CC BY
16
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2017. № 1 (13). С. 15-17. УДК 211.2
П. Л. Зайцев
О РЕЛИГИОЗНОМ ИНВАРИАНТЕ Ю. В. БАЛАКИНА: КОММЕНТАРИИ РЕЦЕНЗЕНТА*
Анализируется работа известного омского религиоведа Ю. В. Балакина «Инварианты религиозного сознания. Из истории изучения. Проблема метода». Ставится проблема религиозного инварианта как предельного инварианта. Находит своё объяснение связь инварианта жеста и инварианта слова в работе Ю. В. Балакина. Демонстрируется эвристическая возможность терминологического сопоставления понятий «религиозный инвариант» и «философский инвариант».
Ключевые слова: инварианты религиозного сознания; религиозный инвариант; философский инвариант; предельный инвариант; теология.
P. L. Zaitsev
ON RELIGIOUS INVARIANT Y. BALAKINA: COMMENTS FROM REVIEWER
The article analyzes the work of a famous religious studies Omsk Y. Balakina "Invariants of religious consciousness. From the history of the study. The problem of the method". We pose the problem of religious invariants as invariant limit. Finds its explanation us gesture invariant and invariant words in Y. Balakina. It demonstrates heuristic opportunity to terminology mapping the concepts of "invariant religious" and "philosophical invariant".
Keywords: invariants of religious consciousness; religious invariant; philosophical invariant; limiting invariant; theology.
В 2014 г. мне, как и профессору С. Ф. Денисову из Омского педуниверситета, выпала честь первым прочесть монографию Юрия Васильевича Балакина «Инварианты религиозного сознания. Из истории изучения. Проблема метода». Прочесть как рецензенту. Сегодня, по прошествии двух лет после опубликования этой, так уж случилось что последней, работы одного из «отцов-основателей» омской теологической школы, я несказанно рад предоставленной возможности поделиться своими мыслями по поводу религиозного инварианта Ю. В. Балакина.
Отмечу сразу, почему я намерен говорить о «религиозном инварианте», а не «инвариантах религиозного сознания». Во-пер-
вых, на подобное обобщение читателя своей книги выводит сам Ю. В. Балакин, в заключении замечая: «Универсальность идей, связанных с идеей Бога в человеческом сознании, не может не наводить на понимание сферы божественного как очевиднейшей и первично данной человеку реальности, как предельного инварианта, или архетипа архетипов» [1, с. 219]. Перемещая, таким образом, религиозный (предельный) инвариант из сферы сугубо человеческого бытия субъектов в область осознаваемого человеком, неразрывно связанного с ним, но несводимого к человеческой сущности объективного бытия и невыводимого из неё. Если бытие сознания исторично (даже несмотря на наличие
* Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ в форме гранта, проект № 16-17-55001 «Разработка и внедрение персоноразмерной модели мониторинга этноконфессиональных процессов в Западной Сибири», номер государственной регистрации научно-исследовательской темы проекта: № АААА-А16-116040810159-0.
© Зайцев П. Л., 2017
П. Л. Зайцев
в его структуре архетипов, универсалий, инвариантов), то объективное бытие метафизично. Говоря о религиозном инварианте, мы покидаем историко-психологический дискурс американских прагматиков и европейских философов-имманентов, получая возможность рассуждать об инварианте предельном в терминологии, более ему соответствующей, например сопоставляя идею Бога (а именно о ней говорит Ю. В. Балакин, указывая на религиозное содержание предельного инварианта) с трансцендентной, или ноуменальной, реальностью И. Канта. То, что Бог есть трансцендентная реальность, не будет отрицать ни один религиозно думающий философ, хотя и не всё трансцендентное божественно, например теоретические конструкты, не имеющие аналогов в действительности.
Во-вторых, говоря о религиозном инварианте, мы прямо указываем на систему (религия) и нечто (инвариант), остающееся неизменным при всех преобразованиях данной системы. Такая трактовка наиболее близка к лексическому значению слова инвариант (от франц. invariant - «неизменяющийся») и позволяет различать его с архетипом (от др.-греч. apxexunov - «первообраз»), отсылающим к смыслам первичности, столь продуктивно использованным К. Юнгом. Пропадает необходимость вводить лишние сущности и заимствовать метафоры, такие как архетип архетипов. Первичное - изменчиво, инвариант - неизменен.
