CC BY
56
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Архипов, И.К. Человеческий фактор в языке [Текст] / И.К. Архипов. - СПб.: НИЖК, 2003. -114 с.
2. Он же. Язык и языковая личность [Текст] / И.К. Архипов. — СПб.: РГПУ им. А.И. Герцена, 2008. — 244 с.
3. Болдырев, Н.Н. Когнитивная семантика [Текст] / Н.Н. Болдырев. — Тамбов: Изд-во ТГУ, 2000. — 123 с.
4. Бережан, Г. К семасиологической интерпретации явления синонимии [Текст] / Г. Бережан // Лекс. полисемия: сб. статей. — М., 1976. — С. 43—56.
5. Беляевская, Е.Г. Семантика слова [Текст] / Е.Г. Беляевская. — М.: Высш. шк., 1987. — 128 с.
6. Брудный, A.A. Значение слова и технология противопоставления [Текст] / А.А. Брудный // Се-мант. структура слова: сб. статей. — М.: Наука, 1971. — С. 19—27.
7. Винокур, Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц [Текст] / Т.Г. Винокур. - Там же. - 1980. - 179 с.
8. Вилюман, В.Г. Английская синонимика (Введение в теорию синонимии и методики изучения синонимов) [Текст] / В.Г Вилюман. — М. Высш. шк., 1980. - 128 с.
9. Кацнельсон, С.Д. Типология языка и речевое мышление [Текст] / С.Д. Кацнельсон. - Л.: Наука, Ленингр. отд., 1972. - 216 с.
10. Колшанский, Г.В. Контекстная семантика [Текст] / Г.В. Колшанский. - М., 1980. - 149 с.
11. Кравченко, А.В. Что такое коммуникация? [Текст] / А.В. Кравченко // Прямая и непрямая коммуникация / под ред. В.В. Дементьева. - Саратов: Колледж, 2003. - С. 27-39.
12. Песина, С.А. Полисемия в когнитивном аспекте [Текст] / С.А. Песина. - СПб., 2005. - 135 с.
СПИСОК ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКИХ ИСТОЧНИКОВ
1. Cob—Collins C English language Dictionary [Text]. - LondonS Glasgow: Collins, 1990. - 1703. -COBUILD.
2. Chambers Twentieth Century Dictionary/Ed. By A. M. Macdonald [Text]. - Edinburg: T @ A. Constable LTd,1976. - P. 1649. - Chambers.
3. Merriam-Webster's Online Dictionary. - [Electronic resource]: http: //www m-w.com/dictionary/.-Merriam.
4. Heritage-The American Heritage Dictionary of the English language.-Forth edition. — [Electronic resource]: http://www.bartleby. com/61/. — Heritage.
5. Webster's Encyclopedic Unabridged Dictionary of the English Language. [Text]. — N. Y.: Cramercy Books, 1996. - P. 2256. - Webster.
6. NED-New Webster's Dictionary of the English Language [Text]. — USA, Surjeet publications,1988. — 1824 p.
УДК 811.1
И.Ю. Кузина
О ДИСКУРСИВНОМ ПАРАМЕТРИЗАЦИИ В ЛИНГВИСТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЯХ
Любой продукт коммуникации может получить некоторое измерение: в языках мира существуют системы, наделяющие язык как семиотический феномен знаками, играющими роль определенных дескриптивных элементов. Эти элементы, с одной стороны, дают возможность человеку качественно и количественно оценить окружающий его мир, с другой - позволяют обозначить границы и возможности самого языка / речи как инструмента измерения. Таким образом, коммуникация характеризуется важным свойством - параметризацией.
Под параметризацией понимается процесс формирования и вербализации особой - параметрической - картины мира1, в котором
'Параметрическая картина мира определяется нами как система лингвокогнитивной репрезентации таких элементов мышления, которые в совокупности обеспечивают человека хронотопическими и эмоциональными (оценочными) координатами ориентации в окружающем его мире, позволяющими ему удовлетворять свои базовые (витальные) и комплексные (духовные, гуманитарные) потребности.
участвуют единицы языка разных уровней, погружаемые в соответствующие типы и жанры дискурса в зависимости от соположенных им потребностей человека. В предлагаемой статье описываются характеристики дискурса, детерминирующие успешный ход параметризации, обеспечивают эффективность коммуникации в целом, «задают» точки отсчета при квалификации, квантификации и эмоциональной оценке окружающей человека действительности, в том числе и явлений, существующих в самом языке как когнитивном инструменте расширения пределов информированности социума.
