CC BY
112
УДК 811
И.А. Кириллов
кандидат технических наук, доцент, профессор кафедры международной информационной безопасности Института информационных наук МГЛУ; e-maiL: [email protected]
О МАСТЕРСТВЕ ПОЭТИЧЕСКОГО ПЕРЕВОДА
В статье рассматриваются сложности перевода поэтических текстов. Поскольку поэтическая речь характеризуется определенным структурированием на ритмическом, фоническом и словесно-образном уровне, а созданию стихотворения сопутствует словесное наполнение стихотворной структуры в соответствии с авторским замыслом, правилами и поэтической традицией языка оригинала, получаемое стихотворение является сложной информационной системой, содержащей не только исходный замысел автора. Кроме того, эта информационная система может хранить запрограммированную автором (с использованием поэтического кода языка оригинала) эстетическую и дополнительную смысловую информацию.
Полнота восприятия этой информации, для обозначения которой используется термин «тезаурус», зависит от подготовленности читателя.
Таким образом, при переводе стихотворения перед переводчиком в первую очередь стоит задача донести до читателя исходный замысел автора. Эстетическая и дополнительная смысловая информация может быть доступна только при наличии у читателя интеллектуального «тезауруса» языка перевода.
Ключевые слова: поэтическая речь; поэтический перевод; эстетическая и смысловая информация; тезаурус.
I. A. Kirillov
PhD (Technical Sciences), Associate Professor, Professor, Information Science Institute, MSLU; e-mail: [email protected]
ON THE MASTERY OF POETIC TRANSLATION
The article examines complexities of a poetic text translation. The texture of a verse normaLLy has a certain structure of rythmic, phonetic and pictoriaL-verbaL layers. A poem is created by means of author's intention versification in accordance with ruLes and poetic tradition of the source Language. As the resuLt, the piece of poetry represents a compLex information construct with author's intention at the core. Moreover, this information construct may contain sensuous and additionaL semantic information encrypted by the author by means of the source Language code.
Reader's mastery to extract this information has the term «thesaurus». The LeveL of reader's proficiency anticipates the volume of the information received.
Therefore, when transLating a verse the first aim of the interpreter is to reveaL author's intention. Sensuous and additional semantic information can be passed to
the reader onLy if the interpreter possesses the inteLLectuaL thesaurus of the source Language.
Key words: poetic transLation; verse texture; sensuous and semantic information; thesaurus.
Поэту, переводчику, ученому, гражданину и патриоту Сергею Филипповичу Гончаренко посвящается ...
Слово песни - капля меда, Что пролилась через край Переполненного сердца.
Испанская песня [Испанская поэзия...1984, с. 28].
Один из лучших переводчиков поэзии Самуил Яковлевич Маршак писал:
«Перевод стихов - высокое и трудное искусство. Я выдвинул бы два на вид парадоксальных, но по существу верных положения: Первое: Перевод стихов невозможен.
Второе: Каждый раз это исключение» [Маршак 1971, с. 374].
Итак, перевод стихов невозможен. Чем стихотворные тексты отличаются от прозаических текстов? Вот как на этот вопрос отвечал замечательный поэт, переводчик и ученый-лингвист Сергей Филиппович Гончаренко:
Стиховая речь - это речь, во-первых, расчлененная на условно-приравниваемые между собой отрезки (строки, стихи, стиховые ряды), не обязательно совпадающие с единицами смыслового и синтаксического членения, и, во-вторых, отличающаяся особой интонацией как при «внутреннем чтении», так и при корректном декламационном исполнении.
Поэтическая речь - это стиховая речь, достигшая такой степени структурно-содержательной организации (на метроритмическом, фоническом или словесно-образном уровне), при которой обеспечивается поэтическая коммуникация, а именно, такой вид художественно-вербальной коммуникации, при котором с помощью стиховой речи осуществляется одновременная передача двухъярусной смысловой ... и многоаспектной эстетической информации» [Гончаренко 1995, с. 12]. «.как только метро-ритмическая схема наполнится конкретным лексическим
содержанием, между семантическими комплексами конкретных слов и выражений установятся запрограммированные метроритмической сеткой связи, которых бы не было вне стихового членения речи» [Гончарен-ко 1995, с. 29].
