CC BY
21
пгап jian]. - «Для осуществления грузовых перевозок водителям транспортных средств необходимо иметь как свидетельство отдела дорожной полиции о регистрации транспортного средства и талон ежегодного техосмотра, так и лицензию дорожного управления, разрешающую заниматься грузоперевозками, и талон ежегодного техосмотра, подтверждающий пригодность транспортного средства к выполнению грузоперевозок».
Союзная связка Ц...Ж - «как..., так...» и соединяет однородные члены предложения, в данном предложении указывает, что для достижения результата необходимо выполнение определенных условий.
Библиографический список
Проанализировав использование союзов и союзных конструкций в контексте новостных сообщений, представляется возможным сделать вывод о том, что в них используется полный спектр союзов и союзных конструкций китайского языка, авторы сообщений стараются максимально разнообразить союзами текст, при этом не повторяясь. Превалируют противительные союзы и союзные конструкции, а также союзные показатели условия, что объясняется желанием авторов усилить эффект информационного воздействия на массовую аудиторию, повысив тем самым категоричность и эмоциональную напряженность новостного сообщения.
1. Шаламова О.О. Японские средства массовой информации о внешней политике РФ (на материале языкового анализа новостных статей NHK). Актуальные проблемы востоковедения: материалы IX Международной научно-практической конференции по востоковедению. Хабаровск: Издательство: Тихоокеанский государственный университет, 2020: 111 - 115.
2. Горелов В.И. Стилистика современного китайского языка: учебное пособие. Москва: Просвещение, 1979.
3. Лю Ю. Использование грамматики современного китайского языка. Пекин: Издательство «Бэйцзин шанву иньшугуань», 2001.
4. Горелов В.И. Теоретическая грамматика китайского языка: учебник для вузов. Москва: Просвещение, 1989.
5. Готлиб О.М. Практическая грамматика китайского языка. Москва: Муравей, 2002.
References
1. Shalamova O.O. Yaponskie sredstva massovoj informacii o vneshnej politike RF (na materiale yazykovogo analiza novostnyh statej NHK). Aktual'nye problemy vostokovedeniya: materialy IX Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii po vostokovedeniyu. Habarovsk: Izdatel'stvo: Tihookeanskij gosudarstvennyj universitet, 2020: 111 - 115.
2. Gorelov V.I. Stilistika sovremennogo kitajskogo yazyka: uchebnoe posobie. Moskva: Prosveschenie, 1979.
3. Lyu Yu. Ispol'zovanie grammatiki sovremennogo kitajskogo yazyka. Pekin: Izdatel'stvo «B'ejczin shanvu in'shuguan'», 2001.
4. Gorelov V.I. Teoreticheskaya grammatika kitajskogo yazyka: uchebnik dlya vuzov. Moskva: Prosveschenie, 1989.
5. Gotlib O.M. Prakticheskaya grammatika kitajskogo yazyka. Moskva: Muravej, 2002.
Статья поступила в редакцию 29.03.21
УДК 800
Zahraee H., Professor of Russian language, University of Tehran (Tehran, Iran), E-mail: [email protected]
Tekkeh B., postgraduate, University of Tehran (Tehran, Iran), E-mail: [email protected]
Madayeni A., senior lecturer of the Russian Language, University of Tehran (Tehran, Iran), E-mail: [email protected]
ON THE OPTIONALITY AND OBLIGATION OF THE SEMANTIC VALENCE IN TRANSITIONAL VERBS OF MOTION NESTI (NASIT), VESTI (VADIT), VEZTI (VAZIT) IN THE MIRROR OF THE PERSIAN LANGUAGE. The article discusses the issue of the optional and obligatory semantic valence of the transitive verbs of nesti (nasit), vesti (vadit), vezti (vazit). The authors distinguish between optional and obligatory valencies. They classify the subjective, objective, target, route valence and valency of the start and end point, goal and result, and time. Having considered the indicated valencies with the transitive verbs of nesti (nasit), vesti (vadit), vezti (vazit), the authors conclude that the subjective and object valencies are more often required, and the other above valencies, depending on the context, can be optional or obligatory. Further, they bring examples from Persian language and note that the obligatory and optional valency of the above transitive verbs of movement in Russian almost retain their structure when translated into Persian.
Key words: valency, transitive verb of motion, optional, obligatory.
