CC BY
50
И. И. Серебренников О НЕБЛАГОПОЛУЧИИ В ОЬЛЛС ТНИКОВЕДЕНИИ
Автор выделяет проблему неблагополучия в юучении областничества При сравнении подлинников с публикациями в «Литературном наследстве Сибири» и собрания писем Г Н Потанина дслаются выводы о недоброкачественной текстологии и иногда сознательной норме Указывается на ошибки и неполноту библиографии Из основании высказываний Потанина анализируется рголичие мсжд\ партикуляризмом, сепаратизмом, областничеством >1 мс*д\ терминами «областнический» и «областной».
I. ТЕКСТОЛО! ИЧЕС КИЕ II Ы1БЛ1101 РЛФИЧЕС КИЕ «МЕЛОЧИ»
Своеобразные итоги областниковеденмя четыре тома «Литературного наследства Сибири» (1979-1986), пятитомник писем Г Н Потанина (1987-1992) и бноинолиографическии справочник (2001) - более подтверждали мнение о запу щенности проблем, чем опровергают В 1990 г на Первых Потанинских чтениях (Восточная и Западная Сибирь, Свердловск, Москва) автор настоящей статьи убедился, чти с изучением областничества, жизни и творчества Потанина дело обстоит плохо Вторые Потанинские чтения, прошедшие в Томске же в 1995 г, велись лишь на межвузовском уровне Третья конференция так и не проводилась
Четыре тома «Литературного наследства Сибири» составлены из произведений и писем Ядринцева и Потанина; кроме писем Ядринцева четырех его работ и трех стихотворений. это перепечатки - в подавляющем большинстве без комментариев и подчас с обширным и болезненным купированием текста, иногда не указанным О качестве публикаций можно судить по тому, как воспроизведены «Опыты биографии» Ядринцева - с искажениями, перелицовкой текста и под названием «Серафим Серафимович Шашков». Главный редактор серии - НИ Яновский (при конкретном перечислении публикаторов не оговорено, кто дал наиболее испорченные материалы), он же член редколлегии пятитомника писем. Многие места в мемуарах и письмах, отмеченные как неразборчивые, при проверке по автографам оказываются удобочитаемыми
Из конкретных примеров недобросовестности в воспроизведенных воспоминаниях убрано якобы обеденное слово Ядринцева о том, что арестованные областники прибыли из Томска в Омск на «курвеске» (повозке с продольными скамьями), обывателей же ограждали не от «любви» [1 № 24 Л 49, 59], но от «молвы» [2. Т. 5. С 147]. и в тюрьме Шашков «просидел дыру» не в «кровати» [3), а в собственной «кости» [2 Т. 6. С. 207; републикатор Н Н Яновский]
Перечень всех извращений тексга в пятитомнике вырос бы в отдельный том. Видимость тщательной работы создается тем, что слова Потанина изымаются, а взамен предлагается конъектура с редакторскими скобками в самых неестественных местах и не там, где необходимо Текст, подготовленный Я.Р Кошелевым, подан не просто произвольно, а нарочито испорченным. Сравним:
а) В подлиннике: «...эпизод на борьбу бухарца Бид-жа, сидящего посредине Тарбагатая, и Тюлегуна, местного барона» эпизод с эпиграфом из Пушкина о споре булата с золотом. “Тайжан” написал две главы...» [I. № 3. Л. 11 об.].
В издании: «... эпизод о борьбе бухарца Биджа, эпизод с эпиграфом из Пушкина.
О споре булата с золотом “Тайжан” написал две главы...» [4 Т. 1.С. 88].
б) В издании: «У нас живет одна женщина с ребенком. Маленький ребенок лазит по нашим спинам и головам. Любит очень сорить (здесь удобрение зовут со-
ром - Прим. Потанина) на спине моей жены, уморительно пьет молоко, живет в бураке под елочкой, которая поставлена нарочно в комнате, и зарывается в вату» |4 Т. 2, С. 118), - картинка: мальчик-идиот и благодушный Потанин.
В подлиннике: «У нас живет Птеромис, маленький^ ребенок летяги, лазит по нашим спинам...» - и т.д. 11. № 14. Л. 27 об.].
в) В подлиннике: «.. в Тотьме женщина вяжет чулки на продажу в Москву, в Вологде - кружевницы...» [1.№ 5. Л. 16].
В издании вариант на тему «в огороде бузина»: «.. в тюрьме женщина вяжет чулки на продажу в Москву, в Вологде кружева...» [4. Т. 2. С. 61].
г) В подлиннике (испорченное курсивом): «Записка Безобразова рисует хчебный крах на Урспе и в Тоб оль-скои губер н>ии: когда сбыт хлеба и других сель-ск<охозяйственных> произвед<ени>й из Шадрин<ско-го>, Кург ш{ского и Нгии\г -ского> округа усишчся, повезли масло, сап о из края, ярмарки Кресты, Ниши, Таинга с сотен тысяч в ()ва, три гооа вырост; крестьяне, у которых ()о того, вероятно, то же хлеба стоят по 10 пет в клунях, обратит его в свиное сспо, откармливая свинегс Неурожаи, клуней, регулирующих цену на хлеб, уже не было...» [ I. № 9. Л. 21 об.].
