CC BY
32DOI 10.47643/1815-1337_2023_6_140 УДК 342
О РАСШИРИТЕЛЬНОМ ЗНАЧЕНИИ КОНЦЕПЦИИ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ 2023 ГОДА ДЛЯ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВА РОССИИ ON THE WIDENING SIGNIFICANCE OF THE RUSSIAN FEDERATION FOREIGN POLICY CONCEPT IN 2023 FOR THE CONSTITUTIONAL LAW OF RUSSIA ЯКОВЛЕВ-ЧЕРНЫШЕВ Василий Александрович,
обучающийся Сочинского филиала ФГБОУ ВО «Всероссийский государственный университет юстиции» (РПА Минюста России) (Сочинского филиала ВГУЮ (РПА Минюста России)). 354000, Краснодарский край, г. Сочи, ул. Дагомысская, 42. E-mail: basil.yakovlev@mail.ru;
Yakovlev-Chernyshev Vasily Alexandrovich,
4th year student of the Sochi branch of the All-Russian State University of Justice. 354000, Krasnodar Krai, Sochi, Dagomysskaya st., 42. E-mail: basil.yakovlev@mail.ru
Краткая аннотация: В данной статье анализируется Концепция внешней политики Российской Федерации 2023 года как источник конституционного права. Раскрывается ее значение для формирования государственной идеологии, защиты прав и свобод граждан РФ, находящихся внутри страны и за ее пределами, государственного, в том числе информационного, суверенитета России, формирования новой модели взаимодействия внутригосударственных и международных норм посредством введения нового нормативного правового акта - национальной конвенции.
Abstract: This article analyses the Concept of Foreign Policy of the Russian Federation in 2023 as a source of constitutional law. The article reveals its significance for formation of the state ideology, protection of rights and freedoms of citizens of the Russian Federation, located inside the country and abroad, state, including information, Russia's sovereignty, the formation of a new model of interaction between domestic and international norms through the introduction of a new normative legal act - a national convention.
Ключевые слова: концепция внешней политики Российской Федерации, идеология, права и свободы человека и гражданина, гражданство, национальная конституционная идентичность, государственный суверенитет, информационный суверенитет.
Keywords: foreign policy concept of the Russian Federation, ideology, human and civil rights and freedoms, citizenship, national constitutional identity, State sovereignty, information sovereignty.
Для цитирования: Яковлев-Чернышев В.А. О расширительном значении концепции внешней политики Российской Федерации 2023 года для конституционного права России // Право и государство: теория и практика. 2023. № 6(222). С. 140-142. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_6_140.
For citation: Yakovlev-Chernyshev V.A. On the widening significance of the Russian Federation policy concept in 2023 for the constitutional law of Russia // Law and state: theory and practice. 2023. No. 6(222). pp. 140-142. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_6_140.
Статья поступила в редакцию: 08.05.2023
Эпоха перемен и непростая геополитическая обстановка, коренным образом повлиявшая на практически все сферы жизни общества и направления деятельности Российского государства, особенно остро обозначает проблему формирования идейно-мировоззренческой основы российской государственности. В данном контексте представляется значимым событием принятие новой Концепции внешней политики Российской Федерации, утвержденной Президентом Российской Федерации от 31 марта 2023 года (далее - Концепция). Ценность Концепции для теории и практики конституционного права заключается в том, что она актуализирует процессы формирования государственной идеологии, создает условия для более полной защиты государственного суверенитета, прав и свобод граждан. В этой связи представляется необходимым проанализировать целый ряд положений Концепции с точки зрения их значения для науки конституционного права и для конституционно-правовой политики, в том числе для установления государственной идеологии России, защиты прав и свобод граждан РФ, находящихся внутри страны и за ее пределами, формирования новой модели взаимодействия внутригосударственных и международных норм.
Объектом данного исследования является Концепция внешней политики Российской Федерации 2023 года как источник конституционного права.
Новизна результатов исследования заключается в том, что впервые анализируется Концепция внешней политики Российской Федерации 2023 года как источник конституционного права. Определяется формируемая с помощью Концепции государственная идеология Российского государства. Предлагается механизм разрешения проблемы возникающих коллизий в области международного права при помощи создания нового нормативного правового акта - национальной конвенции, которая будет находиться на уровне федеральных конституционных законов и приниматься в том же порядке. Указывается на обновление политики России по отношению к соотечественникам.
Полученные выводы и результаты обладают теоретической и практической значимостью, могут быть использованы в деятельности органов государственной власти и местного самоуправления, а также конституционалистами, политологами, научными и педагогическими работниками при проведении научных исследований, преподавании юридических дисциплин.
