CC BY
136
Gaydukova Tamara Michailovna OF PRIMARY AND SECOND ..
philological sciences
УДК 811.112.2
О ПЕРВИЧНОЙ И ВТОРИЧНОЙ НОМИНАЦИИ ЧЕЛОВЕКА ПОСРЕДСТВОМ ЦВЕТООБОЗНАЧЕНИЙ (НА МАТЕРИАЛЕ НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКА)
© 2018
Гайдукова Тамара Михайловна, кандидат филологических наук, доцент кафедры немецкого языка
Департамента иностранных языков Национальный исследовательский университет "Высшая школа экономики" (101000, Россия, Москва, ул. Мясницкая, 20, e-mail: [email protected])
Аннотация. В статье рассматривается цвет как одна из самых значимых характеристик человека, отличающая его от всех других индивидов и предметов. В немецком языке цветовая номинация и характеристика человека осуществляется через весьма развитую и разветвлённую систему цветообозначений. Важным является то, что цве-тообозначения играют роль не только при объективном описании внешности человека, но и при передаче его физических, психических, нравственных и других качеств. То есть в антропоцентрической сфере цветообозначения употребляются очень широко не только в прямом (первичном), но и в переносном (вторичном) значении; и содержат предпосылки воплощения разных эстетических ценностей - прекрасного, доброго, возвышенного, мрачного, трагического. Особую роль в создании различных образов играют изобразительно-выразительные средства языка (метафора, аллегория, сравнение), органически связанные с языковой символикой. Часто цвета рассматриваются как символы, представляющие абстрактное содержание в конкретно-образной форме, отражающие личностные качества человека. В результате изменения лексического значения слова вокруг инвариантного значения цветонаи-менований - указания на объективно существующие цветовые качества человека - развивается множество новых лексико-семантических вариантов, содержащих эмоциональную оценку характеристик человека.
Ключевые слова: первичная номинация, вторичная номинация, цветообозначения, семантика, лексико-семан-тический вариант, языковой символ
OF PRIMARY AND SECOND NOMINATION OF A PERSON WITH THE HELP OF COLOR NAMES (ON THE MATERIAL OF THE GERMAN LANGUAGE)
© 2018
Gaydukova Tamara Michailovna, Candidate of Philology, Associate professor of the German language
chair of the Department of foreign languages National Research University Higher School of Economics (101000, Russia, Moscow, Myasnitskaya St., 20, e-mail: [email protected])
Abstract. The article deals with color as one of the most relevant characteristics of people, which differ them from all other subjects and substances. Color nomination and characteristic of a person in the German language are realized with the help of the very well-developed and far-reaching color system. It is significant to note that color names play their part not only in the objective description of a human appearance, but also in the reproduction of physical, psychic, moral and other features of a person. So, in the anthropocentric sphere color names are in the regular use both in the direct (primary) meaning and in the figurative (second) meaning, and contain prerequisites for the translation of various aesthetic values - of the beautiful, good, sublime, macabre, tragic. Figurative-expressive linguistic means (metaphor, allegory, simile), which are implicated in language symbolism, are of primary importance for creating various images. Colors are often reviewed as symbols, that represent abstract content in concrete-figural form and show personal qualities of people. As a consequence of changing the word meaning, many new lexical-semantic variants, that contain affective evaluation of human characters, develop on the basis of the invariant meaning of color names which is a reference to objective color qualities of a person.
Keywords: primary nomination, second nomination, color names, semantics, lexical-semantic variation, language symbol
Цветообозначения изображают человека, называют определенные черты его внешности, характера, поведения, стиля, интеллекта, на основании чего данные номинативные единицы можно назвать антропоцентрическими. Представляя собой упорядоченную систему находящихся в определённых отношениях друг с другом слов, цветообозначения рассматриваются в лингвистике как "сегментированные вербализованные зрительные ощущения" [1, с. 33]. Основой для объединения их в особую группу служит общий цветовой признак, свойственный всем словам, входящим в данную систему и выступающий в качестве общего типового значения. Центральное место в этой системе для номинации внешних объективно присущих человеку характеристик занимают цвето-наименования в их первичном (прямом) значении.
