CC BY
34ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
О СИСТЕМНОСТИ В ИДЕОЛОГИИ И РОССИЙСКОМ
КОНСЕРВАТИЗМЕ
1 2 Цветков Г.С. , Картунова Л.С.
1Цветков Георгий Семёнович - доктор философии, руководитель;
2Картунова Людмила Савельевна - доктор архитектуры, специалист, Центр социальных исследований (SPC) "Pardaugava", г. Рига, Латвийская Республика
Аннотация: в статье рассматривается ситуация, подобной которой у человечества не было никогда. Перед человечеством во весь рост встала задача поиска выхода из кризисов, как социальных - углубление социального неравенства, миграция больших масс населения, распад традиционных семейных отношений, рост агрессии во всём мире, так и природных - изменение климата Земли и здоровья людей, рост числа аномальных явлений и увеличение сейсмической активности Земли, увеличение углекислого газа и сокращение кислорода в атмосфере и др. Вместе с тем, идеи равенства и социальной справедливости не исчезли ни в Латвии, ни в России, ни где-либо ещё. Вместо формирования демократичного гражданского общества и осуществления глобальных проектов, например, по сохранению климата Земли и здоровья людей, правящие элиты подминают под свои «гуманистические» ценности экономическую и социальную жизнь людей, хватаясь при этом за псевдонаучные изыскания и дискредитируя историю как науку. Политкорректность и толерантность как уважение к чужой позиции, в сочетании с установкой на взаимное изменение позиций в результате критического диалога, остаются пока недостижимыми, как для западноевропейских, так и для восточноевропейских стран.
Ключевые слова: история общества, учение марксизма, национал-социализм, либерализм, кризис идентичности и «этнические химеры», социальные и природные кризисы, системный анализ истории.
Основные концепции 20-го века. В 19-20-х веках в Германии, России, Англии и США были инициированы три грандиозные концепции, призванные объяснить прошлое и предсказать (или даже обеспечить) будущее всего мира. Это либеральная, коммунистическая и национал-фашистская концепции [1]. Причём, по мнению известной антифашистки и писательницы Марион Дёнхофф, последние две были существенно извращены: Адольф Гитлер довёл до абсурда консервативные ценности правых, а Иосиф Сталин - коммунистическую идеологию левых с его «брутализацией» социализма [2].
Нацизм и близкий к нему фашизм виделись Гитлеру как некое начало, возрождающее романо-германский - истинно европейский боевой дух, уже почти утерянный под воздействием финансового капитализма [3]. Они, как форма общественного устройства и идеология, казалось, давали надежду на преодоление классовых противоречий и объединение Европы на основе традиционных консервативных ценностей, осмысленных в каждой стране как исконно национальные. Они объясняли мировую историю в терминах борьбы между государствами, предполагая, что миром будет править одна расово исключительная (или арийская) этническая группа людей, силой подчинившая себе остальных. По словам Адольфа Гитлера в «Майн Кампф», «марксистская социал-демократия натравливает социально деклассированные слои общества на собственных сограждан, что... ослабляет нацию...», а сам марксизм, претендовавший на мировое господство, по мнению Адольфа Гитлера, не «пангерманский», а «еврейский проект» [3,4].
И действительно, коммунизм смотрел на мировую историю как на непримиримую борьбу классов, представляя будущий мир в виде единой централизованной социальной системы с исключительным классом неимущих (или малоимущих) людей, в рамках которой всем гарантированы равенство и справедливость. Коренное различие между нацизмом и коммунизмом было как раз в расизме и ксенофобии -нацизм держался на крайней форме этнической гордыни и нетерпимости, коммунизм же провозглашал равенство и справедливость всем народам, правда, ценой свободы. Если Маркс в рамках своего гуманистического проекта говорил о возможности и необходимости снятия «социального отчуждения» человека на пути социалистического преобразования, то путь к этому освобождению якобы лежит только через насилие, через подавление целых классов, через диктатуру [4, с. 30].
В свою очередь, либерализм тоже видел в мировой истории борьбу, но только между свободой и тиранией, рисуя будущее как сотрудничество членов социума при минимальном контроле со стороны центральной власти, достигаемое ценой, так сказать, некоторого неравенства [1, с. 19]. Согласно принципам либеральной концепции, человечество тысячелетиями жило под властью деспотических режимов, которые лишали граждан политических прав, экономических возможностей и личных свобод.
