CC BY
146
Т.А. ТРАФИМЕНКОВА, кандидат филологических наук, преподаватель русского языка Брянского медицинского колледжа
имени академика Н. М. Амосова Тел. 8 920 838 50 27; tanya-bryansk@yandex. ги
НОМИНАЦИИ ПОЛЕВЫХ ЦВЕТУЩИХ РАСТЕНИЙ КАК ФРАЕМЕНТ РУССКОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЫ МИРА
Статья посвящена рассмотрению функционирования номинаций полевых цветущих растений в русской языковой картине мира.
Дается сравнительно-сопоставительный анализ данной лексико-семантической группы как самостоятельной в различных лексикографических изданиях, начиная с древности и заканчивая современными семантическими словарями. В статье проведены наблюдения за употреблением номинаций небольшой группы цветущих растений в русской литературе и их представлением в русской лексикографии: толковой, этимологической, сочетаемостной, тематической. Обращается внимание на ассоциативные реакции, которые они вызывают у русского человека.
Все приводимые доводы подтверждаются иллюстративным материалом, отобранным из художественных текстов.
Ключевые слова: номинация, семантический словарь, языковая картина мира, художественный текст, ассоциативная реакция.
Есть на полях моей родины скромные Сестры и братья заморских цветов: Их возрастила весна благовонная В зелени майских лесов и лугов.
И. Бунин.
Цветы являются неотъемлемой частью русской языковой картины мира. В восприятии человека цветок - это нечто гораздо большее, чем просто красивое природное явление. В мире людей - их культуре и взаимоотношениях - цветы приобретают особое значение. Они становятся олицетворением радости, нежности, изящества, выражением любви, благодарности, уважения.
Образы цветов, воплощаясь в различных формах и видах культуры (живописи, мифологии, обрядах, традициях, религиозных представлениях и т. д.), находят свое выражение в языке. Поэтому вполне закономерно, что в современных идеографических словарях выделяется лексико-семантическая группа слов, объединенных общим понятием «цветы». Если обратиться к истории лексикографии, то интересно отметить, что впервые данная ЛСГ была выделена во втором издании «Словаря, содержащего употребительнейшие и нужнейшие слова в общежитии на Французском, Немецком и Российском языках, в пользу начинающих учиться сим языкам...» И. А. Гейма, вышедшем в 1819 году. Конечно же, истоки выделения данной лексикосемантической группы относятся к более древнему периоду и связаны с именем древнеэллинского философа и ученого, ученика и друга Аристотеля, Феофраста (372-288 гг. до н.э.), который в своем «Исследовании о растениях» цветущие растения рассматривает
© Т.А. Трафименкова
----------—---------------------------------------------------
ФИЛОЛОГИЯ
Ейсш
только с точки зрения времени их цветения, указывая лишь на то, что они бывают одного вида или могут иметь несколько различных видов. [18, с. 172].
Авторы современных идеографических и семантических словарей последовательно выделяют цветы в отдельную лексико-семантическую группу, но придерживаются различных подходов в их классификации. Так, в «Идеографическом словаре русского языка» О.С. Баранова в разделе «Систематика растений» рассматриваются цветущие растения в соответствии с их принадлежностью к той или иной семантической категории -подряду: лилииды, магнолииды, ранункулиды, ка-риофиллиды, дилленииды, розиды, астериды. В свою очередь, в подрядах цветы распределяются по семействам. Например, лилейные (лилия, тюльпан, гиацинт), лютиковые (лютик, горицвет, дельфиниум), астровые (астра, маргаритка, ромашка, георгин, цинния, ноготки) и т. д. Разделение цветущих растений на садовые, лесные, луговые и полевые в словаре отсутствует и связано, по-видимому, с тем, что не всегда можно четко определить ареал распространения того или иного растения. Так, например, в «Биологическом энциклопедическом словаре» сказано, что незабудка насчитывает до 30 видов, среди которых встречаются обитатели лесов, лугов, болот, степей и высокогорий [3, с. 397].
