CC BY
32
© 2008 г.
Т.В. Акашева
О РОЛИ ЛИТЕРАТУРЫ В РАЗРУШЕНИИ МИФОВ СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА (НА ПРИМЕРЕ РАННЕЙ ПРОЗЫ Э. ЕЛИНЕК)
Человек в современном обществе подвергается ежедневному, ежеминутному скрытому информационному прессингу, призванному стандартизировать людей, заставить их соответствовать той системе ценностей, которую это общество провозглашает единственно значимой, а также создать у масс комплекс искусственных потребностей. Мифы преследует человека везде, они не исчерпываются открытой пропагандой, транспарантами и речами политических руководителей, как это бывает в тоталитарных обществах. Они проникают во все сферы жизни: мораль, эстетику, образование, литературу, искусство и повседневную жизнь, и рассчитаны на нерациональное, эмоциональное восприятие при помощи идеологии.
Миф является фундаментом всякой культуры и всякого типа социальности, обосновывающим их и обеспечивающим психологическую защиту человеку, включённому в эту культуру и являющемуся членом этого общества. В этом смысле мифы «традиционные» и «современные» оказываются абсолютно равны, так как имеют одни и те же психологические основания и психосоциальные функции. Миф в современном обществе, как обобщенное, иллюзорное, представление о действительности, сочетает нравственные и эстетические установки и оказывает большое воздействие на массовое сознание.
Классификация современных мифов представляется нам достаточно условной, так же как условно разделение культуры на «высокую» (государственно-политическая, общественная, художественная формы человеческой деятельности) и «низкую» (повседневность). Пространство едино, и четких разделяющих границ нет. Однако, если мы сталкиваемся с понятиями «миф повседневности» или «тривиальные мифы», то понятно, что они, как правило, охватывают такие сферы человеческой жизни, как семья, любовь, дети, здоровье, быт, хобби и формируются в основном человеческим опытом, средствами массовой информации, рекламой, тривиальными романами и т.д. И если мы говорим о «политических», «экономических» мифах, то понятно, что участие государства в формировании таких мифов неоспоримо, и, прежде всего, пропаганда формирует их для манипуляции массовым сознанием.
Современная цивилизация обладает несколькими видами «мифопорождающих машин» (термин Г. Почепцова1). Первыми (и основными) стали: масс-медиа в аспекте печатного знака и телевидение и кино — в аспекте визуального знака. Затем следует литература, театр и другие варианты языков искусства. Все они служат созданию художественных миров. Однако, наряду с этим, все названные виды искусства могут быть одновременно и средством разрушения мифов.
Тема деконструкции (или «развенчивания», по Барту) мифов вообще, и в
литературе в частности, становится в наше время чрезвычайно актуальной и значимой2. Стремление дистанцироваться от мифа и разрушить его и в то же время глубинная потребность в нем — таково взаимоотношение современной литературы и мифа.
В современном отечественном литературоведении тема демистификации современных мифов представлена достаточно широко, прежде всего, многочисленными публикациями и исследованиями произведений отдельных авторов, назовем их вслед за Бартом мифологами. Начиная с 60-х годов XX века, наблюдался процесс постепенного обесценивания основополагающего для советской идеологии принципа сакрального отношения к слову и, следовательно, к власти всего дискурса, который прежде способствовал укреплению и развитию советских мифов и вербальных средств их выражения. Новояз Е. Евтушенко, Б. Окуджавы, В. Высоцкого вылился позже в «антитоталитарный язык» неофициальной культуры — проза В. Аксенова, В. Войновича, С. Довлатова, — и достиг своего пика в конце 80-х годов. В эти годы на передний план выступают по-стмодернисткие стратегии разрушения канонических советских текстов, отталкивающиеся от традиции, и в то же время указывающие на неразрывную связь с ней. Причем, здесь следует заметить, что если первые русские постмодернисты (В. Сорокин, Д. Пригов, Л. Рубинштейн, С. Соколов) обращались непосредственно к новоязу для манипуляции его словесными формулами, поскольку стереотипы массового сознания советского культурного пространства были узнаваемы, и их деконструкция отвечала общественным ожиданиям, то представители новой волны русских постмодернистов (В. Пелевин, Левкин, А. Королев) начали обращаться уже к мифам и стереотипам современного коллективного сознания, созданными «старшими постмодернистами»3.
