CC BY
23
Долгих А. Н.
(Липецк)
НОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ О «ПРУТСКОЙ КОНФУЗИИ» ПЕТРА I 1711 Г.: К ВЫХОДУ КНИГИ В. А. АРТАМОНОВА «ТУРЕЦКО-РУССКАЯ ВОЙНА 1710-1713 ГГ.».
М.: Издательство «Кучково поле», 2019. 448 с.
Существуют в историографии темы, которых не принято касаться. Это положение, как правило, относится либо к эпохам и тем или иным «принятым» в обществе государственным и общественным деятелям, либо к сюжетам, задевающим патриотические воззрения, либо к фактам, так или иначе ассоциирующимся с некоторыми современными явлениями, которых либо стараются не касаться вообще, либо действуют в духе «фигуры умолчания». Одним из таковых сюжетов для отечественной истории является вплоть до настоящего времени «прутская эпопея» или «конфузия» Петра Великого 1711 г., приведшая к потере Россией ряда территорий на юге и отозвавшаяся в тогдашнем мире весьма серьезным и негативным для страны эхом. Мало того, что речь здесь идет о серьезной внешнеполитической неудаче, да еще связанной с Турцией (тогда - Османской империей), Польшей (тогда - Речи Посполитой) и Украиной (часть которой тогда входила в состав Московского государства), отношения с которыми и в те времена, и значительно позднее оставляли и оставляют желать лучшего и остаются чрезвычайно сложными и противоречивыми (это явление характерно и для последних десятилетий уже постсоветского развития России).
Данный сюжет, описанный в рецензируемом издании доктора исторических наук, научного сотрудника Института Российской истории РАН Владимира Алексеевича Артамонова, прямо скажем, невозможный для советского времени, книгу о котором бы тогда назвали непатриотичной, и она явно бы не была допущена цензурой к публикации в связи с особым отношением к Петру I и внешней политике вообще в ту пору, рассматривается автором данного исследования, в значительной степени двигавшимся в своем анализе ряда проблем, скажем так, по «целине», несмотря на значительное число работ (на английском, французском, немецком, шведском, турецком, польском, сербско-хорватском, молдавском, украинском и русском языках), многие из которых даны в библиографии к работе, прямо или косвенно касавшихся данной тематики [2, с. 427-436].
Центральным моментом исследования является принципиально новое положение, введенное данным автором в историографию, о том, что главной причиной военной неудачи России в итоге этого похода является психологический срыв самого Петра I, приведший к признанию им своего фактического поражения в окружении его армии на Пруте в июле 1711 г., в то время, как совсем иначе смотрели на эту ситуацию многие другие военачальники, представители военной элиты, находившиеся вместе с ним в том же положении.
При этом автор не отрицает и влияния других факторов - жары, периодического недостатка продовольствия и воды, корма для лошадей. Не отрицает историк и самого факта авантюризма Петра в данном походе, имевшем целью, кроме всего прочего, поднять народы Балканского полуострова на борьбу против османского владычества и рассчитывавшего, опять же авантюрно, на их всенародное восстание, чего, на деле, по разным причинам не произошло (в том числе и из-за нерешительности действий русского воинства во главе с его капитаном, а не просто только из-за неспешных действий его подданных вроде фельдмаршала Б. П. Шереметева).
Вместе с тем, практически отрицается сам факт поражения на Пруте (да и в других столкновениях с турками и татарами этого периода), признается, что армия вполне могла бы уйти с победой, которой российские войска были вполне достойны. Заметим, что автор обращает внимание на то обстоятельство, что при уходе армии с Прута был соблюден порядок, не была брошена вся артиллерия, как утверждалось иногда ранее. Особо выделена роль подруги императора - Екатерины, сумевшей быстро восстановить психологическое
состояние царя, за что потом он ее прославил, учредив орден в ее честь, единственный женский орден в Российской империи.