Конфликт этих трёх идеологий достиг пика во время 2-й Мировой войны, в результате которой нацистский фашистский проект потерпел крах и был осуждён Трибуналом. Победители в Нюрнберге и, прежде всего СССР, диктовали условия будущего мира и заставили мировое сообщество осудить нацизм и отказаться от того, что ещё недавно казалось выражением европейских ценностей. И нет ничего удивительного в том, что для многих национал-социализм так долго не воспринимался как что-то недопустимое, не исключая даже его рецидивы.
С конца 1940-х годов с появлением ядерного оружия и до конца 1980-х годов мир представлял собой поле битвы «холодной войны» со «сдержками и противовесами» оставшихся проектов: коммунистического и либерального. Несколько десятилетий после Нюрнберга западные народы пытались обрести новый политический образ на основе части своей культуры, актуализированной европейской либеральной и социалистической мыслью. И они смогли это сделать, смогли «обновить» западную идеологию и вновь почувствовать себя вершиной человеческого прогресса. Либерализм стал восприниматься как альтернатива тоталитаризму, как выстраданный ответ человечества на исторические вызовы, брошенные «нацизмом», с одной стороны, и «реальным коммунизмом», с другой. Недопущение тоталитарной власти, претендующей на абсолютный контроль не только за действиями, но и за взглядами и мыслями человека. Культ защиты меньшинств от беззаконного и жестокого произвола агрессивного большинства, от любых правовых и практических ограничений по национальному, социальному, имущественному, половому и иным признакам. Индивидуальные свободы и, прежде всего, свобода слова и самовыражения, недопустимость контроля над личностью, культ права вообще и презумпция невиновности в частности - таковы прокламируемые современные принципы либеральной демократии [7, с. 2].
«Эхо» Нюрнберга и рецидивы «нацизма». Восточноевропейские народы, включая Латвию, после «Нюрнберга», в отличие от западных народов, прошли исторически другой путь. При жёсткой авторитарной советской системе эмигрировавшей на Запад нацистской коллаборационистской части и, тем более, прошедшей лагеря и ссылки оставшейся части, по сути, не коснулась денацификация и чувство «исторической вины» после Нюрнберга, и они после развала СССР ощутили «наркотический вкус» национального возрождения и политического реванша [4, с. 31]. Конец «холодной» войны, перестройка с её реабилитациями и разоблачениями, распад СССР, «война исторической памяти», которая развернулась на постсоветском пространстве между национальными государствами - всё это породило масштабное переписывание истории, «срывание масок», «закрытие белых пятен» и т.д. Всё это породило и
26
серьёзный кризис идентичности в постсоветских восточноевропейских странах, когда люди затрудняются с ответами на вопрос «кто мы, зачем мы и каково наше место в мире?», хватаясь в поиске новой идентичности за вроде очевидные, но чаще ложные ответы, непременно отвергая аналогичные, тоже не лучшие изыскания соседей [6].
«Мы не стали ярко выраженными демократами, и против мыслящих иначе мы часто думаем даже хуже, чем в Советском Союзе. Это не та демократия, когда мы признаём права других, уважаем думающих иначе и так далее...» - признаёт латвийский политолог Кристиан Розенвалдс [5]. Более того, если мы, например, спросим, к кому россияне относятся хуже - к ветеранам "ОУН-УПА" в Украине и их балтийским «коллегам» Ваффен СС, или к бывшим солдатам Вермахта - к немцам нет ненависти, потому что Германия эту страницу своей истории не прославляет, а напротив, считает её позорной и стремится доказать, что такое никогда не повторится вновь [6].
Кризис либерализма и глобализации. После краха советского коммунистического проекта главным путеводителем по прошлому человечества и инструкцией к будущему устройству мира стал либеральный сценарий. Согласно принципам либерального проекта, люди борются за свободу, и постепенно, шаг за шагом, свобода отвоёвывает себе место под солнцем. Диктаторские режимы сменяются либеральными демократиями. Свободное предпринимательство преодолевает экономические ограничения. «На смену стенам, рвам и ограждениям из колючей проволоки пришли широкие дороги, прочные мосты и оживлённые аэропорты» [1, с. 20].
Однако после мирового финансового кризиса 2008 года жители разных стран испытали разочарование и в либеральной идеологии. В моду снова вошли «стены и барьеры». Растёт сопротивление иммиграции и торговым соглашениям. Правительства, которые считались демократическими, подрывают судебную систему, ограничивают свободу прессы и называют любую оппозицию популистами или предателями. Либерализм поражён, можно даже сказать, «раковой опухолью» политкорректности [7, с. 2]. Авторитарные лидеры экспериментируют с новыми типами нелиберальных демократий или даже откровенных диктатур. Сегодня лишь немногие решатся заявить, что Коммунистическая партия Китая прозябает на обочине истории [1, с. 21].