Тем не менее разделение цветущих растений на садовые, лесные, луговые и полевые все-таки находит отражение в «Семантическом словаре русского языка» Н.Ю. Шведовой, где в группе травянистые растения выделяется подгруппа «декоративные растения; цветы садовые и полевые», в которой подробно перечисляются названия растений, относящиеся к указанной подгруппе. В «Те -матическом словаре русского языка» (Саяхова Л.Г., Хасанова Д.М., Морковкин В.В.), вышедшем в 2000 году, в разделе «Природа» в самостоятельную подгруппу выделяются цветковые растения, но перечень их названий приводится далеко не полный, хотя деление на садовые, полевые и лесные цветы условно сохраняется (группы номинаций отделены пробелом).
Надо сказать, что житейские представления о цветущих растениях могут не совпадать с научной ботанической классификацией, так как неспециалистами под этим понятием понимаются только те растения, цветы которых можно использовать в качестве украшений, подарков.
Как отмечается специалистами-биологами, цветковые растения выделяются специалистами-ботаниками на основе наличия у этих растений особого органа размножения, имеющего вид венчика из лепестков, окружающих пестик и тычинки (т.е. цветка) [8, с. 91]. Согласно этой классификации, к разряду растений покрытосеменных (цветковых) будут относиться как деревянистые цветущие растения - деревья (яблоня, вишня и т.д.), кустарники (смородина, шиповник, роза и т.д.), так и травянистые цветковые растения - одуванчик, незабудка, чертополох, клевер и т. д. В данной статье мы ограничимся рассмотрением последних.
Номинации цветковых растений довольно широко употребляются в обиходной и художественной речи. Это связано с тем, что у цветов есть удивительное свойство - они одним лишь своим видом могут сказать все то, что человеку не всегда удается облечь в слова. Именно поэтому цветы - наиболее частые образы в поэзии и прозе многих авторов.
Сколько надежд, радости, счастья, теплоты встреч, песен, грусти и тоски скрыто за простыми, всем известными названиями: незабудка, василек, ромашка, одуванчик, колокольчик.
Все это полевые цветы, пестрое и благоухающее разноцветье которых служит источником вдохновения для многих русских поэтов. Так, например, для В. Брюсова цветы - это не просто красивые цветущие растения, а живые существа, кото -рые могут ронять «жемчуг крупных белых слез», «спать в тени берез», быть стройными, словно молодые девушки. Об этом он пишет в стихотворении «Фиалка» (1912):
Цветики убогие северной весны,
Веете вы кротостью мирной тишины. Ландыш клонит жемчуг Крупных белых слез,
Синий колокольчик спит в тени берез. Белая фиалка высится стройна,
Белая ромашка в зелени видна.
Здесь иван-да-марья, одуванчик там, Желтенькие звезды всюду по полям.
На поле можно встретить и такой цветок, как незабудку - «травянистое растение с мелкими голубыми цветками» [15, т. 7, с. 875].
В языке художественной литературы незабудка пользуется большой популярностью. Как отмечает В.В. Виноградов, название этого цветка резко выделяется из всех других русских существи-
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
1>сш
тельных по своему морфологическому составу, по приемам своего образования. Оно образовано от императивной формы (с отрицанием): не забудь [5, с. 197]. По свидетельству М. Фасмера, незабудка
- калька немецкого уе^ззшетшсМ [17, т. 3, с. 59]. О возможном западно-европейском калькировании этой номинации говорит и П.Я. Черных [ 19, 567].