Весьма подробно рассмотрены в книге многочисленные дипломатические перипетии подготовки всей войны 1710-1713 гг., весь ход взаимоотношений держав континента в ее период, войны, названной им впервые в историографии именно «турецко-русской». Впечатляет картина всего южного фланга российской внешней политики этих лет - ее крайняя напряженность. Ведь обычно применительно к этим годам говорят о событиях преимущественно на севере, Балтике, но тем более стоит отметить здесь, в целом, успех петровской оборонительной стратегии, если принять во внимание тяжелейшую ситуацию с османами и Крымом и продолжавшуюся войну со Швецией. Однако, с нашей точки зрения, вряд ли положения автора войдут в учебники отечественной истории для школ и вузов, так как главным виновником «конфузии» на Пруте он назначает непогрешимого в глазах большинства населения Петра I, а не привходящие обстоятельства, приведшие к краху в тот период его наступательной и, в целом, авантюрной внешнеполитической стратегии на юге.
В этой связи можно вспомнить краткую и емкую ее характеристику (которая, в принципе, совпадает с общей концепцией В. А. Артамонова) в «Курсе русской истории» В. О. Ключевского: «С излишним запасом надежд на турецких христиан, пустых обещаний со стороны господарей молдавского и валахского и со значительным количеством собственной полтавской самоуверенности, но без достаточного обоза и изучения обстоятельств, Петр летом 1711 г. пустился в знойную степь с целью не защитить Малороссию от турецкого нашествия, а разгромить Турецкую империю и на реке Пруте получил еще новый урок, потеряв все плоды своих 16-летних воронежских, донских и азовских усилий и жертв... Прут отодвинул черноморский вопрос более чем на полвека...» [6, с. 53].
Автор данной книги весьма удачно встраивает сюжет Прутского похода 1711 г. в контекст более широкой проблемы истории турецко-русской войны 1710-1713 гг. Работа эта, с любой точки зрения, является, бесспорно, прорывной и может быть отнесена к важнейшим достижениям постсоветской исторической науки в нашей стране, находящейся, вообще говоря, в кризисном состоянии [3; 4] и, в принципе, не столь богатой подобными качественными исследованиями. Однако, наряду с выдающимися достоинствами данного исследования, отметим в нем отдельные недостатки и шероховатости. Так, с нашей точки зрения, недопустимо (можно сказать, нарочито) мал раздел историографии вопроса, где крайне бегло и, можно сказать, стыдливо отмечены крайние передержки предшествующих исследователей и всякого рода публицистов как в ту, так и в другую стороны. А ведь именно этот аспект проблемы - трактовка данных неоднозначных, прямо говоря, событий, их причин и последствий, является одним из важных и узловых вопросов в историографии петровской эпохи, которая сама по себе занимает ведущее место в отечественной (как минимум) историографии российской истории вообще. Следовало бы подробно проанализировать, по крайней мере, российскую ее часть, показать, где и в чем имели место передержки в изложении и оценках этих событий (хотя автор книги и дает некоторые положения на сей счет при характеристике отдельных сюжетов в своем исследовании). Удивительным является отсутствие даже в списке литературы, например, широко известной книги под редакцией И. И. Ростунова 1987 г. о Северной войне, в которой дается существенно иная версия данных событий [5, с. 101-115].
В целом, создается впечатление, что либо автора явно ограничили в его исследовании листажом, и он поэтому не стал рассматривать подробно перипетии историографической борьбы по данному вопросу, либо он сам не пожелал касаться столь тонких вопросов, которые так или иначе выходили на проблемы современной внешней политики и сложных взаимоотношений нынешней России с ее соседями на западе и юге. Однако все же он высказал свое негативное отношение к выдающемуся, по нашему мнению, современному исследователю петровской эпохи Е. В. Анисимову, причем его явно возмущенные оценки касаются вполне рядовых утверждений последнего о том, что петровские реформы привели «не к улучшению жизни общества, а к усилению власти государства, увеличению числа
чиновников, налогов, повинностей, к росту его имперских аппетитов», что «крепостное право и деспотическая власть остались прежними...» [1, с. 4; 2, с. 21]. Неужели эти положения маститого историка нужно сегодня оспаривать? Вообще говоря, стоит заметить опять же нарочитое невнимание автора к народным тяготам, связанным с петровскими реформами и войной. Во всяком случае, соответствующих выводов насчет «цены», заплаченной народом за реформы и военные победы (и поражения) Петра автор почти не дает.