В издании («отсебятина» курсивом): «Записка Безобразова рисует хлебную торговлю в Ким с ко- Уральском бассейне. Он пишет, что ког да сбыт хлеба и других сель-ск<охозяйственных> произведений т Шадрин<ского>, Камыиаовского и Ирбитского уеккУв усгаивается. то-г<)а . 'ориозано<и. кое население У/нгча вполне обеспечивается пр<и)овольствне.\г Это и произошло в периш\ пре< >-шеству'ющгт обе. \е<кованию Клуней, регулирующих цену на хлеб, уже тог<к/ не было...» [4 Т. 3. С. 147]. Извратив фак!ы, публикатор заставил Потанина выражаться суконным слогам газетной статьи.
Везде - канцеляристская стилистическая правка когда вместо «о» ставится «по поводу». Непрожеванная редакторская строка об Идыге, что «борется с сыном Ма-радылом. вьпиибивпшм ему глаз» [4. Т. 3. С. 137], читает* ся в подлиннике так: Идыге «борется с сыном, который и вышибает ему' гпаз. Отсюда и (Лй/ссей, и (кЬа\ одноглазый и т.н.» [I. № 9. Л. 12 об., выделено Потаниным], -но окончания нет: более компетентный в мифологии «ученый сосед» выкинул все остальное.
О 1гравке «с точностью до наоборот»:
- в подлиннике «...автор добросовестен, не сам измыслил мужицкий жаргон» [1. № 3. Л. 39]. В издании: «...автор добросовестен, он сам измыслил мужицкий жаргон» [4. Т. 1 С 124];
- в подлиннике: «...ни разу еще не имела с ним свидания» [1 № 10. Л. 9]. В издании: «...только раз имела с ним свидание» [4 Т. 3. С. 189];
- в подлиннике: «...я писал не о подведении меня под маш1фест...» [1. № 2. Л. 15]. В издании: «...я писал
о подведении меня под манифест...» |4, Т. 2. С. 79];
в подтиштике: «..возвращения в столицы» [1.К" II. Л. 9]. В издании: «...возвращения из столицы...» 14. Т. 4. С. 265];
- в подлиннике: «.. вещь понятная!» 11 № 4. Л. 27 об ]. В издании: «... вещь непонятная!» |4. Т 2 С 10].
Если напечатано: «монголов» [4. Т. 3 С 93], читайте: «китайцев» [I. № 8. Л. 4].
Если читаете, что «Мачтет снес Наумову свои за* метки о Германии» [4. Т. 2. Г. 167|, то не стоит впадать в зряшные исследования, зачем они НИ Наумову понадобились: Г.А. Мачтет их «снес Некрасову...» [I. № 7. Л. 9 об.]. Не надо узнавать, какой «Аркадии Наумович» хотел праздновать день рождения А С. Грибоедова [4. Т. 4. С. 279], - это «Академи<я> 11аук» 11. № I Г Л.21 ] Полицейский С.Э. Зволянский |4 Т. 4. С. 269] не причем там, где говорится о члене Госсовета А.И Деспо-те-Зеновиче [1. № 11. Л. 12 об ]. Вместо сообщения: «...в Томске уже есть газета Муромская...» |Г № 10. Л. 16], другое: «...в Томске уже будет газета Маку-шинская...» [4. Т. 3. С. 204]
Если отмечено: «Так в подлиннике» [4 Т. 2. С. 67], то в подлиннике все в порядке.
С извращениями прекрасно совмещается ханжеский пуризм. Знаменитый рассказ Щедрина из «Помпадуров и помпадурш» про Ямудию, очевидно, сочтен неприличным, и о Бийске-Ямудии выброшено [Г № 8. Л. 16; 4 Т. 3. С. 110]. И мы читаем:
- вместо: «Порты получены . » [1. № 4 Л. 24 об ] -«Посылки...» [4. Г. 2. С. 18];
- вместо: «...глажу себя по брюшку...» [Г № 14. Л. 24 об ] - «... по голове ..» [4. Т. 2. С. 112],
- вместо: «...в этом кабаке...» [1. № 17. Л. 22] -«...в этом клубе...» [4. Т. 2. С. 178];
- вместо «вони» [1 № 4 Л. 29] - «запахи» [4. Т. 2. С. 18];
- вместо «грубые» [ I. № 17. Л. 23 об ] - «нечуткие» [4. Т. 2. С. 179]
В названии статьи «Дрова в Киргизской степи» вместо «дров» стоит «топливо» [4. Т. 5. С. 215; об этой библиографии см. ниже: составители А.Г. Грумм-Гржи-майло, Л А. Смольянинова].
Даже контекст вопиет об ошибке, но все равно взамен фразы «проектированные горы» [I. № 5 Л. 16 об ] у Я Р. Кошелева возникают «проектированные годы» [4 Т. 2. С. 58]. а вместо «...нет цветов не только в домах, даже и в огородах» [I № 14. Л. 21] значится «... нет цветов не только в домах, даже и в городах» [4. Т. 2. С. 108, вырвано из текста и помешено в примечания].
