CC BY
31DOI: https://doi.org/10.52623/2227-4383-3-45-30 УДК 340.1
НОРМАТИВНО-ПРАВОВЫЕ АКТЫ ХРИСТИАНИЗАТОРСКОЙ ПОЛИТИКИ ЦАРИЗМА: УКАЗ 11 СЕНТЯБРЯ 1740 ГОДА
Л.А. Таймасов
В статье анализируется один из важных нормативно-правовых актов XVIII в. - Указ 11 сентября 1740 г., определявший деятельность специального института миссионеров под главенством архимандрита Дмитрия Сеченова по обращению в православие «иноверцев» различных губерний Российской империи. В результате реализации основных положений указа Комиссия новокрещенских дел, действовавшая в Казанской епархии с 1731 г., была реорганизована в Новокрещенскую контору. Крещение чувашей, марийцев, мордвы, удмуртов, татар приобрело массовый характер. Утверждение абсолютизма и провозглашение империи требовали корректировки национальной и религиозной политики русского самодержавия. Основное внимание уделялось Среднему Поволжью как региону, находившемуся в центральной части государства. Хотя закон и регламентировал меры крещения всех «казанских иноверцев», но он был направлен прежде всего на сдерживание влияния ислама, постепенную этноконфессиональную унификацию населения. Указ 11 сентября 1740 г. имеет неоднозначную оценку в литературе, однако он сыграл существенную роль в трансформации духовной культуры народов России.
Ключевые слова: указ; закон; право; христианизация; миссионерство; царизм; Казанская епархия; народы Среднего Поволжья.
L.A. Taymasov. REGULATORY LEGAL ACTS OF THE CHRISTIANIZING POLICY OF TSA-RISM: ORDER OF SEPTEMBER 11, 1740
The article analyzes one of the important legal acts of the XVIII century - the Decree of September 11, 1740, which defined the activities of a special institute of missionaries under the leadership of Archimandrite Dmitry Sechenov on the conversion to Orthodoxy of «non-believers» of various provinces of the Russian Empire. As a result of the implementation of the decree main provisions, the Commission of Novokreschen Affairs, which had been operating in the Kazan diocese since 1731, was reorganized into the Novokreschen Office. The baptism of Chuvash, Mari, Mordvins, Udmurts, Tatars has become widespread. The establishment of absolutism and the proclamation of the empire required the adjustment of the national and religious policy of the Russian autocracy. The main attention was paid to the Middle Volga region as a region located in the central part of the state. Although the law regulated the measures of baptism of all «Kazan gentiles», but it was aimed primarily at curbing the influence of Islam, gradual ethno-confessional unification of the population. The decree of September 11, 1740 has an ambiguous assessment in the literature, but it played a significant role in the transformation of the spiritual culture of the peoples of Russia.
Keywords: decree; law; Christianization; missionary work; tsarism; Kazan diocese; peoples of the Middle Volga region.
В историко-правовой литературе вопросы христианизации народов Среднего Поволжья рассматривались как дореволюционными, так и современными исследователями [1-7; 13-15]. Однако многие законодательные документы нуждаются в более детальном изучении. К ним, на наш взгляд, относится Указ 11 сентября 1740 г., определявший дальнейшую деятельность специального института миссионеров - Новокрещенской конторы.
Христианизация народов Среднего Поволжья осуществлялась со времени присоединения региона к России и продолжалась до революции 1917 г. На разных исторических
этапах царизм и официальная церковь предпринимали те или иные меры по утверждению «казанских иноверцев» в православной вере. Правительство обеспечивало правовую основу христианизаторской политики, выделяло определенные финансовые и административные ресурсы для ее реализации. С 1555 г., когда в Казани учредили особую епархию, самодержавие стремилось к этнокультурной унификации полиэтнического и поликонфессионального региона посредством обращения всех обитающих здесь «иноверцев» в христианство. Актовые материалы XVI-XVП вв. нами рассматривались в предыдущих публикациях [13-15].
Среди источников той поры наиболее важным является Соборное уложение 1649 г., в котором прописывается первенство православия и запрет обращать крещеных в какую-либо иную
веру [8].
