CC BY
151
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Аренков Н.А., Багиев Е.Г. Бенчмаркинг и маркетинговые решения.- СПб.: СПбГУЭФ,
2000.
2. Бронникова Т.С., Ланкин В.Е. Системный подход к организации маркетинга образовательных услуг вуза // Известия ТРТУ № 5.- Таганрог: Изд-во ТРТУ, 2003.
3. Фатхутдинов Р.А. Стратегический маркетинг. 2-е издание, переработанное и дополненное.- СПб: ПИТЕР. 2002.
Г.Я. Гольдштейн О НЕСИСТЕМНОСТИ ОБЩЕЙ ТЕОРИИ СИСТЕМ
С развитием проектирования больших систем начала ощущаться определенная потребность не только в обобщении опыта проектирования, но и в некой единой методике решения всех многообразных задач проектирования. Это приобрело особую значимость в период бурного развития информационных и управляющих систем после Второй мировой войны. Оказалось, что, по крайней мере, теоретическая база этого уже существует. Еще в тридцатые годы Л. фон Берталанфи сделал попытку разработки так называемой общей теории систем [1]. В дальнейшем это направление в науке было продолжено работами Месаровича, Такахара, Уёмова и других [6]. Подробно генезис этих исследований изложен в [3]. Развитие потока публикаций по этой теории совпало с торжеством винеровской концепции кибернетики, что создало впечатление кануна завершения постройки здания теории проектирования научно-технических систем. Все почему-то забыли, что Л. фон Берталанфи впервые доложил свои соображения по общей теории систем на философском семинаре и, по сути дела, в центре исследований по этому направлению были проблемы:
• определения системы;
• представления ее структуры;
• классификации систем;
• их целеполагания.
Даже в пределах этих достаточно общих представлений сегодня, через 50 лет после “системного бума”, мало практически завершенных результатов. Например, только определений понятия “система” существует не одна сотня, и споры вокруг этого понятия, не давая ничего реального практическим разработчикам систем, начинают напоминать известные дебаты тупо- и остроконечников. К середине 70-х годов происходит определенное отрезвление и появляются серьезные неанга-жированные труды, пытающиеся объективно оценить обстановку. К их числу следует в первую очередь отнести предисловие акад. В.М. Глушкова в [5] и монографию Б.С. Флейшмана [9].
В.М. Глушков отмечает, что “идея анализа слабоструктуризованных проблем и разработки способов их решения показала свою перспективность... Даже в тех случаях, когда практические аспекты некоторых системных проблем по сложности оказались недоступными современной теории, неудачи и разочарования не вызывали уныния”. В то же время академик отмечает: —Деятельность в области создания концептуальных и методологических основ не вполне соответствует практическим потребностям. Уже первые работы Берталанфи, Бекетта, Месаровича и других ученых показали, что фронтальная атака системных проблем не всегда приводит к успеху... Универсальность любой теории основана на предположении о существовании достаточно общих законов (в данном случае речь идет о законах организации, справедливых для любого объекта, попадающего под определение “системы” или “сложной системы”). Учитывая широту этого определения, законы эти должны быть чрезвычайно общими и в то же время строгими, количественными,
не только подтвержденными практикой, но и приложимыми к практике, законами конструктивными. Строго обоснованного ответа на вопрос о том, что такие общие законы существуют - пока нет”.
Пожалуй, наиболее последовательно основные принципы системологии изложены Б.С. Флейшманом в [9]. Он указывает, что если теория типа общей теории систем претендует на фундаментальность, то это означает, что она должна сочетать широту (общность) и конструктивность (глубину). В отличие от физикализма, где законы формируются на основе экспериментов, законы системологии устанавливаются, по мнению Б.С. Флейшмана, на принципиально иной логической основе. В этой основе три принципа:
• формирования законов;
• рекуррентного объяснения;
• минимаксного построения моделей.
