CC BY
0Тюмбеева Гиляна Эрдмтаевна, преподаватель отделения теории музыки колледжа искусств им. П. О. Чонкушова (Элиста)
Tyumbeeva Gilyana Erdmtayevna, Teacher at the Theory of Music Department of the P. O. Chonkushov College of Arts (Elista)
E-mail: gilyana.tiumbeeva@yandex.ru
О РОЛИ ЗВУКА И МУЗЫКИ В КАЛМЫЦКОЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ КАРТИНЕ МИРА,
ИХ ОСНОВНЫЕ ФУНКЦИИ
Статья посвящена вопросам формирования этномузыкальной картины мира, исходным первоэлементом которой является звук. В калмыцкой этномузыкальной картине мира звук и музыка выполняют три важные функции: 1) магически-ритуальную (вера в магическую силу звука, способного воздействовать на окружающую среду тем или иным образом); 2) коммуникативно-информационную (способность звука нести информацию об окружающем мире и обществе); 3) эстетическую (способность звука доставлять человеку эстетическое удовольствие и радость, духовно обогащать и воспитывать). Эти функции явились следствием символизации окружающего мира посредством музыкально-звуковых кодов, методами переработки этнических знаний, информации о мире и о вселенной в музыкальные концепты — элементы этномузыкальной картины мира.
Ключевые слова: звук, этномузыкальная картина мира, музыкальная культура Калмыкии.
ON THE ROLE AND MAIN FUNCTIONS OF SOUND AND MUSIC IN THE KALMYK NATIONAL PICTURE OF THE WORLD
The article is devoted to the formation of an ethnomusicological picture of the world, the initial element of which is sound. Inthe Kalmyk ethnomusicological picture of the world, sound and music perform three important functions: 1) magical-ritual (belief in the magical power of sound that can affect the environment in one way or another); 2) communicative-informational (the ability of sound to carry information about the surrounding world and society); 3) aesthetic (the ability of sound to give a person aesthetic pleasure and joy, spiritually enrich and educate). These functions were ways of symbolizing the surrounding world through musical and sound codes, methods of processing ethnic knowledge, information about the world and the universe into musical concepts — elements of the ethnomusicological picture of the world.
Key words: sound, ethnomusicological picture of the world, musical culture of Kalmykia.
Объёмное и сложное понятие звука — физического явления, распознавать которое с помощью органов слуха способны и люди, и животные; первоэлемента фонетики языка и вербальной речи; источника музыкальной интонации и музыки как вида искусства — требует комплексного изучения. Автора статьи, в первую очередь, интересует музыкальный аспект этого явления. В рамках данной работы звук и музыка рассматриваются в контексте парадигмы этномузыкальной картины мира, а это значит, что они интерпретируются как особые продукты деятельности сознания человека, характерные производные его мышления. В этом смысле звук является для человека одним из главных источников познания мира, важным каналом поступления и обработки информации, переработки её в специфические шумовые и музыкальные символы и, далее, в музыкальные концепты. Звук как физическое явление, представляя собой колебания звуковых волн, распространяемых в воздушной, а также твердой и жидкой средах, обладает определённой энергией, способной нести в себе особым образом закодированное сообщение, адресатом которого является человек. Звук — исходный первоэлемент в построении музыкальной картины мира.
Целью данной статьи является выявление основных
функций звука и музыки (как значимой части общественной жизни) в калмыцкой картине мира. Эти функции пока мало исследованы1, но весьма разнообразны. Важнейшими из них являются, пожалуй, следующие:
1) Магически-ритуальная функция — наиболее древняя функция, возникшая в те далёкие времена, когда музыка переживала этап синкретического единства с магией и обрядом, а создатели музыки не помышляли о её высокой миссии самостоятельного искусства. В калмыцкой традиции эта функция связана, с одной стороны, с пережитками шаманизма, с другой — с буддийским мировоззрением. Вера в магическую силу специальных песен, большинство из которых на сегодняшний день, увы, не сохранилось, а ранее являвшихся важнейшей частью калмыцких обрядов и шаманских ритуалов, была незыблема.