Следует уточнить терминологию, используемую С. Ф. Гончаренко в цитируемой монографии. Коммуникация - процесс общения (передачи информации) между поэтом и читателем (слушателем). Поэтическая коммуникация - художественно-вербальная коммуникация, реализуемая с помощью поэтической речи. Основной единицей вербальной коммуникации выступает текст. Содержательная сторона текста, рассматриваемого как сообщение, именуется его информацией. Именно такого взгляда на понятие информации, не совпадающего с кибернетическим определением информации К. Шеннона как меры (а не содержания) сообщения, придерживался С. Ф. Гончаренко как наиболее приемлемого для теории поэтической речи и теории перевода.
Продолжая анализ поэтической речи, С. Ф. Гончаренко подчеркивал, расчлененность информации художественных текстов на две принципиально различные категории - смысловую и эстетическую.
Смысловая информация в поэтическом тексте носит двухуровневый характер ... фактуальный и концептуальный. Фактуальная смысловая информация - это сообщения о фактах, событиях, процессах, происходивших, происходящих, которые будут происходить в окружающем нас мире, действительном или воображаемом. Фактуальная информация, как правило, объективируется в тексте вербальными сигналами с высокой степенью эксплицитности. Она сохраняется при перефразировании поэтического текста, при переводе его прозаическим текстом.
Концептуальная информация - это сообщение авторского понимания отношений между фактами, описанными на уровне фактуальной информации, а также сообщение об авторской экстраполяции этих отношений на систему мира . этот вид информации, как правило, адекватно воспринимается только культурно развитым реципиентом . читателю надо владеть ... поэтическим «кодом», принятым в поэтике данного языка . для более или менее полного извлечения этой информации из текста даже подготовленному реципиенту требуется неоднократное его прочтение [там же, с. 15, 21].
Эстетическая информация - условно ею можно назвать весь тот сложный информативный комплекс, который передается в процессе поэтической коммуникации помимо смысловой информации [там же, с. 14].
И форма, и двухуровневое смысловое содержание воплощены в тексте; но извлечение из этого текста собственно-эстетической информации, естественно, связано с интеллектуальным усилием культурно развитого реципиента: ведь прежде, чем установить соотношение содержания и формы, надо сначала интерпретировать концептуальное содержание и аналитически оценить форму. Итак, в процессе поэтической коммуникации с помощью поэтического текста осуществляется передача смысловой (фак-туальной и концептуальной) и эстетической (собственно-эстетической, катартической, гедонистической, суггестивной, структурно-формальной и функционально-формальной) информации. Замысел поэта, как правило, включает в себя «свертку» концептуально-тематической и сопряженной с ней эстетической информации. Но чтобы осуществить этот замысел, поэт должен: 1) найти коррелирующую данным видам информации фактуальную ситуацию и вербализовать ее; 2) вербализовать ее таким образом, чтобы описание фактуальной ситуации содержало в себе ключ к декодированию концептуальной ситуации, и чтобы в тексте оказались объективированными вербальные сигналы эстетической информации, которую реципиент должен воспринять на пути к идентификации концептуального смысла [Гончаренко 1995, с. 21].
Здесь следует обратить внимание на слова «должен воспринять». Не вся информация несмыслового характера способна достичь сознания читателя, незнакомого с техникой поэтического творчества. Это зависит от подготовленности читателя к поэтической рецепции, от его тезауруса.
Термин «тезаурус» (от греч. Лвзаыгоз - сокровище, сокровищница) обычно трактуется как множество смысловыражающих единиц некоторого языка с заданной системой отношений. Однако в данном контексте С. Ф. Гончаренко включал в понятие тезауруса читателя и его интеллектуальные «сокровища» поэтического «кода», принятого в поэтике конкретного языка и позволяющие извлекать концептуальную информацию соответствующих поэтических текстов. Кроме того, С. Ф. Гончаренко, вслед за Волькенштейном, включал в понятие тезауруса читателя и его эмоциональное богатство, и способность к сотворчеству [Волькенштейн 1970, с. 139].
По этому поводу М. Волькенштейн писал: «В качестве информационной системы стихотворение служит и информационной программой. Оно программирует поток ассоциаций, эмоций и мыслей в сознании рецептора. В результате рецептор оказывается созидателем ... дополнительной информации, сверхсодержащейся в самом
стихотворении <...>. Таким образом, информационное содержание включает сообщаемую информацию и новую информацию, возникающую под ее воздействием в сознании рецептора» [Волькенштейн 1970, с. 139].
