Нюансы развития процессуальной формы: куда и по каким причинам привела унификация дознания? Текст научной статьи по специальности «Право»

54

JURISPRUDENCE /

Гирько Сергей Иванович

доктор юридических наук, профессор, Заслуженный деятель науки Российской Федерации главный научный сотрудник ФКУ НИИ ФСИН России г. Москва, Российская Федерация D01:10.24411/2520-6990-2019-10133 ORHID ID 0000 - 0003 - 0344 - 0573 DOI: 10.24411/2520-6990-2019-10322 НЮАНСЫ РАЗВИТИЯ ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ФОРМЫ: КУДА И ПО КАКИМ ПРИЧИНАМ

ПРИВЕЛА УНИФИКАЦИЯ ДОЗНАНИЯ?

Sergey Girko,

chief researcher of the PKU research Institute of the Federal penitentiary service ofRussia, doctor of legal

Sciences, professor, Honored scientist of the Russian Federation

THE NUANCES OF THE DEVELOPMENT OF PROCEDURAL FORM: WHERE AND FOR WHAT

REASONS BROUGHT UNIFICATION INQUIRY

Аннотация:

В статье на основе высказанных в научной литературе позиций ученых-процессуалистов, а также через призму международных стандартов полицейского дознания анализируется правовая регламентация дознания в сокращенной форме, закрепленная в Главе 32.1. УПК РФ, а также практика осуществления дознания в сокращенной форме на территории России, делается вывод о том, что несмотря на дискуссии ученых, модель ускоренного дознания, введенная в УПК РФ, в целом, соответствует предъявляемым требованиям, а организационные меры МВД России позволят распространить практику дознания в сокращенной форме в стране, приведена статистическая информация деятельности по дознанию в ускоренной форме, включая регионы Российской Федерации

Abstract:

The article analyzes the legal regulation of the inquiry in a shortened form, fixed in Chapter 32.1, on the basis of the positions ofprocedural scientists expressed in the scientific literature, as well as through the prism of international standards ofpolice inquiry. Code of criminal procedure and practice of implementing inquiry in an abbreviated form, in Russia, it is concluded that despite the scientific discussion, a model of accelerated inquiry introduced in the code of criminal procedure, in General, meet the requirements, and organizational measures of the Ministry of internal Affairs of Russia will allow to extend the practice of inquiry in abbreviated form in the country, provide statistical information on the activities of inquiry in accelerated form, including the regions of the Russian Federation

Ключевые слова: дознание в сокращенной форме, международные стандарты полицейского дознания, ускоренное досудебное производство, модель ускоренного дознания, организационные меры МВД России, масштабы применения ускоренного дознания

Key words: inquiry in the reduced form, the international standards ofpolice inquiry, the accelerated prejudicial production, model of the accelerated inquiry, organizational measures of the Ministry of internal Affairs of Russia, scales of application of the accelerated inquiry

Как известно, Федеральным законом от 4 марта 2013 года № 23-ФЗ в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (далее УПК РФ) была введена глава 32.1 - «Дознание в сокращенной форме», которой по сути в отечественное судопроизводство было введено осуществление ускоренного досудебного оформления материалов о преступлениях, унифицированного по процессуальной форме и значительно оптимизировавшего деятельность органов дознания, прежде всего полиции, по определенной категории уголовных дел.

Несмотря на очевидность передачи законом в руки практических работников требуемого ими «инструмента», позволяющего достаточно эффективно справляться с существенным объемом несложных по конструкции состава, очевидных и неопасных преступлений, в научной литературе продолжается дискуссия о восприятии дознания в

ускоренной форме, как самостоятельной процессуальной формы, введенной в российский уголовный процесс.

Важно и нам подойти и оценить нововведение 2013 года диалектически, то есть с различных позиций и, что еще более важно, с учетом мнений ученых и практиков.

Наиболее доступно мнение противников сокращенной формы дознания выразил А.А.Сумин, который считает, что данную унифицированную процессуальную форму вызвал к жизни «необузданный и, главное, не обусловленный потребностями практики, реформаторский зуд» и то, что присутствует перегруженность УПК РФ и без того «особенностями производства» и «исключениями из правил»[1,с.6].