В 2016 году, отмеченном голосованием по «Брекзиту» и избранием президентом США Дональда Трампа, волна разочарования достигла «столпов» либерализма - стран Западной Европы и Северной Америки. Если несколькими годами ранее американцы и европейцы ещё пытались, мягко говоря, под «прицелом оружия» внедрить либеральные принципы в Ираке и Ливии, то сегодня многие жители Кентукки и Йоркшира считают либеральные идеи вредными и неосуществимыми [1, с. 22]. Некоторые из них вдруг вспомнили, что им по душе старый консервативный мир, и они не желают отказываться от своих расовых, национальных или гендерных привилегий.
По мнению президента России Владимира Путина, высказанному в интервью британской прессе, доминирующая сегодня либеральная идеология устарела. Президент считает, что либерализм скомпрометирован, правящие элиты оторвались от почвы и утратили корневую связь с народом, что вызвало рост антиистеблишментных настроений в мире [7, 8]. В 1938 году человечество могло выбирать из трёх глобальных проектов, в 1968-м - из двух, в 1998-м, казалось, восторжествовал один, а вот к 2018-му году мы остались ни с чем. Подобно советской элите - номенклатуре конца 1980-х годов, либералы не понимают, почему история отклонилась от предначертанного курса, и у них нет альтернативной теории для объяснения реальности [1, с. 22]. Изменения, происходящие в современном мире, трудно понять и потому, что либерализм никогда не был единым целым. Либерализм ратует за свободу, но понимание свободы зависит от "контекста". Так, для одного человека либерализм - это свободные выборы и демократия. Другой убеждён, что либерализм - это торговые соглашения и глобализация. Третий связывает либерализм
27
с признанием однополых браков и разрешением абортов. Либерализм предлагает разные модели поведения в политической, экономической и частной жизни - как на уровне отдельных государств, так и в международных отношениях.
Концепция «цивилизаций». Теперь коснёмся исторических аспектов идеологии. Когда в 16-м веке Реформация разрушила идеологическое единство Западной Европы и подорвала гегемонию Габсбургской династии, всемирно-историческая концепция «империй» того времени была переформулирована как концепция «цивилизаций», под которой понималась культура опять-таки Западной романо-германской Европы, причём православные «схизматики» были просто переименованы в «дикие» и «отсталые» народы. Согласно Арнольду Тойнби и его концепции возникновения, роста и распада «цивилизаций», единицами всеобщей истории стали считаться «общества», делящиеся на «примитивные» неразвивающиеся и «цивилизации» [11]. Основное же направление исторического процесса уроженец Риги академик Николай Конрад видел в укрупнении народов и расширении «ареала» их культуры, одновременно признавая «полицентричность» генезиса мировой цивилизации и наличие локальных самобытных черт в развитии народов [12].
«Нечего и говорить - писал академик Конрад - что наше понимание прошлого зависит от объёма и уровня наших знаний. Но то и другое всегда относительно, всегда исторично. Что можем мы сейчас... сказать о нашем знании прошлой истории человечества? Только то, что оно очень велико, гораздо больше того, что люди знали даже во второй половине 19-го века...» во время К. Маркса и Фр. Энгельса [12, с. 2]. И остаётся «больной» вопрос Льва Гумилёва, а «.не является ли наше время - эра технической цивилизации - особой эпохой, к которой неприложимы закономерности, открытые при изучении истории, а не современности?» [9, с. 238].
Вступив в новое тысячелетие, человечество обнаружило себя в ситуации, подобной которой не было никогда. Перед человечеством во весь рост встала задача поиска выхода из кризисов, как социальных - углубление социального неравенства, миграция больших масс населения, распад традиционных семейных отношений, рост агрессии во всём мире, так и природных - изменение климата Земли и здоровья людей, рост числа аномальных явлений и увеличение сейсмической активности Земли, увеличение углекислого газа и сокращение кислорода в атмосфере и др. [4, 26, 27].
Для их решения мыслителями разных направлений и стран предлагаются разные пути. Как российский пример, системность и историзм мышления позволили философу - естественнику Владимиру Вернадскому создать систему, так называемого, естественнонаучного «антропокосмизма» или «русского космизма», перейдя от «геохимии» к «биосфере» и далее к «ноосфере» Земли и «ноосферному мировоззрению» [13].