Первый принцип состоит в следующем: постулируются осуществимые модели, а из них в виде теорем выводятся законы сложных систем. Таким образом, несоответствие реальной сложной системы закону лишь говорит о том, что эта система не соответствует тому классу моделей, для которых выведен закон.
Второй принцип связан с тем, что для системологии нереалистично применение принципа редукционизма (объяснение явлений на высшем уровне явлениями на более низких уровнях системы). Поэтому она вынуждена довольствоваться предельно ослабленным принципом объяснения, который можно назвать рекуррентным: свойства системы данного уровня выводятся в виде теорем, исходя из постулируемых свойств элементов и связей между ними.
Третий принцип состоит в следующем. Теория должна состоять из простейших моделей нарастающей сложности (современный вариант принципа “бритвы Оккама”). Следствием из этого является следующее утверждение: грубая модель более сложной системы может оказаться проще более точной модели более простой системы. Таким образом, возможности построения теории сложных систем связаны, по Б.С. Флейшману, с возможностями построения их простых оптимизационных моделей. По нашему мнению, построенная таким образом теория будет страдать неизбежными принципиальными пороками: оценочным характером простых моделей и неизбежным стохастическим характером выводов, достоверность которых будет определяться допустимой грубостью оценок.
Тем не менее, автор [9] попытался, используя математически формальное описание системы, сформулировать общую проблему системологии и пришел к неутешительному выводу, что на решение этой задачи в самой общей постановке не приходится рассчитывать [9. С. 205].
После того, как были сделаны эти выводы в [9], прошло более двадцати лет. В 1999 году вышло второе издание фундаментального учебника В.Н. Волковой и А.А. Денисова [3]. Авторы в заключении (с. 491) приходят к следующим рекомендациям по применению на практике положений общей теории систем:
• надо опираться на основные понятия теории систем и философские концепции, лежащие в основе исследования общесистемных закономерностей;
• надо производить структуризацию целей;
• основной методикой применения системного анализа является постепенная формализация частных задач;
• целесообразно проводить рекурсивное улучшение частных моделей;
• адекватность частных моделей должна доказываться последовательно по мере их формирования.
Таким образом, по мнению авторов, “моделирование” становится своего рода “механизмом развития системы”, то есть отсутствует главный признак систем-
ного мышления: "движения от общего к частному". Таким образом, предлагаемый авторами [3] "системный подход" сводится по существу к искусству формализации частных моделей.
Можно поспорить с авторами [3] о том, что такой подход может быть неэффективным, например, тогда, когда модель принципиально невозможно построить или использовать. Но главное в другом, авторы, по сути, подтверждают, что сегодня, спустя пятьдесят лет после своего триумфального появления, общая теория систем не может быть эффективно использована в реальном проектировании сложных систем. Действительно, какие ее достижения реально используются? Можно назвать структуризацию целеуказания, принцип “бритвы Оккама”, моделирование, как методический инструмент разработчика.
Нельзя считать принцип “бритвы Оккама” достижением теории систем (У. Оккам жил в 1290-1350 гг.). О валидности теоремы Гёделя о неполноте [8] известно уже 150 лет, а она - основа структуризации целеуказания.
В течение более 30 лет на всех конференциях, симпозиумах, семинарах, связанных с использованием положений общей теории систем, автор этой статьи задавал докладчикам два вопроса:
• можете ли Вы назвать разработку, успешно выполнить которую можно было только с использованием положений теории систем?
• если такая разработка существует, то насколько повысилась ее эффективность при использовании теории систем?
Ни разу в течение этих лет мы не слышали конкретных ответов на эти вопросы.
Так в чем же заключаются пороки общей теории систем, которые не позволяют считать ее реальной основой разработки сложных научно-технических, экономических и других систем?
Выше уже отмечалось, что эта теории страдает:
• отсутствием строгих количественных приложимых к практике конструктивных законов;
• невозможностью установить такие закономерности на основе практики (экспериментов);
• нереалистичностью применения для этой теории принципа редукционизма.