Говоря о зарубежном литературоведении, рассматривающем современные мифы, следует в первую очередь назвать работу французского ученого, философа, литературоведа Ролана Барта «Мифологии», вышедшую в 1956 году, но до сих пор не утратившую своей актуальности4. Р. Барт одним из первых заговорил о том, что теперь настоятельно необходимо, чтобы появился новый типаж интеллектуального борца — мифолог, который занимался бы дешифровкой мифов, показывая людям, какую систему идей и ценностей пытаются внушить им под видом вроде бы безобидной коммерческой рекламы или газетного сообщения. Задача мифолога придать смыслу мифа значение абсурда и сюрреали-стичности. Таким образом, вполне справедливо, мифологами — термином, рожденным Бартом более полувека назад — можно назвать ряд современных, даже модных писателей, которые, зачастую доводя описываемую ситуацию до абсурда, с одной стороны, деконструируют стереотипы, клише и штампы, как некие составляющие целостностной картины общества, с другой стороны, разрушая, создают новый миф. И этот миф, опять же по предположению Барта, высказанному в 50-е годы прошлого века, может быть страшнее разрушенного.
Подробнее в своей статье мы бы хотели остановиться на творчестве австрийской писательницы Э. Елинек (р. 1946 г.). Эльфрида Елинек — одно из самых значительных имен в современной немецкоязычной литературе, лауреат Нобелевской премии 2004 года. Все ее творчество, а оно составляет более 30 произведений, самые известные из которых «Любовницы» (1975), «Пианистка»
(1983), «Похоть» (1989), «Дети мертвых» (1995), посвящено разрушению социальных мифов и идеологий как стереотипов и клише общественной жизни. Цитата из ее интервью это подтверждает: «Мои тексты — разрушение мифа. Я хочу вернуть вещам их историю и их правду»5.
Проанализировав с целью определения средств разрушения мифов ряд ранних прозаических произведений Елинек, «Михаль», «Любовницы», «Пианистка», «Перед закрытой дверью», «Похоть» мы пришли к следующим выводам:
1. В романах Э. Елинек часто использована техника коллажа-монтажа и врезки для пародии на массовую культуру, в первую очередь, телевидение, прессу и рекламу. Автор смешивает пласты реальности и фрагменты известных узнаваемых рекламных роликов, телесериалов, ток-шоу и т.д, вовлекая реальных персонажей во взаимоотношения с телевизионными героями, нелепость и абсурдность которых является средством против воздействия этой культуры и рекламы на общество и распространения ими мифов; кроме того, с этой же целью, автор широко использует жанровую пародию, причем не только литературную, но и на кино- и телеиндустрию. Так, роман «Любовницы» композиционно и стилистически является пародией на сентиментальный роман, называемый автором романом с продолжением, которыми изобилуют женские журналы. Роман «Перед закрытой дверью» является пародией на буржуазный воспитательный роман, экзистенциальные постулаты которого жестко разрушены Елинек: ее герои, вопреки тезису о равных возможностях каждого и о том, что человек есть то, что он делает, не могут вырваться из своих классовых рамок и заканчивают преступлением. Роман «Похоть», с его пародией на порнофильм, разрушает миф о благополучии женщины в браке, гендерном равенстве и женской природе.
2. Все произведения Елинек чрезвычайно маргинальны; используя немотивированный негатив и отсутствие всякой надежды на положительный исход и положительного героя, показывая явную абсурдность происходящего, автор дает ключ к осознанию и дешифровке сообщения. Вообще, в этой связи, следует отметить, что в исследованиях западных литературоведов часто говорится о феномене маргинализма как об основной стилеобразующей особенности творчества Елинек6.
Интерес Елинек к маргинальным явлениям вообще имеет в своей основе многие причины. Выходя за социальные и моральные границы, ее герои пытаются преодолеть свою раздробленность, исследовать пределы человеческой свободы, соприкоснуться с другими мирами, вступить в противоборствующий диалог с обществом и его «нормами». Маргинальность у Елинек имеет не только социальную, но и нравственную окраску. Постмодернизм, а Елинек несомненно является представителем постмодернизма, в сущности, — маргинальная концепция, которая направлена против всех догм позитивной мысли. У Елинек нет вообще положительных героев и положительных исходов, все, к чему она прикасается, будь то семья, дети, любовные партнерские отношения, даже ландшафты и гордость Австрии — горные лыжи, все с негативной окраской. Таким образом, своим особым взглядом на гармонию, логику, своим радикальным маргинализмом, который часто асоциален и даже антисоциален, Елинек показывает абсурдность стандартов и стереотипов, властвующих над
человеком. Доводя любую ситуацию до крайности и абсурда, автор разрушает привычное и узнаваемое, провоцирует и раздражает подобным гротеском читателя, что разрушает, в конечном счете, привычный, стереотип.