Когда говорят о параметризации, обычно имеют в виду способность объекта быть измеренным, т. е. представлять собой некую модель, дающую возможность репрезентировать образ явления. Этот образ возникает у коммуниканта в результате сложных когнио-ментальных операций его интеллекта. Хотя человеческий мозг до сих пор представляется неким «черным ящиком», ученые разных научных направлений, начиная с психологов и лингвистов, постепенно начинают отслеживать природу происходящих в нем процессов, в первую очередь исходя из анализа данных о том, как люди организуют свою коммуникацию. Получаемые результаты исследований свидетельствуют, что первичное ощущение бытия приходит из дискурсивной деятельности социума.
Ориентация человека в мире начинается с осознания его параметров, приходящего из логических операций сравнения и сопоставления, за которыми следует формирование умозаключений. Репертуар параметров постоянно расширяется за счет регулярного удовлетворения человеческих потребностей, в первую очередь благодаря ведущей потребности, актуализируемой в сознании, — потребности в информированности. «Нет такой человеческой нужды, — пишет А.В. Олянич, — которая не имела бы соответствующий дискурс, которая не была бы выражена в вербальных интенциях человека, которая не имела бы текстов, созданных в связи и для определенной потребности или для нескольких потребностей сразу» [5, с. 5]. Не случайна афористическая сентенция «Кто владеет информацией — тот владеет миром». Сегодня ученые усиленно говорят о мощном влиянии человеческих потребностей на динамику
формирования иерархии дискурсов, творимых человеком и творящих человека вкупе с его миром, точнее — миром, ему подчиненным.
Прежде чем развить тезис о параметризации как важнейшей характеристике дискурса, обратимся к теории дискурса и определим те ее положения, которые помогут лучше понять взаимосвязь двух логико-философских и семиотических сущностей, — дискурс и параметр. Иными словами, мы сделаем попытку рассуждения о феноменологии дискурсивной параметризации.
Начнем с того, что параметрический статус дискурса как коммуникативного феномена амбивалентен, и это принципиально важно для понимания его коммуникативной сущности. Его амбивалентность заключается в том, что, будучи явлением бытийным, философским, материально-идеальным, присущим Человеку индивидуальному и Человеку коллективному (социальному), он сам измерим по целому ряду или даже комплексу параметров; с другой стороны, именно в дискурсе отражается потребность Человека и Социума измерить действительность, окружающий мир, потребность составить параметрическую картину последнего. Последнее феноменологическое свойство дискурса — рефлектировать параметры бытия в продуцируемых им текстах — предмет особого разговора. В данном исследовании мы рассмотрим особенности параметризации дискурса как такового — как феномена коммуникации.
В настоящее время становится все более очевидным стремление лингвистов определить границы термина «дискурс», раскрыть его объяснительную силу, или, иными словами, «нащупать» его параметры, поскольку любая попытка дефинировать явление есть не что иное, как стремление к параметризации этого явления.
Чтобы построить параметрическую модель дискурса в первую очередь следует суммировать уже имеющиеся исследования дискурсологов, в которых предлагаются различные пути измерения этого сложного коммуникативного феномена. Исходя из сказанного, попытаемся представить в сжатом виде краткую историю параметризации дискурса. Сегодня она представляется нам следующей:
1. Выявлена множественность моделей построения дискурса, в которых отрицается доминирование линейности и прямой последовательности предложений («кирпичик за
кирпичиком»). Установлено, что в менталитете человека «зашиты» правила построения дискурса, при этом коммуниканты не просто владеют моделями его построения на глобальном уровне, но и в состоянии «измерить» правильность этого построения (сказано «правильно/неправильно», «грамотно/неграмотно») [11]..
2. Определена перспектива измерения дискурса как некоторого пространства коммуникации. Внутри этого пространства как в любом пространстве — материальном или идеальном — можно выстроить систему координат, что само по себе является свидетельством возможности его измерения, параметризации. По мнению С.Н. Плотниковой, основное, принципиально новое положение, провозглашаемое в исследованиях по дискурсивному анализу, можно сформулировать следующим образом. Существует особый уровень — уровень дискурса, который не относится непосредственно к языковой системе, а находится как бы на стыке вербальной и невербальной коммуникации. Дискурс создается прежде всего как особое ментальное пространство или особый ментальный мир, за которым следует особый отбор языковых средств [7, с. 39].