Иллюстрацией тому является следующий пример, и он отнюдь не единственный. Размножение скота и сохранность молодняка — важнейшие ценности в скотоводческом укладе жизни калмыков. Если матка овцы или верблюдицы отказывалась по каким-то причинам от своего детеныша, номадами-скотоводами создавались условия для того, чтобы она вновь накормила его своим молоком. Для этого прибегали к специальным
1 Свойства звука как музыкального явления стали предметом разностороннего изучения множества ученых: Лосев А. Ф. [8], Барсова И. А. [3], Саввина Л. В. [10], Утегалиева С. И. [12], Стефановская С. В. [11] и др. Но характеристики звука как составляющей калмыцкой этномузыкальной картины мира пока рассматривались лишь некоторыми авторами: например, Бадмаевой Г. Ю. [2].
обрядам, во время которых исполнялись особые песни, воздействующие на животное магическим образом. Одним из таких редких, сохранившихся до наших дней образцов является старинная обрядовая песня «Бобн-бобн боожула»2 (прим. 1).
Пример 1. Калмыцкая народная песня «Бобн-бобн боожула»
Буу-лич, буу-лич, - - - - /у/ ин-гн ми - ни, эй
буль гл-сн нуу льм - сан - /и-э - эй/ асхру - лыч боожЬан.боожЬан,
бульгл-сн нуульм-сан - - - - /э - а - о/ ас-хру - - - лыч.
Сохраняя связь с местными национальными традициями, буддийское толкование звука во многом имеет индийские и тибетские корни и наполнено глубоким философским смыслом. Звук выступает своего рода символом связи с тонкими мирами. Подобное толкование звука встречаем в калмыцкой молитве Аволокитешва-ре / Арьябола бурхн3 (см. приложение 1). Характеристика голоса Будды, проповедующего своё учение живым существам, согласно канонам, соответствует понятию «Восемь звуков». Голос Будды, с помощью которого распространяется буддийское учение, должен обладать следующими качествами: «1) завораживающий, чтобы привлекать внимание слушающих; 2) нежный, чтобы усладить их; 3) гармоничный, чтобы смягчить сердца слушающих и настраивать их на понимание сказанного;
4) торжественный, чтобы внушить уважение к Будде;
5) мужественный, чтобы заставит сердца трепетать от почтения; 6) убеждающий; 7) побуждающий слушающего накапливать добродетели; 8) не знающий
усталости» [5, с. 94].
В буддизме звуку как одному из главных источников энергии, существующей в мире, придается сакральное значение. Процесс речитации мантр способствует погружению верующего в особое мистическое состояние — своего рода медитативный транс, при котором возможно вступить в контакт с тем или иным божеством, получить его благословение и помощь. В буддийской практике одинаково важны как визуальный компонент (мысленная визуализация божества), так и аудиальный (чтение молитв).
2) Коммуникативно-информационная функция — функция, основанная, в первую очередь, на физических свойствах звука — его высоте, тембре, силе, длительности. Музыкальное послание, зашифрованное с его помощью, содержит информацию о среде обитания4, времени и пространстве. Своеобразными звуковыми кодами являются разнообразные мимемы5, разного рода сигналы (человеческие возгласы и кличи, сигнальные зовы духовых и ударных инструментов), оригинальный способ измерения расстояния в спетых песнях, позволяющий приблизительно понять дальность пути.
В калмыцком языке (сказках, пословицах, поговорках и пр.) весьма распространены характерные яркие и точные звукоподражания голосам животных, птиц, насекомых, звукам природы и разного рода шумам, биологическим звукам человеческого организма и пр. (см. приложение 2). Получая с помощью данных ими-тативов представление о характере звука, возможно обрести знания об окружающем человека звуковом космосе. Более того, звук выполняет своего рода ми-ро-моделирующую роль — в человеческом сознании воссоздаётся определённый срез или фрагмент этнической картины мира.