Ноосферное мировоззрение и само учение Владимира Вернадского и Тейяра де Шардена о ноосфере как сфере разума, возникшей на определённой стадии эволюции биосферы, в качестве главной своей аксиомы признают особую роль человека во Вселенной как существа, обладающего разумом и волей, жизнь которого имеет смысл и предназначение, а не является пустой игрой стихийных сил природы [13]. А одна из первых попыток синтеза научного и религиозного миропонимания принадлежит не понятому современниками христианскому учёному и философу Тейяру де Шардену. В этой связи социальный мыслитель и историк Макс Вебер обосновал, что возникновение и развитие западноевропейского капитализма в значительной степени связано с появлением религии протестантизма. Западноевропейский протестантизм, как и российское старообрядчество, учит, что богатство, нажитое праведным трудом, является богоугодным, что человек должен полагаться, прежде всего, на себя, на свою энергию и предприимчивость, что религиозно оправданным является такое использование капитала, когда он не транжирится, а вкладывается в дело [14, 15].
Сложилась, казалось бы, парадоксальная ситуация, старообрядцы -традиционалисты, консерваторы, противники всяких реформ - в экономической
28
сфере оказались новаторами. Они перенимали передовые европейские технологии, использовали современное оборудование и, преследуемые властью, стали процветающим сословием в царской России, то есть, государственные гонения могут давать и такой неожиданный результат. Причину подобных результатов и различного социального поведения представителей вероисповеданий следует искать - пишет Макс Вебер - как во внутреннем устройстве (уставе) вероисповедания, так и в его внешнем историко-политическом положении.
«Этногенез» и «химеры» Льва Гумилёва. Наш современник и выдающийся специалист в области истории и географии Лев Николаевич Гумилёв предложил свою специфически системную теорию исторического процесса [9]. Согласно Гумилёву, главными в истории являются те процессы, которые как бы объединяют биологические и социальные явления. Каждый народ может быть рассмотрен в качестве такого объекта как «этнос», то есть, как «сплав» общих генетических особенностей, передаваемых по наследству [10], и определенной культуры, наследуемой, так сказать, социально, которая биологически по наследству не передается, но усваивается новыми поколениями через традиции, предания, другие способы усвоения и обучение. Можно даже сказать, что всё, о чём думает средний, массовый человек, не придумано им самим, а сообщено ему в процессе воспитания и обучения [9].
Книга Гумилёва «Этногенез и биосфера Земли» была подготовлена к изданию, но отвергнута советской официальной наукой, хотя хорошо объясняет многие эпизоды в истории народов Земли. Так, в результате "раскола" в русском этническом поле при возникшей 4 века назад украинской греко-католической церкви получилось то, что Лев Гумилёв называет «этнической химерой» (по аналогии с химерами в зоологии). «Это не просто соседство и не симбиоз, а химера, т.е. сочетание в одной целостности двух разных несовместимых систем» [9, с.380]. При этом надо помнить, что украинский этнос складывался во многом насильственно по воле сменяющих друг друга властей. Линия "разлома", отделяющая греко-католический запад от восточного православия, проходит по центру Украины уже несколько столетий. Коммунисты в СССР искренне полагали, что все народы «растворятся» в такой новой исторической общности людей как «советский народ», но этногенез - процесс длительный, а искусственно можно сотворить лишь «химеру», что, видимо, и получилось с Украиной [4, 16]. Русская народная история, или «общерусская народная стихия», видному историку 19-го века федералисту Николаю Костомарову, в отличие от государственника Николая Карамзина, виделась как история противоборства двух начал -федералистского, вечевого или майданного, и государственного, самодержавного. Поздние проявления первого начала «прошлой русской свободы» Костомаров видел в народных бунтах и казатчине. «Мы симпатизируем им, - утверждал Костомаров, -поскольку они являются выражением стремления к свободе, но успех их, доведись им одержать победу, стал бы лишь другим выражением того же начала, против которого они боролись». Самодержавное начало Москвы, на «украинофильский» взгляд Костомарова, чудовищно - и в то же время исторически неизбежно, только такие безнравственные как Иван Грозный государственные люди Москвы могли достичь исторического успеха. Однако «мысль об отделении малой России от империи -отмечал Костомаров - в одинаковой степени нелепа, как мысль о самобытности всякого удельного княжения, на которые когда-то разбивалась Русская земля» [4, 16].
По мнению Льва Гумилёва, украинский этнос состоит из субэтносов, различающихся по ландшафту обитания, времени вхождения в Украину и даже по этническому субстрату (Буковина, Подолия, Полесье, Закарпатье, Галиция, Северская земля, Крым, Новороссия и Слобожанщина). При таком раскладе гражданское противостояние в Украине было неминуемо. Вопрос о статусе русского языка стал лишь поводом, как, например, ущемление православия во времена Речи Посполиты. «Этнические химеры», созданные в русском этническом поле при помощи поляков и
29
австрийцев на западе и большевиков (коммунистов) на востоке соединились и после распада СССР «рванули» как мощная бомба [8, 16].