О первичной (прямой) номинации принято говорить, когда определенная реалия (качество, предмет, явление), получающая то или иное обозначение, принимается за исходное. Первичная лексическая номинация - это "соотнесение отражаемого в сознании фрагмента внея-зыкового ряда и звукового ряда, впервые получающего функцию называния" [2, с. 73]. В антропоцентрической сфере прямым (первичным) номинативным значением цветонаименований является указание на определенное цветовое качество внешности человека. Цветовые прилагательные активно используются при номинации человека, так как они, в отличие от многих других прилагательных, обозначают собственные, объективно присущие их носителям свойства. Э. Хентшель, Х. Вейдт
[3], П. Айзенберг [4] относят такие прилагательные к "абсолютным", а Е. М. Вольф [5] называет их "чистыми предикатами": цвет не приписывается к субстанции, а всегда присутствует в ней самой. Цветообозначения соотносятся с экстралингвистической действительностью и соответствуют реально существующим характеристикам человека.
Farbige... Sie sind "Kinder der Sünde", des verbotenen Verkehrs zwischen Weißen, Schwarzen, Braunen und Gelben [6, c. 12].
Цветообозначения в немецком языке делятся по световому признаку на две группы: 1) светлые цвета (weiß, gelb, grün, blau, rosa, rot), 2) темные цвета (schwarz, braun). Grau находится посередине непрерывного ряда, на одном конце которого находится черный, на другом - белый цвет: grau = im Farbton zwischen Schwarz und Weiß [7]. В зависимости от близости оттенка серого цвета к той или другой границе цветообозначение grau может быть отнесено как к группе темных цветов (например, при описании кожного покрова человека), так и к группе светлых цветов (как это происходит при характеристике глаз). Такое разграничение цветообозначений проистекает из их этимологии: исконными значениями указанных цветов были 'темный' и 'светлый', зафиксированные в этимологических словарях Ф. Клуге [8] и В. Пфайфера [9].
Во взаимодействии прилагательных, относящихся к группе темных или светлых цветов, прослеживаются определенные закономерности, которые И. В. Гете на-
48
Baltic Humanitarian Journal. 2018. Т. 7. № 1(22)
филологические науки
Гайдукова Тамара Михайловна О ПЕРВИЧНОЙ И ВТОРИЧНОЙ ...
зывал "правдой цвета". "Правда" заключается в том, что "один определенный цвет требует другого..., глаза, видя один цвет, требуют гармонирующего с ним цвета; ибо тот цвет, которого глаз требует рядом с другим, и есть гармонический цвет" [10, с. 178]. При номинации характеристик человека этот принцип играет важную роль в процессе образования наименований смешанных цветов: прилагательные, входящие в группу 'темных' цветообозначений, имеют тенденцию соединяться с цве-тообозначениями из этой же группы; цветообозначения 'светлой' группы формируют, главным образом, композиты, соединяясь также с цветообозначениями своей группы. Таким образом, согласно терминологии И. В. Гете, цветонаименования разных световых групп являются друг для друга "враждебными", а цветонаимено-вания одной световой группы обозначают "дружественные" друг другу цвета. Сравним:
- цветообозначение 'темной' группы + цветообозна-чение 'темной' группы:
Auf einem der Polster saß ein alter kleiner Mann; sein Gesicht war häßlich, seine Haut schwarzbraun [11, c. 61].
- цветообозначение 'светлой' группы + цветообозна-чение 'светлой' группы:
Ihre schrägen, graugrünen Augen streiften mich langsam [12, c. 185].
Состоящих из цветообозначений разных световых групп сложных слов (типа *braungrün или *blauschwarz) при описании человека не наблюдается.
Более полную картину отражения в языке разносторонних качеств человека позволяют представить образованные на основе первичного значения слова цвето-наименования во вторичном, фигуральном значении. Цветообозначения многоплановы по своей семантике, их внутренняя структура базируется на противопоставлении "центр - периферия" [13; 14], где прямое номинативное значение цветовых прилагательных является центральным и выступает в качестве опоры, на которой основываются другие его значения - достаточно устойчивые и общие для всех носителей данного языка.
Наличие различных ассоциаций, связанных с тем или иным цветом, и, соответственно, большой объем информации в семантике прилагательных цвета предопределяют высокую частотность их употребления для обозначения самых разных реалий во вторичной номинации, в процессе которой применяется фонетический облик уже существующей лексической единицы. Вторичная лексическая номинация представляет собой "использование уже имеющихся в языке номинативных средств в новой для них функции наречения" [14, c. 129].
