О философском основании древнегреческой пайдейи Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

О ФИЛОСОФСКОМ ОСНОВАНИИ ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОЙ ПАЙДЕЙИ © Душин А.В.*

Институт экономики предпринимательства, г. Москва

Статья посвящена анализу философского основания древнегреческого образования. Показано, что греческие софисты были не только основателями нового педагогического направления, но являлись глубокими философствующими умами, оказавшими влияние на мировую философскую мысль.

Известно, что наивысшего развития греческая культура достигает в т.н. «классический» период, в У-ГУ вв. до н.э., когда Афины становятся крупнейшим экономическим, политическим и культурным центром Древней Греции. Внутри греческого полиса набирает силу потребность в углублении образования как общества в целом, так и отдельного лица. Социум созрел до возникновения греческой пайдейи - нового типа образования, осуществить который, было суждено софистике.

Принято считать, что при всей своей глубокой образованности софисты не были в прямом смысле философами, а софистическая пайдейя есть педагогическое направление с элементами риторики и ораторского искусства. Так, Аристотель в своей «Метафизике» не включил софистов в историю греческой философии. Немецкий филолог и историк В. Йегер соглашается с Аристотелем, делая исключение лишь Протагору. В. Йегер считает, что понять великое историческое значение софистов можно лишь, помещая их в процесс развития греческой воспитательной традиции, восходящей к Гомеру и Гесиоду, Солону и Феогниду, Симониду и Пиндару [4, с. 169]. Французский филолог и богослов А. Марру также полагает, что софисты не были в строгом смысле мыслителями, не имели отношения к истории философии и науки и оперировали множеством своих, либо заимствованных у прежних философов идей [1, с. 78].

Безусловно, софисты не представляли какого-то единого направления. Так называемые «младшие» софисты, например, Критий и Алкидамант, увлекались теоретической риторикой, ораторским искусством и элегией, а Антифонт - судебной риторикой, поэтому вышеприведенная позиция представляется вполне обоснованной. Однако такие фигуры как Протагор и Гор-гий все же следует признать философствующими умами. Не случайно Гегель посвятил обоим софистам параграфы в своих лекциях по истории философии, назвав их глубокими мыслителями, поскольку они делали диалектику, всеобщую философию предметом своего рассмотрения [2, с. 33]. Их связь с философией, по утверждению Гегеля, состояла в том, что они не

* Доцент кафедры Социально-гуманитарных и естественнонаучных дисциплин, кандидат философских наук, доцент.

останавливались на конкретном рассуждении, а шли дальше до последних определений. Используя такое понятие как мысль, интеллект, софисты призывали людей использовать мышление вместо предсказаний оракула, прорицаний пифии, собственных страстей и чувств. Посредством свободного мышления, полагали они, человек должен найти общие принципы, руководствуясь которыми следует оценивать предметы и явления действительности.

Бурное развитие медицины рассматриваемого периода поставило общее понятие природы человека на место его божественного происхождения. Медицинское понятие природы человека как организма было трансформировано софистами в понятие человека, как целого, состоящего из души и тела. Из такого понимания внутреннего устройства человека вытекало их оптимистическое убеждение в том, что природа человека поддается воспитанию и в ней заложен потенциал добродетели.

«Протагор» Платона является прекрасным источником, раскрывающим суть идеи софистического образования. Согласно Протагору, общая цель образования должна реализовываться через особенные практические задачи воспитания хороших граждан, которые приобретали бы смышленость в домашних делах, уменье наилучшим образом управлять своим домом, а также наивысшую силу и в поступках, и в речах, касающихся государства [3, с. 166]. В этом практицизме софистов лежит серьезное философское основание. От наивного мышления более древних философов, углубленных в объективность, в предмет софисты делают следующий шаг. Дух возвращается из объективности в самого себя в форме сознания. На арену выходит сознание, мыслящий субъект. Несмотря на то, что содержание мышления лишь есть лишь «мое» субъективное содержание, это уже значительный шаг вперед, полагающий мысль «абсолютной и единственной сущностью» [2, с. 9]. Мышление ищет общие принципы, основываясь на которых, оно может все оценить. Поэтому образование есть приобретенное свободной мыслью собственное убеждение [2, с. 10].

Образованный человек отличается от необразованного тем, что с помощью мышления научается выделять, удерживать, сравнивать между собой стороны предмета и точки зрения на него, т.е. придавать им форму всеобщего. Обладая таким многосторонним знанием предмета человек в состоянии выделить ту его сторону или особенность, которая представляется ему наиболее важной и полезной, что соответствует его убеждениям и принципам.

Таким образом, софисты считали, что образование должно опираться не на существующие нравы, обычаи и наивную веру, а на мыслящую рефлексию, что было безусловным завоеванием. Что же касается принципов мыслящего сознания, то они должны опираться, согласно софистам, на то, что человеку представляется справедливым, исходя из его опыта, характера и т.д. Иначе говоря, образовательная мысль рассматриваемого периода еще не выработала твердых принципов, которые должны лежать в основании мышления, и они полагались субъективно, из внешних оснований. В этом состоит разница в воззрениях софистов, с одной стороны, и Сократа и Платона, с другой. Гегель

говорит, что неудовлетворительность воззрений софистов состояла в том, что долга, т.е. того, что следует делать, они не выводили из сущего в себе и для себя понятия о предмете, а решали вопросы справедливости и несправедливости, пользы и вреда, исходя из внешних оснований, т.е. произвольно [2, с. 18]. В то же время Сократ был первым, кто в качестве цели и назначения личности положил красоту, добро, истину и закон. Другими словами, Сократ и Платон исходили не из чего-то особенного и единичного, и в итоге случайного, а из самого понятия предмета, т.е. всеобщего и более твердого основания.

Однако справедливо и то, что без интеллектуальной деятельности софистов не было бы Сократа, Платона, а также Аристотеля, как создателя формальной логики, посвятившего «О софистических опровержениях» аналитическому разбору ошибок, допускаемых софистами в рассуждениях и доказательствах.

Если до сих пор мыслители, например, философы из Милета, не создали школу в широком смысле, оставаясь философами-одиночками, то софисты стали основателями целого педагогического направления, оказавшего влияние не только на греческое образование, но и на мировую философскую мысль в целом.

Список литературы:

1. Марру А.-И. История воспитания в античности. - М.: Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина, 1998.

2. Гегель ГВ.Ф. Лекции по истории философии. Кн. 2. - СПб.: Наука, 1994.

3. Платон. Протагор // Платон. Диалоги. - М.: Астрель, 2010.

4. Йегер В. Пайдейя. Воспитание античного грека. Книга вторая. - М.: Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина, 2001.

5. От поэзии к прозе. Риторическая проза Горгия и Исократа // Античная поэтика. - М., 1991.

6. Платон. Горгий // Платон. Диалоги. - М.: Астрель, 2011.

АДДИТИВНЫЕ И НЕАДДИТИВНЫЕ ОФОРМЛЕНИЯ СОВЕРШЕНСТВА И ИХ ЭМЕРДЖЕНТНЫЕ ОПРЕДЕЛЕНИЯ © Корягин В.В.*

Сибирский государственный аэрокосмический университет им. академика М.Ф. Решетнева, г. Красноярск

В статье исследуется природа информации в соответствии с диалектической моделью мира и проектом науки: рассматривается многообразие оформлений совершенства всеобщей связи явлений и их эмерд-жентные определения как информационная реальность.

* Аспирант кафедры Философии.