В ч. 2 ст. 13 Конституции Российской Федерации указано, что никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. При этом, несмотря на данный запрет, целый ряд авторов имеет диаметрально противоположные позиции по вопросу о том, должна ли быть идеология в принципе или нет. Если проанализировать воззрения отечественных ученых по этому вопросу, то можно условно разделить их на следующие группы в соответствии с занимаемыми позициями:
1) государства без идеологии не существует, государственная идеология необходима России [1, с. 87; 2; 3; 4; 5; 6];
2) общегосударственная идеология ни к чему не приведет в случае кризисной ситуации, что демонстрирует опыт Российской империи и СССР [7];
3) государственной идеология не нужна ввиду закрепления в Конституции РФ принципов плюрализма и многопартийности [8];
Публично-правовые (государственно-правовые) науки
4) идеология является не более чем инструментом [9].
5) государство, его государственные органы и должностные лица не могут руководствоваться какой-либо идеологией [10].
Проведенный анализ показал, что большинство ученых поддерживает идею внедрения государственной идеологии, что обусловливается как идеологической функцией государства, так и необходимостью «идеологического обоснования, осмысления с точки зрения соответствующей политико-правовой доктрины и разработки эффективно действующих механизмов управления страной» [11].
В связи с этим, одним из наиболее важных моментов, нашедших свое отражение в Концепции внешней политики Российской Федерации 2023 года, является затрагиваемая в разных пунктах идеологическая основа российской государственности. Так, если обращаться к п. 4 Концепции, то можно увидеть признание на официальном уровне России как самобытного государства-цивилизации, сплотившего русский народ и другие народы, составляющие культурно-цивилизационную общность Русского мира. В свою очередь, в п. 8 Концепции говорится о реалиях многополярного мира, а в п.п. 6 п. 15 указывается на то, что интересом РФ во внешней политике является сбережение народа России.
Таким образом, можно определить три столпа, формирующие стержень идейно-мировоззренческих взглядов Российского государства:
1) Русский мир, являющийся понятием наднациональным и объединяющий как многонациональный народ Российской Федерации, так и лиц, находящихся за пределами территории России, но идентифицирующих себя как часть Русского мира (п. 4 Концепции);
2) приверженность концепции многополярного мира [12];
3) идея сбережения народа России, забота о нем посредством различного рода социально-экономических мер, а при необходимости и защита за рубежом, в том числе с помощью силовых средств [13].
Особенно острая потребность в полноценной реализации идеологической функции возникает в условиях внешних угроз и необходимости на фоне данной опасности сплочения народа. В п. 8 Концепции можно выделить соответствующее положение о деструктивных неолиберальных идеологических установках, противоречащих традиционным духовно-нравственным ценностям. Представляется, что данное положение соответствует преамбуле, а также ч. 2 ст. 67.1 Конституции РФ, говорящей о том, что «Российская Федерация, объединенная тысячелетней историей, сохраняя память предков, передавших нам идеалы и веру в Бога, а также преемственность в развитии Российского государства, признает исторически сложившееся государственное единство». Стоит отметить и ч. 4 ст. 67.1 Конституции РФ, где говорится о том, что «государство создает условия, способствующие всестороннему духовному, нравственному, интеллектуальному и физическому развитию детей, воспитанию в них патриотизма, гражданственности и уважения к старшим».
Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод о том, что идеологические установки, закрепленные в Концепции, направлены на сохранение традиционных ценностей и борьбу с попытками их размывания и замещения на инородные, противоестественные элементы.
Особое внимание обращает на себя п. 25 Концепции о защите граждан РФ за рубежом. Представляется, что данный пункт призван подчеркнуть положения п. 3 ч. 2.1 ст. 10 Федерального закона «Об обороне», где говорится о том, что Вооруженные силы Российской Федерации могут использоваться для защиты граждан РФ за пределами территории РФ от вооруженного нападения на них, а также действующую в единстве с указанными положениями норму, закрепленную в ч. 1 ст. 7 Федерального закона «О гражданстве в Российской Федерации», где отмечается, что «гражданам Российской Федерации, находящимся за пределами Российской Федерации, предоставляются защита и покровительство Российской Федерации». При этом защита граждан за пределами границ Российской Федерации подразумевает расширение контактов с диаспорами, а также более широкое применение программы репатриации по возвращению в Россию, о чем говорится в п. 46 Концепции.
Надо сказать, что Концепция, затрагивая вопросы, связанные с правами и свободами человека и гражданина, стремится найти некий синтез между традиционными устоями и либеральными ценностями. Такой синтез проявляется в п.п. 1 п. 47, где указывается на приоритетное внимание обеспечению учета интересов России, ее национальных, социокультурных, духовно-нравственных и исторических особенностей при совершенствовании международно-правового регулирования и международных механизмов в сфере прав человека, а также в п.п. 3 п. 47, говорящем об «искоренении политики двойных стандартов в международном сотрудничестве в сфере прав человека, придании ему неполити зиро-ванного, равноправного и взаимоуважительного характера». Таким образом, Россия подчеркивает свою национальную конституционную идентичность, которая имеется у каждого государства, и стремится к единообразному толкованию положений о правах человека, закрепленных в различных международных договорах, именно с правовой точки зрения.
