CC BY
192
УЧЕНЫЕ
ЗАПИСКИ
М.В. ЗИМОВАЯ, аспирант кафедры английской филологии Орловского государственного университета Тел. +79289367330; MariyaZimovaya@eurochem.ru
О ПОНЯТИИ ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ ПОЛИСЕМИИ В ТЕРМИНОЛОГИИ
В работе выдвигается гипотеза о существовании особых разновидностей полисемии в терминологии, формирующихся благодаря двойной обусловленности семантики терминологических единиц: лексической системой языка и понятийной системой той или иной научной дисциплины. Делается вывод о существовании полисемантов, сформированных под влиянием прагматических факторов употребления терминологии в рамках специальных подъязыков.
Ключевые слова: полисемия, терминология, подъязык, номинация, коммуникация.
Многозначность - явление типичное для языка, но традиционно отрицаемое для такого раздела лексики, как терминология. Вообще в литературе представлено три взгляда на эту проблему. Термин однозначен, по мнению одних (Будагов, 1965: 33; Лоте, 1968: 39), допускает многозначность, по мнению других (Котелова, 1970: 123; Даниленко, 1977: 205), имеет тенденцию к однозначности, по мнению третьих (Лев-ковская, 1962: 99; Реформатский, 1967: 110). A.A. Реформатский вносит уточнение, что однозначность термина следует понимать в пределах терминологического поля, т. е. данной терминологии (Реформатский, 1961: 54). В значительной степени многообразие точек зрения определяется тем, как автором трактуются понятия однозначности и многозначности.
Мы считаем возможным говорить о полисемии в терминологии. Обоснование этой точки зрения было бы неуместно в рамках данной статьи, поэтому мы лишь укажем на принципиальную допустимость такого подхода к проблеме.
Когда речь заходит о терминологии, необходимо помнить о том, что семантика термина, с одной стороны, формируется в рамках той или иной понятийной системы, которую термин обслуживает, и, с другой стороны, в рамках естественного человеческого языка в целом. Известно, что A.A. Реформатский называл термин «слугой двух господ» - терминологии и неспециальной лексики (Реформатский, 1961). По мнению Н.Б. Мечковской, «в качестве члена системы специальных обозначений термин управляем: термины придумываются в лабораториях и кабинетах, их упорядочивают в терминологических комиссиях, пропагандируют в «рекомендательных списках» и т. д. Однако в той мере, в какой термины остаются «просто» словами, они сопротивляются регламентации. Они сохраняют и/или развивают многозначность, при этом чем более употребителен термин, тем более он многозначен» (Мечковская, 1996:
В современной лексической семантике различаются понятия речевой и языковой, или регулярной, многозначности (Апресян, 1971: 510). Первая определяется контекстом употребления слова, вторая - контекстно независима. Существуют определенные проблемы разграничения речевой и языковой многозначности, на что, в частности, указывает факт выделения разного количества значений слова в разных словарях. В любом случае, при всей зыбкости границы между речевой и языковой многозначностью, можно констатировать, что такое разделение имеет смысл.
Мы полагаем, что специфика терминологии такова, что в рамках данного пласта лексики могут выделяться совершенно особые разновидности многозначности. Прежде всего это касается явления т. н. межотраслевой многозначности: здесь имеется в
136-137).
© М.В. Зимовая
ФИЛОЛОГИЯ
виду тот факт, что, будучи обусловленными теми понятийными системами, в состав которых они входят, термины развивают различные узкоспециальные значения. Данное явление может описываться как омонимия (если исследователь во главу угла ставит внеязыковые факторы формирования значения термина) или как полисемия. Мы придерживаемся второй точки зрения, полагая, что, приобретая специальные значения в рамках того или иного специального подъязыка, термин, однако, сохраняет семантическое единство. Естественно, это не исключает случаев, когда семантические связи ослабевают настолько, что применение понятия омонимии становится предпочтительным.
Нас, однако, в настоящей работе интересует явление иного рода. Его рассмотрение осуществляется нами на том основании, что термин - единица не только номинативная, но и коммуникативная, следовательно, должна рассматриваться и в функциональном аспекте, как часть специального подъязыка, обслуживающего определенные типы коммуникации. На взгляд Ю.В. Правикова, при анализе специальных подъязыков уместно рассматривать профессиональный коммуникативный акт, в рамках которого выделяются такие компоненты, влияющие на функциональные характеристики используемых языковых средств (в том числе и на содержательную сторону высказывания, и на отбор средств выражения), как коммуниканты, обстоятельства общения, система коммуникативных замыслов, коммуникативные процессы, коммуникативный текст (Правиков). Как видно, здесь при анализе профессионального коммуникативного акта предлагается опираться на модель речевого акта, предложенную Б.Ю. Городецким (Городецкий, 1989).
