CC BY
406
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2013. № 1 (34). С. 89-93.
УДК 347.1
О МЕСТЕ ПРИНЦИПА ДОБРОСОВЕСТНОСТИ И РАЗУМНОСТИ В СИСТЕМЕ ПРИНЦИПОВ ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА
ABOUT THE PLACE OF THE PRINCIPLE OF CONSCIENTIOUSNESS AND THE RATIONALITY IN SYSTEM OF PRINCIPLES OF CIVIL LAW
Н. Л. БОНДАРЕНКО (N. L. BONDARENKO)
В систему принципов гражданского права Беларуси включен принцип добросовестности и разумности участников гражданских правоотношений. Отвечая утвердительно на вопрос о целесообразности включения нравственного начала в систему принципов гражданского права, автор критически оценивает решение законодателя о формулировании принципа в виде презумптивной нормы, полагая, что принцип добросовестности и разумности должен закрепляться в гражданском законодательстве не в качестве презумпции, а наряду с ней.
Ключевые слова: право, принцип, добросовестность, разумность, презумпция.
The principle of conscientiousness and rationality of participants of civil legal relationship is included in system of principles of civil law of Belarus. Answering in the affirmative a question on expediency of inclusion of the moral beginning in system of civil-law principles, the author critically estimates the decision on a principle formulation in a kind presumptive rates, believing that the principle of conscientiousness and a rationality should be fixed in the civil legislation not as a presumption, and along with it.
Key words: law, principle, conscientiousness, rationality, presumption.
С момента принятия Гражданского кодекса Республики Беларусь 1998 г. (далее -ГК) вопрос о целесообразности включения в число основных начал гражданского законодательства принципа добросовестности и разумности участников гражданских правоотношений остаётся в среде белорусских цивилистов дискуссионным [1]. То обстоятельство, что в проекте Федерального закона РФ № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвёртую Гражданского кодекса РФ, а также в отдельные законодательные акты РФ», подготовленном Комитетом Государственной Думы Российской Федерации по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству ко второму чтению, указанный принцип предлагается включить в число принципов российского гражданского законодательства [2], актуализирует данный вопрос и для российской научной аудитории.
Критерии добросовестности и разумности являются оценочными, предназначенны-
ми для характеристики главным образом психологической стороны поведения участников гражданских правоотношений. Именно поэтому многие учёные полагают, что «использование оценочных категорий для законодательного закрепления содержания принципов права должно сопровождаться их однозначной законодательной расшифровкой» [3]. Однако моральные категории являются достаточно абстрактными, и юридический язык не может передать их полноту. Поэтому мы вынуждены согласиться с мнением тех правоведов, которые считают попытки дать легальное определение исследуемым понятиям бесперспективными [4], что, по нашему мнению, однако, не препятствует их доктринальной разработке.
Среди множества имеющихся точек зрения остановимся лишь на некоторых. Так, И. Б. Новицкий понимал добросовестность как требование, предъявляемое к участникам гражданского оборота, обусловленное необходимостью следовать принципу сотрудни-
© Бондаренко Н. Л., 2013
чества (солидарности интересов) [5]. А. А. Малиновский рассматривает добросовестность как «стремление субъекта к правомерности своего предстоящего правового поведения, юридической безупречности способа достижения поставленной цели, а также отказ от использования пробелов и противоречий действующего законодательства в ущерб правопорядку» [6]. Е. Е. Богданова добросовестностью называет сложившуюся в обществе и признанную законом, обычаями или судебной практикой систему представлений о нравственности поведения сторон при приобретении, осуществлении и защите субъективных гражданских прав, а также при исполнении обязанностей. Нравственность поведения участников гражданского оборота предлагается оценивать на основе противопоставления категорий добра и зла [7]. По мнению А. А. Чукреева, добросовестность - это обязанность участника гражданских правоотношений при использовании своих прав и исполнении своих обязанностей заботиться о соблюдении прав и законных интересов других участников имущественного оборота» [8].