В чем суть «возвышенного учения» Дж. Толецда [4. Т. 2. С. II]. не узнапгь, речь же цдег «о Христе» [Г № 4. Л. 28 об.]. Неясно, отчего «искусству долго еще не явиться в Сибири» [4. Т. 2. С. 21], однако об этом следующая фраза «Нет и задатков, мы не имеем святых патронов, мощей, домашних фетишей; не имеем предан<и>й . » (I. № 4. Л. 31]. Пролетарский подход до несносного глуп: вместо фразы «Маркса получил» [I . № 6. Л. 15 об ] появляется - «’"Капитал’' Маркса получил» [4 Т ГС. 166]. а число табунов у инородца уменьшено вдвое: «Калмык 2 дючины Адженак Тюкпе имел 40 табунов лоша-
дей.. » [ I № 10. Л. 13 об ] - «Калмык Адженак Тюкпе прежде имел 20 табунов...» [4. Т. 3. С. 159, в комментарии указано, что это копия, но это автограф]. Потанин пишет, что «в демократ<ических> частях империи, как, наприм<ер>, Север, Вятка. Урал (горный), Сибирь, нет еще своей областной прессы», а в остальных провинциях она «выходит такой безделушкой, вроде ^Дере-венск<о>й газеты” Н. Успенского...» [Г № 4. Л. 35-35 об.], и публикатор заменяет «демократ<ических>» на «некоторых», а упоминание о Н.В. Успенском изымает |4. Т 2. С. 25].
Если он не знает, что за «письмо Витого» [Г № 14 Л 16 об.; выделено Потаниным], то ставит «письмо не-извесгного ..» [4. Т. 2. С. 103] Вообще, многие незнакомые публикатору имена, вроде писателя и социолога
B.В. Бсрви-Флерове кого, изъяты, а кое-какие стали впредь неузнаваемы: вместо Карасева [ 1. К? 7. Л. 36] - Караваев [4. Т. 3. С. 41]; вместо Бернета (Г № 6. Л. 7 об.] -Беннет [4. Т. Г С. 161], вместо Колмогорова и Москова [ 1. № 7. Л. 38 об ] - Холмогоров и Личков [4. Т. 3. С. 44], а далее Москов 11. № 7 Л 46 об ] вовсе превратился в «мопса» [4. Т. 3. С. 58], Андрей Прокопьевич Пичутин [I. № 6. Л. 20 об.] назван Семеном Прокофьевичем [4 Т. ГС. 171]; Мефодий Васильевич Гилев [1. № 7. Л. 50]
- Мефодием Алексеевичем [4. Т. 3. С. 63]: Надеин [Г №7. Л 11, 36 об ] - Кадлиным и Падл иным [4 Т. 2. С. 169; Т. 3. С. 42].
Из-за того что фамилия известного историка В И. Вагана [Г № 7 Л. 8] прочлась как «Ваши», переделаны окончания глаголов и местоимений [4. Т. 2. С. 166] Географическим названиям тоже не повезло.
Решением всех проблем здесь стало абсолютное изъятие фраз, страниц и аж 57 писем, которые оказались не включенными в собрание «по не зависящим от составителей и редакции обстоятельствам» [4. Т. 1. С. 7], объяснить которые невозможно.
Дагировку приходится проверять даже ту, что дана как якобы авторская.
Много ложных отсылок к архивным делам
I (о мнению редколлегии пятитомника, работа Я Р. Кошелева несет на себе печать «недобросовестности» [4. Т. 5. С 8|, а на наш взгляд - это не предусмотренные уголовным законодательством циничные фальсификации. равных коим в эдиционной практике российских издательелъ отнюдь не бывало и кои чрезвычайно подорвали доверие к гридцагилетнему труду иркутских историков Особенно больно ставить под удар честь
C.Ф. Коваля, который решился восстановить справедливость, и автор данной статьи срочно исправил подлоги в 1-4-м томах, но столкнулся с вновь поверхностным отношением научной редакции, пожелавшей лишь самых необходимых поправок и не озабоченной аутентичностью текста, из этих необходимых в т. 5 включено лишь 2/з уточнений, опять-таки требующих дополнительного списка ошибок.
Очевидное пренебрежение к подг отовке текста заметно и по письмам, котх>рые готовил к печати не Я.Р. Кошелев. В издании: «Автор сидел в крепости за либе-ралъную речь на панихиде по убитым в Казани; следо-ватель-тюремщик дает совсем не тот смысл речи, какой хотел даль автор» [4. Т. Г С. 61; публикатор С Ф Коваль]. Надо: «Автор этих стихов сидел в крепости за
либеральную речь на панихиде об убитых в Казани Слово Тюремщик дает совсем не тот смысл речи, какой хотел Автор» [5. С. 182].
