CC BY
64
Е.А. Антонова О ПРЕДУПРЕЖДЕНИИ ПРИЧИНЕНИЯ ВРЕДА ВСЛЕДСТВИЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, СОЗДАЮЩЕЙ ПОВЫШЕННУЮ ОПАСНОСТЬ ДЛЯ ОКРУЖАЮЩИХ*
Впервые понятие «деятельность, влекущая повышенную опасность для окружающих» было использовано в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28 апреля 1994 г. № 3 «О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья»1. В нем источник повышенной опасности рассматривается именно как деятельность. Данное понятие перекочевало в гл. 59 ГК РФ, посвященную возмещению вреда, а также в п. 2 ст. 1065 ГК РФ, правда, в иной формулировке. Так, деятельность, создающую угрозу причинения вреда в будущем, возможно прекратить в результате удовлетворения иска заинтересованных лиц о запрещении такой деятельности (п. 1 ст. 1065). Предупреждение причинения вреда путем приостановления или прекращения деятельности предусматривается в п. 2 указанной статьи в отношении эксплуатации предприятия, сооружения либо иной производственной деятельности, которая уже причинила вред и продолжает его причинять или угрожает новым вредом.
Таким образом, законодателем была предусмотрена возможность предупреждения вреда, который может возникнуть в связи с какой-либо деятельностью. При этом в п. 1 ст. 1065 не указывается, какие виды деятельности подпадают под понятие «деятельности, создающей опасность причинения вреда». Должна ли это быть повышенно-опасная деятельность (источник повышенной опасности), о которой речь идет в ст. 1079 ГК РФ и возмещение вреда от которой производится на началах ответственности без вины, либо любая деятельность, последствием
* Статья рекомендована к печати кандидатом юридических наук Е.Н. Васильевой.
1 Российская газета. 1994. 14 июля. 142
Труды Института государства и права Российской академии наук № 1/2010
которой может быть какой-либо ущерб для здоровья и (или) имущества третьих лиц? В связи с этим представляется необходимым рассмотреть вопрос о соотношении понятий «повышенно-опасная деятельность» и «деятельность, создающая угрозу причинения вреда», предусмотренная ст. 1065 ГК РФ.
В российской юридической науке и в судебной практике не сформировалось единообразного подхода к данной проблеме. Так, О.В. Дмитриева, рассуждая о том, можно ли запретить на основе ст. 1065 ГК РФ деятельность по эксплуатации источника повышенной опасности, поскольку такая деятельность хотя и разрешена законом (ст. 1079 ГК РФ), по своей сути создает опасность причинения вреда в будущем, приходит к отрицательному выводу: «Очевидно, нет, поскольку в противном случае пришлось бы признать, что закон вместо стимулирования общественного прогресса создает предпосылки для возврата в каменный век»2. Запретить общественно полезную деятельность по эксплуатации источника повышенной опасности, по ее мнению, нельзя, поскольку это будет противоречить общему разрешению закона заниматься такой деятельностью. На вопрос, когда же может быть применен п. 1 ст. 1065, автор отвечает: только если потенциальный пострадавший сможет доказать в суде наличие конкретной опасности причинения вреда в будущем, создающейся в результате конкретных действий другого лица.
Согласно п. 1 ст. 1065 опасность причинения вреда в будущем может явиться основанием к иску о запрещении деятельности, создающей такую опасность. О какой-либо повышенной степени опасности в данной норме не говорится. Очевидно, понятие «деятельность» следует трактовать в широком смысле, включая любую деятельность, которая может в будущем причинить какой-либо вред, в том числе и представляющую повышенную опасность для окружающих.
Данный вопрос представляет особый интерес в свете судебных исков, рассмотренных судами различных инстанций, о запрете отнюдь не той деятельности, которую принято считать повышенно-опасной в юридической науке и практике. Так, в
2 Дмитриева О.В. Ответственность без вины в гражданском праве: Учеб. пособие. Воронеж, 1997. С. 42.
