CC BY
57
iÍF" AilEBIC Л ^JW I
■ ■ -kst ¿и ' т. ''¿Л- г
' i'-r- i.4^'-" „ ... , „ w
гсгионалистика
Vi/Vi <.'..,
ev-.r-. ¿>-.. . л г /' ч '' ■■■ -» .' J^T-
Г N-./ <ШЩ f .tfj :v>v' ••'
W x / VN \V\ V \
2018 Том 5
>
г. '-F— . • , к, • ■" ■
К»
ДЕМЬЯНЕНКО
Александр
Николаевич
Доктор географических наук, профессор, главный научный сотрудник
Институт экономических исследований ДВО РАН, ул. Тихоокеанская, 153, Хабаровск, Россия, 680042
DEMYANENKO
Alexander
Nikolaevich
Doctor of geography, professor, chief researcher
Economic Research Institute FEB RAS, 153, Tikhookeanskaya Street, Khabarovsk, Russia, 680042
ОТ ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА *
УДК 911.6 + 332.1
О ДЕКОМПОЗИЦИИ ЭКОНОМИЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА В ПРЕДЕЛАХ ДАЛЬНЕВОСТОЧНОГО МАКРОРЕГИОНА
В статье представлена схема декомпозиции экономического пространства Дальневосточного макрорегиона, разработанная на основе принципов экономического районирования и зонирования. В качестве основных элементов первого уровня декомпозиции приняты экономические районы мезоуровня, отличающиеся друг от друга как по контексту (природному и социальному), так и по движущим силам (факторам) районообразования.
Экономическое пространство, экономическое районирование, экономическое зонирование, Дальний Восток, макроэкономические зоны, экономические районы мезоуровня, центр-
периферийные отношения ■ ■ ■
ON THE DECOMPOSITION OF ECONOMIC SPACE WITHIN FAR EASTERN MACROREGION
The article presents the scheme of decomposition of economic space of Far Eastern macroregion, which developed on the basis of the principles of economic regionalizing and zoning. The economic meso-areas are adopted as the basic elements of the first level of decomposition differing from each other both in context (natural and social) and in driving forces (factors) of region formation.
Economic space, economic regionalizing, economic zoning, Russian Far East, macroeconomic zones, economic meso-areas, center-periphery relations
demyanenko@ecrin.ru
© Демьяненко А.Н., 2018
Статья подготовлена при финансовой поддержке гранта РФФИ № 16-02-00300^ГН «Процессы интеграции и фрагментации в экономическом пространстве России».
Введение
С некоторых пор экономическое районирование, впрочем, как и экономическое зонирование, переживает не лучшие времена. В среде экономико-географов стало признаком хорошего тона рассуждать о регионах и регионализации, но не о районировании и районообразовании.
Предлагаются всё новые и новые, зачастую просто удивительные типологические схемы регионов (то есть субъектов РФ); по всей видимости, из желания никоим образом не отстать в деле разработки рецептов спасения отечественной экономики географы вслед за экономистами всё чаще обращают внимание на эконометрические методы.
И всё это не есть ни плохо и ни хорошо, в конце концов, такое явление, как мода, присуще не только предметам гардероба, но и научным исследованиям. Плохо другое: погоня за кажущейся новизной приводит к тому, что «старое», традиционное по умолчанию признаётся ненужным.
И если бы дело было только в «словах», то не стоило бы и огород городить. Действительно, какая разница - «район», «регион» или «территория»? При этом вовсе нет необходимости в знаниях о том, каким образом протекает экономический процесс в реальной обстановке, природной и социальной.
Мне как автору этих строк трудно согласиться с таким положением дел, и я попытаюсь привлечь внимание коллег к «хорошо забытому» инструментарию экономического районирования, который, по моему мнению, всё ещё может быть полезен для изучения пространственной организации экономики. Ведь без знания того, как организована в пространстве деятельность экономических агентов, трудно, если вообще возможно, определиться с тем, что есть пространственное развитие.
В качестве своего рода модельного объекта, на котором автор посчитал возможным продемонстрировать потенциал экономического районирования, был выбран Дальневосточный макрорегион, в границах ДФО, которые, в свою очередь, совпадают с границами Дальневосточного экономического района.
Обзор попыток декомпозиции экономического пространства Дальнего Востока
Естественно, что попытки экономического районирования Дальнего Востока предпринимались неоднократно и по самым различным поводам. Если оставить за рамками анализа дореволюционные опыты экономического районирования1, равно как и попытки районирования отдельных дальневосточных регионов (ныне субъектов РФ), то следует констатировать - попыток районирования макрорегиона было не так уж много. И опыты эти на временной шкале ожидаемо локализуются следующим образом: середина 1920-х гг. (время реформирования административно-территориального устройства на принципах экономического районирования); затем - 1960-е гг. (время хрущёвских реформ); наконец, последние 10-15 лет, когда развитие Дальнего Востока стало (если и не сразу, то постепенно) национальным приоритетом.
Итак, по возможности коротко об указанных попытках. В 1920-е гг. районирование было ориентировано на решение предельно простой (хотя и трудновыполнимой) задачи - выявить целостные в экономическом отношении территориальные образования (здесь сегодня часто пишут «системы», но в данном случае это представляется неоправданным), которые высту-
1 Отчасти (но именно только отчасти) этот сюжет был освещён в [11], в этой же работе предпринята попытка экономического районирования юга Дальнего Востока на начало 1920-х гг.
пают объектами государственного управления. В рамках господствовавшей в те времена концепции единого народнохозяйственного комплекса экономические районы представлялись политическому руководству страны не более чем своего рода цехами одной большой фабрики1.
Однако на Дальнем Востоке, который воспринимался в первых опытах районирования послереволюционной России в границах Приамурского генерал-губернаторства, было крайне мало значимых экономических центров, но существовало очень много территорий, которые следует рассматривать как «резервные»2.
В конечном счёте, резервные (иначе - неосвоенные) территории, исходя из «удобств управления», включали в состав экономических районов мезоуровня, которые получали институциональное оформление в виде округов, а затем областей, краёв и АССР
При этом в ходе реформы ушло в небытие то, что экономические районы (и в первую очередь области, то есть экономические макрорегионы) рассматривались в качестве, говоря современным языком, единиц регионального стратегического управления, при выделении границ которых не было необходимости в чрезмерной точности и однозначности3.