Х. Захраи, канд. филол. наук, проф., Тегеранский университет, г. Тегеран, E-mail: [email protected]
Б. Теккех, аспирант, Тегеранский университет, г. Тегеран, E-mail: [email protected]
А. Мадаени, канд. филол. наук, доц., Тегеранский университет, г. Тегеран, E-mail: [email protected]
О ФАКУЛЬТАТИВНОСТИ И ОБЯЗАТЕЛЬНОСТИ СЕМАНТИЧЕСКОЙ ВАЛЕНТНОСТИ У ПЕРЕХОДНЫХ ГЛАГОЛОВ ДВИЖЕНИЯ НЕСТИ (НОСИТЬ), ВЕСТИ (ВОДИТЬ), ВЕЗТИ (ВОЗИТЬ) В ПЕРСИДСКОМ ЯЗЫКЕ
В статье рассматривается вопрос о факультативности и обязательности семантической валентности у переходных глаголов движения нести (носить), вести (водить), везти (возить). Авторы различают факультативную и обязательную валентности. Они классифицируют субъектную, объектную, адресат-ную, маршрутную валентности и валентности начальной и конечной точки, цели и результата, времени. Рассмотрев указанные валентности при переходных глаголах движения нести (носить), вести (водить), везти (возить), авторы делают вывод, что субъектная и объектная валентности чаще являются обязательными, а другие вышеуказанные валентности в зависимости от контекста могут быть факультативными или обязательными. Приводятся примеры из персидского языка и отмечается, что обязательная и факультативная валентность у вышеуказанных переходных глаголов движения в русском языке почти сохраняет свою структуру при переводе на персидский язык.
Ключевые слова: валентность, переходный глагол движения, факультативность, обязательность.
Впервые понятие валентности было применено в 19-м веке. В русском языкознании термин «валентность» в первый раз употребил С.Д. Кацнельсон в 1948 году в работе «О грамматической категории» [1, с. 57]. В зарубежной лингвистике в рамках грамматики зависимостей Л. Теньером были разработаны теория глагольной валентности и базирующаяся на ней вербоцентрическая концепция предположения.
Валентность можно определить как «заключающуюся в лексическом значении слова синтаксическую потенцию, т.е. способность присоединять к себе другое категориально вполне определенное полнозначное слово» [1, с. 20].
В данной работе за основу мы приняли классификацию, разработанную Ю.Д. Апресяном, представляющую двадцать пять типов семантических валентностей [1, с. 125 - 126]. Для рассматриваемого здесь языкового материала существенными являются роли субъекта, объекта, начальной точки, конечной точки,
маршрута. Менее частотны валентности источника, адресата, места, количества, результата, цели, причины и времени.
В персидском языке очень редко исследователи занимаются категорией валентности. Так, Мохаджер-Гоми С. впервые рассматривает в своей книге лексическую валентность в персидском языке. Это сравнительный немецко-персидский словарь, опубликованный в 1978 г в Германии [2, с. 3].
Мехрджу А. в статье «Рассмотрение валентности глагола в современном персидском языке на основе грамматики зависимостей» отмечает, что в каждом предложении есть главный глагол, по типу и количеству факультативных и обязательных валентностей которого можно определить базовую структуру предложений, в которых употреблен данный глагол [2, с. 3].
Захраи С.Х. и Сидорова М.Ю. в работе «Вид глагола: правила и употребление» тщательно рассматривают глаголы движения с точки зрения вида. Авторы
отмечают, что «из всего большого количества глаголов, обозначающих перемещение, в русском языке принято выделять в отдельную группу 18 пар глаголов, называемых «глаголы движения». Их особенность состоит в наличии двух форм НСВ - для выражения однонаправленного и неоднонаправленного движения [3, с. 215].
Далее они указывают, что среди глаголов движения есть бесприставочные и приставочные, переходные и непереходные [3, с. 217].
Факультативная и обязательная валентность
Одной из важнейших проблем, связанных с понятием семантической валентности, является вопрос об обязательных и факультативных валентных связях слова.