Мы хотели бы остановиться на факторе коммуникантов, их роли как системообразующего компонента при формировании коммуникативного текста, поскольку считаем, что именно этот фактор оказывает определяющее влияние на выбор и функционирование номинативных средств, в том числе и терминологии. Важно понимать, что в профессиональном акте коммуникации могут принимать участие лица, в жизни которых данная профессиональная тематика занимает разное место. Так, наряду с ситуацией «специалист-специалист» (которая, как представляется, принимается зачастую «по умолчанию») возможны ситуации «специалист в одной области - специалист в смежной области»; кроме того, не следует забывать о возможности профессиональной коммуникации между специалистами разного класса. Наконец, воз-
можно множество разновидностей ситуации «специалист-неспециалист». Все эти ситуации предъявляют различные требования к терминологии, понятийная насыщенность профессиональной коммуникации будет варьироваться, причем, на наш взгляд, как за счет количества используемых терминологических единиц, так и за счет глубины осознания понятия. Поясним нашу мысль на примере ситуации «врач-пациент». В такой коммуникативной ситуации вполне можно говорить о профессиональной коммуникации хотя бы потому, что большая часть коммуникативного текста здесь создается одной из сторон. Врач, безусловно, говорит с профессиональной точки зрения, но при этом он учитывает степень готовности пациента воспринимать передаваемую ему информацию. Кроме того, даже при условии того, что пациент знает употребляемые термины и в целом понимает передаваемое ему сообщение, некоторые моменты, имплицитно содержащиеся в нем, могут остаться незамеченными, в то время как для специалиста они были бы очевидны. Более того, такая ситуация может возникнуть не сама по себе, а быть задумана в таком виде, например, когда по этическим или иным соображениям от больного могут пытаться скрыть какие-то аспекты его болезни. Принципиальная разница в объемах понятий используемых терминов для специалиста и неспециалиста не может служить доводом в пользу того, чтобы говорить о нетерминологич-ности таких употреблений: конечно, бывают ситуации, когда говорящий и слушающий употребляют одну форму с разным содержанием, но в подобных случаях речь идет о коммуникативной неудаче, о несовпадении кода, чего явно нельзя сказать о ситуации, рассмотренной нами выше.
Таким образом, можно говорить о том, что один и тот же термин может функционировать в профессиональной коммуникации в разных значениях, что может быть связано с необходимостью обслуживать коммуникацию лиц, имеющих неодинаково глубокое представление об объекте терминологической номинации. Наиболее очевидным, хотя, по-видимому, не единственным, представляется выделение «профанных» и специальных значений. Первые представлены, например, в справочниках, рассчитанных на широкую аудиторию, и популярных текстах, вторые же - в текстах, справочных и энциклопедических изданиях, ориентированных на специалиста. Мы считаем возможным назвать полисемию такого рода функциональной.
Встает закономерный вопрос: почему, собственно, мы считаем возможным говорить в дан-
ном случае именно о полисемии? Ведь тот факт, что в конкретных употреблениях значение слова может несколько варьироваться, достаточно тривиален и обычно понимается как проявление вариантно-инвариантных отношений, характерных для единиц языка и речи. Мы полагаем, что достаточным основанием для трактовки данного явления как полисемии является то, что значения разной степени информативной «насыщенности» не просто проявляются в различных текстах, но более или менее закреплены за определенными типами текстов, характеризующимися соответствующими композиционно-стилистическими особенностями, целевой аудиторией (т.е. типом коммуниканта) и т.д. Таким образом, разные значения дифференцированы не в языковой системе, но в функциональных вариантах подъязыка.
Функциональная полисемия термина, как уже было сказано, обусловлена прежде всего возможностью термина использоваться как в полностью профессиональной, так и в непрофессиональной коммуникативной среде. При этом характер и свойства последней могут существенно варьироваться. Представляется неправомерным жестко противопоставлять друг другу специальное и «профанное» употребления терминологии, рассматривая их как употребления термина и не-тер-мина соответственно. Несмотря на то, что вся полнота значения термина может ускользать от непрофессионала, важным фактором, очевидно, является осознание им факта употребления специального номинативного средства, которым является термин, т. е., иными словами, идентификация термина как термина. Действительно, в разговоре специалиста и неспециалиста возможны коммуникативные неудачи, связанные с расхождением в понимании терминологии, но возможно и достижение достаточной степени понимания.
