
Медицинский критерий может иметь место в том случае, если будет диагностировано какое-либо из расстройств, предусмотренных в перечне Международной классификации болезней десятого пересмотра, принятой 43-й Всемирной ассамблеей здравоохранения (далее - МКБ-10), поскольку «если психическому заболеванию не будет присвоен код из МКБ-10, то оно является ненаучным и необоснованным» [15, с. 130]. Это соответствует ч. 1 ст. 10 Закона Российской Федерации от 2 июля 1992 г. N 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании»*, в силу которой диагноз психического расстройства ставится согласно с общепризнанными международными стандартами.
Однако диагностикой заболевания медицинский критерий не исчерпывается. Определяя медицинский критерий невменяемости, эксперт должен указать, к какому из перечисленных в ч. 1 ст. 21 УК РФ состояний относится диагностируемое им расстройство. При отсутствии ответа на данный вопрос медицинский критерий
* О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании: закон Российской Федерации от 2 июля 1992 г. N 3185-1 // Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. N 33. Ст. 1913.
нельзя считать установленным, поскольку диагностика заболевания не определяет, к какой группе из содержащегося в ч. 1 ст. 21 УК РФ перечня оно относится.
В литературе отмечается несовершенство законодательной формулировки рассматриваемого критерия и предлагаются различные варианты ее юридико-технического оформления. В частности, В.Б. Первомайский предлагает ограничить данный критерий понятием «хроническое или временное болезненное расстройство психической деятельности» [16, с. 199-200]; С.Н. Шишков - «психическое расстройство» [17, с. 35]; Т.М. Приходько -«хроническое или временное болезненное расстройство психической деятельности (психотического уровня)» [12, с. 121].
В целях обеспечения единого понимания терминологии юристами и врачами наименование этого критерия в законе должно охватывать перечень всех форм патологических состояний психики и носить научный характер, соответствующий медицинской терминологии, используемой в официальных документах. Исходным документом в связи с этим может являться МКБ-10, в которой болезни, вызывающие психические отклонения, выделены в самостоятельный раздел под названием «Психические расстройства и расстройства поведения».
Формулировки ч. 1 ст. 21 УК РФ, используемые для описания медицинского критерия невменяемости, либо не содержатся в указанном документе (хроническое и временное психическое расстройство, иное болезненное состояние психики), либо выделены в самостоятельную болезнь (согласно МКБ-10 слабоумие является одной из разновидностей умственной отсталости). Несогласованность терминологии, используемой в МКБ-10, которой руководствуются эксперты при выявлении медицинского критерия невменяемости, с терминологией уголовного закона негативно сказывается на определении соотношения понятий, затрудняет сопоставление указанных в МКБ-10 болезней с медицинским критерием невменяемости, способна повлечь возможность устранения ряда болезней из содержания медицинского критерия невменяемости, а также ведет к разногласиям между экспертами и юристами.
Исходя из этого представляется целесообразным изложить медицинский критерий невменяемости в соответствии с формулировкой МКБ-10, то есть как «психические расстройства или расстройства поведения». Содержание данной формулировки не является статичным, оно подвержено изменению в зависимости от развития научных знаний в сфере медицины. Однако должна быть единая терминология, используемая как в медицине, так и в юриспруденции.
Именно такой подход сможет обеспечить единое понимание медицинского критерия правоприменительными органами и экспертами, исключит возможные ошибки, возникающие при рассмотрении вопроса об отнесении той или иной болезни к медицинскому критерию невменяемости.
Неоправданным видится и отказ от медицинского критерия невменяемости в ее законодательной формуле, поскольку данный критерий отражает причину существования психологического критерия. Если психологический критерий отсутствует по другим причинам (физическое принуждение, ошибка, невиновное причинение вреда и т.д.), то вопрос о невменяемости не ставится.