Из цитируемых выдержек монографии С. Ф. Гончаренко следует, что стихотворение является сложной целостной информационной системой, способной сохранять и передавать информацию от поэта к читателю. При этом может происходить не только естественная потеря, но и парадоксальное «возрастание» информации (и смысловой, и эстетической) в соответствии с заложенной в стихотворение программой взаимодействия с тезаурусом читателя.
Таким образом, содержание стихотворения оказывается больше того, которое сводится только к изложению мыслей и эмоций. Оказывается, что в стихотворении информацию содержат и факты, и слова, и образы, и ритм, и размер, и рифмы, и аллитерации, и мелодика. Всё это в совокупности и превращает стихотворение в сложную информационную систему, обладающую особой эстетической ценностью. А эстетическая ценность стиха не может рассматриваться как суммарная ценность каждой отдельной его информационной составляющей. Кроме того, проблема ценности художественной информации не может решаться безотносительно к ее восприятию.
Очевидно, что для настоящего восприятия стихотворения необходима соответствующая предварительная подготовка, предварительный запас информации в сознании читателя, который и принято называть тезаурусом. При недостаточном тезаурусе читатель не сможет воспринять первичную информацию, содержащуюся в стихотворении, не говоря уже о невозможности его сотворчества автору посредством создания новой информации на ассоциативной основе.
Завершенное стихотворение, с одной стороны, становится независимым от автора, а с другой - вступает во взаимодействие с читателями, поддерживая тем самым связь поэта и читателя.
Если сложным является восприятие стихотворного текста носителем языка, то, вероятно, еще сложнее будет восприятие этого стихотворного текста иноязычным читателем. Встает вопрос и о возможностях стихотворного перевода.
Представляется, что адекватный перевод стиха невозможен, так как языки различны, а информация содержится в каждом слове, в каждом образе, в каждом звуке, в ритме и размере, в каждой рифме
и аллитерации, в каждой интонации. Различны и информационные программы в оригинальном и иноязычном тексте, так как они рассчитаны на читателей с существенно различными тезаурусами. Переводчику практически невозможно всё это учесть, не говоря уже о том, чтобы адекватно воспроизвести.
Поэт-переводчик пытается оптимально перекодировать исходную информацию на другой язык. Ему приходится осваивать тезаурус автора, по возможности всё в большем и большем объеме воспринимать смысловую, концептуальную и эстетическую информацию оригинала и в своем переводе найти средства для ее переадресации тезаурусу иноязычного читателя.
При этом поэту-переводчику приходится самому определять относительную ценность той или иной части исходной стихотворной информационной системы и сохранять то, что в ней наиболее ценно.
Наверное, подобными соображениями руководствовался выдающийся русский поэт-переводчик XIX в. В. А. Жуковский, говоря: «Переводчик в прозе есть раб; переводчик в стихах - соперник» [Жуковский 1985]. Переводчик, как соперник автора оригинала, самостоятельно определяет, что прежде всего должно быть воспроизведено в переводимом стихотворении и какими художественными средствами необходимо при этом воспользоваться.
Переводное стихотворение должно стать достоянием поэзии на языке перевода. Переводчик решает двойную задачу: с одной стороны, оптимально воспроизвести исходную информационную систему оригинала, создав на ее основе новую, иноязычную информационную систему, с другой - эстетическое воздействие иноязычного поэтического текста должно быть сопоставимо с воздействием оригинального стихотворения.
Безусловно, успешно решить эту задачу может лишь истинный художник. При этом приходят на память слова еще одного корифея поэтического перевода Б. Л. Пастернака: «Переводы мыслимы, потому что в идеале и они должны быть художественными произведениями и при общности текста становиться вровень с оригиналами своей собственной неповторимостью. Переводы мыслимы потому, что до нас веками переводили друг друга целые литературы, и переводы - не способ ознакомления с отдельными произведениями, а средство векового общенья культур и народов» [Зарубежная поэзия .1990, с. 15].
В этом высказывании Пастернака, как, впрочем, и в высказываниях Маршака и Жуковского, по сути, явно или не явно утверждается неисчерпаемость иноязычного стихотворения как информационной структуры, перевод которой в полной мере невозможен. Для больших мастеров художественного слова передача главного из концептуальной и эстетической составляющей стихотворной информационной системы осуществлялась на интуитивном уровне. Вообще говоря, на свет появлялось новое «художественное произведение», а переводчик выступал в роли «соперника» автора оригинала. При этом перевод «не был способом ознакомления с отдельным произведением», так как в этом отдельном произведении оставалось еще много недоступной информации как переводчику, так и его иноязычным читателям. А то главное, что удавалось донести талантливому переводчику до своей иноязычной аудитории, и являлось «средством векового общенья культур и народов».