Ориентированная на ономасиологический план теория номинации акцентирует внимание на том, как объекты получают свои названия. Недоумение по этому поводу остроумно выразил польский сатирик Е. Лец: "Не то меня удивляет, что люди пересчитали звёзды на небе. Но как они узнали их название?" [цит. по: 16, c. 15]. Номинация представляет собой не только лингвистический, но и социальный процесс психологического отражения объективных реалий. Социальная обусловленность лексики задана функциями слова, которое быстро и непосредственно реагирует на изменения в сфере обозначаемого и в плане социальной активности носителей языка. Последние приспосабливают лексику, выступающую важнейшим средством номинации, обобщения и оценки, к новым задачам и условиям коммуникации.
Следствием влияния социальных факторов является противоречие между существующим потенциалом лексической системы языка и коммуникативными потребностями. Поскольку появление новых лексических единиц, то есть "первичная", изначальная лексическая номинация - весьма редкое явление в современных языках [2, c. 73], то указанное противоречие не исчерпывается за счет лексической инновации, но способно разрешаться с помощью механизмов вторичной номинации, отражающей присущее языку качество "быть бережливым
без скупости и исключительно щедрым без расточительства" (Я. Гримм). Употребляемые в несобственной для них функции наречения знаки вторичного образования обусловлены необходимостью выражать компактным и лаконичным способом сложные понятия, изображающие объективные ситуации или их фрагменты, а также определённую их экспрессивную оценку.
В результате взаимодействия двух лексических значений слова - основного (конкретно-предметного, прямого) и производного (вторично-номинативного) возникают семантические дериваты. Переосмысление значений в процессах вторичной номинации протекает в соответствии с логической формой тропов [17, с. 337]. При характеристике человека через цвет вступают в действие механизмы вторичной номинации - метафора, метонимия, сравнение, и их разновидности (аллегория, эвфемизм, синекдоха, синестезия). Они служат средством наименования человека (или частей его тела) и выражают субъективную оценку его со стороны говорящего. Первичная номинация отражает, как правило, реальные связи предметов и явлений (золотое кольцо - кольцо, сделанное из золота, обладающее всеми признаками золота, в том числе - цветом золота). В фигуральном употреблении того же самого слова содержится указание на определенное отношение, на отрицательную или положительную оценку предмета (метафорическое выражение золотые кудри обозначает кудри, красотой и ценностью подобные золоту; предмету "кудри" приписывается один из признаков - цвет золота).
Es war einmal der König, der hatte eine Frau mit goldenen Haaren, und sie war so schön, dass sich ihresgleichen nicht mehr auf Erden fand... Nun hatte der König eine Tochter, die war geradeso schön wie ihre verstorbene Mutter und hatte auch solche goldene Haare [18, c. 303304]; Wie erstaunte er., als die goldenen Haare über sie herabfielen und sie so schön war, wie er noch niemand auf der Welt gesehen hatte [18, c. 664].
Прилагательные цвета характеризуются широкой понятийной основой и, соответственно, развитой семантической структурой. Понятийное (концептуальное, сигнификативное) содержание каждого из цветообоз-начений может интерпретироваться как "конденсация лексических значений слова" [17, с. 262]. Лексическое значение слова рассматривается представителями разных лингвистических школ (И. В. Арнольд [19], В. И. Шаховским [20], В. Г. Гаком [21], Е. М. Вольф [22], М. В. Никитиным [23]) на современном этапе семиотических исследований как сложная система взаимосвязанных компонентов, как реализация понятия, отношения, эмоции через средства языковой системы. Поскольку в понятии отражается объективная действительность, значение слова соотносится с внеязыковой реальностью, в то же время понятие является нетождественным значению, которое имеет лингвистическую природу и охватывает неконцептуальные компоненты: эмоциональные, экспрессивные и другие коннотации. И. В. Арнольд разграничивает в языке структурное множество лексико-семантических вариантов слова (то есть семантическую структуру слова) и отдельный лексико-семантический вариант, как он выражен в тексте в виде единства контекстуального лексического значения и той или иной грамматической формы [19, с. 106]. Лексико-семантические варианты (ЛСВ) слова следует дефинировать как единицы, составляющие значения многозначного слова, но подчеркивающие его семантическое тождество. Слово в одном из своих значений выступает как отдельный ЛСВ. В таком случае прямое номинативное значение цвето-наименований - указание на определенное цветовое качество - выступает в качестве инвариантного (от лат. invarians "неизменяющийся").