определении Высшего Арбитражного Суда РФ от 30 апреля 2008 г. № 5399/08 по делу № А08-1421/07-263 рассматривается следующая ситуация.
Администрация г. Белгорода обратилась в Арбитражный суд Белгородской области с иском к обществу с ограниченной ответственностью о запрете деятельности принадлежащих ему объектов игорного бизнеса, ссылаясь при этом на п. 1 ст. 1065 ГК РФ, ст. 44 Закона РФ «О защите прав потребителей», ст. 35 Градостроительного кодекса РФ, ст. 4 Федерального закона от 29 декабря 2004 г. «О введении в действие Градостроительного кодекса Российской Федерации», Закона Белгородской области от 18 ноября 2004 г. «О размещении объектов игорного бизнеса на территории области». Суд удовлетворил требования истца, и данное решение было поддержано кассационной инстанцией. Основанием для такого решения стало нарушение Закона Белгородской области от 5 марта 2007 г. «О запрещении деятельности по организации и проведению азартных игр», которым начиная с 1 июля 2007 г. на территории Белгородской области запрещена деятельность по организации и проведению азартных игр. В пересмотре в порядке надзора судебных актов Высший Арбитражный Суд РФ отказал в связи с отсутствием оснований, предусмотренных ст. 304 АПК РФ.
Таким образом, в п. 1 ст. 1065 ГК РФ говорится об угрозе причинения любого вреда, не обязательно в результате деятельности, признаваемой повышенно-опасной. И абсолютно справедливо суд применяет данную норму в подобных случаях.
Иное мнение высказывает В.М. Болдинов, который считает, что уровень опасности деятельности, указанной в ст. 1065, гораздо выше по сравнению с деятельностью, относящейся к источникам повышенной опасности. «На наш взгляд, в ст. 1079 и ст. 1065 ГК речь идет о разных видах опасности. Повышенно-опасная деятельность есть деятельность правомерная, и возникновение ее вредоносных результатов является скорее нежелательным исключением, нежели правилом... Угроза здесь абстрактна, вредоносность, как правило, локализована временными и пространственными рамками - вред возникает лишь в об-
3 СПС «КонсультантПлюс». 144
ласти контакта человека и его имущества с источником повышенной опасности... Во втором случае (ст. 1065 ГК) опасность более конкретна, вероятность причинения вреда очень высока, вредоносность слабо ограниченна. Опасность, подразумеваемая нормами ст. 1065 ГК, гораздо выше, чем опасность, присущая деятельности, создающей повышенную опасность для окружающих; такая деятельность зачастую носит противоправный ха-
4
рактер, так как непрерывно причиняет вред» .
Позволим себе не согласиться с таким подходом. Во-первых, в п. 1 ст. 1065 о повышенной опасности для окружающих законодатель ничего не говорит. Это позволяет сделать вывод, что допустимо подавать иски о запрещении, например, таких видов деятельности, как проведение картографических мероприятий, учет земель, эксплуатация городского рынка и т.п., очевидно, самих по себе опасной деятельностью не являющихся. Вероятно, В.М. Болдинов имел в виду все же п. 2 ст. 1065 ГК РФ. Во-вторых, представляется некорректным использование термина «неправомерность» в качестве критерия, позволяющего отделить деятельность, представляющую повышенную опасность для окружающих, предусмотренную в ст. 1079 ГК РФ, от деятельности, представляющей угрозу причинения вреда и подпадающей под ст. 1065. Если бы деятельность, которая может причинить вред в будущем, «расценивалась как противоправная, суд был бы обязан приостановить или прекратить ее, в то время как ст. 1065 ГК не возлагает на суд такой обязанности, а дает ему лишь соответствующее право... Следовательно... такая деятельность в одних случаях может расцениваться как противоправная, в других - как правомерная»5. С этим не соглашается С.С. Бондаренко, говоря о том, что «необходимым условием
удовлетворения иска о предупреждении вреда является проти-
6
воправность деятельности ответчика» .