Пожалуй, что со вторым утверждением указанного автора трудно не согласиться, а вот его ссылка

<<ШУШетиМ~^®У©Ма1>#Щ1!)),2©1]9 / JURISPRUDENCE

на потребности практики, мягко выражаясь, вызывает недоумение, поскольку именно огромное количество несложных и очевидных дел в производстве дознавателей полиции, отвлекающее их от качественного расследования преступлений с более сложной конструкцией состава и большим числом эпизодов криминальных проявлений, а также соучастников, требовало от МВД России постоянно инициировать перед законодательными органами России проблему введения в уголовное судопроизводство унифицированной процессуальной формы по аналогии с «забракованной» ранее по инициативе судебных органов протокольной формы досудебного оформления материалов о преступлениях. Однако, к вопросу об отношении практических работников к осуществлению дознания в ускоренной форме мы обратимся ниже.

Другой исследователь Е.А. Доля указывает, что «мотивы введения дознания в сокращенной форме в таком виде остаются до сих пор неяс-ными»^^^^], а С.М. Бадоян обнаруживает в ускоренном дознании «наличие уголовно-процессуальных норм, не соответствующих современным правовым реалиям»[3,а55-56].

Следует отметить, что нами также вскоре после введения в УПК РФ главы о дознании в сокращенной форме высказывались определенные прогнозы, в том числе и скептические, по целому ряду особенностей принятой законодателем процедуры [4,а2-5]. Проведенные позднее исследования, связанные с международными стандартами ускоренного досудебного производства, наработанными в государствах как континентальной так и англо-саксонской систем права, показали, что введенная в российский уголовный процесс унифицированная форма досудебного производства во многом им соответствует. Однако, присутствуют и отличия, которые, на наш взгляд, являясь громоздкими, снижают эффективность использования на практике дознания в сокращенной форме.

В частности, в этом плане следует обратить внимание на требование закона об обязательном ходатайстве подозреваемого о производстве по делу дознания в сокращенной форме. Если буквально воспринимать процедуру получения такого ходатайства, содержащуюся в законе, которой, кстати говоря, посвящены две самостоятельные нормы, то складывается впечатление, что такое ходатайство получить от виновного достаточно сложно и, даже, проблематично в силу заинтересованного последнего в уходе от ответственности за содеянное. Между тем, на практике вырабатываются свои механизмы следования узаконенным процедурам, не нарушая требований закона с одной стороны и максимально упрощая процесс получения и протоколирования такого ходатайства с другой. Опрос в этой части практических дознавателей показал, что они это делают в первоначальном протоколе допроса подозреваемого в форме разъяснения последнему его законных прав и его волеизъявления об ускоренном дознании, скрепленном подписью. Никаких затруднений внешне сложная

55

процедура, регламентированная законом, на практике не вызывает.

Причем, тот факт, что ускоренная форма дознания применяется по делам об очевидных преступлениях, а виновное лицо (подозреваемый), причастность к преступлению которого не вызывает ни малейших сомнений, само заинтересовано в сокращении сроков привлечения к ответственности, возможность обмана им органов расследования минимизирована в максимальной степени. Такие случаи исчисляются единицами по всей стране. В частности в 2018 году по данным отчета 1-ЕМ доля вынесенных постановлений о производстве дознания в общем порядке от общего числа начатых расследований в сокращенной форме составила 1,3 %.

Другая проблема, вызывающая дискуссии в научном сообществе, касается вопроса о проведении дознания в ускоренной форме, в отношении конкретного лица и при условии признании им своей вины. По мнению А.Р. Белкина - это «представляется странным» [5], а Б.Т. Безлепкин, к примеру, считает, что «подобная формальная трактовка закона ограничивает права и возможности подозреваемого»[6,а313-314]. Высказано также и мнение, что решение вопроса о возбуждении дознания в ускоренной форме «зачастую находится в рамках усмотрения правоприменителя»^^.^^].