Остановимся на последнем и рассмотрим иной подход. Если в этой теории неприменим принцип редукционизма, то, может быть, она позволяет строго иерархическое построение моделей "сверху" (иначе "несистемно" само применение термина "общая"). Увы, вторая теорема Гёделя имеет следствием то, что целеполагание для конкретной системы нельзя выполнить внутри нее (принцип неполноты Гёделя) [8]. Таким образом, для анализа системы следует привлекать надсистему, а для анализа последней следующую надсистему, и так до бесконечности или до Творца, что невыполнимо, ибо подразумевает владение "абсолютным знанием". Одним словом, в соответствии с терминологией ленинградской школы математиков 4050-х годов XX столетия, это задача с так называемой "дурной бесконечностью".
Следует обратить внимание и на то, что имеется множество определений понятия системы. Это попросту свидетельствует об отсутствии в основе теории общепринятой системы постулатов.
Многие работы по общей теории систем далеки от подлинной научности и страдают вкусовщиной, что также свидетельствует о "размытости" научной базы теории. Так, в работе [7] в качестве "трех ключевых принципов" общей теории систем, открытых по мнению автора работы в 60-70 годы XX столетия, названы следующие:
• отношение площади поверхности к объему тела ограничивает размер системы;
• саморегулируемые подсистемы обеспечивают стабильную модель изменения структуры организации;
• инфраструктуры коммуникаций и координаций определяют функции и сложности созданных человеком систем.
Даже беглое рассмотрение этих "принципов" позволяет сделать следующие критические выводы:
• первый принцип полагает, что систему можно моделировать чем-то вроде наполненного элементами шара, - чем это обоснованно, непонятно. Этот принцип перестает действовать, если шар полый, и в других случаях;
• второй принцип полагает, что комплекс саморегулируемых подсистем обеспечит большую стабильность, чем их координация в процессе управления. Это противоречит мировой концепции перехода компаний от мультилокальной организации к глобальной, "чем кризиснее ситуация - тем важнее централизация", - этот тезис менеджмента никто не опроверг;
• третий принцип вообще все ставит "с ног на голову". По мнению автора, не функции системы определяют ее инфраструктуру, а наоборот (о такой "точке зрения" мы упоминали в [4]).
С общей теорией систем происходит что-то подобное случившемуся в XVII веке с теорией французской классической трагедии.
После трагедий Корнеля и Расина правила классицизма трагедии были сформулированы Н. Буало [2]. Однако даже его друг Мольер не следовал им буквально и тем более никто не считал, что, изучив трактат Н. Буало, любой может приступать к созданию высокой французской трагедии. Не очень верят в такую возможность и апологеты общей теории систем. Так авторы [3], посвятив две главы основам этой теории и изложив там 28 формул, далее в трех главах, посвященных разработкам конкретных систем, нигде не ссылаются на эти формулы. Это свидетельствует о том, что на практике общие принципы "теории систем" заменяются чем-то другим, обеспечивающим системность разработки. Следует подчеркнуть известную истину - более важная задача переделать мир, а не объяснять его.
Авторы [3] несомненно понимают коренные недостатки своего подхода, что привело к введению ими понятия "укрупненных компонентов" системы вместо или наряду с "элементами" [10]. В качестве примеров таких компонентов используются по сути подмножества рассматриваемой системы или ее надсистем, что практически сводит задачу к определению уровня детализации системы, а не к ее доуточне-нию (молекулы вместо атомов или еще более мелких составных частей всего материального). Последнее бессмысленно, ибо как указывает Г.Б. Клейнер, "Современный уровень развития математического моделирования практически не позволяет сколько-нибудь адекватно моделировать реальные объекты" [11].
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Берталанфи фон Л. Общая теория систем - критический обзор. В кн. Исследования по общей теории систем.- М.: Прогресс, 1969.
2. Буало Н. Поэтическое искусство.- М.-Л.: Гослитиздат, 1937.
3. Волкова В.Н., Денисов А.А. Основы теории систем и системного анализа.- СПб.: Изд-во СПбГТУ, 1999.
