CC BY
13346
о ДОГОНЯЮЩЕЙ МОДЕРНИЗАЦИИ, ПРОМЕЖУТОЧНЫХ ИНСТИТУТАХ И АЛЬТЕРНАТИВАХ РАЗВИТИЯ
CATCH-UP MODERNIZATION,
INTERMEDIATE INSTITUTES
AND ALTERNATIVES OF DEVELOPMENT
Теоретические дискуссии о типах модернизации в 90-е годы и начале 2000-х. Догоняющее развитие. Трансплантация институтов как ошибка реформ. Институты и гражданская культура. Гражданская культура и стимулы развития. Промежуточные институты. Приоритеты стимулирования экономического роста. Успехи и неудачи модели догоняющего развития. ABSTRACT
Theoretical discussions about modernization types in the 90th years and the beginning of the 2000th. The catching-up development. Transplan-
А.Е. ГОРОДЕЦКИЙ
руководитель научного направления «Институты современной экономики и инновационного развития» ФБГУ «Институт экономики Российской Академии наук», д. э. н., профессор
A.E. GORODETSKY
Supervisor scientific direction «The institutions of the modern economy and innovation development» of the FBGI «Institute of Economics of Russian Academy Science», D. Sc. Economics, Associate Professor
АННОТАЦИЯ
tation of institutes as error of reforms. Institutes and civil culture. Civil culture and incentives of development. Intermediate institutes. Priorities of stimulation of economic growth. Progress and failures of model of the catching-up development.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Догоняющая модернизация, трансплантация институтов, альтернативные модели модернизации, промежуточные институты, гражданская культура как приоритет, экономический рост и улучшение институтов, опорные точки экономического роста, опыт моделей вторичной модернизации и модели национального капитализма. KEY WORDS
The catching-up modernization, transplantation of institutes, alternative models of modernization, intermediate institutes, civil culture as priority, economic growth and improvement of institutes, reference points of economic growth, experience of models of secondary modernization and model of national capitalism.
Тема догоняющего развития и его совместимости с реалиями российской экономики пришла к нам из 90-х. Столкнувшись с результатами шоковых рыночных реформ, за которыми идеологически и теоретически стояли концепты догоняющей модернизации, российская теоретическая мысль обратилась к активному осмыслению, во-первых, сущности теории догоняющей модернизации и, во вторых, к поиску альтернативных моделей развития, на основе которых можно было бы решать стоящие перед страной задачи перехода к рыночной экономике.
О возможных альтернативах и вариантах развития спорили экономисты, философы, историки, политологи. Свои взгляды отстаивали исследователи как либерального, так и левого
направлений. Позднее начала оформляться консервативная линия в дискурсе о модернизации и ее осуществлении в Российской Федерации. И если сторонники либеральных моделей опирались на наследие классических доктрин 50-х — 60-х; их критических видоизменений в 70-е — 80-е годы, то в левом дискурсе были представлены ученые, сохранившие приверженность традиционной марксистской школе, а также ориентированные на опыт современных социалистических и социал-демократических идеологий и партий.
Среди ученых левого направления широко известны работы А.В. Бузгалина и А.И. Колганова1, Г.Н. Цаголова, С.С. Дза-расова2 и др. Близко к ним стоит сегодня научная школа С.Д. Бодрунова3, известного своими разработками о новой индустриализации 2.0, 4-й промышленной революции, о новых-старых технологических вызовах модернизации.
Очень интересные научные направления сложились в философской и исторической науках4, где по преимуществу и сформировались теоретические концепты о не запад-
1 Бузгалин А.В., Колганов А.И. Теория социально-экономических трансформаций. Прошлое, настоящее и будущее экономик «реального социализма» в глобальном постиндустриальном мире. М.: ТЕИС, 2003. — С. 656.
2 Дзарасов С.С. Российский гос. гуманитарный университет, 1994. — 335 с.
3 Бодрунов С.Д., Пороховский А.А. Экономическая система современной России: Анатомия настоящего и альтернативы будущего. М.: Под ред. С.Д. Бодрунова, А.А. Пороховского. Изд. 2-е, перераб. и доп. М.: ЛЕНАНД, 2015. — 416 с.; Бодрунов С.Д. Грядущее. Новое индустриальное общество: перезагрузка. М.: Культурная революция, 2016. — 352 с.; Форсайт «Россия»: новое производство для новой экономики. Том I; Форсайт «Россия»: новое производство для новой экономики. Том I / Сб. пленарных докладов Санкт-Петербургского международного экономического конгресса (СПЭК-2016) / Под общ. ред. С.Д. Бодрунова. М.: Культурная революция, 2016. — 156 с.; Производство, наука и образование России: преодолеть стагнацию. Сборник материалов II Международного конгресса (ПНО-П) / Под общ. ред. С.Д. Бодрунова. СПб.: ИНИР им. С.Ю. Витте, 2016. — 716 с.; Бодрунов С.Д. Грядущее. Новое индустриальное общество: перезагрузка. М.: Изд. 2-е, дополненное. — СПб.: ИНИР им. С.Ю. Витте. — 328 с.; Новое индустриальное общество: истоки, реальность, грядущее / Под общ. ред. С.Д. Бодрунова. Сб. науч. трудов. — СПб.: ИНИР им. С.Ю. Витте, 2017. — 606 с.; Гэлбрейт: возвращение / Монография / Под ред. С.Д. Бодрунова. М.: Культурная революция, 2017. — 424 с.