Мы, между тем, в проведении дознания в ускоренной форме в отношении конкретного лица ничего странного не видим. Более того, унифицированная процедура дознания потому и применяется с различными упрощениями и разумными отступлениями от классического, традиционного предварительного следствия, что преступление является очевидным, причастность к нему конкретного лица не вызывает сомнений и обладает достоверностью, а лицо, привлекаемое к ответственности в силу указанной выше очевидности, изобличено и не предпринимает никаких попыток уйти от ответственности за содеянное, а лишь за счет применения ускоренной процедуры, рассчитывает на минимизацию меры ответственности, назначаемой судом. Выражая свое мнение позднее, Б.Т. Безлепкин совершенно обоснованно считает, что «признание подозреваемым своей вины имеет особое значение среди законных условий производства дознаний в сокращенной форме и образует главную предпосылку для сотрудничества подозреваемого с дознавателем и для сокращения объема процессуальной деятельности по доказыванию» [8,а318].

Увязка законодателем вопроса о возможности возбуждения дознания в сокращенной форме с ходатайством подозреваемого нами также ранее воспринималась критически. Как представляется, данное процессуальное действие не должно быть связано с мнением лица, совершившего и изобличенного в преступлении. Такое решение, с нашей точки зрения, должно являться исключительно результатом усмотрения дознавателя с учетом всех обстоятельств дела: его очевидности, незначительной тяжести, признания подозреваемым своей

56

JURISPRUDENCE / <<Ш^ШМУМ~^(ЩУГМа1>>#]Щ11)),2©]]9

вины и достоверности этого, характеристики личности виновного. Никакие иные обстоятельства влиять на принятие решение о возбуждении дознания в сокращенной форме не должны. В данном случае не должно учитываться субъективное и эмоциональное отношение к событию преступления, обстоятельствам его совершения, личности подозреваемого потерпевшего или его родственников, которые, давая свое согласие на упрощенную процедуру, могут руководствоваться совершенно различными и, даже, меркантильными, интересами.

То же самое относится и к иным субъектам -очевидцам, лицам, которым в результате совершенного преступления причинен исключительно материальный ущерб. Правда, закон не требует от субъекта принятия процессуального решения получения официального согласия на производство дознания в ускоренной форме и от них, но, что совершенно очевидно, что их эмоциональная позиция может оказывать определяющее влияние на решение потерпевшего.

Полагаем, что процессуальное решение о возбуждении дознания в сокращенной форме не должно зависеть от индивидуального восприятия обстоятельств преступления другими субъектами и такое решение должно быть основано исключительно на усмотрении лица, производящего дознание.

Между тем, нельзя не учитывать международную практику ускоренных процессуальных производств, процедур полицейского расследования, принятых и эффективно действующих в зарубежных странах. Исходя из этого, следует констатировать, что очевидность преступления, признание подозреваемым своей вины и ее достоверность, согласие виновного на досудебное производство в формате ускоренной процедуры являются определяющими при принятии решения об упрощенном судопроизводстве по конкретному факту.

В среде ученых-процессуалистов достаточно широко дискутируются и проблемы, связанные с доказыванием.

Прежде всего, конечно, ставится под сомнение предмет доказывания (объем доказательств, подлежащие в обязательном порядке собиранию по делу), который законодателем сформулирован, с нашей точки зрения, достаточно конкретно: «в объеме, достаточном для установления события преступления, характера и размера причиненного ущерба, а также виновности лица в совершенном преступлении».

Между тем, по мнению Б.Т. Безлепкина «Сужение предмета доказывания при осуществлении сокращенного дознания, по сравнению с общим перечнем обстоятельств подлежащих доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК, не выглядит достаточно обоснованным» [6,с.316].

Хочется напомнить, что в данном случае речь идет о преступлении с упрощенной конструкцией состава преступления, очевидном, при котором чаще всего лицо, его совершившее, задержано, как правило, на месте преступления или вскоре после

его совершения, когда оно очевидно и не представляет значительной общественной опасности. В данном случае все, включая процедуру доказывания, исходит из принципа процессуальной экономии. Полагаем в этой связи, что ссылка на норму УПК РФ, содержащую исчерпывающий перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию, применительно к дознанию в сокращенной форме, не является корректной.