Всё ж таки загадочная штука Этот самый перевод стихов. В нём всегда с источником разлука, Но всегда и к подлиннику зов. Этот жанр ни славы, ни доверья Не сулит сейчас, как и вчера. Это цех, в котором подмастерья Лишь порой выходят в Мастера. Мельничный ручей напрасно воду Льет и льет на лопасти колес: Жернова вращаются в угоду Тем, кто до свободы не дорос. Переводу же без этой воли, -Словно в клетке - певчему дрозду. Вольный конь, живет он в чистом поле И навряд ли ходит в поводу. Правда, можно натянуть поводья И коня пришпорить. Но пока Нет свободе места в переводе, Он мертворожден наверняка, А коль жив - то, знать, из пустоцветов, Потому что всякий перевод -От верлибра до венка сонетов В равной мере требует свобод.
17.07.99. С. Гончаренко
Лишь в редчайших случаях, когда переводчик как фокус совмещает в себе билингвальное владение глубинами тезауруса стихотворения оригинал с поэтическим дарованием незаурядного поэта, могли появиться подлинные шедевры невозможного - искусства поэтического перевода.
Вот так и произошло с С. Ф. Гончаренко, совместившим в себе замечательного поэта, ученого-знатока Испании и испанской поэзии, выдающегося переводчика-испаниста. И это не могло быть не замечено на родине стихотворений-оригиналов, в Испании, где Сергей Филиппович был признан лучшим переводчиком испаноязычной поэзии, стал членом Испанской Королевской академии языка. Испанский король Хуан Карлос I вручил ему премию за лучшие переводы испанской поэзии.
И в России, после выхода в свет антологии С. Ф. Гончаренко «Испанская поэзия в русских переводах», ни у кого не осталось сомнений в том, что выдающийся поэт и переводчик испанской поэзии -наш соотечественник [Испанская поэзия ... 1984].
Стихотворения испанских авторов в переводах Гончаренко хочется читать, перечитывать, повторять, напевать. В середине 1990-х гг. еще при жизни Сергея Филипповича, автор статьи получил его одобрение музыкальных напевов его переводов.
Время, как на картине Гойи в музее Прадо, неумолимо «пожирает» своих лучших сыновей. Не пощадило оно и Сергея Филипповича. Но Московский государственный лингвистический университет помнит о своем выдающемся выпускнике, преподавателе, проректоре, помнит замечательного человека.
При подготовке к вечеру памяти Сергея Филипповича Гонча-ренко, автор статьи обратил внимание на то, что на напетые когда-то мелодии ложатся слова не только переводов, но и оригиналов, т. е. музыка оказалась инвариантна относительно языка замечательных стихотворений и замечательных переводов. Это стало еще одним подтверждением истинного мастерства перевода.
Приведем три стихотворения из двух разных эпох, двух авторов: Гарсиласо де ла Веги и Федерико Гарсиа Лорки. Стихотворения стилистически не похожи друг на друга, хотя и объединены своей красотой и тем, что были великолепно переведены на русский язык С. Ф. Гонча-ренко и естественно легли на музыку.
Garcilaso de la Vega (1501-1536) SONETO V
Escrito está en mi alma vuestro gesto,
Y cuanto yo escribir de vos deseo;
Vos sola lo escribistes, yo lo leo
Tan solo, que aun de vos me guardo en esto.
En esto estoy y estaré siempre puesto; Que aunque no cabe en mí cuanto en vos veo, De tanto bien lo que no entiendo creo, Tomando ya la fe por presupuesto.
Yo no nací sino para quereros; Mi alma os ha cortado a su medida; Por hábito del alma misma os quiero.
Cuanto tengo confieso yo deberos; Por vos nací, por vos tengo la vida, Por vos he de morir y por vos muero.
Traducción de Serguéi Goncharenko
СОНЕТ V
Ваш взор вчеканен в сердце мне, сеньора. И сколько бы я ваш ни славил взгляд, Стиха красноречивее стократ Чеканное стихотворенье взора.
Сонеты ваших глаз... Пускай не скоро Я до конца пойму их смысл и лад, Но веру в вас принять на веру рад И приговору внемлю без укора.
Я вас люблю. Я изваял ваш лик
Под стать своей любви, но страсти пламя
Не в силах вам расплавить сердца твердь.
