CC BY
1ЮГРА НАУЧНО-СПОРТИВНАЯ
УДК: 796.034.2
НЕСПЕЦИФИЧЕСКАЯ
адаптоспособность и её особенности у студентов спортивного факультета в условиях смешения поясного времени
Кандидат биологических наук, доиент А.А. Повзун Доктор педагогических наук, профессор В.Д. Повзун Кандидаты педагогических наук, доиенты В.В. Апокин, О.А. Фынтынэ Сургутский государственный университет, Сургут
NONSPECIFIC ADAPTABILITY AND ITS FEA TURES IN STUDENTS OF SPORTS FACULTY IN CONDITIONS OF ZONE TIME OFFSET
A.A. Povzun, associate professor, Ph.D.
V.D. Povzun, professor, Dr.Hab. V.V. Apokin, associate professor, Ph.D. OA. Fyntyne, associate professor, Ph.D.
Surgut State University, KhMAR-Yugra, Surgut
Key words: biorhythm, chronobiological analysis, nonspecific adaptability, physical loads.
Based on the calculation and analysis of the biorhythmological criteria of nonspecific adaptability of the basic physiological parameters of the cardiovascular system of students of the Faculty of Physical Culture in conditions of the zone time offset during the revert to standard time an attempt was made to assess the level of body adaptation and functionalities of athletes.
Changes in the circadian organization of key physiological indices occurred in students of the Faculty of Physical Culture of SurSU, of both sexes, the same age group living in the city of Surgut. 46 people were involved in the experiment. The study was carried out in view of chronobiology 4 times per day: 8, 12, 16, 20 hours. Measurements were carried out for 3 days before the date of revert to standard time, conversion of time and during 3 days after the revert. The indices measured included: body temperature (t), heart rate (HR), systolic (SBP) and diastolic (DBP) blood pressure. The indices calculated based on the data were: pulse (PP) and average dynamic (ADP) pressure, systolic volume (SV) and cardiac output (CO). The obtained data were subjected to standard mathematical processing. Biorhythmological criteria of nonspecific adaptability were calculated and evaluated, as indicated in the work of Moiseeva, by calculating the criterion for assessment of the degree of organization of the single day curve, criterion of degree of constancy of the curve structure (CC) and variability criterion (VC). Assessment of the functional status using the criteria was performed by putting three figures. In case of the good adaptation level, the criterion of the degree of organization (OC) ranged from 3,2 to 4,0, the criterion of the degree of constancy - from 7/ 9 to 9/9, the variability criterion (VC) - ranged from 3 to 5. It should be marked that the values of the variability criterion (VC) are indicated in percentage for the better follow-up of their changes during the zone time offset.
Ключевые слова: биологический ритм, хронобиологический анализ, неспецифическая адаптоспособность, физические нагруз-
ки.
Введение. Объективным критерием оценки и одновременно фундаментальным показателем, равнозначным по уровню понятию адаптации, является гомеостаз, а наиболее доступным критерием измерения состояния гомеостаза -биологический ритм, который, кроме всего прочего, может не только дать представление о текущем состоянии адаптационных возможностей организма, но и служить основой для долгосрочного прогноза. Опосредованным, неспецифическим фактором, не имеющим отношения к физической тренированности и спортивному мастерству и вместе с тем оказывающим одновременно и с одинаковой интенсивностью влияние на состояние любого организма, вполне может стать сезонный перевод стрелок на час назад или вперёд [3-5].
Целью исследования стала попытка изучить перестройки биологических ритмов основных физиологических показателей системы кровообращения, происходящие у студентов спортивного факультета при переходе на «зимнее» время и на основании этого попытаться оценить уровень их неспецифической адаптоспособности.
Методика и организация исследования. Изменения циркадианной организации основных физиологических показателей осуществлялись у студентов факультета физической культуры Сур-ГУ, обоего пола, одной возрастной группы, проживающих в г. Сургуте. В эксперименте приняли участие 46 человек. Изучение осуществлялось с хронобиологических позиций 4 раза в сутки: в 8, 12, 16, 20 ч. Измерения проводились в течение 3 дней накануне даты перехода на «зимнее» время, в день перевода и в течение 3 дней после перехода. Измерялись: температура тела (I), частота сер-
II
ЮГРА НАУЧНО-СПОРТИВНАЯ
дечных сокращений (ЧСС), систолическое (АДС) и диастолическое (АДД) артериальное давление. Из полученных данных рассчитывались: пульсовое (ПД) и среднее динамическое (СДД) давление, систолический (СО) и минутный (МОК) объем сердца. Полученные данные подвергли стандартной математической обработке. Расчет и оценку биоритмологических критериев неспецифической адап-тоспособности проводили, как указано в работе [2], определяли критерий оценки степени организованности единичной суточной кривой (КО), критерий степени постоянства структуры кривой (КП) и критерий вариабельности (КВ). Функциональное состояние оценивали с помощью критериев путем проставления трёх цифр. При хорошем уровне адаптации критерий степени организованности (КО) варьировался от 3,2 до 4.0, критерий степени постоянства (КВ) - от 7/9 до 9/9, критерий вариабельности (КВ) - от 3 до 5.
