CC BY
13УДК 327
О скромности и величии в мировой политике
К вопросу о геополитическом статусе России
Марк НЕЙМАРК
Беспрецедентные изменения в мире, затрагивающие сквозные тенденции развития современного мироустройства, чрезвычайно актуализируют вопрос о международной роли и геополитической статусности государств, её критериях и параметрах, а также о факторах, которые предопределяют подвижность представлений о месте отдельных стран в глобальном пространстве. Вопрос о статусных параметрах государств обогащается новым или обновлённым содержательным наполнением, отражая изменившиеся мирополитические реальности.
В статусной иерархии ведущих акторов мировой политики Россия занимает сегодня одну из лидирующих позиций. Она реально участвует в формировании международной повестки дня, с ней не могут не считаться при обсуждении ключевых вопросов международной безопасности.
Учёный-международник Г. А. Арбатов, характеризуя геополитический статус России как исторически великую нацию и великую державу, делал при этом принципиально важную оговорку: «Но этот статус не есть нечто безусловное, данное как аристократический титул от рождения и навечно. История знает множество держав и народов, скатившихся на обочину мирового развития и канувших в небытие». И главное: «Статус великой державы в современном мире должен постоянно подтверждаться как титул чемпиона, и обеспечивается он благосостоянием и свободами граждан, прочностью внутренней и внешней безопасности, прежде всего перед лицом новых вызовов и угроз XXI века» [1].
НЕЙМАРК Марк Афроимович - доктор исторических наук, профессор кафедры политологии и политической философии (Дипломатическая академия МИД России). SPIN-код: 2491-0280, E-mail: mark.neimark@mail.ru
Ключевые слова: Россия, мировая политика, геополитическое влияние, США, мессианство.
1 Арбатов Г. А. Жизнь, события, люди: автобиография на фоне исторических перемен. М.: Любимая Россия, 2008. С. 358.
Совокупность проблем, связанных с геополитическим статусом современной России, постоянно в центре острой идеологической, политической и информационно-пропагандистской борьбы на мировой арене. В условиях санкций заметно усилилось стремление правящих кругов Запада, прежде всего США, минимизировать геополитический статус России, принизить её роль в мировой политике и международных отношениях, что особенно ярко проявлялось в период президентства Б. Обамы.
По сути, сегодня продолжается оценочная экстраполяция ослабленной внешнеполитической значимости России сразу после распада СССР на её нынешний геополитический вес и несопоставимое с тем периодом влияние в мире.
В тени прошлого
Конечно, за последнюю четверть века после распада СССР геополитический статус России, представляющий собой многоуровневый системный феномен, претерпел объективные изменения; соответственно менялись самооценки её места в мире и роли, которую она играет в международных отношениях и мировой политике.
В начале 90-х годов территория страны сократилась с 1/6 до 1/7 поверхности планеты - с 22 до 17 млн кв. км.
При этом Россия - это 40% мировых природных ресурсов, но всего 2% от общей численности населения Земли. Из-за смещения географического центра на север и восток Россия стала ещё более северной страной в сравнении с Российской империей и Советским Союзом.
Прежние государственные границы претерпели значительные изменения. В СССР только 13 из 77 административно-политических образований считались пограничными, а в России таковых уже стало больше половины.
На западной границе СССР было 25 железнодорожных переходов - остался один-единственный.
За пределами страны оказалось немало важнейших инфраструктурных магистралей - железнодорожных, трубопроводных, связи, высоковольтных электрических линий и т. д.
В 90-е годы, к концу президентства Б. Ельцина, уменьшившаяся вдвое экономика России откатилась на 14-е место в мире. Развал экономики привёл к огромным потерям в оборонной сфере страны: численность армии сократилась втрое; войска были полностью выведены из Восточной Германии, Польши, Чехословакии, Венгрии, Прибалтийских стран, Грузии, Азербайджана, Монголии; закрыты военные базы на Кубе и во Вьетнаме.
За полтора десятилетия производство военных самолётов в России уменьшилось в 17 раз, боевых вертолётов - в 5 раз, авиационных ракет - в 23 раза, а боеприпасов - в 100 раз [2].
С развалом СССР обрушились сами основы советской идентичности с вытекающими отсюда внутриполитическими последствиями, которые незамедлительно сказались на базовых экономических, военно-стратегических, ценностных и культурно-гуманитарных параметрах геополитического статуса страны.