Важным, с нашей точки зрения, недостатком исследования является и его недостаточная вычитанность, и наличие достаточно странных слов, либо отсутствующих в языке вообще, как-то глагол «соседили», либо диалектных типа «мелкорослый», выражений «выскребать людей из приказов», «поголоска», либо слов явно жаргонного происхождения типа «нагнуть Россию», которые, вообще говоря, недопустимы в сугубо научном издании, во всяком случае, они должны быть помещены в тексте работы хотя бы в кавычках [2, с. 295, 304, 324, 374, 382 и др.].
Список литературы
1. АнисимовЕ. В. Петр Великий: личность и реформы. СПб.: Питер, 2009. 446 с.
2. Артамонов В. А. Турецко-русская война 1710-1713. М.: Кучково поле, 2019.
448 с.
3. Долгих А. Н. О крестьянском вопросе в России в предреформенную эпоху: к вопросу о кризисе современной исторической науки // Мавродинские чтения 2018: Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной 110-летию со дня рождения профессора В. В. Мавродина / Под ред. А. Ю. Дворниченко. СПб.: Нестор-История, 2018. С. 626-629.
4. Долгих А.Н. К вопросу об интерпретации в современной историографии законодательства по крестьянскому вопросу рубежа XVIII-XIX вв. // Гуманитарные исследования Центральной России / Humanities researches of the cеntral Russia. 2018. № 1 (6). С. 38-51.
5. История Северной войны 1700-1721 гг. / Отв. ред. И. И. Ростунов. М.: Наука, 1987. 216 с.
6. Ключевский В. О. Курс русской истории. Ч. IV // Сочинения в 9 т. Т. 4 / Под ред. В. Л. Янина; послесл. и коммент. В. А. Александрова и В. Г. Зимина. М.: Мысль, 1989. 398 c.
References
1. Anisimov, E. V. Petr Velikiy: lichnost' i reform [Peter the Great: personality and reforms], St. Petersburg, Piter, 2009. 446 p. (in Russian).
2. Artamonov, V. A. Turetsko-russkaya voyna 1710-1713 [Turkish-Russian war 17101713], Moscow, Kuchkovo pole Publ., 2019. 448 p. (in Russian).
3. Dolgikh, A. N. O krest'yanskom voprose v Rossii v predreformennuyu epokhu: k vo-prosu o krizise sovremennoy istoricheskoy nauki [On the peasant question in Russia in the pre-reform era: the question of the crisis of modern historical scienc] in Mavrodinskie chteniya 2018: Materialy Vse-rossiyskoy nauchnoy konferentsii, posvyashchennoy 110-letiyu so dnya rozhdeniya professora V. V. Mavrodina [Mavrodin readings 2018: materials of the All-Russian scientific conference dedicated to the 110th anniversary of the birth of Professor V. V. Mavrodin]. Pod red. A. Yu. Dvornichenko. St. Petersburg, Nestor-Istoriya Publ., 2018, pp. 626-629. (in Russian).
4. Dolgikh, A. N. K voprosu ob interpretatsii v sovremennoy istoriografii zakonodatel'-stvapo krest'yanskomu voprosu rubezha XVIII-XIXvv. [Legislation on the peasant question of the 18th - 19th centuries] in Gumanitarnye issledovaniya Tsen-tral'noy Rossii [Humanitarian studies of Central Russia]. 2018, No. 1 (6), pp. 38-51. (in Russian).
5. Istoriya Severnoy voyny 1700-1721 gg. [History of the Northern War 1700-1721]. Otv. red. I. I. Rostunov. Moscow, Nauka Publ., 1987. 216 p. (in Russian).
6. Klyuchevskiy, V. O. Kurs russkoy istorii [Russian history course. Part IV]. Ch. IV in Sochineniya v 9 t. [Works in 9 volumes] T. 4. Pod red. V. L. Yanina; poslesl. i komment. V. A. Aleksandrova i V. G. Zimina. Moscow, Mysl' Publ., 1989. 398 p. (in Russian).
