CC BY
3
УДК 343.8
DOI: 10.51522/2307-0382-2024-265-6-39-46
АЛЕКСЕИ ВЯЧЕСЛАВОВИЧ АГАРКОВ
начальник отдела 4 управления ГОУ ФСИН России, старший научный сотрудник отдела по исследованию проблем оперативно-розыскной деятельности НИЦ-3 ФКУ НИИ ФСИН России, кандидат юридических наук, доцент, полковник внутренней службы И agarkov2107@rambler.ru, БРШ-код: 8772-2459, https://orcid.org/0000-0001-5326-9757 Москва
ALEKSEY V. AGARKOV
Head of Department of the 4th State Educational Institution of the FPS of Russia, Senior Researcher of the Department for Research of Problems of Operational-Investigative Activities of Research Center-3 in Federal Governmental Institution «Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia», Candidate of Law, Associate Professor, Colonel of the Internal Service H agarkov2107@rambler.ru, SPIN-Kog: 8772-2459, https://orcid.org/0000-0001-5326-9757 Moscow
Нормативное регулирование деятельности оперативных подразделений пенитенциарной системы (исторический аспект)
Regulation of the activities of operational units of the penitentiary system
(historical aspect)
Аннотация. Оперативными подразделениями пенитенциарной системы наработан обширный опыт, который может быть применен в современных условиях. Путем обобщения архивных материалов, работ ряда ученых, сравнения с современной нормативной базой деятельности оперативных подразделений с использованием историко-правового метода проведен анализ генезиса нормативного регулирования системы оперативных подразделений пенитенциарной системы СССР. Установлено, что она регламентировалась исключительно ведомственными нормативными актами закрытого характера. Задачи оперативных подразделений изменялись в зависимости от ситуации, складывающейся в местах лишения свободы, часть из них в настоящее время включены в статью 84 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации. Доказано, что оперативно-розыскная деятельность в местах лишения свободы является необходимой и исторически обусловленной, а ее нормативное регулирование на различных этапах развития требует глубокого изучения и использования в работе современных оперативных подразделений уголовно-исполнительной системы России.
Ключевые слова: оперативно-розыскная деятельность, оперативные подразделения, задачи, история
Abstract. The operational units of the penitentiary system have accumulated extensive experience that can be applied in modern conditions. By summarizing archival materials, the works of a number of scientists, comparing with the modern regulatory framework of the activities of operational units using the historical and legal method, an analysis of the genesis of the regulation of the system of operational units of the USSR penitentiary system was carried out. It was established that it was regulated exclusively by departmental regulations of a closed nature. The tasks of operational units changed depending on the situation in places of deprivation of liberty, some of them are currently included in Article 84 of the Criminal Code of the Russian Federation. It has been proven that operational-search activities in places of deprivation of liberty are necessary and historically conditioned, and its regulation at various stages of development requires in-depth study and use in the work of modern operational units of the Russian penal system.
Keywords: operational search activities, operational units, tasks, history
Для цитирования
Агарков А. В. Нормативное регулирование деятельности оперативных подразделений пенитенциарной системы (исторический аспект) // Ведомости уголовно-исполнительной системы. 2024. № 6. С. 39-46. https://www.doi.org/10.51522/2307-0382-2024-265-6-39-46.
5.1.4 Уголовно-правовые науки (юридические науки)
For citation
Agarkov A. V. Regulatory regulation of the activities of operational units of the penitentiary system (historical aspect) // Vedomosti of the Penal System. 2024. № 6. P. 39-46. https://www.doi.org/10.51522/2307-0382-2024-265-6-39-46.