Не только понятия добросовестности и разумности, но и сам факт включения так называемых нравственных начал в гражданское законодательство традиционно является предметом споров. В частности, И. А. Покровский и М. М. Агарков подвергали сомнению правильность данного решения, порождавшего, по их мнению, ситуацию неопределённости и опасность судейского произвола [9]. Сомнения в необходимости законодательного закрепления исследуемых принципов высказывают и другие учёные. Так, О. А. Кузнецова отмечает, что принципы добросовестности и разумности относятся к нравственно-этическим, и считает недопустимым смешение разнопорядковых правовых принципов в общем перечне, справедливо указывая, что перечисленные принципы являются общеправовыми, а не отраслевыми гражданско-правовыми [10].
Вместе с тем необходимо констатировать, что в систему гражданско-правовых принципов уже включен целый ряд общеправовых принципов, в частности, принципы равенства, неприкосновенности собственности и судебной защиты прав. Эти начала нельзя отнести исключительно к граждан-
скому законодательству, но именно в его нормах их проявление наиболее отчётливо, их связь с предметом гражданско-правового регулирования наиболее органична, они способны выполнять функцию непосредственного регулятора общественных отношений, включенных в предмет гражданского права. То же касается и принципа добросовестности и разумности, пронизывающего не только гражданское законодательство, но также уголовное, трудовое, административное и так далее, что не позволяет утверждать о его исключительно отраслевой принадлежности. Однако специфика метода гражданско-правового регулирования, преобладание диспо-зитивных правовых норм, широкая свобода, предоставленная участникам гражданского оборота, отсутствие возможности предусмотреть в законе все возможные случаи злоупотребления правом, а также «стремление законодателя найти компромисс между подавлением институтов частного права, приводящим к неэффективности экономики, и злоупотреблением частным правом, влекущим большую социальную напряжённость» [11], оправдывают включение в ГК моральных принципов.
Соблюдая историческую справедливость, отметим, что принцип добросовестности и разумности участников гражданских правоотношений - явление не новое для гражданского законодательства и доктрины. Так, ст. 5 ГК РСФСР 1964 г. закрепляла следующее: «При осуществлении прав и исполнении обязанностей граждане и организации должны соблюдать законы, уважать правила общежития и моральные принципы общества». Как следствие, важное место отводилось исследуемому принципу и в советской гражданско-правовой доктрине. О. А. Красавчиков называл добросовестность в исполнении гражданских обязанностей в числе принципов советского гражданского права [12]. В. П. Грибанов к числу отраслевых основных начал относил принцип добросовестности при осуществлении гражданских прав, выражающийся в соблюдении участником имущественного оборота моральных и других неправовых социальных норм [13]. Г. А. Свердлык выделял «принцип добросовестного осуществления субъектами гражданского права прав и обязанностей в соот-
ветствии с их социальным назначением в социалистическом обществе» [14]. Нетрудно заметить, что все перечисленные авторы рассматривали исследуемый принцип в качестве «сдержки» эгоизма в гражданском обороте. «Добросовестность как правовой принцип выполняет роль общего правового регулятора, необходимость в котором связана с тем, что при совершении правовых действий, направленных на достижение субъективного интереса, необходимо учитывать такую объективную реальность, как интересы контрагента, равно как и публичные интересы» [15]. В современных реалиях указанный принцип приобретает и другой вектор направленности. Теперь он также адресован законодательным и исполнительным органам государства, которые «должны быть максимально добросовестны при создании как отдельных гражданско-правовых норм, так и всего здания гражданско-правового нормативного регулирования» [16].