Соответственно, можно составить мнение и о комментариях: при искреннем уважении к исследованиям первопроходцев приходится констатировать коммунистически зашоренный взгляд на областничество, прочную зависимость от легенд, легко снимаемым по дотоле известным источникам, и длинный ряд фактических ошибок, коих могло не быть мри внимательном чтении публикуемых писем.
Комментарий порой абсурден:
- к восточно-сибирским писателям предположительно причислен историк В.И Семевский [4. Г I С 43, 204; комментатор А.Г. Грумм-Гржимайло], петербуржец, который в указанном 1860 г. находился в двема-дцатилетнем возрасте,
- неверно прочтенное имя Яепап'а [5 С. 110| выросло в примечание о книге Кеппал'а «Кочевая жизнь в Сибири...», и год ее выхода смещен с 1870-го к 1864-му [4. Т 1. С. 73, 218, публикатор С Ф Коваль, комментатор А.Г Грумм-Гржимайло], хотя в ту пору Дж Кен-нан был никому не известным телеграфистом;
- в 1859 г при встрече Потанина с М Н Катковым писатель К.Н Леонтьев, бывший в ту пору врачом в Нижегородской губернии, и сотрудник «Современника» П.А. Ефремов не присутствовали да и не могли быть «товарищами Бакунина» по берлинскому университету просто по малолетству [2 Т. 6. С. 106, 313; здесь и далее - комментатор Н.Н. Яновский]; имеются в виду журнальный помощник М П Каткова ГТ.М. Леонтьев и отец Петра Александровича Ефремова Александр Павлович, университетские профессора;
- при публикации письма Ялринцева от 20 октября
1860 г. из Петербурга в Томск, дабы Н.Н. Наумов приехал-таки в столицу, утверждается, что в это время Н И. Наумов учился в Петербургском университете [2 Т. 5. С. 230,232];
- согласно предположительному пояснению, сибиряк «Кашкин», проходивший «в процессах 70-х годов», оказался калужанином петрашевцем Н.С. Кашкиным, в 1849 г отправленным в армию на Кавказ [2. Т 4. С. 324, 339]; Ядринцев же имел в виду П.М Кошкина, шедшего по нечаевскому делу
Нонсенс можно почерпнуть и из биобиблиографиче-ского справочника (авторы - восемь сотрудниц «универсальной научной библиотеки им А С. Пушкина»):
- умерший в 1843 г П А Словцов. А Г1. Щапов и Н И. Наумов были областниками,
- за участие в столичных сту денческих волнениях
1861 г «Потанин, Ядринцев, 1 Пашков, Наумов и др были высланы в Сибирь» [6. С. 5], а не уехали в разное время сами;
- Ядринцев «умер, приняв, по ошибке, большую дозу опия», хотя тут же приведен источник неопровержимых данных о самоубийстве [6. С. 150, 179];
- областнические воззрения, в 1870-е гг вполне сформировавшиеся и по сути антимарксистские, опирались на «отдельные положения марксистской социологии в меньшевистской интерпретации» [6. С. 4].
Как считает профессор кафедры истории и докумен-товедения ТГУ, эта подборка «является результатом
скрупулезного изучения солидного количества библиографических указателей» и выражает «мнения, представленные в трудах специалистов» [7], из чего следует, что справочник ценен более всего тем, что в целом отображает авгиевы конюшни, под поголок замусоренные во время советской власти.
При выборке из прежде бывших и отнюдь не полных библиофафий здесь (не будем голословными) пропущены десятки важных работ:
- у Шашкова «Амурский вопрос в 1861 году» (1862), «Общественно-психологические этюды» (1872), «Красоты обывательской журналистики» (1873), «Спасители отечества из Казани», «Литературный труд в России», «Борьба непогрешимого с погрешимым», «Развитие первобытной культуры» (1876), «Очерки первобытной жизни и мысли» (1877) и др.;
- у Ялринцева «Путешествие по полям российской журналистки» (1863), «Отмена ссылки в Сибирь», «В чем монополия столичной прессы» (1873), «Провинциальная журналистика и журнал “Дело’Х «Будущность про-винциальпой печати» (1874), цикл «Деревенские картинки» (1875), «Забракованная страна» (1877), «Мнимые цивилизаторы Сибири» (1883), «Прошлое и будущее сибирской печати», «Первобьп'ная музыка в связи с историей музыкатьной идеи» (1885), «Идея мира о верованиях древних народов Азии», «Драма из жизни Ущаковска» (1887), «Вдоль да по Сибири». «Путешествие на верховья Орхона. к развалинам Каракорума», «О ку льте медведя преимущественно у северных инородцев» (1890), «Культ собаки и почетное ее погребение», «Отношение к бедным и несчастным у первобытных народов» (1894) и др.;
- у Потанина «Заметки провинциального читателя» (1873), «Потребность печати в провинции» (1874), «Нечто о Хайдакове», «Местные интересы», «О двух статьях в Ki* 10 “Дела”» (1875), «Блудный сын» (1878), «Поминки по Чиигис-хану» (1885), «Восточные параллели к некоторым русским сказкам», «Ставр Годино-вич и Гэсэр», «Богдо-Гэсэр и славянская повесть о Вавилонском царстве», «Параллели из монгольских сказок к немецким средневековым поэмам о Вольфдтри-хе. Гугдитрихе и Ортните», «Пилигрим в былинах и сказках» (1891), «Мария Лебедь Белая в былинах и сказках», «Дочь моря в степном эпосе» (1892), «Тема об усеченной голове в орде», «Ордынские параллели к поэмам Ломбардского цикла» (1893), «Греческий эпос и ордынский фольклор», «Легенда об Ашоке и предание о Чингис-хане» (1894), «('аур Ванидович», «Акирь по* вести и Акирь легенды» (1895 ), «Восгочно-ордынские параллели к кельтскому эпосу о чаше святого Грааля», «Арья-Баю, Аполлоний, Аполлинария, Аполлонище», «В юрте последнего киргизского царевича» (1896), «Община-область» (1901), «Сказка с двенадцатью персонажами» (1903). «Возрождение России и министерство народного просвещения» (1919) и др.