4 Болдинов В.М. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности: Дисс. ... канд. юрид. наук. Иркутск, 2000. С. 3132.
5 Рабец А.М. Обязательства по возмещению вреда, причиненного жизни и здоровью. М., 1998. С. 65.
6 Бондаренко С.С. Предупреждение причинения вреда (статья 1065 ГК РФ) // Современное право. 2008. № 8.
По нашему мнению, в ст. 1065 речь идет в том числе и о правомерной деятельности. К примеру, оспариваемая по данной статье деятельность какого-либо химического предприятия является правомерной, осуществляемой на основании всех имеющихся разрешений и лицензий, а ее вредоносные последствия не превышают пределов, предусмотренных нормами экологического законодательства. Если впоследствии в результате новейших научных исследований будут выявлены новые вредоносные свойства объекта, что повлечет пересмотр уровня опасности данного производства, заинтересованное лицо может подать соответствующий иск. Возможность причинения вреда может быть выявлена вследствие обнаружения новых свойств объекта, который подвергается вредному воздействию, например, в санитарной зоне предприятия обнаружены редкие представители флоры и фауны. Таким образом, даже если деятельность является правомерной, это не исключает особых обстоятельств, когда такая деятельность становится опасной для конкретного лица, начинает создавать угрозу для нарушения его прав.
Представляется, что для принятия положительного решения суду необходимо не столько удостовериться в неправомерности деятельности, относительно которой выносится решение о запрещении, сколько убедиться в наличии потенциальной, но реальной опасности причинения вреда. Таким образом, для применения п. 1 ст. 1065 требуется наличие объективной угрозы причинения вреда каким-либо материальным и нематериальным благам.
Что касается соотношения понятия деятельности, создающей угрозу причинения вреда, которую суд вправе запретить на основании ст. 1065, и источников повышенной опасности, то, на наш взгляд, если в п. 1 данной статьи говорится о любой деятельности, создающей угрозу нарушения чьего-либо права, влекущего причинение вреда, то в п. 2 - в первую очередь об источниках повышенной опасности (естественно, понятие источника повышенной опасности гораздо шире, так как к последнему относится и непроизводственная деятельность).
Ряд авторов полагают, что ст. 1065 была включена в ГК РФ в связи с тем, что на момент принятия части второй Кодекса особое внимание уделялось вопросам экологической безопасно-
сти. Так, с точки зрения Е.Н. Васильевой, нормы данной статьи носят превентивный характер в отношении так называемого экологического вреда. Они рассчитаны прежде всего на деятельность, представляющую повышенную опасность для окружающих и осуществляемую на ядерных, химических, биологических и иных опасных производственных объектах7. В этой связи представляется необходимым выяснить соотношение таких категорий, как вред, причиненный деятельностью, влекущей повышенную опасность для окружающих, и экологический вред.
Категория «вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих» идентична понятию вреда в доктрине гражданского права, т.е. это любое умаление (ущемление, нарушение) права, охраняемого законом материального или нематериального блага и, в частности, жизни и здоровья.
Категория «экологический вред» - понятие более специфическое. В соответствии со ст. 1 Федерального закона от 10 января 2002 г. «Об охране окружающей среды»8 под вредом окружающей среде понимается негативное изменение окружающей среды в результате ее загрязнения, повлекшего за собой деградацию естественных экологических систем и истощение природных ресурсов.
Вред природной среде включает количественные и качественные потери в окружающей нас естественной среде обитания. Они проявляются в загрязнении окружающей среды, т.е. в физико-химическом изменении состава воздуха, воды, земель, создающем угрозу для здоровья населения, растительного и животного мира, в порче (приведении в негодность), повреждении, уничтожении природных объектов и экосистем. Измененное вследствие причиненного вреда качество природной среды, в
7 См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (части второй) / Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. М., 2005. С. 930.