5.1.4 Criminal law sciences (legal sciences)
© Агарков А. В., 2024
В настоящее время научный интерес вызывают вопросы, связанные с историей деятельности различных оперативных подразделений. Особое внимание привлекают аспекты, которые ранее относились исключительно к закрытой информации и не были доступны широкому кругу исследователей. Нами не преследуется задача установления исторической правды, так как в этом вопросе мы разделяем позицию П. А. Астафичева, считающего, что историческая правда - это лишь цель объективно и добросовестно настроенного исследователя, достижение которой в строгом смысле этого слова вообще неосуществимо [1]. Вместе с тем, с нашей точки зрения, закономерности развития правового регулирования оперативной работы, которая осуществляется в уголовно-исполнительной системе, в настоящее время представляют интерес и могут способствовать решению главной задачи всей правоохранительной деятельности - повышению эффективности борьбы с преступностью. В связи с этим, основываясь на изучении и обобщении архивных материалов, работ ряда ученых, разрабатывающих проблемы истории оперативно-розыскной деятельности, на анализе нормативной базы деятельности оперативных подразделений периода 1930-1981 годов и используя в первую очередь историко-правовой и сравнительно-аналитический методы, мы предпримем попытку проследить генезис правового регулирования оперативных подразделений пенитенциарной системы и на этой основе выработать выводы об эффективности и перспективах современного оперативно-розыскного законодательства.
Начиная рассмотрение вопросов возникновения и развития правового регулирования оперативно-розыскной деятельности в пенитенциарной системе, необходимо, по нашему мнению, параллельно анализировать краткую историю становления оперативных подразделений в местах лишения свободы. Эта необходимость диктуется тем историческим фактом, что задачи оперативной работы отражались как в нормативных актах, так и в организации деятельности оперативных подразделений. Более того, мы считаем, что организация и практика работы оперативных
подразделений в пенитенциарной системе оказала и продолжает оказывать влияние как на нормативное регулирование их деятельности, так и на формирование теории оперативно-розыскной деятельности, с научных позиций выявляющей и объясняющей закономерности оперативной работы. В этом отношении мы согласны с А. А. Эксархопуло, отмечающим, что «в период формирования первых научных концепций криминалистики [а в последующем -и развившейся из нее теории оперативно-розыскной деятельности. - А. А.] и в дальнейшем становлении ее теоретической базы объективными предпосылками развития науки всегда оказывались накопленные знания и практический опыт» [2].
Основываясь на результатах проведенных нами ранее научных исследований [3], мы утверждаем, что в средневековом Русском государстве и Российской империи отсутствовали специализированные подразделения, осуществлявшие оперативную работу в местах лишения свободы. Вместе с тем, по утверждению З. И. Перегудовой, начиная с середины XIX века сотрудники тюремного ведомства оказывали помощь в борьбе с преступностью органам политической и уголовной полиции, что было предусмотрено, в частности, соответствующей инструкцией [4]. Велась и самостоятельная оперативная работа, направленная на предупреждение преступлений и нарушений режима отбывания наказания. Это подтверждают как современные исследователи [5], так и журналистские расследования рассматриваемого периода, выступающие в качестве нарративных источников [6]. В свою очередь, оперативное сопровождение политических преступников в местах лишения свободы осуществлялось специализированными сыскными органами, в целом ответственными за противодействие преступлениям против государства. Их деятельность велась на основе закрытых ведомственных нормативных актов, однако, учитывая их организационную обособленность от мест лишения свободы, в данной работе они рассмотрены не будут.
Аналогичным образом строилось оперативное сопровождение мест лишения свободы и в первые годы существования Советского государства, однако
его результаты довольно быстро показали неэффективность такого подхода. Поэтому в 1930 году для оперативного обслуживания исправительно-трудовых лагерей, количество которых в тот период резко увеличилось, в организационной структуре территориальных органов Объединенного государственного политического управления (ОГПУ) были созданы специализированные информационно-следственные отделы. В связи с тем, что они входили в структуру ОГПУ, нормативное регулирование их деятельности также остается за рамками нашей работы. Лишь в 1932 году в результате организационных преобразований информационно-следственным отделам были подчинены подразделения охраны. Новые подразделения получили название секретно-оперативных отделов [7], которое вскоре было изменено на третьи отделы исправительно-трудовых лагерей (ИТЛ) [8]. Нормативный акт с регламентацией их задач не выпускался, а сами они, имея в своем составе контрразведывательное, секретно-политическое, экономическое, особое и оперативное отделения, осуществляли различные виды оперативно-розыскной деятельности, а также ведение следствия исключительно по политическим преступлениям.