Существуют различные концепции, авторы которых считают, что валентность может быть как обязательной, так и факультативной [4, с. 57; 5, с. 95; 6, с. 31]. В частности, С.М. Кибардина считает аргумент при предикате факультативным, если для предложений с этим предикатом типично, скорее, отсутствие аргумента, чем его присутствие. Так, глаголы пилить, утюжить, по мнению автора, являются двухвалентными (кто пилит, что), а валентность инструмента -факультативной; появление ее в предложении связано с необходимостью ее конкретизации, выделения среди прочих (Он пилил дрова старой ржавой пилой) или же в случае, когда обычный для выполнения данной роли предмет заменяется другим, не предназначенным для этой цели. В предложении тогда «появляется компонент, повторяющий сему в значении глагола, выполняющий структурную функцию - введение атрибута» [6, с. 32].
В.П Адмони, рассматривая валентность как потенциальное свойство всех частей речи, связывает понятия обязательности и факультативности с понятиями зависимых и доминирующих членов: отношение зависимых частей речи к доминирующим всегда является обязательным, отношение доминирующих к зависимым может быть как факультативным, так и обязательным, это зависит от семантических мотивов.
Однако семантическая валентность слова определяется его лексическим значением, а не принадлежностью к классу доминирующих или зависимых частей речи. Именно в значении слова содержится имплицитное указание на необходимость его восполнения словами определенных типов. Валентностью обладают лишь те лексические единицы, которые сами по себе дают ощущение неполноты высказывания и требуют заполнения каких-либо смысловых пустот [7, с. 57].
Важно, что валентность с одним и тем же содержанием может быть синтаксически обязательной для одних слов и синтаксически факультативной для других. Например, объектная валентность обязательно реализуется при каузативном значении глагола принести (Принесите, пожалуйста, чай) и может опускаться при глаголе читать (читайте, пожалуйста, громче).
Еще одно важное положение, высказанное Ю.Д. Апресяном, состоит в том, что синтаксическая факультативность валентностей в большей мере характерна для прямых значений, чем для переносных, поскольку переносные значения в большей степени синтагматически обусловлены и требуют контекстуальной поддержки [8, с. 27].
Что же касается глаголов движения, то вряд ли стоит приписывать им целевую валентность. Возможно, значение цели возникает в сочетаниях типа идти обедать, бежать за покупками благодаря другим элементам сочетания, а не глаголу. В первом случае это инфинитивная форма, в данной позиции имеющая значение цели (обедать здесь означает «чтобы пообедать» и целевой элемент привносится регулярно опускаемым союзом чтобы, ср. также: идти купаться, пришел поработать, зашел проведать и т.п.); во втором случае это скрытый целевой предикат за - «с целью получить, достать, достичь» (Толковый словарь
русского языка) (ср. также: идти за водой, послать за доктором, в погоне за удачей). Целевая валентность создается здесь не глаголом, а инфинитивом (обедать) и предлогом-предикатом (за), а глагол лишь заполняет их валентности.
Перед тем как рассмотрим вышеуказанные валентности, надо отметить о том, что глаголы движения в русском языке можно разделить на переходные и непереходные. К последним относятся идти (ходить), ехать (ездить), бежать (бегать), плыть (плавать), лезть (лазить), ползти (ползать), брести (бродить).
Переходные глаголы движения включают лексемы нести (носить), вести (водить), везти (возить), гнать (гонять), катить (катать), тащить (таскать).
1. Субъект
Как отмечает ряд лингвистов (среди них Ю.Д. Апресян, В.В. Пуревич), в определении валентности субъекта заметную роль играют синтаксические факторы. «Из понятия субъекта можно было бы вычленить семантически более содержательные валентности целесообразного деятеля и носителя свойства» [5, с. 127].
Для возникновения у субъекта значения производителя действия необходимо, чтобы в семантике предиката содержался каузативный компонент, поскольку, как указывает В.В. Пуревич, «производитель действия есть субъект такого события, которое выступает как причина другого события, причем важно, чтобы оба события и их каузальная связь были выражены нерасчлененно - значением одного семантически сложного глагола» [9, с. 60]. Ветер перенёс эстонского пограничника на территорию России (ветер каузировал то, что эстонский пограничник стал находиться на территории России).
Анна предложила перевезти в Москву девочку (Анна каузирует то, что девочка будет находиться в Москве).
Если ведут дочку по этому поводу к врачу, она подумает, что она ненор-мальная,раз она этим занимается.
Андрей водит туристов по пещерам около двух десятков лет и знает в них каждый камень и каждую летучую мышь по имени.
