CC BY
84
Уложение не определяло понятия обиды и не регламентировало, ка кие именно слова считать оскорблением, в результате это привело к огромному количеству дел об обидах. Для сокращения их количества Указ 1690 г. запретил считать обидой описки в грамотах, ошибки в имени и отчестве; обвиняемый для освобождения от ответственности за обиду мог принести присягу, что он не намеревался обидеть потерпевшего
Термин «поклеп» в большинстве случаев в XVII в. означал клевету, наказуемую в уголовном порядке. Уложение неоднократно упоминает о поклепе в этом смысле (ст. 31 гл. VII, ст. 9 гл. X, ст. 44 гл. XXI, ст. 4 гл. XXV). В ст. 31 гл. VII Уложения говорится о ложном обвинении военнослужащего в совершении преступления и установлении ответственности за это. В наказание за клевету определялось битье кнутом, тюрьма и выплата судье за бесчестье2.
Понятие чести в этот период сливалось с положением лица в государстве, с его служилым или неслужилым (родовым), но признанным государственной властью достоинством. Личность была поглощена государственной властью3.
Арутюнян Р. Ф.,
соискатель МГЮА
О ПОНЯТИИ ОРГАНИЗОВАННОГО ТЕРРОРИЗМА
Организованный терроризм сегодня представляет реальную угрозу безопасности человечества не только потому, что обладает ресурсами, вполне сопоставимыми с военными и финансовыми возможностями крупных государств, но и в силу несвязанности какими-либо общечеловеческими ценностями и общепризнанными международными нормами разрешения конфликтов. Вместе с тем сегодня нельзя с уверенностью утверждать (прежде всего, когда речь идет о ядерном терроризме), что террористические акции одиночек, в том числе проявления патологического терроризма, несут в себе принципиально меньшую угрозу, чем спланированные нападения террористических организаций.
Понятие терроризма, образованное от французского «terreur» (страх), впервые получило определение в Словаре Французской академии 1798 г. как система или режим террора в стране или система управления, основанная на страхе4.
1 См.: Пионтковстш А.А. Уголовное право. Преступления против личности. М. 1938. С. 124.
2 См.: Маньков А.Г. Уложение 1649 года — кодекс феодального права России. JL, 1980. С. 219.
3 См.: Розин Н.Н. Указ. соч. С. 98.
4 См.: Словарь Французской академии. Дополнение / Пер. с франц. А.Я. Бузун. М., 2002.
С. 15.
Спустя сто с лишним лет на III Международной конференции по унификации уголовного законодательства, которая состоялась в Брюсселе в 1930 г., терроризм был определен как умышленное создание общеопасной ситуации, угрожающей жизни, телесной неприкосновенности, здоровью человека, или деяние, угрожающее разрушить ценные блага путем учине-ния умышленного поджога, взрыва, наводнения, распространения удушливых или смертоносных веществ, осквернения, порчи, отравления питьевой воды, средств питания, инициирования и распространение инфекционных болезней, эпидемий
Спустя три года в Резолюции «О терроризме», принятой на V Международной конференции по унификации уголовного законодательства, проходившей в Мадриде, понятие терроризма было расширено указанием на необходимость наказания тех, «кто для разрушения общественного строя каким-либо способом терроризирует население, умышленно изготавливает, хранит, ввозит и перевозит материалы или предметы, предназначенные для совершения преступлений террористического характера»2.
В 1934 году Совет Лиги Наций принял Конвенцию по борьбе с терроризмом, в которой к терроризму было отнесено всякое умышленное действие, преследующее цель убийства главы государств или дипломатического представителя государства 3.
Как показывает анализ, сегодня нет единого общепризнанного определения понятия терроризма (как и организованного терроризма), которое оказалось «размыто» множеством международных соглашений и декларативных актов, принимавшихся, главным образом, для решения проблем борьбы с отдельными видами терроризма в отдельных сферах4.
Это обстоятельство позволило некоторым специалистам в области борьбы с терроризмом прийти к выводу о том, что общей научной теории терроризма нет, поскольку феномен терроризма имеет слишком много различных проявлений, причин возникновения и условий существования 5. С этим выводом вряд ли можно согласиться, поскольку отсутствие стройной теории террориз-
1 См.: Международные конференции по унификации уголовного законодательства. Сборник материалов. М., 2001. С. 32—33.
2 Там же.
J См.: Указ. ист. С. 42.