4 Сиземская И.Н. , Новикова Л.И. Три модели развития России. М.: ИФРАН. 2000. — 258 с.
ных моделях модернизации, специфическом российском модернизационном историческом опыте. В частности, широко известна серия научных работ В.Г. Федотовой о моделях модернизации на основе собственной идентичности1. Особняком здесь стоит В.И. Толстых, создавший целую многостороннюю культурную, историческую и философскую панораму России 90-х — начала 2000-х, — России на перепутье, России в поисках самой себя — в дискуссиях и спорах интеллектуального сообщества2.
Но, как бы то ни было, истина, как говорится, рождается в спорах, а практика идет своим путем. Российская практика шла и продолжает идти по калькам модели догоняющей модернизации, выстраивая в соответствии с ней политику и логику институциональных реформ, практическую экономическую политику.
В этом смысле теоретическое кредо и научная позиция академика РАН В.М. Полтеровича заслуживает особого внимания и уважения. Им принимается концепт догоняющей модернизации как данное и как вполне допустимый теоретический концепт. Но это не означает, что принимаются те противоречивые опыты неолиберальных реформ, которые были запущены в приснопамятных 90-х, продолжены в 2000-х, и, судя по намерениям власти, составят содержание стратегии и государственной экономической политики в долгосрочной перспективе на 10-15-20 лет.
1 Федотова В.Г. Судьба другой Европы. ИФ РАН. М., 1997. — 255 с.
2 Какая модернизация России нужна и какая возможна? // Консолидация и модернизация России. М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2014. С. 134-169. Толстых В.И. Свободное слово. Интеллектуальная хроника. Альманах, 2004/2005. (Ответственный редактор и составитель). Толстых В.И. Свободное слово. Интеллектуальная хроника. Альманах, 2005/2006. (Ответственный редактор и составитель). Толстых В.И. Свободное слово. Интеллектуальная хроника 2007/2008. (Ответственный редактор и составитель).Толстых В.И. Российский выбор: в контексте реальной истории. М.: РОС-СПЭН, 2009.Толстых В.И. Настоящее будущее: без утопии и возврата в прошлое. М.: РОССПЭН, 2009.
Академик В.М. Полтерович известен созданием критической концепции трансплантации институтов1, в соответствии с которой простое механическое перенесение институтов, исторически сложившихся и доказавших свои эффективность в ходе так называемых органических (или первичных) модернизаций (стран Западной Европы и Северной Америки), не принесло, да и не могло принести положительных результатов в совершенно другой системе ценностей, традиций, социально-культурной и хозяйственной среде. Но тем не менее вся практика институциональных реформ начала 2000-х годов пошла по этой колее, и мы получили то, что получили. Все, о чем предупреждал Полтерович, другие ученые РАН, по большому счету преобладающая часть научного сообщества, получило свое воплощение в очевидных неудачах реформ, — кризисе и последующей стагнации в 2008-2016 годах, отсутствии структурных реформ, в неэффективных и неработающих институтах, разваленной социально-экономической инфраструктуре, кризисующих социальных институтах, все возрастающем социальном неравенстве, отвратительном государственном управлении, предельно забюрократизированной государственной службе и далее по списку. И в этой ситуации поиски решения насущных проблем не менее важны, чем продолжение теоретических дискуссий. Именно в этом направлении и идут последние научные разработки академика Полтеровича.
Находящиеся во власти либеральные элиты настаивают на продолжении реформ на основе теории догоняющего развития, причем тех ее классических вариантов, которые сложились, начиная с середины 50-х годов и просуществова-
1 Полтерович В.М. Трансплантация экономических институтов // Экономическая наука современной России. 2001. № 3. С. 24-50.