Говоря о психологическом критерии невменяемости, необходимо отметить, что это фактически общая характеристика психического состояния лица, включающая не только интеллектуальный признак (невозможность осознавать фактический характер и общественную опасность действий (бездействия), но и волевой, свидетельствующий о невозможности человека руководить своими действиями (бездействием).
Некоторые авторы допускают наличие состояний, при которых лицо может осознавать фактическую сторону своего поведения, но не его общественную опасность [5, с. 211], однако это не учитывается в законодательном описании психологического критерия невменяемости. В целях приведения законодательства в соответствие с реалиями практики представляется разумным дополнить в ч. 1 ст. 21 УК РФ описание интеллектуального признака психологического критерия невменяемости путем использования не только союза «и», но и союза «или».
Нередко психологический критерий именуется только как юридический [8, с. 112113]. Следует признать обоснованной точку зрения Ю.С. Богомягкова [9, с. 107] о наименовании этого критерия патопсихологическим по названию одноименной дисциплины, являющейся отраслью психологической науки, предмет изучения которой, согласно взглядам представителей данной дисциплины, включает «закономерности искажения отражательной деятельности мозга, а также закономерности распада психической деятельности и свойств личности в сопоставлении с закономерностями формирования и протекания психических процессов в норме» [18, с. 7].
Такой подход имеет и практическое значение, поскольку указывает на необходимость привлечения не только психиатра, но и психолога, специализирующегося в области патопсихологии, для точного определения психического состояния, описанного в ч. 1 ст. 21 УК РФ, а следовательно, обусловливает назначение не судебно-психиатрической экспертизы, как указано в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 7 апреля 2011 г. N 6 «О практике применения судами принудительных мер медицинского характера» (далее - постановление Пленума ВС РФ от 7 апреля 2011 г. N 6), а комплексной психолого-психиатрической экспертизы.
На использование комплексных знаний в области психиатрии и психологии при установлении невменяемости указывается и в специальной литературе, а именно подчеркивается, что психиатр компетентен диагностировать наличие или отсутствие психического заболевания или иного болезненного расстройства психики, а установление наличия или отсутствия психологического критерия требует использования профессиональных психологических знаний, в рамках которых учитываются и клинико-диагностические данные, связанные с медицинским критерием невменяемости [19, с. 158].
Медицинский и патопсихологический критерии невменяемости, установленные в ходе экспертизы, фиксируются в экспертном заключении и не могут быть определены правоприменителем самостоятельно. Полагаем, что указание об опре-
делении этих критериев только на основании экспертного заключения должно найти отражение в правовой норме, посвященной невменяемости. Такой юриди-ко-технический прием будет способствовать разделению функций правоприменителей и врачей, исключит необоснованное делегирование несвойственных функций и обеспечит единообразное понимание соотношения критериев невменяемости.
Юридический критерий невменяемости считаем возможным определить как совокупность правовых признаков, являющихся основанием для признания лица невменяемым.
С учетом целевого назначения юридического критерия невменяемости, а также определения невменяемости, данного в ч. 1 ст. 21 УК РФ, и позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в пп. 2, 6, 17, 20 постановления Пленума ВС РФ от 7 апреля 2011 г. N 6, сложившейся в России правоприменительной практики юридический критерий включает следующие признаки: 1) общественная опасность совершенного лицом деяния; 2) совпадение времени совершения общественно опасного деяния с временем нахождения лица в патопсихологическом состоянии; 3) установление и закрепление в процессуальных документах юридического факта признания лица невменяемым.
Необходимость выделения общественной опасности совершенного лицом деяния в качестве признака юридического критерия невменяемости вытекает из содержания ч. 1 ст. 21 УК РФ, в соответствии с которой невменяемость устанавливается только в случае совершения лицом такого деяния. Кроме того, совершение лицом деяния, запрещенного уголовным законом, образует самостоятельный предмет доказывания при производстве предварительного следствия и в ходе судебного разбирательства при установлении невменяемости, что следует из пп. 1-3 ч. 2 ст. 434 УПК РФ и пп. 1-2 ст. 442 УПК РФ, а также из ст.ст. 443, 434 УПК РФ.