8 СЗ РФ. 2002. № 2. Ст. 133.
свою очередь, отрицательно воздействует на социальную среду:
9
наносится вред здоровью людей, материальным ценностям .
Как указывает М.И. Васильева, вред жизни и здоровью человека, причиняемый неблагоприятным воздействием окружающей природной среды, по источнику своего происхождения характеризуется как экологический, и, значит, ему присущи все юридически значимые особенности экологического вреда, а по характеру проявления этот вред - антропологический (т.е. относящийся к человеку), и в этом смысле его возмещение строится на общих положениях о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью10. При этом причинение ущерба природной среде именуют первичным или экологическим вредом в узком смысле, а причинение вреда жизни и здоровью человека неблагоприятным воздействием окружающей среды - вторичным вредом либо включают его в понятие «вред, причиненный экологическим правонарушением», т.е. трактуют в широком смысле11.
Таким образом, вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих (равно как и источником повышенной опасности - здесь данные понятия мы используем в одном значении) нельзя отождествлять с экологическим вредом. Однако если при этом характер вреда является экологическим и если он причинен вследствие нарушения норм природоохранного законодательства, можно говорить об экологическом вреде. При этом новый термин «деятельность, влекущая повышенную опасность для окружающих», позволяет «использовать более широкий подход к выявлению природы данного вреда, которая проявляется не только в прямой, но и опосредованной связи между действием и вредом, т.е. не только как прямое взаимодействие вещи или потерпевшего с объектом -
9 См.: Кособродов В.М. Гражданско-правовая ответственность за причинение экологического вреда: вопросы терминологии // Адвокат. 2005. № 3.
10 См.: Васильева М.И. Возмещение вреда, причиненного здоровью граждан неблагоприятным воздействием природной среды // Законность. 1994. № .
11 См., например: Семьянова А.Ю. Экологическое право. Курс лекций. М., 2005; Голиченков А.К. Экологическое право России: Учеб. пособие для вузов. М., 2008.
источником повышенной опасности, но и косвенное его воздействие через загрязнение окружающей природной среды»12. Иными словами, экологический вред вторичного характера (причиненный жизни и здоровью в результате экологического правонарушения) вполне уместно возмещать по правилам ст. 1079 ГК РФ и предупреждать его, используя ст. 1065 ГК РФ. По крайней мере, предъявить такой иск на основании данной нормы вправе любое заинтересованное лицо. Правда, в этом случае осложняется доказывание причинно-следственной связи между опасным производством и причинением (либо угрозой такого причинения) вреда здоровью человека, поскольку она не всегда очевидна.
Причисляя иски о запрещении деятельности, указанные в ст. 1065 ГК РФ, к превентивным, Э.М. Мурадьян отмечает: «Если у превентивных исков есть будущее, то прежде всего в сфере экологии. Здесь негативные последствия экологически сомнительной деятельности необратимы. И значит, судебная защита должна строиться, прежде всего, не по типу зрелого иска (нарушено - возмещено), а посредством превенции»13. При этом в обоснование вредоносной хозяйственной деятельности недостаточно сослаться на презумпцию потенциальной экологической опасности любой намечаемой хозяйственной и иной деятельности, которая закреплена ст. 3 Федерального закона от 23 ноября 1995 г. «Об экологической экспертизе»14 и ст. 3 Федерального закона «Об охране окружающей среды». Основанием для иска может быть нарушение технических норм и правил при эксплуатации потенциально опасного объекта, проведение экологической экспертизы проекта и объекта строительства с нарушениями.
Необходимо заметить, что ст. 1065 не единственная норма, дающая право осуществлять превентивные действия. В ГК РФ в качестве одного из способов защиты гражданских прав (предусмотренных ст. 12) сформулирована норма о пресечении дей-
12 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (части второй) / Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. С. 963.