Безалаберно подготовленная библиография у дивляет и незнанием того, что издано в Томске, где находится учреждение, одарившее областниковедов своим ком-пилятом. Тем более нельзя из него получить информацию, что важное издано в дру гих городах.
Оговорим, чю включенные в библиографию при пятитомнике писем Потанина повесть «Штатный емот-
ритель» (1871) и воспоминания о Н А Некрасове (1905) к Григорию Николаевич)' отношения не имеют, «Записки о Кокандском ханстве» принадлежат его отцу, Николаю Ильичу (1856; перепечатка публикации 1831), «Выборы у казаков» (1864) и «Денежные средства Сибирского казачьего войска» (1866) - заметки омского есаула Ф.Н. Усова, «В чем еще нуждается Сибирь» (1873) - статья нижегородского реї иомалиста А С. Га-циского, «Религиозная пляска в монастыре Кадигава» (1885) и «Гумбум. монастырь зонкавистов» (1886) работы жены Гр.Н., А.В Потаниной, ею же сделан перевод статьи В. Роктиля (1893) [4. Т. 5. С. 215—219, 225, 228, 233] 1)е УІ5и со всеми публикациями Потанина коллектив ітркутских авторов явно не знакомился; один из характерных примеров заме'гок І Іотанина «Слон в Сибири» и «Кабаны в Сибири» не существует, это главы статьи «Семья толстокожих» в одном и том же номере газеты. Томские библиографы, списав часть оши*
бок у иркутских, добавили свои, отметили, что известный роман Гавриила Никитича Потанина «Старое старится, молодое растет» (1861) «является первым в научной библиографии» Григория Николаевича, и включили в список его трудов воспоминания об И.А. Гончарове (1903) |6 С. 107-109, 116—117]
Серьезную озабоченность вызывает и то, что внимание обращено больше к историческим результатам, нежели к тому, на чем базировались областнические постулаты и как вызревали. В истории областничества 1860-70-х гг. продолжают хождение мифологемы, масса путаницы и «белых пятен»: так, в «Хронике областническою движения в Сибири» М.В. Шиловского вместо интереснейших 1872-1874 гг. зияет лакуна, а в это время издававшаяся «Камско-Волжская газета» - первый. уникальный поволжско-сибирский областнический орган печати даже не упомянута, хотя география обзора тянется до Казани и Петербурга.
2. ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИ!: ШТУДИИ
У крупнейшего идеолога областничества есть весьма любопытные характеристики его соратников. Говоря об общественной позиции В И. Вашна и MB. Загоскина, Г.Н. Потанин заявил, что «это был не сибирский патриотизм, а сибирский партикуляризм», не более чем «казанским Iгартикул яристом» оказался и КВ Лаврский [2. Т. 6. С. 158, 284] Между тем, В.И Вагин и М.В Загоскин выпускали газету «Сибирь», где активно публиковали статьи областников и сами печатались в областническом «Восточном обозрении», а К В. Лаврский был соредактором областнической «Камско-Волжской газеты» и яростно полемизировал с центратистами, но Потанина все это не вполне устраивало.
Вывод первый: поскольку' в языковом обиходе XIX в. под словом «партикуляризм» понималось что-либо свое любимое и насколько человек сам себя «заузит», то Потанин подразумевал здесь малую родину partio как pars patriae, и это им воспринималось как нечто недостаточное. чтобы считаться областником
Вывод второй, исходящий из первого: помимо «области» как территориальной единицы, этому' термину7 Потанин придавал идеологическое значение и видел в настоящих областных вопросах «такие местные вопросы, которые заключают в себе однако ж интерес и для всех других областей. ..» [ 1. № 5. Л. 1 об ].
Ни Потанин, ни Ядринцев никогда не были патриотами какого-либо одного сибирского региона: все гляделось со своими достоинствами и недостатками, выражало местные нужды и было равновеликим При всей пристрастности к Сибири областники оказались чрезвычайно внимательны к потребностям Русского Севера, Поволжья и т.д., применяли областническую модель развития к любой части России, и иркутский или казанский партикуляризм, ратующий прежде всего за свои частные интересы, смотрелся ущербным.