Увы, такое положение вещей укоренилось, видимо, всерьёз и надолго. С тех пор как навязываемая в поиске идентичности для всей Украины галицко - бандеровская националистическая идеология признана чуть ли не официальной доктриной государства, почти каждый стал бандеровцем, независимо от национальности, родного языка и культурных предпочтений. Население целого Донбасского региона - Слобожанщина -именуется «сепаратистами» и «ватниками». «Восточная Европа (Польша, Венгрия, Балтия...? - ред.) становится всё сильнее похожа на Россию: авторитарная, узколобая, расистская... настало время осознать неприятную вещь: таким западным ценностям, как либерализм, толерантность и равноправие, противостоят восточные никчемности -расизм, невежество и узколобость» (такой вывод, например, делает немецкий леволиберальный журналист и бизнесмен Екаб Аугштайн) [17].
Германия испытала в 20-м веке все три идеологические направления -консервативное, коммунистическое и либеральное. Однако первые два, по мнению графини Марион Дёнхофф, были существенно извращены: консервативное - Адольфом Гитлером, доведя до абсурда все ценности правых, а идеология левых (Восточной Европы..?- ред.) - Иосифом Сталиным с его (советской - ред.) «брутализацией» социализма [2, 18].
Российские уроки для 21-го века. Государственное устройство России не должно повторять негативный советский опыт - становиться заложником одной партии и «пролетарского» национально-территориального деления страны. Советская марксистско-ленинская "национальная политика" была сформулирована и сформирована В.И.Лениным и Л.Д.Троцким в 20-х годах прошлого века, причём аналогия с нынешним временем у либерализма просто поражает. "Космополитизм" и "глобализация" именовались тогда "пролетарским интернационализмом" и "мировой революцией" и были официальными идеологическими нормами, не подлежащими ни критике, ни даже сомнению. Тотальное господство партийной номенклатуры и ленинской «революционной» фразеологии после «государственника» Сталина, формализм в идейно - теоретической подготовке коммунистов и отрицание «ревизии» как общепринятой научной процедуры неизбежно превращали марксистско-ленинскую теорию в догматизированную систему воззрений, оторванную от реальностей, как жизни, так и науки [4]. Прорыв всей этой громоздкой и угрюмой плотины, сковывавшей естественное течение общественной и духовной жизни страны, произошёл в апреле 1985 года. Однако декларируемый новый нравственный статус социализма обернулся не только политической смертью для авторитарной идеологической системы, порождением которой были, например, Михаил Суслов или у нас в Латвии Альфред Рубикс, но и гибелью самого СССР [4]. В результате этого осталась доминирующая в мире англо-саксонская либеральная идеология глобальной рыночной экономики с претензией на исключительность или даже единственность. Однако сегодня неолиберальная система уже явно не справляется с ситуацией в мире. Пределы глобализации достигнуты, международные институты и глобальная финансовая система не обеспечивают стабильного поступательного развития. Мы все как будто уже смирились с наступлением хаоса в мировых делах [4, 7].
В то время как либеральный Запад провозгласил новыми ценностями фактический отказ от христианства, мультикультурализм и глобализацию, Россия, как «наследница византийского принципа культурной мозаики и равноправия культур» государства "ромеев", защищающая христианство, традиционные ценности и вступившая в противостояние с агрессивным исламом, начинает выглядеть привлекательно [4, с. 36]. То, что Европа есть не что иное, как «сумма» Римской империи, греческой культуры и христианской религии - сегодня не новость, а общеизвестный факт [22, с. 1]. В этой ситуации вариант для Европы - это возвращение «забытых» конституционными документами ЕС ценностей христианства, которыми исторически обосновано социальное государство. Если либерализм предполагает приоритет такой ценности, как свобода,
30
социализм - социальной справедливости, то консерватизм, в отличие от либерализма и социализма, не содержит в себе готовых ценностей. И главная проблема российского консерватизма сегодня - это самоопределение и неоднозначность вектора его развития. Ведь в одном случае мы имеем дело с привлекательным для элиты (правящей? - ред.) вектором консервативного либерализма (либерализма с консервативной стилистикой), а во втором - с привлекательным для народа консервативным социализмом, пытающимся соединить идеи традиционных ценностей, в т.ч., социальной справедливости и православия [23]. Однако речь идёт не о конкретной традиции, а о связи разных эпох и исторического, социального и религиозного опыта народа, противостоящего идее революционных «разрывов» и «сломов» [23] (не сводя «русский консерватизм» к оправданию и сохранению власти сегодняшней коррумпированной чиновничье-олигархической элиты - с зависимостью судей Конституционного суда от Совфеда и Президента, с отсутствием ограничений максимальных многомиллионных зарплат и пенсий для элиты, а также госзащиты экологии, климата, здоровья людей и много другого при записях о Боге и Победе, но не об ответственности за состояние дел - ред.).