Ввиду наличия у цветовых прилагательных широкого диапазона ассоциативных потенциальных сем происходит формирование фигуральных значений, которые обусловлены когнитивными факторами и влиянием того
или иного цвета на психику человека, в то время как он взаимодействует с ощущениями и сознанием человека. Цветообозначения изначально являются нейтральными словами, но в определенном контексте у них появляются дополнительные эмоционально-экспрессивные компоненты значения, что В. Г. Гак объясняет с помощью типологии сем, конституирующих семантику слова [21, с. 371]. Он выделяет среди прочих потенциальную сему, представляющую побочные, возможные характеристики денотата. В определенной ситуации нейтральное слово приобретает эмоционально-экспрессивную окрашенность под воздействием контекстуальных уточнителей. При образовании новых, вторично-номинативных значений происходит сдвиг: в результате переаранжировки сем происходит замена денотативной архисемы на потенциальную эмотивную, получающую статус дифференциальной. Так, у цветообозначений в антропоцентрической сфере развиваются различные "значения слова" [24, с. 71; 25, с. 62], или "лексико-семантические варианты слова" [26, с. 42; 27, с. 69], составляющие лексическое поле цветообозначений человека.
Цветовые прилагательные могут выступать в своем первичном, инвариантном, или фигуральном значении, причем инвариантное слово способно развивать несколько ЛСВ. Так, исходя из полиассоциативности прилагательного blau, сформирован ряд вторично-номинативных значений, встречающихся в описании человека:
1) blau = adlig [28]:
Nimm dieses Amulett! Eine Nachkommin der Inkas hat es mir dereinst überlassen. Sie hatte blaues Blut und die Gabe, in die Zukunft zu stauen. [12, с. 24];
2) blau = naiv [7]:
Glekh ... musste kh feststellen, in wekh peinlkher Vollkommenheit der Heiland meinem Taufpaten, Onkel und mutmaßlkhen Vater Jan Bronski glkh. Diese naiv selbstbewußten blauen Schwärmeraugen! [29, с. 177];
3) blau = betrunken [28]:
"Gebt ihr mir R^van^e mit Kognak?" fragte Braumüller... "Keine Charee für Sie, Herr Braumüller", erklärte Alfons als Sachverständiger. "Habe Köster noch nie blau gesehen" [12, с. 127];
4) blau = protestantis^ [28]:
Na^ dem Bau der Sensenfabrik in Freudental siedelten die ersten Protestanten (von den Schwarzen [Katholiken] spöttis^ die Blauen genannt) in S^ebus^ [30].
5) blau = lügenhaft [28]:
Den Blauen ist nkht zu trauen; man kann das Blaue vom Himmel herunterlügen [28].
Представленные в качестве примера конституенты разветвленной семантической структуры цветообозна-чения blau выступают в функции качественной характеристики, оценки человека, обособляясь в той или иной степени от понятия цвета через механизмы вторичной номинации. Такое обособление от находящегося в центре цветового значения реализуется благодаря многозначности толкования цвета, представляющей "особый мир, одну из сторон отражения мироощущения, проявление разных смысловых ассоциаций" [31, с. 101].
Через ассоциативные механизмы мышления старое значение выступает отправной точкой для движения к новому понятию. Ассоциации - это связь представлений, через которую одно представление, появившись в сознании участника коммуникации, вызывает другое - по сходству, смежности или противоположности. Являясь основным двигателем механизма мышления, ассоциации связывают имеющиеся представления о внеязыковых сущностях с теми их свойствами, которые всплывают в сознании в каком-либо новом ракурсе их отображения, и участвуют, таким образом, в создании новых понятий и значений языковых единиц.
Присущие цветообозначениям ассоциативные связи разграничиваются на ингерентные и адгерентные.
Ингерентные ассоциации определяются самой природой цвета, онтологически вытекают из вызываемых каж-50
дым цветом зрительных ощущений [32, с. 76]. Влияние цвета на психику отмечено еще Иоганном Вольфгангом Гете, который утверждал, что "каждый цвет производит определенное впечатление на человека" [33, с. 262]. Но по своему воздействию цвета неоднозначны. В произведении "Искусство цвета" Йоханнес Иттен указывает следующее: "Цвета - это сияющая сила, энергия, воздействующая на нас либо позитивно, либо негативно, независимо от того, осознаем мы это или нет" [34, с. 16]. Опыт, который мы получаем в природе с каждым цветом, выражает наши цветовые переживания, из которых возникают ассоциации, приписываемые нами каждому цвету. Например, rosa - хороший, приятный, радужный, schwarz - плохой, темный, мрачный. Набор этих ассоциаций обозначается как психологическое осмысление цвета, "цветовые ассоциации", "цветовое мышление" [35, с. 173], коннотации цветов [36, с. 95].