4 См., например: Международная конвенция о борьбе с бомбовым терроризмом. 1997 г. // Международное сотрудничество в сфере борьбы с терроризмом. Сборник документов. М., 2004. С. 121 — 132; Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма 1999 г. // Международное сотрудничество в сфере борьбы с терроризмом. Сб. док. М., 2004. С. 132— 140; Резолюция Совета Безопасности ООН № 1373 о борьбе с международным терроризмом от 28 сентября 2001 г. // Международное сотрудничество в сфере борьбы с терроризмом. Сб. док. М., 2004. С. 76-77.
5 См.: Laqueur W. The new terrorism: Fanatism the Arms of Mass Destruction. N.Y, 1999. P. 27.
ма (точнее, теории противодействия терроризму) еще не говорит о невозможности создания такой теории в принципе. Во всяком случае, предпринимавшиеся в последние годы многими исследователями попытки дать такое общее определение нельзя назвать безусловно безуспешными.
По мнению В.Е. Петрищева, наиболее перспективным является подход, при котором исследователи стремятся определить терроризм как сложный социально-правовой феномен Данный подход нашел отчасти свое воплощение в новейшем проекте (2004 г.) поправок к Модельному закону Межпарламентской Ассамблеи СНГ «О борьбе с терроризмом», в котором терроризм определяется как «наиболее опасная форма политического экстремизма, связанная с шоковым воздействием на массовое сознание и сознание государственных и общественных деятелей и заключающаяся в применении насилия либо в угрозах его применения, посредством чего через устрашение физических лиц осуществляется управление их поведением в выгодном для террористов направлении и достигаются преследуемые террористами цели»2. По оценке Ю.С. Горбунова, терроризмом — это средство противоправного политического, экономического и криминального противоборства или принуждения. Однако далее он вынужденно переходит к стандартному определению понятия терроризма через перечисление всевозможных его форм: 1) декларирование в программных документах террористических целей, признание возможности использования противоправного насилия или угрозы его применения для достижения целей организации; 2) публичные призывы руководителей организации или ее структурных подразделений к использованию терроризма, а также публичные высказывания террористических намерений или угроз; 3) подстрекательство к террористическим акциям, насилию над физическими лицами или организациями, уничтожению материальных объектов в террористических целях; 4) издание или распространение через средства массовой информации материалов, пропагандирующих совершение преступлений террористического характера; 5) создание организованной группы, в том числе незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации) для совершения террористической акции, а равно участие в такой акции; 6) вербовка, вооружение, обучение, перемещение в «горячие» точки, использование террористов, а равно участие последних в террористических акциях на территории государства или за его пределами; 7) обучение членов террористической организации в специальных лагерях практическим навыкам; 8) участие членов террористической организации в качес-
1 См.: Петрищев В.Е. Правовые и социально-политические проблемы борьбы с терроризмом //Государство и право. 1998. № 3.
2 См.: http://www.pravoby.info. 2004. 20 апр.
тве инструкторов «новобранцев»; 9) создание совместно с признанными в судебном порядке террористическими организациями финансовых фондов, финансирование таких организаций или отдельных террористов, или оказание им иного содействия; 10) пропаганда идей терроризма, в основе которых лежит якобы имеющее оправдание насилия в отношении непричастных лиц ради достижения «благородных» целей; 11) поддержание контактов с другими террористическими организациями, а также организациями, занимающимися незаконным оборотом наркотиков, оружия, вербовкой, вооружением, обучением, направлением в «горячие» точки и использованием профессиональных боевиков или наемников
Этот подход, по сути, и реализовал российский законодатель, принявший в 2006 г. новый Закон «О противодействии терроризму», содержащий два различных определения понятия терроризма: терроризм — это 1) идеология насилия и 2)практика воздействия на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий 2. При всей привлекательности такого подхода, как оказалось, на практике законодателю обычно не удается избежать некоторого конфликта криминологического и уголовно-правового определений понятий терроризма, что, несомненно, на наш взгляд, наносит вред правоприменительной практике, позволяя толковать закон в угоду политической конъюнктуре.
Законодателю СНГ также пришлось находить решение этой проблемы путем выделения понятия терроризма как «криминального явления» (из чего можно заключить, что не всякий терроризм уголовно наказуем): «противоправное, уголовно наказуемое деяние, совершенное в целях нарушения общественной безопасности, оказания воздействия на принятие органами власти решений, устрашения населения, проявляющееся в виде: насилия или угрозы его применения в отношении физических или юридических лиц; уничтожения (повреждения) или угрозы уничтожения (повреждения) имущества и других материальных объектов, создающих опасность гибели людей; причинения значительного имущественного ущерба либо настутения иных общественно опасных последствий; посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенного для прекращения его государственной и политической деятельности либо из мести за такую деятельность; нападения на представителя иностранного государства»К
1 См.: Горбунов Ю. С. Критерии терроризма // Международная жизнь. 2001. № 3. С. 91.