Как отмечает Г. Бадмаева, «проявившийся в звукоподражаниях калмыков синкрезис языка и музыки свидетельствует об архаичной стадии развития музыкального искусства» [2, с. 176]. На основе данного синкрезиса и зарождаются в дальнейшем первичные
2 Описание обряда с исполнением данной песни в пересказе Н. Биткеева: «Обычно собирались наряженные девушки и молодушки и организовывали веселье, пели. Одна из девушек — домбристка, повесив поводья на запястье правой руки, подводит верблюдицу к верблюжонку и поёт песню, при этом играет на домбре. Все присутствующие постоянно ходят вокруг верблюдицы... И, наконец, когда начинает брезжить рассвет, верблюдица, протяжно вздохнув, дрожа подходит к верблюжонку, из глаз её текут слезы. В это время поднимают верблюжонка и подводят к вымени матери» [4, с. 49].
Булгнусн кезя...............Ужель подумал, что
Ширгня болгнач,.............Иссохнут воды родника,
Бобн-бобн боожула?-.......Бобын-бобын Боджула? (звукоподражательные слова)
Бургсн модн кезя............Ужель подумал, что
Буйгсна болгнач,............Высохнут вербы-деревья,
Бобн-бобн боожула?.......Бобын-бобын Боджула?
и т. д.
3 Аволокитешвара (Постигающий звуки мира, Внимающий звукам мира, Тот, кто воспринимает плач мира) — Бодхисаттва сострадания и милосердия. Воплощением Аволокитешвары на земле считается Далай-лама. Самая известная буддийская шестисложная мантра От Мани Паде Хум является атрибутом Аволокитешвары.
4 Например, знаменитый ойратский синкретический песенно-танцевальный цикл Савар дан-дан, представляющий тотемных животных. Различают 12 его видов, среди которых есть посвящённые коршуну, орлу, лошади, верблюду, зайцу, быку и т. д. Этот феномен ойратского фольклора дает представление о животном мире, что для кочевника, живущего в тесном контакте с природой, является очень важным, порой сакральным знанием.
5 Мимемы — звукоподражания.
национальные музыкальные архетипы: Хоола дун6 — как мимесис акустических свойств кочевой ойкумены, звуков природы, Ут дун — как подражание волчьему вою, Ахр дун — как имитация ритма скачки коня и т. п. Почти вся традиционная музыка номадов является своего рода звуко-миметическим откликом на окружающую среду обитания, несколько наивной, но убедительной попыткой её реконструкции в этномузыкальной картине мира.
Необходимо обратить особое внимание на калмыцкую народную песню как оригинальный способ хранения национальной памяти в условиях неграмотности большинства населения. Ойратская письменность «Тодо бичг» (Ясное письмо) была доступна в основном служителям культа, которые использовали её, главным образом, для записи буддийских текстов — сутр, а также для государственных документов. По-настоящему народной хроникой, запечатлевшей важнейшие исторические события, их героев, а также личные события и факты из жизни простых людей, их переживания и чувства, стал песенный фольклор калмыков. Устная вербальная информация текста, словно впечатанная в мелодический рисунок напева, сплавленная с ним, надолго сохраняется в народной памяти и передаётся в песенной форме. Так дошли до нашего времени старинные исторические песни и баллады (о Мазан-Батыре7, о Шоно-Батыре8, о Галдме9, о Миитр-нойоне10, об Убуши-хане11, об участии калмыков в русско-турецких войнах^, Семилетней войне с Пруссией, войне с Наполеоном" и др.) (прим. 2).
Особенно наглядно данное явление можно проследить на примере современных исполнителей народной песни, в чьём репертуаре звучат не только старинные, но и относительно новые песни о конкретных людях,
Пример 2. Калмыцкая народная песня «Увш-хаана тускар»
Ман - Ьд я - ла бо - рин э - эн кел-ге э - рег - сен эвр-эн
машин я - ла у - ла э - о - а - нан котле э - - - тэг - сен.