Результаты исследования и их обсуждение. Оценивая состояние ритма физиологических показателей при смещении поясного времени выявили, что временной сдвиг приводит к изменениям в состоянии функциональных и адаптационных возможностей организма студентов [1]. Характеризуя их изменения, прежде всего следует отметить достаточно низкий уровень критерия КВ как до смещения времени, так и после него. Отсутствие каких либо закономерных изменений этого показателя говорит либо о незначительности внешнего воздействия, либо, что более вероятно, о том, что организм крайне слабо пытается активизировать свои адаптационные возможности, поскольку таких возможностей у него просто недостаточно. Действительно, ключевые показатели гемодинамики (МОК, ПД, ЧСС) исходно достаточно велики, но после смещения поясного времени только снижаются. А очень низкие величины всех остальных показателей гемодинамики заставляют ещё раз задуматься о «физиологической цене» такой реакции.
Подобная ситуация в студенческой среде может быть, с одной стороны, следствием утомления или постоянного стресса, а с другой - служить косвенным подтверждением наличия как минимум внутреннего десинхроноза. В пользу первого предположения говорит высокая величина критерия вариабельности ЧСС, который, вероятно, и определяет высокую величину этого критерия для МОК. Указанная зависимость характерна, скорее, для нетренированных людей либо отражает состояние именно утомления. Данный вывод подтверждают и критерии, непосредственно характеризующие состояние ритма, например критерий организованности единичной суточной кривой (КО), отражающий выраженность этой кривой, а значит, синхронизацию ритма с внешними факторами и четкое чередование активности в соответствии с ними. Снижение КО, выражающееся в уплощении или выпрямлении суточной кривой, может свидетельствовать как минимум о перестройке ритма и его синхронизации с
новыми внешними факторами. Полученный результат показывает, что в нашей группе этот показатель выглядит хоть и не идеально, но существенно не изменяется, а имеющиеся небольшие сдвиги не могут быть подтверждением наличия внешнего, то есть вызванного смещением, поясного времени, десин-хроноза. Однако невысокие величины этого критерия, особенно для показателей давления, говорят о невысоком адаптационном запасе организма и смещении гемодинамической нагрузки в сторону сердца, что опять-таки подтверждает наличие утомления. И эта ситуация в полной мере отражается изменениями величины последнего критерия - постоянства структуры кривой (КП). Этот показатель характеризует постоянство структуры ритма, пусть даже и не очень выраженного, т. е. повторяемость рисунка суточной кривой в течение определённого времени. Уровень снижения повторяемости ритма здесь, как и его организованности, невысок, но, скорее, потому, что снижать практически нечего. Еще до перевода стрелок выше удовлетворительной отметки находились только три показателя из восьми оцененных.
Такая ситуация характерна, видимо, для нетренированного организма, что само по себе говорит либо о том, что влияние внешнего фактора более чем существенно, либо о том, что организм находится в состоянии утомления и активирует свои возможности уже любым доступным в его состоянии способом. Учитывая полученный нами материал, можно предположить, что второй вывод гораздо более вероятен, а значит, разговор о высоком уровне неспецифической адаптоспособности организма спортсменов в нашем случае как минимум сомнителен. Более того, есть все основания полагать, что организм спортсменов находится в состоянии внутреннего десинхроноза, и одна из возможных причин этого - интенсивные физические нагрузки [1].
Вывод. Адаптационный эффект следует оценивать не по уровню спортивного достижения и не по увеличению отдельных физиологических, а тем более физических показателей. Его оценка, если вуз организует такую работу, должна опираться на фундаментальные показатели, отражающие комплексное состояние функциональных и адаптационных возможностей организма, и оценивать эти показатели следует регулярно, в динамике. Одним из фундаментальных показателей является структура биологического ритма, анализ которого позволяет судить о текущем состоянии адаптационных возможностей организма и не может стать основой долгосрочного прогноза.