Оформление абсолютизма, превращение России в империю вызвали необходимость корректировки национальной и религиозной политики. Петр I и последующие монархи стремились к этнокультурной унификации многосложного российского социума на основе христианизации иноверных подданных. Русская православная церковь в 1721 г. была подчинена царской администрации, что отчасти диктовалось необходимостью успешного решения национальных и конфессиональных задач. Опыт миссионерства в XVI-XVП вв. оказался малоуспешным: лишь небольшая часть народов Среднего Поволжья была крещена [13]. Было ясно, что церковь в одиночку не в состоянии оживить миссионерскую работу. Требовалась координация административных, финансовых, правовых и кадровых ресурсов. В данной ситуации правительство Анны Иоанновны на основе обобщения прошлого опыта разработало нормативно-правовую основу массовой христианизации «иноверцев».
Указ 11 сентября 1740 г содержал многие положения предыдущих законов, но отличался системностью и большей конкретизацией условий крещения. Он имел название «Об отправлении архимандрита с некоторым числом священнослужителей в разные губернии для обучения новокрещеных христианскому закону и о преимуществах новообращенным дарованных» [11]. В документе речь идет о Казанской, Астраханской, Сибирской, Нижегородской и Воронежской губерниях, в которых проживало значительное число мусульман и язычников. Однако деятельность миссионеров осуществлялась прежде всего в рамках Казанской губернии.
В преамбуле указа говорится, что еще при Петре I несколько тысяч «иноверцев» были крещены, но из донесения архимандрита Сви-яжского Богородицкого монастыря Алексея следовало, что многие новокрещеные «в прежнем своем заблуждении пребывают» [11, с. 248254]. Согласно документу в Свияжск вместо упомянутого Алексея направлялся преподаватель Московской академии архимандрит Дмитрий Сеченов с пятью знающими языки местных народов проповедниками «ради надзира-ния и обучения оных христианскому закону», а также необходимое количество гарнизонных и отставных солдат [11, с. 248].
Проанализируем основные положения ука-
за. Первый пункт его гласит, что деятельность Сеченова должна осуществляться с ведома и благословения епархиальных архиереев, т.е. епископы не могли напрямую воздействовать на деятельность миссионерской группы, которая находилась в юрисдикции Сената. В следующем пункте подчеркивается необходимость ознакомления пожелавших принять крещение с важнейшими христианскими догматами и преданиями. Также отмечается, что следует «обучать их молитвам Иисусовой: Отче наш, Богородице деве, Символа веры и Десятисловию с толкованием» [11, с. 248-249]. Третий пункт документа запрещал принуждать не желающих креститься, а также в нем оговаривалось сопровождение денежной казны и иных посылок тремя солдатами Казанского гарнизона.
В следующей части документа сказано о поведении новокрещеных. Указывалось, чтобы они посещали церковь, соблюдали обряды и таинства, исповедовались и причащались, «с некрещеными от сообщения, сколько возможно, удалялись» [11, с. 249]. Здесь же сообщалось о мерах воздействия на отклоняющихся от исполнения христианского долга. Увещевать и наставлять их должны были духовные лица, русские люди, а на особо нерадивых предусматривалось возложение церковной епити-мии: «велеть в церкви публично класть по нескольку поклонов...» [14, с. 249-250]. В пятом пункте речь идет о роли русских людей в утверждении новокрещеных в православии. Им предписывалось по возможности становиться их восприемниками, чтобы разъяснять истины христианской религии. Также обращено внимание на полезность заключения браков между русскими людьми и новокрещеными.
Пункты шестой и седьмой касаются переселения крестившихся в русские деревни с подробными рекомендациями перенесения строений, пожитков, скота. Составители документа были уверены, что переселенцы в русские селения скорее утвердятся в христианской вере, а оставшиеся «иноверцы» «будут за них подушные деньги платить и провиант ставить» [11, с. 251]. Такая ситуация должна была заставить упорствующих скорее принять крещение. Седьмой пункт содержит положение о защите интересов новокрещеных в «судебных местах», если они не связаны с серьезными преступлениями, такими как воровство, разбой, убийство. В пункте восьмом говорится об отведении особого места для их поселения. На двести пятьдесят дворов предусматривалась одна церковь. Штат причта включал двух священников, одного диакона, трех церковнослужителей, которым полагалось денежное
жалованье из определенной на новокрещеных суммы, хлебная руга, собираемая с прихожан: «священникам по 60 рублей да хлеба ржи или муки ржаной по шестьдесят четвертей, дьяконам по 40 рублей, хлеба по сороку четвертей, церковникам по 30 рублей, хлеба по 30 четвертей на год каждому» [11, с. 252].