Впервые номинация незабудка в лексикографической литературе была зафиксирована в конце XVIII века в «Словаре Академии Российской» (1793): «Незабудочка, ки, с. ж. или Не забудь меня. Муозойз агуеш18. Трава однолетняя, имеющая стебель простой, листки копиевидные, шероховатые; цветочки маленькие, светло-голубые, по средине коих находятся желтые чешуйки, преграждающие отверстие в цветочную трубочку; семена шероховатые. Растет в Европе по сухим полям» [15, т. 3, с. 59]. О вхождении названия этого цветка в литературно-языковой обиход в последней четверти XVIII века свидетельствует его употребление в языке сочинений Г.Р. Державина и Карамзина. Так, например, у Г. Державина есть стихотворение, которое называется «Незабудка», содержащее такие строки: «Милый незабудка цветик!/ Видишь, друг мой, я, стеня, / Еду от тебя, мой светик: / Не забудь меня».
Упоминает этот цветок в своих повестях и Карамзин: «Дельрив садится в лодку, наполненную розами, миртами и незабудками» (Повести г. Жан-лис. ч. 1. Вольнодумство и набожность. М., 1816, с. 112).
Поэты ХУПТ-ХГХ веков продолжили воспевание в своих произведениях этого, на первый взгляд, не очень бросающегося в глаза цветка. Так, П .А. Вяземский в послании «И.И. Дмитриеву» (1822) пишет: «Вплети бессмертья незабудки/ В венок свой с розами любви...». Здесь незабудка становится в один ряд с розой, а в венке символизирует бессмертие. Сходный мотив звучит и в стихотворении М.Цветаевой, для которой венок незабудок - это память сердца: «Памятью сердца - венком незабудок / Я окружила твой милый портрет. / Днем утоляет и лечит рассудок, / Вечером - нет».
Дорогим для любящего сердца цветком стала незабудка у М.Ю. Лермонтова: «Цветок печальный с этих пор / Любови дорог; сердце бьется, / Когда его приметит взор. / Он незабудкою зовется... («Незабудка»).
Такие образы, вероятнее всего, опираются на легенду о возникновении этого цветка. Древнегре-
ческая легенда гласит: «Ликас и Эгле были самой красивой парой из всех пастухов и пастушек Аркадии, а их любовь и верность вошли даже в поговорку. Но вот однажды Ликас получает строгое приказание от отца немедленно воротиться домой и вступить в наследство, оставленное ему умершим дядей.
Настает минута разлуки. Ликас крепко жмет руку Эгле и нежно ее обнимает. Взволнованная до глубины души, Эгле не может воздержаться от слез, и несколько крупных капель из ее чудных светло-синих глаз катятся на лежащую у ее ног траву. Каждая из этих слез превращается в голу -бой цветок. Это были первые незабудки. Эгле срывает их и молча передает своему возлюбленному» [4, с. 599].
Лексическая единица «незабудка» упоминается и в прозе. Например, в романе И. Гончарова «Обрыв» мы читаем: «...распахнулась дверь и перед ним предстала... Полина Карповна, закутанная, как в облака, в кисейную блузу... в прозрачной шляпке с колосьями и незабудками» (ч. 2, 1 6). С. Т. Аксаков в «Записках ружейного охотника Оренбургской губернии» пишет: «Неизвестно откуда возьмутся несвойственные горам травы, цветы, кусты и деревья, незабудки, дикий нарцисс, кукушкины слезки, тальник и березка».
Как мы видим из приведенных примеров незабудка встречается в произведениях многих поэтов и писателей, но нельзя не обратить внимания на тот интересный факт, что название этого цветка отсутствует в языке А.С. Пушкина (согласно данным «Словаря языка Пушкина») и в языке Ф.И. Тютчева (по данным «Поэтического словаря Тютчева» А. Л. Голованевского). Может быть, поэтому в «Русском ассоциативном словаре» на незабудку даны всего 3 реакции: нравиться, цвести, цветок. По-видимому, большинство участников эксперимента имеют самое общее представление об этом цветке [9, т. 2, с. 495].
Как и незабудка, очень близок человеку и скромный темно-голубой полевой цветок василька, растущий во ржи и других злаках.
Взгляды на происхождение данной номинации у лингвистов расходятся. Так, М. Фасмер и Преображенский принимают греческое происхождение, в то время, как Брюкнер смело допускает в русском слове преобразование из польского ЬатуНка, якобы потому что польское ВатуН соответствует русскому Василий [17, т. 1, с. 277].