В условиях конституционного признания в России идеологического многообразия нам предстоит искать и обеспечивать «системный баланс» свободы, справедливости и эффективности в условиях кризиса идеологии либерализма. Причём идеологию будущего нельзя рассматривать в отрыве от техноэкономических и биотехнических факторов, их эффективности и безопасности как "космопланетарного экологического консерватизма". И эти серьёзные вызовы времени учёным - обществоведам нельзя сводить к упрощённому анализу «марксистского наследия», совершенно справедливо предупреждая о тупиках как «оголтелого либерализма», так и «классического ортодоксального марксизма» [18]. Определённые надежды связываются с Конгрессами и Международными конференциями по марксизму с дискуссиями о «логике выбора экономического строя» и о соотношениии плановых и рыночных составляющих в экономике, как Китая, так и любой другой страны [20, 24]. Умелая комбинация планового и рыночного хозяйствования, а также «баланс» идеологий «либеральной» свободы, «социалистической» социальной справедливости и экологической (биотехнической) эффективности приводят к развитию общества: повышению духовной свободы граждан и всестороннему развитию личности, равенству и социальной справедливости, природоподобной эффективности и высоким темпам экономического роста.
Неусвоенные уроки 19-го века. Практика социализма СССР и ход последующих мировых событий подтвердили справедливость ряда воззрений полемизирующих с Марксом критичных умов 19-го века, наиболее выдающимися из которых были П.А. Кропоткин, М.А. Бакунин и А.И. Герцен [25]. Яблоком раздора стало то, что они ставили под сомнение основополагающие идеи Маркса о классовой борьбе и диктатуре пролетариата. В одном из писем Председателю СНК Ульянову-Ленину П.А.Кропоткин писал: «Бросаться в красный террор, а тем более брать заложников... недостойно социалистической революционной партии и позорно для её руководителей (курсив -ред.)... Открыть эру красного террора - значит признать бессилие революции. Полиция не может быть устроительницей новой жизни. А между тем, она (полиция) становится теперь верховной властью в каждом городе и деревушке. Куда это ведёт Россию? К самой злостной реакции!» [25].
За годы после смерти Маркса теория коммунизма как сменщика капитализма практически нигде не подтвердилась. История показала, что претворение в жизнь идеи диктатуры пролетариата чревато диктатурой отдельных личностей и групп, попранием демократических свобод или даже тоталитаризмом. В статье «Коммунизм» Михаил Бакунин ещё в 1843 году писал: «Это не свободное общество, не действительно живое объединение свободных людей, а невыносимое принуждение (курсив - ред.), насилием сплочённое стадо животных, преследующих исключительно материальные цели и ничего не знающих о духовной стороне жизни. ». «Государство, даже коммунистическое, о котором мечтают последователи Маркса,... поручая своей бюрократии заведовать
31
обработкой земли и выплачивать заработок крестьянам, .. привело бы к ужасной неурядице, к плачевному расхищению и к гнуснейшему деспотизму (курсив - ред.)» [25]. Маркс упрекал Бакунина в «панславизме» - желании объединить все славянские народы против основных европейских государств, а Бакунин обвинял Маркса в «пангерманизме».
Тем не менее, в написанном в 1871 г. эссе «Мои отношения с Марксом» Бакунин признавал: «Маркс - человек очень большого ума и учёный в самом широком и серьёзном смысле этого слова» [25]. Категория «общественно-экономической формации» Маркса, вместе с материалистическим пониманием истории, явилась, пожалуй, главным «системным продуктом» научного анализа различных типов общества с их историзмом и целостностью охвата (хотя, конечно, вопрос особого «азиатского способа производства» остаётся классическому марксизму неясным до сих пор и не исключает ревизии и пересмотра самого формационно-исторического подхода при выработке новой идеологии).
«Именно крушение социализма (советского - ред.) в самом его торжестве, — писал С.Л. Франк, — образует какой-то многозначительный поворотный пункт в духовной жизни человечества, ибо вместе с социализмом рушатся и его предпосылки — та гуманистическая вера в естественную доброту человека, в вечные права человека, в возможности устроения земными человеческими средствами земного рая, которая в течение последних веков владела всей европейской мыслью» [21].