живущих по соседству. Эти песни имеют свои реальные прообразы и истории создания. Так, в ХХ в. песенная тематика обогатилась военными песнями времен Гражданской и Великой Отечественной войн («Мврэн унад, маляhан бэрэд, мврнэ цергт мордлав» / Сел на коня, взял плеть и поехал служить в конную армию, «Кануковин туск дун»14 / Песня о Канукове; «Нюдля»15; «Эрднин Боова»ы), новыми идеологическими песнями («Ленин», «Марков, «Кусл» / Цель, «Амр Санан»18), песнями, характеризующими развитие технического прогресса и индустриализацию («Бор ширтэ аэроплан-машин» / Серая аэроплан-машина, «Бат колхоз» / Крепкий колхоз), песнями Сибирского цикла («Песня о ссылке калмыков в Сибирь»!9, «Хальмгуд киитн Сиврт» / Калмыки в холодной Сибири), песнями о людях труда и выдающихся личностях («Эрдни Бембишев», «Зулан Ангра», «Бату Хасиковин туск дун»20), об односельчанах и т. п. Современные песни возникают и в наше время. Полагаем, что исторические песни когда-то тоже были сочинены современниками описываемых событий и имели субъективную окраску. Но благодаря таланту их создателей, ярко запечатлевших происходившее в своих песнях, злободневные сюжеты постепенно лишились излишней конкретики и шагнули в вечность.
3) Эстетическая функция — калмыцкое народ-
6 Хоола ду — горловое пение. Ван Гао Чао: «Отсюда возникла легенда, согласно которой горная река Эбу, протекающая через круглое отверстие в горе, издавала необычное свое звучание, в котором слышалось два звука. Издавна люди повторяли это звучание, подражая её необычному звукообразованию. Таким образом возникло горловое пение» [4, с. 143].
7 Мазан-батыр — воин, народный защитник, живший во 2-й половине XVII в.
8 Шоно-батыр — сын Цеван-Рабтана, правителя Джунгарского царства, приехавший жить к своему деду по материнской линии Аюке-хану на Волгу, отважный герой.
9 Галдма (1632-1667) — сын Цецен-хана (зятя Джунгарского князя, старшего сына Байбагас-хана, предводителя хошеу-товских ойратов), защитник Родины.
10 Миитр-нойон — народный герой 1-й пол. XVIII в., участник крестьянского восстания под предводительством Е. Пугачева.
11 Убуши-хан (1744-1774) — сын Дондук Даши, последний калмыцкий хан. Недовольный вмешательством царского правительства в калмыцкие дела, в 1771 г. возглавил откочевку большей части калмыков в Джунгарию.
12 Например, песня «Сармта мвцгн билцг» / Серебряное кольцо с чернением.
13 «Манка Талтаев» — песня о храбром, доблестном есауле, награжденном орденом Святой Анны.
14 Песня о герое Гражданской войны Х. Б. Канукове — поэте, общественном деятеле, основателе первой калмыцкой газеты «Улан хальмг» / Красный калмык.
15 Песня о девушке Нюдле и ее возлюбленном, разлученными войной. Автор песни — артист Б. Джимбеев погиб на фронте.
16 Песня о молодом парне, который работал врачом. Когда началась война, он добровольно ушел на фронт и погиб.
17 Автор песен — поэт С. Каляев.
18 Амур Санан (1888-1938) — общественный деятель, основоположник калмыцкой литературы. Расстрелян по обвинению в причастности к контрреволюционному заговору.
19 Песня в записях у Дорджиевой Кишты Кутаевны (1925 г. р., уроженка с. Шамбай Приволжского района Астраханской области). В ней повествуется о том, как происходило выселение: упоминается Постановление Совета народных комиссаров о депортации калмыков, о том, как калмыков везли в товарных вагонах для перевозки угля и животных. Там есть строки о Сталине: «Кундтэ аав Сталин гиснтн кучр уултэ шулм...» / Так называемый «уважаемый дедушка Сталин» оказался жестоким бесом, способным на злодеяния.