ФИЛОЛОГИЯ
Ейсш
Н.М. Шанский же считает, что василек обязан своим названием древнерусскому переоформлению греческого ЬазШкои «царский» (цветок, растение), суффиксального производного от ЬазПеш «царь» [18, с. 34]. Родовое латинское название Сеи1аигеа древнегреческие ученые Гиппократ, Теофраст и Диоскорид связывали с мифическим кентавром Хироном. Кентавр нашел, что сок василька обладает драгоценными свойствами заживлять раны и исцелил им свою рану, нечаянно нанесенную отравленной стрелой Геркулеса. Именно с этих пор, якобы, получило растение название Цен-таура, т. е. цветок Кентавра. Кентавр, как гласит предание, впоследствии пожертвовал собой и, отказавшись от бессмертия, ушел вместо Прометея в царство мертвых. И лишь небесно-синие цветки каждое лето напоминают о нем. Поэтому цвет василька избран писателями в качестве символа верности и постоянства.
Василек был хорошо известен в Древней Греции. В стихотворении Мелеагра «Вступление к венку» читаем: «Фаний с ним сочетал венчики синих циан». В русском языке, по данным П. Я черных, название цветка известно с XVIII в. И отражено в словаре Поликарпова (1704, 39): василек - «зелие». Он же склоняется к исконному (по ассоциации с Василий) происхождению этого слова [20, 135].
В России известна история, связанная с именем великого русского баснописца И. А. Крылова. Рассказывают, что когда в 1 823 г. с Крыловым случился сильный апоплексический удар, императрица Мария Федоровна (мать Александра I), почитавшая его творчество, прислала ему букет цветов и переселила для поправки здоровья к себе в Павловск, сказав: «Под моим надзором он скорее поправится». Такое внимание глубоко тронуло Крылова и после того, как поправился, он написал басню «Василек», в которой под видом увядающего цветка изобразил себя, а под видом солнца - императрицу: «В глуши расцветший василек/ Вдруг захирел, завял до половины / И, голову скло-ня на стебелек, /Уныло ждал кончины».
Дикий василек, по мнению жука, недостоин, чтобы его пригрели и оживило солнышко, но тем не менее: «...солнышко взошло, природу осветило,/ По царству Флорину рассыпало лучи / И бедный василек, завянувший в ночи,/ Небесным взором оживило».
Подаренный букетик Крылов бережно засушил,
часто им любовался и завещал, чтобы, когда он умрет, букет этот был положен с ним. Говорят, что так и было исполнено.
Глядя на синие васильки, невольно вспоминаешь крестьянку Акулину из рассказа И.С. Тургенева «Свидание»:
- И-и, какой вздор, моя любезная: в чем нашла страх! Что это у тебя, - прибавил он, подвинувшись к ней, - цветы?
- Цветы, - уныло отвечала Акулина. - Это я полевой рябинки нарвала, - продолжала она, несколько оживившись, - для телят хорошо. А это вот череда - против золотухи. Вот поглядите-ка. Какой чудный цветик; такого чудного цветика я еще отродясь не видала. Вот незабудки, а вот - матки-на душка. А это вот я для вас, - прибавила она, доставая из-под желтой рябинки небольшой пучок голубеньких васильков, перевязанных тоненькой травкой - хотите? (И. Тургенев. Свидание)
Уже в этих репликах Акулины отражается один из фрагментов языковой картины мира, в которой представлены цветы: это, прежде всего, их практическая направленность, но при этом не забывается и эстетическая.
Любовь Акулины к полевым цветам подчеркивает чистоту и красоту ее души, близость к природе, наблюдательность и поэтичность, а василек в рассказе выступает символом нежной, сильной, самоотверженной, но несчастной любви, преданной невинности, хрупкости любящей девушки.