При этом в правовых основах Концепции указан приоритет Конституции РФ, что не мешает России выполнять свои международные обязательства. Одним из непростых вопросов в данном контексте является возможность ратификации международного договора, который в отдельных его положениях может не соответствовать Конституции РФ, но по своей фундаментальной основе подходить для российской правовой системы и диалога с разными странами. Также существенным является вопрос, возникающий, если одно или несколько государств-членов международного договора не исполняют свои обязательства, либо исполняют их в той мере, в какой это не противоречит их национальному законодательству.
Представляется, что в условиях эрозии и фрагментарности международного права, которая наблюдается в XXI веке, для повышения эффективности тяжелой и кропотливой работы по созданию новой международно-правовой системы в условиях многополярного мира, необходимо ввести такой нормативный правовой акт, как национальная конвенция. Данный нормативный правовой акт по своему порядку принятия и юридической силе должен быть равен федеральному конституционному закону. Цель такого акта должна заключаться в имплементации норм, закрепленных в международных договорах, которые в силу определенных обстоятельств Россия хотела бы заключить, но не может по ряду причин. Думается, что это позволило бы налаживать взаимодействие в рамках двусторонних форматов с отдельными государствами, а также избежать кабальных условий и обременений, которые бы подрывали статус России в правовом и политическом аспектах. Также такие национальные
конвенции могли бы послужить, с учетом абстрактности имплементируемых норм, в качестве шаблона для создания будущих международных договоров в рамках тех или иных объединений, к примеру, с азиатскими государствами.
Немаловажным вопросом, рассматриваемым в Концепции, является и информационное пространство, о котором говорится в п. 49. Данный вопрос интересует конституционалистов с точки зрения права на доступ к информации и информационного суверенитета. Думается, что в условиях проведения различного рода информационно-психологических, информационно-технологических, а также смешанных (комбинированных) операций в сети Интернет возможность получения достоверной, правдивой информации является существенным фактором, затрагивающим как вопросы безопасности граждан и их психического здоровья, так и вопросы безопасности, защиты информационного суверенитета государства. Обеспечение доступа к правдивой и достоверной информации возможно в данном случае только при взаимодействии органов государственной власти, органов местного самоуправления, различного рода некоммерческих организаций, представителей средств массовой информации. С этой целью в п. 30 Концепции указано, что политика России в международной информационной сфере стремится предотвратить использование сети Интернет в преступных и иных подобных целях. Данные положения действуют во взаимосвязи как с п.п. «у» п. 21 Военной доктрины Российской Федерации, утвержденной Президентом Российской Федерации 25.12.2014 № Пр-2976, говорящем о том, что основной задачей России является «создание условий, обеспечивающих снижение риска использования информационных и коммуникационных технологий в военно-политических целях для осуществления действий, противоречащих международному праву, направленных против суверенитета, политической независимости, территориальной целостности государств и представляющих угрозу международному миру, безопасности, глобальной и региональной стабильности», так и с правом на доступ к информации. Также в п.п. 6 п. 23 Концепции указывается, что Россия уделяет приоритетное внимание «активизации процесса международно-правового оформления государственной границы Российской Федерации и границ морских пространств, в пределах которых Россия осуществляет суверенные права и юрисдикцию, исходя из необходимости безусловного обеспечения ее национальных интересов, важности укрепления отношений добрососедства, доверия и сотрудничества с сопредельными государствами». Данные положения призваны акцентировать внимание на ст. 4 и ч. 2.1 ст. 67 Конституции РФ, устанавливающих, что Россия будет всегда защищать свои территории и стремиться оформить международное признание ее обновленных границ.
Таким образом, Концепция внешней политики Российской Федерации 2023 года играет существенную роль в развитии конституционного права, поскольку обновляет ценностные ориентиры Российского государства, создает основу для формирования государственной идеологии, придает новый смысл нормам конституционного законодательства.
Принятие Концепции позволяет усилить защиту прав и свобод граждан РФ, находящихся внутри страны и за ее пределами, на основе синтеза традиционных устоев и либеральных ценностей. В то же время, пересматривая весь спектр отношений на внешнеполитическом контуре, Россия подчеркивает свою национальную конституционную идентичность и приверженность нормам международного права с безусловным приоритетом Конституции РФ. Решению непростых задач в данной сфере, по мнению автора, будет способствовать введение нового нормативного правового акта - национальной конвенции. Немаловажным аспектом, рассматриваемым в Концепции, также является также обеспечение государственного, в том числе информационного, суверенитета России. Данные положения коррелируют с положениями Конституции РФ, направленными на защиту целостности Российского государства.