20 Б. С. Хасиков — глава р. Калмыкия с 21 сентября 2019 г., спортсмен-кикбоксер, многократный чемпион мира среди профессионалов.
ное творчество, отшлифованное веками, огранённое во множестве вариантов, откристаллизовавшее только наиболее типичное и ценное, способное презентовать современному миру такие богатства, как национальный эпос «Щацгр», протяжная песня Ут дун, стремительный и зажигательный танец Чичирдык; олицетворяет собой прекрасное эстетическое чувство и художественный вкус народа, демонстрирует свой высокий культурный потенциал. Тем не менее, эстетическая функция музыки в калмыцкой традиционной картине мира не выступает в качестве самоцели и рассредоточена в разных жанрах: народном эпосе, протяжных и лирических песнях, придворной музыке.
О роли, отводимой в калмыцком обществе музыке и музыканту, можно, пожалуй, судить на примере образа Мингияна из народного эпоса (см. приложение 3). Такими же уважаемыми и почётными, желанными и любимыми членами калмыцкого общества, несомненно, являлись джангарчи — исполнители калмыцкого эпоса. Являясь хранителями национальных традиций, местных исполнительских школ, эти талантливые исполнители из народа держали в своей памяти целые эпические поэмь^1. При этом у каждого джангарчи имелась своя манера, индивидуальный стиль22. Художественное достоинство эпоса заключается в глубине его содержания, разнообразии драматургических фабул, богатстве поэтики: силе метафор, смелости гипербол, яркости эпитетов2з (прим. 3).
Пример 3. «Ждагр» (дуулврин тасрха) / Фрагмент из «Джангара»
Ритмично
ал дер хан ни ке вун у ЙН ен чин
Овладение искусством пения эпоса начиналось в раннем детстве: для этого во время своих выступлений наставник отбирал наиболее талантливых детей. К подростковому возрасту юный джангарчи осваивал репертуар своего учителя. По сведениям академика Б. Владимирцова [9], ученик постепенно овладевал как практической, так и теоретической частью, изучал «общие схемы», клише, усваивал конкретные исполнительские приёмы. Молодой сказитель, тренируясь, изначально выступал в кругу своих сверстников. После своего рода экзамена — публичного выступления перед знатоками эпоса и широкой аудиторией — он получал благословение своего наставника багш (учитель) и получал почётное право именоваться народным рапсодом — джангарчи.
Особая, неповторимая эстетика ещё одного интересного явления калмыцкого фольклора — Ут дун — сосредоточена в импровизационной свободе мелодики, полноте её дыхания, разнообразии мелизматики. Органика происхождения жанра вылилась в его специфические особенности: нетемперированность музыкального строя, свободу метроритмического фактора, широту диапазона напева. Возникшая на основе подражания и вслушивания в атмосферные звуки, Ут дун превратилась в своего рода соревнование с природой через восхищение ею.
Умение исполнять калмыцкие протяжные песни — настоящее искусство. Вот что об этом думает народная исполнительница Н. Бураева: «Исполнятьут дун очень трудно, необходимо владеть широким дыханием, которое ни в коем случае нельзя прерывать до конца фразы. Надо владеть дыханием настолько умело, чтобы неслышно было, насколько это сложно петь» [6, с. 125]р4. Главное значение приобретает искусство импровизации на основе инварианта, красота напева, богатство и распевность мелизматики ногала, словно нанизанной на мелодический остов, придающей ему особую филигранность и, в какой-то степени, виртуозность. Интересно, что в вокальной технике Ут дун используются все известные орнаментальные приёмы, применяемые в западноевропейской традиции в инструментальной музыке. Помимо этого, в синь-цзянской версии Ут дун популярен прием фальцетного звукообразования.