Лишь вами осенен мой каждый миг: Рождённый ради вас, живущий вами, Я из-за вас приму - приемлю! - смерть
[Гончаренко 1995, т. 2, c. 137].
Federico García Lorca (1898-1936) TRES HISTORIETAS DEL VIENTO
I
El viento venía rojo Por el collado encendido
Y se ha puesto verde, verde Por el río.
Luego se pondrá violeta, Amarillo y...
Será sobre los sembrados Un arco iris tendido.
II
Viento estancado. Arriba el sol. Abajo
Las algas temblorosas de los álamos.
Y mi corazón Temblando. Viento estancado
A las cinco de la tarde. Sin pájaros.
III
La brisa Es ondulada Como los cabellos De algunas muchachas. Como los marecitos De algunas viejas tablas. La brisa
Brota como el agua
Y se derrama - tenue bálsamo blanco -Por las cañadas,
Y se desmaya
Al chocar con lo duro De la montaña.
Traducción de Serguéi Goncharenko
ТРИ РАССКАЗА ПРО ВЕТЕР 1
Был красным ветер вдалеке, В горах зарей зажженный. Потом струился по реке -Зеленый.
Потом он был и синь, и желт, И... наконец, счастливый, Тугою радугой взошел Над нивой.
2
Запружен ветер, как ручей. Стоялый ветер! Дрожью Свело кувшинки тополей -И сердце тоже. Неслышно солнце за зенит Давно склонилось в небе... Пять пополудни. Ветер спит. И птицы немы.
3
Как локон, вьется бриз, как плющ, Как стружка - завитками. Проклевывается, как ключ В лесу, под камень. Бальзамом белым напоит Ущелье он до края И будет биться о гранит, Изнемогая.
[Гончаренко 1995, Т. 2, с. 48].
Federico García Lorca (1898-1936) AGOSTO
Agosto, contraponientes De melocotón y azúcar, Y el sol dentro de la tarde, Come el hueso en una fruta. La panocha guarda intacta Su risa amarilla y dura. Agosto. Los niños comen Pan moreno y rica luna.
Traducción de Serguéi Goncharenko
АВГУСТ
Август! Уже закончился Поединок меда и дыни. Ах, солнце - красная косточка У вечера в сердцевине. Вскоре грянет крутой початок Желтым хохотом в гулкий зной. Август! Детям душист и сладок Тёплый хлеб пополам с луной!
[Гончаренко 1995, Т. 2, c. 51]
Это те самые стихотворения, слова переводов которых были спеты, потому что музыка этих стихотворений рвалась наружу, не давала покоя, звучала и выплескивалась нотами на бумагу. И испаноязычные оригиналы также поются на те же самые мелодии... Это странное, на первый взгляд, совпадение на самом деле вовсе не странно, так как переводчику удалось сохранить в переводе интонации и ритмы оригинального стиха. Удалось донести до иноязычного читателя ту часть эстетической информации оригиналов, которая инвариантна относительно языка первоисточника.
Подтверждением сказаного может стать поэтическое и мелодическое прочтение оригинальных стихотворений Гарсиласо де ла Веги и Федерико Гарсиа Лорки в замечательных переводах С. Гончаренко.
4 -■
Р
а
Es - cri - to es - tá en mi al - ma vu - es - tro ¡
y cuan - to yo es - cri - bir de vos de -
vos so - la lo es - cri - bis - tes, yo lo leo
tan so - lo, que aun de vos me guar - do en es - to.
В первых двух тактах слышатся короткие отрывистые звуки. Это бьется сердце Гарсиласо де ла Веги под взглядом прекрасной сеньориты. Или чеканщики Эрос и Агапэ (ayánn) своими молоточками вчеканивают в сияющий слепящий золотой лист изображение прекрасной дамы. Лучи солнца играют в чудесном изображении, отражаются, обжигают и проникают в самое сердце:
«Ваш взор вчеканен в сердце мне, "Escrito está en mi alma vuestro gesto"
Сеньора...»
Отсюда и до седьмого такта мелодия вселяет надежду, наполняет душу восторгом, прославляет любовь:
«И сколько бы я ваш ни славил взгляд, "Y cuanto yo escribir de vos deseo;
Стиха красноречивее стократ....» Vos sola lo escribistes, yo lo leo"
И снова вычеканенные звуки:
«Че-кан-но-е....»
"Tan solo, que aun..."
От счастья перехватывает дыхание, кажется, все замирает под взглядом этих глаз ... и только биение сердца отстукивает:
«Сти-хо-тво-рень-е...» "De vos me guardo..."