Возникающие в сознании человека через действие механизма аналогии ассоциативные признаки образуют фонд адгерентных ассоциаций. Прежде всего, определение цветовой окраски направлено на характеристику внешних признаков объекта. В связи этим наиболее распространены ассоциативные связи "цвет - типичный носитель данного цвета": rot - красный как кровь ^ кровавый, weiß - белый как снег ^ снежный. Также встречаются ассоциации по смежности:
- временные: цвет молодых побегов, зелени, рост, развитие ^ grün = относящийся к периоду молодости;
- пространственные: цвет красящего вещества, изобретенного в Пруссии, где было широко распространено протестантское религиозное движение ^ blau = протестантский;
- каузативно-консекутивные: цвет здоровой кожи свидетельствует о хорошем самочувствии человека ^ rosa = здоровый.
В процессе развития новых (вторично-номинативных) лексических значений немецких прилагательных важное место занимает символика каждого цвета, отражающая всевозможные ассоциации и объективные особенности психики. Цветообозначения, вызывающие многочисленные ассоциативные связи, воспринимаются как определённые символы. Отвлечённые образные представления, закреплённые за цветом в человеческом сознании (например: s^warz = Na^t), прочно укоренились в цветовой символике. Человеческие качества и психические настроения нередко представлены через цветовые символы (rot = Liebe, weiß = Uns^uld, blau = Treue). Хотя языковой символ органически связан с образными средствами языка (метонимия, метафора, сравнение, аллегория) [37, с. 1], тем не менее, он не совпадает по своим функциям и структуре ни с одним из этих явлений и является самостоятельным понятием.
В разных культурах значение цветов и ассоциации, которые они вызывают, значительно разнятся, что обусловливается, прежде всего, национальной историей и литературой. В немецкой культуре имеются свои толкования и интерпретация цветов. В немецком языке прилагательные цвета имеют несколько символических значений и при описании человека они отражают черты его характера, отношение к миру, психологический настрой, статус: blau - наивный, аристократичный; s^warz - негативный, злой, мрачный, пессимистичный; grün - молодой, незрелый, неопытный; weiß - честный, чистый, невинный, rot - хитрый, лживый.
Языковые символы выступают в качестве единиц лексического уровня языка, представляющих абстрактное содержание в конкретно-образной форме. Арутюнова Н. Д. отмечает, что "символ базируется на образе" [38, с. 337]. Понятие образа - выраженного в художественной форме наглядного представления о каком-нибудь факте действительности - имеет большое значение для определения сущности языкового символа. Такие выражения как goldene Haare, grüner Junge, Blaubart не только нечто означают, но и означают при помощи конкретного об-Baltic Humanitarian Journal. 2018. Т. 7. № 1(22)
филологические науки
Гайдукова Тамара Михайловна О ПЕРВИЧНОЙ И ВТОРИЧНОЙ ...
раза:
Blaubart = Frauenmörder (aus dem Märchen: Ritter, der seine Frauen umbringt, weil sie seinem Gebot nicht gehorchen) [39]. Данное наименование включено в группу бахуврих, образованных на основе переноса значения с части на целое - 'pars pro toto', и является результатом работы двух семантических механизмов - метонимии (перенос цвета бороды сказочного героя на наименование его самого) и метафоры (употребление вторичной номинации относительно любого мужчины, поведение которого подобно образу действий жестокого сказочного рыцаря), вследствие этого цветонаименование имеет особую эмоционально-стилистическую окраску :
"Haben Sie mal von einem gewissen Pedro dem Grausamen gehört?" "So dunkel". "Eine Art Blaubartskönig". "...ich weiß noch, dass wir von meiner Freundin Hulda Niemeyer immer behaupteten: sie wisse nichts von Geschichte, mit Ausnahme der sechs Frauen von Heinrich dem Achten, diesem englischen Blaubart" [40, c. 128].
В символизме цветообозначение становится определенной формой передачи информации - "образным объектом, или "образным субъектом", носителем некой информации о мире", так как "в центре символизма - миф о трагическом разрыве между видимостью и сущностью, "быть" и "казаться", коннотацией и денотацией, внешней и внутренней формой слова" [41, c. 72]. Языковые образы передают настроение, чувства, экспрессивную оценку предмета мысли. Символ выступает в качестве особого вида образа. Образ становится символом в силу приобретаемой им функции в жизни лица, в жизни социума, государства, религиозной и культурной общности, идейного содружества, а также в жизни всего человечества [42, c. 26].
