CC BY
2
лекторного и резорбтивного), в том числе при установлении их ПДК, экономических последствий организации санитарно-защитных зон, расчетах высоты дымовых труб, эффективности газоочистки и пр., а также с учетом требований обеспечения необходимой культуры газоаналитических работ. Подробный анализ материалов по этому вопросу будет представлен особо.
ЛИТЕРАТУРА. Коллеров Д. К. Метрологические основы газоаналитических измерений. М., 1967.—Маликов М. Ф. Основы метрологии. М., 1949.— Lodge J. Р. В кн.: А. С. Stern (Ed.) Air Pollution, 1968, v. 2, p. 465. — J u t z e G., Lewis R. G., J. Air Pollut. Control. Ass., 1965, v. 15, p. 323. — M о r g a n G. В., Ozolins G„ Tabor E. C„ Science, 1970, v. 170, p. 289. — О' К e e f e A. E., Ort man G. C.. Analyt. Chem., 1966, v. 38, p. 760. — S a 1 t z m a n В. E. Ibid., 1961, v. 33, p. 1100.
Поступила 3/VI 1971 r.
УДК 614.3:62.003.1
Профессора Б. А. Кацнельсон и Б. Т. Величковский
О НЕКОТОРЫХ ОШИБКАХ ЭКОНОМИЧЕСКОГО АНАЛИЗА ГИГИЕНИЧЕСКИХ МЕРОПРИЯТИЙ В ПРОМЫШЛЕННОСТИ
Институт гигиены труда и профзаболеваний, Свердловск
Вопрос о целесообразности экономической оценки мероприятий по улучшению условий труда едва ли нуждается в обсуждении. Ему посвящено немалое число исследований. В различных отраслях промышленности получены данные, показавшие, что вследствие развития острых и хронических профессиональных заболеваний, повышения общей заболеваемости, снижения работоспособности, неблагоприятные условия труда могут наносить народному хозяйству количественно определимый материальный ущерб. Материалами некоторых исследований, обзор которых не входит в нашу задачу, подтверждено и то, что средства, используемые для улучшения условий труда и позволяющие предупредить полностью или даже частично такие потери, раньше или позже окупаются. На повестку дня должен быть поставлен вопрос о том, какие практические выводы могут быть сделаны из результатов этих исследований для того, чтобы наряду с моральными и юридическими стимулами к проведению гигиенических мероприятий не на словах, а на деле наиболее эффективно использовать рычаг экономической заинтересованности.
Однако именно эта цель требует от результатов названной работы особой надежности и убедительности. Мы не хотели бы быть понятыми так, будто речь идет о прецизионной прочности расчетов: в данной области она недостижима, и задача всегда сводится к экономической оценке. Но оценка эта должна быть как можно более корректной, в меру доступного — полной, причем всюду, где неизбежны те или иные допущения и неточности, нам представляется оправданной опасность любых натяжек и более предпочтительным заведомое занижение результата.
Некоторые ошибки, которых мы хотели бы коснуться, настолько типичны, что нет необходимости ссылаться на все исследования, где они встречаются; можно ограничиться лишь отдельными примерами. Наиболее порочным, по нашему убеждению, является подход к задаче как чрезвычайно простой, легко решаемой на любом предприятии с помощью нескольких простых формул. Формулы эти, действительно, предельно просты, но вся сложность состоит в том, где, как и какие именно должны быть получены фактические данные для введения в расчет. Как известно, воздействие условий труда на экономику опосредуется через разные связи, во многом отличные друг от друга по характеру, степени и срокам влияния, а также по тому, в какой мере это влияние может быть отдифференцировано от
накладывающегося эффекта других организованных и неорганизованных факторов. Поэтому на практике редко представляется возможным произвести экономический анализ всей эффективности улучшения условий труда в рамках одного предприятия и одного интервала времени, поэтому крайне важно прежде всего разобраться в том, какой эффект наиболее выражен и вместе с тем доступен оценке. Гораздо полезнее дать такую заведомо ограниченную, но достаточно надежную оценку, чем смешать в одну кучу несоединимое.
Примером смешения различных аспектов экономического анализа гигиенических мероприятий может служить методика, предлагаемая Н. Став-цевой для учета «годового экономического эффекта от снижения профессиональной заболеваемости и травматизма». Автор рассчитывает экономический эффект как произведение среднего дневного ущерба, причиняемого предприятию в связи с получением рабочим травмы или профессионального отравления, на разность потерь рабочего времени по временной нетрудоспособности в течение года до и после внедрения мероприятий. Ниже мы вернемся к вопросу о достаточности такого срока, а пока отметим, что «средний дневной ущерб» оценивается автором как сумма многих слагаемых, в число которых входят также выплата пенсий лицам, получившим инвалидность, и расходы на переподготовку кадров. Обе эти статьи связаны со стойкой нетрудоспособностью, в связи с чем упомянутое перемножение лишено смысла. Между тем такого недоразумения не возникает, если исходить из более четких представлений о том, в какой мере и в силу каких причин профессиональное заболевание бывает связано с временной или стойкой нетрудоспособностью, четко определить в связи с этим задачи анализа и, даже пытаясь дать наиболее общую формулу, все же подойти к оценке ущерба от этих двух видов нетрудоспособности дифференцированно.