Те, в свою очередь, стали очень похожи на губернии, то есть круг замкнулся4. И всё пришло к единству экономического и административного районирования. Дальний Восток в этом отношении не был исключением, хотя были некоторые особенности, связанные с тем, что процесс этот начался здесь позже. Анализировать работы тех лет в контексте современных проблем делимитации экономического пространства ДФО - дело интересное и скорее всего полезное, но это всё-таки находится за пределами заявленной темы5.
Что же касается работ по районированию Дальнего Востока в 1960-х гг., то они практически все исходили из признания того факта, что макрорегион (тогда его чаще обозначали как Дальневосточный крупный экономический район) внутренне неоднороден до такой степени, что в его пределах выделяли подрайоны или зоны6.
Так, в 1963 г. А.Б. Марголин, отмечая, что «...ни один крупный экономический район Союза ССР не обладает такими внутренними различиями, такой «амплитудой колебаний» климатических условий, состава флоры, фауны, структуры индустрии и сельскохозяйственного производства, как Дальний Восток» [24, с. 7], предложил выделить в пределах Дальневосточного крупного экономического района «три большие зоны (подрайона: южную (Амурская обл., Приморский и Хабаровский края), северо-восточную (Камчатская и Магаданская обл.) и островную (Сахалинская обл.)» [24, с. 8].
Буквально следом была опубликована работа Г.П. Кобылковского, в которой было дано обоснование сетки экономических районов мезоуровня для юга Дальнего Востока. Что же
1 Сама по себе концепция единого народнохозяйственного комплекса достаточно подробно, в том числе и в пространственном аспекте, рассмотрена в [28].
2 Подобная проблема возникала и в ходе районирования Сибири. Сам термин «резервные территории» в соответствующем контексте впервые был использован Н.Н. Колосовским [21].
3 О том, как виделось реформирование административно-территориального устройства на принципах экономического районирования, даёт представление монографическое исследование И.Г. Александрова [2]. См. также [12], где помимо всего прочего приведена достаточно обширная библиография по этой проблеме.
4 Подробно этот сюжет был рассмотрен Э.Б. Алаевым [1].
5 О характере дискуссий тех лет по проблемам экономического районирования и административно-территориального устройства можно судить по публикациям того времени [15; 25; 29; 31].
6 Впрочем, было одно исключение: статья А. Ведищева, в которой, в частности, предлагалось Дальневосточный экономический район разделить на Тихоокеанский район и «территорию Северо-Востока, которую вследствие специфических условий её хозяйственного освоения ещё нельзя считать экономическим районом» [4, с. 32]. Северо-Восток у А. Ведищева - это Якутская АССР и Магаданская область.
касается принципов выделения районов, которые автор называет подрайонами, то они были вполне в духе своего времени: «Выделение подрайонов производится по производственному принципу. ... Подрайон является как бы цехом, обеспечивающим основную специализацию района» [20, с. 192]. Всего автор в пределах Амурской области, Хабаровского и Приморского краёв выделил 12 таких подрайонов, оговорив при этом, что они отличаются друг от друга «характером и степенью хозяйственного освоения» [20, с. 195]. Поэтому одни районы были отнесены к числу «базовых», а другие - «пионерного освоения». Увы, но ни один район «пионерного освоения» за последующие десятилетия так и не перешёл в категорию «базовых».
В 1971 г. выходит в свет монографическое исследование «Экономика Дальнего Востока», которое представляет для нас интерес благодаря своеобразному подходу к районированию Дальневосточного экономического района. Своеобразие это заключалось в том, что Дальний Восток как экономический макрорегион (крупный экономический район) рассматривался авторами монографии как совокупность «регионов» (именно так и не иначе), то есть административно-территориальных единиц уровня областей, краёв и АССР. При этом А.Н. Гладышев с соавторами, отмечая динамизм в хозяйственном развитии, полагали возможным говорить о том, что на территории Дальнего Востока идёт процесс образования новых экономических районов. По их мнению, «отчётливо формируются два таких района - Тихоокеанский и Северо-Восточный» [8, с. 273]1. Первый из них специализируется на развитии рыбной и лесной промышленности плюс морской транспорт, второй - на развитии горнорудной промышленности.
Но в указанной монографии была и ещё одна особенность: приняв как данность, что «регионы» - экономические районы мезоуровня (что в общем и целом соответствует сложившейся в то время установке на то, что имеет место единство экономического районирования и административно-территориального деления), авторы, выходя на внутрирегиональный уровень анализа территориальной организации экономики, резко меняют свои методологические позиции.
Так, при рассмотрении экономики Хабаровского края (то есть региона и в то же время экономического района мезоуровня) появляются производственно-территориальные комплексы, причём в качестве таковых принимаются и промышленные центры, и промышленные районы. Более того, в территориальной структуре края появляются и промрайон, (но не производственно-территориальный комплекс), и промышленно-сельскохозяйственный район, и промышленно-транспортный узел. Наконец, к всему вышеперечисленному добавляются просто «низовья Амура» и «Охотское побережье». Нечто подобное встречается во всех без исключения регионах Дальневосточного экономического района.
О чём это может свидетельствовать? Скорее всего о том, что районы мезоуровня никоим образом не покрывали всё экономическое пространство макрорегиона. Однако сложившаяся к тому времени традиция предполагала полное совпадение административных единиц областного уровня и экономических районов мезоуровня. Та же традиция предполагала, что ядро экономического района - территориально-производственный комплекс. Но в реальной жизни таковых не оказалось, и тогда появились «низовья» и «побережье».
1 Идея выделения Северо-Восточного экономического района в границах Якутии и Магаданской области неоднократно обсуждалась разными авторами не только в советский период российской истории [3; 18], но в той или иной форме и в постсоветское время [30]. Что же касается позиции автора по этому вопросу, то здесь всё просто: я считаю, что сетка Госплана 1921 г., согласно которой Якутия представляла собой отдельную область (макрорайон), более отвечает реалиям сегодняшнего дня.