К символическому можно отнести такое употребление, которое находится в полном соответствии с природой, если цвет используется в соответствии с его эффектом и реальная связь немедленно выражает значение [43, c. 235]. Слово в процессе символизации отрывается от конкретного содержания. А. Ф. Лосев говорит об изначальной двойственности символа, наличии двух сторон, где "А указывает на В" [44, c. 3]. Символ и символизируемое сохраняют между собой внутреннюю связь, образуя единый смысл. [45, c. 75].
Всем видам тропа (эпитету, метафоре, сравнению и другим) свойственна символика, поскольку через нее образы становятся более высокоэстетичными и эмоциональными. Значение слова, функционирующего в качестве тропа, является образным [24, c. 163]. Символ часто выступает базой образования тропов. В частности, цветообозначение rot является ярким тому подтверждением: "красный цвет - цвет крови (например, Красное знамя)":
Die Arbeiter ließen es sich belustigt gefallen, und auch die Zuschauer am Straßenrand lachten, denn es sah aus, als hätten die Verhafteten, die auf dem Marsch zum Polizeipräsidium in Hochstimmung unter roten Fahnen die Internationale sangen, die Detektive verhaftet [46, c. 72].
Устойчивое выражение rot wie Blut широко распространено в немецком языке. Признак красного цвета содержится в семантике слова Blut, в связи с чем цветообоз-начение rot имеет семантические дериваты "кровавый", "кровопролитный". Поскольку революционные события связаны обычно с человеческими жертвами и кровопролитными боями, то в дальнейшем путем метафорического переноса сформировалось очередное вторично-номинативное значение rot - "относящийся к революционной деятельности". Так, красный цвет выступает символом революции: rot wie Blut ^ rot = revolutionär, знаменуя пролитую сторонниками революционных идей кровь. Следующим шагом становится перенос характера деятельности человека (приверженность революционным идеям) на называние его самого: der Rote = Revolutionär. Итогом служит возникновение нового ЛСВ слова, характеризующего человека через цвет без видимого его
присутствия (ср. также использование цвета для номинации участников различных политических событий: der Weiße "белый", der Orangene "оранжевый").
In ihren Augen war es unverzeihlich und schandbar, ein simpler Arbeiter zu sein, in die Fabrik zu gehen, ein Sozi zu sein, ein Roter! [47, c. 22].
Нередко цвет вырисовывается как самостоятельный образ, будучи не просто признаком предмета, а чем-то более первичным по отношению к нему, то есть цветовой эпитет выходит за рамки символа, заменяя само описание предмета. Например, черный - символ зла, в Средневековье дьявол считался "князем тьмы", потому его называли der Schwarze (der Schwarze = der Teufel [7], schwarz wie der Teufel [39]):
... Da erblickte er mitten auf seinem Acker einen Haufen feuriger Kohlen, und als er voll Verwunderung hinzuging, so saß oben auf der Glut ein kleiner, schwarzer Teufel [18, c. 696].
Символика гораздо ярче отражена в пословицах, поскольку она относится к бессознательным представлениям народа:
Schwarzes Haar und roter Bart, Zeichen einer bösen Art [48, c. 209];
Die Teufel sind alle schwarz [49, c. 248].
Итак, анализ семантики цветообозначений показывает, что при номинации человека большую часть составляет использование данной лексической группы во вторичном значении, это позволяет представить более полную картину отражения в языке качеств человека. Вторично-номинативные цветообозначения служат не только средством внешней характеристики человека, но также содержат его нравственную оценку: в них, как в зеркале, отражены личностные особенности индивида, его поведение и внутреннее состояние, что позволяет судить об особенностях его характера, и устанавливать ряды оппозиций с положительной и отрицательной оценкой.
Поскольку цветообозначения являются многозначными, то в их семантической структуре в качестве инвариантного значения выступает указание на определенное цветовое качество. Все другие значения цвето-наименований являются вариативными, вторичными, и определяются как лексико-семантические варианты слова (ЛСВ).
Важную роль в процессе развития новых ЛСВ у цве-тообозначений человека играет символика каждого цвета, опирающаяся на всевозможные ассоциации и объективные особенности психики. Языковые символы представляют собой единицы лексического уровня языка, благодаря которым абстрактное содержание представляется в конкретно-образной форме. Цветообозначения, вызывающие многочисленные ассоциативные связи, воспринимаются как определенные символы. Известно, что цветообозначения в немецком языке имеют несколько символических значений, отражающих черты характера человека, его нравственные, психические, физические и многие другие качества. Наиболее четко символические значения цветов отражены в пословицах.