Таким образом, в фольклоре происходит активное построение и рефлексия национальной картины мира. Все рассмотренные выше функции явились следствием
21 К примеру, эпический репертуар Ээлян Овла состоит из 10 песен общим объемом более 6 000 стихотворных строк.
22 Имена наиболее известных джангарчи XX в.: Ээлян Овла (1857-1920), Басанга Мукебюн (1878-1944), Шавалин Дава (1884-1959), Бадман Менкенасун (1879-1944), Козан Анджука (1890-1944), Лиджин Тельтя (1906-1970), Балдра Насанка (1888-1971), Дорджин Муушк (1889-1980), Владимир Каруев (1957 г. р.) и др.
23 Так, отечественный фольклорист Э. Алексеев, высоко оценивая калмыцкий эпос, ставит его в один ряд с выдающимися явлениями других музыкальных культур: «Как часто встречаем мы в том, что по привычке называем фольклором, нечто такое, что фольклором по существу не является. Арабский макам и индийская рага, казахский кюй и калмыцкий "Джангар" — разве всё это не искусство высоких, прославленных не только в своем узком кругу профессионалов, искусство, овладению которым мало бывает посвятить большую часть жизни?» [1, с. 24].
24 Данный автор в своей книге описывает специальные технические упражнения для развития дыхания, применяемые народными ойратскими певцами: «Для развития и укрепления дыхания необходимо надувать пузыри природного происхождения (внутренний орган овцы или свиньи). <...> Кроме этих упражнения народные певцы используют традиционную
символизации явлений и образов окружающего мира посредством музыкально-звуковых кодов, методами переработки этнических знаний, информации о мире и о вселенной в музыкальные концепты — элементы этномузыкальной концептосферы. С самых древних истоков звукоподражательность наиболее архаичных элементов традиционной музыки свидетельствует о её ярких миромоделирующих свойствах и неотделимости от ассоциативно-образных представлений народа о своей картине мира, от его мироощущения в целом. Пантеистичность калмыцкой картины мира
обусловлена особым качеством её первоэлемента — натуральностью, природным происхождением звука, а также нетемперированностью музыкального строя. Сохранившись до наших дней, калмыцкая этному-зыкальная картина мира способствует воспитанию экологического сознания, основанного на принципе гармоничного сосуществования человека с окружающей средой и особенно актуального для человечества сегодня. Это послание можно услышать и в сочинениях калмыцких композиторов.
Приложения
Приложение 1. Фрагмент калмыцкой молитвы Аволокитешваре (Арьябола бурхн)
В храме пяти сторон
Над алтарём — изображения бурханов,
Для религии славного ламы
Страна полного счастья.
Ом мани падме хум.
В этом большом храме Сутра играют бюря. И большие, и малыеумзаты Запевают молитву.
Ом мани падме хум. В храме, откуда исходят звуки, Играют на дунг-бюря, И десять тысяч монахов собрались И поют молитвы.
Ом мани падме хум.
Что за звонкий арамбир? Что за прекрасного запаха кюджи? До наступления срока смерти Будем читать мантры.
Ом мани падме хум. Что за мелодичный хонхе? Что за зул прекрасного качества? До окончания отпущенного времени Будем читать молитвы «Ганджура».
Ом мани падме хум.