2 См.: Федеральный закон Российской Федерации от 6 марта 2006 г. № 35-Ф3 «О противодействии терроризму» //Российская газета. 2006. 10 марта.
3 См.: http://www.pravoby.uifo. 2004. 20 апр.
На наш взгляд, это определение не выдерживает критики уже по той причине, что допускает совершение терроризма в форме насилия (применение угрозы насилия) по отношению к юридическим лицам, что сегодня категорически отрицается теорией уголовного права и законодателями всех государств — участников СНГ.
Вместе с тем, названный проект содержит весьма полезные, по нашему мнению, дефиниции международного терроризма, террористической группы и террористической организации, которые вполне могут быть использованы в целях развития (в том числе унификации) правового поля для борьбы с организованным терроризмом в кавказском регионе СНГ.
Как показал сравнительный анализ антитеррористического уголовного законодательства государств — членов СНГ, входящих в кавказский регион (Азербайджан, Армения, Грузия, Россия), это законодательство сегодня весьма далеко от унификации, прежде всего в части, относящейся к борьбе с организованными формами терроризма.
Так законодатель Азербайджана установил уголовную ответственность за терроризм в ст. 214 своего УК аналогично тому, как это сделал законодатель России в ст. 205 УК 1996 г. в редакции до 6 марта 2006 г., с той лишь разницей, что в УК РФ за терроризм без отягчающих обстоятельств было установлено максимальное наказание, в два раза превышающее предельный размер наказания за то же деяние по УК АР (15 лет против 8 лет). В ныне действующей редакции ст. 205 УК предусматривает за неквалифицированный терроризм максимальное наказание в 12 лет лишения свободы, а за терроризм (террористический акт) с особо квалифицирующими признаками — пожизненное лишение свободы (по УК АР — максимальное наказание за аналогичное деяние составляет 15 лет лишения свободы)1.
Аналогичный подход применяет и законодатель Армении. Согласно ст. 217 УК Республики Армения, терроризм — это совершение или угроза совершения взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, если они совершены в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения либо оказания воздействия на принятие решения государственным органом или должностным лицом или на выполнение иного незаконного требования виновного, которое наказывается лишением свободы на срок от 5 до 10 лет. Терроризм, совершенный организованной группой или соединенный с угрозой применения оружия массового поражения или радиоактивных веществ либо совершения иных действий, способных повлечь массовые чело-
1 Уголовный кодекс Азербайджанской Республики. Принят 30 декабря 1999 г. СПб., 2001. С. 232.
веческие жертвы, либо повлекший по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия, наказывается лишением свободы на срок от 10 до 15 лет
Качественно иного подхода к решению проблемы криминализации терроризма придерживается законодатель Грузии, Уголовный кодекс которой предусматривает целую главу (XXXVIII) об ответственности за терроризм, относя к нему: террористический акт, технологический терроризм (ст. 324), нападение на политическое должностное лицо Грузии (ст. 325), нападение на лиц или учреждения, пользующиеся международной защитой (ст. 326), создание террористической организации или руководство ею, либо участие в ней (ст. 327), объединение в иностранной террористической организации или в такой организации, подконтрольной иностранному государству, либо оказание ей помощи (ст. 328), захват заложника в террористических целях (ст. 329), захват или блокирование объектов стратегического назначения или особого значения в террористических целях (ст. 330), ложное сообщение о терроризме (ст. 331)2.
Следует обратить внимание на то, что терроризм отнесен законодателем Грузии не к преступлениям против общественной безопасности, а к преступлениям против государства.
Вместе с тем в УК Грузии в отдельных статьях установлена ответственность за взрыв (ст. 229 предусматривает максимальную ответственность за это преступление против общественной безопасности без отягчающих обстоятельств в виде лишения свободы сроком на 7 лет), захват ядерных материалов (ст. 231), изготовление ядерного оружия и ядерных взрывных устройств (ст. 232).
Позиция российского законодателя относительно определения понятия уголовно наказуемого терроризма в марте 2006 г. претерпела существенные изменения. По сути, российский законодатель радикально пересмотрел границы понятия «преступления террористического характера», к которым согласно Федеральному закону «О борьбе с терроризмом» от 25 июля 1998 г. относились предусмотренные статьями 205 (терроризм), 206 (захват заложников), 207 (заведомо ложное сообщение об акте терроризма), 208 (организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем), 211 (угон судна или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава), 277 (террористический акт), 360 (нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой, и другие, совершаемые с террористической целью)3. В марте 2006 г. этот подход был признан неверным. В статье 3 Федерального закона «О противодействии терроризму»
1 См.: Уголовный кодекс Армении. Принят Национальным Собранием Республики Армения 18 апреля 2003 года. Ереван, 2004. С. 68.