13 Мурадьян Э.М. Превентивные иски // Государство и право. 2001. № 4.
14 СЗ РФ. 1995. № 48. Ст. 4556.
ствий, создающих угрозу нарушения права. Говоря о соотношении этих норм, Л.В. Домникова отмечает: «Расширяя трактовку данного способа защиты, гражданское законодательство в ст. 1065 ГК «Предупреждение причинения вреда» создает практический механизм применения указанного способа защиты»15. Что касается опасных производств, к которым применяется п. 2 ст. 1065, то, по мнению этого автора, закрытие производств, причинивших вред здоровью человека, возможно лишь с помощью применения такого способа защиты, как пресечение действий, нарушающих право. «Возможно, однако, не закрытие производства, а обязание таких предприятий проводить эффективную природосберегательную политику, что будет являться одним из средств указанного способа защиты»16. То есть пресечение действий, нарушающих право, необязательно реализуется через приостановление либо запрет какой-либо деятельности. Таким образом, понятие пресечения шире предупреждения.
Данную точку зрения можно признать правильной, но с рядом оговорок. Пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу нарушения права, шире, поскольку не всегда нарушение какого-либо права сопровождается причинением имущественного или неимущественного вреда. В случае же с предупреждением вреда необходимо доказывание именно опасности причинения вреда в будущем. В то же время нельзя не согласиться с тем, что пресечение действий, нарушающих или создающих угрозу нарушения права, по своему лексическому значению - это способ предотвращения уже совершающихся действий, в то время как предупреждение вреда направлено на предотвращение вредоносной деятельности в принципе. В этой связи применение п. 1 ст. 1065 в целях предупреждения причинения вреда представляется более привлекательным. В отличие от п. 1 указанной статьи п. 2 заключает в себе возможность приостановления или запрета той деятельности, которая уже проявила себя как вредоносная (т.е. ранее вред был причинен, но условия его повторного причинения сохраняются).
15 Домникова Л.В. Предупреждение причинения вреда здоровью // Мировой судья. 2008. № 10.
16 Домникова Л.В. Указ. соч.
150
Сравнивая эффективность норм ГК РФ - абз. 3 ст. 12 (пресечение действий, создающих угрозу нарушения права) и п. 1 ст. 1065, - К.В. Бубон отмечает: «Первый из них предполагает осуществление комплекса мероприятий, после которых действия по нарушению прав становятся невозможными в принципе (конфискация либо уничтожение орудий нарушения права, снос зданий и сооружений и т.п.). Поэтому если пресеченная деятельность вопреки всему возобновляется (приобретаются новые орудия, восстанавливаются сооружения), требуется новый судебный акт по ее пресечению»17. В то же время, поскольку «запрещение» переносит акцент с вредоносных действий на лицо, их совершающее, и является правовым ограничителем или обременением для этого самого лица, приведение в жизнь акта о запрещении деятельности предполагает длящуюся либо продолжаемую в будущем исполнительную работу по ее (деятельности) повседневному подавлению. Таким образом, можно сделать вывод, что применение п. 1 ст. 1065 является более эффективным на стадии исполнения судебного решения, нежели применение такого способа защиты гражданских прав, как пресечение действий, создающих угрозу нарушения права.
В литературе высказываются мнения о взаимосвязи нормы о предупреждении причинения вреда и с другими способами защиты гражданских прав, в частности п. 1 и 2 ст. 10 ГК РФ (запрет злоупотребления правом и отказ в защите прав злоупотребляющего лица). Так, О.В. Дмитриева сомневается в эффективности нормы ст. 1065: «Что касается п. 2 ст. 1065 ГК РФ, разрешающего суду обязать ответчика приостановить или прекратить производственную деятельность, в частности, по эксплуатации предприятия или сооружения, которая уже причинила вред и продолжает причинять его либо угрожает новым вредом, за исключением случая, когда ее приостановление или прекращение противоречит общественным интересам, то этот пункт, на наш взгляд, закрепляет отраженную в общем виде в п. 1 и 2 ст. 10 ГК РФ возможность применения санкции за злоупотребление правом осуществлять конкретный вид деятельности (производить
17 Бубон К.В. Запрет как способ защиты гражданских прав // Адвокат. 2007. № 3. С. 15.