По мнению О.Б. Йокоямы, коммуникация в принципе возможна только в том случае, когда коммуниканты не только обладают неким общим знанием вообще (что, строго говоря, верно для всех людей без патологий сознания и в определенных, весьма широких возрастных рамках), но и актуализируют такое знание, которое пересекается с актуализированным знанием собеседника (Йо-кояма, 2005: 27-30). При таких допущениях несопоставимость когнитивных систем приводит к нарушению коммуникации, иными словами, сам факт нормального общения предполагает определенную когнитивную гармонию.
Мы опираемся на допущение того, что семантика терминологической единицы не представляет собой абсолютно четко структурированную си-
стему, в которой все компоненты совершенно равноправны и важны, а организована по полевому принципу с выделением ядра и периферии. Попытаемся проследить, что дает нам это допущение применительно к заявленному тезису о существовании функциональной полисемии.
Рассмотрим пример функционирования термина в текстах, ориентированных на коммуникантов с различным уровнем владения предметом, на наиболее близком нам материале лингвистической терминологии - конкретно, проанализируем употребление слова синоним.
В школьном учебнике, т.е. в типе текста, который должен донести до лиц, мало знакомых с лингвистической проблематикой, некоторые базовые знания, дается следующее определение: «Синонимы - это слова, различные по звучанию и написанию, но имеющие одинаковое или очень близкое лексическое значение» (Греков и др., 1988: 14).
Научно-популярное издание, предполагающее, очевидно, бульшую глубину осознания проблемы, дает определение, в котором содержание понятия несколько усложняется: «Синонимы - разнозвучащие слова, называющие один и тот же предмет, действие, качество, но различающиеся оттенками значения или стилистической окраской» (Вар-таньян, 1987: 157).
Учебное пособие для высшей школы предлагает, на первый взгляд, не самое развернутое понимание того, что такое синонимы, ср.: «Синонимы - это слова, принадлежащие к одной и той же части речи и имеющие полностью или частично совпадающие значения» (Вендина, 2001: 155). Действительно, данное определение в отличие от предыдущего не оговаривает стилистических различий между синонимами. Однако на самом деле это определение не самодостаточно: далее на протяжении нескольких страниц автор оговаривает такие вопросы, как синонимия по сигнификату или денотату, полнота синонимии, отношения гипо- и гиперонимии и т. д.
Словарь лингвистических терминов О. С. Ахма-новой дает куда более сложное определение данному явлению: «СИНОНИМЫ (равнозначащие слова, равнозначные слова) англ. synonyms, фр. synonymes, нем. Synonyme, исп. s^nimos. Те члены тематической группы (во 2 знач.), которые: а) принадлежат к одной и той же части речи и б) настолько близки по значению, что их правильное употребление в речи требует точного знания различающих их семантических оттенков и стилистических свойств. Русск. храбрый, смелый, мужественный, стойкий; недурной, неплохой, удовлетворительный; карп, сазан; ива, ветла; англ. broad, wide,
ФИЛОЛОГИЯ
large, extensive. Синонимы абсолютные (синонимы безотносительные, синонимы полные) англ. absolute synonyms. Слова, полностью совпадающие по значению и употреблению, Русск. языкознание - языковедение. Синонимы грамматические англ. grammatical synonyms. Слова с синонимичными грамматическими показателями; равнозначные грамматические конструкции. Русск. книга отца - отцова книга. Синонимы идеографические (синонимы разнопредметные) англ. ideographic synonyms. Синонимы, различающиеся оттенками значения; ср. стилистические синонимы. Русск. есть - закусывать, мыться - купаться. Синонимы относительные англ. relative synonyms. Синонимы, семантическое подобие которых не распространяется на все их значения. Русск. живописец - художник. Синонимы синтаксические (эквиваленты синтаксические) англ. syntactic synonyms. Синтаксические конструкции, соотносимые по построению и совпадающие по значению. Русск. Я увидел собаку, бегущую к дому -Я увидел собаку, которая бежала к дому. Когда он обедал, он читал - Обедая, он читал. Синонимы стилистические англ. stylistic synonyms. Синонимы, различающиеся только стилистически; ср. идеографические синонимы. Русск. конь - лошадь, пес -собака. Синонимы функционально-речевые англ. synonyms by function in speech. Слова или словосочетания, совпадающие по значению с другими словами или словосочетаниями только в данном речевом контексте. Русск. гардероб, вешалка, раздевалка взаимозаменяемы в пределах словосочетания оставить пальто в гардеробе (на вешалке, в раздевалке), но нельзя считать их синонимами в словосочетании обновить гардероб (вешалку, раздевалку)» (Ахманова, 1966).