3. Свидетельством стремления исследователей к параметризации и структурации дискурса являются предпринимаемые ими попытки выявить единицы дискурса и определить взаимоотношения между ними. Так, Дж. Синклер и М. Култар отнесли к единицам дискурса трансакцию (transaction), обмен (exchange), реплику (move) и акт (act) [12, с. 24]. Признаки параметризации тут очевидны, поскольку возникает возможность «исчисления» спонтанной речи (дискурсивности): количество речевых актов, количество участников, количество трансакций или обменов, их последовательность, набор аккумулированных значений, поделенных между коммуникантами и т. п.
Кроме того, в параметрическую составляющую дискурса был введен такой исчисляемый параметр, как проспективное развертывание смысла, создаваемого совместными усилиями коммуникантов — участников дискурса.
4. В лингвистику для описания дискурса все более внедряется параметрическая терминология. Так, М.Л. Макаров, характеризуя дискурс, вводит параметральное понятие базовых координат
(формальная, функциональная, ситуативная интерпретации). В толковании дискурса с позиций интерпретации мы обнаруживаем измерительные кванти- и квалификационные единицы «сверх», «выше», «ниже», «шире», «уже», «уровень», «целостный», «вариант» (ср.: формальная интерпретация — это понимание дискурса как образования выше уровня предложения; сверхфразовое единство, сложное синтаксическое целое; функциональная интерпретация в самом широком понимании — это понимание дискурса как использования языка/речи во всех ее разновидностях; более узким вариантом функционального понимания дискурса является понимание дискурса как целостной совокупности функционально организованных, контекстуализованных единиц употребления языка).
Параметризация дискурса маркирована также подходом формальной логики: мы обнаруживаем ее термины в описании интерпретаций дискурсивных процессов (кортеж реплик в диалоге; система коннекторов, обеспечивающая целостность высказывания; установление корреляции «текст и предложение» — «дискурс и высказывание»). Строго говоря, даже термин «интерпретация» относится к параметральным единицам логического анализа, не говоря уже об абсолютно параметрически маркированном употреблении математическими дисциплинами терминов «предел», «полярность», динамика», оппозитивных логем «абстрактность уб. конкретность» и т. п.; все перечисленные термины становятся неотъемлемыми единицами пара-метрального описания дискурса (ср. «понимание дискурса как динамического промежуточного речевого образования в отличие от полярно различных трактовок текста — от предельно абстрактного конструкта до предельно конкретной материальной данности») [4, с. 68—75].
5. Признание дискурса когнитивным образованием повлекло за собой попытку его структурации. Этот процесс был сведен к выделению в структуре дискурса трех компонентов и в конечном итоге свелся к построению трехчастной триады: 1) обобщенная модель референтной ситуации; 2) модель репрезентации знаний о социальном контексте, с учетом которого осуществляется социальной взаимодействие посредством текстов; 3) нарративные схемы построения текста и семантико-синтаксические структуры [8, с. 31].
Фактически речь здесь идет о матричном устройстве дискурса (снова категория формальной логики, являющаяся неотъемлемым фактором параметризации): на эту трехчастную языковую матрицу налагаются образы и понятия, интерпретируемые и используемые социумом в соответствии с канонами коммуникативного поведения, принятыми в этом социуме.
6. Важно также отметить введение в понятийный аппарат дискурсологии таких параметраль-ных сущностей, как измерение (измерения) или модус (модусы), регистр (регистры), пространство. «Дискурс... имеет несколько измерений, главными из которых являются порождение и интерпретация текста <...> конкретизация речи в различных модусах человеческого существования <...> правомерно... выделение делового (утилитарного) и игрового регистров дискурса; назначение первого - ориентировать человека в реальном мире; здесь важны цель и истина для адекватного представления образа реальности и полезного, эффективного действования в ней; назначение второго - освобождение человека от детерминизма природы и себе подобных, речевое лицедейство, опрокидывание устоявшихся стереотипов восприятия и поведения. В таком понимании игровой дискурс - это пространство творческого порождения и восприятия художественных произведений» [3, с. 295].