Литература
1. Апокин В.В. Изменение адаптационных возможностей организма студентов спортивного и неспортивного факультетов в условиях перехода на зимнее время / В.В. Апокин, А.А. По-взун, Н.В. Васильева. // Теория и практика физ. культуры. -2012. - № 2. - С. 91-95.
Информация для связи с автором: apokin_vv@mail.ru
Поступила в редакцию 20.05.2014 г.
в поисках нового прорыва
выпуск №8, 2014
ПЕРСПЕКТИВА
Спортивная культура как феномен интегрированного знания
В марте 2014 г. редакция журнала «Теория и практика физической культуры» совместно с кафедрой философии и социологии РГУФКСМиТ провела круглый стол на тему «Спортивная культура в аспекте философского, социологического, исторического и педагогического знания». Материалы круглого стола были напечатаны в кафедральном сборнике научных материалов и лишь некоторые из них представлены в нынешнем выпуске «Перспективы» Обращение к феномену «спортивная культура», не является для нас случайным: уже много лет преподаватели и аспиранты кафедры ведут поиск новых технологий формирования спортивной культуры у школьников и студентов.
Общая культура социума и спортивная культура имеют одну и ту же социальную природу. Диалектический характер спортивной культуры свидетельствует о том, что ее возникновение, становление и развитие обусловлены всем историческим процессом функционирования общества. Спортивная культура призвана выполнять целый ряд социальных функций:
• теоретико-познавательную, позволяющую получать и развивать социальные, исторические, психологические, культурологические знания о спорте;
• преобразовательно-развивающую, обеспечивающую целенаправленное формирование интеллектуальных, морально-волевых, а также двигатель-координационных, способствующих выходу организма спортсмена на новый уровень психофизического и духовного состояния;
• коммуникативную, способствующую формированию навыков дружеских контактов и деловых отношений;
• воспитательную, направленную на освоении навыков объективной самооценки и способности, степени их адекватности запросам, интересам, потребностям занимающихся;
• ценностно-ориентационную, направленную на выявление и освоение материальных и духовных ценностей, накопленных за период ее развития.
Широкий аспект социальных функций спортивной культуры требует ее интегративного развития.
Первая статья «Перспективы» подготовлена д. п.н. А. А. Передельским в соавторстве с учениками: аспирантом А. Г. Алексеевым и магистрантом Ю. Г. Цегельным (Москва). В ходе исследования они провели анализ спортивной культуры как целостного феномена, имеющего
устойчивые традиции как позитивного, так и негативного характера. В качестве положительного момента авторы указывают на неразрывную связь спортивной культуры с олимпизмом. В то же время своеобразным ремиксом «темных культов» часто выступают движения и субкультура футбольных фанатов. Авторы подчеркивают, что, например, на политическом уровне эта субкультура проявляется как «ультрас» - ультраправое, в основном националистическое, движение. Поэтому авторы призывают к действительно научному исследованию феномена спортивной культуры, какими бы нелицеприятными и огорчительными ни оказались результаты такого исследования. Я соглашусь с мнением авторов по поводу того, что культурологический ресурс современного спорта базируется на исторических олимпийских традициях. Но при этом следует помнить, что сегодня олимпизм по своему содержанию порой противоречит тем идеалам, с которых начиналось его возрождение. Спорт вышел за границы олимпийской концепции и продолжает активно развиваться в новых социально-исторических условиях, приобретая новые черты и новые социальные функции. Поэтому при формировании теории спортивной культуры необходимо не только ориентироваться на олимпийские традиции, но и учитывать реалии современного олимпийского движения.
Следующая статья «Перспективы» подготовлена д. п.н., профессором Л. Д. Назаренко в соавторстве с к. п.н., доцентом Е. А. Анисимовой (Ульяновск), которые также подчеркивают значимость олимпийской идеи для формирования спортивной культуры личности спортсмена. В ходе исследований ими разработаны критерии развития личностных характеристик спортсмена с позиции освоения ценностей олимпизма. Авторы утверждают, что спортивную культуру следует рассматривать как ведущий компонент системы спортивной подготовки, влияющий и на спортивный результат, и на творческую активность спортсмена.
Мы приглашаем ученых к публикации статей, направленных на поиск нового прорыва в теории и методике спортивной подготовки и физического воспитания.