На учет данного признака и необходимость юридической оценки содеянного обращено внимание в пп. 2, 6, 17, 20 постановления Пленума ВС РФ от 7 апреля 2011 г. N 6. Тот факт, что именно это лицо совершило общественно опасное деяние,
является важным аспектом в уголовном судопроизводстве. Но этот вопрос носит криминалистический, уголовно-процессуальный характер.
Общественно опасное деяние невменяемого определяется как запрещенное уголовным законом действие или бездействие такого лица, причиняющее существенный вред общественным отношениям, охраняемым этим законом, или ставящее их под угрозу причинения такого вреда.
В случае совершения деяния, предусмотренного Особенной частью УК РФ, лицом с дефектами психики его признаки (особенно субъективные) изменяются, образуя качественно новую категорию - общественно опасное деяние, от определения признаков которого зависит решение вопроса о признании лица невменяемым, что подтверждает обоснованность его рассмотрения в качестве одного из признаков юридического критерия невменяемости.
Основанием для признания лица невменяемым является наличие состава общественно опасного деяния, под которым понимается совокупность признаков такого деяния, установленных в уголовном законе. Это основание следует отличать от обстоятельств, исключающих уголовную ответственность, являющихся реабилитирующими.
Несмотря на то, что в УК РФ вопрос об их конкуренции не решен, в ч. 3 ст. 443 УПК РФ сформулировано положение, согласно которому при наличии предусмотренных ст.ст. 24-28 УПК РФ оснований суд обязан принять решение о прекращении уголовного преследования. Это не зависит от заболевания лица, совершившего общественно опасное деяние в состоянии невменяемости.
По смыслу приведенных положений наличие у лица признаков невменяемости и совершение им в этом состоянии деяния при наличии оснований, предусмотренных ст.ст. 24-28 УПК РФ, влечет прекращение уголовного дела только по данным основаниям. Поскольку ряд положений ст.ст. 24-28 УПК РФ носит реабилитационный характер, постольку лицо не может быть признано невменяемым в ситуациях, когда имеются иные основания, исключающие уголовное преследование, при до-
пущении того, что деяние было совершено лицом в состоянии вменяемости.
Основания, указанные в главе 11 УК РФ в качестве обстоятельств, освобождающих от уголовной ответственности, не влияют на признание лица невменяемым. Однако в судебной практике допускается возможность применения в отношении невменяемых лиц таких обстоятельств, как примирение с потерпевшим*, истечение сроков давности**, деятельное раскаяние***.
Рассматривая подобные дела, правоприменители после установления факта невменяемости лица по тексту судебного постановления прекращают уголовное дело не ввиду его невменяемости (по основаниям отсутствия состава преступления), а в связи с наличием обстоятельств, приведенных в главе 11 УК РФ, ссылаясь на соответствующие положения ст.ст. 2428 УПК РФ. Подобные решения принимаются на основании п. 1 ч. 1 ст. 439 и ч. 3 ст. 443 УПК РФ.
Прекращение уголовных дел по не-реабилитирующим основаниям в отношении невменяемых лиц по основаниям, не связанным с невменяемостью, по нашему мнению, не соответствует закону. Представляется, что перечисленные в главе 11 УК РФ обстоятельства предполагают наличие оснований для уголовной ответственности лица и связаны с совершением им преступления, в то время как невменяемым лицом совершаются не преступления, а запрещенные уголовным законом деяния.