То есть он, конечно, горд, что его подруга и режиссер София Коппола и подруга Анна Суи носят его вещи.
Таким образом, при глаголах движения роль производителя действия возможна в случае заполнения субъектной валентности существительным как одушевленным, так и неодушевленным. Из вышеуказанных примеров следует то, что хотя в большинстве случаев присутствует производитель действия, но в определенно-личных предложениях последнее отсутствует. Поэтому можно говорить о том, что при переходных глаголах движения субъектная валентность, в основном, является обязательной.
В персидском языке при переводе указанных предложений субъектная валентность также является обязательной. Например:
Каждое лето мы возим детей на море. - haр табестан ма бaче-ha ра бе дарйа мибарим.
2. Объект
Значение объекта воздействия также возникает при каузативном предикате. Например, Она несет стол в другое место означает, что «она каузировала то, что стол изменил местоположение». Таким образом, роль объекта произво-дна от роли субъекта: объект есть субъект каузированного действия («изменил местоположение»).
Кроме него, с подстаканниками ходят и носят чай все.
Лялю в ясельки носили, Лялю в детский сад водили. А теперь учусь я в школе, И зовите меня Олей.
Я просто вижу, как она ведет детей из спальни в группу, и мне становится не по себе.
По рыбам, по звёздам проносит шаланду, Три грека в Одессу везут контрабанду. На правом борту, что над пропастью вырос.
Рассмотрев приведенные выше примеры, мы делаем вывод о том, что объектная валентность при переходных глаголах движения считается обязательной.
При переводе указанных предложений на персидский язык объектная валентность также является обязательной. Например:
Я везу дочку в школу. - Ман дохтарам ра бе мадресе мибарам.
3. Адресат
Роль адресата является производной от понятия субъекта и интерпретируется Ю.Д. Апресяном как «субъект каузированного кем-то информационного процесса» [5, с. 127]. Таким образом, данное значение приписывается лишь аргументам предикатов передачи информации, например, Мать возит мальчика к отцу; Брат несет ко мне журналы. Нам представляется более целесообразным во всех приведенных случаях считать косвенное дополнение (существительное в дательном падеже с предлогом к) реализацией валентности адресата. Тогда трактовка этого значения приобретает более широкий характер: адресат есть субъект каузированного кем-то отношения обладания.
Из предложенного определения следует, что валентность адресата есть подвид валентности объекта воздействия, содержащий в себе ограничение. Данное ограничение состоит в том, что адресат одушевлен.
Глухоню-то кладут на подводу и везут к жениху.
В любом случае покойников везут к Кравцову в морг.
В этом слое луч света рефрагирует, искривляется и несёт к наблюдателю изображение неба или далёких объектов в зеркальном отражении.
Глаголы однонаправленного движения НСВ Глаголы неоднонаправленного движения НСВ
Непереходные
идти ходить
ехать ездить
плыть плавать
бежать бегать
лететь летать
брести бродить
лезть лазить
ползти ползать
Переходные
нести носить
везти возить
вести водить
катить катать
тащить таскать
гнать гонять
Ему покупают костюм, его водят к зубному врачу.
Рассмотрев приведенные выше примеры, можно сказать, что адресатная валентность при переходных глаголах движения в большинстве случаев является факультативной.
При переводе указанных предложений на персидский язык адресатная валентность также является факультативной. Например:
Он отнес телевизор к мастеру. - У телвизион ра назде тамиркар борд.
4. Начальная и конечная точки
Понятия начальной и конечной точки являются производными от понятия места. Начальная точка - это место, где предмет в процессе движения перестает находиться, а конечная точка - место, где он начинает находиться [5, с. 128], например, Моя сестра везла книги из общежития в библиотеку.
Интересно, что эти точки необязательно представляют собой пространственные начало и конец движения. Так, компоненты Ходил он от дома к дому обозначают начальную и конечную точки каждого из повторяющихся актов перемещения. По отношению же к процессу движения в целом они являются промежуточными точками, делящими его на отрезки.
Китайцев водят из дома в дом и говорят, что они весьма успешно лечат зубы какими-то каплями — очевидно опийной настойкой...
Три - четыре линейных казака да два - три гарнизонных солдата водят из Москвы в Сибирь по пятисот колодников.
Теперь я понял, почему он молчал и только всхрипывал, покуда его несли из барака к машине: майка, скатанная жгутом, сдавливала его шею.