Об особом письме новокрещенам за подписью архимандрита, дающем право претендовать на льготы и защиту, сказано в девятом пункте. Десятый предусматривал организацию в новокрещенских поселениях судов, в которых роль судей исполняли старосты, избираемые из числа наиболее грамотных лиц. Если данный суд не удовлетворял челобитчика или ответчика, то он мог обращаться к воеводам ближних городов или в Казанскую губернскую канцелярию [11, с. 252-253]. В пункте одиннадцатом отмечено, что при появлении значительного числа желающих переселиться необходимо «выбрать для таких вновь являющихся другое подобное первому место» [11, с. 253]. Следующий пункт указа касался тех новокрещеных, которые не желали переселяться, но хотели жить в Казани или в других городах между русскими людьми «своими домами, или у купечества и других чинов в работе из найма или без найма». «Отмечалось таким в том дать позволение и ни малого препятствия не чинить» [11, с. 253]. В то же время документ предписывал таких новокрещеных «в вечное услужение» никому не отдавать. Им дозволялось оставить своих хозяев в любое время, однако запрещалось переселяться в другие города.
Тринадцатый пункт документа подтверждал действие ранее принятых указов касательно наград и льгот за принятие крещения от 1 сентября 1720 г. [9, с. 234-235], 23 августа 1721 г. [9, с. 420], 16 июля 1722 г. [9, с. 737-742], 30 октября 1730 г. [10, с. 332-337], 3 апреля 1731 г. [10, с. 447-449]. Новокрещеные на три года освобождались от уплаты подушных денег и других чрезвычайных поборов, которые, однако, взыскивались с некрещеных «иноверцев» тех мест. В рассматриваемом разделе имеется дополнение об освобождении новокрещеных от прикрепления к патошным заводам и другим казенным работам по их желанию, а также от внесения денег с «венечных и лазаретных памятей». В четырнадцатом пункте сказано об освобождении новокрещеных от рекрутского тягла [11].
Пятнадцатый пункт содержит конкретизацию единовременных наград новокрещенам: «давать каждому по кресту медному, что на персях носят, весом каждый по пяти золотников, да по одной рубахе с порты и по сермяжному кафтану с шапкою и рукавицы, обуви чири-
ки с чулками, какого цвета кто похочет, ценою по 50 копеек аршин, а вместо чириков сапоги ценою по 45 коп., женскому полу волосники и очельники, по рубахе холщовой, да от денег мужска пола, кои от рождения выше 15 лет, по рублю 50 копеек, а от 10 до 15 лет по рублю, а кои ниже 10 лет, тем по 50 копеек, женска пола от 12 лет и выше по рублю, а прочим, кои ниже 12 лет, по 50 копеек, сверх же того, которые святое крещение с женами и с детьми примут всею семьею, давать им в домы их по иконе с изображением Спасителева образа или Богоматери с предвечным младенцем и о том в жилищах их для ведома публиковать указами» [11, с. 254].
В шестнадцатом и семнадцатом пунктах указаны денежные и материальные средства, отпускаемые ежегодно архимандриту Сеченову. В общем выражении денежная сумма из коллегии экономии составляла 10 тыс. руб., муки ржаной по 5 тыс. четвертей и столько же круп по соответствующим пропорциям за счет собираемого с «иноверцев» хлеба. Из этих поступлений архимандриту полагалось 300 руб., двум протопопам - по 150 руб., также ржи или муки ржаной - по 50 четвертей, пятерым переводчикам - по 100 руб. и хлеба 40 четвертей, канцеляристу - 84 руб. и 28 четвертей хлеба. Трем солдатам отпускалось жалованье по 48 руб., еще за провиант и мундир - по 16 руб., сверх того каждому полагалось по 8 четвертей хлеба. На канцелярские расходы предусматривались 150 руб. Архимандриту Сеченову хлеб на содержание надлежало получать от Богородицко-го монастыря. Таким образом, на содержание архимандрита и его команды требовалось 1 622 руб. и 397 четвертей хлеба. С учетом обеспечения денежным и хлебным довольствием членов причтов новокрещеных приходов расходная сумма составляла 2 622 руб. в денежном выражении и 1 397 четвертей хлеба. Остальные 7 378 руб. и провиант предназначались на учреждение и содержание новокрещенских школ, покупку книг, бумаги, свеч, дров, раздачу денежных вознаграждений «иноверцам» при их крещении [11].