Приложение 2. Калмыцкие слова-звукоподражания
Ноха Иав-Иав гижхуцна — собака лает,
ноха яц-яц гижяцшна — собака заливисто лает,
нохау-у гиж; уульна — собака так воет,
мис мэ — мэ гиж;мээлнэ — мяучит,
хоржцна — мурлычет,
мврн иц-иц гиж инцхэнэ — конь ржет,
и-го-го цуурдна — протяжно ржет,
темэн буу-буу гиж буульна — верблюд кричит, ревет,
бод мал (бух, укр, туИл) мв-мвв гиж мвврнэ — крупно-рогатый скот (бык, корова, теленок) мычат,
бог мал (хвн, хурИн) мэ-мэ гиж мээлнэ — овца, ягненок блеют,
Иалун Иуц-Иуц (Иац-Иуц) гиж доцИдна — гусь га-га кричит,
нуИсн шш — шш гиж шиигнэ — шипит, доцИдна — поет (крякает),
hаха хор — хор гижхоржнна — свинья хрю-хрю хрюкает,
керэ гааг-гааг гиж гааглна, бээгнэ — ворона кар-кар-каркает,
шаазИа шаг-шаг гиж шагшрна — сорока стрекочет, жиг-жиг гих — маленькие птички щебечут, жиигнэ цар-цар гих — кузнечик стрекочет, кир-кир гих — треск, хруст, скрип, кур-кур гих — сильный шум, сар-сар гих — лёгкий шорох, шелест, лаг-лаг гих бульканье, саб-саб гих — завывание ветра, тац гих — звон гонга, звук выстрела, туш-таш гих — хруст, треск, таш-пиш гих — издавать хлопающий звук, хурд-хард гих — звон, стук, хэцкр-жицгр гих — издавать лязг, чиб-чиб гих — кап-кап луг-луг гих — биение сердца, сур-сур гих — сопение, шмыганье носом, гювр-гювр гих — тихое произношение чуть шевеля губами,
лаш-лаш инях — громкий смех
и т. п.
Приложение 3. Фрагмент из эпоса «Джангар» (пер. С. Липкина)
Если же спросит народ: «Кто, не сбиваясь, поёт В лад прекрасным гуслям таким?» —
форму развития дыхательной системы, которая заключается в счете по порядку белых сосудов до тридцати двух на одном дыхании, с проговариванием: "Один сосуд белый, второй сосуд белый и т. д."» [6, с. 129].
Ответим: «Это — бесценный Мингйан, Прекраснейший во вселенной Мингйян, Прославленный голосом своим!
Между избранными он —
Избранный запевала давно,
Равных ему не бывало давно!» [7, с. 25].
Литература
1. Алексеев Э. Е. Фольклор в контексте современной культуры: рассуждения о судьбах народной песни. М.: Советский композитор, 1988. 236 с.
2. Бадмаева Г. Ю. Звук в традиционной музыкальной культуре калмыков // Музыкальная академия. 2005. № 4. С. 175-181.
3. Барсова И. А. Специфика языка музыки в создании художественной картины мира // Художественное творчество. Вопросы комплексного изучения. / Отв. ред. Б. М. Кедров. Л.: Наука, 1984. С. 99-116.
4. Биткеев Н. Ц. Калмыцкая народная песенная поэзия. Элиста: Калмыцкое книжное издательство, 1987. 141 с.
5. Буддизм: Словарь / Абаева Л. Л, Андросов В. П., Бакаева Э. П. и др.; под общ. ред. Жуковской Н. Л. и др. М.: Издательство «Республика», 1992. 287 с.
6. Ван Гао Чао. Традиционная музыкальная культура ой-ратов. Монография. Элиста: Герел, 2012. 263 с.
7. Джангар. Калмыцкий народный эпос: [пер. С. И. Липки-на]. Элиста: Калмыцкое книжное издательство, 1977. 382 с.
8. Лосев А. Ф. Музыка как предмет логики. М.: Академический проект, 2012. 205 с.
9. Монголо-ойратский героический эпос / пер., вступ. статья и прим. Б. Я. Владимирцова. М., СПб.: Госиздательство, 1923. 255 с.
10. Саввина Л. В. Звукоорганизация музыки XX века как объект семиотики. Монография. Астрахань: АИПКП, 2009. 316 с.
11. Стефановская С. В. Способы семиотизации звукового мира (на материале языка с идеографической системой письма): Автореф. ... канд. филол. наук. Иркутск, 2012.
12. Утегалиева С. И. Звуковой мир музыки тюркоязычных народов // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия: Филология и искусствоведение. 2010. № 3. С. 217-222.