7. Значительный вклад в параметральный аппарат дискурса внесла генристика (жанро-ведение). Эта отрасль языкознания потребовала измерений и выявления таких параметров дискурса, которые могли бы детерминировать стилистико-жанровое поле, где и происходит дискурсоразвертывание. Исследователи называют эти измерения дискурса тонально-жанровыми и пытаются типологизировать дискурс в соответствии с его отнесенностью к тому или иному типу коммуникации. Так, говоря о тональности дискурса, имеют в виду такие параметры, как серьезность либо несерьезность, обиходность либо ритуальность, стремление к унисону либо конфликту, сокращение либо увеличение дистанции общения, открытое (прямое) либо завуалированное (косвенное) выражение интенций, направленность на информативное либо фати-ческое общение; все перечисленные параметры взаимосвязаны [3].
8. Параметризация тональности в исследованиях дискурсивных жанров также носит
квалификационный характер. Целый ряд квали-фикативных параметронимов денотирует модальную тональность общения: «официально, серьезно, шутливо, восторженно, дружелюбно, враждебно, саркастически, недоверчиво, безразлично, пессимистически, робко, мечтательно, с грустью, пренебрежительно, надменно, агрессивно, с отвращением, настойчиво, мрачно, удивленно, взволнованно, хвастливо, с тревогой, раздраженно, с обидой, отрешенно, радостно, притворно, задумчиво, решительно, вызывающе, таинственно, грубо, испуганно, вежливо, ласково» [1].
Типология жанров фатического общения является результатом стремления параметризовать саму фатику коммуникации, что достигается опять-таки с привлечением категорий точности. В.В. Дементьеву удалось сделать это при помощи построения двух осей координат, соответствующих параметрам степени косвенности и регулирования межличностных отношений (от унисона до диссонанса), в результате чего им выделено пять основных жанров фати-ческой коммуникации:
• доброжелательные разговоры по душам, признания, комплименты;
• прямые обвинения, оскорбления, выяснения отношений, ссоры;
• флирт, шутка;
• ирония, издевка, розыгрыш;
• праздноречевые жанры (small talk) [2, с. 55-57].
9. Параметризация дискурса осуществляется в современной дискурсологии и по социальному вектору. Такой подход позволил выделить два глобальных типа дискурса — институциональный (общение членов социума в рамках его институтов) и персональный (общение членов социума вне институтов, на бытовом или личностном уровне). Максимально релевантным для социума является, конечно же, институциональное общение; именно поэтому столь широк список выделяемых в его рамках институциональных видов дискурса — политический, административный, юридический, военный, педагогический, религиозный, мистический, медицинский, деловой, рекламный, спортивный, научный, сценический и массово-информационный и др.
Исследователи опять-таки стремятся характеризовать эти виды и типы дискурса в
параметральных терминах («Любое общение носит многомерный, партитурный характер <...> Институциональность носит градуальный характер <...> Институциональный дискурс строится по определенному шаблону, но степень трафаретности различных типов и жанров этого дискурса различна <...> В основе медицинского дискурса лежит схема необходимых и достаточных коммуникативных действий, связанных с приемом пациента» [3, с. 290-292].
Целое направление исследований инсти-туциональности посвящено изучению политического дискурса - политлингвистика. В его рамках идет интенсивный поиск ключевых параметров этого важного социального феномена, при этом многие прямо заявляют о необходимости построения его многопараметральной модели [6]. Уже сейчас определены параметры, наиболее значимые для понимания природы политической коммуникации:
• телеологический параметр дискурса (реализация цели дискурса - обретение и реализация власти; актуализация функций власти - информирующая, инструментальная, нормирующая, легитимирующая и прогнозирующая);
• онтологический параметр дискурса (организация, структурация и иерархизация отношений власти и общества, детерминированных доминированием и подчинением);
• гносеологический параметр (конструирование выгодной власти аргументации, логические механизмы обретения, экспликации и удержания власти; неверифицируемость суждений, направленная на манипуляцию чувствами граждан);
• языковой параметр (семантическая неопределенность, идеологическая полисемия, структурно-семантическая латент-ность, направленность на эмоциональное воздействие, фидеистичность, агональ-ность и псевдодиалогичность);
• текстовой параметр (многообразие текстовых видов и форм, направленных по своему содержанию на поддержание в обществе отношений доминирования-подчинения);
• контекстный параметр (создание прецедентных текстов, которые создают необходимые условия для протекания процессов
воспроизводства власти на основе эффекта узнавания);
• коммуникативный параметр (реализация стратегии институционализации общения в рамках политического дискурса посредством массовости коммуникации, размытости границ коммуникативного пространства, фантомности коммуникативных элементов и других прагматических приемов инкорпорирования власти) [6, с. 76].