4. Гольдштейн Г. Я. Проблематика использования математических моделей в управлении экономико-производственными системами // Сб. трудов "Системный анализ в экономике".- Таганрог: Изд-во ТРТУ, 2000. С. 68-78.
5. Глушков В.М. Предисловие к кн.: Дружинин В.В., Конторов Д.С. Проблемы системологии.- М.: Сов. радио, 1976.
6. Месарович М., Мако Д., Такахара И. Теория иерархических многоуровневых систем.-М.: Мир, 1973.
7. Теллин С. Интранет и адаптивные инновации: переход от управления к координации в современных организациях // СУБД. 1996. № 5-6.
8. Успенский В. А. Теорема Геделя о неполноте.- М.: Наука, 1982.
9. Флейшман Б. С. Основы системологии.- М.: Радио и связь, 1982.
10. Волкова В.Н., Денисов А.А. К вопросу об определении систем.- Таганрог: Изд-во ТРТУ,
2001.
11. Клейнер Г.Б. Системное моделирование микроэкономических объектов // Сборник трудов "Системный анализ в экономике".- Таганрог: Изд-во ТРТУ, 2001.
Л.Н. Дейнека
ПРОДОВОЛЬСТВЕННАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ -СИСТЕМНАЯ ПРОБЛЕМА ГЛОБАЛИЗИРУЕМОЙ ЭКОНОМИКИ
Разрушительные последствия реформирования экономики и всей общественной системы во многом подорвали позиции России в мировом сообществе. Возникла реальная угроза экономической безопасности страны. Продовольственная безопасность - важнейшая составляющая экономической безопасности, социальной стабильности общества и сохранения страной своего суверенитета. Проблема продовольственной безопасности в последнее время стала предметом интенсивного обсуждения в научно-практических и государственно-управленческих кругах. В 2002 г. в Москве прошла Международная конференция по проблемам продовольственной безопасности России. Ученые пытаются понять ее суть, определить критерии угроз продовольственной безопасности, предложить пути разрешения проблем, поскольку они затрагивают интересы всего человечества.
Анализ экономической литературы по данной проблеме, а также фактических данных позволяет выделить несколько уровней продовольственной безопасности: мировой (глобальный), мегарегиональный, национальный, региональный и на уровне отдельного человека, семьи, социальной группы.
На мировом уровне проблема продовольственной безопасности обусловлена причинами глобального характера. Во-первых, более высокими темпами роста населения по сравнению с темпами роста производства продовольствия. Так, на нашей планете к концу XIX века проживали 1,62 млрд человек. За следующие 60 лет число жителей земного шара удвоилось, а еще через 25 лет - утроилось. В 2000 г. мировое сообщество насчитывало более 6,1 млрд жителей. По расчетам специалистов при сохранении сегодняшних темпов роста населения к 2050 г. на Земле будет жить от 8,9 млрд до 10 млрд человек. С другой стороны, если в 1950-1990 гг. мировое производство зерна, главного продукта сельского хозяйства, который обеспечивает не только продовольственные потребности человека, но и ценный фураж для домашних животных, ежегодно увеличивалось более чем на 2%, то в 19901999 гг. едва на 1%. При этом темпы роста населения мира в последнее десятилетие превышают 1,6%. Площадь земли, занятой зерновыми культурами, на душу населения с середины и до конца ХХ в. сократилась с 0,24 до 0,12 га. По некоторым оценкам, к 2050 г. она уменьшится до 0,08 га на человека [1].
Во-вторых, несмотря на огромные достижения человечества, связанные с внедрением технических, технологических и организационных новшеств в земледелии и животноводстве, обеспеченность продовольствием населения мира остается неудовлетворенной и по причине резкого сокращения таких основных ресурсов, как пахотно-пригодные земли, запасы пресной воды, источники энергии, необходимые для производства сельскохозяйственной продукции. Общая площадь утраченных для мирового сельского хозяйства обрабатываемых земель достигла за всю историю человечества 20 млн км2, что больше площади всей пашни, используемой в на-
