CC BY
56
УДК 49
ББК Ш 164.3
В.И. Рассадин, С.М. Трофимова
г. Элиста
О некоторых редких падежах в калмыцком и ойратском языках1
В статье рассматриваются редкие падежи в калмыцком и ойратском языках, не вошедшие в парадигму склонения современного калмыцкого языка. Среди этих падежей выделяются неопределенный падеж, архаичный падеж — транзитив, звательный падеж, падеж предела. При этом даются как формы выражения этих падежей, так и их содержание употребления в речи.
Ключевые слова: калмыцкий и ойратский языки, система склонения, древнемонгольский язык, древние падежи, неопределенный падеж, звательный падеж, падеж транзитива, падеж предела, неопределенно-местный падеж.
V.I. Rassadin, S.M. Trofimova
Elista
On some rare cases in the kalmyk and oirat languages
Some rare cases of the Kalmyk and Oirat languages, which have not entered the declension paradigm of modern Kalmyk, are revealed in the article. They consider as rare such cases as an indefinite case, an ancient transitive, a vocative, and a limitive case. They also present the formal and conceptual aspects of the given cases.
Key words: the Kalmyk and Oirat languages, the declension system, ancient Mongolian, ancient cases, an indefinite case, a vocative, a transitive, a limitive, an indefinite locative.
В системе склонения древнемонгольского языка был еще неопределенный падеж (Casus indefinitus), статус которого оспаривается монголоведами вплоть до его полного отрицания. Этот падеж выполнял функции неопределенно-винительного,
неопределенно-местного и неопределеннонаправительного падежей.
Неопределенный падеж имеет три значения: грамматическое значение на уровне языка, на уровне речи выражает указание на обобщен-
1 Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ-МинОКН Монголии, грант № 07-04-92306а^.
ность объекта, неопределенное местоположение и неопределенное направление.
Основным значением неопределенного падежа является значение прямого объекта типа калм. бичг бичх, ойр2. бичг бичх — «писать письмо». Когда объект неизвестен, неопределен, когда не важно уточнение количества, функцию объекта выполняет существительное в неопределенном падеже, например, употребляясь с глаголом, обозначает повседневные занятия людей калм. цэ уух, ойр. цэ уух — «пить чай»; когда прямое дополнение неразрывно связано по смыслу с глаголом, образуя вместе с ним как бы сложный глагол: калм. хв манх, ойр. кв маннах — «пасти овец».
Неопределенный падеж может иметь определительно-обстоятельственное значение, например: калм. Москва йовад ирв, ойр. Москва очад ирв «Съездил в Москву». Представляется возможным отметить, что некоторые падежи, выделенные Г.Д. Санжеевым, требуют уточнения, например, неопределенно-местный падеж, который активно употребляется в современных монгольских языках. Примеры: ойр. Бат квдвв очив — «Бат уехал в худон».
Для наглядности приведем примеры из разных языков, которые будут различаться не только характером передачи, но и семантической сочетаемостью слов. Так, например: калм. уг келх, ойр. уг келх — «слово говорить»; монг. вввл вввлжих — «зиму зимовать»; бур. ажал ажалах — «работу работать». Словосочетаний такого рода в языках много. Приведенные примеры из монгольских языков внешне сходны с русской конструкцией: — зиму зимовать и английской — spend the winter, однако данные конструкции противопоставлены друг другу: монгольские языки используют в этом случае конструкцию с прямым дополнением, английский — слова с различным лексическим значением, а русский — форму винительного падежа.
Итак, основа не может принимать формальный показатель, когда ей предшествует определение; ср., например, калм., ойр. Би дегтр авув «Я взял книгу» и Би сэн дегтр авув «Я взял интересную книгу». В данном примере видно, что даже наличие детерминатива, в частности сэн «интересный», не позволяет присоединить к основе показатель падежа. Однако, если мы в данную конструкцию введем указательное местоимение типа калм., ойр. эн «этот», который указывает на конкретный, определенный предмет, например, калм., ойр. Эн детриг авув «Я взял эту книгу».