2 См.: Уголовный кодекс Грузии. Принят 22 июля 1999 г. СПб., 2001. С. 334—340.
3 См.: Собрание законодательства РФ. 1998. № 31. Ст. 3808.
от 6 марта 2006 г.1, который заменил Федеральный закон «О борьбе с терроризмом», понятие терроризма, как уже было отмечено, получило двойное определение. Более того, в тексте этого закона терроризм как идеология и как практика никак не разграничиваются. Определение терроризма как идеологии насилия, связанного с устрашением населения и иными формами противоправных насильственных действий, представляется многим специалистам неудачным, поскольку под это определение подпадает идеология любой формы насильственного экстремизма. В результате в ст. 24 Федерального закона «О противодействии терроризму» понятия террористических и экстремистских организаций фактически отождествляются, что, на наш взгляд, не способствует выработке единого подхода к борьбе с терроризмом в кавказском регионе СНГ.
В этой связи, а также с учетом того, что практически государства кавказского региона ратифицировали Конвенцию ООН против транснациональной организованной преступности 2000 г.2, автор считал бы возможным предложить следующее доктринальное определение понятия организованного терроризма, которое может послужить критерием для такой унификации.
Организованный терроризм — это совокупность наказуемых в соответствии с национальным и /или международным уголовным законодательством деяний, посягающих на общественную, национальную или международную безопасность посредством совершения в составе организованных преступных формирований (в том числе, организованных групп, организаций и сообществ), так как они признаются таковыми в соответствии с национальным и /или международным уголовным законодательством, действий, создающих непосредственную угрозу безопасности жизни или здоровью неопределенного числа граждан и направленных на принуждение органов государственной власти или местного самоуправления к совершению противозаконных действий или бездействия.
1 См.: Собрание законодательства РФ. 2006. № 11. Ст. 1146.
2 См.: Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности // Овчинский В. С. XXI век против мафии. М.: Инфра-М, 2001.
Абдуллаева Х.А.,
соискатель Дагестанского государственного университета
СУБЪЕКТИВНЫЕ ПРИЗНАКИ УКЛОНЕНИЯ ОТ УПЛАТЫ ТАМОЖЕННЫХ ПЛАТЕЖЕЙ, ВЗИМАЕМЫХ С ОРГАНИЗАЦИИ ИЛИ ФИЗИЧЕСКОГО ЛИЦА
Центральной фигурой уголовного права является физическое лицо, совершившее преступление. Юридические лица не могут признаваться субъектом преступлений.
Значение субъективной стороны состоит в том, что ее анализ позволяет точно квалифицировать совершенное деяние, отграничить друг от друга сходные по составу преступления, индивидуализировать ответственность
Волевой элемент прямого умысла при квалификации рассматриваемого преступления состоит в желании совершить определенные действия, направленные на сокрытие объекта налогообложения или на неуплату налогов.
Законодатель не указал на вид умысла, с которым совершаются налоговые преступления. В науке мнения о возможности их совершения с косвенным умыслом разделились.
Юридическая теория и практика различают умысел определенный (конкретизированный) и неопределенный (не конкретизированный). При общем осознании лицом общественной опасности своих действий (бездействия) определенный умысел характеризуется тем, что предвидение и желание наступления определенных общественно опасных последствий у субъекта определенно и конкретно. При равных условиях неопределенному умыслу свойственна неконкретность предвидения и желания наступления общественно опасных последствий определенной тяжести.
В связи с этим некоторые исследователи отмечают, что косвенный умысел практически невозможно отграничить от прямого, если речь идет об умысле неопределенном. По их мнению, указание на то, что уклонение от уплаты налогов связано только с прямым умыслом, может повлечь необоснованные отказы следователей и судей от привлечения к уголовной ответственности за налоговые преступления. Поэтому нельзя исключать возможности их совершения с косвенным умыслом2.
Отдельные сторонники такой позиции в ее подтверждение приводят пример: бухгалтер, осознавая, что отсутствие у него специальных знаний и навыков может привести к сокрытию объектов налогообложения и, соответствен -
1 Курс советского уголовного права. JL: Изд-во Лен. ун-та, 1968. Т. 1. С. 404.
2 См.: Соловьев И.Н. Уголовно-правовая и криминологическая характеристика налоговых преступлений по УК РФ 1996 г. // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. 1999. № 1,'с. 129-145.