Современный поэт Александр Краснов посвятил васильку стихотворение «Василек осенний». В нем он говорит о красоте этого полевого цветка, своими лепестками способного украсить Рай: «Василек осенний, спи и вспоминай, / Ты ушел на небо не сухой былинкой, / Лепестки украсят твой зеленый Рай».
Сергей Есенин, обращаясь к своей сестре Шуре, в стихотворении «Я красивых таких не видел» употребляет очень необычную метафору: «Ты - мое васильковое слово», передающую нежность, любовь поэта по отношению к лирической героини, которая, по-видимому, является источни ком вдохновения автора, а для поэта С. Гордеева васильки являются олицетворением бескрайних просторов Родины - России: «Роса и дождь их оросили. / Они свежи и хороши. / Глазами синими России / Глядят в полях из спелой ржи».
В «Русском ассоциативном словаре» Ю.Н. Караулова и др. на номинацию «василек» дается 3
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
1>сш
реакции: пшеница, ромашка, Вася. Так как василек - это « однолетнее сорное растение семейства сложноцветных с красивыми темно-голубыми или светло-синими цветками, растущее преимущественно во ржи» [15, т. 2, с. 58], то вполне естественно, что первые две реакции вызваны местом произрастания этого растения на поле, где можно также встретить пшеницу и ромашку. Последняя же реакция указывает на то, что название растения и его цветка переходит в разряд собственных имен и часто употребляется как уменьшительноласкательное к мужскому имени - Вася.
В русском языке активно функционируют су -ществительное с уменьшительно-ласкательным суффиксом - василечек - и производное прилагательное от номинации «василек» - васильковый. Последнее очень часто употребляется в сочетании с существительными: васильковый венок («Не на ваших ли ланитах/ Усмехаются лилеи,/ И на челах, льном блестящих,/ Васильковые веночки» Г. Державин К Грациям), васильковые глаза («Я хотел бы.../ Видеть девушку под окном,/ Чтоб с глазами она васильковыми/ .Успокоила сердце и грудь» С. Есенин Листья падают).
Но не только васильки привлекают к себе внимание. Проходя мимо поляны, на которой цветут ромашки, невозможно остаться равнодушным.
По своему происхождению номинация ромашка, как указывает Н.М. Шанский, исконно русская и является суффиксальным производным от слова роман, кроме того, известно еще и заимствование из ботанической латыни апШешш гошапа (буквально - «ромашка римская») [20, с. 275].
По мнению П.Я. Черных, ромашка известна в русском языке с XVIII в. По-видимому, правы этимологи, возводящие это слово к ботаническому латинскому термину апШешш гошапа. Слово ромашка, очевидно, произведено от роман, как например, кармашек от карман [19, 2, 122].
Поэтому следует с большой осторожностью принимать этимологию Н. М. Шанского, но и П. Я. Черных не дает однозначного ответа на происхождение этого слова.
Существует народное предание, согласно кото -рому ромашка похожа на чудесный, все видящий глаз. Оно находит отражение и в поэтической речи, например, в стихотворении М Дудина, посвященного этому полевому цветку: «Ромашка, излучая свет, / На солнышко похожая, / Бежит везде за нами вслед, / Своя, а не прихожая. / До поздней осени на
нас / Бросает взгляды смелые / Ее веселый желтый глаз / Через ресницы белые».
Поэт активно использует олицетворение, тем самым очеловечивая растение: цветок «бросает взгляды смелые» «через ресницы», «бежит за нами вслед». В то же время ромашка сравнивается с небесным светилом, ласково названным солнышком. От этого ее образ становится еще милее и притягательнее.
Но ромашкой не только любуются, издавна молодые девушки используют ее цветки для шуточного гадания - «любит - не любит». Об этом очень поэтично говорит Я. Полонский: «... А она в открытом поле /Сорвала себе цветок /И лепечет, обрывая / Каждый белый лепесток: / «Любит - нет - не любит - любит» / И, оборванный кругом, / «Да», - сказал цветок ей томным, / Сердцу внятным языком».