2 Никонов В. Код цивилизации. Что ждёт Россию в мире будущего? М.: Э, 2015. С. 323.
Распад конфронтационной двух-полюсности в результате исчезновения Советского Союза как сверхдержавы обозначил новый формат статусного положения России в мире. Внешнеполитические позиции страны резко ослабли. Незадолго до своего первого президентства В. В. Путин так охарактеризовал степень кризисного развития страны в 90-е годы: «Россия переживает
один из самых трудных периодов в своей многовековой истории. Пожалуй, впервые за последние 200300 лет она стоит перед лицом реальной опасности оказаться во втором, а то и в третьем эшелоне государств мира» [3].
Предстояло фактически заново обеспечить стране достойное место в системе мировых геополитических координат.
Кризис адаптации к новым условиям
Полноценный геополитический
статус Российской Федерации -это действенный компонент её «мягкого» влияния в мире. Он образуется на двуединой основе:
- материально объективной (достижение экономических высот, военная мощь, технологический прогресс, обеспеченность стратегической триады «образование - наука - культура», уровень развития демократических институтов и гражданского общества);
- нематериальный (имидж, бренд-политика, информационно-коммуникационные возможности, внешнеполитическая пропаганда и т. д.).
Концептуальное преодоление кризиса адаптации России к кардинально изменившимся внутриполитическим и внешнеполитическим условиям началось путём поиска опорных скреп новой модели внутри- и внешнеполитической жизнедеятельности государства. При международно-статусном позиционировании со всей очевидностью
проявилась реминисценция былого советского величия, перенесение роли Советского Союза как сверхдержавы на страну, впервые в истории человеческой цивилизации сделавшей «обратный» формационный скачок от социализма к тем рыноч-но-капиталистическим принципам хозяйствования, вокруг которых совсем недавно велась беспощадная идеологическая и политическая борьба на мировой арене.
Разработка понятийно-категориального аппарата и политико-методологических подходов к проблемному комплексу, связанному с международным статусом и стратегическими императивами только что распавшейся страны, находилась в зачаточном состоянии.
Выработать в одночасье адекватный интегральный подход к стратегически выверенному пониманию последствий принципиально изменившейся геополитической парадигмы и места новой России в мире было, конечно же, нереально.
3 Путин В. Россия на рубеже тысячелетий // Независимая газета. 1999. 31 декабря. 9/2017 ОБОЗРЕВАТЕЛЬ-С^ЕКУЕК
Все эти проблемы нашли наглядное отражение в первом доктри-нальном внешнеполитическом документе страны «Основные положения концепции внешней политики Российской Федерации» (1993 г.), где было зафиксировано важнейшее положение о том, что Россия как государство - продолжатель СССР осуществляет перешедшие к ней права на мировой арене. Отсюда и целевая установка на полноправное и естественное включение России в мировое сообщество как великой державы.
В другом разделе, опять в приоритетном порядке, ставилась задача обеспечения за Россией роли «в мировом балансе влияния», в многосторонних процессах по урегулированию мирового хозяйства и международных отношений, соответствующей статусу великой державы.
Примечательно, что, несмотря на резкое ослабление международных позиций постсоветской России, именно в этой первой концепции внешней политики страны, в отличие от последующих четырёх её редакций, многозначное определение «великая держава» фиксировалось трижды.
Между тем распад СССР привёл к такому положению дел в России, при котором в краткосрочной, и даже среднесрочной перспективе объективно невозможным становилось обеспечение её заявленного международного статуса: для решения этой задачи требовались соответствующие финансовые, эконо-
мические и политические ресурсы, которые не стали бы чрезмерно затратными и уязвимыми и не угрожали бы суверенному развитию страны.
Из явного преувеличения - тем более с позиций сегодняшнего дня -скорее умозрительно-имиджевого уравнивания сверхдержавного статуса СССР и новой России логически вытекало и подспудное желание обозначить себя в одном геополитическом весе с США. И это в период «ко-зыревской» дипломатии, когда статусное положение России в мировом политическом пространстве определяла постоянная оглядка на западные мнения и позиции, в первую очередь американские, учёт которых был настоятельно приоритетен при выработке внешнеполитических решений.