Расчетная формула, о которой идет речь, опубликована в массовом профсоюзном журнале от имени авторитетного учреждения (Научно-исследова-тельского института труда), но, к сожалению, она может служить иллюстрацией смешения понятий еще в двух немаловажных отношениях. Во-первых, оказывается, что в сумму «среднего дневного ущерба» входит и такое слагаемое, как «дополнительные расходы на охрану труда и технику безопасности, предусматривающие устранение причин, вызывающих травматизм и профзаболевания». Едва ли нужно разъяснять, что устранение причин, вызывающих профессиональные заболевания, является отнюдь не каким-то «дополнительным», а самым обязательным мероприятием. Затраты на него должны были бы быть осуществлены и без того, чтобы возникновение профессиональной заболеваемости послужило грозным, но запоздалым напоминанием. Иными словами, эти затраты—следствие не заболевания, а тех особенностей производства, с которыми связана опасность его развития (в данном аспекте неважно, потенциальная ли это опасность, или уже реализовавшаяся), и никак не могут рассматриваться в качестве составляющей ущерба, причиняемого каждым случаем заболевания. Напротив, их то и следует сопоставлять с величиной недопущенного (благодаря профилактике заболеваемости) суммарного ущерба. В этом и заключается экономическая оценка эффективности профилактических мероприятий.
Во-вторых, в ту же сумму ущерба, причиняемого предприятию случаями заболеваниями или травмы, Н. Ставцева включает расходы, связанные с выплатой пособий по временной нетрудоспособности и пенсий, а экономический эффект предприятия в связи со снижением заболеваемости она видит в уменьшении этих расходов. Однако при существующей системе финансирования расходов по социальному страхованию и обеспечению увеличение или уменьшение их непосредственно на бюджете предприятия не отражается. Речь, следовательно, идет об ущербе, наносимом не конкретному предприятию, а обществу в целом. Между тем необходима оценка того, какая доля народнохозяйственных потерь, вызванных неудовлетворительными условиями труда (а тем самым, доля выиграша от улучшения условий
труда), прямо отражается на экономике самого предприятия. При таком подходе может быть выявлено несоответствие нынешней практики принципам полного хозяйственного расчета и, следовательно, вскрыта существенная возможность, устранив это несоответствие, повысить материальную заинтересованность предприятия в улучшении оздоровительной работы (Г. А. Бушуева и соавт.).
Следует отметить, что методика Н. Ставцевой не учитывает полностью и экономических последствий профессиональной заболеваемости для общества в целом. Автор не принимает во внимание расходы на лечение, а при заболеваниях, приводящих к инвалидности, и то, что общество экономически теряет не только на выплате пенсий, но и на уменьшении национального дохода. Только последняя составляющая дает, например, при силикозе 24,2% всего ущерба в условиях медных рудников Среднего Урала и 38,5% всего ущерба в условиях крупного динасового завода (данные Г. А. Бушуевой). Таким образом, эти статьи расходов едва ли могут подразумеваться среди «прочих расходов» и заслуживают особого внимания.
Надо сказать, что и другие авторы (В. Ф. Шпинев, М. И. Волохов) также допускают довольно существенные ошибки. Укажем на наиболее существенную и общую ошибку. Ущерб обществу от потери трудящегося эти авторы связывают с рентабельностью того производства, на котором рабочий получил профессиональное заболевание. Они упускают из виду, что место, освобожденное выбывшим инвалидом, как правило, замещается новым рабочим, который — не будь этой вакансии — в принципе мог бы трудиться где угодно. Обязательно должны возможно полнее учитываться временные потери предприятия в период рассматриваемой замены, обучения нового рабочего и достижения им уровня квалификации выбывшего, но постоянное уменьшение национального продукта, связанное с выходом на инвалидность одного рабочего, соответствует потере не шахтера, сталевара и т. п., а среднего трудящегося.
Величина ущерба определяется долей национального дохода, приходящегося на одного трудящегося нашей страны за рассматриваемый период (причем связан этот ущерб только с нетрудоустроенными инвалидами, что также упускается из виду). Критикуемый же подход легко может привести к тому парадоксальному выводу, что для социалистического общества якобы выгоднее бороться, скажем, с силикозом не там, где он наиболее распространен или протекает наиболее тяжело, а на том производстве, где наиболее высока норма прибыли.