С учетом наших рассуждений уместно привести конкретный пример из законодательства, регламентировавшего уголовное судопроизводство в Российской Империи. Так, о целях дознания говорится в п. 15 Инструкция Прокурора Московской Судебной Палаты г. Степанова от 15 октября 1909 года, вступившая в силу с 1 января 1910 года: «По обязанности обнаруживать преступления чины полиции, получив заявления или сведения о совершении преступления, производят дознание для выяснения, совершено ли преступление и, если совершено, то какое, когда, кем и при каких обстоятельствах» [9]. Вполне лаконично и конкретно. Исходя из этого, формулировка объема доказательств, которые требуется собрать по уголовному делу, расследуемому по процедуре ускоренного дознания, достаточна для данной процессуальной формы.

Пределы доказывания, процесс доказывания как элементы системы работы с доказательствами, при производстве дознания в ускоренной форме законодателем также индивидуализированы. С нашей точки зрения они вполне обеспечивают возможность применения данной процессуальной формы в практике органов дознания. Кроме того они во многом соответствуют практике работы по доказыванию за рубежом, получившей обобщенное наименование полицейского дознания.

Однако не все специалисты в области уголовного процесса разделяют изложенный подход к проблеме. В целом ряде случаев высказываются противоречивые и, даже, взаимоисключающие позиции. Так, к примеру, Ю.В. Францифоров определяет «правовую составляющую особенностей доказывания при производстве дознания в сокращенной форме противоречащей основополагающим правилам не только теории доказательств, но и принципам самого уголовного судопроизводства» [10,с.146-150]. По мнению Б.Т. Безлепкина различные упрощения, допущенные в работе по доказыванию в ускоренном досудебном производстве, теории доказательств не противоречат [8,с.321].

Относительно выраженных в различных литературных источниках позиций, следует заметить, что проблема правовой регламентации ускоренной и упрощенной, то есть дифференцированной процессуальной формы и включения ее в УПК РФ возникла на этапе значительного роста преступности в Российской Федерации. Основная нагрузка по расследованию массовых преступлений, в основном, не относящихся к категории тяжких и средней тяжести, легла на МВД России, специализированные подразделения дознания. Значительный и ежегодный прирост работы по расследованию вызвал к

<<ШУШетиМ~^®У©Ма1>#Щ1!)),2©1]9 / ШШБРЯГОБЖЕ

жизни дилемму: наращивать штатную численность подразделений дознания, привлекая к решению этой задачи все большие объемы ресурсов или вести поиск оптимизации и унификации процессуальной формы досудебного оформления материалов о преступлениях, максимально упростив саму процессуальную форму и максимально сохранив правовые гарантии и права участников. В дальнейшем МВД России и другими федеральными органами власти была разработана модель дознания в сокращенной форме, которая впоследствии в виде главы 32.1.была введена в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. Главная идея унифицированной процессуальной формы - ее ускоренный и упрощенный характер. Кстати, с такими же «лекалами» к аналогичным формам полицейского дознания подходят в ведущих зарубежных странах, которым присуща допустимость отступления от ряда базовых принципов уголовного судопроизводства, в первую очередь - требований полноты и всесторонности расследования, некоторых других. Поэтому отдельные изъятия из полноценных процедур предварительного расследования, допущенные при правовой регламентации процедур по доказыванию в рамках дознания в сокращенной форме, следует воспринимать с точки зрения им-плементации международных стандартов в российское уголовное судопроизводство.

Оценивая процессуальную форму дознания в сокращенной форме, закрепленную в главе 32.1. УПК РФ, как вполне адекватную общественным отношениям, сложившимся в вопросах противодействия массовым преступлениям небольшой и средней тяжести, следует отметить, что, с нашей точки зрения, законодатель не нашел возможности более детально подойти к вопросам регламентации источников доказательств по делам, осуществляемым в форме дознания в ускоренной форме.