Марксистский проект гуманизма нуждается в переосмыслении, поскольку тесно связан с определенным пониманием человека, условий его порабощения и освобождения. Однако это не может служить основанием для отрицания первоначальных гуманистических устремлений этой концепции, а принятие новой перспективы гуманизма связано с глубинными трансформациями современной цивилизации, с вопросом выживания или гибели самого человека. Причём повторим ещё раз, идеологию будущего нельзя рассматривать в отрыве от природоподобных техноэкономических и биотехнических факторов, их эффективности и безопасности [4, 26, 27].
Освоение космического пространства поставило перед человечеством новую серьёзную задачу - приспособиться к жизни в среде, не имеющей аналогов на планете Земля. Крайне низкая (или высокая) интенсивность гравитационного поля негативно отражается на опорно-двигательной системе, создаёт проблемы для работы кровеносной, костно-скелетной и других систем. Освоение космоса требует углублённого изучения взаимосвязи человека со средой, его биологической сущности и возможностей. Важно также - исследовать, как влияет пребывание в космосе на организм в долговременной перспективе, например, при полёте на Марс, проанализировать воздействие всех факторов, а не только радиации или отсутствия гравитации. Крайне амбициозная задача, по сведениям печати, реализуется сегодня в России - создание ядерной энергодвигательной установки. Если эта задача будет реализована, то человечеству, в принципе, откроется дорога в дальний космос при полётах к Луне и на Марс, к другим планетам и спутникам в Солнечной системе [27, с. 80].
В 1975 году усилиями академика Б.М. Кедрова и других учёных были изданы материалы В.И. Вернадского «Пространство и время в живой и неживой природе» и «Научная мысль, как планетарное явление». Они заставили нас вновь вернуться к космогонии таких учёных как Вернадский, Циолковский и Чижевский, где эволюция планеты рассматривается как эволюция единого целостного планетарного живого организма, имеющего вокруг планеты единую сферу живого космического вещества.
Однако эволюция человеческого разума, к сожалению, не движется по тем принципам, которые вытекают из обобщений, сделанных Вернадским и другими космологами. Человечество устремляется в колоссальные концентрации мегаполисов с их опасными техногенными воздействиями. Сохранение атмосферной и водной оболочек планеты Земля, а также геологических ресурсов находится под угрозой. Накапливается всё больше противоречий в процессах эволюции и становится очевидным, что классическая формула создания ноосферы в космическом пространстве, в которой человеческий разум сумеет
32
изменить космопланетарные природные свойства биосферы в пользу сохранения жизни и эволюции человека, не подтверждается практикой [4, 26, 27].
Угроза гибели земной цивилизации сегодня будоражит умы, как на Западе, так и на Востоке. Пока ученые разных стран спорят между собой о сценариях конца света, ни одна международная организация, ни одно государство не начали системно заниматься обеспечением безопасности цивилизации как таковой. Национальная безопасность как защищённость интересов личности, общества и государства определяется как местом и ролью страны в системе международных отношений, так и внутренней социально-экономической и общественно-политической обстановкой в стране. Сегодня проблема безопасности многих стран испытывает настоятельную потребность как в поиске новых идей и решений, так и в проведении последовательных, сбалансированных системных преобразований в обществе и государстве. Глобальная безопасность может быть обеспечена только через международное право как производное от морально -нравственной базы человечества, если о таковой можно говорить. Причём уже представляется бесспорным, что этот сложнейший государственный и общественный процесс требует обстоятельной научной проработки во всех его аспектах. Технические возможности нашей цивилизации, в принципе, позволяют осуществить грандиозные глобальные проекты, например, по сохранению климата Земли и здоровья людей, но этому мешает множество геополитических и идеологических противоречий между государствами. Крупнейшие страны мира стремятся к мировому доминированию, и это отвлекает правящие элиты от решения глобальных социальных и природных космопланетарных проблем.
Список литературы
1. Харари Юваль Ной. 21 урок для XXI века. Пер с англ. Ю. Гольдберга. Москва, «Синдбад», 2019. 416 с. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.sindbadbooks.ru/ (дата обращения: 11.03.2020).
2. ДёнхоффМарион (Doenhoff Marion Gräfin). [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.marion-doenhoff.de/ (дата обращения: 11.03.2020).
3. Ценпфенниг Барбара (Zehnpfennig Barbara). Spurensuche in Hitlers Buch "Mein Kampf': Anleitung zur Welteroberung. Passau: [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.amazon.de/Hitlers-Mein-Kampf-Eine-Interpretat/ (дата обращения: 11.03.2020).
4. Цветков Г.С. О системности в истории современного общества // Достижения науки и образования. Москва, 2019. № 11 (52). С. 4-15. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.scienceproblems.ru/ (дата обращения: 11.03.2020).