Однако если позицию белорусского законодателя о закреплении в ГК принципа добросовестности и разумности мы поддерживаем, то его формулировка оценивается нами критически. Согласно ст. 2 ГК добросовестность и разумность участников гражданских правоотношений предполагается, поскольку не установлено иное. Таким образом, в числе основных начал гражданского законодательства закреплена презумпция. Закономерен вопрос, может ли принцип права быть сформулирован в виде презумп-тивной нормы? Слово «презумпция» происходит от латинского «ргае8ишрйо» - предположение. «Презумпция - предположение, которое считается истинным, пока правильность его не опровергнута» [17]. В белорусском законодательстве отсутствует определение презумпции, имеется лишь указание на то, что это «специализированное нормативное положение» (ч. 2 ст. 29 Закона Республики Беларусь «О нормативных правовых актах Республики Беларусь») [18]. Поэтому обратимся к правовой доктрине. Не преследуя цель глубокого изучения этого явления, примем за основу определение, предложенное О. А. Кузнецовой, которая под презумпцией понимает «прямо или косвенно закреплённое в гражданско-правовой норме индуктивное вероятное предположение, основанное на
статистической связи презюмируемого факта с фактом действительным, касающееся обстоятельств, имеющих правовое значение, и влекущее правовые последствия путём необходимости его применения при условии, что не будет доказано наличие противоположного предположению» [19]. Презумпции носят предположительный, прогностический характер. Принципиальная разница между презумпцией и принципом состоит в том, что презумпция - лишь вероятное предположение, которое может быть опровергнуто, в то время как принцип права представляет собой фундаментальное, основополагающее, универсальное руководящее начало, характеризующее сущность и назначение права. Принципы не могут быть опровергнуты в ходе разрешения юридического дела. Поэтому сложно согласиться с утверждением В. К. Бабаева о том, что «так называемая презумпция невиновности - это не презумпция в общепринятом смысле, а принцип невиновности обвиняемого» [20]. Следуя логике, признание лица виновным в совершении преступления повлечёт нарушение принципа права, что невозможно. Таким образом, поскольку презумпции и принципы права - самостоятельные правовые явления, смешивать их недопустимо.
В соответствии с п. 4. ст. 9 ГК в случаях, когда законодательство ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права добросовестно и разумно, добросовестность и разумность участников гражданских правоотношений предполагается. Таким образом, добросовестность как презумпция предназначена для тех случаев, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно. Наличие в гражданском законодательстве названной презумпции предполагает, что законодательные и исполнительные органы государства должны исходить из её положений при оценке поведения всех субъектов гражданско-правовых отношений. И в этом своём качестве добросовестность распространяется только на определённые правовые ситуации и не носит универсального для отрасли характера. Принцип же имеет более широкий спектр действия, будучи адресованным не только законодательным и испол-
нительным органам государства, которые должны руководствоваться им в нормотвор-ческой и правоприменительной деятельности, но и всем субъектам гражданского оборота. Именно с такой позиции сформулированы нормы гражданского законодательства, содержащие адресованные участникам гражданских правоотношений требования добросовестного и разумного поведения. Так, в Хозяйственном процессуальном кодексе Республики Беларусь от 15 декабря 1998 г. № 219-З принцип добросовестности закреплён наряду с презумпцией добросовестности. «В споре между собой стороны обязаны добросовестно пользоваться принадлежащими им процессуальными правами и исполнять процессуальные обязанности. Каждый участник судопроизводства в хозяйственном суде признаётся добросовестным, пока не доказано обратное» (п. 4 ст. 18) [21]. Аналогичным образом трактуется принцип добросовестности и разумности и судебными органами [22]. Полагаем, что содержательно принцип добросовестности и разумности участников гражданских правоотношений должен содержать обращенное к субъектам гражданского права требование добросовестного и разумного поведения и быть сформулирован следующим образом: «При осуществлении своих прав и исполнении обязанностей участники гражданских правоотношений не должны ущемлять права и защищаемые законом интересы других лиц».