Главный редактор «ТиПФК», заслуженный работник физической культуры и спорта РФ, д.п.н., профессор
Л.И. Лубышева
в ПОИСКАХ нового ПРОРЫВА
УДК: 796.01:316
ФЕНОМЕН
спортивной культуры в аспекте философского и социологического анализа
Доктор педагогических наук, доцент A.A. Передельский Аспирант А.Г. Алексеев Магистрант Ю.А. Цегельный
Российский государственный университет физической культуры, спорта, молодежи и туризма (ГЦОЛИФК), Москва
2 "и
£ л а
ч—
■ о
0J и
а ■ тз с га
Ii
О (U .с Н
THE PHENOMENON OF SPORTS CULTURE IN THE ASPECT OF PHILOSOPHIC AND SOCIOLOGICAL ANALYSES
A.A. Peredel'sky, associate professor, Dr.Hab.
A.G. Alekseev, postgraduate Yu.A. Tsegel'ny, master student Russian State University of Physical Culture, Sport, Youth and Tourism (SCOLIPC), Moscow Keywords: sports culture, philosophy of sport, case studies, football fans, system arrangement of physical culture and sports sphere. One can join the scientific debates on the philosophical, sociological and other studies of sports culture only on the basis of a clear understanding, first, of what is this culture is in its essence and, secondly, the influential trends of its modern philosophical and sociological analysis.
Let us assume as a working definition of the term "sports culture" the following statement: sports culture - values acting as a backbone, integrative factor for sport, most stable agonistic and sports traditions and customs, finding its fundamental expression in the relevant fundamental religious and secular ceremonies and rituals, in the regulation of competitive activity and accompanying its events. The purpose of the study was to identify the major conceptual vectors of modern philosophy and sociology of sport for a further scientific analysis of sports culture as an integral phenomenon that has strong traditions of both positive and negative nature. The conclusion can be limited to a single thesis and one appeal. The thesis is that sports culture is what it is in its own essence, and not what we would like to see. The appeal is that it is time to move from duplicating someone else's thoughts and trite glorifications to the actual scientific research of sports culture, no matter how unflattering and distressing our conclusions could be.
Ключевые слова: спортивная культура, философия спорта, конкретно-социологические исследования, футбольные фанаты, системное оформление физкультурно-спортивной сферы.
Введение. Научно рассуждать о философских, социологических и иных исследованиях спортивной культуры возможно лишь на основе четкого представления, во-первых, о том, чем по существу является эта культура и, во-вторых, о том, каковы определяющие тенденции ее современного философс-ко-социологического анализа.
В качестве рабочего определения термина «спортивная культура» примем следующее: спортивная культура -это выступающие системообразующим, интегративным для спорта фактором наиболее устойчивые агонально-спортив-ные обычаи и традиции, находящие свое фундаментальное выражение в соответствующих религиозно-светских обрядах и ритуалах, в регламенте соревновательной деятельности и сопровождающих ее мероприятий.
Цель исследования - выявить основные концептуальные векторы современной философии и социологии спорта для научного анализа спортивной культуры как целостного феномена, имеющего устойчивые традиции как позитивного, так и негативного характера.
Результаты исследования и их обсуждение. За два века своего развития научная социология постепенно, но неуклонно перестраивалась, переходя от качественного - к количественному, от абстрактного - к конкретному анализу. Процесс указанной перестройки продвинулся до такой степени, что последние тридцать лет мировая социология требует пересматривать с позиции «сильных» программ конкретно-социологических исследований даже классические теории и саму историческую эволюцию социологической мысли.
в поисках нового прорыва
II
Такая эволюция социологии выступает последовательным выражением и реализацией общей программы всей позитивистской философии.
С одной стороны, позитивистская философия и классическая социология не были связаны с анализом сферы спорта. По утверждению, например, Уильяма Моргана, позитивизм в принципе непродуктивен и не приспособлен для данной цели. Но, с другой стороны, использование позитивистских теоретико-методологических конструкций способно дать впечатляюще интересные эпистомо-логические решения для спортивной науки. Кроме того, тематика статей последней и единственной «Антологии мировой философии спорта» под редакцией Уильяма Моргана и Клауса Мейера указывает не только на прагматическую, но и на позитивистскую направленность авторских исследований.
Такая направленность нередко побуждает авторов «Антологии» выходить за рамки как философского, так и строго научного анализ в сторону религиозно-мифологического творчества.
Указанную тенденцию в качестве доминирующей в мировой философии и социологии спорта позиционирует Ганс Ленк, выступая с проектом создания философской антропологии спорта, с которой он совершенно четко и недвусмысленно отождествляет так называемую, новую или современную, спортивную, мифологию.