Результатом взаимодействия внешних (внеязыко-вых) факторов и языковых традиций является появление новых ЛСВ цветообозначений человека. Цветовые прилагательные многозначны, так как обусловлены экстралингвистической реальностью. Но полисемия цветообозначения упраздняется в конкретной речевой ситуации и происходит реализация лишь одного из возможных ЛСВ. "Все оценки и значения цветов зависят от ситуативных факторов" [36, c. 95], поэтому при определении конкретных лексических значений цветонаимено-ваний человека следует учитывать текст и отраженную в нем ситуацию.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Михайлова, Т. А. О понятии "основной цвет" в синхронии и диахронии / Т. А. Михайлова // Проблемы цвета в этнолингвистике, истории и психологии: "Круг-
лый стол". - М., 2004. - С. 33-39.
2. Уфимцева, А. А. Лингвистическая сущность и аспекты номинации / А. А. Уфимцева, Э. С. Азнаурова, Е. С. Кубрякова, В. Н. Телия // Языковая номинация (Общие вопросы). - М., 1977. - С. 7-98.
3. Hentschel, E. Handbuch der deutschen Grammatik / E. Hentschel, H. Weydt. - Berlin; New York: de Gruyter, 1990. - 451 S.
4. Eisenberg, P. Grundriß der deutschen Grammatik. Das Wort / P. Eisenberg. - Stuttgart; Weimar: Verlag J. B. Metzler, 1998/2000. - Bd. 1. - 489 S.
5. Вольф, Е. М. Грамматика и семантика прилагательного: на материале иберо-романских языков / Е. М. Вольф. - М.: Наука, 1978. - 200 с.
6. Die Zeit. - 2004. - № 31.
7. Duden "Etymologie": Herkunftswörterbuch der deutschen Sprache: völlig neu bearb. von G. Drosdowski. -Mannheim / Zürich / Wien: Dudenverlag, 1989. - 839 S.
8. Kluge, F. Etymologisches Wörterbuch der deutschen Spraye: earb. von W. Mitzka. - Berlin 30: Walter de Gruyter & CO, 1963. - 917 S.
9. Etymologisches Wörterbuch des Deutschen: erarbeitet unter der Leitung von W. Pfeifer. - München: Deutscher Taschenbuch Verlag, 1995. - 1665 S.
10. Гёте, И. В. Об искусстве: сост. А. В. Гулыга / И. В. Гёте. - М.: Искусство, 1975. - 622 с.
11. Hauff, W. Märchen / W. Hauff. - М.: Прогресс, 1956. - 378 с.
12. Remarque, E. M. Drei Kameraden / E. M. Remarque. -Moskau: Verlag für fremdsprachige Literatur, 1960. - 445 S.
13. Rosch, E. Cognitive Representations of Semantic Categories / E. Rosch // Journal of experimental psychology 3. - 1975. - S. 192-233.
14. Ol'sansky, J. G. Sprache und Kultur - kognitive und prototypische Ansätze / J. G. Ol'sansky // Deutsch als Fremdsprache. - 2000. - Heft 4. - S. 228-233.
15. Телия, В. Н. Вторичная номинация и её виды / В. Н. Телия // Языковая номинация (Виды наименований).
- М., 1977. - С. 129-221.
16. Рахманин, В. С. Социальные проблемы языка в современном мире / В. С. Рахманин // Эссе о социальной власти языка. - Воронеж, 2001. - С. 13-20.
17. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н. Ярцева. - М.: Советская энциклопедия, 1990. - 685 с.
18. Grimm, Brüder. Kinder- und Hausmärchen / Br. Grimm. - Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1964. - 787 c.
19. Арнольд, И. В. Стилистика современного английского языка / В. И. Арнольд. - М.: Просвещение, 1990.
- 300 с.
20. Шаховский, В. И. К типологии коннотации / В. И. Шаховский // Аспекты лексического значения. -Воронеж, 1982. - С. 29-34.
21. Гак, В. Г. К проблеме семантической синтагматики / В.Г.Гак // Проблемы структурной лингвистики. -М., 1972. - С. 367-395.
22. Вольф, Е. М. Функциональная семантика оценки / Е. М. Вольф. - М.: Наука, 1985. - 228 с.
23. Никитин, М. В. Лексическое значение слова (структура и комбинаторика) / М. В. Никитин. - М.: Высшая школа, 1983. - 123 с.