В 1935 году в колониях и тюрьмах также были созданы третьи отделы, чем было завершено формирование самостоятельных оперативных подразделений в пенитенциарной системе СССР. Их деятельность вскоре была регламентирована приказом НКВД СССР от 26.04.1935 № 00159 [9], определявшим организацию и тактику работы с конфидентами, и приказом НКВД СССР от 14.09.1937 № 00588, который ввел в действие Временное положение о третьих отделах ИТЛ НКВД [10], согласно которому эти подразделения в полном объеме вели оперативную и следственную работу, причем не всегда на необходимом уровне [11]. Положением в составе третьих отделов предусматривались отделения (группы): контрразведывательное, секретно-политическое, особое, учет-но-статистическое, а также (на что следует обратить особое внимание) отделение по борьбе с побегами и отделение уголовного розыска. Таким образом, следует констатировать нормативное закрепление задач предупреждения и раскрытия пенитенциарных преступлений. С одной стороны, как отмечает А. В. Сорокина, это соответствовало ведущим за-
дачам уголовной политики того времени: усиление борьбы с остатками классовых врагов и поднятие на гораздо большую высоту задачи воспитания социалистической дисциплины [12]. С другой стороны, это позволяет нам прийти к исключительно важному выводу, что частная задача оперативно-розыскной деятельности по противодействию пенитенциарной преступности (в частности, по предупреждению побегов), закрепленная в настоящее время в статье 84 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (УИК РФ), впервые была нормативно закреплена в 1937 году. Следовательно, противодействие преступности в местах лишения свободы оперативно-розыскными методами является исторически обусловленным, а нормы УИК РФ в части задач оперативно-розыскной деятельности в исправительных учреждениях берут свое начало в ведомственных актах, регламентировавших деятельность оперативных подразделений пенитенциарной системы. При этом А. В. Быков и другие авторы подчеркивают, что противодействие злостным нарушениям режима в исправительных учреждениях является особенностью осуществляемой в них оперативно-розыскной деятельности [13].
Значительные изменения в структуру и задачи оперативных подразделений пенитенциарной системы были внесены приказом НКВД СССР от 07.02.1940 № 00149 [14]. Третьи отделы стали называться оперативно-чекистскими отделами, а в их задачи были добавлены режимные функции, что в очередной раз обращает нас к содержанию ныне действующей статьи 84 УИК РФ. Кроме того, помимо наблюдения за настроениями заключенных, выявления врагов существующего строя и борьбы с побегами появились задачи обеспечения бесперебойной работы производства, борьбы с хищением имущества пенитенциарных учреждений, хулиганством и бандитизмом среди заключенных; а также организации взаимодействия с территориальными органами государственной безопасности по ряду направлений. Таким образом, считаем возможным провести параллели с современным оперативно-розыскным противодействием экономической преступности (что в настоящее время нормативно не регламентировано и, по нашему мнению, требует углубленной научной разработки), а также с рядом закрытых меж-
ведомственных нормативных актов в области взаимодействия оперативных подразделений различных субъектов оперативно-розыскной деятельности.
В годы Великой Отечественной войны задачи оперативных подразделений пенитенциарной системы были значительно расширены, что, впрочем, не нашло своего нормативного закрепления, а осуществлялось исключительно на основании распорядительных указаний НКВД СССР. Так, в частности, оперативные подразделения отбирали лиц из числа заключенных, которые направлялись из мест лишения свободы в действующую армию, проводили работу в фильтрационных лагерях, предотвращали срыв производства продукции для фронта, а также решали самую, на наш взгляд, ответственную задачу -выявление и пресечение деятельности вражеской агентуры, направленной на организацию восстаний, вредительства и диверсий в местах лишения свободы. Многочисленные факты свидетельствуют, что эта работа была результативной. Так, например, один из выявленных осужденных, готовящих вооруженное восстание в исправительно-трудовом лагере, говорил: «Нам нужно сейчас иметь до 50 человек отчаянных головорезов. Нам нужно овладеть оружием... Самое главное - захватить радиостанцию и базу с продуктами, тогда и мы „помогли" бы фронту» [15]. Деятельность преступной группы была пресечена оперативным подразделением.