Три ступени вели из холла в коридор с двумя двухместными и двумя одноместными комнатами.
Таким образом, валентность «начальная и конечная точки» при переходных глаголах движения в основном является факультативной.
В персидском языке при переводе указанных предложений валентность «начальная и конечная точки» также является факультативной. Например:
Нас везут на автобусе из офиса в аэропорт. - Ма ра ба отобус аз дафтар бе форудгаh мибаранд.
6. Маршрут
Значение маршрута производно от значений начальной и конечной точек, т.е. маршрут - это ряд точек, которые при движении через них приобретают статус конечных и начальных точек. Предложение Они несли оружие через лес (из точки А в точку Б). Цепь начальных и конечных точек образует маршрут и находится как бы внутри него; таким образом, слово или словосочетание со значением маршрута (направления) называет совокупность начальных и конечных точек, анекажуюточку в отдельностииявляется реализацией этих валентностей. Существуют, однако, случаи, когда в предложении выражается и значение марш-ууге,и знатесия начаттной и кчнекнсытоиек.Нчпртмер, Отец еересалмальнита из дома в детский сад через парк.
ТаниачЧразом,мыне считаем маршрут отдельной валентностьюглаголов движения; маршрут есть значение определенной лексико-синтаксической группы, возникающее благодаря тому, что предикат обладает валентностями началь-тойитонччиой толки.
И когда мы покинули квартиру и нас вели через двор, все смотре-иоагI навитчкан, имамаштас киатео-чтрвымЛуветом.эте бч/итфа-ур по мужу, и все это поняли».
РштослрваиптоннуеиРетка,которнянтсентокориШарнетопкувыгаа-женыыхнатнптчк с мотевмишитятевамками.
Инегда нхвлзпиплрцкнмМуикие аШСеиае-петомты коаках,зкмоТва сннехпортвиму лнду
Уже на исчезающем звуке Мария сообразила, что это та самая прибалтийская бабушка из Кемерово, которую она везла через всю страну.
Из^тввыше^еьанные п^ме^, мы рришвикьынод4 таоцчмошаршр^ ная валентности пцийеуеооаныаглнгалах лиижеитя преимущественно является Жоккльтачиинос.
еибситфафичестиоапзспк
В персидском языке при переводе указанных предложений маршрутная валентность также является факультативной. Например:
Они перевезли вещи через реку. - Анhа васайел ра аз рудхане обур даданд.
6. Цель и результат
Цель также представляет собой сложное понятие, которое можно свести к понятиям содержания некоторого желания и результата, т.е. «цель - это то, что некто хочет (содержание чьего-либо желания) и считает, что может каузировать (результат каузации) с помощью имеющихся в его распоряжении ресурсов» [5, с. 129]. Роль результата, в свою очередь, производна от роли причины. Например, Он водит машину, чтобы зарабатывать деньги.
Вам обоим нелегко было... Но ты одно дело знал - учился, а она тройное ярмо несла, чтобы тебе помочь.
На праздник свержения самодержавия отец тоже меня водил, чтобы запомнил это.
Тут китайцы копают земляной уголь для амбаня, в Чугучак возят, чтобы его кан зимой топить.
И его, сумасшедшего, теперь везли, чтобы отдать в больницу.
Таким образом, тщательно проанализировав примеры, мы можем сделать вывод о том, что при переходных глаголах движения валентность «цель и результат» по преимуществу представляется факультативной.
Переводя с русского языка на персидский, мы наблюдаем, что валентность «цель и результат» в персидском языке также считается факультативной.
Он унёс часы, чтобы мастер отремонтировал их. - У саат ра барайе тамир назд тамиркар борд.
7. Время
Формы со значением времени традиционно никогда не считались сильно управляемыми, например, Сумму, говорят, что каждый год возят.
Несмотря на то, что многие лингвисты разделяют точку зрения об иерархическом характере отношений между семантическими ролями, среди них существуют разногласия по вопросу о том, какие роли являются основополагающими. Так, Ю.Д. Апресян отводит фундаментальную роль валентностям субъекта, контрагента (покупать у кого-либо, защищаться от спаниеля), объекта, содержания, места, времени и количесгва [5, с. 130]. Согласно же концепциям А. Вежбицкой и В.В. Гуревича, на элементарном уровне представления любого высказывания все семантические роли сводимы к понятию субъекта [10, с. 32; 9, с. 60 - 63].