Определённый интерес для целей нашего исследования имеет и работа Ф.Н. Дьяконова, в которой имело место привнесение в разработку схемы делимитации экономического пространства, имеющей зональный характер, идей территориально-производственного комплек-сообразования. В частности, Ф.Н. Дьяконов полагал, что «в плане перспективного внутрирайонного размещения производительных сил территория Дальнего Востока достаточно чётко делится на три крупные широтные зоны: Южную, Ближний и Дальний Север» [16, с. 26]1. И в этой же работе мы находим территориальные производственные комплексы (Южно-Якутский, Западно-Якутский, Центрально-Якутский, Зейско-Свободненский, Комсомольский, Владиво-стокско-Находкинский, Хабаровский, Дальнереченско-Бикинский [16, с. 27]), которые можно интерпретировать как своего рода ядра экономических районов мезоуровня2.
Несколько позже, во времена, которые ассоциируются с реализацией последнего мега-проекта советского времени - БАМа, проблемы экономического районирования вновь становятся актуальными. И появляется целый ряд работ по экономическому районированию Дальнего Востока. Точнее, по большей части это были работы по экономическому районированию СССР, но в них разные исследователи предлагали своё видение Дальнего Востока в системе экономических районов страны. Так как квалифицированный анализ большей части этих опытов районирования был в своё время сделан М.Т. Романовым [30], то автор посчитал возможным остановиться только на отдельных частных вопросах, имеющих отношение к заявленной теме.
Здесь будет уместным отметить, что все рассматриваемые нами схемы районирования принадлежат авторитетным специалистам в области экономического районирования. И их предложения имеют под собой вполне надёжные и теоретические, и эмпирические основания. Итак, в чём суть их предложений? И.И. Белоусов предложил разделить Дальневосточный экономический район на два: Дальневосточный и Якутский [3]. Причём в пределах первого он выделил Магадано-Камчатский подрайон, то есть дальневосточный Север3. О.А. Кибальчич также предложил разделить Дальневосточный район на два: Дальневосточный и Северо-Восточный [18]. Тогда, как В.В. Кистанов посчитал возможным выделить в пределах Дальневосточного района три экономических района: Северо-Восточный (как и О.А. Кибальчич), Тихоокеанский и Байкало-Амурский, который включал Амурскую область и Забайкалье [19].
Итак, что можно вынести из анализа приведённых выше попыток экономического районирования? Дальний Восток как крупный экономический район или, говоря языком дня сегодняшнего, «экономический макрорегион», в 1960-е - 1980-е гг. воспринимался в научном сообществе как, с одной стороны, нечто необычайно обширное, а с другой - аморфное, плохо структурированное.
Выход виделся в том, что это территориальное образование следует разукрупнить. И здесь можно проследить два подхода, хотя и не выраженные в явном виде. Первый можно на-
1 Позднее, в монографии, опубликованной в 1990 г., Ф.Н. Дьяконов фактически воспроизводит этот тезис: «по природным условиям, целесообразным направлениям и характеру развития хозяйства на территории Дальнего Востока достаточно чётко выделяются три крупные широтные экономические зоны: Южная, Ближнего и Дальнего Севера» [17, с. 54].
2 Забегая несколько вперед, отметим, что комплексы или, иначе, ядра районообразования, выделенные в 1976 г., и через сорок лет никуда не исчезли. Пожалуй, за одним исключением: Дальнереченско-Бикинский комплекс так и не сложился, но его и не было в 1976 г.
3 Если к дальневосточному Северу добавить Якутский район, а затем Северо-Енисейский подрайон из Енисейского района, Северо-Обский из Западно-Сибирского, а к ним, в свою очередь, добавить Двино-Печорский и Карело-Мурманский районы, то получится целостная макроэкономическая зона - российский Север.
звать «зональным»; он предполагал выделение Севера и Юга Дальнего Востока. Второй также с известной долей условности можно обозначить как «секториальный»; он, в свою очередь, предполагал выделение собственно Дальнего Востока, то есть тихоокеанского сектора, и Якутии, то есть континентального сектора1.
Современный этап
Начало современного этапа в эволюции экономическом районирования Дальнего Востока мы относим к концу 80-х - началу 90-х годов прошлого века, когда происходит трансформация не только политической системы и экономики России, но и территориальной организации российского общества.
Вновь районирование становится если не обязательным, то желательным элементом разработки региональных программ. Своего рода первой ласточкой стал Планово-экономический атлас Дальневосточного экономического района, подготовленный в ИЭИ ДВО РАН. Этот атлас был результатом работы группы исследователей, среди которых особого упоминания заслуживает Д.С. Вишневский2.
Отмечая, что Дальний Восток отличается разнообразием природных условий, особенностями освоения и значительными территориальными различиями в хозяйственном облике, Д.С.Вишневский с соавторами считал целесообразным разделить район на «четыре крупных зоны: Южную, Ближний Север, Дальний Север и Тихоокеанскую» [27, с. 28]. При этом, в отличие от своих предшественников из 1960-х - 1980-х гг., которые при определении границ зон и подрайонов строго придерживались административных границ, авторы атласа использовали принципиально иной подход. Если их предшественники осуществляли районирование «сверху», то есть декомпозиция экономического пространства шла вслед за декомпозицией целей государственной политики, то в анализируемой работе мы имеем дело с районированием, осуществляемым «снизу». То есть первоначально было выявлено своеобразие мест, фактически было проведено микрорайонирование, а затем результаты микрорайонирования послужили основанием для выделения упомянутых выше «четырёх крупных зон». По этой причине границы административно-территориальных единиц областного уровня пересекались границами зон. В частности, территория Хабаровского края оказалась сразу в трёх зонах: южные и центральные районы были включены в Южную зону, районы Нижнего Приамурья - в Ближний Север, а Охотское побережье - в Дальний Север.
Позднее, при разработке концепции экономической политики на Дальнем Востоке был выдвинут и обоснован тезис, не потерявший своего значения до сих пор. Я имею в виду следующее: «Членение крупного экономического района на макро- и мезотаксоны (субъекты Федерации) оказывается недостаточным при разработке и реализации проектов развития локальных социально-экономических систем (промышленно-транспортных узлов, групп сопряжённых в хозяйственном отношении административных районов), а также с точки зрения формирования благоприятного экономического климата. Поэтому необходимо деление территории на первичные (элементарные) ячейки экономического районирования - дробные экономические районы» [34, с. 45]3.