Конечно, следует переживать за исправность городского водопровода и за успех местной актрисы, но это легко нивелируется временем и отнюдь не принципиально для жизни региона в целом. Пусть местный патриотизм «дробится до общин, тем больше окажется жизни в обществе», писал Потанин [4. Т. I. С. 140], -однако, если эти общины, в узком патриотизме закос-
не в, станут себя обществу противопоставлять, то зашо-ренность партикуляризма угрожает обернуться крайней опасностью - сепаратизмом. Утверждая, что «в каждой области должен возникнуть свой контингент местного патриоптсма <...> местный патриотизм - это великая культурная сила» [2 Т. 7 С. 257], Потанин подозревал в нем и вероятность самообособления и оттого упрекал уральских казаков за «чувство областного эгоизма» и даже явный сепаратизм в отношении к соседям [4 Т. 6. С. 151].
Г.Н Пелих сделала абсолютно верное заключение, что Потанин выделял три стадии общинного развития, воплощавшиеся в обшине патриархальной, в общине-области и в общине-государстве [8] Область как звено между собственно общиной и государством обладает более действенными средствами к пробуждению гражданской самостоятельности, ибо не может быть столь замкнутой, как сельская община и не требует специального бюрократического аппарата, который в силу кастовости быстро становится чуждым своей земле.
Потанин опирался на положение Прудона о патриархальных общинах, которые смыкаются в естественные областные союзы, а те, в свою очередь, должны привести к созданию правового государства. Схожие образования уже возникли - швейцарские кантоны и американские штаты, и убежденный Герценом Прудон полагал, что Россия благодаря крестьянскому общинному устройству наиболее готова к осуществлению социалистического идеала
Уже при зарождении областничества вероятность дробления державы почти снималась ввиду обоснованной Прудоном добровольности межобластного соглашения [5. С. 1 18], и относительно Сибири Потанин считал, что «русский народ заложил здесь основания Д1Я продолжения своей жизни» [9]. Разговоры Потанина о сепаратизме были всего лишь тактическими, и он никогда не упускал из виду идеи «противугюложной - об единстве. Я употреблял сепаратизм не как цель, а как средство, чтоб <...> тгридать достоинство местному' патриотизму...» [5. С 222-223], и позже сокрушался о прежнем «неуменъи отделить две вещи: сепаратизм и любовь к родине; первая - идея преступная», и надо
стремиться к «скреплению связей Сибири с метрополией» [1. № 7. Л. 33]. Спустя пол века после следствия по делу об отделении Сибири от России Потанин уточнил, что стремящийся к разделу государства «политический сепаратизм не входит в программу областничества», хотя и согласился, что при опасных обстоятельствах оно «включает в себе сепаратизм не только культурный, но и политический», исходящий из защиты прав местного населения [2. Т. 6. С. 210]; 11отанин заявил го, о чем уже писал в 1860-м: «...как бы центробежные ручьи русской жизни ни сделались многочисленны, как бы русские области в своем стремлении к самоопределеггию ни разошлись далеко одна от другой в своих культурных особенностях, -<...> мы один народ» [2. Т. 7. С. 258]. Сепаратистская тенденция в Сибири оказалась очень нестойкой даже во время гражданской войны и моптировалась необходимостью отделиться лишь «от России советской - последней возможностью спасения великой национатьной независимой России» [Бюллетень Совета уполномоченных организаций автономной Сибири. 1922. №1: 10. С 32]
Партикуляризм и сепаратизм возникали в защиту от посягательства пришлых элементов на местные интересы и неизбежно вели к замкнутому существованию в масштабах обломовского дивана, города или отрезка страны. В обоих случаях итог не соответствовал задачам областников, которые видели жизнь государства как единую ткань национально-культурных отношений и органичное согласие самобытных районов России, решающих собственные проблемы без насильственной столичной опеки Потанин начисто исключал паллиативы областного опыта, отредактированного извне по текущим административным требованиям.
М.П. Головачев отметил, что «областничесгво есть прежде всего культурно-экономическое течение и потом уже политическая тенденция» [11. С. 23], - суждение во многом справедливое, ибо необходимым основанием государственного строительства должны были стать интересы 'ггногеографических ареалов, своеобразных в социально-экономическом и культурном отношениях. Сам Потанин по мере возможности избегал прямого участия в политических сварах. предпочитая заниматься наукой и областники никогда не пытались создать собственну ю партию, числясь подчас в социалистах-революционерач или народных социалистах; областничество тяготело к союзам вне каких-либо цензов и по территориальному признаку
Местные интересы ощущались как настоятельные для России в целом и наиболее действенные «здесь и сейчас», а провинциальная культура - как акт самосознания народа. Потанин считал необходимым, «чтоб в крае возникла своя печать, своя беллетристика, свой театр, свое искусство», ведь только так возможно понять «особенности местно-народного характера» [12]. «Я, -заявлял он, - не иначе понимаю сближение с народом как постоянное участие в его жизни» [4 Т 3. С. 28] -именно так писатель мог стать достойным предстателем за народные нужды. Сибирские социалисты-почвенники прекрасно знали, что существование нации зависит от сохранения культуры не менее, чем от верного природопользования, и формирование областнической школы изобразительного искусства и литературы смотрелось делом значительным и реальным.