В Индии его не носят каждый день, но почти всегда используют во время обряда бракосочетания.
Книжка подвигается понемножку; корректуры носят каждый день почти.
Моих воИипи тлжЫьшФинь пецлытдве нндели, А они просто были не в курсе, что в школе можно бегать.
-тк иaаЛштuлцu ыоворещейдепине ентли.таих возили каждый день по улицам в автомобилях, трамваях, водили на вокзалы.
ЧШаышемкшзрнни пйимлиoнтажно зепючзть, чтовслтнтность «время» при переходных глаголах движения оказывается факультативной.
В персидском языке при переводе указанных предложений валентность «срлня» аакже япнетсс фaкyиьтытзвкoи. Haиpнтeд:
Вечером я веду мальчика в парк. - Аср ман песарбаче ра бе парк мибарам.
т^т^с^тн лгогн зышеталаженнего.аожио едеаать выведы, что семантические валентности слова отличаются друг от друга по степени факультативности -оетзттельн^стли^^^Ж^^^ ^ теесте. Ме|оа сиутазсечр<жой оИязательности завесит агавржапия втлентноттн и способаеефармаскннгл выражения. Можно таl«азтlфжчатlа чтообядааетьната фaкуеьаauивнaтиaуаниности у переходных клтгелoнунижeися нести Ыыcomь0веcфо (ваЭилее.леати Цизить) в русском языке почти сохраняют свою структуру при переводе на персидский язык, т.е. в персидском языке субъектная и объектная валентности чаще являются синтак-снчесчотбысааельрым° чым виленгтости наношней и конччсот точек, а последние, в свою очередь, обязательны в большем числе случаев в отличие, напри-мел, нт паичнннойн врсиенноК вылектиости.
1. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. Ленинград: Наука, 1972.
2 6 ojic' 1394 ¿1'нс ли они bjjj ^J-jj j нн iO^i^jlj jöij ^Jljj jju : сл'^' gjijli ¿Kj jj drpjO '55М
3. Захраи Х., Сидорова М.Ю. Вид глагола: правила и употребление. Тегеран: САМТ, 2009.
4. Адмони В. Г. Гра/соатический строй как система пнетроения и общая теория граммнтнки. Ленинград, 1988.
5. Апресян Ю.Д., Избранные труды. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. Москва: Школа «Языки русской культуры», Издательская фирма «Восточ-наялитература»РАН,1995; Т. 1.
6 КибардинаС.М. Основытеориивалентности.Вологда,1979.
7. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. Москва: Наука, 1973.
8. Ммреаиа В.В., Саиантсчоская мроизврЯмость дграмматике.Москва:МОСУ 1998.
9. Вежбицкая А. Семантика грамматики.Москва:ИНИОН, 1992.
10. Национальныйкорпусрусскогоязыка. Availableat: https://ruscorpora.ru/new/
References
1. Kacnel'son S.D. Tipologiya yazyka irechevoe myshlenie. Leningrad: Nauka, 1972.
2 Я Ojl-üjP ' 1 394 jH'iaj CU BJJJ ^JKÜ BjjM 5"Jj ^IjUjljjac i555>jjj|j jjij jjiUj2 55^ jjJ :jinl TU 5jjli ¿bj jj ÜJäj^ 5JJJJ j^j^
3. ZahraiH.,SidorovaM.Yu. Vidglagola: pravilaiupotreblenie. Tegeran:SAMT, 2009.
4. AdmoniV.G. Grammaticheskijstrojkaksistemapostroeniyai obschayateoriyagrammatiki.Leningrad, 1988.
5. Apresyan Yu.D., Izbrannye trudy. Leksicheskaya semantika. Sinonimicheskie sredstva yazyka. Moskva: Shkola «Yazyki russkoj kul'tury», Izdatel'skaya firma «Vostochnaya literatura» RAN, 1995; T. 1.