Характеризуя сложившуюся в тот период ситуацию и особо выделяя тот факт, что геополитическое равенство с Соединёнными Штатами Америки стало важнейшим достижением Советского Союза, один из ведущих российских экспертов, О. Быков, с полным основанием констатировал: «Но это был предел практически осуществимого в ходе конфронтации. Восхождение на ещё более высокую геополитическую ступень, т. е. выше американской, полностью исключалось, учитывая глубокую (и углубляющуюся) асимметрию потенциалов сверхдержав и динамику их соревновательного развития. Как бы амбициозно ни звучали претензии на абсолютное верховенство, действительность диктовала: дилемма СССР заключалась не в том, возвыситься ли над США или оставаться с ними на равных, а в том, удержаться ли на паритетном уровне или оказаться ниже его, уступить первенство американскому сопернику» [4, с. 71].
4 Быков О. Геополитический статус России (в двух книгах). Кн. 2. М.
ИМЭМО РАН, 2015.
Геополитический статус -соразмерная ответственность
Совокупность тенденций, определяющих особенности оценочного позиционирования России в мире в первое десятилетие после распада СССР, получила развитие в её Концепции внешней политики 2000 г. В документе говорилось, что международная обстановка, сложившаяся к началу XXI в., потребовала переосмысления общей ситуации вокруг России, приоритетов государственной внешней политики и возможностей её ресурсного обеспечения. Наряду с определённым укреплением международных позиций страны проявились и негативные тенденции. Самокритично признавалось, что не оправдались некоторые расчёты, связанные с формированием новых равноправных партнёрских отношений с окружающим миром, как это предполагалось в предшествующем внешнеполитическом документе России 1993 г. Честно фиксировалась ограниченность тогдашнего ресурсного обеспечения внешней политики России. Тем не менее в Концепции-2000 Россия по-прежнему позиционировалась как великая держава. Но это было скорее декларируемое определение, которое всё ещё контрастировало с реальным весом страны в мировой экономике и политике.
Подводя итоги первому десятилетию постсоветской России, В. Путин, уже будучи президентом страны, в своём Послании Федеральному Собранию в 2000 г. охарактеризовал их со всей откро-
венностью: «Вопрос стоит гораздо острее и драматичнее. Сможем ли мы сохраниться как нация, как цивилизация, если наше благополучие вновь и вновь будет зависеть от выдачи международных кредитов и от благосклонности лидеров мировой экономики?» [5]
Эта критическая оценка касалась прежде всего «козыревского» этапа российской дипломатии, одномерно ориентированной на вхождение -практически любой ценой - в западное сообщество в ущерб многовекторной внешнеполитической стратегии страны.
Но анализируя в целом 90-е годы, было бы ошибочным рассматривать их линейно, в единообразном событийном потоке. Здесь важно избегать безоговорочно жёсткого разделения геополитических позиций в периоды президентства Б. Н. Ельцина, тем более позднего, когда министром иностранных дел стал Е. М. Примаков, и В. В. Путина.
Оценочно взвешенной и концептуально обоснованной представляется в этой связи точка зрения, согласно которой при всех очевидных «различиях двух постсоветских эпох несомненна их объективно обусловленная сущностная неразрывность, плотная стыковка как органически взаимосвязанных звеньев непрерывного процесса восстановления и наращивания потенциала великой державы в трудный, но судьбоносный период ее многовекового развития». Объясняется это тем, что ана-
5 Путин В. В. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации. 8 июля 2000 г. // URL: http://kremlin.ru/events/president/transcrlpts/21480
литически неправомерно подходить с одинаковыми мерками к оценке периодов, разнящихся по внутренним и внешним возможностям и ограничениям свободы выбора решений и действий. «И если уж говорить о новшествах подхода В. Путина к внешней политике, то они заключались отнюдь не в радикальном пересмотре заложенных при Б. Ельцине принципах внешнеполитического курса, а в максимизации содержащихся в нём потенциальных ресурсов в дополнение к расширению имеющихся возможностей и минимизации последствий допущенных просчётов и ошибок» [4, с. 30].
С точки зрения эволюции самопозиционирования России в окружающем мире прослеживается чёт-
ко обозначенная, на первый взгляд парадоксальная, тенденция: чем сильнее укрепляется внутреннее и внешнеполитическое положение России, тем скромнее говорится на официальном уровне о её международном статусе. Но парадокс здесь сугубо кажущийся. Быть, а не казаться - кредо признанного тяжеловеса мировой политики. Скромность выражения становится опознавательным знаком реально возросшего геополитического влияния России в международных делах.