Диагноз российской экономике и культуре, данный областниками^ подтвердился: провинция, получив слишком большой инокультурный толчок, подвергается очень болезненной морфотропии (употребляю термин «морфо-тропия» вместо общепринятого, но тут не вполне адекватного шпенглсровского понятия «псевдоморфоз»).
Пристальное и ревнивое внимание провинциалов к судьбам своей малой родины - это и кровная заинтересованность в создании тех отношений, которые позволили бы не равняться на шкалу соподчинения и зависимости, выстроешгую столицей, коль скоро задачи общероссийские не могут быть решаемы «льготным островом, с другими материальными и культурными условиями, нежели остальная коренная Россия» [13. С. 21] «Станет ли когда-нибудь наша страна цветущей, решительно зависит не от Москвы <...> а ог провинции», -утверждает АП. Солженицын [13. С. 18], далее, по сути, воспроизводя программу «Камско-Волжской газеты» 1873 г., представленную в статьях К В. Лаврского, Ядринцева. Потанина.
Повторение проидс1шого - процесс естественный, особенно когда известны истоки. Неопознанные же традиции могут дать знагь о себе парадоксально Например: сибирская литература обогатилась повестью В.Г Распутина «Прощание с Матерой»: культ малой родины, трудовой и природный лад острова-деревни и невос-требованность прошлого, небрежение подлинным и настоящим, засилие чуждых людей, не умеющих понимать местные нужды, - этот идейный конфликт и ему' соответственные красноречивые частности абсолютно согласуются с критериями областнической литературы. Однако в публицистике В.Г. Распутин противопоставляет некие «общечеловеческие» проблемы и «какие-то узкие, областнические» [14], что свидетельствует об его непонимании либо областничества, либо того, «что в слове, что за словом», здесь точнее был бы термин «областные».
Конъюнкцию слов «областной» и «областнический» надо иметь в виду, поскольку и посейчас ими пользуются как взаимозаменяемыми, но между' ними должно полагать разницу как между конкретно местным и идеологическим
Ясные дефиниции позволят избавиться и от ошибок, и от ненужных «открытий». Например: поскольку' сибиряки высшее образование получали чаще всего в казанских высших учебных заведениях, возник соблазн перенести начало областнического движения туда. и аж в 1852 г., на семь лет раньше, опираясь на заметку' А Л. Захаренко о сибирском землячестве в Казани [15], М.В Шиловский внес его в анналы областничества, причем непозволительные натяжки вызвали оговорку, что в кружке сибиряки участвовали «в разное время...» [6. С. 263]. Так, Г\3. Елисеев перестал преподавать в Казанской ду ховной академии и уехал в Омск, когда И.А Худякову было лишь одиннадцать лет и он еще не думал поступать в университет. Перечислим тех, кто упомянут около областников: ни братья Лосевы, ни братья Павлиновы, ни А.К. Шешуков, ни А Красиков, ни Налетов, ни И. А. Худяков, ни даже А.Г1. Щапов областниками не были; Г.З. Елисеев вовсе был централистом, Д.Л. Кузнецов как редактор «Томских ведомостей», Н.Н. Булич и А.Х. Христофоров как
корреспонденты «Камско-Волжской газеты» и С.Я. Капу стин как корреспондент «Восточного обозрения» сотрудничали с об л ас гниками по дружбе гораздо позже; у С.С. Шашкова короткое увлечение сепаратизмом возникло тоже не в Казани, а в Петербурге, и правоверным областником он так и не стал. Н.М. Павлинов доказывал, что «Сибири нужно только свое уложение, своя финансовая система, но что отделение С ибири поведет только ко вреду ей» [5 С 176]. Между тем, областная финансовая система есть явный акт сепаратизма, а государственные боны предполагают большее закрепощение, и, что бы ни крылось за двойственной фразой Н.М Павлинов а, его сторонникам, «надеявшимся только на постороннюю помощь из-за Урала и не верившим в возможность проявления собственного V4»
[16], с областниками пришлось не по пути. В основном, студенты, переведшиеся из Казанского университета в С.-Петербургский, ничем как сибиряки себя не проявили: если в Казани они считались таковыми, то в столице обратились в казанцев - «у них слышались только казанские воспоминания» и «казанские студенческие песни», они мало чем интересовались [2. Т. 4.
С. 292] и запомнились Потанину с Ядринцевым потреблением пива и игрой в карты. Зададимся вопросом: «А был ли мальчик?» Если бы природа областничества оказалась верно понятой, не было б и речи о казанском «кружке», даже не могшем иметь духовные скрепы и очень странно рассеянном во времени Отрицательный результат — тоже хороший результат, если принят как отрицательный
ЛИТЕРАТУРА
1 Томский обл. красвсдчсский музей Оп 14
2. Литературное наследство Сибири Т 4-7 Новоеибмрс к. 1979-1986
3 Потанин Г. И. Воспоминания // Сибирская жизнь 1914 9 марта .Чу 51 С 3
4 Потанин Г И. Письма Т. 1-5 Ирк>тск. 1987-1992.