Касаясь вопросов организации и трансформации задач оперативных подразделений уголовно-исполнительной системы (УИС) в послевоенный период, заметим, что после окончания Великой Отечественной войны в местах лишения свободы серьезно осложнилась оперативная обстановка: активизировалась пенитенциарная преступность, причем в основном за счет совершения насильственных преступлений, групповых неповиновений, нападений на администрацию и другого. Мы объясняем это рядом факторов: ростом количества осужденных, изменением их качественного состава - среди них появились лица с фронтовым опытом, возникшими процессами передела власти между традиционными блатными и лицами, участвовавшими в боевых действиях (так называемыми суками), - «сучья» война, сопровождавшаяся многочисленными убийствами и иными преступлениями против личности [16]. Счи-
таем возможным привести данные связанного с этим архивного документа, упоминавшиеся нами ранее:
«За 1949 год бежало 49 человек, за 1948 - 89 человек. Допущено 18 случаев открытых бандитских проявлений, выразившихся в убийствах и ранениях заключенных. В 1948 году за бандитизм привлечено 37 человек, в 1949 - 72 человека. Рост объясняется:
1. Большая часть бандитов в 1948-1949 годах прибыла из северных лагерей в порядке недугов, а также часть из тюрем.
2. До 1949 года в лагере не отмечалось вражды между бандитствующими элементами (так называемыми ворами в законе и суками), поэтому первые единичные бандитские проявления в некоторых подразделениях недооценивались ни администрацией лагеря, ни оперативными работниками, а потому решительных действий к недопущению их не принималось.
3. Допущено было смешение контингентов.
Имели место следующие действия: нанесение ножевых ранений заключенным, группа заключенных организовала бандитское выступление, в результате чего убит надзиратель и ранен помощник командира взвода, неоднократные избиения и грабежи отдельных заключенных на глазах у всех; убийства заключенных топорами, ножами, в том числе бригадиров, поваров и так далее» [15].
Пытаясь ответить на рост пенитенциарной преступности организационными мерами, МВД СССР была проведена реорганизация: подразделения охраны были слиты с оперативными отделами, а начальники вновь образовавшихся структур стали заместителями начальников учреждений [17]. Однако в период 1950-1951 годов функции охраны и оперативного обеспечения были снова разделены и созданы отделы (отделения) режима и оперативной работы.
По состоянию на 01.09.1947 общая численность спецконтингента, содержавшегося в местах лишения свободы Главного управления исправительно-трудовых лагерей, составляла 1 392 368 человек, которые размещались в 54 лагерях, 79 колониях и 57 тюрьмах. Конфиденциальное содействие оказывали около 10 000 сотрудников и вольнонаемых работников, почти 4 000 агентов на контрактной и около 65 000 осведомителей на бесконтрактной ос-
нове. Кроме этого, противопобеговое осведомление осуществляли 60 225 человек [18].
Необходимо отметить, что к началу 1953 года оперативная обстановка в местах лишения свободы стабилизировалась, чему немало способствовала деятельность оперативных подразделений. Наиболее опасные лидеры группировок осужденных отрицательной направленности были локализованы или расстреляны, передел теневой власти закончился.
С 1954 года изменились задачи деятельности всей пенитенциарной системы, главной из них стало исправление и перевоспитание правонарушителей. Снова стало возможным условно-досрочное освобождение, за соблюдением законов в исправительно-трудовых учреждениях был установлен надзор прокуратуры, организованы самодеятельные организации осужденных, им предоставлено право получать образование в школах рабочей молодежи.
Изменения коснулись и организационной структуры мест лишения свободы: служба режима была передана в подчинение подразделениям охраны, в которых были созданы отделения надзирательской службы. Режимно-оперативные аппараты исправительно-трудовых лагерей и исправительно-трудовых колоний были переименованы в оперативные (первые) отделы.