Восемнадцатый и девятнадцатый пункты указа касались контроля над расходованием выделяемых средств. Контролирующим комиссаром назывался бывший стряпчий Сви-яжского Богородицкого монастыря Никита Ложников. Однако документ допускал назначение и другого лица по усмотрению архимандрита Сеченова. В помощники к комиссару для письмоводства определялись один канцелярист, два копииста. Доставка, перевозка различных документов, ценностей и других материалов возлагались на трех солдат. Дру-
гой пункт фиксировал ведение специальных приходных и расходных книг «за шнуром и печатью» [11].
В пункте двадцатом предусматривалось отведение вблизи Свияжского Богородицкого монастыря квартиры от Казанской губернии или Свияжской провинциальной канцелярии для приходящих к крещению «иноверцев». Двадцать первый пункт содержал план учреждения четырех школ для обучения иноверческих детей: первую предполагалось открыть в Казани в Федоровском монастыре, вторую - в Казанском уезде по Зюрейской дороге в дворцовом селе Елабуга, третью - в Свияжском уезде в городе Цивильске, четвертую - в Казанском уезде в городе Царевококшайске, для чего предлагалось подготовить проекты этих школ, предусмотрев количество учителей и учеников, необходимые финансовые и материальные средства [11].
Двадцать второй пункт содержал положение касательно возможного назначения детей новокрещеных («которые российской грамоте и катехизиса довольно и в твердость обучены и доброго явятся жития») на места священников, диаконов и иных причетников [11]. При этом отмечалось: «с них за произведение и посвящение никаких ставленнических денег и пошлин (дабы охотнее к наукам из новокрещеных малолетных детей приходили), не брать» [11, с. 256]. Указ завершает двадцать третий пункт, в котором говорилось о взаимодействии Сеченова с Синодом. По вопросам, которые Синод «учинить не может», архимандриту дозволялось обращаться непосредственно к императрице [11, с. 256].
Рассматриваемый указ позволял координировать действия светской и духовной властей для активизации миссионерской работы в Среднем Поволжье. Команда миссионеров с солдатами объезжала иноверческие селения. Собрав жителей где-нибудь на площади или на околице, они кратко знакомили жителей с указом и приступали к таинству крещения. Появление столь внушительной команды священнослужителей, чиновников и солдат в деревнях оказывало определенное психологическое воздействие на непривычных к визитам чужаков жителей. Из различных источников и публикаций известно, что крестившиеся не имели элементарных знаний о новой вере. Здесь уместно привести высказывание князя М.М. Щербатова, известного общественного деятеля, историка и публициста XVIII в.: «...чуваши, черемисы, мордва и вотяки. были прежде погружены во мрак идолопоклонения и хотя сколько увещеваниями, а более силою и склонены при-
ять христианский закон, но обращение их есть такое, какое может невольное быть, то есть, что они внутренно остаются по-прежнему идолопоклонниками. Да и быть им иноко не можно: ибо духовный российский чин, отступая от правил первенствующая церкви, не брал труда их сперва изучать, ниже знающих их язык к ним проповедников присылать, но токмо так, как в баню, так и их к крещению водили.» [5, с. 109]. Многие крестились из желания получить полагавшиеся награды и льготы. Не все пункты данного указа удалось реализовать в намеченных пределах. Миссионеры допускали злоупотребления, нарушая многие его положения. Основным итогом можно считать массовое крещение язычников и гораздо меньшего числа мусульман. Например, данные второй ревизии фиксируют в Казанской губернии более 450 тыс. новокрещеных [15]. Не удалось открыть все намеченные школы. К середине 1750-х гг. функционировала школа только в Свияжске, но и ее вскоре перевели в Казань. Ее эффективность оказалась невысокой. Немногие выпускники новокрещенских школ могли продолжить учебу в духовных семинариях и становились церковнослужителями и проповедниками. Переселение новокрещеных в русские селения также не достигло поставленной цели. Перекладывание налогового бремени на плечи некрещеных приводило к их разорению, бегству в другие регионы, росту протест-ных настроений. 6 апреля 1764 г. Екатерина II упразднила Новокрещенскую контору, однако и в последующий период отдельные правовые нормы рассматриваемого указа продолжали использовать в миссионерской практике [14].
Таким образом, Указ 11 сентября 1740 г. сыграл значительную роль в оживлении миссионерской работы и имел важное историческое значение. Он положил начало масштабным эт-ноконфессиональным трансформациям, способствовал утверждению православия в Среднем Поволжье.