6. Kibardina S.M. Osnovy teorii valentnosti. Vologda, 1979.
7. Shmelev D.N. Problemy semanticheskogo analiza leksiki. Moskva: Nauka, 1973.
8. Gurevich V.V., Semanticheskaya proizvodnost'v grammatike. Moskva: MOSU, 1998.
9. Vezhbickaya A. Semantika grammatiki. Moskva: INION, 1992.
10. Nacional'nyj korpus russkogo yazyka. Available at: https://ruscorpora.ru/new/
Статья поступила в редакцию 28.03.21
УДК 81
Torbokov A.V., researcher, Research Institute of Altai Studies n.a. S.S. Surazakov (Gorno-Altaisk, Russia), E-mail: [email protected]
NAMES OF SERVANTS OF RELIGIOUS CULT AND THEIR RITUAL ATTRIBUTION IN THE ALTAI LANGUAGE. The work presents a study of the names of the servants of the religious cult and their ritual attribution in the Altai language. The Altai people in the past are a nomadic people who have lived since ancient times at the junction of world religions, while preserving Altai shamanism. The modern territory of the Altai Republic from 1635-1756 was part of the Dzungar (Oirot) Khanate, where Tibetan buddhism was the state religion. After its defeat by the Manchu Empire of Qing, the ancestors of the Altai population from 1756 to 1865 became part of the Russian Empire, which was marked in the subsequent process of the revival of shamanism. In 1830 with the opening of the Altai spiritual mission in Altai, the process of christianization of the local population began. The article examines the religious vocabulary of the Altai language in a comparative aspect of the Turkic-Mongol peoples of Central Asia. In the course of the analysis of the terms, the researcher traces the phonetic transformation of the borrowings from Sanskrit, Old Turkic, Chinese, Tibetan and Mongolian language, which have not received a sufficient description in Altai linguistics.
Key word: Altai language, religious vocabulary, ministers of religious cult, ritual attributes, Tibetan buddhism, Altai.
А.В. Торбоков, науч. сотр., Научно-исследовательский институт алтаистики имени С.С. Суразакова, г. Горно-Алтайск, E-mail: [email protected]
НАИМЕНОВАНИЯ СЛУЖИТЕЛЕЙ РЕЛИГИОЗНОГО КУЛЬТА И ИХ РИТУАЛЬНОЙ АТРИБУТИКИ В АЛТАЙСКОМ ЯЗЫКЕ
Работа посвящена исследованию наименований служителей религиозного культа и их ритуальной атрибутики в алтайском языке. Алтайцы в прошлом -кочевой народ, который проживает исстари на стыке мировых религий, сохраняя при этом алтайский шаманизм. Современная территория Республики Алтай с 1635 - 1756 гг. входила в состав Джунгарского (Ойротского) ханства, где тибетский буддизм являлся государственной религией. После его разгрома маньчжурской империей Цин предки алтайцев с 1756 по 1865 гг. вошли в состав Российской империи, что привело в последующем к процессу возрождения шаманизма. В 1830 г с открытием Алтайской духовной миссии на Алтае начинается процесс христианизации местного населения.
В статье религиозная лексика алтайского языка рассматривается в сравнительно-сопоставительном аспекте с тюрко-монгольскими народами Центральной Азии. В ходе анализа терминов прослеживается фонетическая трансформация заимствований из санскрита, древнетюркского, китайского, тибетского и монгольского языков, которые не получили в алтайском языкознании достаточного описания.
Ключевые слова: алтайский язык, религиозная лексика, служители религиозного культа, ритуальная атрибутика, тибетский буддизм, Алтай.
Наименования служителей религиозного культа и их ритуальной атрибутики в алтайском языке зафиксированы главным образом в героических эпосах XVIII в., в записях и отчётах православных миссионеров, путешественников, государственных служащих XIX - XX вв. До настоящего времени в алтайской филологии не было работ, посвящённых изучению наименований служителей религиозного культа и их ритуальной атрибутики в алтайском языке.
До вхождения в состав Российской империи с 1756 по 1865 гг предки современных алтайцев находились в составе Джунгарского (Ойротского) ханства, где государственной религией являлся тибетский буддизм школы Гелуг (букв. с тиб.: «закон добродетели»), чья территория простиралась от Сибири до гималайских гор. В связи с этим в алтайский язык вошёл большой пласт заимствований из тибетского языка.
Нама/мама (монг мама) < тиб. Ь1а-та (высший) - буддийский лама. Данный термин встречается в алтайских эпосах «Алтын-Мизе», «Очы-Бала», «Ма-адай-Кара», <^анар» в форме сары нама/мама («жёлтый лама»), где цветовая семантика символизирует приверженность к «жёлтошапочной школе» - Гелуг.