2 Здесь и далее ойратские примеры даны калмыцкой графикой
Востоковедение
Звательный падеж ^окайу). Так, например, авторы первых грамматик монгольских языков [1, с. 28; 3, с. 38, 42; 7, с. 49, 50, 185-186; 9, с. 79, 82; 13, с. 25] выделяли звательный падеж. В виде замечания отметим, что именительный падеж выполняет функцию звательного падежа. В большинстве языков мира обращение оформляется с помощью первого падежа; в этом случае данный падеж произносится с особой, чрезвычайно характерной звательной интонацией, благодаря чему он теряет вообще всякое смысловое значение. Иными словами говоря, именительный падеж в функции звательного падежа оформляет обращение, которое стоит как бы обособленно в предложении, хотя с последним оно связано при помощи особой интонации. Следовательно, звательная форма не выражает, в отличие от собственно-падежных форм, синтаксической связи между словами в предложении. В нашей речи у обращения особая функция, отличная от членов предложения, служащая для выражения мысли: побудить собеседника слушать речь. Поэтому в качестве обращения часто употребляются имена собственные, отчества и фамилии, свидетельствующие также о тождественном выражении обращения формами номинатива в монгольских языках. Представляется необходимым отметить, что функциональная субституция звательного падежа, существовавшего на раннем этапе развития многих языков, формами номинатива происходит не одинаково. Например, в русском языке этот процесс достиг полного завершения [см.: 5], что касается украинского языка, то он до сих пор сохранил формы звательного падежа.
Таковы краткие лингвистические данные современного состояния обращения, почерпнутые из разных по строю и развитию языков и иллюстрирующие живой процесс субституции вокатива номинативом, связанный с функциональной близостью этих падежей. В более поздних работах исследователи перестали его выделять на том основании, что звательный падеж не характерен монгольским языкам. Но, как показывает языковой материал, звательный падеж существует в монгольских языках как особая грамматическая форма и элементы звательного падежа пережиточно сохранились в монгольских языках, где он представляет собой скорее форму обращения и имеет довольно широкое употребление. Звательный падеж имеет свои формальные приметы интонационного, синтетическо-аффиксального или аналитического типа.
Таким образом, показатель звательного падежа — это так называемая частица обращения в современных языках, которая не выражает
каких-либо синтаксических отношений, оставаясь за пределами членов словосочетания или предложения. Данный падеж имеет омонимичные притяжательным частицам показатели типа монг. -аа/-оо/ -вв/-ээ, например, Ахаа! «Брат»! Эгчээ! «Сестра»! Конечный слог слова в нем произносится долго и с ударением, например, калм. Кермн — Керме'н и Кермэ', ойр. Дорж — Доржа'. Ср. монг. Доржоо и др.-монг. ай, Доржо!
Таким образом, для языков, в которых имеется морфологически выраженный звательный падеж, по мнению К.Е. Майтинской [см.: 4], «определение падежей должно быть несколько шире».
Падежи ограниченного употребления (Реликтовые падежи). В монгольских языках выделяется несколько падежей, которые называются либо редуцированными (застывшая форма наречия), либо редко употребляемыми. Следует отметить, что Г.Д. Санжеев особо выделяет падежи так называемого «ограниченного распределения»: падеж предела в ойратском языке с формантом -цаа/-цоо; в монгольском -цаа/-цээ/-цоо/-цвв; в бурятском -саа/-сээ/-соо/-свв. Данные аффиксы принимают единичные слова. В древнем же языке этот падеж с формой -са/-се использовался широко [см.: 12].
В монгольских языках в свое время был неопределенно-местный, или расширительный падеж (Тга^Шу) с формантом -уур/^р, -гуур/-гYYP -уур/^р, например, монг. доогуур — "по низине”; хойгуур — "стороной”; дотуур — «по низине»; гадуур — "снаружи”; дээгYYP — "поверху”; хвдввгYYP — «по степи»”. В современных монгольских языках формы этого падежа, лексикализовавшись, перешли в наречия места, например, калм., ойр. нааhур, ойр. монг. цаагу-ур, калм., ойр. цааhур, бур. саагуур — «по той стороне»; монг, бур. наагуур — «по этой стороне», «перед чем-то»; калм., ойр. дорагур, ойр. бур. доогуур — «низом»; дээгYYP — «поверх»; YглввгYYP — «утром».