ли примерно до начала 80-х годов, когда была осуществлена фундаментальная критика этих моделей и сформулированы положения о вреде европоцентризма, теоретических конструкций о линейности общественного прогресса, непреодолимости конфликта между традицией и современностью, механического заимствования (имитации) институтов, исторически сложившихся в зонах первичной (т.е. классической западной) модернизации. Именно на основе этой критики были определена принципиальная возможность не западных моделей модернизации, более того, вариативности, множественности модернизационных процессов в зависимости от цивилизационно-культурных факторов1.
Академик В.М. Полтерович не отрицает возможностей догоняющего развития. Но то, что им предлагается, в существенной мере отличается от официальной позиции Правительства РФ. Можно только поддержать его взгляды на реформы как на процесс, имеющий свое начало и завершение и допускающий изменение и адаптацию институтов к особенностям этого процесса на разных его этапах. Обоснование в этой связи понятия «промежуточных институтов»,
1 Эйзенштадт Ш. Революции и преобразование обществ. Сравнительное изучение цивилизаций. М.: Аспект Пресс, 1999; Штомпка П. Социология социальных изменений [Электронный ресурс] // Сайт «Библиотека «Полка букиниста»» / © PolBu.Ru. — 2006-2008. — Электрон. данные. — Режим доступа: http://polbu.ru/ sztompkasociology, свободный; Caldwell R. Between Scylla and Charybdis: Reinhard Bendix on theory, conceptsand comparison in Max Weber's historical sociology // History of theHuman Sciences. 2002. Vol. 15. № 3. P. 25-51; Delanty G. An interview with S.N. Eisenstadt. Pluralism and the multipleforms of modernity // European Journal of Social Theory. 2004. Vol. 7. № 3. P. 391-404; EisenstadtSh. N. Breakdowns of modernization // William J.G. (ed.). The Dynamics of Modern Society. New York: Basic Books, 1964. P. 434-448; EisenstadtSh. N. Modernization: Protest and Change. Englewood Cliffs: Prentice Hall, 1966. P. 2.; EisenstadtSh. N. Breakdowns of modernization. Р. 435; Huntington S.P. The change to change: modernization, development and polities // Black, Cyril E. (ed.). Comparative Modernization. New York: Free Press, 1976. P. 36; GusfieldJ.R. Tradition and modernity: misplaced polarities in the study of social change // American Journal of Sociology, 72 (January 1966). Р. 352; Tipps D.C Modernization theory and the comparative study of Societies: a critical perspective // Black, Cyril E. (ed.). Comparative Modernization. New York: Free Press, 1976. P. 74; Huntington S.P. The change to change: modernization, development and polities // Black, Cyril E. (ed.). Comparative Modernization. New York: Free Press, 1976. Р. 38.
352
адаптированных к реальным историческим, экономическим, социальным, ментальным и ценностным факторам, можно только приветствовать. Они, в принципе, не противоречат сегодняшним модернизационным парадигмам, оперирующим понятиями альтернативной модернизации, неомодернизации, постмодернизации и контрмодернизации.
Согласен и с разграничением понятий «институты» и «гражданская культура». С одной стороны, «истинная правда», что упование на институты и институциональные изменения как главное направление экономических и структурных реформ — это вчерашний день теории и, с очевидностью, весьма рискованная практика. О рисках и ожидаемых неудачах, как всегда, предупреждает значительная часть научного и экспертно-аналитического сообщества. А вот ставка на развитие гражданской культуры, особенно в направлении приближения к известной1 аналитической модели современной личности, — этот подход имеет все шансы на успех. Особенно имея в виду динамизм совре-
1 Аналитическая модель современной личности сформирована в современной западной социологии и имеет следующие качества:
• открытость к экспериментированию, инновациям и изменениям;
• готовность к плюрализму мнений и одобрение такого плюрализма;
• ориентация на современность и будущее, а не на прошлое;
• экономия времени, пунктуальность;
• убежденность в способности организовать жизнь так, чтобы преодолевать создаваемые ею препятствия;
• планирование будущих действий для достижения предполагаемых целей как в общественной, так и в личной жизни;
• вера в урегулированность и предсказуемость социальной жизни и возможность рассчитывать действия благодаря известным экономическим законам, торговым правилам и правительственной политике;
• чувство справедливости распределения — вознаграждение по возможности зависит от мастерства и вклада;
• высокая ценность формального образования; уважение достоинства других независимо от их статуса, объема власти и т. д.
Источник: См. Ермаханова С.А. Теория модернизации: история и современность // Актуальные проблемы социально-экономического развития: взгляд молодых ученых. Новосибирск, 2005. Разд. 2. — С. 233-247.
менной культуры, традиций и ценностей в современном информационном (цифровом) обществе.
И еще более прав академик Полтерович, когда говорит о том, что с точки зрения выбора приоритетов экономических реформ решающее значение приобретает стимулирование высоких темпов экономического роста, что, несомненно, приводит и к улучшению институтов.