08.09.1956 был принят новый ведомственный нормативный акт МВД СССР - Положение об агентур-но-оперативной работе в исправительно-трудовых лагерях и колониях МВД СССР, регламентировавшее оперативно-розыскную деятельность в исправительно-трудовых лагерях и колониях, разработанное с учетом произошедших в стране изменений: она стала являться составной частью деятельности по перевоспитанию осужденных к лишению свободы, отбывающих наказание в местах заключения. Серьезные изменения коснулись и задач оперативных подразделений УИС, главной из которых стала борьба с пенитенциарной уголовной преступностью. Кроме того, наряду с осуществлением профилактики конкретных преступлений спецконтингента впервые была выделена задача противодействия организованной преступности в местах лишения свободы - борьба с лидерами организованных преступных групп (по современной терминологии), что свидетельствует о ее актуальности. Необходимо отметить, что указан-
ная задача и сейчас решается оперативными подразделениями уголовно-исполнительной системы.
Анализируя изложенное, мы приходим к выводу о том, что в организации деятельности оперативных аппаратов исправительно-трудовых учреждений (ИТУ) произошли качественные изменения: утратив контрразведывательные функции охраны государственной безопасности, они стали осуществлять непосредственно оперативно-розыскную деятельность, ориентированную в первую очередь на борьбу с общеуголовной преступностью в специфических условиях ИТУ Кроме этого, передав в результате реформирования другим подразделениям несвойственные оперативной работе функции охраны и надзора, первые отделы смогли в полном объеме ориентироваться на противодействие пенитенциарной преступности, используя в этих целях специальные оперативные методы. Вместе с тем оперативно-розыскная работа стала рассматриваться в качестве составной части общей деятельности ИТУ по перевоспитанию заключенных (оказание содействия администрации в поддержании режима, создание условий для перевоспитания заключенных, быстрейшего становления их на путь исправления).
Проводившиеся по реформированию пенитенциарной системы мероприятия вызвали активизацию деятельности преступных группировок осужденных, с ведома или под воздействием организаторов которых в ИТУ совершалось большинство преступлений и грубых нарушений режима. Проблемы борьбы с пенитенциарной преступностью и повышения эффективности деятельности уголовно-исполнительной системы приобрели общегосударственное значение, что подтверждается рядом нормативных правовых актов государственного уровня, а именно:
- Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13.01.1953 «О мерах по усилению борьбы с особо злостными проявлениями бандитизма среди заключенных в исправительно-трудовых лагерях», в соответствии с которым в отношении виновных в данных преступлениях лиц было разрешено применять смертную казнь;
- постановлением Совета Министров СССР и ЦК КПСС от 25.10.1956 на основании которого исправительно-трудовые лагеря были ликвидированы [19].
Оставляя за рамками нашего исследования тактику и конкретные факты оперативно-розыскной
деятельности среди осужденных отрицательной направленности, необходимо отметить эффективность осуществления всего комплекса мероприятий, предусмотренных указанными нормативными правовыми актами, - уровень преступности среди осужденных резко снизился. В. М. Анисимков утверждает, что в отдельных ИТЛ в период с 1956 по 1958 год общее количество преступлений уменьшилось более чем на 40 %, причем число побегов сократилось на 43 %, а разбоев и массовых беспорядков - в 3 раза [20]. Анализируя приведенные сведения, мы разделяем мнение В. В. Дедюхина о том, что данные положительные результаты стали возможны в результате реализации мер по изоляции уголовно-бандитствующего элемента в специальных лагерных пунктах строгого режима в сочетании с мероприятиями режимного, оперативно-профилактического и политико-воспитательного характера [21].
Оценивая результаты борьбы с преступными группировками осужденных, С. А. Кутякин и Г. В. Курбатова отмечают, что ликвидация уголовных группировок в начале 60-х годов была закончена лишь формально., воры в законе затаились в ожидании благоприятных условий для активизации своей деятельности [22]. Однако мы считаем, что предпринятые оперативными и режимными подразделениями действия принесли необходимый эффект, так как отрицательно настроенные к администрации группировки осужденных появились вновь лишь спустя 30 лет, в эпоху перестройки.