В-третьих, размышляя о религиозном инварианте Ю. В. Балакина, мы можем выйти на интересные для раскрытия смыслов предельного инварианта заключения, сопоставив религиозный инвариант с философским инвариантом, поиск которого в 1997 г. провёл в своей статье Д. М. Федяев [2]. На наш взгляд, как философский, так и религиозный инварианты представляют отражение предельного инварианта в близких системах; основной вопрос одной из них заключен в отношении мышления к бытию, а другой, следуя интегральному определению религии Д. В. Пивоварова, - в отношении (связях) человека и мира с абсолютом. Кстати, ведя поиск метода обнаружения инвариантов религиозного сознания, Ю. В. Балакин выходит на близкое понимание связи человека
и абсолюта у А. Ф. Лосева из «Диалектики мифа»: «Можно формально сказать о всякой религии, что она есть та или иная попытка утвердить личность в бытии вечном, связать её навсегда с бытием абсолютным» [1, с. 160; 3, с. 119]. Терминологический интерес такого сопоставления может заключаться в вопросе, не являются ли религиозный и философский инварианты формами (вариантами) существования предельного инварианта? Положительный ответ на него может привести не только к пониманию условности данных терминов и их уточнению, но и к отказу от дальнейшей разработки в пользу предельного инварианта. Если говорить кратко, Ю. В. Балакин и Д. М. Федяев создали значительный теоретический задел для дальнейших разработок омских теологов и философов.
Итак, на взгляд рецензента, Ю. В. Бала-кин, анализируя историю изучения инвариантов религиозного сознания, останавливаясь особо на проблеме метода, приходит к идее предельного инварианта, невыводимого из фундаментальных свойств сознания самого человека. Этот пункт заключения нам кажется наиболее важным. Более важным, чем, безусловно, интереснейшие находки, сделанные Юрием Васильевичем на страницах его книги. А ведь чего стоит только одно обращение к необходимости ритуаловедения в структуре современного религиоведения. Когда огромная роль ритуала в истории религий до сих пор недооценена религиоведами, Юрий Васильевич не сомневался, что средствами религиоведения возможно выявление того значительного влияния, что было оказано религиозным ритуалом на аспекты человеческой жизнедеятельности, весьма удалённые от религии. Но вернёмся к идее предельного инварианта, связанного с идеей Бога и несводимого к свойствам нашего сознания. Ведь чтобы подчеркнуть эту идею в работе Ю. В. Балакина, рецензент, собственно, и решился ещё раз прокомментировать его труд. У многих читателей монографии может возникнуть закономерный вопрос (признаюсь, был он и у меня), почему обнаружение инвариантов религиозного сознания завершено автором на начале XX века, на анализе ритуала и ритуального мышления Павлом Флоренским и Анри Валлоном? Причём, в случае с П. А. Флоренским, пред-
О религиозном инварианте Ю. В. Балакина: комментарии рецензента
метом рассмотрения выступают не «Имена», где понятие инвариант употребляется достаточно часто, а теория Sacra из «Философии культа». Ответ найти оказалось не так легко. Найдя, я не претендую на истину в последней инстанции, ведь долгое время мне казалось, что за этой работой должна последовать другая, отражающая инварианты религиозного сознания на неклассическом и по-стнеклассическом этапе научной рациональности, где будет рассмотрена концепция «веры в веру» Дэниела Деннета, «нейроэтики» Патриции Чёрчленд, «нейродарвинизма» Джералда Эдельмана, «нейротеологии» Фрэнсиса Крика, «нейрофеноменологии» Франциско Варелы, «квантового сознания» Роджера Пенроуза, «эмерджентного инте-ракционизма» Джона Сёрла и Роджера Спер-ри, «мистерианский подход» Колина Мак-гинна и «трудная проблема сознания» по Дэвиду Чалмерсу (а также различные варианты их рецепции). Юрий Васильевич останавливает исследование тогда, когда считает дос-
тигнутой свою цель. Представляя два типа инвариантов религиозного сознания, основанного на слове и основанного на жесте, он приводит читателя к пониманию целостности интимно неповторимого, несводимого ни к актам сознания, ни к актам жеста предельного инварианта. Предельный вариант, равный в книге религиозному инварианту, скрывает в себе ответ на вопросы «что?» и «зачем?». Когда цель достигнута, любой другой, пусть даже крайне интересный по содержанию и актуальный по времени, материал становится излишен.
ЛИТЕРАТУРА
1. Балакин Ю. В. Инварианты религиозного сознания. Из истории изучения. Проблема метода : монография. - Омск : Изд-во Ом. гос. ун-та, 2014. - 240 с.
2. Федяев Д. М. О философском инварианте // Гуманитарное знание : ежегодник / ред. В. Н. Худяков. - 1997. - Вып. 1. - С. 15-20.
3. Лосев А. Ф. Диалектика мифа. Дополнение к «Диалектике мифа». - М. : Мысль, 2001. -559 с.