1 Здесь, однако, возникает одна проблема: последовательное проведение идеи секториальной декомпозиции экономического пространства Дальневосточного федерального округа оставляет открытым вопрос о западной части современной Амурской области.
2 О вкладе Д.С. Вишневского в развитие методов (прежде всего картографических) экономического районирования см. [5].
3 Здесь следует пояснить, что макротаксоны (Южный, Северо-Западный и Северо-Восточный) - это ничто иное, как подрайоны всё того же Дальневосточного макрорегиона.
В свою очередь, дробные экономические районы становятся исходным материалом для построения мезорайонов, которые далеко не всегда укладываются в границы регионов - субъектов РФ. Впрочем, районирование Дальневосточного макрорегиона, проводимое «сверху», но опять-таки для целей стратегического анализа, также далеко не всегда приводит к совпадению административных и экономических границ.
Однако в последние десятилетия экономическое районирование использовалось не только для целей стратегического анализа, имели место и опыты использования этого аналитического инструмента для целей совершенствования существующей системы административно-территориального устройства на Дальнем Востоке.
Так, М.Т. Романов, констатируя, что в работах предшественников была «создана достаточно основательная теоретико-методологическая основа» [30, с. 160], приходит, тем не менее, к заключению: «все варианты районирования предыдущих периодов для условий начала XXI в. чрезмерно дробны; не обеспечивают упорядоченность и «равновесность» многоуровневой сетки экономических районов» [30, с. 161].
Решение указанных проблем М.Т. Романов видит в построении унифицированной многоуровневой системы «равновесных» районов. В результате исследователь приходит к следующим выводам:
- во-первых, сложившаяся система федеральных округов далека от оптимальной и требует пересмотра;
- во-вторых, Дальний Восток как округ и как экономический район следует разделить на два экономических подрайона: Северо-Восточный и Дальневосточный;
- в-третьих, Северо-Восточный подрайон включает три губернии (Ленскую, Охотскую и Камчатско-Беренгийскую), а Дальневосточный - четыре губернии (Амурскую, Хабаровскую, Приморскую и Сахалинскую)1.
Таким образом, М.Т. Романов фактически предлагает сетку экономических районов ме-зоуровня. И вполне возможно, что она имеет право на существование2, если речь идёт о реформировании сложившейся системы административно-территориального устройства Дальневосточного федерального округа.
Но в то же время представляется не совсем оправданным утверждение, что «унифицированная многоуровневая система экономического районирования может обеспечить:
- территориальную упорядоченность производительных сил;
- общегосударственные территориальные пропорции;
- увязку территориальных экономик в единый хозяйственный комплекс страны» [30, с. 161-162].
Скорее всего, вряд ли какая-либо система районирования, в том числе и «унифицированная многоуровневая», сможет обеспечить решение приведённых выше проблем.
Как бы ни были интересны опыты экономического районирования Дальнего Востока, всё же придется признать: они явно находятся вне мейнстрима исследований экономического пространства макрорегиона. Это естественным образом вытекает из того очевидного факта, что в настоящее время в исследовании структуры и динамики национального экономического пространства в отечественной экономической науке доминирующим является подход, в осно-
1 Практически без изменений эта схема воспроизводится и в коллективной монографии 2012 г.: [7].
2 Хотя не совсем понятно, зачем передавать Тугуро-Чумиканкий район из Хабаровского края в состав Амурской области, или почему Бикинский район Хабаровского края следует передать в состав Приморского края, когда много проще (исходя из удобств управления) ввести в границы Бикинского района Светлогорье.
ве содержащий тезис, согласно которому единственно возможными объектами исследования являются субъекты РФ, то есть единицы административно-территориального деления. Более того, все без исключения субъекты РФ принимаются как пространственные системы, что, по нашему мнению, является чрезмерно сильным допущением1.
Предлагаемая схема районирования2
Не отрицая правомерность указанного выше подхода, мы считаем, что при исследовании экономического пространства, в частности, механизмов его эволюции, процессов интеграции и фрагментации, более продуктивен подход, который опирается на региональную (или районную) концепцию. Этот подход позволяет рассматривать экономическое пространство как поле взаимодействия пространственных экономических образований, как обладающих системными свойствами, так и не обладающих таковыми.
В свою очередь, экономическое пространство по причинам как экономического, так и неэкономического свойства отличается неоднородностью, так как развитие пространственных систем может находиться под определяющим влиянием различных факторов. И если при делимитации экономического пространства РФ на первом уровне декомпозиции (макроэкономические зоны, экономические макрорегионы и сектора) достаточно сопряжённого анализа системы ландшафтных зон и сложившейся территориально-отраслевой структуры экономики и системы расселения населения3, то на мезоуровне в рамках всё той же региональной концепции требуется привлечение других инструментов анализа. Это прежде всего анализ центр-периферийных отношений, возникающих в пределах макроэкономических зон и экономических макрорегионов.
В качестве исходного тезиса в этом случае принимается следующее: район как пространственная система в качестве обязательных элементов имеет ядро и периферию. И в этом нет ничего нового: А. Лефевр был прав, когда говорил о том, что «общим местом познания, сознания, социальной практики оказывается центральность» [23, с. 389].
Но в данной работе автор обращается к теме центр-периферийных отношений в связи с экономическим районированием по той причине, что именно вокруг центра (ядра) района выстраивается структура пространства. Причём структура экономического пространства всегда находится в процессе изменений, и уже в силу этого обстоятельства искать если и не вечных, то надолго установленных границ экономических районов не представляется возможным4.
К вышесказанному следует также добавить, что проявляются центр-периферийные отношения в экономическом пространстве по-разному в различных его частях. И зависит это прежде всего от того, насколько высока плотность пространственных взаимодействий экономических агентов, что в реальной экономике проявляется в том, насколько в экономическом и социальном отношении освоена территория.
1 Здесь автор в полной мере солидарен с В.Н. Лексиным и А.Н. Швецовым относительно того, что регионы, то есть субъекты РФ, - это скорее образования конгломератного типа [22].