В материалах переписи населения Алтая, принявших российское подданство в 1756 г, числятся буддийские ламы, являющиеся эмчи и имеющие монашеские степени (гелонг и гецул) [1].
Кечелей (монг. гецул) < тиб. фе tshul (благой метод) - буддийский монах, соблюдающий 36 обетов. Монашеский сан кечелей носил Лобсанг Зундуй живший в XVIII в. во владениях зайсана Омбо Мойнокова, происходившего из рода сары-иркит.
Келин (монг гелонг/гелун/гэлунг) < тиб. фе ^опд (счастливый попрошайка).
Келин - буддийский монах, соблюдающий 253 обета. В настоящее время келин является Эмиль Кергилов из рода кергил.
Эмчи (бур. эмчи) - буддийский лама, специализирующийся на восточной медицине, где лечение основывается на диагностике пульса, состоянии кожи и глаз.
В 1905 г массовые моления алтайского народа возглавлял Тырый Яшитов из рода кыпчак, получивший образование в буддийском монастыре г. Кобдо (алт. Комду) Западной Монголии за что получил религиозное имя Ак Эмчи («Святой лекарь»).
В алтайском языке встречается три наименования, означающих термин «буддийский перерожденец»: кубулган, кегеен, кутукту.
Кубулган < монг. хувилгаан/хубилган (перерожденец).
Это титул лица, признанного в качестве нового воплощения одного из былых великих деятелей буддизма или эманации буддийского божества. Титул
кубулган в первой половине XIX в. носил лама Сартакпай, проживавший на территории современного Кош-Агачского района и считавшийся воплощением буддийского божества Очыр-Мац'ы [2, с. 285 - 287]. В начале XX в. им именовали Кобыжака, жившего в районе современного с. Улита Онгудайского района [3].
Кутукту < монг хутухта (святой).
Кутукту - титул высших духовных наставников, являвшихся воплощениями прежних выдающихся деятелей [4].
Кегеен < монг. гэгээн < тиб. гэгэн (добродетельный старейшина).
Религиозное имя Ах Кегеен («Святой перерожденец») имела Чугул Сорок из рода чагандык, Кегеен - Курдан Матаков из рода майман [5].
Бакшы ((духовный учитель); сой. бакшы, тув. башкы, монг. багш) < др.-тюрк. bagsi < кит. bag-si (учитель, наставник).
Данный термин алтайцы используют в отношении Боора из рода кара-май-ман, который в первой половине XVIII в. 25 лет проучился в Тибете и вернулся на Алтай [6, с. 113], когда началось военное противостояние между Джунгарским (Ойротским) ханством и маньчжурской империй Цин.
Судурчы (букв.: читающий сутры) - религиозная категория алтайцев, получивших буддийское образование в буддийских храмах, монастырях либо от странствующих лам. Основная их деятельность состояла в чтении сутр на ойротском (тодо узук бичик) и тибетском (такыт бичик) языках. Судурчы являлись Шиме-судурчы из рода кергил, Абый Саклатов из рода тодош, Лапас-су-дурчы из рода сурас-кыпчак, Кок-Уул ^лтыров из рода когол-майман, Куйка Какин из рода тоолос, Тогочой-уулы ^лбак из рода котон-кыпчак, которые в основном читали сутру «Алтын Керел» и с помощью сутр занимались практикой предсказания.
Судур/судур бичик (бур. судур, монг. судар, тув. судурлуг-даа) < др.-тюрк. sutur < скр. sutra (нить).
Термин sutra под собой подразумевает философский или обрядовый трактат, содержащий слово Будды.
АлтынКерел (др.-уйг АлтунЯрукном, монг. АлтанГэрэл, тув. Алдын-Хе-рел) - наименование сутры «Золотое сияние». Согласно буддийским представлениям, чтение её предотвращает болезни, страдания, препятствия в жизни живых существ.
На Алтае помимо судурчы практикой предсказания занимались jуркайчи.
Jркайчи (монг зурхайчи) - буддийский лама, специализирующийся на буддийской астрологии - jуракай (монг зурхай).
Эрекен - буддийские чётки, используемые для счёта мантр, выполненных ритуалов и поклонов. В религиозной практике эрекен использовал Алдой Току-