В специальном монографическом исследовании, подзаголовок которого «синонимические средства языка» указывает на принципиальную важность понятия синонимии и синонима для всей работы, обсуждению проблемы синонимов отводится ни много ни мало сорок страниц (Апресян, 1995: 216-255), причем специально оговаривается, что речь идет о лексических синонимах. Дается следующее определение: «Для признания двух слов (или синтаксически неразложимых фразеологических единиц) А и В лексическими синонимами необходимо и достаточно, (1) чтобы они имели полностью совпадающее толкование, т. е. переводились в одно и то же выражение семантического языка, (2) чтобы они имели одинаковое число активных семантических валентностей, причем таких, что валентности с одним и тем же номером имеют одинаковые роли (или присоединяют к предикату имена одних и тех же актантов), (3)
чтобы они принадлежали к одной и той же (глубинной) части речи» (там же: 223).
Сопоставление приведенных определений позволяет сделать определенные выводы о характере функционирования термина синоним в зависимости от целевой аудитории тех текстов, в которых он употребляется. При этом нет никаких оснований усомниться в том, что слово синоним во всех случаях является термином, т. е. специальной номинативной единицей, идентичной самой себе.
Во-первых, легко можно выделить базовую часть семантики данного термина, а именно:
1) синонимы - это слова; 2) значения синонимов подобны; 3) форма синонимов различается. Это основа, которая сохраняется так или иначе во всех определениях, которая в первую очередь передается при формировании начальных знаний о языке и которая, в принципе, и обеспечивает возможность коммуникации между специалистами и неспециалистами.
Во-вторых, по мере роста специализированно-сти текста возрастает и сложность, и глубина понятийной насыщенности термина. Если рассматривать приведенные тексты как этапы развития и усложнения семантики термина (к примеру, в процессе формирования профессиональной компетенции лингвиста), то можно отметить следующее: сначала в крайне незначительном объеме вводится представление о сложном составе лексического значения, в котором выделяются собственно семантическая (оттенкизначения) и прагматическая (стилистическая окраска) составляющие, в связи с которыми и возникает возможность семантического дифференцирования синонимов. Затем оговариваются более сложные типы отношений помимо сходства/различия значений. Далее, по сути, рассматривается общая проблематика синонимии как феномена естественного языка с выходом за пределы лексической системы и более глубокой детализацией типов отношений между синонимами. Наконец, синонимы получают определение, встраивающее их в некое концептуальное пространство, в котором они оказываются связанными с некоторыми базовыми понятиями, характерными для определенного способа описания языка (ср.: выражение семантического языка, активные семантические валентности и др.).
Довольно легко увязать характер определений с характером текстов: первые три определения реализуются в рамках текстов учебных (мы полагаем, что научно-популярный текст также можно считать разновидностью учебного), что, естественно, предполагает невысокую осведомлен-
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
ность получателя текста о предмете номинации. Характерно, однако, что на более продвинутом уровне (вузовский учебник) термин сначала вводится при помощи вполне тривиального определения, которое затем используется как отправная точка при развитии и расширении понятия.
Справочный текст дает куда более развернутое представление о явлении, при этом отражая наиболее устоявшиеся взгляды на него. Строго говоря, именно справочный характер источника приводит к тому, что в тексте встречаются взаи-мопротиворечащие определения, ср.:
1) «а) принадлежат к одной и той же части речи (т.е. являются словами. - М.З.) и б) настолько близки по значению, что их правильное употребление в речи требует точного знания различающих их семантических оттенков и стилистических свойств»;
2) «слова, полностью совпадающие по значению и употреблению»;
3) «равнозначные грамматические конструкции».
Как видно, в данном случае п. 2 противоречит п. 1б, а п. 3 противоречит п. 1а. Мы полагаем, что это естественно для справочного издания, которое по определению не должно быть привязано к какой-то концепции, но, напротив, должно дать сколь возможно более широкое представление о некотором предмете.
В отличие от справочного издания текст иссле-
довательскии должен не просто продемонстрировать существование определенных понимании термина, но предложить такую трактовку, которая максимально удовлетворяла бы потребностям исследователя. ТакоИ текст рассчитан на восприятие подготовленным читателем, которыИ, в принципе, имеет достаточное представление о предмете и для которого важны какие-то нетривиальные следствия, неочевидные при поверхностном взгляде на предмет. В частности, например, в определении Ю.Д. Апресяна указывается необходимость анализа актантноИ структуры слова при определении его синонимичности другому слову, что дает исследователю формальный инструментарии для корректного разграничения и описания синонимов и квазисинонимов, в отличие от такого, к примеру, достаточно спорного инструмента, как выражение «оттенок значения» (Апресян, 1974).