Опора этого роста совершенно обоснованно видится в развитии теории и теоретизирования, очищенного от идеологической предвзятости и монополии на истину каких бы то ни было научных школ и, самое главное, в уважительном отношении к науке, умении ее слышать и выслушивать. В этом смысле необходимо честное и самое тесное партнерство власти и науки, не забывая о том, что наука в России всегда была и есть элитная и одна из самых уважаемых и влиятельных сил гражданского общества.
Необходим объективный и спокойный анализ собственного прошлого и настоящего опыта без нигилистического отрицания реальных достижений и успехов страны (а не только ошибок и неудач). Не менее важен опыт успешных стран, который нуждается в осмыслении, обобщении и адаптации в той части, которая может оказаться полезной и применимой для российских условий.
Более дискуссионным кажется оптимизм в отношении институтов догоняющего развития, в том числе корпоративистского государства. Но они вполне вписываются в общую теоретическую схему автора и вполне могут обсуждаться.
С чем хотелось бы поспорить. Все-таки сам тип догоняющего развития серьезно развенчан в зарубежной науке и прежде всего в социологии. У нас в обществовед-
354
ческой литературе этот опыт тоже достаточно критически освещен1.
Считается, что опыт догоняющего развития не оправдал себя нигде. Именно на этом знании сформировалась зарубежная социологическая критика в конце XX — начале XXI века, о которой сказано выше. В отношении дальневосточного и юго-восточного опыта можно сделать дополнительно и еще ряд замечаний. Японский опыт является весьма специфическим. Япония к началу ХХ века сформировалась как страна со специфической моделью азиатского лидерского капитализма, с многовековой высокоразвитой восточной культурой, со своеобразной политической культурой и институтами, высокоразвитым образованием, развитой промышленностью, соответствующей социальной структурой, собственным ОПК. Переняв в свое время технологический и управленческий опыт западных стран, она сформировала свой уклад, весьма далекий от модели «вторичной модернизации». После поражения во Второй мировой войне, в условиях оккупационного режима, страна вступила в фазу ремодернизации, и можно было ожидать, что она пойдет по классическим рецептам догоняющего развития. Но Япония выбрала иной путь: она пошла по пути «модернизации на основе собственной идентичности» (термин В.Г. Федотовой) и сформировала вполне себе национальную модель японского «общинного капитализма». Отметим далее, что страны
1 См., например, Бодрунов С.Д. Очередная реинкарнация идеи модернизации России: выбор модели // Экон. стратегии. 2011. № 3. С. 24-31; Глазьев С. Какая модернизация нужна России? // Экономист. 2010. № 8. С. 3-17; Глазьев С.Ю. Уроки очередной российской революции: крах либеральной утопии и шанс на «экономическое чудо». М.: Экономическая газета, 2011. — 575 с. (Русская классическая библиотека «Экономика и духовность»); Ермаханова С.А. Теория модернизации: история и современность. Источник: URL: www.econom.nsc.ru/ieie/SMU/conference/ агйс^/ЕрмахановаЛо; Масловский М.В. Современные теории модерна и модернизации // Социологический журнал. 2008. № 2. С. 39-43.
«догоняющего развития» в большинстве случаев были хоть и периферией, но все-таки колониальной периферией западного капитализма. Здесь институциональная модернизация происходила несколько иначе. В азиатских колониях европейских стран элиты получали образование в метрополиях, соответствующий опыт управления в колониальных администрациях, их институты во многом отражали соответствующий институциональный опыт стран-метрополий. Поэтому, хотя в конечном итоге формируются национальные модели капитализма, они несут на себе вполне отчетливую наследственную стилистику экономической и управленческой культуры — англосаксонской, французской, голландской.
И наконец, о главных неудачниках догоняющего развития. Это конечно, Россия. Романовская модернизация завела страну в исторические тупики, окончившиеся крахом монархии и имперской государственности. Социалистическая модернизация, проводившаяся в Советском Союзе, не была, в сущности, разновидностью модели догоняющей модернизации, но имела с нею ряд общих черт. успехи социалистической экономики были несомненны. Но в конечном итоге она не смогла ответить на вызовы научно-технической революции, управленческой революции, информационной революции, глобализации, не смогла выдержать нагрузок оборонных расходов и холодной войны, и привела к краху советской государственности. За 25 лет догоняющего развития новой России мы пока тоже не наблюдаем успехов этой модели.
Поэтому для решения «промежуточных, текущих» задач мы, конечно, можем искать промежуточные приемлемые решения. Но принципиальных результатов нельзя ожидать без серьезной научной и экономико-политической ревизии всех сторон российской модели догоняющей модернизации.