товар из определенного материала по определенной технологии, использовать источник повышенной опасности и т.п.). В связи с этим названная норма не создает специальных гарантий для реализации правомочия потенциального пострадавшего требовать определенного поведения от других лиц»18. В то же время О.В. Дмитриева отмечает, что у пострадавшего как бы усиливается третье правомочие (защищать право с помощью допускаемых законом мер самозащиты или с помощью обращения к компетентным органам государства), так как он вправе получить возмещение причиненного ему ущерба независимо от того, виновен или нет его причинитель. Действительно, опасность, порождаемая деятельностью, влекущей повышенную опасность для окружающих, как правило, не может быть устранена только ее приостановлением или запретом, поскольку в ряде случаев, например при хранении ядерных отходов, она может быть устранена только путем совершения действий с источником повышенной опасности (например, перезахоронение отходов). Приостановление (запрет) такой деятельности может угрожать еще большим вредом. Однако вариант судебного решения, связанного с принятием неотложных мер по устранению угрозы, в ст. 1065 не предусматривается.
Несмотря на то что правовой механизм реализации нормы о предупреждении вреда деятельностью, создающей опасность причинения такового, пока еще не разработан, полагаем, что потенциал у данного способа защиты гражданских прав чрезвычайно высок. На это, в частности, указывает зарубежная правоприменительная практика. Например, в США широко применяется институт судебного запрета (регтапеШ гп/пс^оп) в различных категориях дел (потенциальное проникновение на земельный участок, потенциальное причинение экологического вреда, потенциальное нарушение исключительных прав, потенциальное ограничение конкуренции и т.д.)19. Хочется надеяться, что и в российском праве нормы о предупреждении причинения
18 Дмитриева О.В. Указ. соч. С. 43.
19 См., например: Lancu A., Nichols W. Joss. Balancing the Four Factors in Permanent Injunction Decisions: A Review of posteBay Case Law // Journal of the Patent & Trademark Office Society. 2007. № 89. P. 395-404.
152
вреда найдут свое достойное место и получат развитие с точки зрения как их доработки, так и практики применения.
Е.В. Мисатюк
ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ АТОМНОЙ ОТРАСЛИ США*
Обеспечение доступа к обильным, дешевым, экологически чистым и устойчивым источникам энергии, несомненно, является одной из главных проблем, стоящих перед США. Ограниченность ресурсов углеводородов и их концентрация преимущественно на Ближнем Востоке - регионе политической нестабильности - требуют перевода национальных экономик на использование иных, стабильных и распространенных энергетических источников.
В настоящее время США настойчиво формируют рынок «чистой энергии», новые технологии и новые рабочие места, новое лидерство, делая на высшем политическом уровне ставку на ускоренное развитие ядерной энергетики. Высокие экономические показатели и уровень безопасности атомной энергетики в США, растущий спрос на энергию и все более широкая осведомленность об экологических выгодах чистой ядерной энергии создают основу для постоянного интереса к исследованию правовых аспектов управления атомной отрасли страны. Финансирование научно-исследовательских программ Департамента энергетики США косвенно затрагивает все страны мира. США являются лидером в разработке многих передовых технологий, в которых заинтересовано все человечество. Те направления, которые финансирует Департамент, будут определять лицо энергетики мира в XXI в., от их развития зависят экономическое процветание многих стран и качество окружающей среды.
* Статья рекомендована к печати доктором юридических наук, профессором А.И. Иойрышем.