2 В основе этого раздела ряд публикаций автора, в том числе выполненных в соавторстве с коллегами по ИЭИ ДВО РАН: [6; 9; 10; 12; 13; 14; 26; 33; 35].
3 Подробнее о макроэкономическом зонировании см. [6; 33; 35], о выделении секторов в экономическом пространстве России - [26].
4 У А. Лефевра есть замечательный пассаж относительно центральности: «Всякая центральность вначале складывается, затем распадается, размывается, взрывается: происходят насыщение, рассеяние, агрессии и т.д. Что не позволяет «реальному» застыть в неподвижности и вызывает его безостановочное движение» [23, с. 390]. И хотя А. Лефевр рассматривал феномен центральности в пространстве социальном, по нашему мнению, всё сказанное им справедливо и для пространства экономического.
В макрорегионах с высокой плотностью взаимодействий экономических агентов, как правило, существует единственный организующий центр; обычно в качестве такового в современных российских реалиях выступает городская агломерация с населением не менее 1,5-2 млн человек. Типичными экономическими макрорегионами с явно выраженными организующими центрами в виде Московской и Санкт-Петербургской агломераций являются Центральный и Северо-Западный. С известными оговорками к этому же типу экономических макрорегионов относятся Центрально-Чернозёмный и Волго-Вятский макрорегионы с Воронежской и Нижегородской агломерациями в качестве организующих центров соответственно.
В то же время в Европейской России в настоящее время сложились такие экономические макрорегионы, как, например, Уральский или Поволжский, которые имеют несколько организующих центров (ядер), что даёт основание предположить формирование в их пределах новых экономических макрорегионов1.
Но Дальний Восток в его сегодняшней конфигурации представляет собой нечто иное (рис.). Это макрорегион с низкой плотностью взаимодействий экономических агентов и в то же время с наличием нескольких центров (ядер).
И здесь возникает вполне резонный вопрос: что считать ядром Дальневосточного макрорегиона? А следом ещё один вопрос: а Дальневосточный крупный экономический район (он же - Дальневосточный федеральный округ) - это действительно экономический район, то есть пространственная экономическая система, или же это некая конгломератная структура?
Очевидно, что предшествующие опыты экономического районирования и, что немаловажно, физико-географического районирования территории Дальневосточного федерального округа дают основание говорит о том, что мы имеем дело не с одним, а как минимум с двумя экономическими макрорегионами: Якутским и Дальневосточным. В пользу этого свидетельствует наличие целого ряда физико-географических рубежей между Дальним Востоком и Якутией2. Эти границы настолько очевидны, что не требуют доказательств.
Именно различия в природных условиях и характере природно-ресурсного потенциала, наряду с различиями в экономико-географическом положении определяли в прошлом и определяют в настоящем (как, впрочем, будут определять и в обозримом будущем) темп и структуру экономического пространства и Якутии, и Дальнего Востока.
При этом следует иметь в виду, что и экономическое пространство, и экономические районы - это абстрактные категории. «Они тем прочнее, чем сильнее в них выражен физико-географический элемент. Вообще этому последнему во всех сомнительных случаях районирования по совокупности тех или иных признаков должны отдаваться явное предпочтение и руководящаяся роль» [32, с. 25].
1 Здесь следовало бы остановиться на том, каким образом происходят изменения в конфигурации и структуре районов, что само по себе крайне важно. Но автор, памятуя о том, что размер статьи не безграничен, посчитал возможным ограничиться суждениями по этому вопросу В.П. Семёнова-Тян-Шанского: «Районы живут и видоизменяются в пространстве, подобно всему существующему на земной поверхности. Эти изменения сводятся к слитию и раздроблению районов, а также к их рассасыванию и перерождению. Слитие происходит путём выпадения признаков, отличающих их друг от друга, раздробление - путём нарождения в одном из них каких-либо новых отличительных признаков ... рассасывание - путём обезличения района вследствие уничтожения его характерных признаков вообще, нарождение - путём возникновения каких-либо характерных признаков, отсутствовавших ранее» [32, с. 16].
2 К этому следует добавить, что столь же явные физико-географические рубежи прослеживаются между Дальним Востоком и Забайкальем, то есть, в конечном счёте, между Дальним Востоком и Байкальским (Ленско-Байкаль-ским) регионом.
/1
айг щжмс! НР
/Ч-- I ■ ■ /■ ¡а' -р; ■
мгионалмстика
Ш * • ',>'" ^г,-11» 'ж*;
^^ дач Д>* ■V V ■■■ ЧТг V ж N /
2018 Том 5 № 2
О^х^лмЖ™^
.-.-.а, -
— -
Ш
Рис. Декомпозиция экономического пространства ДФО
Конечно, это не единственная точка зрения на взаимоотношения географического пространства (иначе - пространства-природы) и экономического (шире - социального) пространства. Так, А. Лефевр по этому поводу высказал следующее: «.пространство-природа (физическое) всё больше отдаляется. Необратимо» [23, с. 44]. Более того, природа отныне «.всего лишь сырьё, которое обрабатывали производительные силы различных обществ, производя своё пространство. Она, конечно, сопротивляется, её глубина бесконечна, но она побеждена, она отступает, разрушается.» [23, с. 44-45].
Возможно, это справедливо в качестве некой глобальной тенденции, к тому же в предельно длительной временной перспективе. Но в данной работе нас интересует современный Дальний Восток России, и здесь роль природы, точнее - пространства природы, его структура оказывают самое непосредственное влияние на экономическое пространство и в том числе на процессы районообразования.
Рискнём предположить: чем более агрессивна природная среда и чем ниже уровень освоенности, тем более значим первичный фундамент - физико-географическое (или природное) пространство. Именно свойства физико-географического пространства являлись и до настоящего времени являются основой пространственной организации традиционного хозяйства. Конечно, его масштабы крайне невелики, если оценивать традиционными экономическими параметрами, но при этом не следует упускать из вида как минимум два обстоятельства. Первое: пространство, где мы наблюдаем традиционное хозяйство (естественно, модернизированное), обширно и превышает все вместе взятые остальные типы пространственных экономических систем по размерам площади. Второе: традиционное хозяйство, вписанное во вполне определённый тип ландшафта, является необходимым условием сохранения малочисленных этнических групп аборигенного населения. То есть традиционное хозяйство выполняет вполне явно выраженную социальную функцию.