Вполне естественно, что «любит - не - любит» -это только одна из ассоциаций, которые вызывает ромашка. Среди других реакций на эту номинацию можно встретить следующие: цветок, девочка, клевер, поле, расцвести [9, т. 2, 736]. Что касается сочетаемости, то с существительным ромашка часто можно встретить в употреблении разные части речи: прилагательные (полевая, лечебная, красивая, лекарственная, крупная, желтая, луговая, белая), глаголы (спряталась, сорвали, цветет, гадать). Очень часто цветок ромашки ассоциируется с весной, лугом, лесом, солнцем, летом [12, с. 152].
Вообще, номинация «ромашка» многозначна. Это не только «травянистое растение семейства сложноцветных с одиночными цветками, белыми по краям и желтыми в середине» и «цветок этого растения», но и «лекарственный настой на таких цветках», «порошок из сушеных цветков, используемый как средство против блох, клопов», «высушенные цветки, употребляемые как лечебное средство» [15, т. 12, с. 1454]. Все эти значения не только известны, но и употребляются писателями в художественных произведениях. Например, М. Горький пишет: «А блоха-то все кусала его. Увы! Где нужна персидская ромашка, там ничто самые роскошные цветы риторики» («Грустная история»). У А. Куприна мы читаем: «[Ефим Андреевич] перед обедом неизменно выпивал серебряную чарочку ромашковой настойки» («Однорукий комендант»).
На лугу и на лесной поляне, в глухом овраге и на берегу речки всегда приветливо встречают нас
ФИЛОЛОГИЯ
синие, голубые или белые цветки колокольчиков. Они чаруют своим изяществом и неброской расцветкой. Смотришь на колокольчики и кажется, что у них есть душа, наивная, открытая, доверчивая. Что-то удивительно родное, русское таится в этих нежных милых цветах. Наверное, никто из поэтов не сказал о колокольчиках лучше, чем А.К. Тол -стой: «Колокольчики мои, / Цветики степные! / Что глядите на меня, / Темно-голубые? / И о чем звените вы / В день веселый мая, / Средь некошеной травы / Головой качая?»
Номинация «колокольчик» вызывает ассоциации, в первую очередь, с самим цветком и другими цветами (василек, одуванчик); различными цветовыми гаммами (светлый, серебристый, синеголубой, синенький), а потом уже возникает представление о предмете, который звонит, и все, что связано с этим - дорога, животные, школа и др. [9, т. 2, с. 26].
Интересно отметить тот факт, что в БАС в качестве первого значения к номинации «колокольчик» дается все-таки «маленький колокол», а Значение растения указывается лишь вторым. Кроме этого, существует еще одно значение, в кото -ром данная лексическая единица употребляется только во множественном числе - «оркестровый ударный инструмент, состоящий из ряда настроенных металлических пластинок, расположенных в плоском ящике двумя рядами» [15, т. 5, с. 1178].
Ни М. Фасмер, ни П.Я Черных, ни Н.М. Шанский в своих словарях не дают этимологии этого слова, по-видимому, предполагая прозрачность его происхождения (колокол - колокольчик, по форме цветка).
Исконно русской является лексическая единица одуванчик, называющая цветок, растущий не только на полях, но и в местах поселений людей, на лесных опушках. Одуванчик - приставочносуффиксальное производное от слова дуть и названный так за свойство семянок разлетаться от малейшего дуновения ветра [17, т. 3, с. 124].
Поэтесса Елена Благинина эту особенность называет вьюгой: «Ветер дунул неосторожно- / Облетел одуванчик мой. / Посмотрите, вьюга какая / В середине жаркого дня! / И летят пушинки, сверкая, / На цветы, на траву, на меня». Наверное, только одуванчик может похвастаться тем, что из цветущих растений он один приближен к небу. Это очень точно подметила Юнна Мориц:
Как во сне, в тишине раскаленной, Оглянувшись на землю родную, Одуванчик из бездны зеленой Полетел, не дыша, в голубую.