и долгая тихая грусть в ноте Ре девятого такта: «взора» "en esto"
Великолепный момент, отчаянный момент, неповторимый момент, порожденный испанской поэзией, прошедший через века, теперь переживается по-русски.
а
4 -■
3
Ваш взор вче - ка - нен в серд - це мне, сень - о
■ ра.
И сколь - ко бы
я ваш ни сла - вил
взгляд.
Сти - ха крас - но - ре - чи - ве - е сто-крат
Че- кан - но - е
сти - хо - тво - рень - е взо - ра.
Теперь обратимся к музыкальному прочтению стихотворения Федерико Гарсиа Лорки «Три рассказа про ветер».
El vien-to vení - a ro - jo por el colla-do en - cen - di - do
y se ha pues-
to ver - de, ver - de por el rí - o.
Lu - e - go se
pon
drá
ta, a - ma - ri - llo y..
jjjjlj J J jij^
Se - rá sob - re los sem - bra-dos un ar - co i - ris ten - di - do.
Кажется, что в первых трех тактах мелодии заводится тугая пружина:
«Был красным ветер вдалеке, в го- "El viento venía rojo por el collado
рах зарей зажженный...» encendido..."
Энергия ветра накапливается, растет, сгущается. Солнце еще не взошло, внизу темно, но вершины гор начинают розоветь. И там, на отвесных склонах гор, набирает силу красный ветер. Вдруг свет прорывается сквозь темные гребни скал, переливается через них, устремляется в долины и вместе с солнечным светом, как отпущенная пружина, ветер мчится вниз, к зелени лугов и полей. И как звуки седьмого и восьмого тактов успокаиваются на ноте Ре второй октавы, так и ветер, смиряя свои порывы, веет вдоль реки:
«...Потом струился по реке - зеленый...»
"Y se ha puesto verde, verde por el
río"
Веселый ветер переливается всеми цветами: «...Потом он был и синь, и желт...» "Luego se pondrá violeta, amarillo" И вздымает высоко над землей полную сияющую радугу:
«...И наконец счастливый, тугою радугой Взошел над нивой»
"Será sobre los sembrados un arco iris Tendido"
Был крас-ным ве-тер вда-ле-ке, в го-рах за-рей заж-жен - ный По - том стру-ил-
le
■ ся по ре - ке зе - ле ны - й По - том он был и
Ту - го - ю ра - ду -го - й взо - шел над ни - вой.
И в заключение стихотворение Федерико Гарсиа Лорки «Август». Это воспоминания о недавнем детстве, о прошедшем лете, тепле родного дома и спокойствии <...>. И совершенно не понятно, где это всё происходит: в городке Фуэнте-Вакерос в испанской провинции Гранада или в деревне Пенкино Зарайского района Московской области.
Ав - густ! У - же за - кон - чил - ся
по-е - ди - нок мё-да и ды - ни. Ах,
солн-це - крас - на - я кос - точ -ка у ве-че-ра в серд-це-ви - не. Вско-ре гря-
13
нет кру-той по - ча - ток жёл-тым хо-хо-том в гул-кий зной. Ав-густ! Де-тям ду-шист
и сла - док тёп - лый хлеб по - по - лам с лу - ной!
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Волькенштейн М. Стихи как сложная информационная система // Наука и жизнь. 1970. № 1. С. 74-100.
Гончаренко С. Ф. Основы теории испанской поэтической речи // Собр. соч.: в 3. Т. 3. М. : МГЛУ. Рема, 1995. 299 с.
Гончаренко С. Ф. Основы теории испанской поэтической речи // Собр. соч.: в 3 т. Т. 2. М. : МГЛУ Рема, 1995. 326 с.
Жуковский В. А. Критик / сост., вступ. ст. и коммент. Ю. М. Прозорова. М. : Советская. Россия, 1985. 320 с. (Библиотека русской критики).
Западноевропейский сонет ХШ-ХУП веков. Поэтическая антология. Л. : Изд-во Ленинград. Ун-та, 1988. 496 с.
Зарубежная поэзия в переводах Б. Л. Пастернака. М. : Радуга, 1990. 640 с.
Испанская поэзия в русских переводах 1792-1976. Антология / сост. С. Гон-чаренко. М. : Радуга, 1984. 720 с.
Маршак С.Я. Собр. соч.: в 8 т. Т. 6. М. : Художественная литература, 1971.