21.08.1962 вышел в свет приказ МВД РСФСР, утвердивший Наставление по работе с агентурой исправительно-трудовых колоний и тюрем МВД РСФСР, регламентировавшее оперативно-розыскную деятельность исправительно-трудовых колоний и тюрем МВД РСФСР, в котором указывалось, что оперативно-розыскная деятельность «в колониях и тюрьмах проводится по плану, в котором предусматриваются основные мероприятия, направленные на усиление борьбы с преступностью и укрепление режима содержания заключенных».
Следующий ведомственный нормативный акт в области оперативной работы в учреждениях пенитенциарной системы был принят 27.12.1974 (приказ МВД СССР «О мерах по улучшению агентурно-оперативной работы в местах лишения свободы»).
В его вводной части, характеризуя сложившуюся в местах лишения свободы оперативную обстановку, Министр внутренних дел СССР генерал-полковник Н. А. Щелоков отмечал, что «в местах лишения свободы укрепился правопорядок, несколько снизилось количество преступлений. Наметилась тенденция к увеличению числа ИТУ, в которых длительное время не совершается преступлений...». Там же было сформулировано содержание оперативно-розыскной деятельности в пенитенциарной системе: «.содействие исправлению и перевоспитанию осужденных, выявление, предупреждение и раскрытие преступлений».
Необходимо отметить, что оперативная обстановка в исправительно-трудовых учреждениях в рассматриваемый период была относительно благоприятной. Мы считаем, что это стало возможным в результате слаженной деятельности оперативной и режимной служб, сумевших нивелировать и подавить влияние теневых лидеров уголовно-преступной среды. Исходя из проведенного нами анализа содержания бюллетеня «Оперативно-розыскная работа» за 1974-1981 годы, издававшегося ВНИИ МВД СССР, возможно выделить основные, наиболее актуальные задачи, стоявшие в указанный период перед оперативными подразделениями пенитенциарной системы: предупреждение побегов осужденных; противодействие незаконному обороту наркотических средств; недопущение массовых беспорядков, преступлений против личности; профилактика хищений имущества ИТУ.
Итак, к началу 80-х годов ХХ века оперативные подразделения УИС (оперативные части) в полном объеме контролировали оперативную обстановку в местах лишения свободы. Преступления в местах лишения свободы совершались, как правило, единолично или малыми группами, попытки осужденных отрицательной направленности диктовать свои условия представителям администрации, как правило, оканчивались неудачей. Оперативными работниками было ликвидировано большое количество бандитских группировок, развенчан ряд лидеров преступного мира - воров в законе, взята под контроль ситуация в подавляющем большинстве исправительно-трудовых учреждений. Кардинальным образом была перестроена сама работа оперативных подразделений УИС - из контрразведывательных они стали
непосредственно оперативно-розыскными, осуществляющими борьбу в первую очередь с пенитенциарной уголовной преступностью, что существенно повысило ее результативность.
Таким образом, мы считаем доказанным, что оперативно-розыскная деятельность в местах лишения свободы является обязательной и исторически обусловленной. Также объективной необходимостью представляется оперативно-розыскное противодействие нарушениям режима, установленного в
местах лишения свободы, из чего следует, что оперативно-розыскная деятельность в уголовно-исполнительной системе имеет более широкие, чем предусмотрено Федеральным законом от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», задачи, установленные уголовно-исполнительным законодательством. Это влечет наличие в деятельности оперативных подразделений уголовно-исполнительной системы ряда особенностей, требующих отдельного научного исследования.
1. Астафичев П. А. Обеспечение защиты исторической правды как новый принцип в конституционном праве современной России // Правоприменение. 2020. Т. 4, № 4. С. 5-11.
2. Эксархопуло А. А. Постановка научной проблемы как начало формирования криминалистической теории // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 14. 2014. Вып. 2. С. 104-113.
3. Агарков А. В. Генезис методов оперативно-розыскной деятельности в пенитенциарной системе Российской империи // Вестник Владимирского юридического института. 2019. № 3. С. 135-138.
4. Перегудова З. И. Тайны политического сыска. Инструкция о работе с секретными сотрудниками. Петербург : Санкт-Петербургский государственный университет, 1992.