5. Дело об отделении Сибири от России Томск. 2002
6 Сибирское областничество Биобиблиографичсскии справочник Томск. 2001
7. Харус ь О А Сибирское областничество. Бнобиблиографичссмш справочник // Вестник Том гос. ун-та 2(ЮЗ Март -У? 276 С 212.
8 Пелих Г // Г Н. Потанин о роли общины в истории человечества // Вестн. Том гос. у«с-та 1998. Т. 266 Январь С 23-27.
9. Потанин Г Заметки о Западной Сибири // Русское слово IК00 9 С 196
10 Аблажей Н И Сибирское областничество в эмиграции Новосибирск. 2003. С. 32
11. Головачев М /7. От общего к частному' // Сибирские вопросы 1921 № I С 64
12. <Потанин ГН.> Что такое физиономия’’ (Заметка о современных 'задачах этнографии) // Камско-Волжская газета 1874 11 января. Кг 5. С 17
13. Солженицын А.И Как нам обустроить Россию. Посильные соображения М.. 1990
14. Распутин Валентин. Что в слове, что за словом’*. Ирк>тек. 1987 С 164.
15. Захаренко А.Л. Из истории сибирского землячества в Казанском чниверситетс Вторая половина 1850-х гг // Казанский \кивереитст С6 аспирантских работ: Г\мажгтарные науки Право История Кн 1 Казань. 1968. С 5-6.
16 Адрианов <А В > К биографии Г Н Потанина // Сборник к ХО-лстию со дня рождения Г Н Потанина Избранные статьи и биографический очерк. Томск, 1915 С ХШ
Статья представлена кафедрой общего .титсратуровсдения Томского государственного \ кивсрсигста. поступила в научн>то редакцию «Филология» 12 февраля 2004 г.
УДК 882-1/-9-4(5 71/5)
Г.Н. Потанин
ВОЗРОЖДЕНИЕ РОССИИ И МИНИСТЕРСТВО НАРОДНОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ
Публикация и комментарий К В Анисимова
Работа выполнена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда, грант Л? 03-04- 00242 а Т
П\блик\емая статья Г Н Потанина может расцениваться сегодня как важный источник для понимания принципиальных особенностей областнического мировоззрения и рассматриваться в одном ряду с такими работами автора, как «Областническая тенденция в Сибири» (1907) и «Н\жды Сибири» (1908) Проблематика «Возрождения России связана с поднимавшимися в ключевых текстах областнической публицистики вопросами <|юрмирования региональной интеллигенции, сс культуры и самосознания
Брошюра Г Н Потанина «Возрождение России и министерство народного просвещения», изданная в 1919 г красноярским Союзом области и ков-автономистов, является малоизвестным трудом крупнейшего представителя сибирской интеллигенции Написанная и напечатанная в период распада страны, хаотической смены властных группировок в Сибири, она оказалась исключена из научного оборота
Републикация статьи представляет тем больший интерес, что поднимающиеся в ней вопросы связаны отнюдь не только со «злобой дня» 1918-1919 гг, ожидаемой от продолжающего находиться в гуще социальной борьбы почти 85-лет-него Потанина Значительная часть работы посвящена «вечным» проблемам сибирской культурной жизни второй поло* вины XIX - начала XX в : реакции местного общества на политические инновации, приходящие из центра, роли региональной образовательной системы в создании и воспитании интеллектуального ресурса области и тд Кроме того, словно подводя итог многолетним размышлениям об областничестве, Потанин дает здесь сжатый, но предельно емкий по содержанию очерк «патриотического» самосознания, его психологических и биографических корней Этот раздел не случайно помещен ав-
тором в самом начале раооты - как ключ ко всем остальным ее темам
Вероятнее всего, статья писалась в первой половине 1919 г, в преддверии обрушившихся на Потанина болезней на это время указывает имеющаяся в тексте ссылка на выпуск омского «Правительственного вестника» от 26 декабря 1918 г с интервью Г К Гинса, которого автор цитирует Кроме того, именно в январе 1919 г были выработаны устав и официальная программа красноярского Союза областников, зарегистрированные окружным судом 25 марта 1919 г. Руководимый Вл М. Крутов-ским, красноярский Союз, в частности, «ставит своею задачей издавать газеты, выпускать листки, печатать брошюры, книги и др<угие> печатные произведения » [1 Л 94-94 об ] При этом связь красноярских областников с Потаниным установилась несколько раньше
«Союз областников автономистов в Красноярске образовался в 1917 г, вскоре же после февральской революции», - писал Вл.М Крутовский [2. № I С. 75]. Если быть точным, образовался Красноярский отдел Центрального Сибирского комитета, который после Сибирского областного съезда, состоявшегося в октябре 1917 г., был переименован в красноярский Союз областников