Он всегда это знал за собою,
Совершал этот путь многократно:
Из зеленого - в голубое,
И обратно, туда - и обратно!
Интересный вывод можно сделать, если понаблюдать за сочетаемостью лексической единицы «одуванчик» в художественной литературе. Выделяется даже антонимическая пара: летний одуванчик- осенний («Есть осенние одуванчики, они много меньше летних и крепче их, и по одному сидят на ножке, а часто штук по десять» М. Пришвин Времена года).
Часто в речи одуванчик ассоциируется с человеком, что находит отражение в устойчивом сочетании - Божий одуванчик - «о женщине очень преклонных лет» [16, с. 342]. Здесь, как мы видим, происходит нарушение родовой соотнесенности, так как номинация мужского рода используется для обозначения лица женского пола.
Нечасто в художественной литературе встретишь упоминание о чертополохе. Вероятно, это связано с тем, что чертополох - это «народное название колючих сорных растений семейства сложноцветных» [15, т. 17, с. 963] и с ним связаны только отрицательные реакции - вонючий, колюч -ка [9, т. 2, с. 945].
Но для некоторых авторов, например, в частности, для поэтессы Натальи Прониной именно он навевает воспоминания о детстве, о «малой родине»: Малиновый огонь чертополоха Медовая пушистенькая кисть.
Когда от боли мне не сделать вздоха Молю я детство милое: «приснись!» Приснись мне поле рыжее от зноя,
И воздуха дрожанье надо мной.
Где шмель гудит торжественно и глухо Чертополох мой царственный расцвел.
Как будто он один на этом поле И для меня зажег свою свечу.
Так пахнет медом! Нет терпенья боле К нему, к нему душистому лечу!
Другой поэт, Николай Заболоцкий, употребляет очень интересное сравнение: букет чертополоха -
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
1>сш
это пожар, «образ мирозданья», пыланье неоконченной битвы, «полыханье поднятых мечей» («Чертополох»).
Номинации, называющие полевые цветущие растения активно употребляются носителями языка, писателями и поэтами в их художественных произведениях, переходят в жанры фольклора: «Стоят в поле сестрички: / Желтый глазок, белые реснички» (О. Тарнопольская); «Эй, звоночки, синий цвет,- /С язычком, а звону нет» (В. Фетисов); «Я шариком пушистым / Белею в поле чистом, /А дунул ветерок,- / Остался стебелек» (Б. Тимофеев), становятся предметами народных песен («Ромашки спрятались, завяли лютики.» слова И. Шафрана, музыка Е. Птичкина).
Таким образом, номинации полевых цветущих растений, употребляясь как в устной речи, так и в языке художественной литературы различных жанров, представляют собой один из фрагментов языковой картины мира в целом. Рассмотрев отношение к данным лексическим единицам носителей языка и проанализировав их в системе толковой, этимологической, тематической лексикографии, можно сделать вывод, что данный фрагмент языковой картины мира и вся она в целом не ограничивается только словесным изображением. На словесное «изобразительное полотно» накладывается целая сеть языковых смыслов: ассоциативных, сочетаемостных, фразеологических.
Библиографический список
1. Баранов О.С. Идеографический словарь русского языка [Текст] / О.С. Баранов. - М.: Русский язык, 2007. - 659 с.
2. Бернштейн С.И. Словарь языка Пушкина: В 4-х т. [Текст] / С.И. Бернштейн. - М.: Азбуковник: Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова, 2000.
3. Биологический энциклопедический словарь [Текст] / Под общей ред. М.С. Гилярова. - М.: Советская энциклопедия, 1986. - 831 с.
4. Брэм А. Жизнь растений [Текст] / А. Брэм. - М.: Эксмо, 2010. - 976 с.
5. Виноградов В. В. История слов: Ок. 1500 слов и выражений и более 5000 слов, с ними связ. [Текст] / В.В. Виноградов. - М.: Русский язык, 2000. - 486 с.