5. Щеголев П. Е. Охранники, агенты, палачи. М. : Просвет, 1992.
6. Дорошевич В. М. Каторга. Т. 1. М., 2001. С. 34-35.
7. О слиянии аппаратов военизированной охраны исправительно-трудовых лагерей с информационно-следственными отделами лагерей на местах и в центре и о переименовании последних в секретно-оперативные отделы : приказ ОГПУ от 29.08.1932 № 828с / Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. Р-9401сч. Оп. 1а. Т. 1. Д. 2. Л. 69.
8. Об изменении приказа ОГПУ № 828с в части наименования вновь создаваемых отделов управлений лагерей ОГПУ взамен сливаемых отделов военизированной охраны и информационно-следственных отделов : приказ ОГПУ от 23.09.1932 № 923с // ГАРФ. Ф. Р-9401сч. Оп. 1а. Т. 1а. Д. 2. Л. 80.
9. Об агентурной работе в исправительно-трудовых лагерях НКВД : приказ НКВД СССР от 26.04.1935 № 00159 / ГАРФ. Ф. Р-9401сч. Оп. 1а. Т. 1. Д. 6. Л. 25-27.
10. Об объявлении Временного положения о третьих отделах исправительно-трудовых лагерей НКВД : утв. приказом НКВД СССР от 14.09.1937 № 00588 / ГАРФ. Ф. Р-9401сч. Оп. 1а. Т. 1. Д. 9. Л. 22-24.
11. Кузьмин С. И. Место III оперативно-чекистских отделов в карательной системе Советского государства в 30-е гг. XX в. // Пенитенциарное право: юридическая теория и правоприменительная практика. 2020. № 4. С. 96-99.
12. Сорокина А. В. Проект Уголовного кодекса СССР 1939 г.: общая характеристика Особенной части // Вестник Томского государственного университета. Право. 2018. № 27. С. 94-108.
13. Быков А. В. и др. Нормы уголовно-исполнительного законодательства, регламентирующие оперативно-розыскную деятельность : научно-практический комментарий. М. : ФКУ НИИ ФСИН России, 2015.
14. Об агентурно-оперативном обслуживании исправительно-трудовых лагерей-колоний НКВД СССР : приказ НКВД СССР от 07.02.1940 № 00149 / ГАРФ. Ф. Р-9401с. Оп. 1а. Т. 1. Д. 55. Л. 152-154.
15. Агарков А. В. Некоторые аспекты деятельности оперативных подразделений УИС СССР в годы войны и послевоенный период (по архивным материалам). Владимир : ВЮИ ФСИН России, 2015.
16. Шаламов В. Т. Сучья война // Колымские рассказы. М. : Вече, 2021.
17. С объявлением структуры ГУЛАГа МВД СССР : приказ МВД СССР от 08.03.1947 № 00266 // ГАРФ. Ф. Р-9401с. Оп. 12. Д. 310. Т. 2. Л. 3.
18. Бердинских В. А. История одного лагеря (Вятлаг). М. : Аграф, 2001. С. 12.
19. Приказ МВД СССР № 0500 от 27.10.1956 с объявлением Постановления Совета Министров СССР и ЦК КПСС «О мерах по улучшению работы Министерства внутренних дел СССР» // ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 315. Л. 140-146.
20. Анисимков В. М. Тюремная община: «вехи» истории. Историко-публицистическое повествование. 1993. С. 39.
21. Дедюхин В. В. Становление и развитие организации борьбы с преступностью в ИТУ : учебное пособие. М. : Академия МВД СССР, 1984. С. 98.
22. Кутякин С. А., Курбатова Г. В. «Воры в законе»: на рубеже веков. Рязань : Академия права и управления Минюста России, 2003. С. 20.
1. Astafichev P. A. Ensuring the protection of historical truth as a new principle in the constitutional law of modern Russia // Law enforcement. 2020. V. 4, no. 4. P. 5-11.
2. Exarchopulo A. A. Statement of a scientific problem as the beginning of the formation of forensic theory // Bulletin of St. Petersburg University. Ser. 14. 2014. Issue. 2. P. 104-113.