В частности, по таким делам доказательственная информация поступает из тех же источников, которые используются при производстве предварительного расследования.

Между тем, в рамках ускоренного дознания вряд ли оправдано производство следственных действий, особенно таких как судебные экспертизы, обыски, следственные эксперименты и некоторые другие, которые требуют временных и ресурсных затрат и ни в какой мере не соответствуют требованиям оптимизации: упрощения и ускорения.

При этом, конечно, законодатель предусмотрел изъятия из процедур процесса доказывания, применяемого при производстве предварительного расследования: непроведение повторных допросов; обязанность проведения только тех следственных и процессуальных действий, непроизводство которых может повлечь утрату доказательственной информации; непроверку доказательств, если они не были оспорены другими участниками и иные, что само по себе может восприниматься, как самостоятельная для ускоренного дознания система доказывания.

57

Однако мы ведем речь об иной ситуации, аналогичной международным практикам, когда в рамках дознания в сокращенной форме была бы разработана и нашла отражение в законе своя, уникальная только для этой процессуальной формы система доказывания.

В качестве основных источников доказательств здесь можно было бы использовать носители доказательственной информации, содержащиеся в ч.1 ст. 144, ст. 84, ст. 81 УПК РФ, возможно, и некоторые иные, но - это, определенно, тема самостоятельного исследования. Важно, чтобы такие источники доказательств, предмет, пределы и процесс доказывания были уникальны для дознания в сокращенной форме и в своей совокупности воспринимались как система доказывания, имманентная исключительно данной процессуальной форме. Полагаем, что такое дополнение процессуальной формы дополнит ее конструкцию и повысит ее эффективность, приблизив в этой части к международным стандартам. Что же касается других, нашедших в литературных источниках свое отражение, корректив, то в этом случае можно добиться обратного - попытки уточнения процедуры дознания в сокращенной форме в направлении ее идеализирования способны привести к затруднениям ее практического применения, что называется - лучшее враг хорошего.

Несомненно, качество и работоспособность, соответствие закрепленной в УПК РФ модели дознания в сокращенной форме тем социальным вызовам, которые обозначил значительный рост преступлений небольшой и средней тяжести в России в 2000-е годы, проявляется в возможности правоохранительных органов посредством использования такого «инструмента» оперативно их расследовать, обеспечивая тем самым своевременное привлечение лиц, их совершивших, к уголовной ответственности.

Заполнило ли дознание в сокращенной форме правовую нишу унифицированного досудебного производства, которую до 1998 года занимала протокольная форма досудебной подготовки материалов?

Однозначно ответить на этот вопрос нельзя, но следует отметить, что из года в год, после введения в УПК РФ главы 32.1., масштабы расследования дел в форме дознания в сокращенной форме возрастают, а качество таких процессуальных производств улучшается.

По данным статистики (форма 1 -ЕМ) и фактической информации Управления дознания МВД России за 2018 год, подразделениями дознания полиции в сокращенной форме дознания окончено 92,6 тыс. уголовных дел, из которых 91 тыс. направлена прокурором в суд. Доля ускоренных производств от общего числа уголовных дел, направленных дознавателями полиции в суд достигла 28% и только за последний год выросла на 2%. При этом качество дознания в сокращенной форме имеет достаточно высокие показатели: доля постановлений о производстве дознания в общем порядке от числа начатых по ускоренной форме составила 1,3; доля

58

JURI SPRUDENCE /

уголовных дел, возвращенных прокурором для пересоставления обвинительного акта составила 0,7.

Конечно, в работе по производству дознания в сокращенной форме существуют и нерешенные проблемы: возросло на 9,7 % число дел, направленных для производства дознания в общем порядке, а число дел, направленных для производства дознания в общем порядке по ходатайству участников процесса только за год возросло с 611 до 643.