Предлагая те или иные методы расчета экономической эффективности, авторы их, как правило, не упоминают о том, с какой тщательностью исследуемый экономистом сдвиг заболеваемости (общей или профессиональной) должен связываться с вложением определенных средств в оздоровительные мероприятия. Ряду исследователей такой тщательности нередко не достает. Так, В. А. Сохранич сопоставляет суммы, израсходованные на охрану труда и технику безопасности одним из заводов в 1967—1968 гг., с экономическим выигрышем от снижения заболеваемости с временной утратой трудоспособности уже в 1968 г. Хорошо известно, как часто колеблются показатели заболеваемости от года к году вне всякой зависимости от изменения условий труда. Поэтому, хотя и нельзя исключить, что в рассматриваемом случае такая зависимость, действительно, имела место, строить такой вывод (а тем более, экономический расчет) на данных за один последующий год крайне неосторожно.
Автор другого исследования доказывает экономическую эффективность противопылевых мероприятий, осуществлявшихся на протяжении 10 лет в одном из угольных бассейнов, сопоставляя абсолютное количество вновь выявленных больных пневмокониозом за 1 год в начале и за 1 год в конце этого периода. Между тем речь идет о таких незначительных различиях относительных показателей профессиональной заболеваемости, которые в силу определенных особенностей развития и выявления пневмокониоза
сплошь и рядом наблюдаются из года в год (то со знаком + , то со знаком —), т. е. совершенно незначимы. Понимая, что судить о закономерном снижении уровня заболеваемости пневмокониозом можно только на основании среднегодовых данных за достаточно длительные сравниваемые периоды, легко было бы избежать ошибки, существенно ослабляющей убедительность выводов.
Размеры статьи не позволяют нам остановиться на ряде других ошибок, имеющих более частное значение. В заключением мы хотели бы подчеркнуть, что экономический анализ эффективности гигиенических мероприятий ответственное и сложное дело, требующее содружества врача и экономиста при творческом, а не шаблонном подходе к нему со стороны того и другого.
ЛИТЕРАТУРА. Бушуева Г. А., Кацнельсон Б. А., Бака-лейник К- Е. и др. Гиг. и сан., 1971, № 7, с. 35. — В о л о х о в М. И. Методика расчета экономических последствий пневмокониоза. Алма-Ата, 1971. — СохраничВ.А. Некоторые вопросы экономики медицинского обслуживания работающих в машиностроительной промышленности Харькова. Автореф. дисс. канд. Харьков, 1972.—Ставце в а Н. Охрана труда и соц. страхование, 1971, № 7, с. 24.—Шпинев В. Ф. Гиг. труда, 1970, № 1, с. 22.
Поступила 27/111 1972 г.ч
Из практики
УДК 614.72(477.87>
И. Ф. Григценко, В. А. Сабов, Э. П. Чихман, П. Э. Мандель
К САНИТАРНОЙ ХАРАКТЕРИСТИКЕ АТМОСФЕРНОГО ВОЗДУХА В ЗАКАРПАТСКОЙ ОБЛАСТИ
Закарпатская областная санэпидстанция, Ужгород
Закарпатье приобретает все большее значение как важный курортный район, ланд-шафтно-климатические факторы которого являются эффективными элементами лечения. В связи с этим даже при относительно невысоком уровне развития промышленности в Закарпатье санитарная охрана атмосферного воздуха здесь играет большую роль. Возможность возникновения неблагоприятной обстановки обусловливается также и развитой сетью автомобильных дорог, проходящих через густонаселенные районы области. Сложившаяся нерациональная плотная застройка вдоль дорог ухудшает проветривание улиц и рассеивание выхлопных газов.
На протяжении 1969—1970 гг. мы изучали загрязнение воздуха в 9 городах и 14 поселках городского типа Закарпатской области сернистым газом, окисью углерода, пылью, окислами азота и фенолами. В населенных местах были организованы стационарные пункты отбора проб (в среднем 10—18 пунктов на город или поселок). Исследования проводили весной и летом с регистрацией метеорологических условий.
Исследования позволили характеризовать степень загрязнения воздуха населенных мест Закарпатья с учетом наличия промышленных предприятий и автомобильного транспорта, а также планировки населенных мест. На этой основе были разработаны необходимые мероприятия по санитарной охране атмосферного воздуха городов и поселков городского типа. На ближайшее и отдаленное будущее планируется газификация городов, поселков и отдельных промышленных предприятий, что позволит в значительной мере уменьшить уровень загрязнения атмосферы. Сейчас уже осуществляется газификация городов Свалявы, Мукачево и Ужгорода. Задача санитарной службы совместно с областным отделом архитектуры и институтом «Гипроград» состоит в том, чтобы при разработке