Список литературы
1. Денисов П.В. Религиозные верования чуваш (историко-этнографические очерки). Чебоксары: Чуваш. гос. изд-во, 1959. 408 с.
2. Луппов П.Н. Христианство среди вотяков со времени первых исторических известий о них до XIX века. СПб.: Типо-литогр. М.П. Фроловой, 1899. 334 с.
3. Макаров Д.М. Самодержавие и христианизация народов Среднего Поволжья (XVI-XVIII вв.): монография. Чебоксары, 2000. 272 с.
4. Маторин Н.М. Религия у народов Волж-ско-Камского края прежде и теперь: язычество,
ислам, православие, сектантство. М.: Акц. изд. о-во «Безбожник», 1929. 174 с.
5. Можаровский А.Ф. Изложение хода миссионерского дела по просвещению казанских инородцев с 1552 по 1867 год. М.: О-во истории и древностей рос. при Моск. ун-те, 1880. 262 с.
6. Никольский Н.В. Христианство среди чуваш Среднего Поволжья в XVI-XVIII вв. Казань: Типо-лит. Имп. ун-та, 1912. 416 с.
7. Ногманов А.И. Татары Среднего Поволжья и Приуралья в российском законодательстве второй половины XVI-XVIII вв. Казань: Фэн, 2002. 232 с.
8. Полное собрание законов Российской империи (Собрание 1-е. С 1649 по 12 декабря 1825 г.). СПб.: Тип. 2-го Отд-ния Собств. Е.И.В. канцелярии, 1830. Т. 1: С 1649 по 1675 гг.: № 1-618. 1029 с.
9. Полное собрание законов Российской империи (Собрание 1-е. С 1649 по 12 декабря 1825 г.). СПб.: Тип. 2-го Отд-ния Собств. Е.И.В. канцелярии, 1830. Т. 6. С 1720 по 1722 гг.: № 3480-4136.815 с.
10. Полное собрание законов Российской империи (Собрание 1-е. С 1649 по 12 декабря 1825 г.). СПб.: Тип. 2-го Отд-ния Собств. Е.И.В. канцелярии, 1830. Т. 8. С 1728 по 1732 гг.: № 52206293. 1014 с.
11. Полное собрание законов Российской империи (Собрание 1-е. С 1649 по 12 декабря 1825 г.). СПб.: Тип. 2-го Отд-ния Собств. Е.И.В. канцелярии, 1830. Т. 11. С 1740 по 1743 гг.: № 7997-8848. 988 с.
12. Полное собрание законов Российской империи (Собрание 1-е. С 1649 по 12 декабря 1825 г.). СПб.: Тип. 2-го Отд-ния Собств. Е.И.В. канцелярии, 1830. Т. 16. С 1762 по 1764 гг.: № 11582-12301. 1018 с.
13. ТаймасовЛ.А. Государственно-церковные меры утверждения православия в Среднем Поволжье (вторая половина XVI-XVII в.) // Вестник Российского университета кооперации. 2015. № 4 (22). С. 133-137.
14. Таймасов Л.А. Правовые аспекты утверждения православия в Среднем Поволжье в первой четверти XVIII в. // Фундаментальные и прикладные исследования кооперативного сектора экономики. 2016. № 2. С. 89-91.
15. Таймасов Л.А. Христианское просвещение нерусских народов и этноконфессиональные процессы в Среднем Поволжье в последней четверти XVIII - начале XX в.: автореф. дис. ... д-ра ист. наук. Чебоксары, 2004. 46 с.
References
1. Denisov P.V. Religioznye verovaniya chuvash (istoriko-etnograficheskie ocherki) [Religious
beliefs of the Chuvash (historical and ethnographic essays)]. Cheboksary: Chuvash. gos. izd-vo, 1959. 408 s.
2. Luppov P.N. Khristianstvo sredi votyakov so vremeni pervykh istoricheskikh izvestij o nikh do XIX veka [Christianity among the Votyaks from the time of the first historical news about them to the XIX century]. SPb.: Tipo-litogr. M. P. Frolovoj, 1899. 334 s.
3. Makarov D.M. Samoderzhavie i khristian-izatsiya narodov Srednego Povolzhya (XVI-XVIII vv.) [Autocracy and Christianization of the peoples of the Middle Volga region (XVI-XVIII centuries)]: monografiya. Cheboksary, 2000. 272 s.