References
1. Alekseev E. E. Fol'klor v kontekste sovremennoj kul'tury: rassuzhdeniya o sud'bah narodnoj pesni [Folklore in the context of modern culture: ideas about the fate of folk songs]. M.: Sovetskij kompozitor, 1988. 236 p.
2. Badmaeva G. Yu. Zvuk v traditsionnoj muzykal'noj kul'ture kalmykov [Sound in the traditional musical culture of Kalmyks] // Muzykal'naya akademiya [Music Academy]. 2005. № 4. Pp. 175-181.
3. Barsova I. A. Spetsifika yazyka muzyki v sozdanii hudozhest-vennoj kartiny mira [Peculiarities of the music language in the creation of an artistic picture of the world] // Hudozhestvennoe tvorchestvo. Voprosy kompleksnogo izucheniya [Artistic creativity. Issuespof complex study]. / Otv. red. B. M. Kedrov. L.: Nauka, 1984. Pp. 99-116.
4. Bitkeev N. C. Kalmytskaya narodnaya pesennaya poeziya [Kalmyk folk song poetry]. Elista: Kalmyckoe knizhnoe izdatel'stvo, 1987. 141 p.
5. Buddizm: Slovar' [Buddhism: Dictionary] / Abaeva L. L, An-drosov V. P., Bakaeva E. P. i dr.; pod obshch. red. ZHukovskoj N. L. i dr. M.: Izdatel'stvo «Respublika», 1992. 287 p.
6. Van Gao Chao. Traditsionnaya muzykal'naya kul'tura ojratov. Monografiya [Traditional musical culture of the Oirats. Monograph]. Elista: Gerel, 2012. 263 p.
7. Dzhangar. Kalmytskij narodnyj epos [Jangar. Kalmyk folk epic]: [per. S. I. Lipkina]. Elista: Kalmyckoe knizhnoe izdatel'stvo, 1977. 382 p.
8. LosevA. F. Muzyka kak predmet logiki [Music as a subject oflogic]. M.: Akademicheskij proekt, 2012. 205 p.
9. Mongolo-ojratskij geroicheskij epos [Mongol-Oirat heroic epic] / per., vstup. stat'ya i prim. B. Ya. Vladimirtsova. M., SPb.: Gosizdatel'stvo, 1923. 255 p.
10. Savvina L. V. Zvukoorganizaciya muzyki XX veka kak ob'ekt semiotiki. Monografiya [Sound organization of the XX century music as an object of semiotics. Monograph]. Astrahan': AIPKP, 2009. 316 p.
11. Stefanovskaya S. V. Sposoby semiotizatsii zvukovogo mira (na materiale yazyka s ideograficheskoj sistemoj pis'ma) [Ways of semiotization of the sound world (based on the material of a language with an ideographic writing system)]: Thesis of Dissertation for the PhD Degree. Irkutsk, 2012.
12. Utegalieva S. I. Zvukovoj mir muzyki tyurkoyazychnyh naro-dov [Sound world of music of the Turkic-speaking peoples] // Vest-nik Adygejskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Filologiya i iskusstvovedenie [Bulletin of the Adygeya State University. Series: Philology and Art History]. 2010. № 3. Pp. 217-222.
Информация об авторе
Гиляна Эрдмтаевна Тюмбеева E-mail: gilyana.tiumbeeva@yandex
Бюджетное профессиональное образовательное учреждение Республики Калмыкия «Колледж искусств имени П. О. Чон-кушова»
358009, Республика Калмыкия, г. Элиста, проспект Чонку-шова, 9
Information about the author
Gilyana Erdmtayevna Tyumbeeva E-mail: gilyana.tiumbeeva@yandex
Budget Professional Educational Institution of the Republic ofKalmykia «P. O. Chonkushov College of Arts» 358009, Republic of Kalmykia, Elista, 9 Chonkushov Av.