Рамки статьи не позволяют нам далее развивать эту тему, однако остаётся ещё один вопрос, о котором хотелось бы сказать. Некоторые исследователи к числу принципов гражданского права относят принцип недопустимости злоупотребления гражданскими правами. Это мнение поддерживается авторитетом ряда учёных, однако позволим себе с ним не согласиться [23]. На наш взгляд, правило о недопустимости злоупотребления гражданскими правами не отвечает признакам, которые характеризуют начала, выдвигаемые на роль принципов гражданского права. Заключённое в нём требование адресовано только конкретным участникам гражданского оборота - носителям субъективных гражданских прав, в то время как принцип добросовестности и разумности носит всеобщий характер. Поэтому полагаем, что зло-
употребление правами является частным случаем недобросовестного поведения и свидетельством нарушения требований принципа добросовестности и разумности участников гражданских правоотношений.
1. Гражданский кодекс Республики Беларусь: офиц. изд. - Минск : НЦПИ, 1999.
2. О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвёртую Гражданского кодекса РФ, а также в отдельные законодательные акты РФ: проект Федерального закона РФ № 47538-6, подготовленный Комитетом Государственной Думы Российской Федерации по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству ко второму чтению. - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
3. Принципы, пределы, основания ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному праву // Государство и право. - 1998. - № 8. - С. 57.
4. Скловский К. И. Применение норм о доброй совести в гражданском праве России // Хозяйство и право. - 2002. - № 9.
5. Новицкий И. Б. Солидарность интересов в советском гражданском праве. - М., 1952. -С. 93.
6. Малиновский А. А. Усмотрение в праве // Государство и право. - 2006. - № 4. - С. 103.
7. Богданова Е. Е. Добросовестность и право на защиту в договорных отношениях - М., 2010. - С. 26.
8. Чукреев А. А. Добросовестность в системе принципов гражданского права // Журнал российского права. - 2002. - № 11. - С. 103.
9. Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. - Петроград, 1917. - С. 245 ; Агарков М. М. Ценность частного права // Известия высших учебных заведений. Сер. «Правоведение». - 1992. - № 1. - С. 28.
10. Кузнецова О. А. Нормы-принципы российского гражданского права. - М., 2006. - С. 79.
11. Яковлев В. Ф. Россия: экономика, гражданское право (вопросы теории и практики). -М., 2000. - С. 168.
12. Советское гражданское право : учеб. для вузов : в 2 т. / под ред. О. А. Красавчикова. -М., 1985. - Т. 1. - С. 28.
13. Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. - М., 2001. - С. 226.
14. Свердлык Г. А. Принципы советского гражданского права. - Красноярск, 1985. - С. 114.
15. Гаджиев Г. А. Конституционные принципы добросовестности и недопустимости злоупотребления гражданскими правами // Государство и право. - 2002. - № 7. - С. 58.
16. Щенникова Л. В. Справедливость и добросовестность в гражданском праве России (не-
сколько вопросов теории и практики) // Государство и право. - 1997. - № 6. - С. 120.
17. Ушаков Д. Н. Большой толковый словарь современного русского языка: 180 000 слов и словосочетаний. - М., 2005. - С. 773.
18. О нормативных правовых актах Республики Беларусь : Закон Республики Беларусь от 10 января 2000 г. № З61-З. - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
19. Кузнецова О. А. Презумпции в гражданском праве. - СПб., 2004. - С. 27.
20. Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование : сб. ст. : в 2 т. / под ред. В. М. Баранова. - Н. Новгород, 2001. - Т. 1. - С. 326.
21. Хозяйственный процессуальный кодекс Республики Беларусь от 15 декабря 1998 г. № 219-З. - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
22. Частное определение Хозяйственного Суда Минской области от 20 февраля 2006 г. Дела № 513-10/05, № 539-10/05; № 540-10/05 // Архив хозяйственного суда Минской области. -2006.
23. Гражданское право : учеб. для вузов : в 2 т. / отв. ред. Е. А. Суханов. - М., 1993. - Т. 2. -С. 25 ; Комиссарова Е. Г. Принципы в праве и основные начала гражданского законодательства : дис. ... д-ра юрид. наук. - Екатеринбург, 2002. - С. 265.