История современного спорта и олимпизма знает как минимум еще одну широко известную и влиятельную религиозно-мифологическую доктрину. Это доктрина «религии атлетов» Пьера де Кубертена, построенная, правда, на основе обращения не к современной, а к древней мифологии.
Однако разница двух указанных доктрин прямо скажем довольно иллюзорная и относительная. Она не мешает Кубертену осторожно, но достаточно явно противопоставлять антропологический религиозный дух неоолимпизма - теологической, например христианской, религиозности. Очевидно, именно для этого ему потребовался слишком вольный перевод эдикта римского императора Феодосия I Великого от 8 ноября 392 года, якобы содержащего запрет на проведение Олимпийских игр. Подробный анализ оригинальных текстов, предпринятый в диссертации Нестерова П. В. (2010 г.), исчерпывающе точно доказывает, что прямые нападки на эллинские состязательные традиции в этом эдикте и в других актах Кодекса Феодосия за период 392 года отсутствуют.
Тем не менее сокрушительный удар по олимпизму как дохристианской, к тому времени уже греко-римской, религии в указанном эдикте фактически имел место, так как в нем запрещались жертвенные ритуалы и поклонение языческим богам, на которых и был основан античный олимпизм как в эллинистической, так и в имперской ипостасях [1].
Надо признать, что современный олимпизм и поныне содержит указанные древние религиозные традиции, придав им светскую интерпретацию:
- принцип соревновательности (унаследованный от обрядов «инициации») «в снятом виде» содержит та-буированный запрет на участие в атлетических состязаниях для неатлетов, то есть для людей, не посвятивших или не пожертвовавших себя богам на весь период соревнований и подготовки к ним;
- принцип цикличности спортивной подготовки лишь частично был связан с годовым циклом аграрных культов, зато он полностью соотносим с религиозно-ритуальной периодичностью проведения Олимпийских игр;
- принцип «честной игры» есть не что иное, как переродившийся принцип духовной и физической «чистоты» атлетов, допускавшихся к состязаниям только после проведения ритуалов религиозного омовения, очищающих обрядов и ритуалов искупительных жертвоприношений;
- само происхождение олимпийского огня имеет несколько религиозных версий, но чисто физически олимпийский огонь всегда означал сожжение в честь богов жертвенных животных с белой шерстью, что почиталось как ритуал жизни в противопоставления ритуалам смерти, при которых сжигались черные животные. Жертвенный смысл олимпийский огонь сохранил и в современных условиях.
Однако есть нечто, пожалуй, самое главное, что отличает современный олимпизм в его светской форме от древнего религиозного олимпизма и что соответственно резко снижает его религиозно-политическую эффективность. Речь идет о критически-ослабленной способности современного олимпизма, заключающейся в обеспечении религиозно-политического сдерживания «древних темных» религиозных культов и верований (тотемистических, фетишистских, магических, аграрных, кузнечного дела, четырех стихий, прочих), требующих регулярных жертвоприношений.
Своеобразным ремиксом указанных «темных» культов по результатам исследований, в частности Алексеева А. Г. (научный руководитель - Неверкович С. Д.), выступают движение и субкультура футбольных фанатов.
Любой современный футбольный клуб высшей и даже первой лиги стремится создать свои фан-клуб и фан-группы. Однако это лишь небольшая и официально учрежденная часть фан-движения, рано или поздно подпадающая под влияние самодеятельно организованного фан-движения и его субкультуры. В движение входят активные болельщики («кузьмичи») и фан-группы (фирмы, мобы). Ядром фан-групп являются так называемые «спортсмены», хулсы, элита, костяк; периферией - рядовые члены, фанаты-болельщики, тифози. Основной ударной силой, участвующей в «махачах» (драках), выступают «спортсмены», «психи», хулиганы. Они же - основные представители субкультуры футбольных фанатов.
mm
в ПОИСКАХ нового ПРОРЫВА
2 "и
£ л а
ч—
■ о
0J и
а ■ тз с
га
^
О (U л I—
На поверхностном, политическом, уровне эта субкультура проявляется как «ультрас» - ультраправое, в основном националистическое, движение (что, кстати, еще раз продемонстрировали недавние события на Украине). На более глубинном, сущностном, уровне данная культура объединяет религиозные организации (типа родовых фратрий), практикующие полный перечень тотемистических, фетишистских обрядов и ритуалов, с максимальной точностью объясняющих все подробности скандальных хулиганских акций с участием футбольных фанатов начиная с 70-х гг. ХХ в.