В связи с этим уголовное дело в отношении невменяемого лица не может быть прекращено по указанным в главе 11
* Определение Судебной коллегии по уголовным делам Омского областного суда от 27 мая 2010 г. по делу N 22-1801. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
** Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 10 нояб. 2002 г. по делу N 47-002-82. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
*** Постановление Труновского районного суда Ставропольского края от 1 марта 2018 г. по делу N 1-5/2018 // Судебные решения РФ: сайт. URL: http://судебныерешения.рф
УК РФ основаниям. Кроме того, при рассмотрении подобных уголовных дел требуется решение вопроса о применении принудительных мер медицинского характера, в то время как при прекращении уголовного дела по основаниям, предусмотренным главой 11 УК РФ, материалы нередко не направляются в органы здравоохранения для решения вопроса о необходимости принудительного лечения такого лица. Для устранения нарушений, связанных с необоснованным применением института освобождения от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям в отношении лиц, имеющих признаки невменяемости, необходимо внесение в постановление Пленума ВС РФ от 7 апреля 2011 г. N 6 соответствующих дополнений, указывающих на невозможность применения ст.ст. 75-78 УК РФ в отношении рассматриваемой категории лиц.
Темпоральный признак юридического критерия невменяемости вытекает из положений ч. 1 ст. 21 УК РФ. Об этом признаке указано в абз. 2 п. 6 постановления Пленума ВС РФ от 7 апреля 2011 г. N 6.
Констатация невменяемости как юридического факта и закрепление этого в процессуальных документах является правовой оценкой деятельности лица, совершившего общественно опасное деяние, основанной на сопоставлении всех других признаков невменяемости. После этого возможно рассмотрение последствий невменяемости в виде применения принудительных мер медицинского характера. Нормативное закрепление данного признака осуществлено в ч. 1 ст. 433 УПК РФ, которая регламентирует деятельность суда в этой сфере.
Хотя аналогичная норма отсутствует применительно к органам предварительного расследования, данный признак определяется, исходя из толкования ч. 1 ст. 439 УПК РФ, по смыслу которой, принимая одно из решений, предусмотренных в главе 51 УПК РФ, орган предварительного следствия должен разрешить вопрос о невменяемости лица, что предполагает ее констатацию и закрепление в процессуальном документе.
В резолютивной части ряда судебных актов также содержится вывод о признании лица невменяемым в отношении со-
вершенного им запрещенного уголовным законом деяния*.
Несмотря на то, что данный признак основывается на нормах процессуального права, по содержанию он имеет и уголовно-правовое значение, поскольку только фиксация в уголовно-процессуальных документах юридического факта признания лица невменяемым порождает уголовно-правовые отношения по поводу отсутствия в общественно опасном деянии оснований уголовной ответственности и рассмотрение вопроса о необходимости применения принудительных мер медицинского характера к этому лицу.
Действующим законодательством предусмотрена возможность признания лица невменяемым судом, следователем и прокурором (в рамках реализации положений п. 1 ч. 5 ст. 439 УПК РФ при утверждении решения органа предварительного расследования о признании лица невменяемым, до утверждения которого постановление не имеет юридической силы).
Представляется более верным вопрос о признании лица невменяемым оставить исключительно на разрешение суда. Это в большей степени обеспечит гарантии прав личности, так как только в рамках судебного разбирательства в условиях состязательности сторон возможно полно и всесторонне исследовать критерии невменяемости, а также дать уголовно-правовую оценку содеянного лицом, определить целесообразность применения принудительных мер медицинского характера, что в настоящее время зависит от усмотрения органов предварительного следствия. Уяснение этих обстоятельств связано со множеством факторов, которые не всегда можно учесть в рамках предварительного расследования.
Вследствие этого необходимо внести соответствующие изменения в УПК РФ и УК РФ. Такой подход будет в большей степени отвечать принципам равенства граж-
* См., например, постановления Авиастроительного районного суда города Казани Республики Татарстан от 29 сент. 2015 г. по делу N 1-228/2015; Ханты-Мансийского районного суда ХМАО — Югры от 25 июля 2018 г. по делу N 1-202/2018 // Судебные и нормативные акты Российской Федерации: сайт. URL: http:// sudact.ru
дан перед законом и справедливости, так как при решении вопроса о невменяемости лица, совершившего общественно опасное деяние, рассматривается и вопрос о применении принудительных мер медицинского характера, связанных с определенными ограничениями в правах такого лица.
