CC BY
27
УДК 94(57)+343
РО!: 10.25206/2542-0488-2019-4-2-18-21
Т. В. ГЛАЗУНОВА В. В. ГЕРМИЗЕЕВА
Омский государственный технический университет, г. Омск
О РАБОТЕ КОМИССИИ ПО БОРЬБЕ СО ВЗЯТОЧНИЧЕСТВОМ ПРИ ОМСКОМ ГУБЕРНСКОМ СОВЕТЕ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА В НАЧАЛЕ 1920-х гг._
Статья посвящена работе комиссии, созданной в начале 1920-х гг. в г. Омске по борьбе с экономическими преступлениями и бесхозяйственностью. Также комиссия занималась «чисткой» кадров предприятий ОГСНХ на основании их благонадежности. Исследование позволяет глубже изучить механизмы реализации данной кампании на конкретных примерах. Авторами изучена законодательная база начала 1920-х гг., подведены итоги деятельности комиссии, а также использованы и проанализированы ранее не опубликованные архивные источники о работе комиссии, выявленные в Историческом архиве Омской области.
Ключевые слова: НЭП, борьба со взяточничеством, Омск, коррупция, Оовет-ская власть.
Введение. В начале 1920-х гг., в результате сильного экономического и политического кризиса в стране и снижения жизненного уровня населения, увеличилось число должностных преступлений, значительно выросло количество взяток. Нередко в этих условиях во властные структуры «попадали люди, которые рассматривали власть как источник собственного благосостояния, личной наживы» [1]. При этом в стране отсутствовал эффективный механизм контроля деятельности работников, что вело к росту коррупции [2 — 5]. Для устранения данной проблемы в стране была организована активная борьба со взяточничеством. Как отмечает Л. В. Борисова: «Придя к власти, большевики декларировали создание новой государственной системы, свободной от протекционизма и коррупции» [6, с. 21]. С этой целью 2 сентября 1922 г. Совет труда и обороны (СТО) создал специальную комиссию, которая имела право привлекать к уголовной ответственности лиц, которые брали и давали взятки, а также тех, которые не заявляли об известных случаях взяточничества. В нее вошли Э. Ф. Дзержинский, З. Б. Кацнельсон, М. В. Крыленко, И. В. Смирнов, А. Н. Свидерский [7, 8].
Постановка проблемы. В различных регионах страны создавались ведомственные комиссии, которые осуществляли руководство по борьбе со взяточничеством (согласно секретному приказу ВСНХ от 06.11.1922 г. № 586) [9, л. 1]. В соответствии с данным приказом комиссия противоборствовала взяточничеству, незаконному посредничеству, маклерству, хищениям и бесхозяйственности.
Статьей 114 Уголовного кодекса РСФСР 1922 г. за получение взятки должностным лицом предусма-
тривалось лишение свободы на срок до 5 лет. При отягчающих обстоятельствах (особых полномочиях принявшего взятку должностного лица, нарушениях им обязанностей службы, допущении вымогательства или шантажа) данная статья предусматривала лишение свободы от трех лет до высшей меры наказания и конфискацию имущества. При этом человек, дававший взятку, мог избежать наказания, если заявлял о вымогательстве взятки или оказал содействие в раскрытии дела. Провокация взятки (ст. 115 УК РСФСР) также предполагала наказание лишением свободы со строгой изоляцией от трех лет или высшей мерой наказания [10, 11].
Основная часть. Во всех центральных, областных и губернских организациях создавались «тройки» по борьбе со взяточничеством. Комиссия по борьбе со взяточничеством при ОмгубЭКОСО была создана в ноябре 1922 г. всего за три дня. Ее председателем стал губернский прокурор. При этом членами комиссии должны были стать лица «с безукоризненным прошлым и настоящим». В нее вошли: Щербин, Шерман, Ивашко [9, л. 8]. Комиссия руководствовалась секретной инструкцией, утвержденной 31 октября 1922 г. Все материалы рассматривались очень оперативно, а по итогам работы обязательно принималось решение. «Тройка» активно сотрудничала с органами ГПУ [12, с. 163—187], уголовного розыска, РКИ.
Комиссия должна была взять на себя элементы карательных действий и принимать меры к предупреждению различных видов взяточничества. Для работы по предупреждению взяточничества старались активно привлекать не только коммунистов, но также и беспартийных. Предоставленный ими
материал использовался конфиденциально, не открывая имен и гарантируя им безопасность.