3. Agarkov A. V. Genesis of methods of operational-search activity in the penitentiary system of the Russian Empire // Bulletin of the Vladimir Law Institute. 2019. No. 3. P. 135-138.
4. Peregudova Z. I. Secrets of political investigation. Instructions for working with secret employees. St. Petersburg : St. Petersburg State University, 1992.
5. Shchegolev P. E. Security guards, agents, executioners. M. : Prosvet, 1992.
6. Doroshevich V. M. Hard labor. V. 1. M., 2001. P. 34-35.
7. On the merger of the militarized security apparatus of forced labor camps with the information and investigative departments of the camps locally and in the center and on the renaming of the latter into secret operational departments : OGPU order No. 828c dated 08.29.1932 / State Archive of the Russian Federation (GARF). F. R-9401sch. Op. 1a. V. 1. D. 2. L. 69.
8. On changing the OGPU order No. 828s regarding the names of the newly created departments of the OGPU camp administrations instead of the merged departments of paramilitary security and information and investigation departments : OGPU order No. 923s dated September 23, 1932 // GARF. F. R-9401sch. Op. 1a. V. 1a. D. 2. L. 80.
9. On intelligence work in forced labor camps of the NKVD : order of the NKVD of the USSR dated April 26, 1935 No. 00159 / GARF. F. R-9401sch. Op. 1a. V. 1. D. 6. L. 25-27.
10. On the announcement of the Temporary Regulations on the third departments of the NKVD forced labor camps : approved by order of the NKVD of the USSR dated September 14, 1937 No. 00588 / GARF. F. R-9401sch. Op. 1a. T. 1. D. 9. L. 22-24.
11. Kuzmin S. I. The place ofthe III operational-chekist departments in the punitive system ofthe Soviet state in the 30s. XX century // Penitentiary law : legal theory and law enforcement practice. 2020. No. 4. P. 96-99.
12. Sorokina A. V. Draft of the USSR Criminal Code of 1939: general characteristics of the Special Part // Bulletin of Tomsk State University. Right. 2018. No. 27. P. 94-108.
13. Bykov A. V. et al. Norms of criminal-executive legislation regulating operational investigative activities : scientific and practical commentary. M. : Federal Governmental Institution «Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia», 2015.
14. On agent and operational service of forced labor camps and colonies of the NKVD of the USSR : order of the NKVD of the USSR dated 02/07/1940 No. 00149 / GARF. F. R-9401s. Op. 1a. V. 1. D. 55. L. 152-154.
15. Agarkov A. V. Some aspects of the activities of the operational units of the USSR penal system during the war and the post-war period (based on archival materials). Vladimir : VLI of the FPS of Russia, 2015.
16. Shalamov V. T. Bitch War // Kolyma Stories. M. : Veche, 2021.
17. With the announcement of the structure of the Gulag of the Ministry of Internal Affairs of the USSR : order of the Ministry of Internal Affairs of the USSR dated 03/08/1947 No. 00266 // GARF. F. R-9401s. Op. 12. D. 310. V. 2. L. 3.
18. Berdinskikh V. A. History of one camp (Vyatlag). M. : Agraf, 2001. P. 12.
19. Order of the Ministry of Internal Affairs of the USSR No. 0500 dated October 27, 1956 with the announcement of the Resolution of the Council of Ministers of the USSR and the Central Committee of the CPSU «On measures to improve the work of the Ministry of Internal Affairs of the USSR» // GARF. F. 9401. Op. 12. D. 315. L. 140-146.
20. Anisimkov V. M. Prison community: «milestones» of history. Historical and journalistic narration. 1993. P. 39.
21. Dedyukhin V. V. Formation and development of the organization of the fight against crime in ITU : textbook. M. : Academy of the Ministry of Internal Affairs of the USSR, 1984. P. 98.
22. Kutyakin S. A., Kurbatova G. V. «Thieves in Law»: at the turn of the century. Ryazan : Academy of Law and Management of the Ministry of Justice of Russia, 2003. P. 20.