6. Гейм И. А. Словарь, содержащий самые употребительнейшие и нужнейшие слова в общежитии на Французском, Немецком и Российском языках, в пользу начинающих учиться сим языкам [Текст] / И.А. Гейм. - М., 1819. - 567 с.
7. Голованевский А.Л. Поэтический словарь Ф.И. Тютчева: свыше 6000 слов и фразеологических словосочетаний [Текст] / А.Л. Голованевский. - Брянск: Изд-во Брянского гос. ун-та им. акад. И.Г. Петровского, 2009. 970 с.
8. Грин Н., Стаут У., Тейлор, Д. Биология в 3-х т. [Текст] / Под общей ред. Р. Сопера. - М.: Мир, 1993. - Т. 1. - 368 с.
9. Караулов Ю.Н. Русский ассоциативный словарь в 2-х т. [Текст] / Ю.Н. Караулов, Г.А. Черкасова, Н.В. Уфимцева [и др.]. - М.: АСТ: Астрель, 2002.
10. Нет, весь я не умру: Шедевры русской лирики [Текст]. - Калуга: Золотая аллея, 1999. - 480 с.
11. Русский ассоциативный словарь. Обратный словарь: от реакции к стимулу. Ассоциативный тезаурус современного русского языка. Часть 2. [Текст] / Под ред. Ю.Н. Караулова, Ю.А. Сорокина и др. - М.: ИРЯ РАН, 1996. - 324 с.
12. Русский ассоциативный словарь. Прямой словарь: от стимула к реакции. Ассоциативный тезаурус современного русского языка. Часть 3. [Текст] / Под ред. Ю.Н. Караулова, Ю.А. Сорокина и др. - М.: ИРЯ РАН, 1996. - 212 с.
13. Русский семантический словарь. Толковый словарь, систематизированный по классам слов и значений [Текст] / Под общей ред. Н.Ю. Шведовой. - М.: Азбуковник, 1998. - 807 с.
14. Саяхова Л.Г., Хасанова Д.М., Морковкин В.В. Тематический словарь русского языка [Текст] / Под общей ред. В.В. Морковкина. - М.: Русский язык, 2000. - 560 с.
15. Словарь современного русского литературного языка: В 17-ти томах [Текст] - М. -Л., 1950-1965.
16. Словарь фразеологизмов [Текст] / Под ред. И.В. Федосова, А.Н. Лапицкого, - М.: ЮНВЕС, 2004. - 608 с.
17. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х томах [Текст] / М. Фасмер. - М.: Прогресс, 1986.
18. Феофраст. Исследования о растениях [Текст] / Феофраст. - Рязань: Александрия, 2005. - 578 с.
19. Черных П.Я Историко-этимологический словарь современного русскогоя зыка. В 2-х т. [Текст]. - М.: «Русский язык», 1999. - Т. 1. - 624 с.
20. Шанский Н.М. Краткий этимологический словарь русского языка [Текст] / Под ред. С.Г. Бархударова. - М.: Просвещение, 1975. - 543 с.
ФИЛОЛОГИЯ
Escs
T. A. TRAFIMENKOVA
THE NOMINATION OF WILD BLOOMING PLANTS AS A FRAGMENT OF THE RUSSIAN LINGUISTIC PICTURE OF THE WORLD
The functioning of the nominations of wild blooming plants in the Russian linguistic picture of the world is under consideration in the article.
There is a comparative analysis of this lexico-semantic group as an independent one in different lexicographical editions from the ancient times to the modern semantic dictionaries. The article observes use of the nominations of a small group of the blooming plants in the Russian literature and their realization in the Russian lexicography: explanatory, etymological, combinative, topical. Special attention is drawn to the associative reactions which they provoke in Russian people.
All the given arguments are confirmed with illustrations from artistic Texts.
Key words: a nomination, a semantic dictionary, a linguistic picture of the world, an artistic text, associative reaction.