5. Розенвалд Кристиан (Rozenvalds Kristians). [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://imhoclub.lv/user_abgut/1165/ (дата обращения: 11.03.2020).
6. Аболиньш В.К., Цветков Г.С. Россия Латвией шагнула в Европу? Признания социалистов // Наука, образование и культура. Москва, 2018. № 3 (27). С. 70- 80. Режим доступа: https://www.scieceproblems.ru/ (дата обращения: 11.03.2020).
7. Юрьев Дмитрий. Либерализм не имеет никакого отношения к свободе. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://vz.ru/opinions/2019/7/4/985334.html/ (дата обращения: 11.03.2020).
8. Фирсов Алексей. Россия может сформулировать новую идеологию для планеты. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://vz.ru/opinions/2019/7/3/985112.html/ (дата обращения: 11.03.2020).
9. Гумилёв Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Соч., т.3, Минск, 1997. 640 с.
10. Клёсов А.А. Славяне, кавказцы, евреи с точки зрения ДНК-генеалогии. [Электронный ресурс]. Режим доступа: litres.ru/anatoliy-klesov/slavyane-kavkazcy-evrei-s-tochki-zreniya-DNK-genealogii/ (дата обращения: 11.03.2020).
11. Тойнби А. Дж. Исследование истории (Возникновение, рост и распад цивилизаций). Пер. с англ. Кожурин К.Я. АСТ Москва, 2009. 670 с. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.library.khpg.org/files/docs/1446489707/
12. Конрад Н.И. Запад и Восток. О смысле истории // Альманах «Восток». № 6 (18). Июнь, 2004. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.situation.ru/apl/j_artp_450.htm/ (дата обращения: 11.03.2020).
13. Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. Москва,1991. 271 с.
14. Вебер Макс. Избранное. Протестантская этика и дух капитализма. Москва. СПб. «Центр гуманитарных инициатив», 2017. 656 с.
15. Барановский Константин. Тайная империя старообрядцев // Русская история. № 6(21), 2019, с. 10-11.
16. Виноградов Павел. Русская болезнь украинства // Секретные материалы ХХ века. № 8(472), 2017, с. 2-3.
17.Аугштайн Екаб (Augstein Jakob). [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.spiegel.deAImpressum/ (дата обращения: 11.03.2020).
18. Цветков Г.С. «Самоликвидация Германии» в книге Тило Саррацина и эхо Нюрнберга // Наука, образование и культура. Москва, 2017. № 8 (23). С. 76-84. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.scieceproblems.ru /(дата обращения: 11.03.2020).
19.Акопов Пётр. Путин не простил Ленину развала России. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://vz.ru/politics/2019/12/20/1014614.html/ (дата обращения: 11.03.2020).
20. Цветков Г.С. К.Маркс и В.Ленин в мире. О решении современных социальных проблем в материалах международных конференций и съездов // Наука и образование сегодня. Москва, 2018. № 6 (29). С. 44-50. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.scieceproblems.ru/ (дата обращения: 11.03.2020).
21. Франк С.Л. Духовные основы общества. Введение в социальную философию // Русское зарубежье: Из истории социальной и правовой мысли. Ленинград, 1991. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://libking.ru/books/religion/414016-semen-frank/ (дата обращения: 11.03.2020).
22. Можегов Владимир. Вечный Рим против идеологии нового Карфагена. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://vz.ru/opinions/2019/10/25/1004849.html/(дата обращения: 11.03.2020).
23. Щипков Александр. На пути к новому русскому консерватизму // Литературная газета. № 46 (6667). С. 5. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.lgz.ru/ (дата обращения: 11.03.2020).
24. Цаголов Георгий. Даже гении предвидят не всё // Литературная газета. № 49 (6670). С. 12-13. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.lgz.ru/ (дата обращения: 11.03.2020).
25. Бакунин Михаил. Коммунизм. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www. novsu. ru/npe/files/um/1412/bg/shell/arh/istoch/Бакунин%20М. %20Коммунизм^ tm/ (дата обращения: 11.03.2020).
26. Картунова Л.С., Цветков Г.С. Глобальные изменения климата Земли: потепление или похолодание? // Наука, образование и культура. Москва, 2019. № 2 (36). С. 5363. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.scieceproblems.ru/ (дата обращения: 11.03.2020).
27. Картунова Л.С. Психическое здоровье людей и геофизические процессы Земли // Достижения науки и образования. Москва, 2019. № 11 (52). С. 72-83. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.scienceproblems.ru/ (дата обращения: 11.03.2020).