В выступлении В. Путина на совещании в МИД России (июнь 2006 г.) акцентированно прозвучало: «Россия в целом должна нести соразмерную своему положению и возможностям ответственность за глобальное социально-экономическое развитие» (выд. - Авт.) [6].
Быть, а не казаться
Новой точкой отсчёта в геополитическом позиционировании России в мире явилась программная речь В. Путина на Мюнхенской конференции по вопросам политики международной безопасности в 2007 г. Она стала обоснованной заявкой на возвращение России в круг наиболее влиятельных государств, определяющих международную повестку дня, на достижение равноправного положения страны среди них. Обозначая сразу после Мюнхена стратегический вектор укрепления позиций России в глобальной политике,
Путин заявил: «Мы не претендуем на роль сверхдержавы, но цену себе знаем. У нас достаточно потенциала, чтобы влиять на строительство нового мирового порядка, который должен учитывать интересы всех стран» [7].
Новые формулировочные акценты нашли отражение в последующих редакциях Концепции внешней политики России. Эволюция международных отношений и укрепление России, говорилось в её редакции 2008 г., потребовали по-новому взглянуть на общую ситуацию во-
6 Путин В. В. Выступление на совещании с послами и постоянными представителями Российской Федерации 27 июня 2006 г. // URL: http://kremlln.ru/texts/appears/2006/06/107802/ shtml
7 Известия. 2007. 12 февраля.
круг неё, переосмыслить приоритеты российской внешней политики с учётом «возросшей роли страны в международных делах, повышения её ответственности за происходящее в мире и открывшихся в связи с этим возможностей участвовать не только в реализации международной повестки дня, но и в её формировании». Тем самым подчёркивалось, что Россия, встав на твёрдую почву национальных интересов, «обрела полноценную роль в глобальных делах» и оказывает «существенное влияние на формирование новой архитектуры международных отношений». В отличие от предшествующей редакции Концепция-2008 определяла Российскую Федерацию как «один из влиятельных центров современного мира», одно из ведущих государств, «крупнейшую евразийскую державу».
Важную особенность геополитического статуса России обозначил -впервые на столь высоком государственном уровне - президент В. В. Путин, подчеркнувший, что Россия в том числе и мусульманская страна и «российские мусульмане имеют полное право чувствовать себя частью глобальной уммы, а сама Россия всегда была и остаётся геополитическим союзником ислама» [8].
Эти позитивные изменения позволили пересмотреть важнейший принцип формирования международного имиджа России как нематериальной части её геополитического статуса. Если в редакции Концеп-ции-2000 на передний план выдвигалась «задача формирования за ру-
бежом позитивного восприятия России, дружественного отношения к ней», т. е. продвижения её привлекательного образа, то Концеп-ция-2008 ориентировала на «содействие объективному восприятию Российской Федерации как демократического государства с социально-ориентированной экономикой и независимой внешней политикой» (выд. - Авт.). Соответственно, забота о геополитическом статусе страны, её самоутверждении в мировом сообществе становилась стратегической задачей.
Оценочный фокус Концеп-ции-2013 вновь корректируется: внешняя политика России «отражает уникальную, сформировавшуюся за века роль нашей страны как уравновешивающего фактора в международных делах и в развитии мировой цивилизации» (выд. -Авт.). Россия выступает в качестве ответственного и конструктивного члена международного сообщества, способствует формированию позитивной, сбалансированной и объединительной международной повестки дня, решению глобальных и региональных проблем.
В оценках россиянами геополитического статуса России мнения расходятся:
- 33% опрошенных в ходе социологического мониторинга 2014 г. считают, что «Россия сегодня - великая держава, сравнимая по своему влиянию на мировые процессы с США и Китаем»;
- для 27% «Россия сегодня - одна из ведущих стран мира, сравнимая по своему влиянию с такими странами, как Великобритания, Франция, Германия, Япония;
8 Цит. по: Россия в глобальной политике. 2012. Май-июнь. С. 110. 9/2017 ОБОЗРЕВАТЕЛЬ-ОШЕКУЕК
- 21% убеждены в том, что «Россия сегодня не входит в число наиболее влиятельных стран мира»;
- 19% затруднялись ответить [9, с. 24].
Весьма наглядна динамика представлений россиян о позиционировании России в Европе и мире.
В том же социологическом опросе респондентам были предложены два варианта ответа.