Рассмотренные выше критерии являются равнозначными, так как отсутствие хотя бы одного из них исключает невменяемость. Взаимосвязь медицинского критерия невменяемости с патопсихологическим проявляется в том, что первый обусловливает необходимость установления второго. При отсутствии медицинского критерия лицо не может признаваться невменяемым, и в этом случае нет необходимости установления патопсихологического критерия.
Медицинский и патопсихологический критерии невменяемости связаны с юридическим критерием через категории времени и пространства. Наличие этих критериев должно устанавливаться на территории, на которую распространяется уголовный закон, действующий во время совершения общественно опасного деяния в соответствии с УК РФ, и юридическая оценка которого подпадает под его действие. Вне пространственно-временных границ патопсихологический и медицинский критерии преобразуются в обычное психическое состояние человека. Связь этих критериев с пространственно-временными границами раскрывается через такие признаки юридического критерия, как наличие общественно опасного деяния, совершенного конкретным лицом, и темпоральный. Первый признак определяет объект, по отношению к которому в рамках второго признака устанавливаются границы медицинского и патопсихологического критериев.
Патопсихологический критерий невменяемости внутренне связан и с общественно опасным деянием как признаком юридического критерия, поскольку установленные элементы патопсихологического критерия определяют субъективные признаки общественно опасного деяния и его соответствие конкретной уголовно-правовой норме.
Совокупность медицинского и патопсихологического критериев с призна-
ками юридического критерия (наличием общественно опасного деяния и темпоральным признаком) образует невменяемость, правовые последствия которой наступают только после ее констатации органом правоприменения и закрепления этого факта в процессуальном документе. Процессуальный документ объединяет все критерии невменяемости.
В связи с этим констатация факта невменяемости и его закрепление в процессуальном документе отражают результат взаимодействия медицинского и патопсихологического критериев с признаками юридического критерия, такими как наличие общественно опасного деяния и темпоральный признак.
Отграничивая медицинский и патопсихологический критерии невменяемости от юридического критерия, важно отметить, что у юридического критерия нет признаков, которые могли бы отсутствовать. Только при наличии всех трех признаков лицо признается невменяемым, тем самым проявляется прямая зависимость друг от друга признаков юридического критерия, при которой наличие трех признаков является обязательным и необходимым условием для признания лица невменяемым.
В свою очередь, признаки медицинского и патопсихологического критериев в отличие от признаков юридического критерия присутствуют альтернативно, и для признания лица невменяемым не требуется наличие всех перечисленных признаков.
Все три критерия взаимодействуют между собой, и только наличие всех трех может являться основанием для признания лица невменяемым. При отсутствии какого-либо из трех критериев лицо не может быть признано невменяемым. Исходя из объема понятия невменяемости, рассматриваемые критерии представляют собой частично пересекающееся множество. Они не могут совпадать абсолютно и быть идентичными друг другу, поскольку если бы все они совпадали по содержанию, тогда бы при признании лица невменяемым выбирался один критерий.
Медицинский, патопсихологический и юридический критерии невменяемости объединяет подлежащее уголовно-правовой оценке поведение лица, по отноше-
нию к которому эти критерии устанавливаются.
Законодательная регламентация невменяемости не в полной мере раскрывает входящие в ее состав критерии, содержит некорректные термины, затрудняет при применении уголовного законодательства уяснение правильного их соотношения и ведет к множеству ошибок на практике. В связи с этим предлагаем внести изменения в ст. 21 УК РФ, изложив ее в следующей редакции:
«1. Не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости.