Многие из падежей функционировали в разные периоды развития средневекового и классического монгольского языка, но в процессе эволюции строя монгольских языков некоторые падежи отмирали, выходили из активного употребления и уже отсутствуют в современных монгольских языках, как, например, местный падеж с формативом -а/-е: газар-а «в стране»; соединительный падеж с формантом -lUYa/-luge: yabuqu-lUYa «когда пошли»; падеж предела: калм., ойр. тергцэ «высотой с телегу»;, монг. шагайцаа «по щиколотку»; бур. хоолой-соо «по горло» и неопределенно-местный, или расширительно-местный монг. ходоогуур «по степи» — выдвигались на периферию, превра-
щались в наречия, что произошло, например, с транзитивом. В последующих работах монголистов указанные падежи, за исключением направительного, не нашли своей ниши в падежной системе.
Таким образом, в монгольских языках имеются реликты древней падежной системы:
калм., ойр. ^ур/^р, монг., бур. -гуур/-гYYP, стп..-м. -уиг/-диг со значением транзитива в пространстве и времени, например: калм. деегур, монг., бур. дээгYYP, стп.-м. degegиr «поверху»; калм., ойр. дораhур, монг., бур. доогуур, стп.-м. douYur, dOYUYur; монг. -ш, бур. -ша/-шэ/-шо, стп.-м. -// со значением направления движения или другого действия, например, монг. *доо+ш=доош, бур. *доо+шо = доошо «вниз», *кой+ш = хойш, бур. *кой+шо = хойшо «назад», «к северу», «на север», стп.-м. qoyisi. В современном калмыц-
ком и ойратском языках данный аффикс не обнаружен; монг. -гш, бур.: *гада+гш = гадагш «наружу», *дээ+гш=дээгш «на верх»; монг., бур. -на/-нэ/-но, стп.-м. -па со значением местонахождения, например, монг. цаана, бур. саана, ср. калм., ойр. ца «там», «по ту сторону», стп.-м. сауап-а, монг., бур. наана «здесь», «на этой стороне», монг. дорана «внизу», стп.-м. етипе «впереди»; бур. -ра/-рэ, стп.-м. -га/-ге со значением местонахождения, например, бур. доро, ср. калм., ойр. дор, монг. доор; стп.-м. доги, боиг-а «внизу», бур. дээрэ, ср. калм., ойр. деер, монг. дээр; стп.-м. бедег-е «наверху» [11, с. 109, 110, 111; 2, с. 115; 6; 8, с. 82]; калм., ойр. -аран со значением пространства на эту сторону, по ту сторону: нааран «сюда», цааран «туда», альдаран, хамаран «куда».
Библиографический список
1. Бобровников, А. Грамматика монгольского языка, сочиненная протоиереем Иркутской епархии. — СПб.: Тип. Свят. Правит. Синода, 1835. - 125 с.
2. Дондуков, У.-Ж.Ш. Аффиксальное словообразование частей речи в бурятском языке. — Улан-Удэ, 1964. — 246 с.
3. Ковалевский, О.М. Краткая грамматика монгольского книжного языка. — Казань, 1835.
4. Майтинская, К.Е. К вопросу о категории падежа (на материале финно-угорских языков) // Вопросы грамматического строя. — М., 1955.
5. Николаева, Т. М. Словосочетания с лексемой «один». Форма, значения и их контекстная маркированность // Синтаксис текста. М.: Наука, 1979. — С. 134 — 152.
6. Орловская, М.Н. Язык монгольских текстов XIII-XIV вв. — Москва:Институт востоковедения РАН,1999. — 182 с.
7. Попов, А.В. Грамматика калмыцкого языка, — Казань: Типография Имп. Университета, 1847. — 392с.
8. Рассадин, В.И. Становление говора ниж-неудинских бурят. — Улан-Удэ, 1999.
9. Руднев, А.Д. Лекции по грамматике монгольского письменного языка, читанные в 1903-1904 академ. году. — СПб, 1905.
10. Санжеев, Г.Д. Сравнительная грамматика монгольских языков. — М., 1953. — Т. I.
11. Болд, Л. Орчин цагийн монгол хэлний дагавар. — Улаанбаатар, 1986.
12. GodzinskiSJezyksredniomongolski.—Warszawa, 1985.
13. Schmidt, I. Grammatik der Mongolischen sprache. — St.-Peterburg, 1832.