Если в поддержку первого: «Россия - часть Европы. В XX в. она оказала огромное влияние на судьбы европейских государств и народов, и в XXI в. она будет теснее всего связана именно с этим регионом мира» в 2002 г. высказывались 55% опрошенных, то к 2014 г. их число сократилось до 36%.
Соответственно изменилась оценочная позиция россиян по отношению ко второму варианту ответа: «Россия не является в полной мере европейской страной. Это особая евразийская цивилизация, и в будущем центр ее политики будет смещаться на Восток». Если в 2002 г. так считали 45% респондентов, то в 2014 г. их число возросло до 64% [9, с. 28-30].
В Концепции-2016 среди приоритетных задач обозначено упрочнение позиций России «как одного из влиятельных центров современного мира», усиление роли России в мировом гуманитарном пространстве, укрепление позиций российских СМИ и массовых коммуникаций в глобальном информационном пространстве.
Положение России в международной статусной иерархии обстоятельно характеризует п. 20: «Российская
Федерация, являясь постоянным членом Совета Безопасности ООН, участником целого ряда влиятельных международных организаций, региональных структур, механизмов межгосударственного диалога и сотрудничества, обладая значительными ресурсами во всех областях жизнедеятельности, интенсивно развивая в рамках своего внешнеполитического курса отношения с ведущими государствами, международными организациями и объединениями в различных частях мира, способствует формированию позитивной, сбалансированной и объединительной международной повестки дня». Далее следует уточняющее дополнение: Россия всецело осознаёт свою ответственность за поддержание безопасности в мире «как на глобальном, так и региональном уровне». И главное, что было сочтено необходимым - воспроизвести из прежней редакции Концепции-2013 тезис о роли России как уравновешивающего фактора в международных делах и развитии мировой цивилизации.
О взвешенном ответственном отношении России к своему геополитическому статусу, ни в коей мере не претендующему, подобно Соединённым Штатам Америки, на некую эксклюзивность в мировой политике и международных отношениях, убедительно свидетельствует приоритетная установка Концепции-2016 на обеспечение устойчивой управляемости мирового развития, «что
9 Горшков М. К., Петухов В. В. Внешнеполитические ориентации россиян на новом переломе. Исследование Института социологии РАН «Динамика социальной трансформации современной России в социально-экономическом, политическом, социокультурном и этнорелигиозном контекстах» // Полис. 2015. № 2.
требует коллективного лидерства ведущих государств, которое должно быть представительным в географическом и цивилизационном отно-
шениях и осуществляться при полном уважении центральной координирующей роли ООН» (выд. -Авт.).
Мессианство в геополитике: американский эксклюзив
Официальный российский подход к определению геополитического статуса страны резко контрастирует с постоянно подтверждаемой стратегической претензией США на исключительную, мессианскую роль в мире. Но если в нашей стране только выразители известных настроений заводят речь о русском цивилизационном мессианстве, то на геополитической избранности США, «исключительности американской нации» настаивает само руководство Штатов.
И это при том, что в Глобальном прогнозе национального Совета по разведке США утверждается: «...к 2030 году ни одна страна, будь то США, Китай или любая другая, не сможет выступить в роли гегемона» [10, с. 8]. Авторы аналитического документа исходят из того, что «эпоха доминирования США в международной политике, начавшаяся в 1945 году, подходит к своему концу» и скорее всего через два десятилетия они останутся «первыми среди равных» в числе великих держав [10, с. 15].
В основе американского культового мессианства лежит исходная макроисторическая идея о глобаль-
ной роли США в развитии мироустройства по тем лекалам и стандартам, которые определяют сами США.
Распад СССР и кардинальное изменение глобальной международной ситуации отнюдь не ослабили давнее стремление США американизировать системообразующие функции регулирования структурных характеристик, форм и параметров политического мироустройства.
В своей основе сохранились прежние представления американских политических элит о системе международных отношений и миропорядке, а также ценностно-идеологические принципы внешнеполитического поведения США.
Лишь немногие идеи и концепции исчезли с окончанием холодной войны. «Напротив, большинство из них вышло за пределы того политико-исторического контекста, в котором они появились. Они продолжают существовать до сих пор, принимая на себя новые политико-идеологические функции, наполняясь иным содержанием, но при этом продолжая логику тех мотивацион-ных, ценностных и идейных элементов, которые развились в сознании
10 Глобальные тенденции - 2030: альтернативные миры. Публикация Национального совета по разведке США. NIC2012-001 // URL: http://eurasian-defence.ru/sites/default/files/DS/ Documents/global-trends-2030-ms.pdf
элит Запада в годы существования биполярного миропорядка» [11].