Значительную роль в борьбе со взяточничеством сыграло население Омска. Как отмечает Угрова-тов А. П., «газета «Рабочий Путь» развернула на своих страницах широкую кампанию по борьбе со взяточничеством, произведшую большое впечатление на должностных лиц» [8, с. 149]. На предприятиях ГСНХ были созданы ячейки по борьбе со взяточничеством и расхлябанностью, которые обязаны вести у себя списки всех провинившихся служащих и рабочих. О каждом случае сведения подавались в Комиссию по борьбе со взяточничеством при ГСНХ.
Так, в середине декабря 1922 г. в комиссию поступил рапорт заведующего Эксплоотделом Центральной электрической станции Коровина, отношение заведующего ЦЭС инженера Шубина и акт о незаконном пользовании светом гражданином Курджиевом, который дал взятку монтеру станции Подчиненову в 1000 руб. дензнаками образца 1922 г., чтобы он не давал бы делу законного хода. В отношении Курджиева было возбуждено уголовное дело, а монтеру ЦЭС Подчиненову была объявлена благодарность приказом № 109 ГСНХ от 16.12.1922 г. за честное отношение к использованию своих обязанностей и за представление правлению ЦЭС полученной взятки [9, л. 24].
С января 1923 г. начала свою работу аттестационная комиссия, созданная в Омске, которая оказывала активную помощь по борьбе со взяточничеством. В нее вошли: Шерман, Ануфриев, Игнатьева, Якобсон [9, л. 27 — 29]. На основании анкетных данных члены комиссии разделяли рабочих и служащих по классовому составу, образованию, родственным связям, своим заключениям и т. д., а затем представляли списки на рассмотрение комиссии при ГСНХ по борьбе со взяточничеством. Проверке подлежали все сотрудники учреждений. Работа комиссии осуществлялась согласно краткой инструкции ведомственным комиссиям по борьбе с коррупцией о порядке проверки личного состава в государственных учреждениях.
В результате данной работы в списки вносились только те сотрудники, которые были уличены в преступлениях по службе, или те, против которых имелся достаточно веский материал. В отношении лиц, против которых не имелось конкретных компрометирующих их данных, не подозреваемых в совершении каких-либо недобросовестных поступков (а также в отношении малоопытных и малоактивных) применялось административное увольнение без внесения в секретные списки.
Так, в феврале 1923 г. по результатам аттестационной комиссии уволили трех сотрудников ПТО ОГСНХ без занесения в списки со следующими формулировками: Матвеева, как занятого частной работой и не интересующегося работой ГСНХ; Лебедева, как бездельника, выдумывающего себе работу и скрывающего свое материальное положение; Матусевича, как неподходящего по условию и характеру работы.
На лиц, не вносимых в секретный список, составлялась анкета с грифом «совершенно секретно», в которой указывались: фамилия, имя, отчество; возраст; семейное положение; происхождение; владение недвижимым имуществом (где, на какую сумму, размер налога, который выплачивался до революции 1917 г.); специальность; место прежней службы, прежняя деятельность (подробнее); послед-
нее место службы и причины увольнения (подробно); партийность; судимость до революции / судимость учреждений РСФСР.
Часть сотрудников ОГСНХ были уволены с занесением в секретные списки. Например, согласно протоколу заседания комиссии по борьбе со взяточничеством от 20 февраля были уволены сотрудники Омгубторга с занесением в секретный список со следующими формулировками: Фетисов Александр Александрович (заведующий учетно-контрольным столом по магазинам Омгубторга), как заядлый эсерствующий, создающий склоку среди сотрудников; Лопатников Николай Павлович (заведующий отделом товаров Омгубторга), собственник до мозга костей, относящийся к работе формально, намеренно ничего не делающий учреждению; Рысьев Михаил Васильевич (заведующий металло-химическим складом Омгубторга), как относящийся к работе недобросовестно, замеченный неоднократно в мелком воровстве; Панов Иван Алексеевич (заведующий складом Омгубторга), как наводящий на подозрение при отпуске товаров; Ниссен Василий Оскарович (помощник зав. товарным отделом губ-торга), заражающий окружающую атмосферу нездоровым духом и нелояльно относящийся к губ-торгу и существующему Советскому строю и др. [9, л. 30, 50].