10. Социально-культурные процессы, отражаемые в дискурсах, также имеют историю параметризации. В частности, Р. Ходж и Г. Кресс осуществили попытку разработать категориальный аппарат для социально-культурного измерения общения через построение модели так называемой «логономической системы» — набора правил, предписывающих условия для производства и восприятия смыслов, определяющих, кто имеет право устанавливать и получать смыслы, какие темы могут наделяться смыслами, при каких обстоятельствах и в какой модальности это может происходить. Эти правила выражены в условностях этикета, законодательстве, производственных отношениях [10, с. 3—6]. Эта модель демонстрирует, как знание кодов переосмысления параметризует принадлежность члена социума к определенному институту.
11. В дискурсологии делаются попытки параметризации языковой личности — творца дискурса. Так, И. Гоффман разработал категориальный аппарат для измерения личности как участника социального действия. Он считал, что измерение степени дискурсивности говорящего члена социума возможно при установлении следующих его статусных или квалификационных параметров:
• благо (good) — желаемые объект или состояние;
• притязание (claim) — право на обладание, контроль, использование и распоряжение благом;
• претендент (claimant) — лицо, предъявляющее права на благо;
• препятствие (impediment) — действие, средства или источники, ставящие притязание под угрозу;
• контр-претендент (counter-claimant) — лицо, от имени которого исходит угроза притязаниям на то или иное благо;
• агенты (agents) — индивидуумы, разыгрывающие роли претендента и контрпретендента применительно к притязаниям;
• фиксированные, ситуативные и эгоцентрические территории индивидуума (квартира, скамейка, на которой сидит человек, кошелек в его кармане);
• ритуальные действия, поддерживающие и корректирующие усилия индивида, направленные на достижение блага (supportive and remedial interchanges);
• знаки социальной взаимосвязи (tie-signs) — принадлежность индивидуума определенным коллективам в качестве члена соответствующих групп и связь с другими индивидуумами через социальные отношения [9, с. 51, 52, 88, 124, 226].
12. Параметризация различных типов и видов дискурса в современной дискурсоло-гии осуществляется в рамках таких измерительных категорий, как формат и глубина. Вот как характеризует перечисленные основания для параметризации дискурса В.И. Карасик: «Под форматом дискурса понимается такая его разновидность, которая выделяется на основе коммуникативной дистанции, степени самовыражения говорящего, сложившихся социальных институтов, регистра общения и клишированных языковых средств. Формат дискурса представляет собой конкретизацию типа дискурса, количество этих форматов является достаточно большим, но измеримым. Формат дискурса в свою очередь конкретизируется жанрами речи, которые выделяются на индуктивной основе. Глубина дискурса определяется необходимым количеством объяснительных трансформаций для однозначной интерпретации текста, это операциональная категория. Глубина текста легче всего иллюстрируется методом ,,от противного": есть обстоятельства общения, не требующие того, чтобы над сообщением следовало бы задуматься, и есть обстоятельства, заставляющие внимательно проанализировать смысл прочитанного или услышанного. Прототипным глубоким текстом является универсальное ав-тосемантичное высказывание — сентенция,
афоризм, пословица. <...> Глубоким может быть не только философский трактат, но и обыденное замечание, например парадоксальная фраза в диалоге: "Не торопись, а то успеешь". За этой фразой стоит принцип жизни человека, не желающего погрязнуть в суете. Глубина текста является сигналом для адресата: нужно перейти к внимательному осмыслению сообщаемого» [3, с. 340].
13. Наконец, важным аспектом параметризации дискурса, релевантным для каждого его вида или типа, признаются его конститутивные признаки — типовые участники (или типажи), хронотоп, цели, ценности, стратегии, жанры, прецедентные тексты и дискурсивные формулы [3].
Как видим, для лингвопараметрологии, статус которой как научной дисциплины, изучающей, систематизирующей и описывающей разнообразные лингвистические средства отражения параметрической картины мира, мы пытаемся обосновать и утвердить, чрезвычайно важно зафиксировать принципиальную возможность измерения такого сложного и многослойного коммуникативного феномена, каковым является дискурс.