Мессианские устремления политической элиты США в значительной степени определяют её стратегическое видение вызовов и угроз современного мира, перспектив развития международных отношений, не говоря уже о внешнеполитических действиях руководства страны, совершаемых без особой оглядки на институционализацию международной среды. З. Бжезинский, призывая «высказываться скромнее», ссылался на «замечательный пассаж» Рейнольда Нибура о том, что чем ближе цивилизация к своему упадку, тем горячее она твердит о своём превосходстве. «В этом содержится предупреждение. У нас в последние годы была тенденция -говорить о международных делах в манихейских терминах. Мы -оплот праведности. Кто не с нами -тот против нас. Кто против нас - тот по определению на стороне зла. Я думаю, что надо быть чуть скромнее» [12].
В этой связи обращают на себя внимание размышления Дж. Ная, входящего в десятку ведущих американских аналитиков, который тесно увязывает стиль и сущность внешней политики, делая упор на то, что политика, учитывающая интересы других людей и долгосрочные национальные интересы, более привлекательна для других стран, нежели по-
литика, которая страдает узостью и близорукостью. Критикуя тех, кто в американской администрации выступает «за более напористый подход к продвижению американских ценностей», он фиксирует его слабую эффективность в восприятии других стран, «чьи граждане видят, что американцы не обладают иммунитетом против спеси и следования только собственным интересам» [13, р. 63, 64].
Независимо от используемой тактики, подчёркивает Най, «скромность является важным аспектом стиля внешней политики». Он приводит весьма показательные результаты опроса общественного мнения в 11 странах, проведенного Би-би-си ещё в 2003 г., которые показали, что большинство в каждой из них, включая США, считает Америку «высокомерной страной» [13, р. 66, 67]. В подтверждение своих выводов он цитирует тогдашнего советника американского президента по национальной безопасности Брента Скоукрофта, предупреждавшего, что коалиции, созданные «по нашему желанию, могут придать нам имидж высокомерной страны, и можно дойти до точки, когда все будут надеяться, что наступит момент, когда кто-нибудь в конце концов поставит фингал под глазом США из-за того, что мы всем обрыдли, и тогда мы будем полностью связаны по рукам и ногам» [13, р. 67].
11 Войтоловский Ф. Г. Единство и разобщённость Запада. Идеологическое отражение в сознании элит США и Западной Европы трансформаций политического миропорядка 19402000-е годы. М.: Крафт+, 2007. С. 297.
12 Бжезинский З., Скоукрофт Б. Америка и мир. Беседы о будущем американской внешней политики. М.: АСТ, 2012. С. 312.
13 Nye J. S. Soft Power. The means to success in world politics. N.Y.: Public Affairs, 2004.
С европейской точки зрения ёмко и точно, со знанием дела охарактеризовал эту особенность американской внешней политики видный французский дипломат Габриель Робен, входивший в разное время в ближайшее окружение президентов Франции. Отмечая, что за последние годы холодной войны и переходного периода «у американцев выработались дурные привычки», он так суммировал свои оценочные выводы: «США так долго говорили
о том, что они борются с "империей зла", что в конечном счёте сами поверили, будто являются "империей добра". Они так долго рассуждали о демократии и правах человека, что больше не сомневались: им принадлежит эксклюзивное право собственности на эти две ценности. Американцы не только попали во власть подобного рода иллюзий, но и слишком пристрастились к возможности легко поступиться этими ценностями» [14].
Таким образом, одним из психологических раздражителей, подпитывающих антироссийские умонастроения значительной части политических элит Запада, остаётся стремление России добиться достойного геополитического статуса, соответствующего её реальному положению в мире, и то, как оно оценивается во властных структурах страны. И хотя многие представители западного политического истеблишмента исходят из того, что после распада СССР - геополитического гиганта - Россия не вправе играть в мировой политике роль, сопоставимую с ведущими игроками, события последних лет доказывают обратное.
Испытание геополитического будущего России продолжается.
Библиография • References
Арбатов Г. А. Жизнь, события, люди: автобиография на фоне исторических перемен. М.: Любимая Россия, 2008. - 396 с.
[Arbatov G. A. Zhizn', sobytija, ljudi: avtobiografija na fone istoricheskih peremen. M.: Ljubimaja Rossija, 2008. - 396 s.]