Обычно территории, на которых преобладает традиционное хозяйство коренных жителей Севера, принято обозначать как «резервные территории», что лишь отчасти отражает реальное положение дел. Впрочем, это «резервные территории» для экономики индустриального типа, как это виделось в 1920-е - 1940-е гг. Но можно посмотреть на эти территории и по-другому: это своего рода первый слой экономического пространства, непосредственно взаимодействующий с пространством природой.
А затем на этот слой пространства традиционной экономики накладываются другие слои экономического пространства, в первую очередь - пространства индустриальной экономики, если речь идёт о макрозоне «Крайний Север». Такой подход к «резервным территориям» находит подтверждение и в эмпирических, и в теоретических исследованиях, результаты которых свидетельствуют о том, что «в ходе общественного процесса не уничтожается и не исчезает ни одно пространство, даже изначальный природный локус» [23, с. 392].
Итак, для Крайнего Севера доминирующим типом является традиционное хозяйство, масштабы и природа которого не предполагают формирования в пределах макрозоны ареалов концентрации экономической деятельности, которые могли бы даже в отдалённой перспективе рассматриваться как ядра экономических районов мезоуровня. Это не означает, что на Крайнем Севере невозможно формирование экономических центров индустриального типа -горнопромышленных и транспортно-логистических (вдоль трассы Северного морского пути). Но, как правило, эти центры, особенно горнопромышленные, не взаимодействуют с традиционным хозяйством.
Что же касается макрозоны «Дальний Север», то здесь качественно иная ситуация, причём с явно выраженными секториальными различиями. В Якутском секторе (или просто в
Якутии) в явном виде выделяется Якутская агломерация, которая выступает ядром не только экономического района мезоуровня (Центрально-Якутского), но и всего Якутского макрорегиона. Структура экономики этого мезорайона отличается высоким удельным весом сервисных отраслей в его ядре и достаточно высоким удельным весом сельского хозяйства.
Другой экономический район мезоуровня - Западно-Якутский - отличается не только предельно узкой специализацией экономики, но и крайне незначительным демографическим потенциалом, в то же время - значительными размерами территории и масштабами экономической деятельности.
Дальний Север в Дальневосточном секторе также представлен двумя экономическими районами мезоуровня - Магаданским и Южно-Камчатским. Первый - горнопромышленный район, второй - рыбопромышленный. Показательно, что экономические связи между этими районами фактически отсутствуют (как и у Магаданского района с Центрально-Якутским, хотя они и связаны трассой «Колыма»).
Отчасти «разрывы» между экономическими районами мезоуровня как в Якутии, так и на Дальнем Востоке заполняют пространственные системы, характерные для традиционного хозяйства, и экономические пространственные системы индустриального типа (экономические районы микроуровня, отдельные центры и промышленные узлы).
Ближний Север в Якутии - это прежде всего Южно-Якутский экономический район ме-зоуровня, а на Дальнем Востоке это Комсомольский и Северо-Сахалинский районы.
И вновь приходится указывать на то, что и в этой макрозоне экономические районы ме-зоуроня не «заполняют» собой всё экономическое пространство; по-прежнему мы встречаем в «разрывах» (которые уже не так обширны) между ними экономические микрорайоны индустриального типа, а на периферии - пространственные системы, характерные для традиционного хозяйства.
В Южной макрозоне (которая является южной в границах Дальневосточного макрорегиона, а в масштабах национальной экономики - это восточная часть Осевой или Срединной макрозоны)1 сложилась система, образованная тремя экономическими районами мезоуровня. Организующие центры (ядра) этих районов - городские агломерации Владивостока, Хабаровска и Благовещенска - в совокупности формируют ядро Дальневосточного макрорегиона. Кроме того, в пределах Южной макрозоны наличествуют экономические пространственные системы, центры и группировки, находящиеся вне пределов перечисленных выше районов мезоуровня.
Наконец, анализируя организацию экономического пространства в Южной макрозоне Дальнего Востока, следует особо обратить внимание на Южно-Сахалинский мезорайон. Дело в том, что этот мезорайон, хотя и в меньшей мере, чем Южно-Приморский, выполняет функцию своего рода связующего звена, обеспечивающего взаимодействие даже не столько Дальнего Востока, сколько России в целом с системой субглобальных экономических пространств.
Чего практически нет в Южной макрозоне Дальнего Востока, так это «резервных территорий». Тогда как пространственные системы, характерные для традиционного хозяйства, занимают крайне незначительные ареалы. В то же время в данной макрозоне сложилась система экономических микрорайонов, имеющих аграрный (агро-индустриальный) характер. В конечном счёте, экономические микрорайоны индустриального и агро-индустриального типов заполняют не только «разрывы» между районами мезоуровня, но и периферию Южной зоны Дальнего Востока.
1 О системе экономических макрозон см. [26].
Заключение
Итак, есть Дальневосточный федеральный округ - единица административно-территориального деления. Есть Дальневосточный крупный экономический район - единица статистического учёта, которая используется скорее в учебных, чем в аналитических целях. Наконец, есть Дальний Восток - экономический макрорегион - экономическая система первого уровня декомпозиции национального экономического пространства.
Если мы действительно ставим вопрос о модернизации экономического пространства России, о «пространственном развитии» России, то обойтись без декомпозиции экономического пространства вряд ли возможно. Конечно, в этом деле можно ограничиться тем, что есть, а именно федеральными округами и субъектами РФ. В пользу этого есть много доводов: и статистику собирают по единицам административно-территориального деления, и трогать это деление не стоит, так как границы закреплены в конституции, и пр., и пр.
Но если посмотреть на эту проблему несколько иначе и принять, что экономическое пространство не тождественно пространству политическому, а следовательно, совпадение границ экономических районов и административно-территориальных единиц - скорее исключение, чем правило, то придётся признать, что декомпозиция экономического пространства - задача не тривиальная. Но её решение позволяет не только расширить аналитический инструментарий регионального (шире - пространственного) экономического анализа, но и более обоснованно подойти к решению проблем пространственного развития как на национальном, так и на субнациональном и региональном уровнях.