24. Ахманова, О. С. Словарь лингвистических терминов / О. С. Ахманова. - М.: Советская энциклопедия, 1969. - 605 с.
25. Шанский, Н. М. Лексикология современного русского языка / Н. М. Шанский. - М.: Просвещение, 1972.
- 368с.
26. Смирницкий, А. И. Лексикология английского языка / А. И. Смирницкий. - М.: Изд-во литературы на иностранном языке, 1956. - 259 с.
27. Уфимцева, А. А. Семантика слова / А. А. Уфим-цева // Аспекты семантических исследований. - М., 1980. - С. 5-80.
28. Küpper, H. Wörterbuch der deutschen Umgangs-
52
sprache / H. Küpper. -Stuttgart: Ernst Klett Verlag, 1990.
- 959 S.
29. Grass, G. Die Blechtrommel: Roman / G. Grass. -München: Deutscher Taschenbuch Verlag, 1997. - 779 S.
30. Kirche auf dem Blauen Berg. - URL: http://www. leverkusen.com/guide/Archiv1.txt/Lev00079.html
31. Анищенко, О. А. Символика цвета в школьной среде 19 в / О. А. Анищенко // Русский язык в школе.-2005. - № 1. - С. 101-105.
32. Тяпкина, Т. М. Вторично-номинативные функции цветообозначений в современном немецком языке: дис. ... канд. филол. наук / Т. М. Тяпкина. - Н. Новгород, 2002. - 286 с.
33. Goethe, J. W. von. Farbenlehre: Auswahl und Einführung von J. Pawlik. - Köln, 1985. - 345 S.
34. Itten, J. Kunst der Farbe: Subjektives Erleben und objektives Erkennen als Wege zur Kunst / J. Itten. -Ravensburg: Otto Maier, 1962. - 322 S.
35. Миронова, Л. Н. Семантика цвета в эволюции психики человека / Л. Н. Миронова // Проблема цвета в психологии. - М., 1993. - С. 172-188.
36. Сивик, Л. Цветовое значение и измерения восприятия цвета / Л. Сивик // Проблема цвета в психологии.
- М., 1993. - С. 95-120.
37. Стерлигов, С. Г. Устойчивые символические единицы современного немецкого языка (семантика и функционирование): автореф. дис. ... канд. филол. наук / С. Г. Стерлигов. - М., 1981. - 24 с.
38. Арутюнова, Н. Д. Язык и мир человека / Н. Д. Арутюнова. - М.: Языки русской культуры, 1999. - 896 с.
39. Duden Stilwörterbuch der deutschen Sprache. Die Verwendung der Wörter im Satz: neu bearb. und erw. von G. Drosdowski. - Dudenverlag: Mannheim/Wien/Zürich, 1988.
- Bd.2. - 864 S.
40. Fontane, Th. Effi Briest / Th. Fontane. - Leipzig: Verlag Philipp Reclam jun., 1998. - 274 S.
41. Бернат, О. С. Эстетический идеал символизма и его отражение в языке / О. С. Бернат // Вестник ЮжноУральского гос. университета. - 2004. - № 7. - С. 72-76.
42. Арутюнова, Н. Д. Метафора и дискурс / Н. Д. Арутюнова // Теория метафоры: Сборник. - М., 1990. -С. 5-32.
43. Тодоров, Ц. Теории символа:пер. с франц. Б. На-румова / Ц. Тодоров. - М.: Дом интеллектуальной книги / Русское феноменологическое общество, 1998. - 408 с.
44. Лосев, А. Ф. Проблема символа и реалистическое искусство / А. Ф. Лосев. - М.: Искусство, 1976. - 336 с.
45. Абрамов, М. Г. Знак и символ / М. Г. Абрамов // Человек. - 2006. - № 3. - С. 72-79.
46. Frank, L. Links wo das Herz ist/ L. Frank. - М / Л.: Просвещение, 1965. - 185 с.
47. Bredel, W. Die Väter / W. Bredel. -Berlin und Weimar:Aufbau-Verlag, 1980. - 463 S.
48. Graf, A. E. 6000 deutsche und russische Sprichwörter / A. E. Graf. - Halle (Saale): VEB Max Niemeyer Verlag, 1960. - 297 S.
49. Beyer, H. Sprichwörterlexikon / H. Beyer, A. Beyer.
- Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1989. - 392 S.
Статья поступила в редакцию 28.01.2018 Статья принята к публикации 27.03.2018
Baltic Humanitarian Journal. 2018. Т. 7. № 1(22)