Под состоянием невменяемости следует понимать установленную судом на основании результатов экспертного заключения неспособность лица во время совершения общественно опасного деяния, предусмотренного настоящим Кодексом, осознавать фактический характер и (или) общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие психического расстройства либо иного расстройства поведения.
2...
Примечание. Под общественно опасным деянием в настоящей статье следует понимать действие или бездействие, предусмотренное настоящим Кодексом, являющееся основанием для признания лица невменяемым, в котором отсутствуют иные обстоятельства, исключающие уголовную ответственность».
В целях исключения фактов необоснованного освобождения от уголовной ответственности лиц, имеющих признаки невменяемости, по основаниям, предусмотренным ст.ст. 75-78 УК РФ, полагаем возможным дополнить постановление Пленума ВС РФ от 7 апреля 2011 г. N 6, включив в него абзац следующего содержания: «Поскольку невменяемыми лицами совершаются не преступления, а общественно опасные деяния, то указанные категории лиц не могут быть освобождены от уголовной ответственности на основании ст.ст. 75-78 УК РФ».
Реализация положений об определении невменяемости исключительно судом возможна путем внесения изменений и в отдельные части ст. 439 УПК РФ. Это позволит исключить для органов предвари-
тельного следствия возможность самостоятельно прекращать уголовные дела в отношении невменяемых лиц, которые по своему психическому состоянию не нуждаются в принудительных мерах медицинского характера. Редакция этих положений может быть следующей:
«1. По окончании предварительного следствия следователь выносит постановление:
1) о прекращении уголовного дела -по основаниям, предусмотренным статьями 24 и 27 настоящего Кодекса;
2) о направлении уголовного дела в суд для установления невменяемости и решения вопроса о применении принудительной меры медицинского характера.
<...>
4. В постановлении о направлении уголовного дела в суд для применения принудительных мер медицинского характера должны быть изложены: <... >
2) наличие или отсутствие оснований для применения принудительной меры медицинского характера; <...>».
Предложенные нами изменения и установление невменяемости только при наличии медицинского, патопсихологического и юридического критериев будут являться важной гарантией, обеспечивающей права человека при признании его невменяемым.
Список литературы
1. Спасенников Б.А. Учение о невменяемости: монография. М.: Юрлитинформ, 2017. 184 с.
2. Артеменко Н.В. Актуальные проблемы вменяемости (невменяемости) и возраста уголовной ответственности. (Сравнительный историко-правовой анализ уголовного законодательства Российской Федерации и Франции): дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. Ростов н/Д., 1999. 205 с.
3. Рарог А.И. Проблемы квалификации преступлений по субъективным признакам: монография. М.: Проспект, 2015. 232 с.
4. Павлов В.Г. Учение о субъекте преступления: монография. М.: Юрлитинформ, 2015. 376 с.
5. Смирнов А.М. Уголовно-правовая безнаказанность: монография. М.: Юрлитинформ, 2014. 464 с.
6. Антонян Ю.М., Бородин С.В. Преступное поведение и психические аномалии / под ред. В.Н. Кудрявцева. М.: Спарк, 1998. 215 с.
7. Рагулина А.В. Психические отклонения и их уголовно-правовое значение: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. М., 2000. 160 с.
8. Шевелева С.В. Концепция свободы воли и принуждения в уголовном праве: монография. М.: Юрлитинформ, 2014. 248 с.
9. Богомягков Ю.С. Уголовно-правовая невменяемость: критерии и признаки // Советское государство и право. 1989. N 4. С. 103-108.
10. Первомайский В.Б. Критерии невменяемости и пределы компетенции психиатра-эксперта // Советское государство и право. 1991. N 5. С. 68-76.
11. Лень В.В. Кримiнально-правовi проблеми визначення осудност злочинця: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. Харгав, 2003. 215 с.
12. Приходько Т.М. Проблема обмеженоТ осудност в кримЫальному правк дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. Киев, 2001. 216 с.