Список литературы
1. Алаев Э.Б. Административно-территориальное деление России (историческая справка) // Федерализм. 1999. № 2. С. 265-271.
2. Александров И.Г. Основы хозяйственного районирования СССР. М.-Л.: Экономическая жизнь, 1924. 76 с.
3. Белоусов И.И. Основы учения об экономическом районировании. М.: МГУ, 1976. 319 с.
4. Ведищев А. Вопросы экономического районирования СССР // Вопросы экономики. 1960. № 2. С. 25-34.
5. ВишневскийД.С. Избранные труды. Хабаровск: ИЭИ ДВО РАН, 2013. 320 с.
6. Вишневский Д.С., Демьяненко А.Н. Макроэкономическое зонирование как метод регионального стратегического анализа: Дальний Восток России // Пространственная экономика. 2010. № 4. С. 6-31.
7. Геосистемы Дальнего Востока России на рубеже ХХ-ХХ1 веков: в 3 т. Т. 3. Территориальные социально-экономические структуры. Владивосток: Дальнаука, 2012. 364 с.
8. Гладышев А.Н., Николаев Н.И., Сингур Н.М., Шапалин Б.Ф. Экономика Дальнего Востока. Хабаровск: Хабаровское книжное издательство, 1971. 408 с.
9. Демьяненко А.Н. Районирование в контексте стратегий регионального развития // Вестник ДВО РАН. 2006. № 3. С. 11-17.
10. Демьяненко А.Н. Социально-экономическая география и управление: возможные направления взаимодействия // Известия Русского географического общества. 2000. №1. С. 38-44.
11. Демьяненко А.Н. Территориальная организация хозяйства на Дальнем Востоке России. Владивосток: Дальнаука, 2003. 284 с.
12. Демьяненко А.Н. Экономическое районирование: вопросы теории и истории. Ч. I. Хабаровск: Хабаровская краевая типография, 2010. 224 с.
А
А М Р. В1 С А 'а. ^ ^ ■ ■ ■ 1' * "
'Жъ . л/*™.- I _
I
V? К ]
13. Демьяненко А.Н., Дятлова Л.А., Украинский В.Н. Хабаровский край: общие контуры пространственного развития // Региональное стратегическое планирование: опыт Хабаровского края: мат-лы науч.-практ. конференции (9 июня 2016 г., Хабаровск). Хабаровск: ИЭИ ДВО РАН, 2016. С. 51-57.
14. Демьяненко А.Н., Прокапало О.М. Экономическое пространство Дальневосточного Севера // Регио-налистика. 2014. Т. 1. № 3. С. 6-29. DOI: 10.14530/1^.2014.3.
15. Доклад Дальревкома о районировании ДВК. Хабаровск, 1925. 42 с.
16. Дьяконов Ф.В. Проблемы формирования народнохозяйственного комплекса Дальневосточного экономического района // Сибирский географический сборник. Вып. 12. Новосибирск: Наука, 1976. С.5-32.
17. Дьяконов Ф.В. Формирование народнохозяйственного комплекса Дальнего Востока. М.: Наука, 1990. 94 с.
18. Кибальчич О.А. Территориальная организация народного хозяйства СССР. Итоги науки и техники. М.: ВИНИТИ, 1983. 165 с.
19. Кистанов В.В. Территориальная организация производства (отраслевой, районный и народнохозяйственный аспекты). М.: Экономика, 1981. 232 с.
20. Кобылковский Г.П. Внутреннее экономическое районирование юга Дальнего Востока для целей построения транспортной сети // Экономическое районирование и народное хозяйство СССР. М.: Мысль, 1964. С.190-199.
21. Колосовский Н.Н. Основы экономического районирования. М.: Госполитиздат, 1958. 200 с.
22. Лексин В.Н., Швецов А.Н. Государство и регионы. М.: УРСС, 2000. 368 с.
23. Лефевр А. Производство пространства. М.: Strelka-Press, 2015. 432 с.
24.Марголин А.Б. Проблемы народного хозяйства Дальнего Востока. М.: Изд-во АН СССР, 1963. 256 с.
25. Материалы по экономическому районированию Приморья. Владивосток: Изд-во Губплана, 1925. 313 с.
26. Минакир П.А., Демьяненко А.Н. Очерки по пространственной экономике. Хабаровск: ИЭИ ДВО РАН, 2014. 272 с.
27. Планово-экономический атлас Дальневосточного экономического района. Вып. 2. Общая характеристика развития и размещения производительных сил. Хабаровск, 1989. 33 с.
28. Пространственные трансформации в российской экономике / Общ. ред. П.А. Минакира. М.: Экономика, 2002. 424 с.
29. Районирование Дальне-Восточного края. Доклад Дальревкома Всероссийскому Центральному Исполнительному Комитету. Хабаровск, 1925. 197 с.
30. РомановМ.Т. Территориальное устройство хозяйства и населения на российском дальнем Востоке. Владивосток: Дальнаука, 2004. 232 с.
31. Сборник материалов по районированию Дальнего Востока. Чита, 1924. 135 с.
32. Семенов-Тян-Шанский В.П. Район и страна. М. - Л.: Госиздат, 1928. 311 с.
33. Тихоокеанская Россия - 2030: сценарное прогнозирование регионального развития. Хабаровск: ИЭИ ДВО РАН, 2010. 560 с.
34. Экономическая политика на Дальнем Востоке России (концепция и программа). Хабаровск: Изд-во ХГТУ, 2000. 92 с.
35. Экономическое пространство Дальневосточного федерального округа в географических картах: научно-справочный атлас. Хабаровск: ИЭИ ДВО РАН, 2013. 36 с.