Данные списки служили базой для составления и рассылки подведомственным комиссиям особых списков лиц, не подлежащих приему в государственные учреждения. В них указывались конкретный материал или косвенные обстоятельства, послужившие поводом к увольнению.
В соответствии с циркуляром № 233 от 2 декабря 1922 г. предписывалось, что инструкция СТО требовала немедленного увольнения из учреждений лиц, уже опороченных в отношении взяточничества по суду (п. «д» ст. 47 Кодекса о труде 1922 г.), увольнению подлежат также лица, которые при тщательном наблюдении и проверке скажутся неблагонадежными (п.п. «в» и «г» ст. 47 Кодекса законов о труде 1922 г.), списки таких лиц должны быть представлены центральной комиссии Народного комиссариата юстиции (НКЮ) по борьбе со взяточничеством на 1-е и 15-е число каждого месяца [11].
Были и другие, не менее важные причины для увольнения и занесения людей в секретный список. Так, в отношении сотрудников завода им. Г. Е. Зиновьева указывались следующие причины: Я. И. Кононов, столяр — «баптист», носится все время с евангелием, вносит этим разложение в умы рабочих, ведет усиленную религиозную пропаганду, службу использует в целях агитации; С. П. Сиротенко, колесник, замечаемый в воровстве, бывший офицер, к рабочим и их коллективному строительству относится с иронией; Я. Я. Миллер, столяр, противник Советской власти, при всяком удобном и неудобном случае ведет агитацию, политически вреден, лишен избирательного права и др. [9, л. 145].
Согласно сводке о ходе проверки личного состава ОГСНХ на 15 июля 1923 г., за весь период работы комиссии общее количество сотрудников составило 1006 чел. Численность не прошедших аттестацию и уволенных составила: без занесения в особо секретный список — 52 чел., с занесением в особо секретный список — 29 чел., с преданием суду — 7. Общее количество уволенных ответственных работников составило 44 чел. и рядовых работников — 44 чел. [9, л. 188].
Комиссия закончила свою работу уже к 1 мая 1923 г. С 15 мая по 15 июля прошло только одно заседание о пересмотре решений и о закрытии работы комиссии.
В ответ на увольнение сотрудников по решению комиссии по борьбе со взяточничеством на имя начальника ГСНХ заведующим ЦЭС Н. Ф. Шубиным был составлен рапорт от 3 апреля 1923 г., в котором он пишет: «Согласно приказу № 86/44 от 31 марта 1923 из ЦЭС было уволено 11 человек на основании постановления аттестационной комиссии. Мне, как управляющему станцией, совершенно непонятно, чем диктуется подобное вмешательство во внутренний распорядок. Полагаю, что при аттестации следовало бы все-таки спросить моего мнения о том или ином сотруднике. Усматриваю в этом акт недоверия ко мне и хотел бы выяснить, чем оно вызвано». В своем рапорте Шубин указал краткие характеристики на отдельных работников: А. А. Шевелина — счетовода по материальной части, Н. Г. Казакову — конторщицу, М. И. Васильева — старшего счетовода, И. В. Васильева — инкассатора, Т. Д. Тулупова — инкассатора, А. Г. Вишнякова — чертежника. Они охарактеризованы как ответственные, добросовестные и ценные работники». Против остальных увольнений он не протестовал.
Шубин отмечал, что увольнение в основном затрагивает бухгалтерский и счетный персонал, что может вредно отразиться на деятельности отдела.
Заведующий ЦЭС пояснял: «Хороший, работоспособный персонал подобрать очень трудно, в данный момент аппарат этот в порядке, все на своих местах и ничего лучшего желать не оставляет, между тем как это поголовное увольнение привыкших и испытанных в работе людей разрушает все результаты долгого подбора и нарушает всю постановку дела. Считая все это каким-то недоразумением, я прошу вашего распоряжения о пересмотре решения комиссии» [9, л. 115].
Помимо рапорта заведующего ЦЭС в комиссию поступали также заявления частного порядка. На заседаниях в мае и июне 1923 г. аттестационной комиссии при ОГСНХ были рассмотрены документы с просьбой о пересмотре решения по отношению к уволенным лицам предприятий: заявление главбуха кожкомбината К. П. Кулакова; заявление литейного мастера М. А. Фурмана завода «Красный Пахарь»; заявление кассира химкомбината Ларченко; отношение 1-го механического завода металлтреста за № 67 в приеме вновь уволенного с завода кузнечного мастера Шубина; заявление механика Старши-нова и группы рабочих 1-го механического завода им. Смирнова [9, л. 168—170].