13. Васильев А.А. Проблеми осудност у кримЫальному правк дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. Харш, 2005. 221 с.
14. Буркина О.А. Уголовное право Российской Федерации (Общая часть) в таблицах и схемах: альбом схем. Пермь: Пермский институт ФСИН России, 2016. 148 с.
15. Уголовное право России. Общая часть: учебник для бакалавров / отв. ред. А.И. Плотников. Оренбург: Университет, 2016. 442 с.
16. Первомайский В.Б. Невменяемость. Киев, 2000. 320 с.
17. Шишков С.Н. Уголовный кодекс России и проблемы невменяемости // Журнал российского права. 1998. N 1. С. 32-37.
18. Зейгарник Б.В. Патопсихология: учебник для академического бакалавриата. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт, 2017. 367 с.
19. Ситковская О.Д. Психология уголовной ответственности / науч. ред. Г.М. Миньковский. М.: Норма, 1998. 285 с.
References
1. Spasennikov B.A. The doctrine of insanity. Moscow, Yurlitinform Publ., 2017. 184 p. (In Russ.).
2. Artemenko N.V. Actual problems of sanity (insanity) and the age of criminal responsibility. (Comparative historical and legal analysis of the criminal legislation of the Russian Federation and France). Cand. Diss. Rostov-on-Don, 1999. 205 p. (In Russ.).
3. Rarog A.I. Problems of qualification of crimes on subjective grounds. Moscow, Prospekt Publ., 2015. 232 p. (In Russ.).
4. Pavlov V.G. The doctrine of the subject of crime. Moscow, Yurlitinform Publ., 2015. 376 p. (In Russ.).
5. Smirnov A.M. Criminal Impunity. Moscow, Yurlitinform Publ., 2014. 464 p. (In Russ.).
6. Antonyan Yu.M., Borodin S.V. Crime behavior and mental abnormalities. Moscow, Spark Publ., 1998. 215 p. (In Russ.).
7. Ragulina A.V. Mental deviations and their criminal legal significance. Cand. Diss. Moscow, 2000. 160 p. (In Russ.).
8. Sheveleva S.V. The concept of free will and coercion in criminal law. Moscow, Yurlitinform Publ., 2014. 248 p. (In Russ.).
9. Bogomyagkov Yu.S. Criminal law insanity: criteria and signs. Soviet state and law, 1989, no. 4, pp. 103-108. (In Russ.).
10. Pervomayskiy V.B. Criteria of insanity and the limits of competence of an expert psychiatrist. Soviet State and Law, 1991, no. 5, pp. 68-76. (In Russ.).
11. LenN V.V. Criminal-legal problems of definition of sanity of the criminal. Cand. Diss. Kharkiv, 2003. 215 p. (In Ukrainian).
12. PrixodNko T.M. The problem of limited sanity in criminal law. Cand. Diss. Kiev, 2001. 216 p. (In Ukrainian).
13. VasiTev A.A. Problems of sanity in criminal law. Cand. Diss. Kharkiv, 2005. 221 p. (In Ukrainian).
14. Burkina O.A. Criminal law of the Russian Federation (General part) in tables and diagrams. Perm, Perm Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, 2016. 148 p. (In Russ.).
15. The criminal law of Russia. A common part. Orenburg, Universitet Publ., 2016. 442 p. (In Russ.).
16. Pervomayskiy V.B. Insanity. Kiev, 2000. 320 p. (In Russ.).
17. Shishkov S.N. Criminal Code of Russia and problems of insanity. Journal of Russian law, 1998, no. 1, pp. 3237. (In Russ.).
18. Zeygarnik B.V. Pathopsychology. Moscow, Yurait Publ., 2017. 367 p. (In Russ.).
19. Sitkovskaya O.D. Psychology of criminal liability. Moscow, Norma Publ., 1998. 285 p. (In Russ.).