Мы видим, что три типа текстов (обучающий, справочный, научно-исследовательскиИ) дают существенно различающееся представление о содержании одноИ и тоИ же терминологической единицы. Безусловно, причиноИ этого является факт различия целевых установок, из которых исходили авторы, равно как и факт различия целевых аудиториИ данных текстов. Мы полагаем, таким образом, что факт существования функционально дифференцированных значениИ термина можно считать доказанным.
Библиографический список
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10. 11. 12.
Апресян Ю.Д. Значение и оттенок значения [Текст] / Ю.Д. Апресян // Известия АН СССР. Отделение литературы и языка. - Т. XXXII. Вып. 4. - М., 1974. - С. 320-330.
Апресян Ю.Д. О регулярноИ многозначности [Текст] / Ю.Д. Апресян // Известия АН СССР. Отделение литературы и языка. - Т. XXX. Вып. 6. - М., 1971. - С. 509-523.
Апресян Ю.Д. Избранные труды: Т. 1: Лексическая семантика: Синонимические средства языка [Текст]: изд. 2-е, испр., доп. / Ю.Д. Апресян. - М.: Издательская фирма РАН «Восточная литература», Языки рус-скоИ культуры. - 472 с.
Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов [Текст] / О. С. Ахманова. - М.: Советская энциклопедия,
1966. - 608 с.
Будагов Р.А. Введение в науку о языке [Текст] / Р.А. Будагов. - М.: Просвещение, 1965. - 489 с.
Вартаньян Э.А. Путешествие в слово [Текст]: Кн. для внеклас. чтения (8-10 кл.) / Э.А. Вартаньян. - М.: Просвещение, 1987. - 207 с.
Вендина Т.И. Введение в языкознание [Текст] / Т.И. Вендина. - М.: Высшая школа, 2001. - 288 с. ГородецкиИ Б.Ю. Компьютерная лингвистика: моделирование языкового общения [Текст] / Б.Ю. Городец-киИ // Новое в зарубежноИ лингвистике. Вып. 24. - М.: Прогресс, 1989. - С. 5-31.
Греков В.Ф., Крючков С.Е., Чешко Л.А. Пособие для занятиИ по русскому языку в старших классах среднеИ школы [Текст] / В.Ф. Греков и др. - М.: Просвещение, 1988. - 256 с.
Даниленко В.П. Русская терминология. Опыт лингвистического описания [Текст] / В.П. Даниленко. - М.: Наука, 1977. - 246 с.
Йокояма О.Б. Когнитивная модель дискурса и русскиИ порядок слов. [Текст] / О.Б. Йокояма. - М.: Языки славянскоИ культуры, 2005. - 427 с.
Котелова Н.З. К вопросу о специфике термина. [Текст] / Н.З. Котелова // Лингвистические проблемы научно-техническоИ терминологии. - М.: Наука, 1970. - С. 122-126.
13. Левковская К.А. Теория слова, принципы ее построения, аспекты изучения лексического материала [Текст] / К.А. Левковская. - М.: Высшая школа, 1962. - 319 с.
14. Лотте Д.С. Как работать над терминологией. Основы и методы. [Текст] / Д.С. Лотте. - М.: Наука, 1968. - 74 с.
15. Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика [Текст]: Учеб. пособ. 2-е изд., испр. / Н.Б. Мечковская. - М.: Аспект-Пресс, 1996. - 207 с.
16. Правиков Ю.В. Профессиональный коммуникативный акт / Ю.В. Правиков // Научный журнал КубГАУ [Электронный ресурс]. - Краснодар: КубГАУ, 2007. - № 04(28). - Шифр Информрегистра: 0420700012\0086. -Режим доступа: http://ej.kubagro.ru/2007/04/pdf/13.pdf
17. Реформатский А.А. Введение в языковедение. [Текст] / А.А. Реформатский. 4-е изд. - М.: Просвещение,
1967. - 542 с.
18. Реформатский А.А. Что такое термин и терминология [Текст] / А.А.Реформатский // Вопросы терминологии: Сб. ст. - М.: Изд-во АН СССР, 1961. - С. 46-54.
M. V. ZIMOVAYA THE NOTION OF FUNCTIONAL POLYSEMY IN TERMINOLOGY
In the paper we propose a hypothesis of the existence of some specific polysemy types in terminology, which emerge due to the terminology semantics being influenced by both natural language vocabulary semantics and the notional system of a branch of science. We conclude that polysemantic terms may emerge under the influence of some pragmatic issues of terminology usage.
Key words: polysemy, terminology, sublanguage, nomination, communication.