Исследования Алексеева, проведенные методом включенного наблюдения и экспертной оценки, позволяют акцентировать внимание на следующих принципиальных моментах:
• возникновение фан-движения ни в коем случае не следует рассматривать как акт естественной преемственности или как продукт развития массового футбольного «боления». Фан-движение, и особенно субкультура, выступают целенаправленно созданным искусственным образованием для решения строго определенных задач;
• несмотря на возрастную специфику российской версии фан-движения, его ни при каких оговорках нельзя классифицировать в качестве неформального молодежного движения. Все без исключения фан-группировки (мобы и мини-мобы) во всех вариантах своего существования управляются тесно сплоченной командой людей «второго среднего возраста» (старше пятидесяти лет), «засвеченных» еще в околофутбольных беспорядках 70-80-х гг. ХХ в.;
• не следует называть стихийными и случайными политические связи и политические акции фан-движения, осуществляемые под руководством широко разветвленной сети манипуляторов. Независимо от степени информированности отдельных фирм и рядовых фанатов все они рассматриваются в качестве потенциального резерва ультраправой оппозиции к официальной государственной власти, действующего по единому плану и утвержденному сценарию;
• хулиганские и откровенно бандитские акции футбольных фанатов, уже повлекшие за собой сотни жертв, также не следует воспринимать в качестве досадных недоразумений и случайностей. Криминальные связи руководителей футбольных фан-структур уже достаточно традиционны. Они характерны для области «черного пиара», «темнового» политического лоббизма, терроризма и организации государственных переворотов;
• несмотря на веяние нового стиля «кэшлс» (от англ. сasual - обычный) и изменение социального состава современного фанатского сообщества, а также на видимую автономность российских и украинских
фанатских мобов, в основе организации и воспитательной доктрины фанатских субкультур лежат религиозно-тотемистические культы и фетиши древних кельтов, указывающие на английское, точнее ирландское, происхождение мирового фан-движения и на его современный руководящий центр. Религиозные, политические, составляющие современной спортивной или околоспортивной культуры выявляются не только на уровне анализа сущности олимпийской религии или, скажем, религиозной культовой игры в суль (прообраз современного футбола), кстати, на этом основании неоднократно запрещавшейся английскими королями (от Эдуарда II в 1314 г. до Якова II в 1687 г.). Как показывают результаты развернутого описательного конкретно-социологического исследования, проведенного Ю. А. Цегельным (научный руководитель - А. А. Пе-редельский), указанные составляющие проявляются и при анализе организации системного управления физкультурно-спортивной сферой на уровне отдельно взятых муниципальных образований. На основе использования социологических методов анализа документов, включенного наблюдения, эксперт-оценки Цегельный вычленяет и концептуально обосновывает четыре типовые модели указанного системного управления: частно-экономическую, карьерно-политическую, дисциплинарно-иерархическую и организационно-градостроительную. Из них последняя модель лишена коррупционной основы и полностью соответствует действующему российскому законодательству. Однако в силу ряда причин именно эта модель наименее распространена и востребована, например, в муниципальных образованиях Московской области. Учету условий повсеместного внедрения и принципов роста популярности некоррупционной модели профильного управления посвящены системные рекомендации указанного автора.
Заключение можно ограничить одним тезисом и одним призывом. Тезис: спортивная культура - это то, что она есть по своей собственной сути, а не то, что нам хотелось бы видеть. Призыв: пора перейти от тиражирования чужих мыслей и банальных славословий к действительному научному исследованию спортивной культуры, какими бы нелицеприятными и огорчительными ни оказались наши выводы.
Литература
1. Передельский А.А. Древнегреческое физическое воспитание и агностика, древнеримский спорт как онтологическая основа для генетического определения понятий «физическая культура» и «спорт» / А.А. Передельский, С.Л. Коников // Физическая культура: воспитание, образование, тренировка. - 2010. - № 5. - С. 59-64.
References
1. Peredel'sky, A.A. Greek physical education and agnostics, ancient Roman sport as an ontological basis for genetic definition of "physical culture" and "sport" / A.A. Peredelsky, S.L. Konikov // Fizicheskaya kultura: vospitanie, obrazovanie, trenirovka. - 2010. - № 5. - P. 59-64. (In Russian)
Информация для связи с автором: filosofia@sportedu.ru
Поступила в редакцию 22.03.2014 г.