Следует заметить, что если в начальный период введения в УПК РФ новеллы - дознания в сокращенной форме, правоприменители отмечали отсутствие единой политики поддержки ускоренных производств, то в настоящее время на уровне федеральных структур прокуратуры и органов внутренних дел выработана общая стратегия, направленная на расширение практики ускоренного дознания. А примеры, когда согласованные подходы к ускоренному дознанию на местах не выработаны, стали носить единичный характер. Практикуются совместные комплексные выезды представителей МВД России и Генеральной прокуратуры Российской Федерации в территориальные органы, имеющие низкие показатели такой работы. Подобная практика приносит свои позитивные результаты: количество ускоренных производств, к примеру, в УМВД по Пензенской области по итогам комплексной оценки федеральных структур возросло за 11 месяцев 2018 года в 3,6 раза (с 7,4% до 26,7%), а за тот же период в МВД по Республике Марий Эл в 2,7 раза (с 11,8% до 32,1%).

И тем не менее практику активного применения ускоренных производств повсеместной назвать нельзя. Так, при среднероссийском показателе в 28%, скажем, если в МВД по Республике Крым доля дознания в сокращенной форме составила -66,3%, Республике Адыгея - 59,2%, УМВД по Тверской области - 57%, то в УМВД по Курской области - 8,7%, по Орловской области - 13,8%.

Среди основных причин низкой доли дознания в сокращенной форме в обзоре МВД России от 16.06.2016 №1/5615 выделены организационные проблемы и недостатки в деятельности территориальных органов внутренних дел, предложены меры по их реализации. Предложенные меры принесли свои результаты: если в апреле 2016 года доля ускоренных производств в целом по России составляла - 20,1%, то уже в 2018 году - 28%. Полагаем, что принимаемые МВД России организационные меры позволят со временем добиться единообразного подхода к практике осуществления дознания в сокращенной форме на всей территории Российской Федерации, а также расширить масштабы таких процессуальных производств.

Все вышесказанное позволяет сделать вывод о том, что правовая регламентация дознания в сокращенной форме, в целом, адекватна задачам, стоящим перед этим институтом, и отражает международные стандарты таких производств.

Правоприменители, основным из которых являются органы внутренних дел в лице специализированных подразделений дознания полиции, принимают организационные меры для того, чтобы распространить практику дознания в сокращенной форме на всей территории Российской Федерации, одновременно расширив масштабы таких досудебных производств.

Литература

1.Сумин А.А. Сокращенное дознание: мертворожденное дитя реформаторов уголовного процесса //Адвокат. 2013. № 10.

2.Доля Е.А. Особенности доказывания при производстве дознания в сокращенной форме // Российский судья. 2013. № 6.

3.Бадоян С.М. Проблемные вопросы правового регулирования порядка осуществления дознания в сокращенной форме // Криминалистическая тактика: современное состояние и перспективы развития: Сб.мат. 56-Криминалистич. чтений. Ч. 1.М: Академия управления МВД России, 2015.

4.Гирько С.И. Производство по уголовному делу дознания в сокращенной форме: прогнозы и суждения. Российский следователь. 2013. № 21.

5.Белкин А.Р. Дознание в упрощенной форме: сомнительная схема с усеченным доказыванием. Интернетресурс: http://lexandbusiness.ru/view-arti-cle.php?id=8605 - запрос от 23.01.2019

6.Безлепкин Б.Т. Комментарий к УПК РФ: постатейный . 13-е издание, пераб. и доп. М,: Проспект, 2015.

7.Белкин А.Р. УПК РФ: конструктивная критика и возможные улучшения.Часть VII: возбуждение уголовного дела. 2-е изд., доп. М:, МГУПИ, 2013.

8.Безлепкин Б.Т. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный). - 14-е изд. Перераб. и доп. -Москва : Проспект, 2018.

9.Инструкция чинам полиции по обнаружению и исследованию преступлений Прокурора Московской Судебной Палаты. Сборник и руководство к составлению полицейских протоколов с приложениями. Издание Юридического Книжного магазина И.И.Зубкова, под фирмою Законоведение. С.- Петербург, Литейный просп., 53. 1911.

10.Францифоров Ю.В. Обеспечение прав и законных интересов участников процесса при производстве дознания в сокращенной форме// Судебная власть и уголовный процесс. 2015. №4.