Библиогра фия:
1. Цалиев А. М. О государственной идеологии в контексте статьи 13 Конституции Российской Федерации // Ленинградский юридический журнал. - 2018. - № 4 (54). - С. 82-92.
2. Цалиев А. М. О необходимости государственной идеологии в Российской Федерации // Российская юстиция. - 2019. - № 5. - С. 40-43.
3. Хуснутдинов А. И. К вопросу о конституционном запрете официальной идеологии в условиях современного информационного общества и электронной демократии // Конституционное и муниципальное право. - 2016. - № 4. - С. 10-12.
4. Бернацкий Г. Г. Государству необходима государственная идеология // Вестник Санкт-Петербургской юридической академии. - 2012. - № 2 (15). - С. 4-7.
5. Саенко П. А. Эпоха перемен продолжается: как быть с государственной идеологией // Личность, право, государство. - 2017. - № 3. - С. 42-54.
6. Боброва Н. А. Государство без идеологии - это нонсенс // Мир политики и социологии. - 2019. - № 7. - С. 24-33.
7. Сергеев А. А. Нужна ли России государственная идеология? // Конституционное и муниципальное право. - 2020. - № 10. - С. 9-12.
8. Володина С. В. Идеологическое многообразие и многопартийность в системе основ конституционного строя России // Вестник Саратовской государственной юридической академии. - 2014. - № 3 (98). - С. 209-212.
9. Соловьев А. И. Дискурсы и праксисы: может ли государственная идеология помочь в управлении государством? // Журнал политической философии и социологии политики «Полития. Анализ. Хроника. Прогноз». - 2018. - № 1 (88). - С. 7-29.
10. Комментарий к Конституции Российской Федерации / [Андриченко Л. В. и др.] ; под ред. В. Д. Зорькина, Л. В. Лазарева ; Конституционный Суд Российской Федерации. - Москва : Эксмо, 2009. - 1056 с.
11. Морозова Л. А. К вопросу об идеологической функции государства и общегосударственной идеологии // Государство и право. - 2015. - № 12. - С. 23-29.
12. Дугин А. Г. Теория многополярного мира. - М.: Евразийское движение, 2013. - 532 с.
13. Путин назвал важнейшую задачу России. - Режим доступа: https://www.rbc.ru/politics/23/12/2021/61 c441c29a794758e8d3caae (дата обращения 02.05.2023).
References:
1. Tsaliev A. M. On the state ideology in the context of article 13 of the Constitution of the Russian Federation // Leningrad Law Journal. 2018. N 4 (54). Pp. 82-92.
2. Tsaliev A. M. On the necessity of the state ideology in the Russian Federation // Russian justice. 2019. N 5. Pp. 40-43.
3. Husnutdinov A. I. On the question of constitutional prohibition of official ideology in the context of modern information society and e-democracy // Constitutional and municipal law. 2016. N 4. Pp. 10-12.
4. Bernacki G. G. The state needs the state ideology // Vestnik of St. Petersburg Law Academy. 2012. N 2 (15). Pp. 4-7.
5. Saenko P. A. The epoch of change continues: how to be with the state ideology // Person, right, state. 2017. N 3. Pp. 42-54.
6. Bobrova N. A. The state without ideology is nonsense // The world of politics and sociology. 2019. N 7. Pp. 24-33.
7. Sergeev A. A. Does Russia need a state ideology? // Constitutional and municipal law. 2020. N 10. Pp. 9-12.
8. Volodina S. V. Ideological Diversity and Multiparty in the System of Fundamentals of the Constitutional System of Russia // Bulletin of the Saratov State Law Academy. 2014. N 3 (98). Pp. 209-212.
9. Solov'ev A. I. Discourses and praxis: can state ideology help in the governance of the state? // Journal of political philosophy and sociology of politics «Politics. Analysis. Chronicle. Prognosis». 2018. N 1 (88). Pp. 7-29.
10. Commentary to the Constitution of the Russian Federation / [Andrichenko L. V. et al. ] ; ed. V. D. Zorkina, L. V. Lazareva; Constitutional Court of the Russian Federation. Moscow : Eksmo, 2009. 1056 p.
11. Morozova L. A. On the issue of ideological function of the state and the state ideology // State and law. 2015. N 12. Pp. 23-29.
12. Dugin A. G. Theory of the multipolar world. - M.: Eurasian Movement, 2013. 532 p.
13. Putin called Russia's most important task. - URL: https://www.rbc.ru/politics/23/12/2021/61c441c29a794758e8d3caae (date of circulation 02.05.2023).