3. Все тексты Елинек интертекстуальны. Наряду с такими формами интертекстуальности, как заимствование, переработка тем и сюжетов, явная и скрытая цитация, аллюзия, парафраза, подражание, пародия, наиболее частотными, несомненно, являются трансформированные, умышленно искаженные цитаты. Это обусловлено предпринимаемой ею деконструкцией, критикой языка. Для Елинек интертекст — это прежде всего процесс метафоризации. Она использует цитату и вводит ее в контекст новой метафоры. «Это как в калейдоскопе: внутри него все те же одинаковые стеклышки, но они раскладываются в разнообразные узоры. Цитаты изымаются из старого контекста и прописываются в новый, таким образом они меняются, в них, так сказать, вписывается новый смысл...», — говорит об этом Елинек в своем интервью с переводчиком, литературоведом А.В. Белобратовым7.
4. Для разрушения стереотипов Елинек активно использует разнообразные языковые средства (повтор, метафора, зевгма, анафора и т.д). Кроме того, следует особо отметить отсутствие заглавных букв и пунктуации в ранних романах Елинек. Этот прием усиливает эффект стереотипности, узнаваемости происходящего, обыденности, безликости и типичности персонажей и ситуаций.
Однако, несмотря на благую цель автора, не только обнажить мифы, подчеркнуть силу их пагубного воздействия на модель поведения человека, но и разрушить эти мифы, нам бы хотелось отметить следующее:
— Потребители этих мифов, так методично и последовательно разрушаемых Елинек, и влияния на которых она опасается, скорее всего, остались в стороне от данного процесса, будь то подростки, для которых создавался «Михаэль» или работницы с фабрики белья — возможные прототипы «Любовниц», а интеллектуального читателя вряд ли стоит ограждать от рекламы, бульварного слезоточивого романа или мыльных опер. Сообщение не дойдет до адресата, да это отправителю и не нужно.
Кроме того, восприятие произведений, написанных в 70-80-е годы, крайне осложнено незнанием реалий, имен персонажей массовой культуры Австрии тех лет современным поколением соотечественников автора, не говоря уже о не немецкоязычном читателе.
— Разрушая миф, Елинек создает новый, ведь согласно высказыванию Гу-лыги, «миф — форма сознания, свойственная человеку, как свойственны ему другие формы сознания. Разрушение мифа приводит не к господству рациональности, а к утверждению другого мифа. »8, и согласно опасениям Барта, неизвестно какой миф, новый или старый, лучше.
— Эльфриду Елинек постигла участь мифолога, предсказанная Р. Бартом в его статье «Миф сегодня», об изоляции и выключении мифолога из числа потребителей мифа и о создании им новой реальности и новых мифов, которые намного страшнее действительности. Критика не жалует автора, соотечественники защищают Австрию от показанной Елинек жесткой и неприглядной изнанки жизни. Она лишь недавно сняла запрет на постановку своих пьес на родине и несколько лет живет «во внутренней эмиграции», общаясь со своим чи-
тателем только на странице своего веб-сайта.
Таким образом, в современной литературе, зачастую, разрушенный писателем миф оказывается более безобидным вновь созданного им. Крайний марги-нализм отдельных современных постмодернистов, разрушающих современные мифы, может оказаться по силе воздействия более разрушительным, чем влияние самого мифа. И здесь чувство меры, этичность, ответственность и высокая эстетичность как литературы вообще, так и отдельного художника в частности, представляются нам более важными, в отличие от задачи разрушения «скоропортящихся» и быстро сменяющихся мифов современного общества.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. ПочепцовГ.Г. Теория коммуникации. М., 2003.
2. Барт Р. Мифология. Перев. с фр., вступ. ст. и коммент. С.Н. Зенкина. М., 1996. С. 47.
3. Денисова Г.В. В мире интертекста: язык, память, перевод. М., 2003. С. 131—132.
4. Барт. Ук. соч.
5. Залесова-Докторова Л. Эльфрида Елинек — совесть австрийской нации // Звезда. 2005. № 3. С. 91
6. JanzM. Elfride Jelinek. Stuttgart, 1995.
7. Елинек Э. «Я ловлю язык на слове...». Интервью с австрийской писательницей — лауреатом Нобелевской премии 2004 года; записал Александр Белобратов // Иностранная литература. 2005. № 7. С. 233-234.
8. Почепцов. Ук. соч. С. 275.
DESTRUCTION OF MODERN SOCIETY MYTHS: ROLE OF LITERATURE
T.V. Akasheva
The article presents a new interpretation of a myth and its influence on mass consciousness. Classification of modern myths and mechanisms of formation of the certain stereotypes is outlined briefly. The author believes it becomes necessary to consider more particularly the role of literature, as a mythmaking machine on the one hand, and as means of destruction the myths, on the other. Besides, the author gives analysis on some early prosaic products of Austrian writer Elfriede Jelinek, the Nobel prize winner for literature in 2004, with the purpose to reveal means of the myths' destruction.