References
1. Alaev E.B. Administrative-Territorial Division of Russia (Historical Reference). Federalizm [Federalism]. 1999. No. 2. Pp. 265-271. (In Russian)
2. Aleksandrov I.G. Fundamentals of Economic Division of USSR. M.-L., 1924. 76 p. (In Russian)
3. Belousov I.I. Fundamentals of the Doctrine of Economic Regionalization. Moscow, 1976. 319 p. (In Russian)
4. Vedishchev A. Questions of the Economic Division of USSR. Voprosy ekonomiki [Issues of Economics]. 1960. No. 2. Pp. 25-34. (In Russian)
5. Vishnevskiy D.S. Selected Works. Khabarovsk, 2013. 320 p. (In Russian)
6. Vishnevskiy D.S., Demyanenko A.N. Macroeconomic Zoning as a Method of Strategic Analysis: The Russian Far East. Prostranstvennaya economika = Spatial Economics. 2010. No. 4. Pp. 6-31. (In Russian)
7. Geosystems of Far East of Russian on Boundary of XX-XXI Centuries: In Three Volumes. Vol. 3. Territorial Social-Economic Structures. Vladivostok, 2012. 364 p. (In Russian)
8. Gladyshev A.N., Nikolayev N.I., Singur N.M., Shapalin B.F. Economy of Far East. Khabarovsk, 1971. 408 p. (In Russian)
9. Demyanenko A.N. Regionalization and Elaboration of Regional Development Strategies. Vestnik Dalnevostochnogo otdelenia Rossiiskoy academii nauk [Vestnik of the Far East Branch of the Russian Academy of Sciences]. 2006. No. 3. Pp. 11-17. (In Russian)
10. Demyanenko A.N. Social-Economic Geography and Management: Possible Directions of Interaction.
Izvestiya Russkogo geograficheskogo obshchestva [Bulletin of the Russian Geographical Society]. 2000. No. 1. Pp. 38-44. (In Russian
11. Demyanenko A.N. Territorial Set-up of the Economy in the Russian Far East. Vladivostok, 2003. 284 p. (In Russian)
12. Demyanenko A.N. Economic Zoning: Questions of Theory and History. Part I. Khabarovsk, 2010. 224 p. (In Russian)
13. Demyanenko A.N., Dyatlova L.A., Ukrainskiy V.N. Khabarovsk Territory: General Concept of Spatial Development. In: Regional Strategic Planning: The Experience of Khabarovsk Krai: Materials of Scientific-Practical Conference (June 09, 2016, Khabarovsk). Khabarovsk, 2016. Pp. 51-57. (In Russian)
14. Demyanenko A.N., Prokapalo O.M. Economic Space of Far Eastern North. Regionalistica [Regionalistics]. 2014. Vol. 1. No. 3. Pp. 6-29. DOI: 10.14530/reg.2014.3 (In Russian)
15. Dalrevkom Report on the Regionalization of Far Eastern Krai. Khabarovsk, 1925. 42 p. (In Russian)
16. Dyakonov F.V. Problems of Formation of Economic Complex of Far East Economic Region. In: Siberian Geographical Collection. Issue 12. Novosibirsk, 1976. Pp. 5-32. (In Russian)
17. Dyakonov F.V. Formation of Economic Complex of Far East. Moscow, 1990. 94 p. (In Russian)
18. Kibalchich O.A. Territorial Organization of National Economy of USSR. The Results of Science and Technology. Moscow, 1983. 165 p. (In Russian)
19. Kistanov V.V. Territorial Organization of Production (Sectoral, Regional and National Aspects). Moscow, 1981. 232 p. (In Russian)
20. Kobylkovsky G.P. Internal Economic Regionalization of the South of Far East for the Purpose of Building a Transport Network. In: Economic Regionalization and Economy of USSR. Moscow, 1964. Pp. 190-199. (In Russian)
21. Kolosovsky N.N. Fundamentals of Economic Regionalization. Moscow, 1958. 200 p. (In Russian)
22. Leksin V.N., Shvetsov A.N. State and Regions: Theory and Practice of State Regulation of Territorial Development. Moscow, 2000. 368 p. (In Russian)
23. Lefebvre H. The Production of Space. Moscow, 2015. 432 p. (In Russian)
24. Margolin A.B. Economic Problems of Far East. Moscow, 1963. 256 p. (In Russian)
25. Materials on the Economic Regionalization of Primorye. Vladivostok, 1925. 313 p. (In Russian)
26. Minakir P.A., Demyanenko A.N. Essays on Spatial Economics. Khabarovsk, 2014. 272 p. (In Russian)
27. Planning-Economic Atlas of Far Eastern Economic Region. Issue 2. General Characteristics of Development and Distribution of Productive Forces. Khabarovsk, 1989. 33 p. (In Russian)
28. Spatial Transformation in Russian Economy. Ed. by P.A. Minakir. Moscow, 2002. 424 p. (In Russian)
29. Regionalizing of the Far East. Dalrevkom Reportfor All-Russian Central Executive Committee. Khabarovsk, 1925. 197 p. (In Russian)
30. Romanov M.T. The Territorial Structure of Economy and Population in Russian Far East. Vladivostok, 2004. 232 p. (In Russian)
31. Collection of Materials on the Regionalization of Far East. Chita, 1924. 135 p. (In Russian)
32. Semyonov-Tyan-Shansky V.P. Rayon and Country. Moscow - Leningrad, 1928. 311 p. (In Russian)
33. The Pacific Russia - 2030: Scenario Forecasting for Regional Development. Ed. by P.A. Minakir. Khabarovsk, 2010. 560 p. (In Russian)
34. Economic Policy in the Far East of Russia (Concept and Program). Khabarovsk, 2000. 92 p. (In Russian)
35. Economic Space of Far East Federal District on Geographical Maps: Scientific-Reference Atlas. Ed. by P.A. Minakir. Khabarovsk, 2013. 36 p. (In Russian)
Благодарности:
Автор выражает свою искреннюю благодарность В.Д. Хижняку, который оказал неоценимую помощь при работе над картосхемой, приведённой в данной статье. ■ ■ ■
Для цитирования:
Демьяненко А.Н. О декомпозиции экономического пространства в пределах Дальневосточного макрорегиона // Регионалистика. 2018. Т. 5. № 2. С. 5-20. DOI: 10.14530/reg.2018.2.5
For citing:
Demyanenko A.N. On the Decomposition of Economic Space within Far Eastern Macroregion.
Regionalistica [Regionalistics]. 2018. Vol. 5. No. 2. Pp. 5-20. DOI: 10.14530/reg.2018.2.5 (In Russian) ■ ■ ■