В результате комиссией по борьбе со взяточничеством было принято решение отклонить все заявления.
9 июля 1923 г. на заседании комиссии было принято решение о ликвидации комиссии по борьбе со взяточничеством и оставлении при ОГСНХ аттестационной комиссии.
Заключение. Таким образом, за короткий промежуток времени комиссией были рассмотрены не только дела по борьбе со взяточничеством, но и проведена «чистка» кадров организаций ОГСНХ. В этот период активно использовались такие приоритеты в борьбе со взяточничеством, которые диктовались идеологией классовой борьбы. Большую роль играли анкетные данные человека. Подобно другим кампаниям этого периода, нередко ее
использовали для того, чтобы убрать «политически неблагонадежных» людей. Однако данные меры не всегда могли справиться со взяточничеством, а больше превратились в карательные меры по борьбе с «лишними» людьми.
Библиографический список
1. Воробьев С. В. Соблазны нэпа: должностные преступления ответственных работников и хозяйственных руководителей Урала в 1920-е годы // Вестник Пермского университета. История. 2014. Вып. 2 (25). С. 60-71.
2. Бакшеев А. И. Коррупция как социальное явление в нэповской Сибири // Федерализм. 2014. № 1 (73). С. 163-170.
3. Дульнев М. В. Коррупция и борьба с ней в Советском государстве в 1917-1991 гг.: историко-правовое исследование: дис. ... канд. экон. наук. М., 2008. 181 с.
4. Маркосян Г. М. Коррупция в СССР в 1920-е годы и борьба с ней: дис. . канд. ист. наук. М., 2010. 214 с.
5. Тошева М. С. Деятельность государственных органов по борьбе с экономической преступностью в условиях «военного коммунизма» и нэпа: дис. . канд. ист. наук. Курск, 2008. 239 с.
6. Борисова Л. В. «Пользуясь случаем — уничтожайте паразитов-взяточников»: первая программа борьбы со взяточничеством в Советской России (1922-1923 гг.) // Вестник Российского университета Дружбы народов. Сер. История России. 2007. № 3. С. 21-33.
7. Маркосян Г. М. Борьба со взяточничеством в начале 1920-х гг. Документы ГАРФ // Исторический архив. 2009. № 5. С. 208-214.
8. Угроватов А. П. Борьба со взяточничеством в Сибири в 1922-1923 гг. // ЭКО. Всероссийский экономический журнал. 2009. № 12. С. 184-188.
9. Исторический архив Омской области (ГИАОО). Ф. Р-223. Оп. 1. Д. 72.
10. Малыгин А. Я. К вопросу о борьбе со взяточничеством в советском государстве в начале 20-х гг. ХХ в. // История государства и права. 2009. № 22. С. 15-19.
11. Сучков Р. Н. История борьбы со взяточничеством. Ответственность по УК РСФСР 1922 года // Вестник Костромского государственного университета им. Н. А. Некрасова. 2006. Т. 12, № 3. С. 237-242.
12. Василевский В. П., Сушко А. В. «Стражи революции»: органы ГПУ-ОГПУ в Омском Прииртышье: моногр. Омск: Изд-во ОмГТУ, 2017. 280 с.
ГЛАЗУНОВА Татьяна Владимировна, кандидат исторических наук, доцент кафедры «История, философия и социальные коммуникации». БРНЧ-код: 9934-4024 ЛиШогГО (РИНЦ): 663929 Адрес для переписки: tanj-gl@yandex.ru ГЕРМИЗЕЕВА Виктория Викторовна, кандидат исторических наук, доцент (Россия), доцент кафедры «История, философия и социальные коммуникации».
БРНЧ-код: 5643-0650
ЛиШогГО (РИНЦ): 296911
Адрес для переписки: vika-germ@mail.ru
Для цитирования
Глазунова Т. В., Гермизеева В. В. О работе комиссии по борьбе со взяточничеством при Омском Губернском совете народного хозяйства в начале 1920-х гг.// Омский научный вестник. Сер. Общество. История. Современность. 2019. Т. 4, № 2. С. 18-21. БОН 10.25206/2542-0488-2019-4-2-18-21.
Статья поступила в редакцию 18.03.2019 г. © Т. В. Глазунова, В. В. Гермизеева