Как доказывает история всех подходов к параметризации дискурса, несмотря на его многопрофильность, вариативность, «сопротивляемость» типологизации, таксономизации и классификации, все же имеются достаточные основания и возможности для его параметрического анализа.
Фактически все эти подходы, взятые в их последовательности и целостности, дают нам возможность выстроить параметрическую модель дискурса как коммуникативного и лингвосеми-отического феномена. Очевидно, нашей дальнейшей задачей явится построение алгоритма параметризации дискурса, в основу которого, несомненно, должны лечь исследовательские «шаги», уже предпринятые дискурсологами в этом направлении. Кроме того, перспективой дальнейшего исследования дискурса в ракурсе построения целостной параметрической картины мира видится исследование особенностей отражения процесса параметризации действительности в «недрах» самого дискурса.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Багдасарян, Т.О. Тональный компонент модальности в коммуникации (на материале английского и русского языков) [Текст]: автореф. дис. ... канд. филол. наук / Т.О. Багдасарян. - Краснодар, 2000. - 23 с.
2. Дементьев, В.В. Жанры фатического общения [Текст] / В.В. Дементьев // Дом бытия. - Вып. 2. -Саратов: Изд-во Сарат. пед. ин-та, 1995.
3. Карасик, В .И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс [Текст]: монография / В.И. Карасик. - Волгоград: Парадигма, 2002. - 477 с.
4. Макаров, М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе [Текст] / М.Л. Макаров. - Тверь: Изд-во ТГУ, 1998.
5. Олянич, А.В. Потребности - дискурс - коммуникация [Текст]: монография / А.В. Олянич. - Волгоград: Нива, 2006. - 234 с.
6. Переверзев, Е.В. Политический дискурс: мно-гопараметральная модель [Текст] / Е.В. Переверзев, Е.А. Кожемякин // Вест. ВГУ. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2008. - № 2.
7. Плотникова, С.Н. Неискренний дискурс (в когнитивном и структурно-функциональном аспектах) [Текст]: монография / С.Н. Плотникова. — Иркутск: Изд-во ИГЛУ, 2000. - 244 с.
8. Руберт, И.Б. Текст и дискурс: к определению понятий [Текст] / И.Б. Руберт // Текст и дискурс. Проблемы экономического дискурса: сб. науч. тр. — СПб.: Изд-во С. Петерб. гос. ун-та экономики и финансов, 2001.
9. Goffman, E. Relations in Public: Microstudies of the Public Order [Text] / E. Goffman. — Harmondsworth: Penguin, 1972. — 460 p.
10. Hodge, R. Social Semiotics [Text] / R. Hodge, G. Kress. — Cambridge: Polity, 1988. — 285 p.
11. Hoey, M. On the Surface of Discourse [Text] / М. Hoey. — London: George Allen & Unwin, 1983.
12. Sinclair, J. McH. Towards an Analysis of Discourse. The English Used by Teachers and Pupils [Text] / J. McH. Sinclair, M. Coulthard. — London: Oxford University Press, 1975.
УДК 81'271.1
А.Ю. Шестакова
ПРОБЛЕМЫ СТРУКТУРНОГО И ЯЗЫКОВОГО ОФОРМЛЕНИЯ ПРИГОВОРОВ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА И ПУТИ ИХ РЕШЕНИЯ
Юрист, ежедневно сталкиваясь с самыми разнообразными обстоятельствами жизни людей, должен уметь их объективно оценить, принять верное решение и убедить обращающихся к нему в правильности своей точки зрения. Формулируя и контролируя соблюдение норм права, юрист не может не охранять нормы родного языка. Этого требует и высокий статус права. От уровня культуры речи, несомненно, зависят престиж органов правосудия, выполнение юристом его важной общественной функции. Без соблюдения правил и требований при оформлении процессуальных актов невозможна подлинная культура юридической
документации. Несмотря на то что создано немало инструкций, пособий и практикумов по составлению процессуальных документов, наблюдается низкий уровень письменной речи специалистов в области юриспруденции.
Важным процессуальным актом является приговор. Значение его в системе актов уголовного судопроизводства определяет особую ответственность судей за его качество [1, с. 8].
Приговор - решение о невиновности или виновности подсудимого и назначении ему наказания либо об освобождении его от наказания, вынесенное судом первой или апелляционной инстанции [4, с. 7]. Только приговором суда лицо