Бжезинский З., Скоукрофт Б. Америка и мир. Беседы о будущем американской внешней политики. М.: АСТ, 2012. - 320 с.
[Bzhezinskj Z., Skoukroft B. Amerika i mir. Besedy o budushhem amerikanskoj vneshnej politiki. M.: AST, 2012. - 320 s.]
Быков О. Геополитический статус России (в двух книгах). Кн. 2. М.: ИМЭМО РАН, 2015. - 410 с.
[Bykov O. Geopoliticheskij status Rossii (v dvuh knigah). Kn. 2. M.: IMJeMO RAN, 2015. - 410 s.]
Войтоловский Ф. Г. Единство и разобщённость Запада. Идеологическое отражение в сознании элит США и Западной Европы трансформаций политического миропорядка 1940-2000-е годы. М.: Крафт+, 2007. - 454 с.
14 Робен Г. Образ России как зеркало Запада. Кем становится победитель дракона // Россия в глобальной политике. 2008. № 4. С. 68.
[Vqjtolqvskíj F. G. Edinstvo i razobshhjonnost' Zapada. Ideologicheskoe otrazhenie v soznanii jelit SShA i Zapadnoj Evropy transformacij politicheskogo miroporjadka 1940-2000-e gody. M.: Kraft+, 2007. - 454 s.| Глобальные тенденции - 2030: альтернативные миры. Публикация Национального совета по разведке США. NIC2012-001 // URL: http://eurasian-defence.ru/ sites/default/files/DS/Documents/global-trends-2030-rus.pdf [Global'nye tendencii - 2030: al'ternativnye miry. Publikacija Nacional'nogo soveta po razvedke SShA. NIC2012-001 // URL: http://eurasian-defence.ru/sites/ default/files/DS/Documents/global-trends-2030-rus.pdf] Горшков M. К., Петухов В. В. Внешнеполитические ориентации россиян на новом переломе. Исследование Института социологии РАН «Динамика социальной трансформации современной России в социально-экономическом, политическом, социокультурном и этнорелигиозном контекстах» // Полис. 2015. № 2. С. 10-34.
[Gorshkov M. K., Petuhov V. V. Vneshnepoliticheskie orientacii rossijan na novom perelome. Issledovanie Instituta sociologii RAN «Dinamika social'noj transformacii sovremennoj Rossii v social'no-jekonomicheskom, politicheskom, sociokul'turnom i jetnoreligioznom kontekstah» // Polis. 2015. № 2. S. 10-34] Известия. 2007. 12 февраля. [Izvestija. 2007. 12 fevralja]
Никонов В. Код цивилизации. Что ждёт Россию в мире будущего? М.: Э, 2015. -672 с.
[Níkonov V. Kod civilizacii. Chto zhdjot Rossiju v mire budushhego? M.: Je, 2015. -672 s.]
Путин В. В. Выступление на совещании с послами и постоянными представителями Российской Федерации 27 июня 2006 г. // URL: http://kremlin.ru/texts/ appears/2006/06/107802/shtml [Putín V. V. Vystuplenie na soveshhanii s poslami i postojannymi predstaviteljami Rossijskoj Federacii 27 ijunja 2006 g. // URL: http://kremlin.ru/texts/ appears/2006/06/107802/shtml] Путин В. В. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации // 8 июля
2000 г. // URL: http://kremlin.ru/events/president/transcripts/21480 [Putín V. V. Poslanie Federal'nomu Sobraniju Rossijskoj Federacii // 8 ijulja 2000 g. //
URL: http://kremlin.ru/events/president/transcripts/21480] Путин В. Россия на рубеже тысячелетий // Независимая газета. 1999. 31 декабря.
[Putín V. Rossija na rubezhe tysjacheletij // Nezavisimaja gazeta. 1999. 31 dekabrja] Робен Г. Образ России как зеркало Запада. Кем становится победитель дракона //
Россия в глобальной политике. 2008. № 4. С. 64-71. [Roben G. Obraz Rossii kak zerkalo Zapada. Kem stanovitsja pobeditel' drakona //
Rossija v global'noj politike. 2008. № 4. S. 64-71] Россия в глобальной политике. 2012. Май-июнь. [Rossija v global'noj politike. 2012. Maj-ijun']
Nye J. S. Soft Power. The means to success in world politics. N.Y.: Public Affairs, 2004. - 191 p.