4. Matorin N.M. Religiya u narodov Volzhsko-Kamskogo kraya prezhde i teper: yazychestvo, islam, pravoslavie, sektantstvo [Religion among the peoples of the Volga-Kama region before and now: paganism, islam, orthodoxy, sectarianism]. M.: Akts. izd. o-vo «Bezbozhnik», 1929. 174 s.
5. Mozharovskij A.F. Izlozhenie khoda mis-sionerskogo dela po prosveshcheniyu kazanskikh inorodtsev s 1552 po 1867 god [Presentation of the course of the missionary work on the enlightenment of Kazan foreigners from 1552 to 1867]. M.: O-vo istorii i drevnostej ros. pri Mosk. un-te, 1880. 262 s.
6. Nikolskij N.V. Khristianstvo sredi chuvash Srednego Povolzhya v XVI-XVIII vv. [Christianity among the Chuvash of the Middle Volga region in the XVI-XVIII centuries] Kazan: Tipo-lit. Imp. unta, 1912. 416 s.
7. Nogmanov A.I. Tatary Srednego Povolzhya i Priuralya v rossijskom zakonodatelstve vtoroj po-loviny XVI-XVIII vv. [Tatars of the Middle Volga region and the Urals in the Russian legislation of the second half of the XVI-XVIII centuries]. Kazan: Fen, 2002. 232 s.
8. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii (Sobranie 1-e. S 1649 po 12 dekabrya 1825 g.). SPb.: Tip. 2-go Otd-niya Sobstv. E.I.V. kantselyarii, 1830. T. 1: S 1649 po 1675 gg.: № 1-618. 1029 s.
9. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii (Sobranie 1-e. S 1649 po 12 dekabrya 1825 g.). SPb.: Tip. 2-go Otd-niya Sobstv. E.I.V. kantselyarii, 1830. T. 6. S 1720 po 1722 gg.: № 3480-4136. 815 s.
10. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii (Sobranie 1-e. S 1649 po 12 dekabrya 1825 g.). SPb.: Tip. 2-go Otd-niya Sobstv. E.I.V. kantselyarii, 1830. T. 8. S 1728 po 1732 gg.: № 5220-6293. 1014 s.
11. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii (Sobranie 1-e. S 1649 po 12 dekabrya 1825 g.). SPb.: Tip. 2-go Otd-niya Sobstv. E.I.V. kantselyarii, 1830. T. 11. S 1740 po 1743 gg.: № 7997-8848. 988 s.
12. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii (Sobranie 1-e. S 1649 po 12 dekabrya 1825 g.). SPb.: Tip. 2-go Otd-niya Sobstv. E.I.V. kantselyarii, 1830. T. 16. S 1762 po 1764 gg.: № 11582-12301. 1018 s.
13. Taymasov L.A. Gosudarstvenno-tserkovnye mery utverzhdeniya pravoslaviya v Srednem Po-volzhe (vtoraya polovina XVI-XVII v.) [State-church measures for the establishment of orthodoxy in the Middle Volga region (the second half of the XVI-XVII centuries)] // Vestnik Rossijskogo uni-versiteta kooperatsii. 2015. № 4 (22). S. 133-137.
14. Taymasov L.A. Pravovye aspekty utverzhdeniya pravoslaviya v Srednem Povolzhe v pervoj chetverti XVIII v. [Legal aspects of the establishment of orthodoxy in the Middle Volga region in the first
quarter of the XVIII century] // Fundamentalnye i prikladnye issledovaniya kooperativnogo sektora ekonomiki. 2016. № 2. S. 89-91.
15. Taymasov L.A. Khristianskoe prosveshche-nie nerusskikh narodov i etnokonfessionaFnye protsessy v Srednem Povolzhe v poslednej chetverti XVIII - nachale XX v. [Christian enlightenment of non - Russian peoples and ethno confessional processes in the Middle Volga region in the last quarter of the XVIII - early XX century]: av-toref. dis. ... d-ra ist. nauk. Cheboksary, 2004. 46 s.
ТАЙМАСОВ Леонид Александрович - доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник. Чебоксарский кооперативный институт (филиал) Российского университета кооперации. Россия. Чебоксары. E-mail: taymasov@mail.ru.
TAYMASOV, LeonidAlexandrovich - Doctor of History, Professor, Chief Researcher. Cheboksary Cooperative Institute (branch) of the Russian University of Cooperation. Russia. Cheboksary. E-mail: taymasov@mail.ru.
